Призрак руки [Джозеф Шеридан Ле Фаню] (fb2) читать постранично, страница - 2

входную дверь и, сводя с ума хозяев, продолжался с небольшими перерывами в течение двух часов.

После этого несколько дней и ночей их никто и ничто не беспокоило, и они уже было решили, что неприятности кончились. Однако, вечером 13 сентября Джейн Истербрук, горничная-англичанка, отправилась в кладовую за небольшой серебряной чашей, в которой подавала своей хозяйке «поссет» — горячий напиток из молока, сахара и пряностей, створоженный вином, — и, случайно скользнув взглядом по маленькому окошку, заметила, что из отверстия в оконной раме, в которое вставляли специальный болт, поддерживающий задвижку, торчит белый пухлый палец — сначала появился один кончик, потом просунулись две первые фаланги. Палец вертелся в разные стороны и изгибался крючком, словно пытаясь нащупать засов и отодвинуть его. Вернувшись на кухню, она рухнула, по словам очевидцев, как подкошенная и весь следующий день чувствовала себя ужасно.

Мистер Проссер, будучи, как я слышала, трезвомыслящим и самоуверенным человеком, не верил в существование призрака и посмеивался над страхами своих близких. Он лично считал, что это чья-то злая шутка или мошенничество, и ждал лишь удобного случая, чтобы поймать мерзавца прямо на месте преступления. Он не скупился на проклятия и угрозы и полагал, что все нити заговора держит в руках кто-то из домашних.

И в самом деле, нужно было что-то предпринимать: не только слуги, но и сама миссис Проссер страшно боялась и выглядела несчастной. Вечером они не выходили на улицу, а после наступления темноты ходили по дому только парами.

Примерно неделю ничего не происходило; но однажды вечером, когда миссис Проссер находилась в детской, ее муж, сидя в общей комнате, услышал тихий стук во входную дверь. Вокруг стояла полная тишина, поэтому он прозвучал весьма отчетливо. С этой стороны дома стук раздавался впервые, и кроме того, изменилось, так сказать, его качество.

Оставив дверь в комнату открытой, мистер Проссер тихонько прокрался в холл. В массивную дверь тихо и непрерывно стучали «ладонью». Он хотел было резко распахнуть дверь, но передумал; на цыпочках вернулся в комнату и поднялся по лестнице, ведущей на кухню. Там, рядом с кладовой, располагался «оружейный склад», в котором он хранил ружья, шпаги и трости.

Кликнув слугу, которому доверял, он положил в карман пару пистолетов, еще одну пару выдал слуге и вместе с ним осторожно направился к двери с толстой тростью в руке.

Все шло по плану. Ничего не подозревающий злоумышленник стал более нетерпеливым; тихое похлопывание, которое поначалу привлекло внимание хозяина, теперь сменилось ритмичными и резкими ударами.

Рассерженный мистер Проссер открыл дверь, перегородив ее рукой, в которой держал трость. Выглянув наружу, он ничего не увидел; однако, его рука странно дернулась, словно кто-то толкнул ее, и под ней что-то осторожно протиснулось. Слуга тоже ничего не увидел и не почувствовал и не мог понять, почему хозяин резко обернулся, размахивая тростью и резко захлопывая дверь.

С тех пор мистер Проссер больше не сердился и не ругался и старался избегать этой темы, как и остальные домочадцы. Он чувствовал себя крайне неуютно, и в нем крепло убеждение, что, открыв входную дверь в ответ на стук, он впустил злоумышленника в дом.

Он ничего не сказал миссис Проссер, но раньше обычного удалился в свою спальню, «где немного почитал Библию и помолился». Надеюсь, столь подробное описание этого поступка не свидетельствует о его исключительности. Судя по всему, он долго не мог заснуть; и предположительно в четверть первого ночи он услышал тихое похлопывание по двери спальни, потом кто-то медленно провел по ней мягкой ладонью.

Страшно испугавшись, мистер Проссер вскочил и запер дверь с криком «Кто там?», однако не получил никакого ответа — лишь тот же знакомый звук ладони по обивке.

Утром горничная в ужасе обнаружила отпечаток руки на покрытом пылью столе в малой гостиной, на котором накануне распаковывали дельфтский фаянс. Робинзон Крузо испугался гораздо меньше при виде отпечатка босой ноги на песке. К этому времени все до безумия боялись этой руки.

Мистер Проссер исследовал отпечаток и не воспринял его всерьез, хотя, как он клялся потом, на самом деле крайне обеспокоился этим обстоятельством и только ради спокойствия слуг отнесся к нему с насмешкой; тем не менее, он велел им по очереди приложить ладонь к тому же столу, получив таким образом аналогичный отпечаток всех обитателей дома, включая себя самого и своей супруги; в своем «аффидавите» он утверждает, что форма руки отличается от формы рук всех живущих в доме и соответствует той, которую видели миссис Проссер и повариха.

Кем бы или чем бы ни был владелец руки, все догадались, что таким замысловатым образом он дает понять, что уже не снаружи, а внутри дома.

Теперь миссис Проссер стали мучить странные и ужасные сны, некоторые из которых подробно описаны в длинном письме тети Ребекки и кажутся настоящими кошмарами. Но