Рани, или История одного брака (СИ) [Анна Туманова] (fb2) читать постранично, страница - 3

Иридостана, — взволнованно уставившись на свою госпожу, протараторила служанка.

Рани сдавленно охнула и переглянулась с Нариной. Увы. Неизбежное случилось. Две недели назад ей исполнилось восемнадцать, и ни траур по отцу, ни отсутствие средств на дорогу не могли отсрочить неизбежное — визит в столицу на весенний отбор.

В империи действовал единый закон для всех знатных дам — по достижении восемнадцати лет, каждой верноподданной Его величества надлежало явиться ко двору и испытать свою судьбу на ежегодном отборе. Жаль, что день рождения юной герцогини почти совпадал по времени с этим неприятным событием.

Рания вздохнула и погладила по руке расстроенную новостями няню.

— Не переживай, Нарина, я обязательно вернусь. Думаешь, хоть кто-то из этих напыщенных имперцев посмотрит в мою сторону? Как-нибудь потерплю две недельки, а потом, вернусь домой и никогда даже не вспомню об этой поездке, — девушка весело усмехнулась, пытаясь приободрить встревоженную женщину, а та, неотрывно глядя на свою деточку, вымученно улыбалась и кивала в такт ее словам.

— Ох, Рани, ты только вернись. А уж мы такой пир закатим, какого тут давно не видывали!

— Обязательно вернусь, Нариночка, ты, главное, не волнуйся. Я буду очень осторожна. Да, и кому нужна нищенка из покоренной Равении?

— Дай-то Всесвятой, чтобы так оно и было, — покачала головой женщина, незаметно осенив девушку знаком, отгоняющим злую силу.

Рания поцеловала няню в морщинистую щеку и вышла вслед за горничной, а Нарина прикрыла глаза и принялась шептать молитву, прося милости для своей голубки у отвернувшегося от их земли божества. Увы. Забыл своих детей Всесвятой, отдал их на поругание иноплеменникам, почитающим иных богов, не слышал молитв и просьб о помощи…

Неспокойно было на сердце у расстроенной женщины, смутное предчувствие тяжким камнем осело в душе, не давая вздохнуть, заставляя мучиться и со страхом ждать будущего.

А Рани, получив от гонца запечатанный сургучной печатью конверт, решительно вскрыла его и пробежала глазами по скупым строкам. Да. Это было именно приглашение явиться во дворец, не подразумевающее отказа. Девушка тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли и пошла собираться — дорога предстояла неблизкая, да, и времени до отбора оставалось совсем мало. Что ж, она выполнит волю императора, зато потом, сможет забыть об этом унижении раз и навсегда. Мутное, неприятное чувство поднялось в душе, затапливая ее привычной неприязнью к захватчикам, но здравый смысл заставил забыть о ненависти и спокойно отнестись к обременительной обязанности. Вряд ли когда-нибудь еще ей придется побывать в знаменитом дворце Аль-Каддисов. Один единственный раз… И — свобода.

А уже ранним утром следующего дня, карета увозила Ранию Эль-Адас прочь от родного дома, в самое сердце Иринейской империи, легендарный Иридостан.

— Ты только взгляни на эту замухрышку! — Обронила красивая, высокая брюнетка, кривя полные губы в презрительной усмешке. — Как ее только во дворец пустили?

Девушка, к которой обращалась красавица, повернулась и внимательно посмотрела на стоящую у стены тоненькую блондинку. Бледное, ничем не примечательное лицо, худая фигура, вернее, полное отсутствие таковой, убогое платье, давно вышедшее из моды. Незнакомка вызывала жалость своим плачевным видом. Наверняка, чья-то бедная родственница. А эти стиснутые руки? Тонкие, с короткими ногтями, с загрубевшей кожей. Какой кошмар!

Презрительно фыркнув, подруги принялись перемывать косточки приезжей замухрышке, а та, словно не замечая образовавшуюся вокруг нее пустоту, равнодушно смотрела на проносящиеся в вихре арлетта пары и, казалось, не обращала внимания на царящую повсюду атмосферу роскоши и веселья. Ее никто не приглашал на танец, но девушку это, по-видимому, нисколько не расстраивало.

Рани — а это была именно она — пыталась отрешиться от враждебно настроенной толпы, каким-то обостренным чутьем угадавшей в ней иноземку из покоренной страны, и старалась не думать о происходящем. Всего-то и осталось потерпеть несколько дней, и она сможет вернуться домой, в Тарсу. Девушка задумалась, прикидывая, что еще можно продать, чтобы выручить хоть немного денег для покупки семян. Если они не успеют с севом… Рани боялась даже думать, что ждет их в будущем. Все ее размышления сводились к одному — нужно продавать отцовское оружие. Верный герцогский меч, в богатых ножнах, и набор кинжалов, с инкрустированными рукоятками, — это было последнее, что еще оставалось нетронутым из вещей отца. Как ни претило девушке расставаться с единственной ниточкой, связывающей ее со славным прошлым, как ни оттягивала она этот момент, но, кажется, время пришло. Ее людям нужно что-то сеять, иначе они не смогут вовремя уплатить налоги и лишатся последнего.

Девушка вздохнула и нахмурилась. Ныли уставшие ноги, желудок сводило от голода, и Рани с тоской подумала, что опять ляжет спать