Замок в Пиренеях [Юстейн Гордер] (fb2) читать постранично, страница - 5

картины и впечатления той поры, когда мы были здесь, в устье фьорда… Парочка двадцатилетних. Будто эпизоды из фильма, который я не припоминаю, чтобы снимал. Этот фильм не был немым — казалось, я слышу твой голос, твой смех, твой разговор со мной. Я слышал слабый шелест ветра, крики птиц и словно бы вдыхал запах твоих длинных темных волос. То был запах моря и морских водорослей. Это не было причудой ума, это обрушилось, словно гейзер, нахлынуло как вспышка, как яркий кадр из прошлого, некогда принадлежавшего нам.

Сначала я встречаю тебя в старинной деревянной гостинице через тридцать с лишним лет после того, как мы были здесь в последний раз. Потом уплываю отсюда на корабле, названном по имени маленького озерного поселка Солунн, откуда родом твоя мать! Разве ты не говорила в тот раз, что тебя именно поэтому назвали Сольрун? Вообще-то мы чаще говорили о Ютре-Сола — так назывался самый крайний остров, где жила твоя бабушка. Но Сольрун и Солуннир… Было от чего вздрогнуть!

И все-таки не надо впадать в искушение и делать поспешные выводы из этих случайных совпадений. Название корабля просто заимствовано у одной из местных береговых общин. Я успокоился, но еще долго стоял на палубе и улыбался.

А что думаешь ты?

>>>

Я уже не в Солунне. Сижу в старом доме и смотрю на скалы и шхеры. Единственное, что слегка загораживает вид, — это пара мужских ног. Нильс Петер стоит снаружи на металлической стремянке и красит оконные рамы на втором этаже.

Когда ты и я спустились в ту среду с высокогорного пастбища, оказалось, что планы у мужа немного изменились, он хотел как можно скорее уехать домой, в Берген, до выпуска вечерних новостей.

Мы проехали долину Бёйадаль и туннель у ледника; было около трех часов, когда мы выехали из туннеля и увидели, что туман рассеялся — пока мы двигались вдоль вод уезда Иёльстер, сквозь облака пробилось солнце. Это событие было единственным, что прокомментировал Нильс Петер прежде, чем мы миновали Фёрде. «Проясняется!» — сказал он. Это случилось, когда мы проезжали Скей. Я попыталась его разговорить, но большего выжать не удалось, тут мне пришло в голову, что единственная реплика, которую он подал, относилась вовсе не к погоде, а, пожалуй, была отражением его настроения. Когда мы отъехали к югу от Фёрде, он, повернувшись ко мне, сказал: «Слишком много спусков и подъемов за один день, давай переночуем в доме твоей матери». Мы называем его летним домом. Поначалу Нильс Петер хотел ехать прямо к нам домой, у него были кое-какие планы на завтрашний день, и это его предложение означало шаг к примирению. Отчасти из-за того, что он был так упрям и строптив, когда я настаивала на том, что отправлюсь с тобой на прогулку… через тридцать с лишним лет, Стейн! А еще из-за того, что потом он так долго молчал в автомобиле. Так мы и сделали. Мы переправились через фьорд из залива Рюсидаль в долину Рутледаль, а оттуда к островам в Солунне. И пока ты открывал свой новый Климатический центр, мы провели изумительный день в устье фьорда! Все ясно… я посылала тебе свои мысли… Вернее, воспоминания и картины тех мгновений, которые мы вместе в тот раз пережили. Я продолжала это делать и в последующие дни: то были яркие воспоминания, некоторые из них, стало быть, дошли до тебя, словно кадры фильмов, которые ты никогда не снимал.

До вечера четверга мы оставались в Бергене, а утром в пятницу я отправилась на набережную Страннкайен, чтобы увидеть, как отчаливает паром «Солуннир». Он отходит из Бергена в восемь часов утра. Я знала, что ты должен покинуть Балестранн до полудня; ты ведь рассказывал… А так как я с раннего утра была на ногах, я совершила утреннюю прогулку от Скансена^[9] через Фискеторьет к Страннкайен, чтобы пожелать тебе счастливого пути, Стейн, чтобы проститься снова. Вряд ли это было разумно, но я поняла, что очень этого хочу. Мне показалось забавным, что ты поплывешь на «Солуннире», и я подумала, что ты, наверное, вспоминаешь меня и наши летние приключения в здешних краях.

Паром назван не в мою честь, ты прав, он получил свое название от островной общины близ устья Согне-фьорда, где я провела почти целый день и где сейчас пишу, глядя на море.

«Солуннир», строго говоря, древненорвежская форма множественного числа от «Солунн» (Solund), так здесь называются сотни островов. Sol означает — растение, a -und — «снабженный», «обеспеченный». На островах в Солунне множество растений. Довольно точное описание здешнего ландшафта.

Ты наверняка помнишь, как мы бегали и играли в прятки среди причудливых каменных отростков и горных пород. И, конечно, не забыл, как часами бродили, собирая камни… Ты мрамор, я какие-то красные плитки. Они по-прежнему здесь, и твои, и мои. Я украшаю ими клумбы.

Бабушку мою, конечно же, зовут Ранни, ты не мог этого забыть, вы оба так понравились друг другу! Помню, как ты сказал однажды, что бабушка — самый добрый и самый прекрасный человек из всех, кого ты знал. И она все время ходила по