молчали.
— Гнала бы, — послышался наконец глухой Колин голос.
— Эко у тебя все просто, — усмехнулась Нюра. — Гнала, а он не идет. Летом в сарае спит, а зимой приползает на крыльцо — нешто я без сердца, дам замерзнуть? Подумаю, что отец он моим, и открою.
— Бабы… — сказал Коля и вздохнул тяжело, протяжно.
Видно, нелегкую задачу задала жизнь молодому бесшабашному уму его. В этот день мы уехали. Всю дорогу Коля молчал, лишь изредка роняя нелестные замечания по поводу усердия самодеятельных сельских механиков в ремонте его машины, и, только когда открылись нам вдали кущи Ясной Поляны, спросил — кого? Меня? Незримый дух великого мыслителя Толстого?
— А подумаешь — что, право, делать бабе? Э-эх…
Последние комментарии
5 часов 20 минут назад
11 часов 43 минут назад
11 часов 51 минут назад
12 часов 19 минут назад
12 часов 23 минут назад
12 часов 23 минут назад