Шпион его величества [Ефим Яковлевич Курганов] (fb2) читать постранично, страница - 2

(1882–1883)[⁶].

Этот обширный мемуарный свод охватывает целых четыре царствования – времена Екатерины II, Павла I, Александра I и Николая I.

Напомню характеристику «Записок», которая была сделана современным исследователем: «Его (Я. И. де Санглена. – Е. К.) жизненный и литературный путь завершился записками – ценнейшим литературным и историческим документом, по сие время не изданным полностью и не проанализированным сколько-нибудь внимательно с литературной и психологической стороны»[⁷].

«Записки» де Санглена, хотя отдельно и не анализировались и не изучались, что весьма прискорбно и совершенно несправедливо, но специалистами по русской истории XVIII и XIX столетий они тем не менее непременно учитывались и учитываются, ибо обойти их исследователю на самом деле просто невозможно.

Обидно только, что в нашу эпоху репринтных изданий «Записок» де Санглена почему-то никто так и не удосужился перепечатать. Но еще прискорбнее следующее.

Практически до сей поры из сферы внимания специалистов по русской истории начала XIX столетия почему-то начисто выпал один чрезвычайно важный текст (во всяком случае – в печати об этом сведений, насколько мне известно, никогда не появлялось).

Когда на склоне лет де Санглен стал работать над своими мемуарами, то события своей богатой приключениями жизни он восстанавливал по тайному дневнику, который вел на протяжении нескольких десятилетий.

Причем наиболее интересные подробности так и остались погребенными в дневнике, ибо не было никакой надежды, что они могут быть обнародованы. Однако даже если бы такая надежда и была бы тогда, Санглен как благородный человек все равно бы ею не воспользовался.

Все дело в том, что император Александр I взял в свое время с него слово, что он никогда не обнародует тайны, связанные с его служебной деятельностью. А в сферу последней входили не только поиск и разоблачение вражеской агентуры, но и розыск для утех императора девушек особой красоты.

Санглен сдержал данное императору обещание: в его интереснейших записках, строго говоря, не открыта ни одна тайна, связанная с работой на посту директора русской военной полиции.

Историк М. П. Погодин задал Санглену множество вопросов, касающихся событий 1812 года. Ответив только на ряд из них, Санглен писал М. П. Погодину 18 ноября 1861 года: «Вот все, что я мог вам сказать, на остальное наложил император Александр I вечное молчание, и я исполню его волю до конца жизни моей»[⁸].

Прошло почти двести лет – дневник военного советника де Санглена можно наконец-то печатать.

Настала пора вытащить его из архивных недр (вообще в провинциальных музеях России хранится немало сокровищ) и сделать всеобщим достоянием: дневник этот, несомненно, того заслуживает.

Читателю теперь представляется редкая и даже, пожалуй, исключительная возможность узнать, как строилась в Российской империи в начале XIX столетия работа тайной полиции.

В основу настоящей публикации легли записи военного советника Я. И. де Санглена за апрель – май 1812 года, представляющие собой, как мне кажется, совершенно связный текст, который обладает своим единым внутренним сюжетом.

* * *

Весной 1812 года выдалось чрезвычайно тревожное, важное и необыкновенно ответственное время для российской разведки.

Наполеон Бонапарт готовился к предстоящей грандиозной войне и одновременно предпринимал все необходимые меры, чтобы его планы противником были обнаружены как можно позднее.

Кроме того, император Франции пытался реорганизовать свою резидентуру в герцогстве Варшавском, чтобы она действовала с максимальной эффективностью – ему нужны были как можно более точные сведения о численности, составе и дислокации российских войск.

Наполеон за месяц до начала боевых действий послал в Вильну с особой разведывательной миссией своего генерал-адъютанта графа Луи Мари Жака Амальрика де Нарбонна (1755–1813). В качестве адъютантов к последнему были прикомандированы профессиональные французские агенты.

Сначала эта троица инспектировала французские разведывательные службы, расположенные в герцогстве Варшавском, а затем она прибыла в Ковно (Каунас), откуда уже отправилась в Вильну (Вильнюс), ставшую к тем дням чуть ли не дипломатической столицей Европы (во всяком случае, там собрались представители основных сил антинаполеоновской коалиции).

Три дня (с 6-го по 8-е мая 1812 года), проведенные графом де Нарбонном в Вильне, – один из ключевых эпизодов в череде тех лихорадочных событий, что непосредственно предшествовали войне. Строго говоря, можно сказать, что этот визит явился прологом к Отечественной войне, явился преамбулой войны.

Как реагировал начальник высшей воинской полиции Российской империи де Санглен и его сотрудники на демарши императора Франции, его дипломатов и агентов – все это и еще многое другое можно будет наконец-то