Мечетке — на собрании партийного и советского актива района — первого после освобождения района от оккупантов. Мы приехали в станицу на машине обкома партии с большим опозданием и решили ехать прямо в клуб, где должен был собраться актив. На станичных улицах было пустыню. Шла женщина с коромыслом на плечах, в тулупе, закутанная до бровей шерстяным платком, — был сильный мороз. Водитель наш спросил ее:
— Тетенька, где тут ваш клуб?
— Не знаю!
— Как же вы не знаете, где клуб? — укоризненно сказала Шевелева.
— А он нам ни к чему!
Мы рассмеялись от простодушия этого ответа, а Шевелева, взглянув на нас неодобрительно, сказала:
— Сразу видно, что политико-воспитательную работу, ребята, тут надо начинать с нуля.
Актив, как оказалось, был, на наше счастье, перенесен на следующий день. Вечером мы познакомились и хорошо поговорили с секретарем Мечетинского райкома партии Иваном Емельяновичем Березиным, человеком умным, дельным и симпатичным — типичным районщиком из породы тех районных руководителей, о которых написал свою замечательную книжку Валентин Овечкин.
На вечере мечетинских активистов повторилось все, что произошло в Таганроге. Нилин был в ударе, поэты наши тоже не подкачали, а я со своей «Энзе» удостоился не простой, а шумной овации.
Утром мы уезжали в Ростов. Провожать нас пришел Иван Емельянович, торжественно вручивший каждому из московских писателей-десантников по свежеубиенному поросенку.
— Это вам гонорар за ваше выступление! — сказал он, улыбаясь и пожимая мою руку.
— Как мы только довезем этих маленьких поросяток до Москвы? — жалобно вздохнула Шевелева.
— Ничего! — успокоил ее Иван Емельянович. — Если их мамаша перенесла фашистскую оккупацию, то ее детки как-нибудь вынесут путешествие по железной дороге в Москву даже в военное время.
В Ростове меня ожидал еще один приятный сюрприз — Ростовское областное издательство подписало со мной договор на издание книжки моих юмористических рассказов «Неприкосновенный запас» объемом в… 1,5 печатного листа! Эту книжечку величиной с детскую ладонь, отпечатанную на обрывках газетной бумаги, я берегу как дорогую военную реликвию, и она занимает свое почетное место на моей книжной полке, среди моих книг, изданных у нас в Союзе и за рубежом на отличной бумаге и с рисунками первоклассных художников.
Примечания
1
РАПП — Российская ассоциация пролетарских писателей
(обратно)
2
Гудериану удалось сделать это позже и в другом месте. — Прим. авт.
(обратно)
3
Максим Лебедкин — это Сергей Васильев. Сюжет рассказа не придуман мною, все так и было, как тут написано, но Василий Блинов это не я. Вернее, не совсем я.
(обратно)
--">
Последние комментарии
4 часов 33 минут назад
4 часов 34 минут назад
4 часов 35 минут назад
5 часов 43 минут назад
5 часов 51 минут назад
7 часов 45 минут назад