остановимся, — пообещал себе Ёрш. — Сейчас успокоюсь, как следует обо всем поразмыслю и разберусь».
Платформа оказалась узкой, грязной и запущенной, а людей на ней было куда меньше, чем на предыдущей. Ёрш думал, его ожидает целая делегация: мать, доктор Копек, доктор Прекопп, Череп и Кость, однако ни одного знакомого лица не увидел. Двери вагона открылись, через определенное время закрылись, а новых пассажиров не появилось.
— Столица сикхов — город Амритсар, — проговорил Ёрш под уже знакомую мелодию ля-до. В мыслях снова воцарился порядок, только по-прежнему хотелось курить. — Амритсар находится в штате Пенджаб. Сикхи, подобно индуистам, верят в бессмертие души, но, подобно мусульманам, поклоняются лишь одному богу. Посвященный в сикхи никогда не стрижет волосы и бороду.
— Ты учишься в отличной школе! — Сикх с улыбкой кивнул. — По-настоящему прогрессивной!
— Мне нужно покурить. Пожалуйста, угостите меня сигаретой! — взмолился Ёрш, но сикх лишь радостно покачал головой. — Ладно, плевать! — буркнул Ёрш.
Поезд лениво дернулся и покатил по рельсам. Справа от сикха пустовали сразу два сиденья. Опасаясь острых локтей и коленей старика, Ёрш опустился на дальнее и набрал в грудь побольше воздуха. В новой, ошеломляюще незнакомой обстановке приближаться к чужому телу опасно, однако пустое сиденье решало проблему. Почему бы не присесть и не поговорить?
Ёрш огляделся по сторонам: вдруг кто подслушивает? Нет, в их сторону никто не смотрел.
— Религии сикхов менее семидесяти лет, — сказал Ёрш, и слова закружились перед ним в воздухе.
Сикх поджал губы и сморщился.
— Ты ошибаешься, — заявил он, четко проговаривая каждое слово. — Прости, но ты ошибаешься.
Ёрш осторожно коснулся разделяющего их сиденья, где только что лежала рука сикха, — оно до сих пор было теплым.
— Уверены, что ваша религия старше? — Ёрш забарабанил пальцами по пластику. — Самому вам семидесяти еще точно нет.
— Я уверен, — кивнул сикх. — Я абсолютно уверен.
«Почему он повторяет все дважды? — недоумевал Ёрш. — Я ведь не глухой!» Тотчас вспомнилась школа. Доктора смотрели на него точно так же, как этот сикх: старались не показаться чересчур любопытными. Пытаясь побороть разочарование, Ёрш потупился, и его взгляд уперся в ноги сикха. Никогда прежде он не видел у взрослого таких маленьких ног. «Туфли прямо кукольные! — изумленно подумал он. — А ведь сикхи — самая высокая народность в Азии». Лицо сикха, приятное, но невыразительное и искусственное, словно магазинный кекс, пробудило в Ерше тревоги и сомнения.
«Ну вот, с добрым утром!» — мрачно подумал Ёрш, закрывая рот и глаза. В горле пересохло, как всегда, когда просыпались тревоги и сомнения. Поезд притормозил и, сильно раскачиваясь, прошел перекресток. В вагоне потеплело ровно на два градуса.
— Вот и хорошо! — бодро проговорил Ёрш. Только он врал как сивый мерин: хорошо ему вовсе не было. Даже голос звучал фальшиво — надменно и манерно, будто у изнеженного английского лорда. — Вот и хорошо… — повторил Ёрш, чувствуя, как покалывает кожу. — Просто замечательно!
Когда Ёрш разлепил веки, поезд уже вернулся в туннель. Туннель в городе один, перекрученный и спутанный, точно телефонный провод, вьющийся кольцами, так что не разберешь, где начало, где конец. Уроборос — это змей, кусающий себя за хвост; вот и туннель метрополитена — самый настоящий Уроборос, по крайней мере именно так называл его Ёрш. Туннель кажется автономным и закрытым, хотя он отнюдь не закрыт. Подобно жабрам на теле угря, по всей длине имеются выходы, в которые без труда протиснется человек. Сейчас поезд несся под Пятьдесят третьей улицей. Можно сойти на следующей станции и через турникет выбраться наружу, только в туннеле ничего не изменится, поезда будут ездить даже без пассажиров.
На следующей станции два пассажира вышли, третий пересел в соседний вагон. Того третьего Ёрш прекрасно видел сквозь захватанную стеклянную дверь в конце вагона: мужчина средних лет (судя по мятому пиджаку в мадрасскую клетку — еврей или ливанец) судорожно листал записную книжку с золотым обрезом. Скоро сикх тоже пересядет в другой вагон, и удивляться тут нечему. В туннеле иначе не бывает. Заходишь, садишься, соприкасаешься с человеком локтями и коленями, вдыхаешь его запах, порой наступаешь на ноги, а через несколько минут, максимум через полчаса, расстаешься с ним навсегда. Пересадку в соседний вагон не следует считать личным оскорблением. Ёрш сам тысячу раз так делал.
Ёрш похлопал себя по колену, напоминая: «Ты сел в поезд не для того, чтобы болтать о религии с бородатым сикхом!» Он сел в поезд по вполне определенной, самой веской причине на свете. Он зов услышал! Да, именно, его позвали выполнить миссию, срочную и очень важную, возможно, речь даже шла о жизни и смерти. Зов напоминал Ершу шприц, такой же невесомый, прозрачный, всепроникающий. Стоит отвлечься, и Ёрш забудет, зачем его позвали, или, что гораздо хуже,
Последние комментарии
12 часов 51 минут назад
12 часов 52 минут назад
18 часов 11 минут назад
21 часов 53 минут назад
22 часов 13 минут назад
23 часов 8 минут назад