головой плотным, слежавшимся сводом, даже листва не сыпалась. Крепко пахло грибами. Не поверишь, что между людной набережной и населенной улицей есть такая глушь. И правильно, что не поверишь, потому что и глазом моргнуть не успеешь, как впереди встанут замшелые от сырости тылы домов. Ни одного окна, будто сплошь крепостная стена. Но тропинка уверенно ныряла в щель между зданиями.
— Доброе утро! — возникший на пути полицейский сержант в ореоле солнечного света заставил сбиться с шага и ошалело заморгать. — Ваши документы, пожалуйста.
Пьетр, не успевший затормозить, увесисто ткнулся Яну в спину и виновато охнул. Сумка, которую он забрал у дочки, поддала под колени.
— Документы? — Ян пошатнулся. — Какие еще документы?
— Удостоверяющие вашу личность, — любезно пояснил сержант. Он заступил проход на улицу, свет лился из-за его спины и толком рассмотреть что-то, кроме поблескивающих сержантских лычек на форме, не удавалось.
— Видите ли, — проговорил Ян вкрадчиво, — обычно, когда я бегаю, то всегда держу документы в зубах, ибо карманов, как вы можете заметить, у меня нет. А вот сегодня, как назло, забыл.
— Тогда вам придется пройти со мной для установления вашей личности. И вам тоже, — невозмутимый сержант указал на растерявшегося Пьетра. — И пояснить, что вы делаете в этот час в таком месте.
Пьетр снова притянул насупившуюся дочку к себе, будто заслоняясь. Ян возмутился:
— В какой «таком» месте? Я живу на этой улице вот уже два с лишним года. И еще ни разу никто не интересовался моими документами.
— Вы живете здесь? — сержант смягчился. — В котором доме?
— В восьмом.
— Это гораздо дальше по улице, — тон сержанта вновь посуровел.
— Ну и что? Мне здесь удобнее ходить.
— И часто вы здесь ходите?
— Часто… Да в чем дело?
Сержант поколебался, неловко дернул шеей, поправляя тугой ворот, и внушительно сообщил, пытаясь одновременно держать в поле зрения лица Яна, Пьетра и даже Майи:
— Вам следует знать, что на вашей улице ночью было совершено преступление, и мы проверяем всех, кто…
— Преступление? — Пьетр испуганно высунулся вперед.
Сержант чуть посторонился. И впрямь… Обычно сонная Ольховая улица оказалась прямо-таки неестественно возбужденной, как старая дева, обнаружившая под кроватью мужской башмак. На тротуаре пестро клубились аборигены, окутанные маревом взволнованного гула. Чуть дальше насупился желто-черный автомобиль городского патруля, а возле него пристроилась синяя машина, своей вызывающей непримечательностью отчего-то сразу наводящая на мысль о принадлежности к Департаменту расследований.
А еще дальше боязливо казала нос машина с символами одной из местных телекомпаний.
— Убили, что ли, кого? — озадаченно брякнул Ян наобум, и удостоился мгновенного колючего интереса сержанта:
— Что вы об этом знаете?
— Да ничего… Но не из-за воров же все так переполошились?
— В каком, вы сказали, доме вы живете? — от холода сержантских интонаций инеем подернулся чахлый плющ на стене. — Думаю, мне следует задержать вас для…
— Господин офицер, — торопливо вмешался занервничавший Пьетр, передавая сумку дочке и судорожно копаясь в карманах, — вот мои документы, и позвольте мне с вами поговорить приватно…
Вот и славно, не без облегчения подумал Ян. Это в обязанности Пьетра входит — договариваться и посредничать со всеми. А остальным пора домой.
Недовольная Майя снова поддавала коленкой возвращенную сумку и жадно разглядывала суету.
* * *
Ян поселился на Ольховой чуть больше двух лет назад, и до сих пор толком не знал, что за люди живут по соседству. О чем это говорит? Правильно, о его клинической необщительности.
Ольховая была, наверное, одна из самых коротких улиц в старом городе. Примерно тридцать домов по обе стороны мостовой, мощенной булыжником еще веков шесть назад. Все дома двухэтажные, под черепичными двускатными крышами, теснятся плечами друг к другу, словно стараясь подтолкнуть соседа поближе к маячащему вдали Замку.
— Доброе утро, господин Хмельн!
Ну, если Ян мало с кем знаком, это не значит, что окружающие наслаждаются такой же нелюдимостью. А пройти мимо столпотворения соседей все равно, что продираться через терновник. Кто-нибудь, да зацепится…
— Доброе утро, — Ян отдал дань вежливости и без энтузиазма попытался вспомнить, как же зовут лысоватого аптекаря, снабдившего его уже прорвой обезболивающего.
Не за прилавком аптекарь выглядел значительно крупнее и круглее. Если бы не фирменный пакет в его руках и резкий лекарственный запах, Ян бы вообще не вспомнил, кто это такой.
— Мадам Кроль стало нехорошо, — аптекарь встряхнул пакетом, разившим валерьянкой. Из пакета выпорхнула скомканная салфетка и упала на мостовую. — Такое несчастье, знаете ли…
— А что случилось? — не удержавшись, поинтересовался Ян, наблюдая, как возле облупившегося заборчика дома напротив, бредет полицейский, волоча за
Последние комментарии
5 часов 15 минут назад
1 день 16 часов назад
2 дней 53 минут назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад