Английская мята [Маргерит Дюрас] (fb2) читать постранично, страница - 2

ему пришла бы в голову мысль об этой ловушке с пересечением железнодорожных путей? Он ответил, что вряд ли.

Мне показалось, вид у него немного усталый, да и одет как-то небрежно — это он-то, всегда такой аккуратист. На нем была голубая рубашка, ворот немного засален — помню, я даже обратил внимание. Подумал про себя: интересно, с чего бы это?

С тех пор как случилось это самое убийство, в «Балто» по вечерам собиралось не слишком-то много народу.

Тем вечером нас было всего пятеро: Альфонсо, Пьер, какой-то тип с девицей, которых никто из нас прежде и в глаза-то не видел, да я. Мужчина читал газету. У ног его, прямо на полу, стоял пухлый черный портфель. Мы смотрели на него, все трое. У него был типичный вид легавого в штатском, правда, мы все же не были до конца уверены, из полиции он или нет, ведь с ним была еще та девица. Сидел, будто ему и дела нет, о чем мы говорим между собой. А вот девица, та, наоборот, даже заулыбалась, когда я заговорил об этом самом пересечении железнодорожных путей.

Поскольку ни у Пьера, ни у Альфонсо вроде как не было никакой охоты позубоскалить вместе со мной, я тогда сразу бросил насчет железнодорожных путей.

Это Пьер первым снова завел разговор про убийство. Спросил, как, по-моему, можно ли окончательно установить личность жертвы, ведь голову-то так и не нашли. Я ответил, ясное дело, это будет нелегко, но все равно можно, ведь у всякого есть что-то особенное, какие-нибудь родимые пятна, дефекты, шрамы и тому подобное, ведь что ни говори, а все мы разные, хоть чем-то, да отличаемся друг от друга.

Все долго молчали. Каждый поневоле ломал голову, кто же из виорнских женщин мог соответствовать описанию жертвы преступления.

И вот, пока все молчали, я и заметил отсутствие Клер.

Я хочу сказать, что ее отсутствие вдруг показалось мне странным, и подумалось, кто знает, а может, существует какая-то связь между тем, что ее нет, и встревоженным видом Пьера. Я не стал ни о чем спрашивать Пьера, но успел подумать про себя: видно, уже пришла ему пора расстаться с этой женщиной. Но тут Альфонсо — будто мысли мои угадал — возьми да и спроси его: «А где Клер, заболела, что ли?» И Пьер ответил: «Да нет, ей надо что-то сделать по дому, придет попозже, она вполне здорова, просто выглядит немного усталой, вот и все». Потом добавил: «Я бы даже сказал, какой-то измученной, что ли, но уверен, ничего серьезного, наверное, это все весна».

Потом разговор снова вернулся все к тому же убийству.

Я ужасно возмущался тем, с какой зверской жестокостью убийца расправился со своей жертвой, и, помню, Альфонсо произнес одну фразу, которая немало нас удивила. Он сказал: «Кто знает, а может, все дело в том, что у убийцы просто не хватало сил перетащить все тело целиком, вот он и поступил так, потому что у него не было другого выхода». Ни Пьеру, ни мне такое объяснение даже в голову не приходило. И тут Пьер заметил: можно себе представить, какой вечностью показались убийце эти три ночи. Вот тогда-то и подала голос та девица. Уточнила, что, судя по всему, за эти три ночи убийце пришлось девять раз дойти до виадука и вернуться назад, а с головой было бы целых десять. Что в Париже только и разговоров, что об этой истории с пересечением железнодорожных путей. Завязался разговор. Я поинтересовался, а что еще говорят об этом в Париже. Она ответила, там считают, что это дело рук какого-то душевнобольного, одного из чокнутых жителей департамента Сены и Уазы.

И вот в этот момент появляется Клер.

На ней темно-синий плащ, который она всегда надевает, когда идет дождь. А погода-то ясная, никакого дождя. В одной руке у нее маленький чемоданчик, а в другой черная клеенчатая сумочка.

Замечает, что в кафе посторонние, и сразу направляется к Альфонсо. С ней здороваются. Она отвечает. Но сразу видно, что она недовольна присутствием посторонних. Я услыхал шелест газеты и заметил, что тот незнакомец перестал читать и уставился на Клер. Просто заметил, вот и все. Нас-то Клер уже давно ничем не могла бы удивить, а постороннему ее вид мог показаться в диковинку.

— И какой же у нее был вид?

— Да какой-то суровый, что ли.

Тут Пьер резко кидается к ней, будто хочет прикрыть ее собой. Показывает на чемоданчик. Что это значит? Она отвечает: «Я еду в Кагор». Пьер успокаивается, заставляет себя улыбнуться, говорит так, чтобы всем было слышно: «А я как раз собирался взять на несколько дней отпуск и предложить тебе проехаться туда вместе».

Никто этому не верит.

Она не отвечает. Так и стоит в замешательстве, наверное, с минуту. Потом идет и садится подле Альфонсо, за один столик с ним.

Вот когда я шел обслуживать Клер, я и вспомнил, что они все трое из Кагора, но ни разу за восемь лет, что я их знаю, туда не ездили. И спросил ее: «Ты надолго туда?» Она ответила: «Дней на пять». Потом еще спросил: «А ты давно не ездила в Кагор?» А она: «Да ни разу». И тут же спросила, о чем мы говорили до ее появления, если об этом убийстве, то что именно. Альфонсо ответил, что действительно мы говорили об убийстве, но