Чужеземные тропы, незнакомые моря [Эрих Раквитц] (fb2) читать постранично, страница - 3

севера. Скорее всего товары переходили из рук в руки в определенных местах на протяжении всего двухтысячекилометрового пути. Подобные караван-сараи были не только местом обмена товаров, здесь «е только договаривались о возможностях обмена, но и получали информацию о нравах и обычаях жителей самых отдаленных областей, здесь слушали удивительные рассказы о странах, лежащих за пределами знакомых границ, в невероятной и загадочной дали. Фантазия и реальность переплетались в этих новых расплывчатых сведениях о далеких странах.

Так из предчувствия вырастала уверенность, из уверенности — знание, что за «горами» лежит земля, за ней еще одна земля, населенная людьми, и так до края суши, где земной диск омывается безбрежным и бесконечным Океаном.

* * *

Наряду с кремнем и янтарем в доисторическое время особенно редким и желанным товаром была соль. Поэтому в местах соляных месторождений возникали обменные центры, значение которых зависело от того, насколько удобно они были расположены.

Без сомнения, уже первые обитатели Траунштейна^[8] подсыпали с медвежье жаркое белый камень, которым их в изобилии снабжала природа. Однако лишь от 1500 до 1300 года до н. э. здесь, в окрестностях Галльштата и Зальцбурга^[9], возникают первые настоящие соляные разработки.

Маленькое, незначительное поселение на краю земли вскоре приобретает международное значение. Загорелые этрусские купцы встречаются здесь с белокурыми ютландцами, осмотрительный балтиец торгуется с юрким критянином, а местные жители получают за свою соль все, что им угодно. Ведь уезжавшие отсюда купцы наполняли свои мешки в полной уверенности, что по ту сторону Альп или Дуная соль будет цениться на вес золота. И не успели жители Галльштата опомниться, как соль уже приобрела значение валюты. В расцвете торговли солью галльштатцы жили в такой роскоши, что им мог бы позавидовать их легендарный современник Крез — царь далекой Лидии^[10]. Они пили знаменитое кипрское вино из золотых чаш, а их женщины хвастались друг перед другом золотыми браслетами и ожерельями, блестящими пряжками и поясами, искусными янтарными украшениями и красивыми раковинами далеких южных морей.

Переход от добычи соли для собственных нужд к разработкам ее месторождений для «большого рынка» протекал в условиях ожесточенной социальной борьбы. В Галльштате был нанесен последний удар первобытному обществу, которое сохранялось в Европе дольше, чем на Востоке^[11]. Уже в это время под давлением растущей власти «соляных магнатов» свободные общинники, ранее занимавшиеся обработкой земли, превращаются в рабов, добывая соль в узких темных штольнях. Впервые в североевропейской истории общество оказывается разделенным классовой стеной, по одну сторону которой сконцентрировалось заносчивое богатство, по другую — нищенская бедность.

Нет ни мифов, ни легенд, которые поведали бы нам о высокой культуре Галльштата. Историю и судьбу этой равней и своеобразной культуры удалось частично разгадать лишь в наше время, при раскопках могил. В погребениях рабо- и солевладельцев найдено много данных предметов, собранных здесь буквально со всего света: испанская бронза, египетские стеклянные бусы, изящная африканская резьба по слоновой кости, балтийский янтарь, этрусские золотые украшения, средиземноморские и индийские раковины, аравийские кованые и закладные изделия из серебра — л общем все то, что производилось ценного и любопытного тогдашним цивилизованным миром. Но… почти никаких интересных высокохудожественных изделий местного производства^[12].

Все это убедительно доказывает, что путешествующие торговцы уже в доисторическую эпоху явились посредниками культурного обмена — нового технического и научного опыта — между удаленными друг от друга племенами. Вовсе не будучи исследователями, стараясь лишь получше вести собственные дела, они стали землепроходцами, обладателями первых скромных знаний о распределении воды и суши задолго до того, как первый человек суммировал и упорядочил географические знания в понятии Ойкумены^[13].

Несмотря на торговые контакты, племенные группы вели довольно замкнутый образ жизни. Сведения о чужих странах долгое время оставались привилегией узкого круга лиц, которые из политических и экономических соображений хранили их в строжайшей тайне, опасаясь предприимчивых конкурентов^[14].

Правда, ассирийцы и вавилоняне с большим рвением изучали и землю и небо. Клинописные таблички рассказывают нам, что они были знакомы с бассейнами Тигра и Евфрата настолько, что уже умели делать их географические зарисовки^[15].

Задолго до европейцев китайцы исследовали большие области Азии. С трудолюбием пчел китайские ученые собрали и суммировали свои