Несущественная деталь [Иэн Бэнкс] (fb2) читать постранично, страница - 5

Джаскен. — Я говорю: не в ту сторону! — снова взревел Вепперс. — Пусть они ее остановят и крутят в другую сторону! В другую! В другую! Сульбазгхи! Что это еще за игры?! Сульбазгхи!

Гигантская карусель, словно громадный вертел, продолжала поворачиваться, крутить задники и завесы. Она кинула взгляд через плечо и увидела, что по мере вращения всей системы, поднимавшей над сценой задник, по которому она ползала, все ближе становился следующий задник, все подвешенные в карусели декорации складывались, как гармошка, по мере приближения к высшей точке. Завеса, что надвигалась на нее сзади, казалась невзрачной и ровной, без каких-либо накладок — обычный холст с несколькими тонкими поперечинами для укрепления конструкции и такой же непригодный для альпинистских упражнений, как и тот, на котором она находилась. Выше виднелись более сложные трехмерные декорации, некоторые даже с освещением, которое зажглось, вероятно, когда включили свет. Она прижалась лицом к холсту и уставилась в дыру, которую только что проделала ножом.

Пред ней предстало очень правдивое изображение старого мира: необычного вида сточные трубы, странно маленькие слуховые окна, крутые крыши с шиферной кровлей, рахитичные дымовые трубы — некоторые с настоящим нарисованным дымком, клубящимся над ними, — и сетью, плетением крохотных голубых огоньков, изображающих звезды и распростершихся по всей длине холста и на двадцать или больше метров вверх над трубами и крышами. Вся эта громадина по мере вращения карусели постепенно надвигалась, медленно опускаясь.

Она, не обращая внимания на продолжающих орать мужчин, прорезала в холсте дыру достаточного размера, чтобы можно было пролезть в нее, и, оказавшись по другую сторону, прыгнула на декорацию с крышами. Когда она оттолкнулась от задника, на котором была до этого, тот качнулся под ней; Ледедже начала падать, услышала собственный крик, а потом верхняя половина ее тела ударилась о ложный шифер. Воздух вышибло у нее из легких. Она обнаружила, что оба ножа пропали и она обеими руками держится за хилые решетки перед рядом высоких окон. Далеко внизу раздался какой-то звон, и она поняла, что это ударились об пол ножи.

Двое мужчин внизу продолжали кричать то ли на нее, то ли на Сульбазгхи. Она не слушала ни того, ни другого. Вепперс и Джаскен теперь не видели ее, часть декорации с крышами скрывала ее от них. Она подтянулась на якобы кованых решетках — пластик согнулся под нагрузкой и грозил сломаться. Она нашла другие опоры для рук — ложные водосточные трубы, поддельные дымовые и фальшивые карнизы.

Она была на вершине, пыталась пробраться по коньку крыши через холодные рисованные дымки, выбивающиеся из труб, когда карусель со скрежетом остановилась, отчего вся декорация вздрогнула. Она потеряла опору, соскользнула, с криком полетела вниз по противоположной стороне.

Она зацепилась за плетение крохотных огоньков, фальшивое звездное поле ясного ночного неба, оказалась в его холодных объятиях; эта сетка прогнулась, вытянулась, но не сломалась, жесткие провода, соединявшие огоньки, казалось, обвились вокруг нее и затягивались все сильнее, когда она попыталась выпутаться.

— Давай! — услышала она крик Вепперса.

Раздался звук одиночного выстрела. Мгновение спустя она ощутила убийственно резкую боль в правом бедре, а потом, по прошествии нескольких секунд, маленькие ложные голубые звезды и курящиеся дымки, которые не были настоящими дымками, и все это безумное сооружение уплыло от нее.

Тащили на руках. Ее тащили на руках.

Теперь ее укладывали на твердую поверхность.

Ее конечности болтались сами по себе, словно не принадлежали ей. Судя по всему, она не упала на пол, а ее аккуратно положили сюда; это был хороший знак. По крайней мере, она на это надеялась. Голова у нее работала хорошо — ничуть не болела, как в прошлый раз.

Она не могла понять, сколько времени прошло. Возможно, ее отвезли назад в городской дом, в нескольких кварталах от оперного театра. А возможно, вернули в Эсперсиум; беглецов обычно возвращали в большое имение, где они ожидали милости Вепперса. Иногда приходилось ждать целые дни или даже недели, чтобы в полной мере оценить степень твоего наказания. Усыпляющий патрон Джаскена обычно вырубал человека на несколько часов; так или иначе времени, чтобы доставить ее в любую точку на планете или за ее пределы, было достаточно.

Она лежала, слыша тихие слова, произносимые рядом, и ее поразило, что мыслит она куда как яснее, чем ожидала. Она обнаружила, что может управлять своими глазами, открывать их сколь угодно малыми щелочками и смотреть сквозь ресницы — что там вокруг нее. Городской дом? Имение? Интересно бы выяснить.

Вокруг было тускловато. Над ней стоял Вепперс со своими идеальными зубами, блестяще элегантным лицом, белой гривой, золотой кожей, широкими плечами и в театральном плаще. Тут был кто-то еще, она скорее ощущала это, чем видела, делал что-то у ее бедра.

Доктор Сульбазгхи — седой,