Поцелуй ведьмы. Часть 1 [Михаил Николаевич Задорнов] (fb2) читать постранично, страница - 2

уподобляться советским писателям, у которых в романах хорошее всегда конфликтует… с ещё более хорошим! Он любит её, а она любит свой завод, и они оба перевыполняют план во время медового месяца.

— Остроумно! Но… БАМ сейчас очень нужен стране. Посмотри на карту. Железная дорога через Сибирь проходит практически по китайской границе. Китайцы, если захотят, смогут уничтожить её за один день, и вся Сибирь окажется отрезанной от центра. Помяни моё слово, скоро Китай станет опасен!

Сегодня, в другом тысячелетии, мне удивительно, как отец тогда ещё, в семидесятые годы прошлого века, понимал то, о чём заговорили всерьёз лишь теперь.

В те недолгие передышки между «философскими» ссорами он пытался мне объяснить, что настоящий талант умеет разглядеть интересные стороны в жизни самых неприглядных и простых людей. «Овощи растут из грязи, а очень полезные!» — процитировал он мне однажды кого-то из классиков средневекового афоризма:

— Я же предлагаю тебе написать роман не о партийных вожаках, а о тех людях, якобы овощах, которые на самом деле витамины.

Теперь я понимаю, отец мыслил масштабно. Он не был коммунистом. Однако порой даже в партийных секретарях видел людей порядочных. Особенно любил сибиряков. Он жил в Риге. Когда ему не хватало впечатлений, отправлялся путешествовать по Сибири и Дальнему Востоку. Ему нравилось в путешествиях знакомиться и разговаривать с охотниками, рыбаками, рабочими, пограничниками, моряками…

Встреча писателя Николая Задорнова с моряками-дальневосточниками. 197? год.

Слово «рабочий» так часто произносилось в то время с экранов телевизора и в газетах, что у меня ассоциировалось лишь со словом «пролетарий». А слово «пролетарий» мне активно не нравилось. Для меня пролетариями были те, кто всегда пролетал мимо. Или ещё страшнее — чудились какие-то «летарии»: нечто вроде помеси пресмыкающихся с неудавшимися млекопитающими. От них явно веяло ответвлением от эволюционной ветви развития человечества. К ним же я относил и доярок, и свинарок, и шахтёров, и сталеваров… В общем, всех, о ком кричали советские дикторы добрыми, хорошо поставленными голосами и кого показывали в «Голубых огоньках» вперемешку с комсомольскими и партийными запевалами.

— Эх, тебе бы журналистом поработать. По стране поездить. Чтобы людей порядочных поглядеть. А то так и зависнешь между спекулянтами и диссидентами, — любил повторять отец.

На берегу Амура-батюшки.

Для молодых, рождённых уже в наше время, уточню: «журналист» когда-то — в это нынче трудно поверить — было словом не просто хорошим, а похвальным. За ним виделся прежде всего человек талантливый. Журналистов уважали! Не было таких образных словечек, как «журналюга» или «журнашлюшка». Да, многие слова изменили свой смысл на нашем веку. Например, «трахнуть» в моей молодости означало «ударить», «разборка» было термином конструкторов и инженеров, «тёрка» — приспособление на кухне для натирания овощей… Я уж не говорю про «голубой». В советское время ни у кого бы не вызвало улыбки название мультфильма «Голубой щенок». Никому бы на ум не пришло, что щенок может быть извращенцем, особенно когда он поёт песню: «Хорошо быть голубым, если всеми ты любим».

Простите, что отвлекусь ненадолго… Совсем недавно молодой редактор вычитывал мою повесть, написанную аж в 76-м году. В ней я описывал, как во время работы в стройотряде мы, будучи студентами, вечером собрались у костра. Нашу стройотрядовскую форму мы называли сокращённо «стройотрядовка». У меня в повести была такая фраза: «Я лёг у костра на стройотрядовку. Молодой редактор сделал мне замечание: мол, как не стыдно описывать такие пошлости? Я не сразу сообразил, что он под «стройотрядовкой» имел в виду не мою курточку, а студентку из стройотряда.

Продвинутые учёные с Запада сегодня утверждают, что мысль материальна. Тончайшими современными опытами её можно засечь. Недаром те философы, которых в истории считали сумасшедшими, убеждали человекомассу, что, если мыслить о чём-то настойчиво и мощно, мечта может материализоваться. Видимо, отец втихомолку так напористо мечтал о моём будущем журналиста, что я вдруг действительно стал журналистом!

Казалось бы, это произошло случайно. Но ещё древние философы пытались объяснить людям, что случайностей в мире не бывает: любая случайность есть результат закономерности.

Конечно, до того, как стать журналистом, я много путешествовал по нашей стране и с отцом, и со студенческим театром МАИ. Уже в первых дальних поездках начал замечать, как много всегда вокруг меня появляется интереснейших людей, за многими из них хотелось записывать, когда они рассказывали о своих судьбах или просто делились интересными наблюдениями. Отец был прав — даже