1812 год. Пожар Москвы [Владимир Николаевич Земцов] (fb2) читать постранично, страница - 7

принимать это во внимание!^[54]

Известие о полном оставлении Москвы ее жителями, что вновь и вновь подтверждалось прибывающими из города офицерами и москвичами-иностранцами, чрезвычайно взволновало Наполеона. «Я никогда не видел, — вспоминал Коленкур, — чтобы он находился под таким сильным впечатлением. Он был очень озабочен и проявлял нетерпение после двухчасового ожидания у заставы; а новые донесения навели его, очевидно, на весьма серьезные размышления, так как его лицо, обычно столь бесстрастное, на сей раз ярко отражало его разочарование»^[55]. Другой очевидец, Корбелецкий, писал о Наполеоне, как «ровные и спокойные шаги его вдруг становятся скоры и беспорядочны. Он оглядывается в разные стороны, оправляет платье, останавливается, вздрагивает, недоумевает, берет себя за нос, снимает с руки перчатку и опять надевает, вынимает из кармана платок, мнет его в руках и как бы ошибкою кладет в другой карман, потом снова вынимает и снова кладет, опять снимает перчатку и торопливо надевает ее, и это повторяется несколько раз»^[56].

Полагаем, что, еще находясь у Дорогомиловской заставы, Наполеон, который опасался грабежей в городе со стороны солдат Великой армии, приказал, чтобы две бригады легкой кавалерии растянули посты вдоль западных окраин города и предотвратили проникновение в него жаждавших поживиться солдат. Что же касается войск Богарнэ и Понятовского, то им было приказано остановиться в лье от города^[57]. С теми же целями сохранения в городе порядка император приказал войскам маршала А.Э.К.Ж. Мортье, командующего Молодой гвардией, двигавшимся сразу за авангардом Мюрата, занять Кремль и предотвратить его разграбление^[58]. 14-го были произведены Наполеоном и важные назначения: Мортье был назначен губернатором Московской провинции, Дюронель — комендантом города, а Ж.Б.Б. Аессепс, бывший поверенный в делах в Петербурге, — интендантом провинции^[59]. Была подготовлена и прокламация к жителям русской столицы, в которой предлагалось: 1. Представить коменданту города Дюро нелю рапорты «о всех русских, находящихся у них, как о раненых, так и здоровых». 2. Представить в течение суток рапорты «о всех вещах, принадлежащих казне». 3. Объявить о наличии «мучных, ржаных и питейных запасах». 4. Объявить о наличии и представить «коменданту всё оружие». В заключение провозглашалось, что «спокойные жители Москвы не должны сомневаться в сохранности их имущества»^[60].

Дорогомиловская застава в Москве. 1754 г.

К 14 сентября относится и ряд приказов, отданных Наполеоном в отношении задержанных и плененных русских солдат, в тот день основному источнику беспорядков и мародерства в Москве. Их предписывалось передавать войскам Даву^[61]. Это было тем более важно, что Дюронель беспрестанно сообщал из Москвы о том, что все дома полны отставших русских солдат, и что император не должен пока въезжать в город. Дюронель настаивал на необходимости введения в город дополнительных сил с тем, чтобы эффективно организовать патрулирование. В ответ на эти просьбы император предложил коменданту обратиться к Мортье^[62].

Наконец, около 5 вечера Наполеон сел на лошадь и в сопровождении Даву, находившегося недалеко от заставы, объехал деревню, которая раскинулась перед городом (le village qui est pres de la ville). Возвратившись к заставе, император в 5 часов вечера въехал в предместье. Он проехал до полуразрушенного моста через Москву-реку, перешел ее вброд, доехал до конца улицы, затем вернулся к мосту. Здесь император оставался до наступления ночи. Он торопил с починкой моста, продолжал получать сообщения о положении дел в городе и о движениях своей и русской армии^[63].

Что же происходило в эти часы в самом городе?

Двигаясь от Поклонной горы дальше, цепь французского авангарда шла уже теперь по пятам за русскими казаками. Время от времени, русские и французы смешивались между собой, при этом не только не проявляя вражды друг к другу, но и всячески демонстрируя приязнь и уважение.

Возле Дорогомиловской заставы к французской цепи подъехал штабс-ротмистр Акинфов. Он вновь хотел видеть Мюрата, чтобы передать ему новое предложение Милорадовича^[64]. Мюрат принял Акинфова, как утверждал последний, «очень ласково» и «беспрекословно согласился» на новое предложение продлить перемирие до 7 часов следующего утра, но потребовал, чтобы всё, не принадлежавшее армии, было оставлено в Москве. Озабоченный тем, чтобы в Москве не было беспорядков и жители не покинули город, Неаполитанский король осведомился, сообщил ли Акинфов московским жителям, как он того требовал часа 2 назад, что они будут в совершенной безопасности. Офицер, хотя и не имевший --">

Пожертвовать