Завязка [Анатолий Натанович Арсеньев] (fb2) читать постранично, страница - 2

движений, и сел опять за компьютер, спина затекла от постоянного сидения на пятой точке.

Уже несколько месяцев я безуспешно пытался устроиться на работу по специальности, либо пытаясь найти хотя бы что-то смежное. Прикладная математика и моделирование. В мире, напичканном компьютерами и техникой, с огромным количеством вакансий на сайтах занятости по специальности для меня не находилось места. Занятно, не правда ли?

Все интервью делились на несколько типов:

1. -У вас нет необхoдимого опыта. - говорил клерк.

-Да, но он и не требовался в описании вакансии, это позиция для начинающих... - Резонно возражал я.

-Всё равно, опыт - преимущество, прощайте. - После такого приходилось вставать и уходить.

2.У вас нет рекомендаций!

Учитывая, что во время обучения в школе и университете законодательно запрещено работать, это было неприкрытой издёвкой. В такие моменты я думал, что такая порочная практика отсеивала людей, которые не обладали никакими связями, и пытались пробиться с нуля. Более того, Университеты не давали рекомендаций, дабы исключить возможность коррупции, но это работало и против небогатых выпускников, таких, как я.

3.У вас слишком высокий уровень знаний, а это стартовая позиция!

4.К сожалению, у вас не та специальность для работы!

5.У вас слишком низкие баллы в дипломе!

Все эти пункты были издёвкой, но более тонкой. Сирота, чьи родители погибли неизвестным образом в детстве, и который жил только на часть ренты от их общей квартиры. Моё положение осложнялось тем, что я знал своих родителей, а остальные - нет. Это было первоё очень жёсткое взросление, слёзы о родителях и свои нервные переживания мне приходилось прятать глубоко внутрь себя. Редкие моменты одиночества были наиболее желанным времяпровождением. Ведь в детдоме ты никогда не один, куча глаз следит за тобой, куча ушей слушает. Мне "повезло" заслужить репутацию дикого волчонка и тогда меня оставили в покое. И ещё дёшево отделался. Лишь несколькими выбитыми молочными зубами и парой переломов рук и ног. Потом, кровью, и болью рвался наверх, учил куцые учебники, доступные в детдоме, чаще всего рваные и украшенные разными "высококультурными" надписями, в свободное время стараясь урвать больше знаний из Сети, чем заслужил жгучую ненависть других детдомовцев своим желанием вырваться из этого порочного круга. Я был изгоем, и конечно же, друзей у меня не было.

В Университете - преодолевая пропасть между своими знаниями, и знаниями других студентов, из более успешных семей, мне так же было суждено было стать одиночкой. В лучшем случае "привет-пока", пара вечеринок, на которые позвали для смеха и более выгодного оттенения их самих, на моём фоне. А потом на лекциях опять терпеть разные насмешки, презрительные взгляды. Но, несмотря на это, жизнь в Университете была раем, по сравнению с тем, что было раньше. Государство давало таким студентам вроде меня, кроме стипендии, ,несколько небольших выплат на разные расходы и разного рода льготы - отсутствие платы за комнату в общаге, скидка на общественный транспорт. Но всё равно, этого хватало лишь на полуголодную жизнь, ведь я был сам по себе...

Я с трудом представлял себе "нормальную" жизнь и очень хотелось зажить обычной жизнью, обрести хоть какое-то подобие душевного равновесия и покоя.

Но работодателей это не волновало, никто не хотел дать мне шанс проявить себя и делом доказать свою пригодность. А тем временем время убегало и я мог превратиться в одного из вечных тунеядцов либо стать бомжом, ведь объяснять, почему ты до сих пор не работаешь становилось всё сложнее.

Я получил заветный диплом Магистра... Стал вставать на ноги... А тут-то потолок...

Обладай я хотя бы модельной внешностью, дела возможно бы пошли лучше, но... Средний рост, тёмные волосы, в которых уже к 24 годам появились седые волоски. Слегка курносый нос. Особой проблемой были слегка выдающие надбровные дуги, чёрные густые брови, постепенно сходящиеся к переносице, тонкие, будто всё время сжатые губы, подслеповатый взгляд серых глаз.

И как последний штрих, очки...

Зрение было плохое, посажено за бдениями в библиотеке и в сети. На специальные, не раздражающие глаза линзы у меня не было денег, не говоря уже о лазерной коррекции. Обычные же раздражали глаза, я не мог их носить.

О доле обычного работяги, начинающего путь с низов, не могло даже быть и речи. Все письма с подробной мотивацией и жизнеописанием доходили до адресатов, но тут ответ был ещё отвратнее: "Данная вакансия была бы оскорблением для одного из Магистров Университета. Мы вам обязательно перезвоним, когда будет что-то по Вашему профилю". Я пытался идти напрямую в офисы компаний, но на меня смотрели как на питекантропа, и, словно болезному, говорили слать всё на эл.почту. После сотни подобных историй, я был упорен, пришлось бросить это занятие. Поиск работы превратился в мою основную работу. Я следовал и разного рода уловкам, даваемым