Доктор Преториус и потерянный храм [Пол Макоули] (fb2) читать постранично, страница - 4

потерей близких, что готовы поверить во все, что угодно, раз это приносит им утешение. Даже я поддался этому чувству.»

Молодой человек изучал меня еще секунду, а потом, словно приняв решение, вдруг протянул руку. «Меня зовут Брюнель, сэр. Исамбар Кингдом Брюнель^[1].» Он сделал паузу, вздернув голову, словно ожидал, что я узнаю его имя, потом сказал: «Наверное, я пришел сюда, потому что тоже отчаялся.»

Я пожал его руку, назвал свое имя и еще раз поблагодарил за помощь. «Вы рисковали своей жизнью, спасая мою», сказал я, «и я буду более чем счастлив оказать вам любую посильную помощь. Но я должен сказать, что вы не похожи на человека, обуреваемого духами, или расстроенного в каком-либо смысле, который я могу распознать.»

«Я не потерял родственника, мистер Карлайл», сказал Брюнель. «Я потерял свою репутацию, какая она ни есть. Я явился сюда из-за убийства. Я надеялся…»

Довольно далеко резко просвистел полицейский свисток, отозвался другой, гораздо ближе.

Брюнель коснулся моей руки. «Нам надо выбираться отсюда», сказал он. «Я хочу рассказать, почему я пришел сюда, а потом мы посмотрим, не сможете ли вы помочь хотя бы одному бедному дурацкому просителю.»

Он окликнул кэб под мерцающим светом газовых фонарей на углу Оксфорд-стрит и Тоттенхэм-роуд, и после короткого спора с извозчиком, который ругался, что не хочет ехать на юг от реки, потому что не найдет никого, кто наймет его на обратную дорогу, мы взобрались на борт и поцокали к мосту Ватерлоо.

Мой новый друг был не только инженером; он был также сыном инженера. Его отец, Макс Брюнель, изобрел аппарат для рытья туннелей в мягком грунте или под водой, получил авторские права от парламента и одобрение от группы богатых подписчиков на прорытие туннеля под Темзой от Ротерхита к Уоппингу.

«Это будет инженерное чудо, которое поразит воображение Европы», сказал Брюнель, «но сейчас строительство заморожено уже три года, благодаря малодушию проклятых директоров, которых охватил страх после затопления, и которые дали ускользнуть всем предложениям помощи.»

Проект с самого начала уперся в трудности. Вместо постоянного слоя крепкой синей глины, который обещали геологи, Брюнели столкнулись с разломами и трещинами, где лишь гравий и крупный песок отделял их от ложа реки. Вдобавок к зловонному окружению и, соответственно, большому количеству случаев «туннельной болезни» среди рабочих, работы испытали два больших прорыва воды. После первого заняло шесть месяцев, чтобы запечатать каверну в речном дне тысячами мешков с глиной, выкачать воду из штольни и двух каналов туннеля и удалить громадную гору ила, намытого в туннель, когда прорвалась вода. Три месяца спустя вода прорвалась снова и чуть не унесла жизнь молодого Брюнеля. Он весьма оживился, рассказывая во всех подробностях об этой катастрофе. Он работал в головной части туннеля и мгновенно оказался по пояс в воде. Сдвинувшаяся строительная балка зажала его ногу, и к тому моменту, когда он высвободился и добрался до ступенек на восточном конце арки, дорогу ему загородили рабочие, убегающие от потопа. Он попробовал достичь лестницы для посетителей на западной арке, когда громадная волна подхватила его и совершенно удивительно вознесла вверх к спасению.

Натиск волны, сказал он, это грандиозное зрелище; он мог бы заплатить полсотни фунтов на покрытие издержек такого спектакля, а заполучил его даром. После своего приключения он пролежал несколько месяцев, а к тому времени, когда поправил здоровье, работы в туннеле замерли из-за недостатка фондов.

К этому моменту мы уже пересекли реку и поцокали по узким улочкам с мрачными, обветшалыми складами, и мой компаньон оторвался от своей истории и высунулся в открытое окно, выкрикивая инструкции водителю кэба. Мы путешествовали уже почти час — таков был удивительный размер города — а я начинал подумывать, как я вообще найду обратную дорогу в свои меблированные комнаты, когда кэб подъехал к воротам в высокой ограде из досок, вымазанных дегтем. Брюнель заплатил водителю (который дернул поводом лошади и загромыхал в своей трясучке, даже не обернувшись) и стучал в ворота, пока не разбудил сторожа.

Ворота выходили на широкую квадратную пустошь, где кучи кирпичей, песка, гравия и досок лежали в большом беспорядке среди теней от лунного света. Возле изрытой колеями дороги стоял длинный низкий сарай, к одному концу сарая было пристроено узкое высокое здание желтого кирпича с еще более высокой каменной трубой, и какое-то строение из балок рядом с открытым с одной стороны подобием коровника, что можно видеть в дальних полях Шотландии; эта грубая конструкция прикрывала жерло шахты, ведущей вниз к туннелю. Брюнель отпер дверь, вынес и зажег фонарь, так покрутив фокусирующую линзу, чтобы луч падал внутрь шахты. Одна ее часть была прикрыта навесом из досок, на другой железные кованые ступени винтообразно уходили во тьму.

Я спросил: «Вы хотите, чтобы я прямо сейчас