расстались. Он, его милая жена и их проводники начали спускаться к Роне, а я продолжил свой путь к гримзельскому убежищу.
Месяц спустя я получил в женевском отеле большой пакет. В нем был ценный бриллиантовый перстень, с просьбой носить его на память о леди Хаусхолдер, и написанная четким почерком рукопись. Желания отправителя поясняла следующая записка:
«Провидение свело нас не ради лишь той цели, которая обнаружилась с самого начала. Я долго колебался, опубликовывать ли мне прилагаемое повествование. В Англии люди склонны скептически встречать необычные факты, но отдаленность Америки от места, где я живу, полностью избавит меня от насмешек. Мир должен узнать истину, и ради этого я хотел бы прибегнуть к вашей помощи. Я прошу вас только позаботиться о том, чтобы эта книга была напечатана, и послать один экземпляр по моему адресу: Хаусхолдер-Холл, Дорсетшир, Англия, а другой — капитану Ною Поку, Станингтон, штат Коннектикут, у вас на родине. Моя Анна молится за вас и навсегда сохранит к вам чувство дружбы. Не забывайте нас.
Преданный вам
Хаусхолдер».
Я в точности исполнил эту просьбу и послал два экземпляра книги по указанным адресам. Остальные могут стать собственностью всех, кто готов заплатить за них.
Из Станингтона я получил в ответ следующее письмо:
«Шхуна „Дебби и Долли“
на станингтонском рейде.
1 апреля 1835 года
Автору «Шпиона», эсквайру,
город ***, округ ***,
штат Нью-Йорк
Дорогой сэр!
Ваша посылка прибыла и застала меня в добром здравии, как, надеюсь, застанут вас и мои строки. Я прочел книгу, и, должен сказать, в ней есть доля правды, что можно, пожалуй, отнести к любой книге, кроме Библии, календаря и свода законов. Сэра Джона я помню хорошо и его сообщения опровергать не стану по той причине, что друзьям не следует возражать. Я также был знаком с четырьмя моникинами, о которых он говорит, хотя знал их под другими именами. Миссис Пок сомневается, все ли тут правда, но я ей ничего не говорю: женщина от сомнений становится только разумнее. А что я вожу корабль без геометрии, так об этом не стоило печатать в книге. У нас это не такая уж диковинка: взглянешь раза два в день на компас, и ладно! На этом я прощаюсь с вами и готов принять от вас любое поручение на Тюленьи острова, куда я отплываю завтра, если позволят ветер и море.
Готовый к услугам
Ной Пок.
P. S. Я всегда говорил сэру Джону, чтобы он держал курс подальше от писательства. Но он только и делал, что строчил день и ночь целую неделю. Что посеешь, то и пожнешь! Ветер переменился, и мы поднимем якорь, как начнется прилив. Поэтому ставлю точку.
NВ. Сэр Джон малость разошелся по поводу того, что я съел обезьяну. Такой случай и вправду был со мной в Карибском море, за четыре года до того, как мы встретились с ним. На вкус она была неплоха, но от ее вида делалось не по себе. Мне так и чудилось, что я ухватил нашего с миссис Пок младшенького!»
ГЛАВА I
Родословная автора, а также его отца
Философ, создавший новую теорию, обязан привести хотя бы самые элементарные доказательства разумности своих позиций, а историк, который берется излагать чудесные события, дотоле неизвестные человечеству, должен, из уважения к чужим мнениям, представить надежные свидетельства своей правдивости. Эти два важнейших требования ставят меня в своеобразное положение, так как в подтверждение моей философии я могу сослаться лишь на ее убедительность, и не имею иных свидетелей, кроме себя самого, чтобы удостоверить те поразительные факты, которые теперь впервые будут предложены вниманию читающего мира. Я сознаю всю тяжесть лежащей на мне ответственности, ибо истина бывает иной раз так мало правдоподобна, что кажется вымыслом, а вымысел бывает так похож на истину, что неискушенный человек потом готов уверять, что он сам видел, как все это было. Об этом следует помнить всем нашим историкам: знание обстоятельств в одном случае избавит их от разочарования, связанного с тем, что свидетельские показания, добытые ценой больших усилий, окажутся опровергнутыми, а в другом — от тяжелого и бесполезного труда. Что до меня, то взамен, как выражаются французы, «les pieces justificatives»
[1]для моих теорий и фактов я могу снискать доверие читателя, лишь изложив без прикрас историю моего происхождения, рождения, воспитания и жизни до того времени, когда мне довелось увидеть те удивительные вещи, которые мне дано счастье поведать, а читателю — вскоре узнать.
Начну с моего происхождения, или с моей родословной. Это соответствует естественному порядку событий, а кроме того, полезно проследить следствия до их причин так, чтобы эта часть моего повествования внушила доверие ко всему остальному.
Я всегда считал себя равным
Последние комментарии
19 часов 55 минут назад
20 часов 14 минут назад
20 часов 22 минут назад
20 часов 24 минут назад
20 часов 26 минут назад
20 часов 44 минут назад