десятки миллионов оказались в подобном положении. Вполне можно с ними смешаться, выправить себе новые бумаги!
— Хорошо, я подумаю, — только и ответил он, посмотрев на меня как-то странно.
Расстались мы хорошо. Вместо утопленного в болоте сапога Монах откуда-то достал мне пару вполне сносных немецких солдатских сапог. Подозреваю, что в свое время они могли быть сняты с убитого — но что же делать, не мог же я идти босиком! Через сутки с небольшим я был около того самого тайника на краю лесной поляны, где две недели назад оставил чемоданчик с рацией, — там же находились таблицы позывных, коды, шифровальные таблицы. Поэтому мне без труда удалось связаться с разведцентром. А еще через сутки я получил «посылку»…
…Я взглянул на наручные часы: десять двадцать утра. Несмотря на все передряги последних двух недель, в результате которых я был ранен и чудом не утонул в трясине, часы шли на удивление точно. «Значит, до встречи еще час сорок минут, — отметил, присаживаясь на весьма кстати подвернувшийся пенек, — что же, подождем». Я был еще слаб, и десятикилометровый переход по лесу меня изрядно вымотал — впрочем, за последние три-четыре дня мое состояние значительно улучшилось. Отсюда, из придорожного молодого сосняка на самой опушке, я хорошо просматривал перекресток проселочных дорог, куда должна была подъехать та, кого я ждал. Или подойти — этого я не знал. Места здесь были глухие, до ближайшего райцентра километров тридцать. «Вряд ли тут появится кто-то посторонний, — подумал я, обозревая в бинокль окрестности, — видно, что здешними дорогами пользуются нечасто». Впрочем, особенно рассматривать было нечего: с моего «наблюдательного пункта», расположенного на возвышенности, я видел лишь уходящие за горизонт бескрайние лесные массивы.
С момента моей выброски прошло всего девятнадцать дней, но окружающая природа за это время разительно переменилась — в последнюю неделю особенно. Подул северный ветер, резко похолодало: по ночам начались заморозки, а вчера даже выпал мокрый снег. С деревьев облетали последние листья, и я с грустью подумал: «Финита ля комедиа — как говорят французы. Набегался по лесам досыта! Пора отсюда выбираться, да побыстрее…» Честно говоря, я совсем было потерял всякую надежду на спасение, но вчера госпожа Фортуна, похоже, снова повернулась ко мне лицом: немцы с самолета сбросили для меня «посылку». Впрочем, не только для меня. В большом брезентовом тюке грузового парашюта находилась экипировка, документы, деньги, еда, оружие и даже медикаменты на двоих. Именно второго агента, женщину, я сейчас и ожидал. Немцы не страдают излишней сентиментальностью: из-за одного-единственного разведчика-диверсанта, притом русского — то есть меня, они вряд ли стали бы посылать транспортный «Юнкерс» в дальний советский тыл. Наверняка все дело в этой незнакомке, которую в радиограмме мне было приказано встретить, сопроводить до линии фронта и лично переправить на «ту сторону». Выходит, она была моим пропуском назад?..
Утро выдалось солнечным и безветренным: мне стало жарко в шинели; я расстегнул две верхние пуговицы и снял фуражку. На плечах у меня красовались новенькие полевые погоны майора военно-медицинской службы, поверх шинели — хромовый офицерский ремень с портупеей и кобурой, в которой покоился новенький «ТТ». Мои размеры, внесенные в «Личную карточку агента», позволили немцам подобрать для меня вполне приличный гардероб — в точности по моему росту и габаритам, не исключая почти новых яловых сапог. Документы тоже были в полном ажуре — об этом я мог судить вполне профессионально, недаром когда-то состоял в специальной команде 1Г! Пригревшись под ласковыми солнечными лучами, я не то чтобы задремал — так, слегка расслабился…
Я услышал отдаленный звук приближающегося автомобиля и мельком глянул на часы: до обусловленного времени еще час. Такие вот рандеву — мероприятия более чем рискованные. Не исключено, что вместо той, которую я ожидал, сюда могут нагрянуть опера из контрразведки — кстати, поэтому я пришел много раньше — понаблюдать за окрестностями. После всего, что мне довелось пережить за последнее время, было бы крайне нелепо оказаться в лапах «Смерша». Пригнувшись, я осторожно выглянул из-за сосновой ветки: мимо медленно прогромыхала старая разбитая «полуторка» — в ее кузове, ближе к кабине, стояли несколько металлических бочек. Когда машина исчезла за деревьями, я снова вернулся на «свой» пенек и задумался о Монахе: если бы не он, кормил бы я сейчас болотных пиявок…
…Громкий треск работающего двигателя снова вернул меня к действительности: «Мотоцикл! — определил я на слух. — Притом „наш“, советский — вон как тарахтит, „родимый“!»
Действительно, со стороны Смоленска к перекрестку приближался мотоцикл с коляской. Я поднес к глазам бинокль, и в первый момент меня чуть удар не хватил: мотоцикл был синий, милицейский, а за рулем сидел человек в форме! «Неужели готовят засаду с оцеплением?!» —
Последние комментарии
13 часов 58 минут назад
14 часов 16 минут назад
14 часов 25 минут назад
14 часов 27 минут назад
14 часов 29 минут назад
14 часов 47 минут назад