расхаживать по полу. Он думал, Магнус видел, и задавался вопросом, о чем же он думал: о Джейсе, Магнусе, своей семье или своем долге, как быть добрым к себе.
Дойдя до дверного проема, он перестал расхаживать.
— Наверно, я пойду домой, — наконец, произнес Алек.
— Наверно, — с огромным сожалением сказал Магнус.
— Я не хочу, — проговорил Алек.
— Я тоже не хочу, — сказал Магнус. — Но если ты не…
Алек быстро кивнул.
— Тогда до свидания, — сказал он и наклонился для быстрого поцелуя. По крайней мере, Магнус ожидал, что тот должен быть быстрым. Он не совсем понимал, что произошло после этого, но вот каким-то образом его уже обнимал Алек, а они оба оказались на полу. Алек ловил ртом воздух и цеплялся за него, кто-то ухватился за чью-то пряжку на ремне. Алек целовал Магнуса так сильно, что ощущалась кровь, и Магнус проговорил: «О, Боже», а потом…
А потом Алек снова оказался на ногах и держался за дверной косяк, словно воздух стал потоком, который может отнести его к Магнусу, если он за что-нибудь не ухватится. Казалось, он с чем-то боролся, и Магнус гадал, попросит ли он остаться после всего или скажет, что весь этот вечер был ошибкой. Магнус чувствовал больше страха и предвкушения, чем был в состоянии сыграть, и осознал, что так быстро все это обрело большее значение, чем должно было.
В напряжении он ждал, когда Алек заговорил:
— Мы увидимся снова?
Слова вырывались в спешке, застенчивые, нетерпеливые и совершенно неуверенные в том, что ответит Магнус, а тот ощутил стремительный прилив адреналина и возбуждения от начала нового приключения.
— Да, — все еще лежа на полу, ответил Магнус. — Мне бы хотелось.
— Э-э, — произнес Алек, — значит… в следующую пятницу вечером?
— Ну…
Алек тут же забеспокоился, будто полагал, что Магнус возьмет свои слова обратно и скажет, что передумал. Он был красивым, полным надежды и сомневающимся — сердцеед, носящий свое сердце у себя на рукаве. Магнус осознал, что ему хочется показать свою руку, рискнуть и показаться уязвимым. Он узнал и принял это странное новое чувство: он предпочтет самому чувствовать боль, чем ранить Алека.
— В пятницу вечером будет отлично, — сказал Магнус, и Алек расплылся в своей выдающейся, освещающей весь мир улыбке и попятился из квартиры, не сводя глаз с Магнуса. Так он шел до самой лестницы. Раздался крик, но Магнус уже встал и закрыл дверь, чтобы не видеть, как Алек упал с лестницы, как будто такое человек должен делать без свидетелей.
Он облокотился на подоконник и смотрел, как из входной двери его дома вылетел Алек, высокий, бледный, с взъерошенными волосами, и, фальшиво насвистывая, направился прочь по Гринпойнт-авеню. Магнус осознал, что надеется.
Его уже столько раз учили, что надежда — это глупость, но он не мог удержаться, как неосторожный ребенок, подходящий близко к огню и упорно отказывающийся учиться на собственном опыте. Может, на этот раз все по-другому — может, эта любовь другая. Ощущения были другими; конечно, это что-то значило. Может, наступающий год станет хорошим годом для них обоих. Может, на этот раз все получится так, как хочется Магнусу.
Может, Александр Лайтвуд не разобьет ему сердце.
Примечания
1
Ифрит — сверхъестественное существо в арабской и мусульманской культуре. Часто упоминается в «Тысяче и одной ночи».
(обратно)
2
Китфо — это традиционное блюдо в эфиопской кухне. Блюдо состоит из фарша сырой говядины, жарится и маринуется в митмите, добавляется чили перец и нитеркиббех (топленое масло вместе с травами и специями). Китфо может быть приготовлен с добавлением сыра и варёной зелени.
(обратно)
3
Тыбс — кусочки говядины, жаренные с перцем, эфиопская кухня.
(обратно)
4
Доро ват — известное блюдо израильской кухни. Представляет собой второе блюдо из мяса курицы или индейки с яйцами и большим количеством красного перца. Слово ват объединяет в себе различные эфиопские похлебки, которые долго готовятся на маленьком огне.
(обратно)
5
Руна Иратце — исцеляет от ран, полученных в бою с демонами.
(обратно)
Последние комментарии