Код Маннергейма [Василий Горлов] (fb2) читать постранично, страница - 2

его волновало, то лишь судьба покинутого стада оленей. Соединенные войной и волей Маннергейма, они никогда не испытывали друг к другу симпатии и почти не общались. Не стал исключением и этот день. Может, каждый и строил какие-то догадки по поводу странного вылета на Выборгский залив, однако они ничего не обсуждали и порознь ждали возвращения маршала и его старого денщика Григория Малоземова, сопровождавшего Маннергейма еще со времен службы в русской императорской армии.

А два старика с трудом дошли до нужного острова и сейчас, сидя на занесенном снегом каменном причале, отдыхали. Отдышавшись, маршал спросил:

— Ну что, Григорий, семьдесят семь лет — не шутка?

— Так точно, ваше высокопревосходительство, уморился.

— Да, а сделать еще нужно многое, пойдем, пожалуй.

Они двинулись в глубь острова, где на пригорке чернел обгоревший остов разрушенной еще во время Зимней войны усадьбы. Остановились у старого колодца на круглой поляне, близ которого одиноко возвышалась береза. Прошло два часа, заполненных напряженной работой, и в колодезной обвязке, ниже уровня земли, появилась вместительная ниша. Теперь оставалось лишь аккуратно уложить туда привезенный ящик.

— …Нет, дружище, иного пути у нас нет, — сказал Маннергейм, заканчивая неспешный разговор, — Как сложится моя дальнейшая судьба — неизвестно. Когда разгром Германии завершится, — а это событие не за горами, — союзники обязательно устроят суд над военными преступниками, и не исключено, что я окажусь на скамье подсудимых. Не для того мы с тобой столько лет берегли эту реликвию, чтобы ей завладел большевистский тиран Сталин. Она попала к нам случайно и должна вернуться обратно в Тибет.

— Эхма, все понимаю, господин маршал, а расставаться так горько — сил нет. Свиток-то этот — столько лет наш ангел-хранитель. А тогда, в девятьсот восьмом, в горах тибетских, это же он вам жизнь сберег и смерть отвел. Эхма… — Григорий отер слезы с морщинистых щек и бережно извлек из снарядного ящика деревянный цилиндр. — Дозвольте, ваше высокопревосходительство, причаститься напоследок.

Он размашисто трижды осенил себя крестным знамением. Маннергейм осторожно открыл футляр. Состарившиеся боевые товарищи, стоя плечом к плечу, благоговейно слушали чистый и высокий юношеский голос, нараспев проговаривающий древний текст:

…И было так. В Тивериаду Галилейскую, в месяц Зиф, когда цвели все деревья, пришел караван с пряностями и благовониями из далеких восточных пределов персидских и индийских. И пришел с тем караваном Человек, светлый ликом, и сердце каждого, кто видел Его, наполнялось радостью и любовью…

* * *

Бесконечно долго тянулись часы ожидания. Саам, усевшись в снег с подветренной стороны, беззвучно, про себя, затянул бесконечную заунывную песню погонщика оленей, неторопливо покуривая набитую махоркой трубку. Литовец, как заведенный, продолжал кружить у самолета, нервно оглядывая окрестности. А Хейно, устроившись в пилотском кресле, извлек из-под обложки офицерского удостоверения потрепанную фотокарточку, каждый побелевший изгиб которой знал наизусть. Его девушка, его любимая Анна в строгом гимназическом платье с белым воротничком. Старый снимок, как осколочек счастливой довоенной поры в родном Выборге, пробудил в душе болезненно-нежные воспоминания.

Маннергейм и Малоземов вернулись к самолету лишь через четыре часа.

Часть первая РУНЫ СТАРОГО МАРШАЛА

В предрассветных сумерках сквозь сосновый бор с кое-где встречавшимися островками молодой поросли ольхи и рябины осторожно пробирается человек в темном камуфляже. Остановившись у высокого раскидистого дерева, он напряженно прислушивается. Со стороны усадьбы донесся звук автомобильного двигателя. Мужчина извлекает из рюкзака «кошки» и с их помощью поднимается вверх по смолистому стволу. В кроне есть отличное природное ложе, откуда усадьба, расположенная на берегу небольшой бухты озера, видна как на ладони. У ворот гаража стоит джип. По ступеням крыльца двухэтажного деревянного дома с высокой верандой, опоясывающей первый этаж, стремительно спускается рослый, худощавый старик в джинсах, свитере и рыбацком жилете. В руках у него деревянная шкатулка. Крупная немецкая овчарка черного окраса радостно приветствует хозяина восторженным лаем, спешащий старик мимоходом гладит крупную лобастую голову пса. Другая собака — высокая пламенно-рыжая лайка — замерла у сетки, огораживающей вольер, время от времени приподнимая заостренную морду, видимо, пытаясь уловить запах неизвестной и насторожившей ее опасности. Человек в камуфляже знает, что обостренным чутьем животное ощущает присутствие чужого. Хорошо, что старик не обратил на лайку внимания — поставив шкатулку на переднее сиденье, он садится за руль, и джип, плавно выкатившись за живую изгородь, скрывается за поворотом подъездной дороги.

Наблюдатель достает из рюкзака плоский