Болотная царица [Александр Валентинович Амфитеатров] (fb2) читать постранично, страница - 2

себя въ грудь, много разъ повторилъ одно слово — «Вендъ», то жрецъ сказалъ:

— Кто бы ты ни былъ, о Вендъ! слѣдуй за нами, ибо звѣзды послали намъ тебя, чтобы ты поразилъ нашихъ враговъ и правилъ нами!

II

Шесть лунъ родилось и умерло; родилась и созрѣвала седьмая. Тогда жрецъ сказалъ стражу-звѣролову:

— Ударь въ щитъ, чтобы собрались люди и слышали, что скажетъ имъ Вендъ.

И, когда, на звукъ щита, сошлись горцы-бѣженцы, жрецъ вывелъ къ нимъ Венда изъ пещеры и сказалъ:

— Вотъ вождь, котораго вы просили у боговъ. Мы со стражемъ-звѣроловомъ нашли его въ первую ночь таинственной звѣзды, озаряющей востокъ. Шесть лунъ онъ былъ моимъ гостемъ, и я скрывалъ его въ своей пещерѣ. Теперь возьмите его: онъ вашъ! — но преклонитесь предъ нимъ, ибо онъ избранникъ свѣтилъ, въ ночи блуждающихъ надъ нами по неизмѣннымъ небеснымъ путямъ.

Такъ какъ горцы очень изумились и молчали, то Вендъ выступилъ впередъ и сказалъ:

— Не для того скрывался я шесть лунъ въ жилищѣ мудрѣйшаго изъ васъ, о люди горъ, не для того учился вашему языку, чтобы теперь молчать предъ вами, кто я и какъ попалъ къ вамъ. Моя страна далеко — къ югу отъ вашей. У васъ тепло — у насъ жарко. У васъ растетъ пинія и магнолія — у насъ пальмы и бананы. У вашихъ горъ снѣгъ серебритъ только чубы на макушкахъ, наши уперлись головами въ небо и по поясъ опустили сѣдыя бороды. Имя этимъ горамъ — Небесныя; у подножія ихъ жилъ мой народъ — такіе же русые люди, съ бѣлымъ тѣломъ и свѣтлыми глазами, какъ я, кого вы видите предъ собою. Вы называете меня Вендомъ. Это имя не мое, а моего народа, но, такъ какъ я одинъ между вами и мнѣ не быть уже на родимой сторонѣ, то пусть отнынѣ Вендъ станетъ моимъ именемъ!

Я князь и сынъ князя своего племени. Мой пращуръ населилъ долины Небесныхъ горъ, — цвѣтущія долины, гдѣ розы благоухаютъ надъ жемчужными ручьями, гдѣ по вѣчно зеленымъ пастбищамъ бродятъ козы съ шерстью бѣлою, какъ молоко, блестящею, какъ серебро, мягкою какъ пухъ, что осенью рождается въ воздухѣ и летаетъ по вѣтру. Сильный враждебный народъ сталъ напирать на насъ съ юга. Мы не захотѣли отдать ему свои розы, ручьи и козъ. Мы бились съ нимъ острыми мечами, но пришельцы задавили насъ, какъ лавина давитъ караванъ въ ущельи, смыли насъ съ лица земли, какъ наводненіе уноситъ хижину съ рѣчнаго берега. Неудержимо стремясь на сѣверъ, они остановились въ нашемъ краю лишь на одну зиму и потекли дальше; но и этого было достаточно: позади ихъ осталась кровь, трупы и пепелъ.

Когда минуло это великое несчастіе, мой отецъ, съ немногими уцѣлѣвшими отъ бойни, выступилъ изъ заоблачной пещеры, куда удалился онъ послѣ нашего пораженія, и сказалъ:

— Я дряхлъ и сѣдъ: мнѣ уже не вкусенъ медъ, и дротикъ колеблется въ моей рукѣ. Пала моя дружина, — дожди моютъ ея кости на днѣ долинъ. Мнѣ въ пору только сожигать трупы и плакать у ихъ костровъ: умерла душа моя, не мнѣ мстить врагамъ и возстановлять величіе вендовъ. Ты, сынъ мой, юноша; мышцы твои крѣпки, и умъ полонъ смѣлыми помыслами. Иди на сѣверъ! Тамъ найдешь ты пустынный край — границу земли и снѣга. На полноводныхъ рѣкахъ, прорѣзывающихъ дремучіе лѣса и необозримыя степи, живетъ тамъ обильный, одноплеменный намъ, народъ. Пади къ ногамъ его старѣйшинъ, и пусть они, великіе Ваны, примутъ на себя обиду, которою поразили насъ, ихъ братьевъ, жестокіе Азы!

При имени Азовъ затрепетали горцы, потому что такъ назывался народъ, угнетавшій и ихъ страну. Но Вендъ продолжалъ:

— И я вышелъ въ путь, и міръ открылся моимъ очамъ. Я спустился съ великихъ горъ въ желтую пустыню, гдѣ только вѣтеръ былъ мнѣ товарищемъ, обгоняя песчаными вихрями бѣгъ моего верблюда. Марево рѣяло предо мною въ душномъ воздухѣ, солнце краснымъ шаромъ ходило въ вышинѣ, а по ночамъ звѣзды загорались надъ моею головой такія большія и яркія, что казалось, будто я ѣду въ ихъ области, и холодный вѣтеръ полуночи, развѣвая мой бурнусъ, несетъ меня прямо къ неподвижной звѣздѣ сѣвера, которой держаться велѣлъ мнѣ отецъ, чтобы достигнуть страны великихъ Вановъ. Такъ доѣхалъ я до большой рѣки, катящейся по пескамъ. Здѣсь меня взяли въ плѣнъ чернобородые воины съ пиками, украшенными хвостами коней, и, ограбивъ, продали, какъ раба, халдеямъ — въ храмъ великихъ маговъ, поклонявшихся золотому солнцу — огню вселенной. Но когда маги узнали, что я — Вендъ и происхожу изъ страны солнца, они возвратили мнѣ свободу, наградили меня и, поклонившись до земли, указали путь къ западному лукоморью, гдѣ имѣютъ дома люди-корабельщики, чтущіе жестокаго мѣднаго бога, пожирателя младенцевъ, и добывающіе изъ раковинъ темно-синій пурпуръ. Имъ извѣстна страна великихъ Вановъ, и я сѣлъ на корабль, чтобы достигнуть ея, но буря унесла насъ отъ береговъ въ открытое море. Три дня я три ночи она влачила насъ по волнамъ, передавая съ рукъ одного разъяреннаго вѣтра на руки другому, еще болѣе ожесточенному, пока, наскучивъ нами, не ударила корабль о подводные камни. Море поглотило моихъ спутниковъ, а меня, слугу таинственнаго жребія,