Рыбаки (очерки) [Аннамухамед Клычев] (fb2) читать постранично, страница - 6

каменистый к морю пологий скат, образованный огромнейшими отвесно стоящими утёсами. Высота их до пятисот футов. Они известкового характера и образуют часть непрерывной стены Усть-Уртского плато, огибающего урочище Онгудже и тянущегося к Тюб-Караганскому мысу, который является её северо-западной окраиной.

Как видим, природно-географические условия восточного побережья Каспийского моря лишь в некоторых местах позволяли жителям заниматься земледелием, либо скотоводством, да и то в незначительных размерах. Основным же источником существования населения тех мест в прошлом являлся рыбный промысел.

Как жилось рыбакам восточного побережья Каспия до Октября

Рыболовство у восточных берегов Каспия является очень древним промыслом. По преданиям туркмен, когда Аму-Дарья ещё впадала в Балханский залив, рыбные промыслы в устье реки хивинские ханы отдавали на откуп.

Восточную прибрежную полосу Каспийского моря, с точки зрения рыбоводства, можно разделить на два основных района: северный — от Мангышлакского полуострова до южной оконечности острова Огурчинского, и южный — от острова Огурчинского до границы с Ираном, включая побережье между устьями речек Кара-Су, Гургена и Атрека. Такое деление обусловливается контуром берегов и характером морского дна, от которых, в свою очередь, зависит состав рыб в этих районах.

Южное туркменское побережье в прошлом — богатейший рыбный район, является центром морского рыбного промысла Туркмении. Здесь береговая линия изрезана сравнительно слабо, рельеф дна у берегов песчаный, однообразный, благоприятствующий занятию рыбным промыслом.

Их известных пород рыб Каспийского моря нет почти ни одной, которая бы не подходила к берегам Туркмении. Кутум и даже шамая показывались здесь осенью, однако редко в другое время года. Особенно же богат рыбой Гасан-Кулийский залив. Поэтому не случайно промысловая жизнь в этой части побережья была сосредоточена в заливе Гасан-Кули — в аулах Гасан-Кули, Чагал-Бурун, Чикишляр и других.

Пространство прибрежья, заключающееся между устьями речек Кара-Су, Гургена и Атрека, по рыболовству ранее не имели себе подобных, превосходя даже волжские устья. Примечательно, что в противоположность рыбным промыслам северной части Каспия, где относительно к другим породам рыб девять десятых ловилась севрюга, здесь, напротив, попадали только осетры. Близ туркменских берегов держалась необыкновенно крупная белуга, иногда весом до шестидесяти пудов и более. В марте, в период путины, Гасан-Кулийский залив наполнялся красной рыбой: белугой, осетром, севрюгой и шипом. Её ловили уже не сетями, а прямо с берега, стоя по колено в воде, таскали баграми. Ныне, в связи с падением уровня моря, на площади Гасан-Кулийского залива располагается один из участков Гасан-Кулийского заповедника — самой крупной зимовки водоплавающей птицы на восточном побережье Каспия.

Однако до появления русских рыбный промысел здесь был крайне примитивным и неразвитым. Местное население ограничивалось ловлей недалеко от берегов. У них тогда для выхода в море не было дальноходных лодок, а на кулазах, являвшихся единственным средством передвижения по морю, можно было плавать лишь вдоль берегов. Рыболовные снасти были тоже очень примитивными. Грубые, с самодельными двузубыми крючками, очень тяжёлые, они рвали и рыбу и снасти. Белугу они ловили, например, наживляя привязанный на длинной верёвке железный самодельный крючок бычком или куском тюленя. Белуга, осётр, шип, севрюга, водившиеся у берегов, были основным предметом их промысла. Добытый улов они сбывали либо иранским, либо русским (астраханским) купцам.

Начало развития промышленного рыболовства на Каспийском побережье Туркмении относится к началу прошлого века, когда здесь начали происки астраханские и другие рыбопромышленники. Занимавшиеся ранее скупкой у туркмен рыбных товаров, дельцы скоро поняли, что они будут иметь большую прибыль, если сами заведут промыслы, привлекая местное население в качестве дешёвой рабочей силы. И по всему побережью, как грибы после дождя, стали расти ватаги астраханских и бакинских рыбопромышленников. Чтобы привлечь в ватаги местное население, рыбопромышленники на первых порах создавали для вступающих довольно сносные условия. Ватажник, а в последствии его посредник, под предполагаемый улов заключал с рыболовом договор. Ловец получал определённый задаток, иногда доходивший до четырёхсот-пятисот рублей, с условием, что он всю рыбу будет сдавать за определённую плату только одному ватаговладельцу, с которым заключил договор. Кроме того, рыболовов снабжали сначала ватаговладельцы, а затем подрядчики орудиями лова, стоимость которых входила в задаток. При таких условиях подавляющее большинство местных рыболовов, не имеющее лодок, входило