Мы из розыска… [Николай Николаевич Александров] (fb2) читать постранично, страница - 75

Авторитетом обладал — все его слушались, советовались… Много чего помню, например, когда Леньку Пантелеева ловили, горожане шутливую распевали песенку: «Ленька Пантелеев — сыщиков гроза! На руках браслеты, синие глаза…» Он все смеялся — надо же какие странные стихи: глаза и вдруг на руке… Чушь какая-то! А когда Леньку поймали, у него глаза и не синими оказались… Вовсе не синими!

Вот этот, с орденом, — Ваня Бодунов. Он, знаете ли, малоразговорчивый был… Прямо как в кино показали. Помните, Окошкин у него все время спрашивает во время обыска: «Иван Михайлович, что жуешь? Чего жуешь, Иван Михайлович?» А он молча так ходит, вроде себе на уме, а потом, в самый нужный момент, коротко скомандует: «По коням!» — и начинается настоящая работа… И еще, у него на столе никогда ни одной лишней бумажки не было — встал, сейф запер, а стол чистый-пречистый. И вопросов лишних не любил. Ни к чему праздная болтовня.

Вот этот, второй справа в верхнем ряду, — Сережа Кудрявцев. Рядом с ним Андреев и Коробко. Скромные ребята, но в работе безотказные. С ног, бывало, падают, худые, глаза потемнеют от недосыпания, щеки ввалились, а ничего — дело делают… Что говорить — на нашу долю выпало первыми быть в борьбе с бандитизмом…

Про этого много не скажу, помню не очень хорошо. Фамилия его Мартынов. Звали Сашей, Александром, значит… Кажется, в двадцать седьмом ушел от нас… О работе? Не скажу. Незапоминающаяся, наверное, была.

А вот об этих расскажу подробнее. Слева от Сергея Ивановича сидит Тарасов Миша, по соседству с ними Петя Юрский. Михаил Николаевич партиец с дореволюционным стажем. За участие в забастовке был сослан на каторгу, после революции освободили, направили к нам. Боевой парень! А Юрский умер рано. Вроде в тридцать седьмом схоронили… Он у них, в первой бригаде, вроде мозгового центра был. С ним все советовались…

Федя Давыдов. Вот он сидит — крайний справа. Он пальцы рук сцепил. В двадцать шестом призвали в РККА. В армию по-нынешнему… Они вместе с Борисом Хотимским работали и сели рядышком. А почему Хотимский с бритой головой, не знаю. Он всегда такую прическу носил — «под ноль»… Мода? Не скажу. А эти четверо — они к моменту фотосъемки еще недолго у нас работали. Четвертый в третьем ряду — Параничев. Это ежели слева считать… На ковре сидят Илюша Арсеньев и Федя Иванов. Это Карзин… Это Щепанюк…

А что о нем рассказать? В молодости был мобилизован в «армию» батьки Махно. Бежал. Приехал в Питер. Работал в милиции. Прямо из уголовного розыска ушел на фронт. Воевал. Стал капитаном первого ранга. Года четыре, наверное, прошло, как его схоронили… Никого уже из нас — оперов двадцатых годов, не осталось, — с грустью произнес он. — Беспощадное было время…

Мы вышли на улицу. Попрощались. Александр Александрович медленно повернул к дому. Надо было ехать и мне. Я стоял на остановке троллейбуса и долго смотрел ему вслед. Не мог отвести глаз от его тщедушной фигурки до тех пор, пока он полностью не исчез из вида. По улице шел не просто человек — под сенью цветущих лип уходило время.

Так закончился поиск, а вместе с ним и история о сотрудниках самой первой бригады уголовного розыска страны. Завершился рассказ о памяти. Рассказ о делах давно минувших дней…

Москва — Петрозаводск — Ленинград. 1986 год

КРИМИНАЛИСТИКА — ЭТО ПРОИЗВОДСТВО…

Радиоинженер Николай Александров, ставший волею судеб экспертом-криминалистом в научно-техническом отделе Главного управления внутренних дел Москвы, пишет — и не только пишет, но и печатается, что значительно трудней, — с 1984 года. Он участник IV, V, VI и VII Всесоюзных семинаров молодых литераторов, работающих в жанре приключений и фантастики.

И вот на моем письменном столе рукопись его первой книги. Книги достаточно объемной, в которой ощущается индивидуальность писателя и его жизненный опыт.

Представлять начинающего всегда приятно, ибо чувствуешь себя в какой-то степени первооткрывателем. Но особенно это приятно, если молодой литератор пробует свои силы в любимом тобою жанре — детективе, которому ты отдал многие годы своей жизни. Ведь таких писателей не так уж много, а жанр нуждается в притоке свежей крови. Между тем, судя по социологическим исследованиям, читательский интерес к детективной литературе растет с каждым годом — и у нас, и за рубежом. По меткому замечанию одного литературного критика, детектив обречен на успех, его читают даже те, кто вообще ничего не читает. Это, естественно, предъявляет к детективу особые требования. Но литературоведы по-прежнему своим вниманием этот жанр не балуют. И в Советском литературном энциклопедическом словаре 1987 года меланхолически отмечается, что «общепризнанной теории детективного жанра» до сих пор нет. Жаль, конечно. Но следует отметить, что это печальное обстоятельство совершенно не мешает читателям безошибочно отличать детективную книгу от тысяч других и, в несколько раз переплачивая, покупать ее у