Рай милостью Божией. Обретение [Бетти Лаймен-Рисивер] (fb2) читать постранично, страница - 3

набеги в Виргинии, но им там здорово всыпали. Я услышал, как Черная Акула сказал, что пора, мол, ударить по Бунсборо, — и сразу понял, что нужно как можно скорее уносить ноги. Мы отправились в обратный путь в Чиликоте, когда вдруг наши собаки, увидев стадо индюков, бросились за ним. Все индейские воины тоже побежали за лакомой добычей… оставив нас с женщинами. Такой шанс нельзя было упускать, и я им воспользовался… Я довольно быстро добрался сюда.

— Сколько их? — спросил старый полковник.

Дэниэл покачал головой.

— Точно не знаю. Но в любом случае достаточно, чтобы причинить нам неприятности, и готов побиться об заклад, что англичане снабдят их для этого всем необходимым — оружием, боеприпасами, провизией… Может, даже отправят вместе с ними своих офицеров.

Маленькая Льюрен Портер слабо захныкала, но Элви сурово шикнула на нее.

— Я понимаю, что у вас еще много вопросов ко мне, но я бы хотел уделить какое-то время своей семье. — Дэниэл посмотрел на хрупкую Джемину, которая держала его за руку, словно боясь, как бы он снова не исчез.

— Где мама? — спросил он.

Джемина, шмыгнув носом, вытерла его краешком фартука.

— Мамы здесь нет. Она вернулась к своим на реку Ядкин.

Дэниэл молча переводил взгляд с дочери на брата и обратно.

— Она в Северной Каролине? И остальные там? Израил…

— Она вначале не сомневалась, что ты вернешься… — тихо сказала Джемина. — Она так долго ждала…

— Ребекка в конце концов сдалась. Как и все, — сказал Сквайр. — Мы все считали, что ты погиб, Дэниэл. Ребекка решила, что в такой ситуации ей лучше вернуться в семью.

Дэниэл, пощипывая мочку уха, насупился.

— Ну что ж… — протянул он после долгого молчания. — Мне трудно винить ее в этом.

И, еще раз обняв Джемину, быстро взял себя в руки:

— Скажите, есть тут у кого-нибудь хоть какая-нибудь жратва?! Я бы нашел ей отличное применение! Последние четыре дня я питался только лесными ягодами: при переправе через Огайо промок порох, а поставить силок не было времени.

— Как же ты пришел сюда с ружьем, да еще с запасом пороха? — выкрикнул Уинфред Бурдетт.

— Ну… — Дэниэл почесал оставшийся от волос клочок. — Когда нас захватили в плен, я вдруг приглянулся Черной Акуле, и он сделал меня своим приемным сыном.

— Ай да Дэниэл! — сказал кто-то, расплывшись в восхищенной улыбке.

— Этот всегда сумеет вывернуться… — добродушно добавил другой.

— Они даже дали мне имя Шелтови, что означает «Большая Черепаха», — признался Дэниэл, не сдержав широкой улыбки. — Но только после того, как старые индеанки повыдергивали мне волосы на голове в первый раз, оставив вот этот хвостик. Во всяком случае, они стали разрешать мне ходить вместе с ними на охоту… Правда, не спускали с меня глаз. Но они не знали главного: ровно половину выдаваемого мне пороха я прятал в надежном месте. Когда подвернулся шанс, я взял его вместе с выделенным мне охотничьим ружьем.

— Да, веселенькая история, ничего не скажешь! — рассмеялся Фландерс.

Ребенок, прислонившись головкой к плечу Китти, заснул. Женщины разошлись по хижинам за едой, а Дэниэл любовался ее младенцем.

— Похоже, у тебя красивый и здоровый мальчик, — сказал он Китти. — Горжусь тобой и Калленом.

В блокгауз принесли еду, разложили на откидном столике, и Дэниэл жадно накинулся на нее.

— Дело было так, — наконец начал он. — Меня захватили врасплох. В то утро я отправился на охоту, и мне посчастливилось подстрелить буйвола. Я его освежевал, разрезал на куски, а мясо погрузил на лошадь. Когда я уже возвращался в лагерь, на меня напали четверо шоуни. На миг мелькнула мысль выхватить нож, отрезать от луки мясо, вскочить в седло и спасаться бегством, но нож, весь в жире этого проклятого буйвола, примерз, и я никак не мог вытащить его из ножен. Тут они меня и повязали… Я был в шоке, когда меня привезли в лагерь и поставили перед сотней индейцев, включая самого Черную Акулу. Все размалеваны как черти… Среди них я заметил несколько английских солдат.

В комнате раздались глухие проклятия.

— Я достаточно знаю язык шоуни, — продолжал Дэниэл, — и понял большую часть того, что они говорили. А то, что не понял, для меня перевел один их беглый раб, Помпей. Черная Акула говорил, что не успокоится, пока не отомстит за вероломное убийство на переговорах в одном из фортов их верховного вождя Маисового Стебля, а потому собирается напасть на Бунсборо. — Дэниэл покачал головой. — Я прекрасно знал, что если он исполнит угрозу, форт падет: многие из поселенцев находились с нами у Голубых ручьев, а с оставшимися людьми вы бы здесь ничего не смогли сделать… Тогда я начал нагло врать ему. Я сказал, что в форте находится сильный гарнизон, и в случае нападения потери индейцев будут огромны; но он ответил, что даже если и так, воины погибнут за правое дело… и тогда, может быть, возмущенный дух Маисового Стебля обретет покой.

Дэниэл немного помолчал, отведя взгляд куда-то далеко в сторону; потом глубоко