Самый лучший папа [Мейв Бинчи] (fb2) читать постранично, страница - 2

большими стиральными машинами — клиенты оставляли хозяйке прачечной мешки с грязным бельем и потом уже забирали его чистым.

Кроме того, теперь их район мог похвастаться небольшой больницей с четырьмя врачами, а ведь раньше на всю округу был только один старый доктор Джиллеспи, который сначала помогал людям приходить в этот мир, а потом провожал в мир иной. На пике экономического бума недвижимость на улице Святого Иарлафа продавалась за баснословные суммы. Конечно, наибольшим спросом пользовались небольшие домики с садиками недалеко от центра города. Но времена изменились, кризис всех уравнял, и все же за последние три десятка лет люди здесь стали более зажиточными, состоятельными. Взять хотя бы Молли и Пэдди Кэрролл и их сына Деклана — он сейчас врач, причем высококвалифицированный! Или посмотреть на Кейси, дочь Матти и Лиззи Скарлетт, — она управляет кейтеринговой компанией и обслуживает торжества высокого уровня.

И все же во многом стало хуже. Местные жители перестали общаться. Не было больше торжественных шествий в праздник тела Господня, как тридцать лет назад. Джози и Чарльзу Линчам казалось, что они одни во всем мире — ну уж точно на всей улице — каждую ночь молятся на коленях, перебирая четки. Так у них было заведено.

Поженившись, они взяли за правило молиться вместе, искренне полагая, что семья, которая так поступает, остается нерушимой. Они планировали завести восемь-девять детей, ибо Господь Бог не оставляет чад своих без хлеба. Но их планам не суждено было сбыться. После рождения Ноэля врачи сказали Джози, что теперь она не сможет иметь детей. Это известие обрушилось на чету тяжелым ударом. Оба супруга происходили из больших семей, их братья и сестры тоже обзавелись многочисленными потомками. Но, видимо, такова судьба. Родители надеялись, что Ноэль со временем примет сан. Как только мальчику исполнилось три года, они начали копить средства, чтобы выучить его на священника. Джози регулярно откладывала деньги из зарплаты, которую ей исправно платили на бисквитной фабрике. Кроме того она каждую неделю вносила небольшую сумму в сберкассу при почтовом отделении, и каждую пятницу так же поступал Чарльз, получая в конверте свою зарплату в гостинице, где он работал швейцаром. Поэтому к тому времени, когда Ноэль вырастет, должна была скопиться приличная сумма, достаточная, чтобы мальчик получил духовное образование.

Для родителей стало большим разочарованием и сюрпризом, когда выяснилось, что их спокойный сын совершенно не проявляет никакого интереса к религии. Святые отцы заявили, что у мальчика не наблюдается наклонностей, чтобы стать служителем Господа. Когда же Ноэлю в возрасте четырнадцати лет родители сообщили о возможных перспективах продвижения на церковном поприще, он заявил, что даже если это будет единственная работа на земле, он не станет ею заниматься.

В этом Ноэль был убежден.

Единственное, в чем он не был уверен, — какая профессия его на самом деле интересует. Ноэль не имел об этом четкого представления, и когда его спрашивали, он говорил, что хотел быть управлять какой-нибудь конторкой. Именно управлять — а не работать. Он не проявлял интереса к занятиям по менеджменту или бухгалтерии либо к другим областям знаний, связанным с управленческим учетом и ведением бизнеса. Он говорил, что ему нравится искусство, но не испытывал ни малейшего желания рисовать. Когда ему намекали активнее развивать навыки в рисовании, он говорил, что ему больше нравится созерцать картины и размышлять над ними. А рисовал он неплохо. С ним всегда были тетрадка и карандаш — он часто забивался в какой-нибудь угол и делал наброски людей или животных. Но он совсем не мечтал о карьере художника.

Он всегда делал домашние задания за кухонным столом без особого энтузиазма и воодушевления. На родительских собраниях Джози и Чарльз всегда расспрашивали учителей, интересуется ли Ноэль чем-то, увлекается ли хоть каким-то предметом. Этот вопрос ставил преподавателей в тупик. С подростками четырнадцати — пятнадцати лет всегда было сложно, но, как правило, к этому возрасту они уже определялись с выбором профессии. Но Ноэль Линч в юношеские годы лишь стал еще более спокойным и отрешенным, чем ранее.

Джози и Чарльз не раз задавались вопросом — нормально ли это? Конечно, Ноэль был спокойным мальчиком, и родители только радовались, что он не водил в дом толпы молодых парней и не сотрясал жилище безумными вечеринками. Но поначалу чета думала, что мальчик ведет духовно насыщенную жизнь и готовится стать священником. Но, как выяснилось впоследствии, они ошибались.

Тогда Джози предположила, что Ноэль просто не хочет быть священником, а подумывает стать иезуитом или проповедником. Но, вероятно, и это ее предположение было неверным.

Когда Ноэлю исполнилось пятнадцать, он заявил, что больше не хочет читать вместе с семьей молитвы Розария^[1] и что это — бессмысленный ритуал с никому не нужным набором