Силуэты [Алексей Декань] (fb2) читать постранично, страница - 2

карманов - для меня все прекратится здесь и сейчас.

     Я приложил все усилия, чтобы мой голос прозвучал как можно уверенней. Человек в "не шляпе" на мгновение задумался, наверняка прикидывая, блефую я или нет.

     – Видимо осень в этом году будет тёплой, - произнес он, загадочно вращая в руке свое оружие.

     Все эти разговоры о погоде начали меня утомлять. Я ни капли не сомневался в том, что мой собеседник не задумываясь отрезал бы мне руку одним легким движением, если б только знал в какой из них я держу прибор.

     Ему было известно, что я левша, хотя на самом то деле это могло быть и не правдой, так как все что я говорил и делал когда-либо в его присутствии было искусно продуманной ложью. И он об этом знал, или по крайней мере догадывался.

     В  том или ином случае я мог не опасаться о потери конечностей, которыми я так сильно дорожил. Он был очень практичным и не стал бы рисковать если его шансы на успех были бы меньше чем 75 процентов (не спрашивайте откуда мне известна эта цифра). Все его решения зачастую рациональны и взвешены. Хотя это в нем и пугало.

     – Что там у тебя? Свинцовый колпак? - спросил я кивая на его причудливый головной убор похожий на бесформенный шлем, поверх которого неуклюже была намотана какая-то тряпка.

     Он собрался было открыть рот чтобы продекламировать очередной отрывок из прогноза погоды, который бы как всегда не имел ни какого отношения к тому, что он на самом то деле собирался сказать. Но я вовремя его прервал:

     – Молчать. Просто слушай и кивай. Ясно?

     Без сомнений он все понял, но видимо мой тон ему не понравился, так как лезвие ножа снова начало ко мне приближаться.

 За секунду до очередного укола в мою и без того израненную плоть его рука неуверенно замерла. Небольшая дрожь пробежала по его телу. И после короткого раздумья он все же решил опустить свой нож. Опустить опустил, но не спрятал. Видимо на ходу соображая свои дальнейшие действия он все же рассчитывал, что я таки где-то допущу промашку.

     Хотя нам обоим было ясно, что в этот раз все будет по моему. Так как своим выпадом он ответил на два не дающих ему покоя вопроса: Блефую ли я? И если нет, то поможет ли шлем противостоять болевому импульсу в голову? То что я блефую было разумеется маловероятным. Но то что его шлем не сработал было событием даже более невыносимым, чем сам болевой импульс. Для него стало открытием то, что усмиряющий чип был имплантирован не только в его голову. У каждого "студента" их было как минимум два. Хотя никто из них об этом не подозревал. До теперешнего времени.

     – В сердце, - начал я отвечать на его не высказанный вопрос, как обычно делал на лекциях в Институте, - возле правого желудочка. И этот куда помощнее того, что в твоем сером веществе. Если я нажму кнопку чуть на дольше... Тебе все ясно?

     На этот раз он утвердительно кивнул.

     – Хорошо. Я задаю вопросы - ты киваешь.

     Кивок

     – Кто составил план к бегству? Ты?

     Машет головой

     – Креветка?

     Пауза. Кивает.

     – кто бы сомневался. Ты спроектировал шлемы?

     Кивок, правда без особой гордости.

     – Хорошо, - продолжал я допрос, - кто убил охрану? Ты?

     Машет головой.

     – Креветка?

     Кивает

     – Маша?

     – ...

     – Бесполезно. Ты ведь знаешь что я так или иначе получу ответы. Так значит Креветка и Маша?

     Короткий кивок.

     – Остальные уже покинули город?

     Кивает.

     Я снова нажал на прибор, и на этот раз его колени подкосились а нож беспомощно звякнул об асфальт.

     – Ну?

     Машет головой.

     – Значит все еще здесь... Кто убил ректора? Ты? Креветка? Сорока?..

     При упоминании Сороки его зрачки расширились. И не мигающий взгляд пронзил меня как рентгеновский луч пенсионера во время сеанса флюорографии.

     Ох и не понравился мне этот взгляд. Этот взгляд был более красноречив чем все произнесенные им слова. Парнишка запоздало попытался отвести глаза, но было уже поздно. Этим взглядом он выдал себя с потрохами. Как ни старался он вести себя невозмутимо, но горькая правда твердила свое: он знает. Знает мой секрет. Каким-то непостижимым образом он узнал. И это меняло все. Больше не было необходимости притворяться играя комедию. Если у мальчишки до этого и был хоть и смутный но все таки шанс, на то чтобы выкрутится из передряги в которую он по неосторожности себя втянул, то теперь этот шанс лопнул, как мыльный пузырь.

     Так, по инерции, я все же продолжал задавать вопросы, в основном повторяя знакомые нам имена в разной последовательности. Он отвечал смиренно жестикулируя.

     Если честно, толковый был парень. Он попал к нам лет пять назад с весьма необычным дефектом речи. Потрясающие интеллектуальные способности. Но из-за болезни, хоть его разум и работал настолько активно что многие профессора позавидовали бы, речевой же аппарат в разрез с сигналами мозга выдавал полную неурядицу, лишая