Днем и ночью [Дебора Тернер] (fb2) читать постранично, страница - 3

уговорить кого угодно. Морин, вздохнув, с улыбкой посмотрела на сестру.

— Ну конечно, я помогу. Только можно сначала распаковаться?

— Можно, можно!

Келли со смехом схватила сумку Морин и потащила ее на второй этаж. Морин, в обнимку с тетей Пегги, шли следом. В Кормак-Холле у нее была собственная комната, когда-то это была спальня ее матери. Никто ничего не трогал и не переставлял здесь в ее отсутствие. Попадая сюда, она снова попадала в детство.

Через некоторое время, когда все, наконец, ушли, Морин медленно присела на кровать. Голова шла кругом. Она-то бежала в Рингсенд от всех своих проблем, надеясь обрести здесь счастье и покой. Но, оказывается, опоздала.

Она потеряла свое счастье, свою любовь. Дон ее не любит. И, если уж быть честной, никогда не любил. Это Морин его боготворила, мечтала о нем, как о прекрасном принце. Но принц выбрал себе в принцессы другую. И теперь впереди ее ждет пустая, одинокая, бессмысленная жизнь.

Зачем она сюда притащилась? Ведь еще месяц назад хотела уехать во Францию. Вот и ехала бы себе. И не пришлось бы мучиться на этой свадьбе, улыбаться, поздравлять, с умилением смотреть на Дона, целующего Келли, и делать вид, что она в восторге от платья невесты. Господи, зачем ее сюда принесло?

2

— Тоби, ты точно не поедешь?

Тоби утвердительно кивнул головой.

— Да, Алан.

— Но Дон будет ждать. Он же обидится!

— Придумай что-нибудь, прошу тебя, — взмолился Тоби. — Ну скажи, что у меня ветрянка. Или малярия.

— Не болтай ерунды, — нахмурился Алан. — Кто тебе поверит? Ветрянка — детская болезнь. И мы все-таки не в Индии и не в тропических болотах. Откуда здесь малярия? Ты хоть можешь объяснить по-человечески причину? Ну хотя бы мне.

— Это из-за Морин.

— А это еще кто?

— Двоюродная сестра невесты. Мы все дружили в детстве. Она обязательно будет на свадьбе.

— Что она тебе сделала? — сочувственно поинтересовался Алан.

Тоби густо покраснел.

— Она обманула меня. Я люблю… любил ее. Ухаживал за ней. Долго. И она принимала мои ухаживания… У нас все было так хорошо. Я сделал ей предложение… — Тоби горестно вздохнул. — И она дала согласие. А потом вдруг передумала. Отказала. Зимой. Помнишь, как раз у моего отца начались неприятности с фирмой? Он тогда чуть не обанкротился.

— Ты думаешь, она передумала из-за этого?

— Не знаю, — испугался Тоби. — Может быть.

— А она богата?

— Ее отец был довольно состоятельным. Он очень известный художник, незадолго до смерти получил право называться сэром. И ей жилось хорошо. Она даже никогда не работала. Но после смерти отца Морин осталась практически без средств. Для нее это очень непривычное состояние. Я помогал ей, пока мог.

— А когда перестал помогать, она тебе отказала? — Алан презрительно сощурился. — И ты еще страдаешь из-за нее?

Тоби, весь красный, отвел глаза в сторону. Он совсем не ожидал, что разговор примет такой неприятный для Морин оборот. Но объяснить, что она не так уж виновата и никогда не была корыстной или жадной, он почему-то не мог. Самолюбие не позволяло признаться в том, что он был безнадежно, безответно влюблен, и сам это понимал.

Да ладно, подумал вдруг Тоби. Какая разница, что Алан думает о Морин? Они ведь все равно не знакомы. Пусть Алан представляет что угодно, только бы не узнал правду. Он и Дону ничего не рассказал, чтобы не выставлять себя простофилей.

И так у него дела не идут. Не хватало еще, чтобы и в любви он выглядел полным неудачником.

— Послушай, Алан. Скажи, что я уехал куда-нибудь. Ну, скажем, в Индию. По делам отцовской фирмы. Закупать новые сорта чая. А?

— Ладно, — буркнул Алан. — Придумаю что-нибудь. Хотя, по-моему, ты должен поехать. И прямо посмотреть в глаза этой интриганке. Это она должна бояться разоблачения.

— Нет, нет, — испуганно выдохнул Тоби. — Прошу тебя, Алан. Поезжай. И поздравь Келли и Дона за нас обоих.

Морин нервно откинула волосы за спину, вглядываясь в лица пассажиров, выходящих из поезда. Среди них было много знакомых, Рингсенд городок маленький. Ее узнавали, радостно здоровались. Она рассеянно кивала в ответ, не переставая теребить тонкую золотую цепочку с подвеской в виде крошечного ключика.

Этот ключик подарил ей когда-то Дон — на пятнадцатилетие. С тех пор Морин никогда не снимала подвеску; даже в те долгие месяцы, когда думала, что их с Доном пути разошлись навсегда. Золотой ключик стал для нее чем-то вроде талисмана.

— Как здоровье, мисс Морин? — Высокий старик в потертой куртке приподнял шляпу, ласково улыбаясь девушке.

Она не сразу узнала его. Старый мистер Колин, хозяин фруктовой лавки, который всегда угощал их такими вкусными яблоками. Вчера тетя Пегги что-то о нем рассказывала. Ах, да. У него же недавно родился внук.

— Спасибо, мистер Колин. А вы как? Как малыш?

Старик расцвел от удовольствия.

— И откуда ты все знаешь? Ведь тебя здесь по году не бывает! Ну да ты всегда была доброй и внимательной девочкой.