лжи, которую б не приняли,
И клеветы, которую б на щитНе вознесли. Скажи, что тебе в имениМоем? Оно тоскует и болит.Куда вы мчитесь, Николай Михайлович,Детей с женой в карету посадив?На юг, тайком, без слуг, в Одессу, за полночь —И на корабль! — взбешен, чадолюбив.Гуляют турки, и, как изваяние,Клубясь, стоит густой шашлычный дым...Там, под Айя-Софией, нам свиданиеНазначил он — и я увижусь с ним.* * *Вот сирень. Как цвела при Советской власти,Так цветет и сегодня, ничуть не хуже.Но и я не делю свою жизнь на части,Прохожу вдоль кустов, отражаясь в луже.И когда меня спрашивают: пишу лиПо-другому и лучше ли, чем когда-то,Не встаю на котурны, ни на ходули.И сирень так же розова, лиловата.
(обратно)
Рассказы
Екимов Борис Петрович родился в 1938 году. Постоянный автор журнала. Лауреат Государственной премии за 1998 год. Живет в Волгоградской области.ДОРОГА НА КАЛАЧВсякий день у нас новости. А в субботу — тем более. С утра до полудня в поселке — базар; там народу словно в Китае. Со всех углов собрались, с хуторов съехались. Нарасскажут, лишь успевай слушать.Потом — баня, парная. Здесь, уже спокойно, не торопясь, можно обсудить услышанное. И свое, и чужое, какое по телевизору.Нынче заговорили про богатого американца, который за космос двадцать миллионов отвалил. Да не рублей, а долларов. В рублях — это вообще немыслимо, чуть ли не миллиард.По телевизору целый месяц галдели: старый американец, лысый, а выложил денежки и полетел в космос, вроде как прогуляться, на неделю, короткий отпуск. Показывали, болтался он там, потом хвалился: это, мол, самое лучшее, чего он в жизни увидал.В парной народу немного. Дело — летнее, час еще ранний. Трудится народ на огородах, в садах. К вечеру — попрут. А теперь лишь мы — люди свободные и не любящие толкотни: Иван Линьков — старинный приятель, житель второго этажа с балконом, Петро из милиции, еще кое-кто.Сначала о рыбе разговор: запрет, мол, а все равно ловят, полный базар сазана, сома, толстолоба, карася, а уж вяленой — вовсе море. Поговорили о рыбе. Вспомнили про американца.— Гляди, куда стали на отдых ездить. Аж в космос! Тесно уже на земле. — Это Иван Линьков, он огорода не имеет, глядит телевизор и все знает. — Раньше про Крым мечтали. Потом стали про Кипр... Анталия-монталия... Хургада-мургада... Про Канары галдят.— Багамы еще... — подсказали ему.— Это еще где?— Какие-то острова. Далеко.— Ну и кто там был? Из наших?— Может, кто и был. Кто у нас богатые?— Гаишники да начальство.— Да у кого магазины.— Нынче богатством хвалиться нельзя. А то придут в масках и обчичекают.— У кого есть что чичекать.— А ты все беднишься. Как-никак при большой звезде. Да еще в Чечне три месяца просидел. Вот бы и маханул на Канары. Все жмешься.— Пошли они, твои Канары... Мне предлагали, после командировки, в Сочи. Бесплатно. Я не поехал. Чего там делать? На пляже лежать, как тюлень.— А ты на него похожий.— Ты, может, еще на кого похожий, почудней. Да я молчу. А заместо Сочей уехал я к Рубежному, палаточку поставил... Милое дело.— А комарь?— Он — в займище. А я на той стороне, возле балочки, чтобы ветерок тянул. Вот это отдых, я понимаю. А то — Канары, Канары... Лезь в самолет, лети куда-то на край света. А там такая же вода, как у нас. Лишь соленая. Да толкотня, один на одном. Да рыба не ловится. А на Рубежном и уха будет, и жареха, и сам себе — пан.Нашлись несогласные:— Если уж отпуск да на целую неделю, то надо не в Рубежный, а повыше...— На Картули. В августе каждый год ездим. Замечательно!— Это через Евлампиевский, там через речку запруда.— Размыло давно твою запруду. Бродом теперь, за поворотом речки, где старый сад. Едем, ребят берем. Палатка. Рыбалим — с утра, на зорьке. Милое дело... На бугре — бахчи: дынки, арбузы. На той стороне, в займище, ежевика, грибы. Тихочко и покойночко. Все — под рукой, в твоей воле.— Правильно. А то мы ездили... Моя загалдела: здоровье, здоровье... детвора. Поехали. В Краснодарском крае шкурят на каждом шагу: не туда свернул, не туда въехал. А уж на месте и вовсе: сюда — не шагни, сюда — не плыви, сюда — не гляди. Воруют — по-черному. Не знаешь, куда и спрятать деньги эти. Я уж их в воздухоочиститель запихал. И не спал, караулил. Там — не поправка, там последнего здоровья лишишься.— На Картулях, слава богу, ни прятать, ни хорониться не надо. Все — твое...— В сентябре надо ездить. Шиповник пойдет, боярка, кислятка.— В сентябре — школа. А ребятам хочется. Весь год ждут: когда да когда...— А мы на озера ездим, — вздохнул кто-то. — К Некрасихе, через пески, краем пробьешься. Благодать...—
Последние комментарии
16 часов 26 минут назад
22 часов 49 минут назад
22 часов 56 минут назад
23 часов 25 минут назад
23 часов 29 минут назад
23 часов 29 минут назад