Faciam lit mei mernineris [Автор неизвестен -- Биографии и мемуары] (fb2) читать постранично, страница - 26

на удары друг друга. Присоединяется пятая фигура – наносит несколько ударов, и ловко обшаривает жертву. Как всегда, над юбками под одеждой в складках жира прячется самодельный пояс из ткани. Там деньги.

— А., смотри чо тут!

Темноволосый парень держит в руках газовый «Вальтро», снятый с цыгана.

— Выкинь нахуй!

— Валим! – резкий выкрик худенькой девочки, и смазанные тени рванули спринтом вдоль забора. Девочка бежит с трофейной сумкой. Пока вокруг вражеская территория все держатся вместе, но вот пустырь, и А. оказался рядом с девочкой у кустов. Остальные кидают рядом с ними перчатки, ножи и исчезают. А. быстро вытряхивает сумку. Грязный пакет, какие–то тряпки, женская сережка… пузырек какой–то дряни, смятая карта города с пометками, телефонная книжка… на землю все, к черту! Вот оно!

Толстая пачка купюр переправляется в маленькую сумочку через плечо, какие носили А. и его бойцы, молоток – в рюкзачок девочки, где уже лежат окровавленные перчатки и два ножа.

— Что взять успела?

— Вот…

На узкой женской ладони – порванная цепь, два перстня, мятый ворох разномастных купюр. Узкая рука девочки выглядит красиво и даже изящно: как–то беззащитно и нежно кажется она на пустыре. Девочка очень по–детски сдувает растрепавшуюся на бегу прядь светлых волос. В серо–голубых глазах радость и счастье. А. сгребает трофеи, и они выходят во двор. Движения неспешны и неторопливы; А. привлекает ее к себе и целует, после чего они занимают скамейку во дворе. Она у него на коленях, и пара выглядит столь увлеченной собой, что даже бабки во дворе улыбаются от такой картины.

А. смотрит в ее глаза и видит сквозь поволоку безумия отражение солнца в них… день и правда чудесный. Они хорошо смотрятся: физически развитый парень в белоснежных кроссовках, белых джинсах и темной спортивной олимпийке, и миниатюрная блондинка с телосложением гимнастки: в красной курточке, синих джинсах со школьным рюкзачком. На молнии – смешной полосатый плюшевый котенок с умильной мордочкой.

Улыбаясь друг другу, они идут вдоль улицы. А. покупает ей цветы. Мимо едет машина «Скорой помощи», а им нет до этого дела. Есть только он, она, окровавленные инструменты, и около восьмидесяти тысяч рублей разными купюрами у нее в рюкзаке вперемешку с золотыми украшениями.

В голове А.словно невидимый секундомер: с момента акции прошло около получаса. Если все нормально, то остальные уже должны быть где–то в центре. Каждый знает примерный маршрут и свой вид транспорта, а значит гулять им еще около часа. Потом А. заберет деньги и отправится в дендрарий, а девочка – на маршрутке домой, к папе и маме. Железки будут отмыты и брошены под кровать, а перчатки – выкинуты на помойку во дворе.

А. и остальные ничем не интересны милиции – трезвые парни с документами без какого–либо оружия в аккуратной летней одежде без малейшего подозрительного пятнышка.

***

Иногда А. вспоминал свой разговор с Виктором, состоявшийся после оживленного вечера на снимаемой им квартире. Уже больше года А. не жил дома и избегал там появляться, предпочитая менять место жительства где–то раз в два месяца. Он проявлял редкое равнодушие к дорогой одежде, алкоголю, развлечениям, а на то к чему он привык денег хватало всегда. Одежда с вещевого рынка, кроме нескольких статусных шмоток правильных брендов, пельменная у Дендрария, простое пиво и обыкновенная водка на вечеринках на съемной квартире. Простые девочки там же – для них он был легендой. Эта жизнь нравилась и была как–то удивительно целостна: всего хватает и ничего лишнего. Можно все бросить в любой момент, и с первой же удачной акции купить чистые джинсы, китайский нож и снять квартиру.

Да, тот разговор… Тогда Виктор, с понтом пивший сухое вино в компании, предпочитавшей пиво и водку, спросил:

— Слушай, а вот зачем тебе оно все?

— Чего?

— Да вообще все. Движ, акции, чурки, гуки.

— Ну… так надо. Они же охуели! Твари…

— Ах, да, и что же я спрашиваю?

На тонких губах Виктора заиграла издевательская улыбка. Он перегнулся через перила бетонной лоджии и гаркнул на весь двор:

— ВОСЕМЬ ВОСЕМЬ НАШ ПАРОЛЬ, МЫ ВАЙТ ПАУУУЭР СКИНХЕЕЕДЗ!!!

С крыльца взлетела стайка голубей, бабки внизу неодобрительно подняли головы. А. тогда промолчал, но почувствовал издевку.

И правда – а зачем это все? А. не раз задавал себе этот вопрос. Ощущение ответа на него было где–то рядом, но формулировка пришла только сейчас. «Чтобы делать то что я хочу, и чувствовать что это – правильно!». Да, именно так. Нереальная власть и нереальная свобода – нет ни закона, ни рамок, ни пределов. Делай что хочешь, если ты это можешь – и одной стороны деньги, девочки, адреналин, а с другой – железобетонной стеной подпирает уверенность в своей правоте. Что ты убиваешь врагов нации и паразитов, а не просто прохожих. Что деньги не есть единственная цель – важно сочетание.

А. воспринимал идеологическую основу как–то очень естественно, больше на чувственном