Лунная Тень [Рон Криннит] (fb2) читать постранично, страница - 42

принцессе Луне? — жестко ответил глава. — Ей плевать на этих пони. Сотня жизней — мелочь по сравнению с ее величием. Тысяча лет в заточении — это вина Гадюки, и она заплатит за это. Белая Бестия многим поломала жизнь, и я сам никогда не прощу ее за то, что она сделала.

— Это не стремление к справедливости, а желание отомстить, — воскликнул Вуд. — Вы лгали нам, лгали все это время: про статую Кэрол, про то, что Луна и Селена могут двигаться сами, что Селестия забрала себе всю магию. Вы постоянно обвиняли ее в своих собственных ошибках и в обидах, причиненных совершенно посторонними пони. Я не позволю Вам этого сделать!

— Поздно, мой жеребеночек, — желтый пони взялся зубами за торчащий из коробки шнур и дернул. — Взрыв будет через десять секунд.

С криком «Нет!», Карви вцепился зубами в коробку и потянул на себя. Профессор, ухватившись с другой стороны, расхохотался. Поняв, что вскоре погибнет, он радовался тому, что со своей смертью отомстит Селестии. Волна протеста поднималась в душе Карви, и он еще раз прорычал «Нет» сквозь стиснутые зубы. Перенестись бы сейчас в другое место. Куда-нибудь, где никого нет. Куда-нибудь высоко-высоко! Его рог ослепительно вспыхнул, и два единорога вместе с коробкой исчезли прямо перед носом Дитзи. «Что? Где они?!» — нервно оглядываясь, она пыталась понять, куда подевались единороги. Сердце подсказало ей глянуть вверх. Высоко в небесах пегасочка увидела маленькую точку и изо всех сил рванулась в ее сторону. Приближаясь, она уже стала различать очертания двух пони, но тут яркая вспышка больно ударила по глазам, а идущая следом ударная волна закружила пегасочку, выворачивая крылья. Застонав от боли, она стиснула зубы и спланировала на землю. «Все будет хорошо», — неожиданно пронеслась успокоительная мысль, и Дитзи потеряла сознание.

В этот день множество пони видели в небе яркую вспышку, затмившую Солнце. Под действием магии звездной пыли, они простили причиненные им обиды и перестали сожалеть о своих неудачах и огорчениях. Избавившись от дурных мыслей, эти пони стали немножко счастливее.

Эпилог

Дитзи Ду постепенно приходила в себя. Мягкая постель и легкий запах хлорки говорили о том, что она находится в больнице. Почувствовав тихое дыхание сбоку, Дитзи повернула голову. В глазах прояснялось, и постепенно она стала различать белоснежную мордочку и переливчатую гриву пони, сидевшей около кровати.

— Матушка Тия, — прошептала пегасочка.

— Да, Чудинка, я ждала, когда ты очнешься. Ты оказалась слишком близко от вспышки и сильно пострадала.

— Но у меня ничего не болит, Вы меня уже вылечили?

— Нет, дело не в физических повреждениях. Физически ни ты, ни твоя дочка нисколько не пострадали...

— Что?! — Дитзи приподнялась на подушках, и тут в ее голове все смешалось. Вспышки, вскрики, голоса. Она помотала головой, пытаясь сосредоточиться. «Спокойнее, расслабься и думай о чем-нибудь приятном», — сквозь какофонию проник голос Селестии, и пегасочка постепенно справилась со странным приступом.

— Я говорила об этом. Малейшее волнение, и ты начинаешь вести себя... странно. Но мы справимся с этим, — принцесса ободряюще погладила ее крыло.

— Моя дочь... но откуда у меня дочь? — стараясь сохранять спокойствие, спросила Чудинка.

— Ну, как это бывает. Встречается кобылка с жеребцом, а через год появляется жеребенок. Она, кстати, у тебя будет единорожкой.

— А Карви? Что с ним случилось?

— Он был в эпицентре взрыва, — Селестия покачала головой. — Не осталось ни единого следа.

Дитзи расплакалась. Тия, обняв пегасочку, молча гладила ее по голове. Такому горю никакими словами нельзя было помочь. Но любые слезы когда-нибудь иссякают, и, справившись с новым приступом дезориентации, серая пони отстранилась от матушки.

— Давай решать насущные проблемы, — преувеличенно бодрым голосом сказала Селестия. — Мне надо ввести тебя в транс, чтобы все исправить. Единственный момент, не удастся сохранить воспоминания за последние две недели, поэтому тебе стоит написать записку, если хочешь сохранить память о чем-то важном.

— Нет! — воскликнула пегасочка.

— Ну и славно, тогда приступим.

— Нет, я хочу сказать, что не буду лечиться такой ценой, — пояснила Дитзи. — Это было самое счастливое время в моей жизни, и никакие записки не заменят эти воспоминания.

— Но... тогда тебе очень нелегко придется в жизни, — пораженно прошептала Селестия. — Малейшее волнение и...

— Мне же надо просто поменьше волноваться? — уточнила пегасочка. — Я уеду в Понивиль, буду жить размеренной сельской жизнью. И моей дочке там будет лучше.

— Ты всегда была самой упрямой из моих дочерей, — ласково ответила Тия. — Не спеши с решением, еще есть время подумать.

Она благословила Дитзи, коснувшись рогом ее головы, и вышла из палаты.

Дитзи Ду не передумала и уехала в Понивиль, где устроилась работать на местную почту. Через год у нее родилась чудесная светло-фиолетовая единорожка.