Газета День Литературы # 181 (2011 9) [Газета «День Литературы»] (fb2) читать постранично, страница - 46

прочитано, сколько поклонов… Её заботливой молитвенности хватало и на всех друзей мужа. Когда меня свалил инфаркт и начались операции, Люся много раз звонила моей жене, спрашивала, как я там, и каждый раз говорила: "Я молюсь за Володю каждый день…". И это были не пустые слова.

Люся заботилась о других до самого своего конца. Уже зная о своей страшной болезни, уже пройдя не один курс лечения, они не отъединялась от мира, не уходила в отрешённость. Кто же будет за мужем заботиться, кто будет внуков привечать, кто будет гостей обильным обедом кормить, кто будет за хозяйством следить? А тут и матушка мужа, почти девяностолетняя и почти беспомощная, и о ней надо позаботиться, обиходить. О болезни и думать было некогда.

Вот этим и спасалась до самого конца – своим служением Богу, своей воцерковлённостью, и своим служением семье, всем близким своим. Унывать себе никогда не позволяла. Помню, где-то в феврале этом, на нашем общем дружеском застолье в Москве, весело разговаривала она с Дусей Личутиной, пела песни, вспоминала забавы молодости. Всех успевала своим вниманием обогреть, и боевитого Эдуарда Лимонова, и молодого Захара Прилепина, и народного мстителя Виктора Пронина… Какое уж тут уныние. А ведь, все уже знали о тяжёлой Люсиной болезни, но даже неудобно было спрашивать её, сочувствовать, переживать за неё. Это Люся всегда за всех переживала...

Великий характер стойкой русской женщины. Верна мужу, верна семье, верна Богу.

Люся, как великая наша праведница, как бы брала на себя грехи всех своих близких, отвечала перед Богом за всех, переживала за нас и в буйной молодости нашей, и в августе 1991, и в октябре 1993 года. Свои тихие молитвы она возносила и за Россию, она до конца боролась за неё.

Люся Проханова умела любить, Люся умела и прощать. Она заступалась за нас за всех перед Богом.

Последний раз мы общались с ней в начале лета, когда ездили всей редакцией газеты "Завтра" в Боголюбский монастырь, а на обратном пути было уже поздновато и Саша повёз меня к себе домой.

Люся была всё такой же, как и во многие былые годы, заботливой, приветливой хозяйкой. Любовь к людям не покидала её до самого конца жизни. Редкое качество для современных человеков. Сама позвонила моей жене Ларисе, чтобы не беспокоилась о муже, мол, накормлен и обогрет, до утра будет отдыхать. И дом всё так же искусно оформлен, обихожен, обогрет теплом, никакого больничного запустения.

Потом резкое ухудшение. И вот уж две недели как Люси нашей, Люсеньки Прохановой, певуньи и затейницы, кормилицы и молитвенницы, супруги, матери, бабушки, доброй нашей общей подружки, – не стало. "Ленивый ковбой" ускакал в свои прерии, не дождавшись танцев. Запечалились внуки и дети, затянуло одиночеством глаза супруга.

Но пока жива хоть какая-то часть из былых "сорокалетних" прозаиков, пока живы многочисленные друзья семьи, частенько пользовавшиеся щедрым гостеприимством в былые годы в московской прохановской квартире на Тверской, пока живы её сомолитвенницы из небольшой деревенской церкви, куда постоянно ходила Люся в последние годы жизни, пока живы все те, кто был обогрет её участием, её вниманием и заботой, её молитвами, уверен, Люсю Проханову не забудут. И не раз будут о ней вспоминать в писательских мемуарах.

А я читаю её простые слова о русском православном обряде, о смысле молитвы русской, слова не священника, не богослова, а чудной и наделённой даром любви к людям простой прихожанки деревенской церкви, этот её незамысловатый, но проникновенный текст, который мы опубликовали в газете "Завтра", и думаю, хорошо бы русская православная церковь издала это слово Люси Прохановой отдельной книжечкой, чтобы таким же простым прихожанам яснее стал бы смысл чуда Православия.

Люсенька, я всегда тебя буду помнить...

(обратно)