Чекисты рассказывают. Книга 5-я [Борис Поляков] (fb2) читать постранично, страница - 101

— Кажется, этот раунд выиграли мы, не так ли? — спросил Валуев. — Мы заставили их поверить, что вы действуете один. Но это еще не конец.

— Да, проверка продолжается. Помимо того, что на связь не вышел Билл, текст радиограммы «центра» содержит ряд условностей проверочного характера. Я вам рассказывал, что при передачах сведений о погоде, высоту волны на море я должен указывать в футах, если нахожусь под контролем, то указывать ее в сантиметрах. А на вопрос: имеются ли аэродромы — я должен ответить так: «аэродромов, и посадочных площадок нет». Отсутствие в ответе слов «посадочных площадок» будет означать, что я в руках органов государственной безопасности.

— Все идет так, как должно быть, — ответил Валуев.

Положив телефонную трубку, Валуев стал обдумывать указания начальника управления.

Для съема Сорокина с берега его бывшие «шефы» определили три точки, находившиеся в одном-двух километрах друг от друга, но имевшие несколько различные береговые условия. Сорокин должен был назвать самую безопасную для него точку съема. Наиболее удобным для подхода к берет было место у выступающей в море скалы, точка № 1. В то же время это место, по заключению штаба погранокруга, было наиболее благоприятным и для укрытия пограничных катеров, выделяемых для задержания катера, — вот почему начальник управления дал указание Валуеву добиться подхода катера противника к точке № 1.

Надо было тщательно продумать текст утренней радиограммы.

6

Утром следующего дня Сорокин направил в «центр» сообщение о том, что он сумел достать документы, а для того, чтобы катер подошел именно к точке № 1, Сорокин указал, что в других точках он наблюдал скопление автомашин и туман.

«Центр», приняв радиограмму, дал 30-минутный перерыв.

— Пусть теперь изучают нашу радиограмму и размышляют, — сказал Павлов. — Не поверить они не могут — сразу четыре условности дали. Плюс к этому уверенная работа на ключе. А если поверят и отбросят сомнения, то не могут не оценить оперативности своего разведчика при выполнении задания. Шутка ли! За двое суток достать документы! Кроме того, они должны понимать, что он мог «наследить», добывая документы, поэтому его необходимо срочно снимать с острова. И наконец, катер надо им посылать к точке один, так как на точке три — туман, а у точки два — скопление автомашин.

За тридцать минут втроем выкурили почти пачку сигарет. Каков будет ответ? Наконец, в эфире прозвучали позывные «центра», затем полились цифры.

— Работает Билл! — радостно объявил Сорокин.

Валуев и Павлов удовлетворенно переглянулись, приступили к расшифровке. Наконец, все готово:

«Мы беспокоились за вас. Рады, что все благополучно. Катер прибудет сегодня в точку один. Вечером сообщите обстановку в этой точке и погоду. Будьте осторожны».

Наступило молчание. Каждый думал о том, как понимать эту радиограмму. Может быть, близится конец радиопереговоров? Но как они закончатся? Ведь предстоит еще один радиосеанс, во время которого окончательно станет известно, намерены ли шефы Сорокина провести операцию по снятию его с берега. И куда, к какому месту они прикажут идти Сорокину, чтобы выплыть навстречу катеру? А может быть, это только начало игры с советской разведкой шпионского «центра», разгадавшего предательство агента?

На все эти вопросы мог дать ответ только вечерний радиосеанс. Он был коротким. Шефы поверили в правдивость Сорокина и не стали подвергать его дополнительной проверке. «Центр» подтвердил, что за Сорокиным направляется катер к точке один.

С наступлением темноты пограничники начали расставлять свои корабли. Все пришло в движение. За час до радиосвязи с катером погода изменилась: подул ветер, пошел сильный дождь. Эти минуты, проведенные под проливным дождем, на мокром песке, были самыми тревожными.

Ровно в час ночи Сорокин нажал ключ радиостанции. Понеслись условные сигналы на катер о том, что к берегу можно подходить. Катер сразу дал команду на выход в море, но не указал расстояние до берега. Валуев попросил поинтересоваться расстоянием (такая условность у Сорокина имелась). В ответ последовала нервная команда покинуть берег. Сорокин еще раз спросил расстояние — опять последовало категорическое указание выходить в море, после чего катер дал сигнал о прекращении радиосвязи.

Все замерли в напряжении.

Вдруг тишину разорвал мощный рев дизелей пограничных катеров. По звуку можно было определить, что сначала один катер, за ним — второй, третий рванулись с места укрытий навстречу морскому нарушителю. На берегу вспыхнули ослепительным светом мощные прожекторы, направляя свои лучи в сторону моря. Застигнутый врасплох, шедший к берегу с потушенными огнями, катер противника — он находился в нескольких кабельтовых от берега — чуть замешкался, затем резко повернул влево, пытаясь развернуться и уйти в нейтральные воды. Попытка оказалась тщетной.