Наследие. Печать Бездны часть 2 [Вячеслав Седов] (fb2) читать постранично, страница - 89

   Коннетабль отвернулся, когда последний из охотников беспомощно повис, насаженный на стальной шип. Он не хотел видеть, как господин взвивается в воздух, перехватывая меч, опускается на песок, вгоняет туда волнистое лезвие по самую рукоять и пускает в четыре стороны четыре фиолетовые змеи. Как эти змеи обвиваются и ползут по прутьям, как они впиваются в тела убитых и... проливают кровавый дождь.

   Беловолосая худая фигура стояла посреди красный струй, уронив голову на грудь, и вздрагивала от нервного хихиканья...

   Он плюхнулся позади коннетабля, встал, легко подхватил алебастровыми пальцами настигшую его гирю, будто она и не весила дюжину фунтов, и вопросительно посмотрел на скрючившегося у башни ключника.

   - Прощения просим, - склонился эльф.

   Император нахмурился. Коннетабль с виноватым видом протянул ему золотую трубку с тем же наркотиком, что недавно курил сам.

   Господин хмыкнул и без видимого усилия разорвал цепи на кандалах, чьи звенья были толщиной в палец. По тонкой коже предплечий побежали две красные струйки, когда он взял трубку.

   - В следующий раз либо найдите кого покрепче, либо не кормите перед этим! Да, и поднимите награду замою голову еще на десять тысяч крон, как всегда анонимно. Иначе я так совсем умру от скуки.

   - Будет исполнено, - ответил коннетабль, услужливо перерубая своим мечом цепь на гире.

   - А теперь к архивариусу, - возвестил император, - В этом месяце я еще не выбрал себе новое имя. Кстати, в прошлом было приятно быть вашим тезкой.

   Теплый плащ, подбитый мехом, сорвался с плеча и с величайшими предосторожностями был наброшен на голые алебастровые плечи.

   - Это... была высочайшая честь для меня.

   - Коннетабль, я не просил...

   - Иначе, глядя на вас, я сам промерзну до костей, пусть хоть на меня наденут все плащи мира. Умоляю!

   - Ладно, - он обернулся и мягко улыбнулся, глядя своими огромными глазами, - Так что там с реестром?

   - Да... так вышло, что вы перебрали почти все мужские ларонийские имена.

   - Ой, какое горе. Коли так, начнем именоваться женскими!

   Коннетабль следовал за императором и думал, что все-таки не сможет привыкнуть к своему обожаемому господину, хотя бы потому, что, как ни старался, не смог этого сделать за сорок с лишним лет, которые верно служил ему, и за те двадцать, которые они росли вместе... Однако, он не горевал. Каждый день не был похож на другой и каждый день эта "звезда" светила настолько горячо и ярко с ларонийского трона, что согревала друзей и обжигала врагов, одновременно ослепляя своим сиянием и тех и других.