Цветы для миссис Харрис [Пол Гэллико] (fb2) читать постранично, страница - 2

лягушек и весьма склонны к «преступлениям на почве страсти» и к расчленённым трупам в чемоданах. Нет-нет, она не боялась ещё, ибо слову «страх» нет места в словаре английской уборщицы — она лишь укрепилась в готовности быть настороже и не допускать никаких безобразий. В Париж её влекло дело необычайной важности, и она надеялась осуществить свои намерения, общаясь с французами так мало, как только возможно.

Здоровый британский стюард подал ей здоровый британский завтрак — причем не взял за него ни пенни, сообщив, что завтрак она получает бесплатно, с наилучшими пожеланиями от авиакомпании. Это было приятно.

Позавтракав, миссис Харрис вновь прильнула к иллюминатору (разумеется, сумочку она не выпускала из рук ни на миг). Проходя мимо неё, стюард сообщил:

— На некотором расстоянии справа от нас вы можете увидеть Эйфелеву башню.

— Ну-ка… — пробормотала миссис Харрис, всматриваясь вдаль. В следующий миг она нашла иголку, торчащую из лоскутного одеяла крыш и труб, прошитого голубой лентой реки, по-змеиному протянувшейся через город.

— Чего-то она на картинках куда выше, — заключила она. Пару минут спустя «Вайкаунт» без малейшего толчка приземлился во французском аэропорту. Настроение миссис Харрис поднялось ещё сильнее. Мрачные пророчества её подруги миссис Баттерфилд — «Эта чертова штуковина или взорвётся в воздухе, или свалится в море и утонет с тобой вместе» — не сбылись. Может, и Париж окажется не таким уж плохим местом. Тем не менее миссис Харрис решила впредь быть как можно более осторожной — и это решение только укрепилось после долгой поездки на автобусе из Ле Бурже по чужим улицам с чужими домами и магазинами, предлагавшими чужие товары на бессмысленном и невнятном чужом языке.

Сотрудник Британских Европейских Авиалиний, чьей обязанностью было помогать пассажирам, теряющимся в суете аэровокзала Инвалидов в Париже, бросил один единственный взгляд на шляпку, на сумочку, на слишком большие туфли и, разумеется, на неподражаемые дерзкие (а говоря прямо, так и нахальные) глазки, и, конечно, сразу же поставил верный диагноз. «Боже всемогущий, — пробормотал он про себя, — лондонская уборщица! Что, ради всего святого, она делает в Париже? Неужели у них здесь настолько плохо обстоят дела с уборкой квартир?!»

Он заметил её неуверенность, быстро заглянул в список пассажиров — и снова угадал. Подойдя к приезжей, сотрудник БЕА притронулся к козырьку и произнес:

— Разрешите помочь вам, миссис Харрис?

Умные жуликоватые глазки изучающе обежали его в поисках признаков морального разложения или иных заграничных штучек-дрючек. К некоторому разочарованию миссис Харрис, незнакомец был точь-в-точь похож на обычного англичанина. Поскольку же он был вежлив и, на вид, вполне безвреден, она осторожно ответила:

— О… да они тут, значит, могут все-таки говорить по-английски!..

— Ну… как же иначе, мадам. Я ведь и есть англичанин, — ответил сотрудник БЕА. — Однако большинство людей здесь знает английский хоть немного, так что вы не пропадете. Вижу, вы намерены вернуться в Лондон вечерним одиннадцатичасовым рейсом; куда вы хотели бы направиться сейчас?

Миссис Харрис поколебалась мгновение, не будучи уверенной в том, насколько она может быть откровенна с незнакомцев, и твердо ответила:

— Я только хочу взять такси, — если вы не против, конечно. У меня есть десять фунтов.

— Прекрасно, — кивнул человек БЕА, — но вам лучше обменять часть ваших денег на французскую валюту. Один фунт приблизительно равен тысяче франков.

В окошечке «Bureau de change» несколько солидных зеленых фунтовых банкнот превратились в тонкие, непрочные, мятые, потертые и грязные, даже надорванные синие бумажки с цифрами «1000» и горсточку каких-то скользких, точно засаленных, алюминиевых монет самого несерьезного вида, номиналом в сто франков.

Вид этих, с позволения сказать, денег привел миссис Харрис в справедливое негодование.

— Это, по-вашему, деньги? Монеты-то, гляньте, один в один как фальшивые!

Человек БЕА улыбнулся.

— В каком-то смысле они действительно не вполне настоящие, но выпускать их может только правительство, и французы ещё не сообразили, что к чему. Так что эти деньги пока сходят за настоящие. — Он провел её сквозь толпу, помог подняться по пандусу и усадил в такси.

— Итак, куда вам ехать? Я переведу ему.

Миссис Харрис уселась, гордо выпрямив худую от долгой и нелёгкой работы спину: розовый цветок на шляпке указывал строго на север, на лице — спокойствие, достойное герцогини; только бегающие глазки выдают волнение.

— Скажите ему везти в магазин одежды Кристиана Диора, — велела она. Сотрудник авиакомпании уставился на нее, не в силах поверить своим ушам.

— Прошу прощения, мадам?..

— Вы же слышали — одёжный магазин Диора!

Да, представитель БЕА её прекрасно слышал, однако его мозг, привыкший справляться с любыми осложнениями и диковинными проблемами, никак не мог уловить связь между лондонской