Телохранитель [Брайан Уилсон Олдисс] (fb2) читать постранично, страница - 3

обогатить свою жизнь.

Они скандировали хором: "Рэчел! Рэчел!"

Улыбка застыла на лице Рэчел Мэррон, но закрываясь от навязчивых поклонников, она опустила голову и сгорбила плечи. Охрана пробивала для нее узкий проход в толпе подобно ледоколам, штурмующим толщу льда. За Рэчел по пятам следовали ее приближенные: друзья, родственники, менеджеры и сопровождение, а также группа поддержки — "команда" Рэчел Мэррон.

Поклонники из толпы протягивали различные подарки и сувениры. Сопровождающие певицу принимали их: цветы, открытки, записки, кассеты, журналы, и вдруг из леса трепещущих рук появилась кукла с лентой через плечо. На ленте аккуратными яркими буквами было выведено: "Рэчел! Мы любим тебя!" Уверенная рука всунула куклу гримерше певицы, и та взяла ее.

И вот Рэчел исчезла за дверьми "Колизея", и они захлопнулись. Толпа отступила. Казалось, люди устали и выдохлись от нескольких минут полного восторга.

Войдя в здание, Рэчел мотнула головой:

— Уф, как я рада, что это закончилось.

Ники, сестра Рэчел и личный секретарь, легонько похлопала ее по спине.

— Они просто любят тебя — и все.

— У них очень странная манера это показывать.

Рэчел уже ждал помощник менеджера "Колизея".

— Рэчел, пора разобраться с макияжем,— настойчиво произнес он.

И через тридцать пять минут Рэчел вышла на огромную, широкую сцену. Она слышала аплодисменты и крики, шум в зрительном зале и вдруг почувствовала себя, как на ветреном морском берегу, оглушенная накатывающимися волнами. Такие моменты незабываемы: они будоражат, поднимают тонус, возносят к высотам блаженства. Безрассудное поклонение и любовь аудитории вливали в нее силу и энергию как наркотик. Это было то, ради чего она жила.

Возбуждение передалось и за сцену, пульсируя в гримерной, приводя в восторг всю "команду" Рэчел. Они не могли быть такими же, как она, но они были рядом с ней, впитывая часть ее блестящей славы. Они смеялись и болтали, а в воздухе витало чувство принадлежности к чему-то огромному, уникальному. Сейчас, когда представление началось, букеты цветов и подарки валялись по всей комнате. Все взоры были прикованы к телеэкранам, показывавшим все, что происходило на сцене.

— Началось!— крикнул кто-то.— Давай, Рэчел, покажи им!

И она показала. Довольный гул пронесся над залом при первых звуках мелодии "У меня ничего нет". Но в этот момент за сценой аплодисменты, музыка и голос Рэчел были заглушены: маленькая кукла, сидевшая рядом с одним из мониторов, взорвалась…

Фонтан пламени — и маленькая гримерная наполнилась дымом и криками. Экран потускнел, и стекло треснуло. Почувствовался едкий запах сгоревшей проводки, затем полетели все пробки и свет погас.

Окружение певицы запаниковало. Люди бросались на пол, закрывая головы, уверенные в том, что пришел конец и вот-вот они все погибнут.

А на сцене, в счастливом неведении, перед восхищенными слушателями Рэчел Мэррон продолжала петь. Сладкие слова ее самой популярной песни раздавались в полузатемненном огромном зале. И казалось, ее жизнь зависит от того, как она поет. Она источала любовь к своим поклонникам, не зная, что один из них пытается ее убить.

Глава 2

На захламленном заднем дворе маленького загородного дома Фрэнка Фармера было тихо и спокойно. И ему это нравилось.

Постоянная бдительность утомляла, непрерывная подозрительность изнашивала, напрягала еще больше натянутые струны нервов.

У Фрэнка был испробованный и действенный, если не совсем необычный метод против стрессов в его особой профессии. Привычка устраивать себе долгий отпуск после каждого очередного дела оправдывала себя полностью. Ленивые дни ничегонеделанья, когда он позволял себе расслабиться, лишь читать книги и спать — это заново заряжало его "подсевший аккумулятор" и снимало напряжение, как во время всплытия из глубин моря.

Он лежал в потрепанном шезлонге в старых шортах и очках от солнца, которые сползли на нос. Рядом с ним на металлическом столике стоял стакан чая со льдом, покрытый испариной на солнце, и старый радиоприемник, настроенный на волну, где передавались старые песни. Слышалась тихая мелодия "Не уходи, Рене".

Поливалка крутилась туда-сюда, разбрызгивая воду на притоптанный газон, словно легкий дождь. Фрэнку в принципе было наплевать на газон, ему просто нравился ее успокаивающий, монотонный звук.

Растянувшись на заднем дворе, вбирая в себя лучи солнца, Фрэнк совсем не был похож на телохранителя. Любой прохожий мог бы подумать, что Фрэнк Фармер, как и многие его соседи, был просто обывателем среднего класса, среднего достатка, среднего возраста — обычный житель центральных штатов Америки.

Единственное, что могло натолкнуть на мысль о его отличии от других простых работяг в этой незапоминающейся местности, было восемь ножей с двойными лезвиями, которые лежали в траве, блестя на солнце.

Он не спал, даже не дремал. Он просто отдыхал, тем не менее не теряя ощущения всего