Ошибка в объекте [Анатолий Алексеевич Безуглов] (fb2) читать постранично, страница - 6

себе позвоночник. И быть бы ему инвалидом всю жизнь, если бы не Белла Григорьевна. Как он выразился, она сделала его полноценным человеком.

Черпаков окончил ПТУ, стал поваром. И тут же пошел в санаторий мастером по вторым блюдам. Мастер, насколько я понял, он был хороший. Занимал первые места на конкурсах поваров, городском и областном. В прошлом году ушел на пенсию прежний шеф-повар, и Белла Григорьевна назначила Чернакова на его место.

После нашей беседы Чернаков ушел из прокуратуры в куда более хорошем настроении, чем пришел.

В конце того же дня у меня опять побывал следователь Агеев.

— Я ещё беседовал с Лещенко, — сказал Виктор Сергеевич. — Странный он человек. То мрачный, как вчера, помните? То вдруг оживился, прочел мне лекцию о минералах, вернее — о драгоценных камнях. Одни, говорит, отнимают у человека рассудок — алмазы, например, изумруды. Другие — гранаты, обладают даром предвидения, охраняют от насильственной смерти… Куприна цитировал. Прямо помешан на самоцветах. И не выпускает из рук то сверкающее яичко… Уж не псих ли?

Я вспомнил, как этот камень буквально завораживал всех на допросе в кабинете Воропаева.

— Может, хобби? — сказал я. — Одни увлекаются марками, другие — морскими раковинами… А чем хуже минералогия?.. По делу что-нибудь новенькое установили?

— Он рассказал, как познакомился с Ватутиной. И о ссоре с Вачнадзе… По словам Лещенко, в купе с Ольгой они оказались случайно. Он купил билет на проходящий поезд Москва — Южноморск… Разговорились, оказалось, что едут в один санаторий. В купе, помимо Ольги, был ещё мужчина. Фамилия его Карасик. Администратор вокально-инструментального ансамбля. Говорит, этот Карасик пригласил их с Ватутиной на концерт. Прямо с вокзала. Ватутина не могла: её кто-то встречал, кажется тетка. А Лещенко поехал. И ещё якобы помог администратору погрузить в такси радиоусилительную аппаратуру… После концерта Лещенко приехал в санаторий.

— Какие взаимоотношения сложились у Лещенко и Ватутиной в поезде?

— Вот здесь он, кажется, темнит. То говорит, что никаких взаимоотношений не было, то вдруг проговорился, что пили шампанское… Но раз доходит до шампанского…

— А какая кошка пробежала между ним и Вачнадзе?

— Оказывается, первым палату номер тринадцать занял Вачнадзе. Он приехал утром и расположился в этой злополучной комнате. А вечером его перевели в другую палату, двухместную, к Иванову… Лещенко говорит, что ничего об этом не знал…

— Почему так произошло?

— Фамилия! Понимаете, фамилия и имя! Дежурная говорит: часов в семь вечера прибежал к ней Воропаев и сообщил, что звонил Лев Лещенко, предупредил — сейчас он на концерт, а потом в санаторий… Путевка у него. Представляете, какой переполох поднялся? Сам Лев Лещенко будет отдыхать в санатории!

— Подумали, что певец?

— Ну да! Афиши по всему городу! И главное, он сказал, что с вокзала отправляется на концерт… Стали соображать, как бы перед знаменитым артистом не ударить лицом в грязь. Лучшая палата в санатории — тринадцатая…

— Да, но вот номер, — заметил я. — Для суеверного человека — страсть Божья!

— Воропаев говорит, специально сделали эту комнату под номером тринадцать. В порядке борьбы с суевериями. Ведь сама палата отличная! Какой вид из окна, телефон, отдельная туалетная комната…

— И каким же образом они спровадили Вачнадзе?

— Якобы в палате что-то испортилось, нужен ремонт… Вачнадзе оказался покладистым человеком. И предположить не мог, что его переселяют из-за московского певца?

— Конечно, администрация поступила не очень-то красиво, — заметил я. — Неэтично.

— Какая уж там этика! — усмехнулся следователь. — Просто безобразие… Вообще, я понял, там есть один нюансик… Помните, как охал и ахал Воропаев? Тот ещё деятель! Как я узнал, его больше всего во вчерашней истории волновало, как бы это ЧП не помешало защите. Кандидатскую он написал. Один раз уже прокатили… И вообще, спит и видит, как бы занять место главврача.

— Ну, по-моему, Воропаеву с Беллой Григорьевной не совладать.

— Как сказать. Такие действуют исподтишка. Угождают кому следует, создают в коллективе соответствующую обстановочку. Своих привечают, других зажимают… Ждут момента. И кто-то, говорят, поддерживает Воропаева в Минздраве.

— Господи! — вырвалось у меня. — Врачи ведь! И туда же, интригуют…

Я вспомнил визит Чернакова. Выходит, Воропаев копает под парня, потому что шеф-повар — человек Беллы Григорьевны.

— А мне показалось, что Воропаева интересуют лишь новые прогрессивные методы лечения, — сказал я. — Он так увлеченно говорил об этом…

— Насчет прогрессивных методов, научного поиска — это все Белла Григорьевна. А остальные врачи греются в лучах её достижений и славы… Впрочем, Захар Петрович, мы, кажется, отвлеклись, — спохватился Агеев. Вернемся к Вачнадзе и Лещенко… Значит, Вачнадзе перебрался в двухместную палату, к Иванову. А утром обнаружил, что оставил в тринадцатой