Стоящие у врат [Даниэль Мусеевич Клугер] (fb2) читать постранично, страница - 79

пределами Европы и вообще — за пределами того, что они называют цивилизованным миром. Целая страна — страна-гетто. И евреи — оставшиеся в живых евреи, когда они получат свое гетто, будут счастливы — как до поры до времени были счастливы обитатели Брокенвальда. И даже будут платить за то, чтобы попасть в свою утопию — как еще недавно некоторые платили за то, чтобы попасть в Брокенвальд, а не в Освенцим. И будут приезжать в свою утопию, в свою еврейскую утопию, и не задумаются над тем, что на самом-то деле они приезжают в утопию нацистскую, в ее остатки, пережившие авторов. Европейцы поспешат удалить евреев. Не обязательно так грубо, как это делают сегодня немцы. Но — удалить. Убрать из своего организма этот вирус. Избавиться от него, наконец. Решить еврейский вопрос… В стране-гетто будет свое правительство — Юденрат. И члены Юденрата будут по каждому поводу советоваться с подлинными хозяевами мира — не знаю, кто в те времена будет хозяевами. А вернее — спрашивать разрешения. Во внутренние дела никто не будет лезть — как не лезли немцы внутрь Брокенвальда — вплоть до сегодняшней ночи. И жители будут играть в реальность — так же, как мы с вами играли в детектив. Но сегодняшняя ночь — особая ночь. Она имеет обыкновение повторяться. Она наступит и для государства-гетто. Вся беда в том, Вайсфельд, что никто — в том числе, и сами евреи, — за две тысячи лет не научились строить для себя ничего, кроме гетто.

Он замолчал. Я смотрел в окно, затягиваясь горьким дымом, в котором почти не угадывался привкус табака.

Поначалу мне казалось, что все снаружи осталось по-прежнему. Но нет — через несколько секунд я заметил, что ворота вновь беззвучно раздвигаются. Это происходило очень медленно. Наконец, створки разошлись полностью, и новые клубы багрового тумана рванулись на пустынную площадь.

Вскоре из тумана, подсвеченного прожекторами, выступила темная фигура, поначалу показавшаяся мне гигантской. Спустя мгновение я узнал коменданта. Он стоял в центре пустой площади и смотрел в нашу сторону.

«Завтра, — подумал я. — Завтра, в вагоне, я спрошу у госпожи Ландау и у человека, который называет себя Мозес Леви, правду ли сказал Холберг. Завтра. Вернее, уже сегодня. И я, возможно, узнаю — так ли все было на самом деле. Сегодня. По дороге в Освенцим».

Примечания

1

 Венецианский купец. Пер. Т. Щепкиной-Куперник.

(обратно)

2

«Венецианский купец», пер. Т. Щепкиной-Куперник.

(обратно)

3

«Венецианский купец», пер. Т. Щепкиной-Куперник.

(обратно)

4

Маарал Пражский, «Море рабейну Ливо ми-Праг» – «Господин и учитель наш рабби Ливо из Праги», рабби Иегуда-Ливо Бен-Бецалель, великий мудрец, легендарный создатель Голема.

(обратно)

5

«После того – значит, вследствие того» (лат.).

(обратно)