Туннель к центру Земли [Кевин Уилсон] (fb2) читать постранично, страница - 2

что настоящая бабушка еще жива.

В искусстве переключаться мне нет равных. Главное, не забывать, что семьи — твои клиенты, и ты на них работаешь. И пусть тебе платят за то, чтобы ты любила их, словно самых близких людей на свете, после работы ты зачастую не вспоминаешь об их существовании. Впрочем, если потребуется, ты должна в одночасье вмешаться в чужую жизнь и стать ее неотъемлемой частью.

С другой стороны, пределы вмешательства строго оговорены. Нельзя просто снять трубку и позвонить, когда тебе одиноко. Нельзя приехать незваной, если тебе захотелось пообщаться. Настоящим бабушкам и дедушкам этого не понять, для них семья — величина постоянная. Для нас — всего лишь мгновение, несколько часов в неделю, и если считаешь себя профессионалкой, ты никогда об этом не забудешь.

А я профессионалка высшей пробы. Все семьи, на которых я работала, оставляли обо мне самые лучшие отзывы, от «Мне хочется, чтобы вы и вправду были моей матерью» до «Можем ли мы оставить ее у себя?» Однако это не мешало мне забывать их, как только истекал срок контракта. Я любила их, но не собиралась обольщаться. Хотя умение забывать отдает холодностью и бессердечием, иначе ничего не выйдет. Именно поэтому я достигла в искусстве переключения совершенства.

Я перезвонила агенту поздно вечером.

— Я согласна, — сказала я в трубку.

Что поделаешь, во мне было так много нерастраченной любви.

Спустя несколько дней я поделилась с коллегами деталями предстоящей работы.

Местный досуговый центр будто специально придумали для таких, как мы. Я посещала массу бесплатных курсов, где учили навыкам, востребованным в нашей профессии: готовке, шитью, вязанию (которое мне совсем не давалось) и составлению букетов. Чем больше умеешь, тем выше на тебя спрос.

Наметанным глазом я сразу отличила коллег, сосредоточенно конспектирующих лекции. Мы назвались «книжным клубом» и стали регулярно собираться, но едва ли хоть раз заговорили о книжках — все время мы только и делали, что судачили о своих семьях.

— Если тебя позвали в дублеры, значит, с настоящей бабушкой нечисто, — заметила Марта.

У Марты было иное амплуа — она перевоплощалась в бодрую старушку, похоронившую нескольких мужей, слегка навеселе, которая вечно брала в долг у сыновей и дочек. Она не нуждалась в переключении. Марта могла в любое время дня и ночи — но лучше к обеду — заявиться в гости к названным родственникам, которые всегда встречали ее с распростертыми объятиями. Она работала в «Бабушках напрокат» дольше всех нас и в своей роли была неподражаема.

— Понятия не имею. — Я пожала плечами. — Может, не поладила с детьми. Бросила семью и укатила во Флориду.

— Вряд ли, — сказала Марта. — Бабушки не бросают детей и внуков, чаще внуки бросают их. Держу пари, она инвалид-колясочник или страдает от старческого слабоумия. А им захотелось кого-нибудь пободрее.

— Ты уже согласилась? — спросила другая бабушка напрокат.

— Согласилась. Не люблю быть дублершей, но жалко терять деньги.

— С таким контрактом они бы у меня попрыгали, — заметила Марта. — Уж я бы позаботилась создать им парочку неразрешимых проблем.

Ответом на ее реплику был дружный смех, а когда мы отсмеялись, Марта добавила, понизив голос:

— Глядя на нас — таких чинных пожилых леди, — и не скажешь, что мы отъявленные стервы.

В тот день ко мне в гости должна была наведаться одна из семей. Я вынула из стола коробку с надписью «Фергюсоны»: фотографии, подарки от внуков, которые надлежало выставить на всеобщее обозрение, скрупулезный подсчет расходов от прошлого визита, рецепты любимых блюд.

Мне нравились Фергюсоны: отзывчивые, развитые дети, понимающие родители. Хуже всего, когда один из родителей сверлит тебя взглядом, прикидывая, сколько нужного купил бы за деньги, которые заплатил компании.

Я развесила фотографии, расставила подарки, бросила на журнальный столик несколько номеров «Ридерс дайджест» и встала у плиты. Сегодня я собиралась порадовать семейство традиционным обедом с жареным цыпленком, картофельным пюре и кукурузой в початках.

До того как я пришла в «Бабушку напрокат», я ни разу в жизни не пекла пирогов. Мой первый черничный пирог безнадежно подгорел. Пришлось сослаться на старческую забывчивость — беспроигрышный ход, который срабатывал, даже если угораздило забыть имя внучка. Тут, впрочем, нельзя перегнуть палку, иначе родители заподозрят, что у тебя болезнь Альцгеймера и «пустят в расход» без предупреждения.

К приходу Фергюсонов я знала, что должна спросить про балетный класс Мисси и ручного хомяка Тины и рассказать о поездке в Ирландию — специальный тур для пожилых (Фергюсонам хотелось, чтобы их бабушка много путешествовала и могла приобщить детей к культуре разных стран).

— Бабулечка! — завопила Тина с порога. — Зубная фея подарила мне доллар!

С нашей прошлой встречи во рту у Тины образовалась еще одна дырка.

— Ни за что не допущу, чтобы зубная фея меня