немецкая. Как часть займа.
Арбузы, поди, совсем кончатся.
Не кончатся, Густав, не волнуйся. Сам не допустит.
Да, все-таки символическое растение.
Овощ.
Все равно. Главное -- снаружи зеленый, внутри -- красный.
Да, цвет надежды и страсти.
Не говоря -- пролитой крови.
Какая разница.
Только, пока не разрежешь, не знаешь -- зрелый или незрелый.
Да. И потом -- семечки.
Подумаешь, семечки! Семечки всегда можно выплюнуть.
Что да, то да.
Послушай, Петрович. Тебе что больше нравится: прошлое или будущее?
Не знаю, Базиль Модестович, не думал. Раньше будущее.
Теперь, думаю, прошлое. Все-таки я -- внутренних дел.
А тебе, Густав?
Как когда. Когда будущее, когда прошлое.
Настоящее, значит. Тебя, Цецилия, не спрашиваю. С тобой все ясно. Сплошная надежда и страсть.
Женщина, Базиль Модестович, всегда будущим интересуется. Все-таки материнский инстинкт.
Усложняешь, Цецилия. При чем тут материнский? Просто инстинкт.
Какой вы все-таки грубый, Петрович!
Если я и грубый, то оттого, что неохота на старости лет немецкий учить. Или английский. Правильно я говорю, Базиль Модестыч?
Что да, то да.
А тебе самому, Базиль Модестыч, что больше нравится?
Сам не знаю, Петрович. Думаю, все-таки прошлое. В большинстве оно... Кофе будешь?
[Занавес.]
1990
Последние комментарии
2 часов 54 минут назад
2 часов 55 минут назад
3 часов 3 минут назад
3 часов 7 минут назад
10 часов 49 минут назад
11 часов 30 минут назад