Ход Роджера Мургатройда [Гилберт Адэр] (fb2) читать постранично, страница - 2

кармана кимоно (отнюдь не единственного) плоский портсигар, достала сигарету, вставила в удлиненный мундштук черного дерева, закурила и сделала глубочайшую затяжку – и пальцы ее во время всех этих операций оставались настолько же твердыми, насколько у полковника они дрожали.

– Я, – продолжала она невозмутимо, – имела в виду только одно: мы не можем просто рассиживать с мертвым телом у нас над головой. Необходимо что-то предпринять.

– Да, но что? – ответил полковник. – Фаррар пытался позвонить… сколько раз, Фаррар?

– Без малого десять, сэр.

– Верно. Провода оборвало, и они, вероятно, останутся оборванными еще какое-то время. И, как вы сами прекрасно слышите, оборвавший их буран продолжает бушевать. Мы должны смотреть фактам в глаза. Мы занесены снегом. Полностью отрезаны от внешнего мира – во всяком случае, пока буран не стихнет. До ближайшего полицейского участка больше тридцати миль, и единственная ведущая туда дорога, конечно, погребена под сугробами. – Покосившись на Селину, он докончил: – И, в конце-то концов, ведь… ну, я хочу сказать, что наше празднование Рождества абсолютно испорчено и все такое прочее, и это крайне неприятно для нас всех, но тело ведь… оно никуда не денется. Боюсь, нам придется просто ждать столько времени, сколько потребуется.

И вот тут из кресла у камина, в котором уютно и бесформенно утопала в своем шерстяном халате, Эвадна Маунт, писательница, которой мы уже представлены, сказала полковнику с настойчивостью в почти мужском голосе:

– Не знаю, Роджер, можем ли мы себе это позволить.

– Что позволить?

– Ждать, сколько потребуется, как вы говорили.

Полковник бросил на нее ядовито– испытующий взгляд.

– Но почему?

– Рассмотрим, что здесь произошло. Полчаса назад Реймонд Джентри был найден мертвым на чердаке. Вам, Роджер, пришлось взломать дверь, чтобы добраться до него, – дверь, запертую изнутри, причем ключ оставался в скважине. И если этого мало, так единственное окно в помещении забрано решеткой. Таким образом, как ни взглянуть, никто не мог войти туда, и все же кто-то вошел, а неизвестно каким образом оказавшись внутри, никто не мог бы выйти наружу. И тем не менее невозможно отрицать, что кому-то удалось сделать и то, и другое.

Ну, как я уже сказала вам, Роджер, я не занимаюсь убийствами в запертых помещениях. Я написала девять романов и три пьесы – последняя из них «Не тот залог» завершает, пока мы тут разговариваем, свой четвертый триумфальный год в Вест-Энде – ну-ка, превзойди это, Агата Кристи! – и ни в романах, ни в пьесах нет ни единого убийства в запертой комнате. Так что не стану делать вид, будто я догадываюсь, как было совершено данное убийство.

Но, – продолжала она, помолчав секунду-другую, явно прибегнув к паузе, чтобы произвести на своих слушателей наибольший эффект, – Я ЗНАЮ, КТО ЕГО СОВЕРШИЛ.

Эффект действительно получился сокрушительный. В гостиной наступила мертвая тишина. На несколько секунд время словно остановилось. Прислуга перестала нервно переступать с ноги на ногу. Безупречно наманикюренные пальцы Коры Резерфорд перестали выделывать изящный пируэт по прозрачному краю стеклянной пепельницы. Даже напольные часы перестали тикать – или тик-такать, – поддакивая.

В конце концов тишине патетически положил конец взрыв гнусавых причитаний, которыми разразилась младшая горничная с намасленными пальцами – Аделаида, «аденоидная Адди», как прозвали ее остальные горничные, всегда готовая расплакаться, стоило упасть булавке – ну, во всяком случае, фарфоровой чашке. Однако оглушительным «Т-ш-ш, дуреха!» миссис Варли, кухарка, заставила ее умолкнуть, и все вновь повернулись к Эвадне Маунт.

Неизбежный вопрос задал полковник:

– Ах, так вы знаете! Ну так скажите нам, кто это сделал?

– Кто-то из нас.

Как ни странно, никаких негодующих протестов, которые она, вероятно, ожидала вслед за таким драматическим заявлением, не последовало. Напротив, его логичность словно бы сразу и одновременно показалась всем неоспоримой.

– Мне известно, что этот дом расположен прямо на краю Дартмура, – продолжала она, – и, полагаю, у всех вас возникли фантазии о сбежавших заключенных. И, да, действительно, из-за обрыва телефонных проводов мы не можем исключить возможность, что какой-нибудь сбежавший заключенный рыскает сейчас по окрестностям. Но я это отбрасываю. Как заверила Алису Королева Червей, перед завтраком я способна поверить в шесть невозможностей… то есть, скажем, ПОСЛ Е завтрака, – поправилась она, – я ничто, пока не выпью мой утренний кофе. И как жадная читательница детективных загадок моего дорогого друга Джона Диксона Kappa, я, кроме того способна поверить, что некто умудрился материализоваться а потом дематериализоваться в этом запертом чердачном помещении, в промежутке убив Реймонда Джентри, причем без всякого вмешательства сверхъестественного. Боги, я вынуждена этому верить, поскольку это случилось!

Но никто никогда не заставит меня поверить, будто