Антология мировой фантастики. Том 8. Замок ужаса [Говард Филлипс Лавкрафт] (fb2) читать постранично, страница - 272

некогда Нергалом, Повелителем Подземной Страны, дала мне три ключа от трех ворот, за которыми на Черном Троне восседает Нергал. И я открыл врата, и победил тех, кто стережет проход, но в Кровавой Мгле перед троном Нергала был схвачен неведомыми чудовищами и принесен перед лицо Властителя Мертвых и брошен ниц. И услышал я голос, что звал меня из-под земли все эти годы, и голос был страшен и невыразимо печален. И я говорил с ним.

— Говорил с Нергалом? — ахнул старик. Нирах поднял лицо, и Нингишзида отпрянул в испуге — не лицо это было, а каменная маска, и казалось, что маска эта сдерживает бушующий под ней адский пламень. Словно не мозг находился за огромным высоким лбом Нираха, а гнездо шевелящихся змей.

— С Нергалом? — передразнил он. — Да твой Нергал не больше, чем пыль с сандалий тех, кто спит в глубине мрачной бездны нижнего мира. Ибо после того, как я говорил с Нергалом и не убоялся его, я был пропущен дальше. И я шел по пустынным полям подземной страны, и долог был мой путь. И увидел я Энмешарру, господина всех законов, правящих миром, который в незапамятные времена установил их, а затем отдал младшим богам. И он спит, огромный и бесформенный, как туча, а проснется лишь перед концом времен. И видел я иных, непохожих ни на одно обитающее в нашем мире существо, и говорил с ними. И было открыто мне, о Нингишзида, что три талисмана Итеру есть Чаша, или Сосуд Бессмертия, Камень, вставленный в корону, и Череп, посылающий смерть. И они есть ключи трех миров: Чаша — верхнего, Камень — от нашего и Череп — от страны Мертвых. А еще мне было открыто, что, собранные вместе, талисманы эти могут осуществлять любые желания человека, но в действительности они были созданы для того, чтобы сломать замки и стены узилища, в котором заключена Ночь. Ибо, когда я достиг пределов Дальней Земли, я увидел стену, за которой лежит Обиталище Ночи.

Нингишзида сделал знак, отгоняющий демонов. Лицо его посерело. Он все больше убеждался, что не Нирах говорит с ним сейчас, а некто, заключенный в его оболочку.

— Не бойся, старик! — увидев его трепет, сказал Нирах и рассмеялся. — Я все тот же ученик, которого ты так часто таскал за уши и бил палкой. Моя человеческая сущность изменилась, но я не утратил память. Больше того, я приобрел то, чем не владеет ни один человек, рожденный под солнцем. Ведь я видел Ночь, Нингишзида, я видел ее со стены в Стране Мертвых!

Лицо его вдруг неуловимо переменилось — уже не каменной маской стало оно, а живым человеческим ликом, замершим в скорбной гримасе. В глазах Нираха Нингишзида заметил смертельную тоску и муку, и это испугало его больше, чем все превращения, произошедшие с учеником до того.

— Ночь, — почти простонал Нирах. — Ночь, она прекрасна, она совершенна. Понимаешь, Нингишзида — она совершенна! В ней есть все, и все в ней начато и закончено, и нет в ней никакого движения. Знаешь ли ты, Нингишзида, как мерзко устроено царство богов света? Есть жизнь, но есть и страна Мертвых, и мы всю жизнь тщимся избегнуть ее врат, помышляя о бессмертии, и тем горше конечное страдание, потому что, кроме Итеру, владеющих Даром Ночи, никто не может остановиться перед последним порогом. А Ночь сама — бессмертие, ибо в ней нет жизни и нет пределов. Не объяснить словами великолепие Ночи, не описать строгую форму кристаллов, излучающих черный свет… И я узнал, Нингишзида, что некогда Ночь была заперта в самом дальнем и мрачном узилище подземного мира, и вместе с ней были скованы Мертвые Боги, которые есть не более, чем ничтожные слуги ее. И мне было сказано, что тот, кто соберет вместе три талисмана Итеру, откроет двери ее тюрьмы и выпустит Ночь на волю. И даже Мертвые Боги преклонятся перед ним, и он навеки станет Королем Ночи, и будет править бесконечно, потому что в Ночи нет времени. И я поклялся, что соберу талисманы и стану Королем Ночи, и я стоял на стене, а Ночь всколыхнулась в своем Обиталище, и поднялась, и коснулась меня.

Он вздрогнул, как будто ожегшись раскаленным железом. И Нингишзида вздрогнул вместе с ним, и смотрел на него, не в силах оторвать взгляд от чудовищных шрамов.

— И я вернулся, и моя дорога была тяжела. И Нергал, Повелитель Мертвых, пропустил меня через свои владения в мир людей, потому что на мне было благословение Ночи. Но он потребовал от меня жертву за то, что я, единственный из смертных, прошел обратным путем. И из Кровавой Мглы у подножия его трона выскочила огромная собака Эбих и перекусила мне ногу так легко, как если бы то была кость болотной птицы. Но я поднял ее над головой и швырнул о землю, и одолел ее. И Эрешкигаль, что не любит Нергала, силой отобравшего у нее скипетр нижнего мира, наложила на мои раны исцеляющий бальзам, и нога срослась, но я остался хром, ибо это есть моя жертва Повелителю Мертвых. А собака Эбих, по решению Мертвых Богов, будет дана мне в услужение, лишь только я завладею Ключом Рассвета. С тем я покинул Дальние Земли и пришел в себя на полу в глухом подземелье зиккурата. Я вернулся из Страны без Возврата, Нингишзида! Я ли