Five Dialogs with Vasily Vasiliev (fb2) читать постранично, страница - 3

Сначала мы, конечно, выпили светлого пива. Потом мы выпили тёмного пива. Потом мы выпили водки и хорошо закусили. Василий намекал на коньяк, но я объяснил ему, что коньяк надо пить после обеда. Потом мы пообедали и выпили красного вина. А уж после обеда мы, конечно, выпили коньячку.

Когда я убирал со стола, Василий заметил:

– Пустые бутылки, смотрю, не выбрасываешь. Вы тут тоже посуду сдаёте?

– Сдаём. Её там на что-то такое перерабатывают. По-английски это называется recycling. Как это по-русски? Пере-цикляция, что ли?

– И сколько у вас дают за бутылку?

– Чего дают? – не понял я.

– Ну, сколько платят?

– Нисколько. За пустые бутылки не платят.

На этот раз не понял Василий:

– Как не платят? Зачем их тогда сдавать?

– Так полагается.

– А что тебе будет, если не сдашь?

– Ничего не будет.

– Так, – подвёл итог Василий. – Значит, и не платят, и не наказывают. Тогда почему ты не можешь выбросить их в помойку?

– Могу.

– Почему не выбрасываешь?

– Не полагается. Чтоб не засорять землю.

– Ты мне не засоряй мозги! – рассердился Василий. – Тебя что, директором земли назначили?

И, немного успокоившись, добавил:

– Да, порядки у вас тут…

Послесловие

Недели через две после отбытия Василия мне позвонил мой друг Миша из Израиля.

– Старик, ты не представляешь, как я тебе благодарен за Василия! – закричал он. – Он в восторге от своей поездки! Америка ему понравилась, ты ему понравился, так что всё в порядке. Спасибо, старик!

Далее Миша рассказал, что вскоре после возвращения Василий выступал на собрании общества русско-французской или какой-то ещё дружбы с рассказом об Америке. Миша был в это время в Москве и присутствовал на выступлении Василия.

– Народу собралось – тьма, заметил Миша. – Василий там человек известный.

Василий рассказал собравшимся, как ему понравилась Америка. Дороги у них хорошие, народ приветливый, на улицах чисто, в магазинах всё дёшево, объяснил он.

– Единственное, что мне не понравилось, – сказал в заключение Василий, – что там нет никакой свободы. За что не возьмись – то не положено, это не положено. Прямо – как в зоне или в армии. Да куда уж дальше – я сам видел, как они собачье дерьмо подбирают и к себе домой носят. Это что, по-вашему, свобода? Или, может, это у них демократия так выражается?

Слова Василия были встречены долгими, продолжительными аплодисментами.

New Jersey

March 2008

Enter supporting content here