Первомайский [Павел Владимирович Яковенко] (fb2) читать постранично, страница - 3

и сообщил:

— Я еду.

«Ни хрена себе „герой“, — очень неприятно поразился Витя. — Что это с ним?».

В казарме слегка протрезвевший старшина выдавал бойцам вещмешки. Стоял непрерывный возбуждённый гул. Оружие ещё не получали. В канцелярии Зарифуллин сообщил раздосадовано:

— Ваучеры обиделись, что их не хотят брать. Выбрали солдатский комитет и решили ехать — защищать родную землю.

Витя так и сел: «Всё. Приехали. Придётся теперь все решения с каждым контрактником отдельно согласовывать».

Дивизион был недавно сформирован, имущество ещё полностью не получили, и отсутствовали крайне необходимые банники, ключи и отвёртки. Были только пушки Д-44 и машины. Всё остальное, как сказал командир дивизиона майор Бабаян, обещали дать в 1-м дивизионе при соединении по дороге на Кизляр.

Началось получение оружия. Витя сидел на выдаче, брюзжа по привычке, и делая записи мелкими буквами в «Книгу выдачи оружия». Появился Кривцов и заорал, что часть опаздывает. Поддубный дико занервничал: ускорить выдачу он мог, только перестав делать записи.

«Война когда-нибудь закончится, а за недостачу я потом сяду», — весьма разумно решил лейтенант и продолжил работу в прежнем темпе.

Из каптёрки соседней батареи, находившейся в одной казарме с Витиной, всё громче и настойчивее доносился гул попойки. Ваучеры бурно отмечали свой героический поступок. Из дверей вышеозначенного помещения выполз солдат контрактной службы Мага и неуверенным шагом приблизился к оружейке.

— Где мой автомат? — внезапно заорал он. — А ну дай мне автомат, лейтенант!

Мага попытался пролезть в оружейку. Толпа рядовых срочников ему явно мешала. Он стал отпихивать их, яростно матерясь. Витю захолонуло от злости. Он даже отвернулся, чтобы не выдать себя глазами. Из каптёрки высунулся прапорщик — завскладом Расул:

— Мага! Тару не задерживай! Тебя ждём.

И Мага, не успевший пробиться к оружейке, махнул рукой и неуклюже повернул обратно. Выдачу наконец-то закончили, и Поддубный с облегчением вручил заполненный документ дежурному по батарее.

На улице было тепло и снежно. Переход из вечно сумрачной и дурно пахнущей казармы наружу — на белый снег и свежий воздух — возбуждал радостные чувства. Было пасмурно — любимая Витина погода. Солдаты нестройно протопали мимо крыльца штаба, излюбленного места тусовки дивизионного бомонда в теплое время года. Сводная батарея направлялась в парк, который был отделен от казарм бригадным госпиталем и проезжей дорогой.

Путь лежал мимо покосившегося светло-коричневого забора автопарка, украшенного по периметру колючей проволокой, местами уже оборванной. Прохождение отряда сопровождалось завистливыми выкриками часовых. Из колонны отвечали им, что зря завидуют. Ведь уже не раз поднимали так часть, все бегали и суетились, а потом все равно возвращались в казармы. Потому солдатское настроение было весьма смутное, а отравляла его мысль, что ехать придётся вместе с «обожаемыми» контрактниками.

Сержант Волков, довольно бойкий товарищ, подошёл к Вите и то ли спросил, то ли просто злобу выплюнул, с каким-то надрывом:

— Поедем мы или нет? Ни-ку-да мы не поедем! Всё как всегда!

Витя насупился и промолчал: он-то откуда знает?

Тем временем короткий зимний день начал подходить к концу. Солдат с утра не кормили; они пока помалкивали, но кое-где уже начали проскакивать искры раздражения. Впрочем, неожиданно вовремя подкатила дежурная машина, и кухонный наряд привёз два бака гречневой каши с тушёнкой — такой еды в столовой в обычное время давно уже никто не видел. Настроение бойцов заметно повысилось.

Витя испытывал сначала сомнения: есть или не есть? С одной стороны — не очень хотелось почему-то; а с другой — терзали опасения: где это ещё потом кормить будут — кто знает? Опасения пересилили, и Витя достал свой, между прочим уже успевший где-то конкретно поджариться, весьма подержанный котелок. Пока лейтенант давился своей порцией каши, начали выгонять технику: несколько «шишиг» и «Уралов». Большинство ваучеров числилось в дивизионе водителями, однако, сомнительно, чтобы они видели свои автомобили более чем два — три раза за всё время службы — ну не было такой необходимости! Сейчас же, однако, они активно разыскивали закрепленную за ними технику. Большинство было в приподнятом настроении, причина которого была понятна и ежу.

Глядя на такое дело, Поддубный в очередной раз ощутил острое чувство разочарования: ехать в одной кабине с контрактником, (а там их будет явно не один), ему совсем не улыбалось. Местные ваучеры ощущали себя чуть ли не командирами; они уже поналезли во все кабины — к приятному теплу, идущему от двигателя. Зима всё-таки.

Витя выбрал «шишигу», где расположился относительный «тормоз» ваучер Мага, с решительным лицом подошёл к кабине, открыл её и заявил:

— Мага! Это моё командирское место!

Мага засопел: он не мог просто прогнать лейтенанта, не дошел ещё до такой наглости, но и уходить с