Ищейки Смерти [Александр Сергеевич Рыжков] (fb2) читать постранично, страница - 132

кучу, окружённые громадами зданий, они падали один за другим под градом смертоносных ядер. Не успел кто-то из них прийти в себя, как всё было кончено.

Победа!

Сар был спасён. Скелеты древних мыслящих повержены все до единого. Но какой ценой? Канонада смертоносной битвы стала победоносным маршем восхождения на мэрское кресло Вика Носолома. Тирана. Деспота. Жестокого и неумолимого.

Сар был спасён. Но он был разрушен почти до основания. На его костях взойдёт другой город. Нет, не тот Сар, которым его столетиями привыкли видеть мыслящие — пристанищем бессердечных снобов, коррупционеров, дорогих проституток и извращённых богачей. Это будет город, закованный в кандалы диктатуры и культа личности. Отстроятся новые здания. Порой даже лучшие, чем прежде. И мысли. Мысли горожан тоже отстроятся. Носолом сам укажет чертежи…

Сар был спасён.

Был ли?

Глава 26: Двойной Эпилог

Это были океанические щупы! Вот, кто возрождает жизнь на Пустом Материке после извержения Вулкана Ненависти! Они-то и спасли нас!

Щупы подобрали и утонувшего Лароуса: бедняга, его котёл залило водой. Мы думали, он погиб, но не таков уж старина Лароус — магомеханический сын павшего от моей руки Тризолуса! Хорошо высушив, мы растопили его печь. Не прошло и пяти минут, как механические члены зашевелились, а из треугольной сетки под чёрными глазными линзами донеслась отборная ругань — наш друг был снова в строю!

Своим спасением мы обязаны щупам Вечного Океана, но это не означает, что к ним я испытываю только чувство благодарности. Замешательство и, пожалуй даже, страх полощутся в моей душе извилистыми ручьями. И дело тут не в причудливых формах голов и ядовитой красно-жёлтой раскраске скользкой кожи. И уж совсем не в том, что они не говорят на всеобще-принятом языке — откуда ж им его знать? Дело в другом. В их полнейшем отсутствии интереса к нам. В толк этого я взять не могу.

Они не пытались идти на контакт: вели себя так, словно мы были одними из тех спасённых животных. В подводных пузырях щупы доставили нас к себе в город. Похожий на Подводье, он, в то же время, разительно от него отличался. Меня удивила кристальная прозрачность воды: даже на такой глубине, солнечные лучи пробивались до самого дна. Видимо, ветер сменился и раздул клубы вываленного из жерла Вулкана дыма и пепла, освободив путь заточённому солнцу. По соседству с кучно громоздящимися воздушными куполами с обильной растительностью под ними, словно грибы, заполонили морское дно причудливые округлые здания. Здания были в основном перламутрового цвета, но встречались и аквамариновые, ещё реже — тёмно-зелёные. Что меня удивило — не было труб, черпающих воздух с поверхности океана. Откуда брался воздух в куполах — для меня до сих пор остаётся загадкой. Кич тут же поделился своими догадками, мол, у них трубы зарыты под землю и тянутся до берега. Правда, на мой вопрос, что же щупы будут делать, когда лава в те прибрежные трубы затечёт, Кич не нашёлся с ответом, насупился и обозвал меня «зазнавшимся ботаником».

Всех спасённых зверей разместили под куполами. В голове до сих пор не укладывается: полноценные джунгли, растущие на дне Вечного Океана…

Щупы нас доставили под небольшой купол и покинули. Всё это время я пытался заговорить с ними, обратить на себя внимание, но они даже не реагировали, переговариваясь друг с другом непонятным булькающим языком, очень уж отличным даже от языка обитателей Озера Водных. Их странные слова с поразительной звонкостью проходя через воду и стенку пузыря неприятными слуховыми иглами вонзались в мои уши. Когда щупы уплывали, я случайно встретился взглядом с одним из них: от его пронизывающих голубых выпуклых шаров глаз меня бросило в холодный пот. В голове на короткий миг промелькнул образ родного дома в Пашнях, отца и мачехи, из-за которой я его покинул… Паршивое ощущение вызвал у меня этот проклятущий щуп. Меня напугала та лёгкость и простота, с которой он пролез в мою голову. Я оказался перед ним, будто пришпиленный булавкой жучок перед коллекционером. Он мог копаться в моих мыслях, словно бродяга в помойном ведре, и я ничего не мог поделать с этим… Но потом он отвернулся и уплыл. А я остался глядеть ему вслед, снедаемый чувством стыда и гнева.

Вскоре я пришёл в себя.

Не сказать, что под куполом было просторно, но и не так уж, чтобы тесно. На полу лежал уголь, щепки и кремень — как раз для растопки котла Лароуса. После того, как тот перепончатый паршивец влез мне в мозг, я ничему не удивляюсь. Рядом с углём лежали припасы: кокосовые орехи, мёд, пресная вода, вяленая рыба.

Только мы взялись высушивать Лароуса, как купол тронулся с места. С каждой секундой он набирал скорость. Всё быстрее мелькающие по сторонам рыбы, моллюски, дельфины, кальмары, осьминоги, медузы и сотни других созданий, формами и размерами не подходящие ни под какое описание известных мне существ, водоросли, кораллы и подводные деревья — слились в одну