городишко пожаловал Верховный главнокомандующий русскими Вооружёнными Силами, августейший дядя самодержца великий князь Николай Николаевич. С того августовского дня в Могилёве и расквартировалась Ставка, оттянутая несколько в тыл из-за наступления германо-австрийских войск летом 1915 года (с начала войны она располагалась под Барановичами в железнодорожном составе).
А через две седмицы (недели) верховное командование Вооружёнными Силами возложил на себя самодержец. Под свои нужды государь император Николай Александрович занял особняк губернатора. Как пишет красный исследователь октябрьских событий в Ставке Г. Лелевич, "так захолустный Могилёв, по переписи 1920 года насчитывавший всего 39 542 жителя, превратился в центр многомиллионной русской армии" [1].
Журнал "Красная Новь" (1921 год, No2, C.294) подчеркивал, что "нелепая и подлая клевета", обвинявшая Ленина в германском шпионаже, имела своим источником Ставку. Так что у Ленина на неё был своего рода "двойной зуб".
Для справки: Общеармейский комитет состоял из 25 человек, по одному представителю от каждого фронта, от каждой армии, и каждого флота…
В последние недели октября семнадцатого в Ставку по вызову прибыл генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель – один из блестящих кавалерийских генералов, бывший флигель-адъютант отреченного императора (отреченного, поскольку не отрёкся, а был отрешен от престола всей совокупностью искусственно порождённых обстоятельств). Врангель был одним из немногих генералов с высшим инженерным образованием, полученным ещё до службы в армии. Он закончил и академию Генерального штаба, оказавшись соучеником будущего сталинского маршала Б. М. Шапошникова.
Из воспоминаний барона узнаем:
"…В тот же день я получил телеграмму генерала Духонина, вызывающего меня в ставку. По приезде в Могилёв я явился к генералу Духонину. Я видел его впервые. Среднего роста, полный, румяный, с густыми вьющимися чёрными волосами, чрезвычайно моложавый, он производил впечатление очень мягкого, скромного человека… В тот же день я подал на имя генерала Духонина рапорт. Я писал, что… "убеждений своих никогда не менял и в угоду кому бы то ни было менять не буду" и ходатайствовал об увольнении меня в отставку…Мне с каждым днём становилось яснее, что ежедневно увеличивающийся в армии развал уже остановить нельзя…Я поселился в вагоне Вырубова (В. В. Вырубов – дежурный генерал штаба Верховного. – Ю.В.). Сам Вырубов жил в верхнем этаже дворца. Жуткое чувство охватило меня, когда я впервые зашёл к нему в кабинет. Здесь год тому назад видел я Государя. Комната с тех пор почти не изменилась (в те октябрьско-ноябрьские дни семнадцатого отреченный император вместе с семьей маялся в тобольской, предсмертной ссылке под доглядом комиссара Временного правительства бывшего рабочего Василия Семеновича Панкратова. – Ю.В.)…К обеду пришёл генерал Духонин (в вагон к Вырубову. – Ю.В.), просидевший у нас часов до десяти, он, видимо, рад был отдохнуть от дела, рассказывал многое из прежней своей службы, с особенным удовольствием вспоминал о времени, когда командовал 165-м Луцким полком. Полк под его начальством имел немало славных дел, и георгиевские кресты, украшавшие грудь и шею генерала Духонина, говорили об этом…" [2]
В тех же воспоминаниях читаем:
"…Государь производил впечатление чрезвычайной простоты и неизменного доброжелательства. Это впечатление являлось следствием отличительных черт характера Государя – прекрасного воспитания и чрезвычайного умения владеть собой.Ум Государя был быстрый. Он схватывал мысль собеседника с полуслова, а память его была совершенно исключительная" (Там же. С 14).
С Луцким полком Духонин участвовал в карпатском походе. В боях под Краковым полк был обескровлен, а сам Николай Духонин серьёзно ранен.
Всю оперативную часть брусиловского наступления (май-июль 1916-го) сорокалетний Духонин вынес на своих плечах, умело претворяя замысел своего главнокомандующего фронтом в действия войск (под руководством начальника штаба фронта генерала В. Н. Клембовского). Как видим, последним русским Верховным являлся опытный боевой русский генерал. Свою задачу на посту Верховного он видел в том, чтобы спасать и хранить то, что можно было ещё спасти и сохранить, при этом отстаивая, несмотря на разрушительную прогерманскую агитацию большевиков, каждую пядь родной земли.
Дед Духонина отважно сражался на бастионах Севастополя в 1854-1855 годах и был известен России.
В бытность Дитерихса начальником штаба и грянула расправа над Николаем Николаевичем Духониным на могилёвском вокзале, где матрос из отряда, посланного Лениным на разгром Ставки, ударом штыка в грудь убил Духонина. Погодя "братишки" радостно кинулись искать жену (уже вдову) генерала, дабы поглумиться (такое тогда случалось сплошь и рядом), а напоследок и пощекотать штыком белотелую генеральшу, а пущай следует за
Последние комментарии
1 день 6 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 23 часов назад
1 день 23 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 8 часов назад