подумали о моих бедных животных.
Леон (
на ухо Жану). Дипломат!
Жан. В этом нет ничего удивительного, сударыня. Я дружелюбно отношусь к животным. Это обиженные братья человека, его рабы и его пища; они настоящие мученики на этой земле.
Г-жа де Роншар. Ваши слова, сударь, весьма справедливы. Я об этом часто думала. Вспомните о бедных лошадях, как бьют их кучера на улице!
Леон (
с пафосом). А дичь, тетя! Обезумевшая птица падает под градом свинца или в ужасе улетает от этого ужасного избиения!.. Пиф, паф, паф!
Г-жа де Роншар. Не говори об этом... Меня бросает в дрожь... Это ужасно.
Жан (
подходя к Жильберте). Ужасно.
Леон (
помолчав, весело). Да... Но вкусно.
Г-жа де Роншар. Ты безжалостен!
Леон (
тихо тетке). У меня, может быть, нет жалости к животным, а у вас к людям.
Г-жа де Роншар (
так же тихо). Что ты хочешь сказать?
Леон (
так же, показывая на Жильберту и Жана, севших на диване направо). Вы думаете, ваше присутствие очень приятно им сегодня вечером? (
Взяв ее под руку.) Папа, наверно, кончил курить... Пойдите ненадолго в бильярдную.
Г-жа де Роншар. А ты?
Леон. Я схожу вниз, в свой рабочий кабинет, и тотчас же приду к вам.
Г-жа де Роншар (
иронически). Твой рабочий кабинет... это твоя мастерская, повеса?.. Клиентки?
Леон (
целомудренно). Ах, тетя... у нас не раздеваются. (
В сторону.) К сожалению. (
Выходит направо, благословляя обоих молодых людей.) Дети мои, благословляю вас.
Г-жа де Роншар удаляется в среднюю дверь.
СЦЕНА ПЯТАЯ
Жан, Жильберта
Жан (
сидя на диване направо). Да, да, вы и в самом деле моя жена, мадмуазель.
Жильберта. Мадмуазель?
Жан. О, простите! Я не знаю, как вас назвать.
Жильберта. Называйте Жильбертой, в этом нет ничего неприличного.
Жан. Жильберта! Наконец-то, наконец-то вы моя жена!
Жильберта. Право, это далось нелегко.
Жан. Ах, какое вы милое и энергичное создание! Как вы боролись против отца, против тетки! Если мы принадлежим друг другу, то только благодаря вам, вашей настойчивости. Спасибо от всего сердца... оно принадлежит вам.
Жильберта. Я вам доверяла, вот и все,
Жан. Только доверяли?
Жильберта. Не кокетничайте. Вы нравились мне и хорошо об этом знали... Если бы вы не понравились мне, доверие было бы ни к чему. Сначала просто нравятся; не будь этого, ничего бы и не вышло, господин...
Жан. Скажите Жан, как я сказал Жильберта...
Жильберта (
колеблясь). Это не то же самое... Мне кажется... однако... Нет, не могу! (
Встает и переходит налево.)
Жан (
тоже встает). Как я вас люблю! Клянусь, я не только увлечен вами; я глубоко люблю вас, потому что нашел в вас неоценимые достоинства. Вы совершенство: в вас столько же рассудка, сколько и сердца. И ваше чувство совсем не похоже на обычную женскую чувствительность. Вы наделены великим и прекрасным даром отзывчивости; это качество благородных душ, и его теперь редко встречаешь в свете. Потом, вы красивы, очень красивы, исключительно и по-особенному изящны, а я как художник обожаю красоту. Но главное, вы очаровали меня до такой степени, что я не замечаю всего остального мира и не думаю о нем.
Жильберта. Я слушаю вас с большим удовольствием, но, пожалуйста, не продолжайте — это меня немного смущает. Впрочем, я хорошо знаю — я почти все предвижу, — что надо пользоваться сегодняшним днем, чтобы всем этим насладиться: это еще взволнованные слова жениха. Со временем они, может быть, будут тоже восхитительны, если люди умеют говорить, как вы, и любить так, как вы меня, кажется, любите. Но это будут иные слова.
Жан. О!
Жильберта (
садясь на табурет перед столом). Так говорите же еще.
Жан. Меня привлекла в вас таинственная гармония формы и внутренней природы вашего существа. Помните тот день, когда я в первый раз пришел к вам?
Жильберта. Да, очень хорошо. Мой брат привел вас обедать. Вы, кажется, даже немного сопротивлялись.
Жан (
смеясь). Можно ли доверяться вашему легкомысленному брату? Он проговорился вам об этом!.. Мне до сих пор неловко, что он вам все рассказал. Признаюсь, я немного сопротивлялся. Я художник, я привык к нашему особому обществу, живому и шумному, свободному в выражениях, и меня несколько беспокоила мысль попасть в такой почтенный дом, как ваш, в дом судейского чиновника, где есть молодая девушка. Но я так люблю вашего брата!.. Он такой оригинальный, веселый, он одарен такой умной иронией и такой проницательностью под маской легкомыслия, что я пошел бы за ним куда угодно, — и пошел за ним к вам. Но как же я был ему за это благодарен! Когда я входил в гостиную, где собралась вся ваша семья, вы ставили в китайскую вазу принесенные цветы. Помните?
Жильберта. Да, конечно.
Жан. Ваш отец заговорил со мной о моем дяде Мартинеле, которого он когда-то знал. Это сблизило нас. Но, разговаривая, я смотрел, как вы занимаетесь цветами.
Жильберта (
улыбаясь). Вы даже слишком много
Последние комментарии
22 часов 31 минут назад
1 день 6 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад