Сталин и дураки [Олег Игоревич Дивов] (fb2) читать постранично, страница - 2

земле, по берегам монгольского озера Хасан, и каждый рядом с собой пограничный столб воткнул. Мол нако-ся, выкуси!

Сталин звонит и спрашивает:

— Ответьте мне, товарищ Похер, как коммунист коммунисту! Вы там собираетесь воевать с японцами или сидите на ровной заднице, ждете, когда в нее саблю воткнут? Может вам Жукова прислать?

— Да что вы, товарищ Сталин! — отвечает великий красный воин. — Да мы им щас ужо! Да какой такой Жуков!

Сталин чует, дело плохо. Заходит к Берии и говорит:

— Давай быстро пиши анонимку, что Блюхер японский шпион, и дело на него заводи. А то если мы этого дурака расстреляем за то, что он просто дурак, советский народ может сделать ошибочные выводы.

— Да я уж давно написал! — Берия отвечает и давай по ящикам стола шарить. Заодно нашел анонимки на конструкторов Туполева с Королевым, а еще на летчика Чкалова, но эту как бы невзначай в корзину уронил: и летчик уже погиб, и Сталин мог за Чкалова своему верному министру пенсне разбить. Берия эту анонимку просто так сочинил, для удовольствия.

Сталин назад в кабинет, а там нарком Ворошилов, зеленый весь, хоть кидай его в болото — заквакает. Японцы еще дальше Блюхера потеснили, нагло окапываются на исконно русской монгольской земле, а Дальневосточный округ, похоже, копает только грядки, ибо больше ничему не обучен.

Сталин новость выслушал, не меняясь в лице, нагнулся, вытащил из-под стола початую бутылку киндзмараули, хлоп из горла. Чувствует, вроде отлегло от сердца. Еще хлопнул, кажись, полегчало. Бутылку обратно под стол, а то Ворошилов, старый большевик, как присосется на нервной почве — не отнимешь. Сам трубку берет и говорит в нее очень ласково:

— А давайте-ка, товарищ Нахер, приезжайте к нам в Москву. Давно не виделись. Посидим, поговорим…

Трубку кладет, хвать другую, крошит в нее папиросу «Герцеговина Флор», пытается раскурить, но не может, трубка — телефонная. А с великим красным воином он по курительной разговаривал. Нарком Ворошилов уже чуть не в обмороке.

Сталин сам над собой посмеялся и Ворошилову:

— Значит, бери стотыщ танков, сажай на них Жукова, пускай дует на Дальний Восток и японцев с нашей земли выбьет. А если и этот не выбьет, тогда я вам выбью… Сами знаете, что. Всем, даже Буденному.

Ворошилов через левое плечо кру-гом и побежал Жукова стращать.

Жуков сел на танки, да как поскакал на озеро Хасан! Но туда ж в два дня не доедешь. Прискакал уже на Халхин-Гол. А там черт-те что творится: японские летчики наших бьют. И танки БТ горят как свечки. У них, оказывается, такое интересное расположение топливных баков. Наверное конструкторы не учли, что по танкам БТ будут стрелять из пушек. Ну действительно, зачем.

Жуков себе испанских летчиков затребовал, которые злые очень и дерутся больно, а танкам приказал быстрее скакать, чтобы в них из пушек не попадали. И вломил-таки японцам по очкам, только стеклышки посыпались. И еще у одного самурая саблю отнял на всякий случай — вдруг парад принимать, а как же это без сабли-то. Жуков, он такой был, запасливый. Он потом у фашистов двадцать штук аккордеонов отбил. Поиграть на пенсии.

В общем, вроде все неплохо — Родина ликует и песни поет, японцы с горя режутся, Блюхер обиженно переворачивается в гробу. Жуков саблю точит, Ворошилов с Буденным усы крутят и орденами бряцают, Молотов, самый у нас грамотный, пишет письмо Риббентропу, как мы косых расчехвостили, чтобы знал на будущее, с кем дружить. Академик Капица с академиком Сахаровым замышляют недоброе в целях обороны Родины. А дедушка Калинин сладко спит. Ну все при деле.

Один Сталин ходит из угла в угол, нервно курит, чувствует себя полным идиотом. Надо же, великий красный воин Блюхер — японский шпион! Иначе как объяснить полный развал Красной Армии? Да такой развал, в сто лет не соберешь. Хорошо, монголы не напали, вовремя мы им русско-советское иго устроили. А то сраму было бы на весь мир.

Позвонил Берии, говорит, ты конструкторов Туполева с Королевым посадил уже? Вот проследи, чтобы они в тюрьме не груши околачивали, а быстренько нормальный танк выдумали, который не сразу загорится. Назовем «Клим Ворошилов», если опять плохой окажется, пусть Климу будет стыдно.

— Это не те конструкторы, — Берия отвечает. — Погоди, я сейчас каких надо посажу, они и танк сообразят, и даже пароход.

— А зачем ты не тех-то сажаешь?!

— А на всякий случай, они ведь конструкторы, мало ли, чего от скуки выдумают. По-хорошему надо бы еще академика Капицу посадить, со всем его институтом. Эти с утра придут на работу, а мы им: товарищи, институт переводится на тюремное положение…

— Я те дам Капицу! Я его назначу твоим бригадиром на лесоповале! Поглядим тогда, чего от скуки выдумаешь!

Сталин дальше ходит-бродит, худо ему и посоветоваться не с кем, кругом дураки вроде Берии. Или разложенцы вроде Блюхера. Жалко как, Чкалова нет, этот бы подсказал что-нибудь. Позвонить разве академику Капице? И хочется, и стыдно просить совета у гражданского, пусть он трижды