В шаге от славы [Оксана Кас] (fb2) читать онлайн

В шаге от славы

Глава 1. Переезд

Возвращение Дана с Недели Моды запустило процесс активной подготовки группы к участию в шоу и дебюту после этого шоу. Шоу, конечно, пока в приоритете, оно по своей сути и является неофициальным дебютом. Пусть пока без своих песен, но они будут выступать перед камерами и публикой. Еженедельные съемки, необходимость кроме выступлений готовить еще контент для соцсетей – чем не жизнь айдола?

Первой вехой в развитии их группы был переезд в общежитие. Person действительно раскошелились, предоставив под общежитие большую квартиру в районе Каннам, в пяти минутах ходьбы от здания агентства. Четыре спальни, каждая с отдельной ванной комнатой, гостиная совмещена со столовой и кухней, небольшая комната под кабинет, а еще прачечная и просторный балкон.

Спальни четыре, их шестеро. То есть кто-то будет спать один, кто-то по двое в комнате. Дан хотел предложить тянуть жребий, чтобы было честно… не учел состав группы. Всё распределили без его решения, путем "Инсон предложил, остальные согласились". Самую большую спальню заняли Минсок и Хэвон, потому что у Минсока много одежды. Вторую по величине комнату с большой гардеробной отдали Дану. Третью по площади решили делить Инсон и Юджин, а самая маленькая отдельная комната досталась Джинхо.

Квартиру арендовали еще месяц назад, но потребовалось больше времени на ремонт. Мебели по минимуму, только самое необходимое – столы, стулья, кровати. С техникой примерно так же: стиральная и сушильные машинки, холодильник и плита, в гостиной поставили компьютер.

Саму квартиру парни успели увидеть до начала ремонта, когда в ней были только голые стены. Теперь же смогут оценить ее в более-менее готовом варианте.

Для You Tube канала группы принято записывать различные развлекательные блоги, чтобы фанаты чувствовали себя ближе к айдолам. Практически формат реалити-шоу, когда настоящие эмоции смешиваются с актерским мастерством. В Person подобному специально учат. Суть в том, что ты отталкиваешься от своих настоящий эмоций, но делаешь их ярче, чтобы зрителям было весело. Это как будто ты снимаешься в фильме в роли самого себя.

Разумеется, никто из айдолов в реальной жизни от переизбытка чувств не будет падать на пол. Но во время шоу – вполне может. Не стоит думать, что главный способ участия в съемках – это изображать из себя истеричку на антидепрессантах, катаясь по полу от смеха и обнимая все, что движется. Это просто тот образ, который ярче всего выглядит на экране, поэтому многие в к-поп его эксплуатируют. Есть множество других способов рассмешить людей, показать свой характер немного в комичном виде, выставить вперед те свои качества, которые удачно смотрятся на экране.

В отличие от сценического образа, образ для шоу всегда плотнее привязан к реальному характеру человека. Иначе может быть такое же, как с Даном в прошлой жизни: он, будучи достаточно ответственным и педантичным, должен был играть ребенка. Это может быть даже весело какое-то время, но снимают айдолов постоянно и жить в таком образе годами – это слишком большой удар для психики. Хотя вряд ли в Person руководствовались именно этими опасениями, говоря о правилах создания сценического образа. Скорее всего, они просто считали, что играть самого себя проще, чем кого-то еще.

По сути, все строится на выборе нескольких качеств, которые ты чаще и ярче проявляешь перед камерой. Например – Инсон энергичный, любопытный и дерзкий. У Минсока явные вайбы старшего брата, который не только заботится о младших, но еще и кошмарит их за грязные полы. Они обсуждали свое поведение и характеры с продюсерами и учителями актерского мастерства, им давали советы о том, как найти баланс между реальной жизнью, которая проходит перед камерами, и необходимостью демонстрировать эту жизнь как часть увлекательного шоу.

Переезд в общежитие должен стать их первым влогом, пробным эпизодом, выложат который уже после официального дебюта… или не выложат, если выпуск получится слишком сумбурным или слишком скучным.

***

Операторы и стафф пришли в общежитие рано утром, разбудив не только Минсока и парней, но и трех новичков. Обычно утро для Минсока начиналось с приготовления легкого завтрака, а потом они пешком шли в агентство, но в этот раз их отправили умываться и краситься. Макияж, конечно, условный. Выровняли тон кожи, подрисовали брови, подкрасили губы розоватым тинтом, чтобы не терялись на лице, и минимальный макияж глаз – стрелочки по росту ресниц, тенями подчеркнули эгьё саль. Все, к съемке готов. Волосы укладывать не стали, создавая образ небрежности.

[*Эгьё саль – так кореянки называют прием в макияже, когда подчеркивается припухлость под глазом, мешочек. Так глаза кажутся более детскими и вообще… немного больше.*]

Ну и дальше – съемки вроде как обычного утра. Минсока сняли, как он вставал с кровати, как зашел в ванную в пижаме, после он на кухне рассказывал, что сейчас будет готовить простой завтрак для живущих в общежитии. Попутно ворчал – в раковине нашлась кружка из под молока, а на обеденном столе – крошки от печенья.

– Кто-то не убрал следы ночного преступления, – вздохнул Минсок. – У нас не принято ругать за вредную еду, но… за крошки я бы отругал, если бы знал, кто это ночью лакомился.

Девушка из стаффа за пределами обзора камеры поинтересовалась:

– Ты следишь за порядком в общежитии?

– Он тиранит нас, – раздался позади нее голос Инсона.

Он тоже изображал обычное утро, поэтому сладко зевнул и еще больше взъерошил и так взъерошенные волосы.

– Неужели так сложно помыть за собой кружку? – возмутился Минсок. – А крошки? Если в общежитии заведутся тараканы, то виноваты будут вот эти ночные любители печенья.

Инсон сел на стул и поинтересовался:

– А чья кружка?

Камеры его, кажется, совсем не беспокоили. Минсок даже позавидовал такому уровню профессионального пофигизма. Откуда только? Ему самому казалось, что он выглядит немного нелепо, поясняя свои действия на камеру.

Но привычный контроль над собой не давал расслабиться, поэтому он подошел к раковине, достал кружку, рассматривая ее.

– Он же не мог взять чужую, чтобы запутать следствие? – со смешком уточнил Минсок.

– Я ложился в два, на кухне не было ни кружки, ни людей с печеньем. А в три часа ночи вряд ли кто строил коварные планы по обману тебя путем кражи чужой кружки, – просто ответил Инсон и добавил: – А кофе есть?

– Еще не ставил, – небрежно бросил Минсок и заорал на всю квартиру имя владельца кружки: – Донгю! До-о-онгю!

И пронесся мимо оператора к комнатам. За спиной услышал тихий смех девушки из стаффа – значит все он делает правильно, раз смотрится забавно. Донгю был в своей комнате, но там Минсока не снимали: трех младших трейни к съемкам не готовили, макияж не делали и спали они в лучших традициях мужской общаги – в трусах. Но это не помешало Минсоку отчитать парня за бардак на кухне.

За столом сидели вчетвером. Минсок, конечно, по привычке приготовил на всех, но оставшиеся порции остывали в кастрюльке. Стафф пояснил, что есть они могут в тишине, чем они и занимались, только иногда вполне привычно нахваливая еду.

Дальше снимали процесс сборов. Все переоделись и начали опустошать свои комнаты, пакуя коробки. Операторов трое – по одному на каждую комнату, они ходили по пятам и фиксировали, кто и как собирает вещи. Минсок практически все упаковал с вечера, теперь оставалось только собрать косметику из ванной, снять постельное белье, упаковать его и пижаму в плотный пакет – постирает на новом месте, на каждой своей коробке – их набралось аж три штуки – написал свое имя, чтобы потом не перепутать. В других комнатах было шумно. Юджин живет в этой комнате несколько лет, он ожидаемо оброс барахлом, которое к тому же не до конца собрал с вечера. Вот сейчас и занимался обдиранием со стен плакатов, разбором полочек и упаковкой подушек. У Инсона с Хэвоном вещей тоже хватало, к тому же они жили вдвоем, так что там творился форменный беспредел. Впрочем, хаос и Инсон в принципе идут рука об руку, особенно если он твердо решил этот хаос на камеру демонстрировать. Хэвона из-за этого даже растерял свою привычную закрытость и начать прикрикивать на разошедшегося друга, чтобы тот хотя бы ему не мешал вещи собирать.

Заказывать грузчиков, когда даже у Юджина набралось всего шесть коробок и два пакета с подушками, было бы странно. Сначала выгружали коробки из комнат в коридор, потом из коридора – в подъезд, потом все разом закидывали в лиф, потом также быстро их с лифта доставали в холл, чтобы уже оттуда таскать в машину. Все это, разумеется, переругиваясь и подшучивая друг над другом.

– Нормально? – спросил он девушку из стаффа, когда и вещи и они сами погрузились в машины.

– Все хорошо, – кивнула она. – Должны получиться интересные кадры.

Минсок облегченно вздохнул. Не хотелось бы запороть первую же съемку.

На новом месте процесс выгрузки вещей из машины не снимали, чтобы позднее под окнами их общежития не торчали фанаты. Снимать начали с момента, как разгружают лифт, выставляя коробки в холл.

Стоит признать, что квартира стала выглядеть гораздо лучше. Того же дивана не было: темно-синий, на вид крайне уютный. Стену за ним выкрасили в такой же оттенок, а на окна повесили тяжелые синие шторы. И в комнатах стены покрасили. Минсок с Хэвоном сошлись на бело-голубом, а Инсон с Юджином выбрали темно-серый.

Они только закончили растаскивать коробки по комнатам, как Минсоку позвонил Джинхо. Это было обговорено заранее – он позвонит, когда подъедет.

Вещей Джинхо привез не в пример больше их, но это скорее из-за того, что он въезжал сюда сразу как в почти семейное жилье. Приехал с некоторой мебелью, проектором для гостиной и несколькими цветами в горшках. Так Минсок узнал, что Джинхо, оказывается, любит комнатные растения. Горшки пришлось затаскивать по одному. Маленькие он поставил себе в комнату, а два побольше предназначались для гостиной. Лиана относительно легкая, а вот горшок весом килограмм так в десять они едва занесли в гостиную, поставив его у окна.

– Соглашусь, смотрится уютнее, – признался Юджин. – Но…почему он такой тяжелый?

– Мама сказала, что он нам нужен для хорошей атмосферы в квартире. Поливать раз в неделю… кстати, нужно полить, мы его подсушили, чтобы он немного легче был.

И Джинхо поспешил на кухню. Минсок же с Юджином обессиленно плюхнулись на диван – именно они тащили этого монстра.

Пока ждали Дана, Инсон успел даже проектор подключить – он его заботил больше, чем собственные вещи. Минсок в этом безобразии не участвовал. Оператор установил камеру на штатив, чтобы не мешаться под ногами, и Минсок на запись начал разбирать вещи. Дверь оставил открытой, чтобы слышать, как Инсон с Юджином пытаются разобраться с техникой. Когда Минсок все же вышел на шум из комнаты, Джинхо подключил все за пару минут – нужно было просто отвлечь главных адептов хаоса этого общежития.

– Кажется, Дан не ту комнату звукоизоляционными панелями просил обклеить, – хихикнул Хэвон, – Нужно было их спальню изолировать, потому что там однозначно будет шумно.

– Пожалуюсь Минхо-сонбэниму и сдам вас ему на долгую вокальную тренировку, – пригрозил Минсок этим двум.

Те делано притихли, всем своим видом изображая послушание. На самом деле, не такие уж они шумные, это на камеру стараются.

Дан приехал только к обеду. Его вещи привезли раньше, но без него – Джун руководил отгрузкой всех нужных коробок, их растаскивали по комнатам и даже разбирали вещи. Дан тоже привез мебель: новый матрас, большую книжную полку, компьютерное кресло, просто кресло, торшер, круглый столик на необычной ножке. И это не считая того, что в кабинете устанавливали мебель и его аппаратуру для домашней студии.

– Он даже переезжает как миллионер, – смеялся Инсон.

– Миллионер в общаге, – весело добавил Юджин.

Даже Минсок хихикнул. В комнате Дана уже стелили ковер у кровати, а над компьютерным столом монтировали светильник, полку, пробковую доску и несколько фото в рамках. Над кроватью тоже вешали картины, в простенке между двумя дверьми – в гардеробную и ванную – крепили семейные фотографии. Дан переезжал основательно, оформляя свое пространство сразу. Минсок даже подумал, что ему тоже стоит этим заняться. Докупить мебель, повесить фотографии… на кухню нужно больше посуды и техники. Они въезжают сюда не на пару месяцев, и даже не на годик. Обычно группы живут вместе хотя бы года три, только потом агентство разрешает им разъехаться по собственным квартирам. Причин общажной жизни несколько. Начиная с того, что так проще прикипеть друг другу: если не подружиться, то хотя бы начать нормально общаться. Но главное – это экономит время стаффа: они могут забирать всю группу сразу, а не собирать "детишек" по всему городу. И да, это так же упрощает охрану подопечных. В этом жилом комплексе живут еще девчонки из Flower и несколько актеров агентства делят между собой пару квартир, чтобы каждому по комнате. Охрана одна на всех артистов, это удобно.

Разумеется, такие шикарные апартаменты даже в Person дают только более-менее успешным артистам. Это их сюда определили заранее, потому что верят в успех проекта… ну и потому что не по статусу Дану и Джинхо жить в обычном общежитии.

Дан с утра работал в студии. Это сделали намеренно, чтобы показать его занятость. Он действительно каждое утро, если не было съемок или чего-то вроде, работал в студии, так что они даже не соврали в этом.

Пока его ждали, занимались каждый своим делом. Операторы все еще работали, но тоже вяленько. Минсок решил провести ревизию на кухне. Им купили столовые приборы на шесть человек, есть кастрюля и сковородка, но для Минсока это какой-то уж слишком скудный набор. В заметках телефона он отмечал все, что вспомнил, пока проверял шкафчики.

Послышалось пиликанье замка, а по полу потянуло холодком – Дан приехал.

– Ты вошел совсем как супер-звезда, – услышал Минсок довольный голос Инсона.

Минсок выглянул из-за угла – Дан стоял в прихожей в светлом пальто, заметно выделяясь на фоне повсеместного распространения темных пуховиков. Перед ним толкались операторы и стафф со студийными микрофонами. Со стороны выглядело будто Дан здесь супер-звезда, а остальные просто массовка. Минсок улыбнулся этой картине: по-своему успокаивает, что в любой ситуации у них есть Дан, который уже настолько известен, что с легкостью перетягивает все внимание на себя. Возможно он говорит правду, и со временем это станет проблемой, когда каждый мембер захочет персональной славы, но пока что это удобно. Они могут выставлять его вперед, как громоотвод… главное, самим поддерживать этот громоотвод.

– Простите, задержался, – широко улыбнулся Дан. – Долго ждали?

– Я даже вещи еще не разбирал, – ответил Инсон.

Дан разувался в прихожей, чтобы после пройти в гостиную и тоже сесть на диван.

– Ты не разбирал вещи не потому что времени не было, а потому что всячески откладываешь это событие, – проворчал Хэвон.

Все, включая самого Инсона, расхохотались. Дан сел на диван, не сняв пальто, и Юджин уточнил:

– А ты раздеваться не планируешь?

– Я думал, мы прокатимся в магазин, – сказал Дан. – Думаю, Джинхо и Минсоком разделят со мной финансовое бремя по созданию домашнего уюта… нам нужен холодильник для кимчхи, бабуля жаждет наполнить его закусками… да и… пустовато здесь как-то.

Минсок слышал, что они должны поехать в магазин, когда Дан закончит с работой, но он был уверен, что это будет продуктовый магазин. Из-за новости о товарах для дома даже он не смог сдержать восторженного возгласа. Разумеется, и он, и Джинхо согласились разделить траты на этот шопинг.

[*В Корее в компании за все платит старший. Дан, разумеется, мог бы и сам купить в общежитие второй холодильник и кухонную утварь, но тогда бы его старшие товарищи вызвали неодобрение у зрителей. А так они разделили траты на трех самых богатых и старших и это уже выглядит приличнее с точки зрения корейских зрителей.*]

Привезли их в большой универмаг. Начали с выбора холодильника и электрического чайника, попутно купили планетарный миксер. В отделе кухонной утвари Минсок с Даном оторвались как не каждая девушка в магазине одежды, полностью набив тележку сковородками и кастрюлям. Купили новую посуду, уже на двенадцать персон, набор дорогих ножей и красивые салатницы…

Джинхо с Инсоном и Хэвоном быстро исчезли где-то в дебрях магазинах – пошли выбирать что-то менее скучное, уведя за собой одного оператора и часть стаффа, а Юджин остался с ними и иногда комментировал их действия. Где-то в середине процесса Минсок даже понял причину. Это не из-за желания быть ближе, это какое-то внутреннее чутье Юджина и Инсона на правильную картинку в шоу. Вшестером в узких проходах им тяжело сниматься. Разделиться – хорошая идея. Но при этом сами по себе Минсок с Даном просто выбирают посуду, это скучно. Поэтому Юджин и остался, разбавлял их рабочую атмосферу вопросами.

– Дан, а ты тоже хорошо готовишь? – спросил он, когда минуты три смотрел на то, как Дан с Минсоком решали, какая форма для пирога лучше.

– Неплохо, – уклончиво ответил Дан. – Нас же четверо в семье. Когда появились мои младшие сестры, наши бабушки поочередно приезжали помогать маме в быту, чтобы ей не пришлось ставить карьеру на паузу – она в это время готовилась к получению докторского звания. Мы были маленькими, но старались помогать, поэтому много времени проводили на кухне, учились у бабушек. Да и мама моя тоже любит кулинарию, это ее главное хобби. Хочешь поболтать с мамой – вероятнее всего будешь либо смотреть на то, как она готовит, либо помогать. Так, собственно, и научился. Хотя… есть еще важная деталь. Моя мама не любит острое. Хочешь остренького – готовь сам.

Юджин расхохотался. О любви хён-лайна к острой пище много шутили. Юджин еще более-менее переносит любимую ими остроту, но вот Инсон с Хэвоном и не пытаются делать вид, что любят острое.

[*Лайн – буквально линия. Это неофициальная подгруппа внутри группы, объединенная какой-то общей чертой. Хён лайн – это старшие мемберы в группы, макнэ-лайн – младшие. Но могут быть и другие лайны. Например – по стране рождения, вроде лайна японок. Или по возрасту – лайн двухтысячного года рождения. Или по позициям в группе – вокал-лайн, рэп-лайн, дэнс-лайн, продьюс-лайн. Ну или совсем смешные – лайн любителей булочек, лайн парней с ямочками на щеках, лайн дурачков. Лайн считается от двух человек, хотя двух чаще называют дуэтом. Это скорее фанатские прозвища, они не отображены официально.*]

– Вы можете делать кулинарную программу, – внезапно предложил Юджин. – У вас же было видео в ТикТок, где вы завтрак готовите. Можете учить других готовить.

Минсок хмыкнул: кулинарное шоу… Когда-то он часто их смотрел. Сейчас, получив свой диплом из колледжа, он снова вспомнил о том, что ему всегда нравилось готовить. Не как какая-то обязанность, а именно нравилось. Раньше бывали такие случаи, что он шел домой со школы с мыслями, что хочет что-то приготовить, и расстраивался, что мама уже сделала это раньше.

– А это идея, – внезапно сказал Дан и Минсок даже вздрогнул от неожиданности. – Можно совместить с интервью. Есть же такие шоу типа утренних, где во время готовки говорят о всяком? Хочешь быть нашим первым гостем?

Юджин икнул от неожиданности и поспешно замотал головой, протестуя.

– Ну тогда пойдем по старшинству, – широко улыбнулся Дан. – Как тебе идея, хён?

– Интересно, – осторожно сказал Минсок. – Кухню не спалим?

– Новую закажем, – пожал плечами Дан.

И все втроем расхохотались.

Встретились вшестером уже позднее. В телеге Хэвона были декоративные подушки, ваза и стопка рамок для фотографий, а Инсон обнимал игрушку длиннолапого серого кота.

– Это Минхо-сонбэним, – уверенно сказал Инсон. – Мы хотели купить ему шелковую пижаму, но на игрушки такие не продают.

Даже Минсок не выдержал, расхохотался. Он уже знал, что во многих агентствах есть традиция подшучивать над кем-то из старших товарищей, чтобы показывать связь поколений артистов. По словам Инсона, в КАС этим человеком традиционно является Эйси. В Person определенной персоны не было, но у их группы таким человеком незаметно стал Минхо. Они начали постоянно его вспоминать задолго до того, как на уроках им посоветовали завести для группы общую уважаемо-смешную персону. Возможно потому что они – первая группа, с которой Минхо-сонбэним занимается лично.

После вшестером они выбрали ковер в гостиную, почти на выходе решили купить большую пробковую доску в коридор… потом вспомнили, что рамки для фотографий и эту доску нужно как-то повесить на стену, купили моток сверхпрочного двустороннего скотча, хотя Инсон все хотел купить еще молоток с гвоздями, Юджин его с трудом остановил, немало удивив заявлением о том, что не во все стены можно вбить гвоздь.

На кассе, разумеется, вышла просто космическая сумма, которую Дан первоначально оплатил сам – у него самые шикарные безлимитные карты. Минсок сумму в чеке мысленно разделил на троих… в целом, не так уж и страшно. Получилось даже меньше, чем если бы он решил сам купить все желанные штуки на кухню. После вышлет деньги Дану.

В общежитие вернулись без покупок – набрали так много, что им полагается бесплатная доставка всего этого барахла. Но не сразу, разумеется. Пока что, прямо под камерами, заказали ужин, разобрали собственные вещи, позже встретили доставку… тут Минсок осознал, что не купили корзины для грязного белья – заказали их уже через интернет. После вместе поужинали и только потом операторы и стафф наконец-то их покинули. Закрыв за ними двери обещежития, Минсок облегченно вздохнул:

– Что-то я устал.

С дивана раздалось согласное мычание.

– И надо кресло купить. На этом диване впятером нормально, а вшестером уже тесно, – протянул Джинхо.

– Потом, – ответил Минсок, садясь на диван и тесня остальных. – Нам все равно кто-то обещал, что скоро мы в общежитии только спать будем…

Дан с другого конца дивана ответил:

– Не сразу, но да. Считайте, что доживаем последние расслабленные недели.

Глава 2. Настоящее и прошлое

YouTube канал Даниэль поставил на паузу незадолго до Нового года. Регулярно выкладывать сториз в инсте перестал, когда вернулся с Недели моды в Париже. В Сеуле вышел в прямой эфир в инсте и объяснил ситуацию, что группа готовится к дебюту и сейчас восемьдесят процентов его жизни – это запрещенная к разглашению информация. Ему очень сложно снимать так, чтобы ничего не спалить, поэтому и временно отказывается от такого способа коммуникации.

Он продолжал делать видео с Минсоком – выкладывали в среднем два в неделю. И публиковал в неделю четыре-пять постов в инсте с фотографией и текстовым сообщениям. Писал о разном – о моде, о Сеуле, о тренировках, дружбе, наставничестве.

Аудитория ему все еще нужна, это подогревает интерес к дебюту, но полноценно снимать действительно стало проблемой. Точнее не так – снимать-то он мог, а вот сразу публиковать – нет. Он по несколько часов в студии, потом репетиции и тренировки, всё нельзя показывать раньше времени. Блог с лайфстайлом стал невозможен, потому что его повседневность дает слишком явные спойлеры.

Подписчики в своем большинстве восприняли это с пониманием. А еще… аудитория только росла. Даже немного обидно: когда он действительно много вкладывал в ведение блога, тот рос не так быстро, как сейчас. В январе и феврале Дан набрал по миллиону. Треть новичков узнали о нем через модельную карьеру – фотосессия для Bulgari была словно в прошлой жизни, но уже отснятую рекламу перезапустили ко Дню Святого Валентина, дав вторую волну популярности. К тому же людям понравилась последняя фотосессия Louis Vuitton в аристократическом стиле. А еще вышла реклама очков. Вот и получалось, что модельные контракты вроде уже закрыты, а известность все еще приносят.

Из других наблюдений – комментарии под постами становились все менее осмысленными. Дан к фотографиям обычно писал полноценные посты. Иногда большие, иногда на пару абзацев – размышлял о разном, что-то рассказывал. Так было всегда, и раньше в комментариях подписчики обсуждали написанное, рассуждали на заданную тему… сейчас большая часть комментариев – комплименты и смайлики. Предсказуемо – он уже не блогер, а скорее публичная личность.

Может это и к лучшему, проще оставить эту часть своей жизни. Попрощавшись с модельной карьерой, всеми этими съемками, неделями моды, Дану было сложно расставаться с блогом. Несмотря на наличие других целей и желаний, это было частью его жизни последние два года и ему это нравилось.

Но пришло время идти дальше.

Теперь он с утра и примерно до обеда проводил в студии. От большинства уроков и занятий он отказался, сосредоточившись на работе музыкального продюсера.

Студия стала ему как родная. Сонхи для уюта принесла мягкий клетчатый плед на диван, на боковую стену повесила несколько фото – Дан с парнями, Дан рядом с Канджи и Тимати в день заключения контракта, Дан с мадам Арно, и тут же – фото Нью-Йорка, Сеула и несколько тематических картин с пластинками. Получилось красиво, рабочее помещение стало разом немного личным.

Сонхи вообще умела сделать все уютным, это ее какая-то супер-сила. А за студией Дана она следила сама, поэтому у него всегда было кофе, молоко, чай, в холодильнике лежала минеральная вода и лимон, а еще на мини-кухне появился электрический чайник, потому что Дан, на самом деле, старался меньше пить кофе и больше – зеленый чай.

Иногда Сонхи сидела в студии, пока Дан что-то делал, иногда они даже разговаривали не только о работе. Как-то коснулись личных тем и Дан узнал, что у Сонхи не может быть детей. Он так удивился этому очень личному откровению, что даже не стал выяснять причины такой уверенности. Но это неплохо объясняло, почему Сонхи так спокойно воспринимает загруженный график и отсутствие личной жизни: она не хотела отношений в принципе. Если не может быть детей, то классическая семья уже не получится, а в Корее все же чаще заключают брак ради этого. Заводить отношения, в которых придется постоянно объяснять партнеру, почему она практически живет на работе, Сонхи не хотела. Ей нравилась профессия менеджера, нравилось заботиться о людях, нравилась атмосфера постоянно загруженности… Отказываться от карьеры ради мужчины, который в итоге может бросить ради той, кто родит ему ребенка – этого Сонхи не желала. Вообще Дан знал, что какие-то мужчины у Сонхи были. Иногда с утра по телефону он слышал разные мужские голоса, иногда она раздраженно цокала, когда кто-то начинал ей названивать – кажется, Сонхи вне работы из той редкой категории женщин, которые реально кадрят мужика на ночь и прощаются с ним навсегда сразу после этой ночи.

И это на контрасте с ее рабочим поведением – мягкий голос, всегда невозмутима и вежлива, удивительно вездесуща. Заваривает ему с утра чай, а после примерно раз в час заходит в студию, чтобы вскипятить чайник и обновить напиток.

Процесс работы над песней вовсе не так интересен, как может показаться со стороны. Дан то записывает что-то на синтезаторе, то отстукивает басы, иногда и на гитаре что-то наигрывает, но редко. Чаще всего он просто пялится в монитор, правя мелодию и переписывая ее чуть ли не по нотам. Тексты и вовсе любит писать по вечерам, перед сном, а днем работает с черновиком.

Минхо был прав насчет студии: это мотивирует. За неделю после возвращения в Сеул, Дан подготовил демо десяти песен. Три – принципиально новые, остальные – переработка старого. Что-то даже решил продать в США. Он разбирал завалы своего ноутбука, оценивая старые наработки в новых условиях.

Когда делал песню для Кэти Перри – тогда он, правда, об этом не знал, – он выбрал итоговый вариант из шести черновиков. Два были неплохи, но он посчитал их недостаточно провокационными… для американской певицы, а вот для к-поп группы они подойдут. Так он подготовил два трека для будущих альбомов Flower. Из оставшихся пяти черновиков еще два довел до ума и собирался отправить Тимати, пусть продадут кого-то менее скованному корейским чопорным обществом.

Съемки переезда в общежитие проходили примерно через полторы недели после возвращения из Парижа, на выходных. В это время в агентстве все в основном были заняты другим – работали над продвижением группы Flower. Их сингл вышел за неделю до этого и Дан знал, что тот стал популярен… хотя бы потому что он играл в магазине, когда он с парнями выбирал мелочи для дома. Но как-то так сложилось, что на выходных ему было не до проверки чартов. В субботу переезд, в воскресенье они отдыхали и обустраивали быт… Минсок заставил написать правила общежития – с ролью мамочки он справляется настолько хорошо, что даже Дан немного в шоке.

А в понедельник об успехе сингла Дан узнал, когда в студии, за утренним кофе, привычно начал проверять личную почту и некоторые финансовые приложения.

Он начал покупать акции Person с начала года, когда стало абсолютно понятно, насколько он увяз в делах этого агентства. Прежние заработки оставил нетронутыми, но все доходы от модельной карьеры вкладывал в портфель с акциями, делая упор на Person. До этого он приобретал преимущественно те акции, в росте которых был уверен. С криптовалютой связываться не стал, потому что он мало что в ней понимал, в то время как акции входят в базовое экономическое образование большинства частных школ, да и его папа предпочитал держать деньги в акциях.

Проверял свой счет по понедельникам, что было скорее привычкой, чем необходимостью – он самостоятельно акции не покупал и не продавал, ему не обязательно держать руку на пульсе. Даже брокер у него работает по измененному контракту, потому что Дан ничего не продает, только покупает.

Акции Person, если верить приложению, показывают рост в двадцать процентов. Акции развлекательных компаний обычно не растут так быстро без причины. Понятно, что уже вышли новости о будущем камбеке Ким Минхо, но это никогда не вызывало такой рост… остается только Flower. Словно в ответ на мысли Дана, в дверь студии постучали и, не дожидаясь ответа, внутрь вошел Сону.

– Ты вообще в своей пещере новости отслеживаешь?

Дан немного удивился – ему не казалось, что он в пещере. Ну да, по несколько часов здесь по утрам сидит, но не совсем же заперся.

– А что такое? – хмыкнул он. – Такие крутые новости?

– Вышел сингл Flower "You can cry", – усмехнулся Сону.

– Да, я помню, – улыбнулся Дан.

– Судя по твоей невозмутимости, ты вообще не смотрел на результаты твоего труда? – усмехнулся Сону.

Дан покачал головой и ответил:

– Я явно многое пропустил, но результаты уже заметил. Акции выросли явно не просто так.

Теперь удивился Сону:

– Акции? Ты покупаешь акции Person?

– Ну да. Не только Person, конечно, но их больше всего.

– И сколько у тебя уже? – с любопытством сощурился Сону.

Дан улыбнулся и покачал головой: да уж, любопытство. Он мог бы сказать количественно, или на какую сумму эти акции, но вряд ли для Сону это станет понятной информацией.

– Меньше половины процента, я не такой уж большой акционер. Так может ты мне расскажешь наконец, как я за несколько дней стал настолько богаче?

Сону тихо засмеялся, качая головой:

– Мне все время кажется, что ты меня больше удивить не можешь, а ты выкидываешь что-то новое. Но ладно, вернемся к музыке. Сегодня обновились чарты. У "You can cry" первый PAK. Для этого агентства достижение не новое… если говорить о сольниках, конечно. Но группы обычно такие достижения не получали.

[*Perfect All Kill – статус, который присваивается песне за то, что она заняла первые места во всех основных чартах Кореи – как чартах реального времени, так и тех, что обновляются раз в неделю.*]

Дан кивнул, но продолжал с подозрением смотреть на Сону. Сону держал драматическую паузу. Дан знал на все сто процентов, что даже корейский PAK не способен поднять стоимость акций на такой большой процент. Это мог сделать только международный чарт.

– Ну и? – поторопил его Дан. – Что с Billboard Hot 100? Я так понимаю, они туда попали.

– Семнадцатые, – расплылся в гордой улыбке Сону. – И это первая неделя. Они в первой десятке многих радио-чартов США и Британского содружества, на лидирующих местах в Spotify и iTunes, на третьем месте в списке популярных песен Shazam. Клип держится на первом месте в списке популярных в разделе Музыка и в первой десятке в общем. Это невероятный успех.

Дан обессиленно откинулся на спинку кресла. Да уж… действительно невероятный успех. Вряд ли кто-нибудь ждал чего-то подобного от сингла средненькой корейской поп-группы.

– Это больше, чем ожидалось, – удивленно выдохнул Дан. – Ладно отдельно Billboard, но тут по всем категориям. В чем причина?

Сону улыбнулся еще шире:

– А ты у своих друзей спроси. Давно в инсту не заходил?

Дан нахмурился. На блогерский аккаунт он и сам заходит постоянно, и Сонхи его проверят каждый день. Но друзей у него там давно уже нет. Значит Сону имеет в виду личный. Он взял в руки второй телефон и, заходя в приложение, все же спросил у Сону:

– Можешь сам расскажешь? Мне хоть где искать?

– А уже и не найдешь. Лидер группы Jovial Attack опубликовал сториз сразу после выхода песни, Сандра – в субботу. Отсюда и рейтинг в Shazam. Плюс сутки принудительной ротации на радио. За выходные все это окончательно раскрутилось и привело вот к такому результату.

Внешне Дан оставался невозмутим, но в мыслях было… странно. Волнительно и необычно. Происходящее напоминало сон. Причем из той категории, когда даже просыпаться страшно – настолько сон хорош. Дело не только в том, что успех сингла Flower – это его деньги и влияние. Тут есть важный нюанс: их не было в прошлом Дана, а их успех сейчас превзошел большинство других к-поп достижений. Да, PSY был выше в чартах, а продаж у девушек еще не было, чтобы мериться цифрами с PDS, но для общего восприятия к-поп в мире это очень значимое достижение.

Дан, когда ехал в Корею, мысленно смирился с тем, что его группа, какой бы успешной она не была, всегда будет второй после PDS. Так же как любая женская будет второй после PinkVenom. Так работает общественное мнение – их не волнует непохожесть артистов, они видят лишь несколько общих критериев. Но появление на мировой сцене Flower, да еще так высоко, многое меняет в скорости продвижения других групп. Думать о том, к чему это может привести, лучше потом, но одно точно: у его группы есть шанс не просто стать группой, что добилась тех же успехов, что и PDS. Сейчас, когда те только начали собирать международные награды, у группы Дана есть шанс стать первыми, а не вторыми после. Потому что Flower уже получили больше, чем было у PinkVenom.

– Мы должны дебютировать сразу после шоу, – обреченно произнес Дан.

Сону засмеялся:

– Тоже об этом подумал? Канджи мне сегодня с утра это же сказал: придется все же ускорить ваш дебют. Как закончите съемки в шоу – сразу нужно снимать клипы. А большую часть подготовки придется делать одновременно с шоу. Выдержите?

Дан пожал плечами:

– Куда деваться? Главное ведь записать треки, чтобы все остальные начали работать. Так что основная работа на мне. Возможно пару недель поживу на энергетиках, – иронично добавил он в конце.

– Тебе на энергетиках нельзя, твой физическое и ментальное состояние для этой группы слишком важно. Что по песням? Готово что-то?

Дан качнул головой. Сону имел ввиду песни для их альбома, но там пока нет ничего определенного. В воскресенье он так и не поговорил с парнями о том, чего хотят они, поэтому полноценно за работу пока и не брался. Ему нужно направление, и это направление должно нравится всем.

– Для нас нет. А вот для Flower есть пара треков. Послушаешь?

Сону воодушевленно кивнул. Дан повернулся на стуле к ноутбуку. Он не думает, что песни для этой группы менее важны, чем песни для его группы. По всей видимости, девчонки могут стать их паровозом в мировые чарты.

***

Раньше у Дана были проблемы с голосом – он все никак не мог с ним совладать. Но вот со слухом проблем не было. Самая крупная его ссора с парнями из прошлой группы произошла где-то за полтора года до конца семилетнего контракта. Дан тогда начал чувствовать себя увереннее, признание поклонников окрыляло, а частные учителя пусть и не сделали тогда из него вокалиста, но все же научили петь на достаточном уровне, чтобы иметь возможность исполнять не особо сложные композиции самостоятельно. У него вышло несколько сольных песен в составе цифровых альбомов и они были хорошо приняты публикой, поэтому Дан в тот момент с оптимизмом смотрел в будущее.

Минсок тогда его сильно поддерживал. Карьера Дана шла в гору так стремительно, что в агентстве уже начинали волноваться о невозможности это контролировать, у него постоянно было много работы и многие в группе начали относиться к нему немного иначе. Но не Минсок. Он поддерживал его, успокаивал, говорил, что он точно достоин этого успеха… был на его стороне и в одном важном для группы конфликте.

Это должен был быть главный трек в альбоме, который они начали готовить прямо во время мирового тура. И в нем что-то было не так. Сейчас Дан уже не мог точно вспомнить, что ему не нравилось в мелодии, там был какой-то диссонанс. И он высказал это вслух.

Тут важен контекст. Они существуют как группа уже больше шести лет, если считать время до дебюта. На концертах толпа пестрит плакатами с именем Дана и его фотографиями. За несколько месяцев до этого зимний трек Дана словно случайно получил PAK под Рождество, в то время как у группы этого достижения не было. Песня была простая, мелодия его проще – просто повторяющиеся строчки о том, как классно гулять вдвоем, когда идет снег. В то время Дан был, мягко говоря, не силен в написании песен, но ему удалось поймать прилипчивый мотив. Он понимал, что та песня стала популярной во многом благодаря зимней атмосфере и ТикТоку, где под нее снимали сотни роликов в день. Но его случайный успех совпал с творческим кризисом Джима.

Джим не был частью группы на сцене, но продолжал с Виктором работать над музыкой. Так как он мог больше времени уделять учебе, он к этому моменту был самым креативным и опытным в плане создания треков, особенно в деле музыки. Но у него тоже хватало внутренних проблем: то, что ему так и не позволили дебютировать, и то, что работает он вроде как с Виктором и Чхансу, а основную славу получают эти двое. Все это привело к тому, что весной он взял отпуск, чтобы восстановить психическое здоровье. Но музыкальная индустрия не терпит промедлений, поэтому Виктору, Чхансу и Инсону пришлось работать без него. Без Джима дела шли не очень хорошо и проблемы были в основном в музыке, которой он обычно и занимался. Парни много ссорились, никак не могли создать то, что их всех устраивало бы, Виктор в какой-то момент тоже, как показалось Дану, словил что-то вроде выгорания, и главный трек заканчивал Чхансу вместе с одним из аранжировщиков.

Разумеется, все были на взводе. Но Дан знал об этом лишь из разговоров с Минсоком и Хэвоном, потому что был очень занят – у него постоянно были съемки, какие-то программы, вечеринки, фотосессии, интервью. Он знал, что в плане песен все не очень гладко, но не осознавал это в полной мере. И, когда Чхансу включил гайд-версию трека, Дан без задних мыслей сказал, что с музыкой в куплетах что-то не так – она не сочетается с мелодией, на которую текст поется.

И тут Чхансу понесло.

В некотором роде ожидаемо: он устал, ему было страшно за группу, отвечать за музыку ему не нравилось, а тут Дан со своими советами. Проблема в том, что понесло его немного не в ту сторону. Он заявил Дану, что его задача – быть красавчиком на сцене, а петь он будет то, что ему дадут.

Они не сказать, чтобы поссорились. Это было сложно назвать ссорой, потому что Дан очень уважал и восхищался Чхансу, его ответственностью и стойкостью. Но эти слова показали реальное отношение к Дану: Чхансу не хотел видеть его популярным мембером группы, он бы предпочел, чтобы Дан остался просто милым парнем, которого многие путают с девчонкой.

В тот момент Дан не стал обострять конфликт. Сейчас он понимал, что в прошлом струсил, не став разбираться с Чхансу. Что было бы, если бы он начал доказывать ему обратное? Ну, возможно не было бы того провального альбома. Но также велика вероятность, что группа бы распалась до того, как умер Минсок.

Увидев Чхансу в этой жизни, Дан понял, насколько он ошибался на его счет в прошлой. Тогда он казался одним из самых надежных мемберов группы. Да, Чхансу все еще очень трудолюбивый и талантливый человек, он ответственный и способен брать на себя обязательства даже в самых сложных вопросах… Но еще он не особо-то ценит других. Он завистлив, просто привык все это скрывать под образом достаточно приятного парня. Он умный и понимает, что злюки в индустрии не приживаются банально из-за возможности заменить проблемного человека на кого-то другого.

Тем удивительнее было, что именно Чхансу позвонил Дану.

Шоу на выживание, которое устроило агентство КАС, много им дало. Например – смену концепта. Так как на шоу они выступали с разными номерами, сложно было не заметить, что большинство трейни очень неуверенно себя чувствует в образе плохих и крутых парней. Дэгон рассказывал, что Эйси сам сказал продюсеру Мунсу изменить концепт, отказаться от идеи бунтарей. А Мунсу потом даже при стажерах посмел бросить ехидный комментарий. В духе того, что он никогда не подстраивался под мнение публики, но против начальника пойти не может.

Назвали группу просто и без затей, не как в прошлый раз – Breeze. Тоже идея Эйси, а не Мунсу. Поэтому Дэгон, несмотря на все нервы из-за шоу, был его результатами скорее доволен.

Сложности начались в другом: когда Мунсу объявил титульный трек для дебютного мини-альбома: та самая песня, которую Дан с Инсоном собрали за несколько часов. Когда-то Дан из-за нее решил уйти. Его бесило, что Мунсу настолько не хотел признавать его правоту, что испоганил его авторскую мелодию каким-то электронным семплом, звучащим совершенно неуместно. И вот, через несколько месяцев после ухода Дана, Мунсу дает оригинальный вариант Дана в качестве титульного трека. Без каких-либо изменений.

На то, что Дэгон и Соджун ему ничего об этом не сказали, Дан не обижался. У них контракты о неразглашении, они не могли так просто ему об этом сказать. Зато стало понятно, почему в последнее время они стали так быстро сворачиватьразговоры – им было стыдно молчать о, по сути, краже песни.

Забавно другое. С песней появились заметные проблемы из-за навыков новых стажеров. Дан и Инсон писали песню под определенных людей, но произошла замена, состав обновили тремя новенькими и их навыки… нет, тот парень, который пришел из Person, с легкостью забрал партии Дана. Но два других не могли заменить Инсона и Хэвона. После трех дней работы в студии со слезами стажеров и криками Мунсу, последний нашел неожиданный выход из ситуации – пихнул песню Виктору с требованием исправить ее под способности двух новичков.

Но у них возникли проблемы, потому что ни Виктор, ни Джим пока не пишут музыку с нуля, работают только сэмплами. А в варианте Дана две музыкальные дорожки: мелодия синтезатора и кастаньеты. И то, и другое – авторская музыка самого Дана. Виктор и Джим пытались как-то растянуть эти дорожки, тасовали между собой партии, пытаясь дать новеньким что-то максимально легкое, пусть и по паре строчек… все звучало в разы хуже первоначального варианта.

И Чхансу взял на себя ответственность, переступил через гордость, позвонил Дану и попросил помочь.

Так как Дан все же чувствовал некоторую вину за то, что разрушил прежнюю группу, он согласился. Зря, возможно. Но для себя он решил, что сделает это ради Дэгона и Соджуна – хорошие парни, жалко если их дебют будет с откровенно ужасной песней.

– Скажи, чтобы пришли сюда, – решительно сказал Инсон.

Они сидели в студии вдвоем, когда Чхансу позвонил – работали над саундтреком для их собственного шоу. Дан обещал перезвонить, а тут Инсон выдает такое.

– Зачем? – не понял Дан. – Можно же все по сети перекинуть.

– Для морального удовлетворения. Может ты и любишь заниматься благотворительностью, но я про себя такого сказать не могу. Пусть Чхансу или Виктор придут сюда, чтобы помочь. Скажешь, что ты не знаешь вокальные способности новеньких.

Дан ухмыльнулся и покачал головой. На самом деле, смысла в этом нет. Хотя… это Дану в этой жизни ни Чхансу, ни Виктор не сделали ничего плохого. А Инсон был с ними в одном агентстве несколько лет. Учитывая, что с Чхансу он общался так, будто они едва знакомы, наверняка Инсон уже успел столкнуться с эгоизмом и тщеславием Чхансу до того, как он понял необходимость скрывать эти качества.

– Хорошо, так ему и скажу. Хочешь показать им, что мы работаем в студии на шикарном оборудовании?

– Типа того, – уклончиво ответил Инсон, а потом бросил на Дана нерешительный взгляд и смущенно добавил: – Хочу показать, что меня здесь ценят. Скажешь мелочно?

– Скажу, что дядюшка Минхо бы тобой гордился, – хохотнул Дан. – Раз тебе для собственного успокоения нужно пустить кому-то пыль в глаза – пожалуйста. Хотя вряд ли это реально сделает тебя счастливым. Но что случилось-то?

Инсон повел плечами:

– Да так. Они, наверное, уже и не помнят… случилось примерно то же, что и у тебя с Мунсу – они посчитали меня недостаточно знающим для совместной работы… и ехидно предложили объяснить, как это работает. Я тоже сдержанностью не отличаюсь, так что… сам понимаешь.

Дан кивнул. Он понимал: дальше был скандал и расхождение по разным углам тусовки трейни. Что ж, если Инсон хочет показать кому-то, что с его мнением считаются – Дан не против.

Они не особо часто работают вместе, чаще всего Инсон приходит, чтобы помочь со словами. Корейский Дана хороший, но в лирике нередко проскальзывает, что этот язык для него не родной. Инсон исправляет ошибки, предлагает свои рифмы, если видит что-то подходящее.

…Песню для группы Breeze они переделали в их студии. Судя по восхищенным взглядам их гостей, Инсон добился желаемого – свою значимость он показал. Дан получил кое-что другое: запись с видеокамеры, где отчетливо видно и слышно, кто работал над дебютной песней Breeze. Благотворительность, конечно, дело хорошее, но иметь компромат тоже неплохо.

Глава 3. Сеульская шестерка

Когда Дан только ехал в Корею, его целью было помочь Минсоку и Хэвону. Сейчас они рядом, он значительно изменил их судьбу, цель достигнута. Возможно поэтому теперь он много думал о тех целях, которые сам себе боялся озвучить вслух. Но… он должен хотя бы попытаться разобраться в том, что произошло с его друзьями в прошлом. И самому не влипнуть во что-то преступное по ходу этого разбирательства

Знает он немного, в основном это просто догадки, которые сейчас уже и не проверить. Начать стоит с Папки.

Пухлые качественные папки с фотографиями и параметрами молодых девушек и – в меньшем количестве – парней. Эти папки появились в общежитии группы Дана, когда они начали более-менее зарабатывать. Принцип прост – выбираешь девушку… ну или парня, тут кому что, сообщаешь менеджеру, тот устраивает свидание. Разумеется – платное.

У молодых парней-айдолов есть одна общая проблема. Либидо. Уже позднее Дан узнал, что это гормональный ответ на успех. Так сложилось эволюционно, что ощущение значимости, привлекательности и успеха в обществе дает побочный эффект – повышенное либидо. Причем работало это, как часы. Когда период затишья, репетиции и съемки – ничего не беспокоит, все в порядке. Начинаются концерты и выступления – вот тебе и ощущение, что хочешь трахнуть все, что движется. У малопопулярных групп такой проблемы нет, да и после двадцати лет ты уже не так остро реагируешь на эти гормональные требования. Но Дан-то дебютировал в семнадцать.

Стыдно признаться, но он тоже один раз… оплатил девушку. И хотя с сексом проблем не было, после совесть его не отпускала. Собственно, в тот момент он и решил, что проще найти себе подругу с привилегиями, чем заморачиваться с фанатками или размышлять о том, действительно ли по своей воле девчонка занялась этим.

Еще есть важный нюанс. Все люди в папочке были айдолами из небольших агентств и малоуспешных групп. И Дан понимал, что у этих людей наверняка огромные долги перед агентством. Вполне вероятно, что согласились-то они сами, но согласие это не совсем добровольное.

Айдолов из крупных агентств и успешных групп в папках не было и Дан долгое время считал, что это грязные делишки исключительно мелких и бедных агентств.

До случая с Хэвоном.

Дан узнал об этом уже после смерти Минсока, которому Хэвон и рассказал о происходящем.

На младшенького выписали немаленький долг, он выплачивал его дольше всех. Огромной популярности у него не было, сольных денежных контрактов тоже. А семья у него большая и нуждающаяся в деньгах. Во время одного из многочисленных мелких скандалов вокруг их группы, кто-то из менеджеров додавил Хэвона до ситуации, когда тот действительно начал верить, что его выгонят из группы, потому что он не приносит большой прибыли. Жаловаться Дану Хэвон бы не стал, потому что его-то карьера в тот момент стремительно летела вверх и сам Дан в сольных контрактах практически купался. На самом деле, даже тогда Дан мог много что сделать для друга. Например – подключить папу проверить контракт Хэвона и узнать, почему у него такой большой долг и такая низкая зарплата. Мог бы косвенно передать часть контрактов или уговорить на дуэт. В общем, он мог бы помочь. Но Хэвон решил разобраться с проблемой сам и согласился помогать группе… так сказать – телом. Ни в какой папочке его фотографии не было, он постоянно ездил к одной женщине. Достаточно долго. Дан не смог узнать – что там происходило, но явно нечто крайне унизительное, раз Хэвон даже спустя несколько лет за бутылкой соджу не желал об этом говорить. Дану не желал. Но в момент, когда ему было особенно плохо и неприятно, Хэвон рассказал все, или какую-то часть, Минсоку.

После Хэвон винил себя в смерти старшего товарища. Чем больше Дан думал об этом, чем больше вспоминал, тем больше понимал, что Хэвон может быть прав. Минсок в этом времени более открытый, он доверяет Дану, многое ему рассказывает, в том числе говорит о чувствах и переживаниях. Но в прошлом чувства Минсока – это тайна для всех, он никому не говорил о своих проблемах. Мог ли он сам полезть разбираться в этом? Мог. Могло ли его самоубийство не быть самоубийством? Могло. Что Дан сейчас может сделать с этим? Он не знает.

Он не знает ни имени женщины, с которой спал Хэвон, ни имени менеджера, который косвенно вынудил его этим заниматься… чем занимался Минсок – тем более тайна. Как так вышло? Кто виноват? Кому мстить? Дан не мог дать ответ. Но все же… мысли все время возвращались к той Папке. Ему казалось, что случившееся в Хэвоном в прошлой жизни и эта папка все же связаны.

Есть ли она в Person? Здесь нет запрета на отношения, но это вовсе не значит, что агентство полностью отказалось от не совсем легального способа утихомирить парней с избытком тестостерона.

В любом случае, если Дан хочет выступать посредником кармы, наказав обидчиков прошлой жизни, ему недостаточно просто писать хорошие песни. Его группа должна стать настолько успешна, чтобы с ними приходилось считаться. Когда-то именно на влиянии PDS базировались все грязные приемчики Китэ. Он прикрывался их популярностью, манипулировал общественным мнением через то, что делали парни, использовал успех своей группы по полной. Раньше Дан думал, что он не сможет превзойти PDS со своей группой просто из-за времени дебюта – те раньше начали. Но теперь оказалось, что его действия изменили не только его жизнь, но и успех к-поп музыки. И шанс у него есть, но только если его группа сразу возьмет высокий старт.

– О чем задумался, генерал наш? – хмыкнул Минсок и коснулся его рукой.

Они все валялись на полу после сложной тренировки, тяжело дышали и пялились в потолок. Видимо, молчание Дана было слишком напряженным, раз Минсок это заметил.

Дан мог бы соврать или отшутиться, но… он ведь с этой группой планирует мир захватывает. Поэтому он сел, сложив ноги по-турецки. Это Канджи называет его генералом, а этих парней – его армией. Дан еще раз осмотрел свою тяжело дышащую армию. Словно почувствовав, что кто-то собрался толкать пафосную речь, остальные тоже садились, а потом по одному, не вставая до конца, кто ползком, кто вприпрыжку, уселись в круг.

– Помните Сону спрашивал про наши цели? Тогда я как-то вообще слабо об этом думал…

– Как и все, – улыбнулся Минсок.

– А я вообще не участвовал, – добавил Джинхо.

Дан улыбнулся им. Он уверенно сказал:

– У меня есть одна сумасшедшая и амбициозная цель, потому что мне кажется, что у нас может получиться. Но звучит как бред сумасшедшего. Я хочу, чтобы наша группа стала лучшей в мире… и в истории.

На пару мгновений повисла тишина, а потом Джинхо то ли спросил, то ли подытожил – сложно было понять по интонации:

– Хочешь сказать, что мы станем вторыми Beatles?

Дан не смог сдержать смешка. В этом весь Джинхо – хорошо помнит, каких старичков считают лучше группой на все времена. Другие бы, наверное, назвали кого-то вроде Backstreet Boys или даже тех же пока еще новичков на мировой сцене – PDS… но не Джинхо.

– The Beatles? – удивился Инсон. – Почему они?

– В одном из интервью кто-то из них сказал, что их целью было создать лучшую группу, – пояснил Дан. – Не уверен, что в контексте звучало так же, как в вырезанной цитате, но по легенде, они поставили цель стать лучшими и добились ее.

Инсон первым вытянул руку вперед, в центр их круга:

– Тогда я в деле! Куда капать кровью? Я готов поклясться, что сделаю все, что от меня зависит, чтобы наша группа стала The Beatles нашего времени.

Дан на секунду даже опешил – несмотря на некоторую ироничность заявления, говорил Инсон более, чем серьезно. Джинхо, который тут же накрыл его ладонь своей, так же серьезно произнес:

– Если уж быть в группе, то в лучшей. Я тоже клянусь, что приложу максимум усилий.

Клятвы и сложенные друг на друга руки последовали друг за другом – Юджин, потом Хэвон, Минсок… Дану показалось, что он вот-вот заплачет – не ожидал от них такого серьезного отношения к его юношеско-амбициозной цели. С другой стороны: они все молоды, самое время ставить нереалистично высокие цели.

Дан последним положил руку поверх остальных, произнеся слова клятвы, которые сейчас казались более, чем серьезными.

– Давайте руки вверх, – скомандовал Минсок и начала немного качать вверх-вниз их бутерброд из ладоней: – Раз, два, Вместе!

И все послушно рассыпали их пирамиду, уведя руки вверх.

И снова тишина. Все замерли на местах, обеспокоенно всматриваясь друг в друга – и сказать вроде нечего, и шутить неуместно.

– А это… план захвата мира у тебя есть? – уточнил Инсон. – Ну там по пунктам, с местами осады и диверсий.

Дан не выдержал, расхохотался: и почему он раньше не понимал, насколько этот парень потрясающий? Инсон из любой ситуации найдет выход, любого заболтает, а в спор лезет и за себя, и за ближнего своего с одинаковой самоотдачей.

– Плана нет, – честно признался Дан. – Но может мы его и обсудим? У нас… так сказать: два сражения на носу. Участие в шоу и собственный дебют. Есть планы по нанесению максимального поражения миру?

Ситуация заметно разрядилась, хотя ощущение, что клялись они всерьез, не ушло. Может они и будут иронизировать на эту тему, подшучивать и подначивать друг друга, но в то, что постараются выполнить клятву, Дан не сомневался.

***

Буквально через день их собрали, чтобы начать работать над профилями для агентства. Им нужны концепт-фото и краткая информация о том, кто есть кто и какова позиция в группе. Обсуждали все в одном из служебных помещений, где обычно проводят взвешивания во время ежемесячных оцениваний. Небольшое помещение, у одной стены мягкие скамейки, у другой – стол со стулом для проверяющего, ростомер, весы, белый фон для фотографий. Дан бывал здесь всего раз – больше их группа оценивания в общем потоке не проходила.

Параметры измеряла Сонхи, Сону присел на край стола с планшетом и задавал разные вопросы, чтобы составить профили. Как часто это у них бывает – профили формировались коллективным совещанием.

– Так… нам нужны позиции в группе, – сказал Сону, только устраиваясь на столе.

Сонхи поманила к себе пальцем Хэвона. Ростомер и весы располагались на резиновом коврике, перед которым нужно разуться. Пока Хэвон разбирался с кроссовками и носками, можно и поговорить.

– А без позиций никак? – вздохнул Дан. – Можно же уже без них дебютировать?

– А смысл? – возразил Сону. – Все равно по сути у вас будут некоторые позиции. Давайте начнет простого, выберем три главные позиции. Главный вокалист.

– Джинхо, – хором сказали все, кроме самого Джинхо.

Сону улыбнулся и что-то отметил в планшете.

– Главный рэпер?

– Инсон, – такое же уверенно, только теперь от всех, кроме Инсона.

– Главный танцор?

– Минсок.

– Видите, как просто. Лидер – Минсок, макнэ – Хэвон, – Сону снова что-то начал нажимать на экране планшета.

Тишину прервал голос Сонхи:

– Рост метр семьдесят девять.

Сону кивнул, снова что-то отметил, а Хэвон за это время успел встать на весы и Сонхи назвала его вес:

– Пятьдесят восемь килограмм. И процент жира близок к критическому. Ты вообще ешь? Минсок, вы его кормите?

Хэвон покраснел. Он был единственным из них, кто постоянно пытался похудеть – правила прошлого агентства до сих пор казались ему нерушимыми.

– Кормим, он сопротивляется, – ответил Минсок.

– Я тебя переведу на диету из жирной свинины! – пригрозила Сонхи. – Ты ведь даже не девушка, которых за два лишних килограмма хейтят. Через месяц тебя лично буду измерять… если вес таким же низким, отправлю лечиться!

Хэвон смотрел на нее испуганными глазами.

– Ладно, следующий Инсон, – скомандовала Сонхи.

Сону тоже вернулся к обсуждениям:

– Теперь задача посложнее… выбрать в вашем цветнике того, кто будет носить титул вижуала.

И молчание. Ирония в том, что у них четверо могут претендовать на эту позицию. Предположим, Юджин немного теряется на фоне остальных – привлекателен, но простоват. Вот только не могут же они назвать вижуалами троих? Придется выдвинуть кого-то одного.

– А кто больше всего соответствует корейским стандартам? – уточнил Дан.

Ответ он уже знал, на самом деле. Среди корейских стандартов есть целая система, по которой определяют красивого человека. И Дан этим параметрам соответствует во всем, кроме одного пункта – у него веснушки, а по стандартам нужна чистая кожа без пигментации. У Джинхо глаза без двойного века и небольшая родинка над губой, тоже не сто процентов. На то, как привлекательно человек выглядит, это слабо влияет, лично Дану внешность Джинхо вообще кажется самой интересной. Но, так сказать, правила есть правила.

– Ты предлагаешь сделать вижуалом того, кто банально соответствует требованиям? – удивился Сону. – А почему не ты?

Дан пожал плечами:

– Кого бы не назвали, будут недовольные среди потенциальных фанатов. И будут споры. А так – у нас есть хоть какое-то объяснение.

– Справедливо, – пожал плечами Сону, – Значит записываем: Вижуал – Минсок. Дальше у нас центр.

– Дан, – последовал хоровой ответ.

Дан недовольно цокнул, но противостоять не стал. Да и что он может сделать с тем, что пока что во время выступления им и удобнее, если Дан будет в центре?

– Ну вот, с основным покончили. Теперь пройдемся по каждому…

– Рост метр семьдесят пять, – прервала его Сонхи.

– Я буду среди вас главным коротышкой, – стыдливо протянул Инсон.

Он и правда самый маленький по росту. Все захихикали над его возмущением, а Дан невозмутимо ответил:

– Ничего, научишься танцевать в кроссовках на платформе.

– Тебе легко говорить… господин-модель… а мне как жить в группе, где все выше метр восьмидесяти?

– Я ниже, – напомнил Хэвон.

– Тебе пятнадцать, – резонно заявил Инсон, залезая на весы. – Шансы, что ты не вырастешь, крайне малы. Тебе один сантиметр – и ты уже вполне высокий. Я еще на пять до восемнадцати точно не вырасту.

– А ты-то чего такой худой? – возмутилась Сонхи. – Пятьдесят семь килограмм. И с процентами та же катастрофа.

– Откуда жир? – возмутился Инсон. – Как ему вообще на мне задержаться, когда эти изверги заставляют петь и бегать, пока я не упаду? Я даже не знаю, сколько нужно жрать, чтобы при таких нагрузках поправиться…

Теперь расхохотались уже все, включая даже Сону.

– И вообще, что за агентство? В любом другом меня бы еще и отругали за два лишних кило, а ее процент жира не устраивает… баллов у меня мало, не могу пончики в кофейне покупать, вот и низкий процент.

Он так и продолжил ворчать, обувая кроссовки. В Person кафетерий со сладостями трейни обслуживает только за баллы успеваемости. У Инсона их вечно мало, потому что он часто не сдерживает рвущиеся на волю матерные словечки. Вот и минусят ему все, что он успешно зарабатывает на уроках вокала и рэпа.

Юджин без уточнений направился к Сонхи, а Сону напомнил о теме разговора:

– Посмеялись и хватит. Давайте по старшинству. Итак, Джинхо – главный вокалист. Минсок – лидер, вижуал, главный танцор… запишу просто вокалистом, без уточнений, правильно? Дальше Дан… Центр и… честно говоря, тут предлагаю нарушить правило и записать его скорее фанатским определением, а не общепринятым – эйс.

Дан удивленно моргнул. Эйс – это обозначение мембера группы, который хорош в четырех сферах – вокале, рэпе, танцах и… сам продюсирует музыку. Универсальный айдол, которому вообще никто не нужен – даже песни себе сделает самостоятельно. И хотя Дан однозначно тренировался именно для этого, но… одно дело – когда так называют фанаты, другое – записать так в профиле.

[*Ace – ас или туз с английского. У этого "титула" есть младший брат – all-rounder, так называют айдолов, которые на достаточно высоком уровне могут петь, читать рэп и танцевать. То есть без создания песен.*]

Вот только остальные, разумеется, согласились с такой характеристикой.

– Вот и чудно, – улыбнулся Сону. – Следующий у нас Юджин…

– Метр восемьдесят два, – сказала Сонхи.

Сону пришлось временно прервать обсуждение, записывая рост, а затем и вес. У Юджина вес звучал еще не настолько пугающе. Хотя с жиром и там беда. Сонхи даже разразилась лекцией о том, что постоянно жить с таким низким процентным показателем жира – опасно для внутренних органов. Но Инсон говорит правду – на диетах никто, кроме Хэвона, не сидит, просто приходится много заниматься. Дан и хотел бы набрать немного, чтобы увеличить мышечную массу, но в условиях ежедневного трехчасового кардио это не так-то просто.

– Как записываем Юджина? Ведущий вокалист и саб-рэпер? – напомнил о теме разговора Сону.

Дан кивнул вместо ответа.

– Инсон… Главный рэпер и саб-вокалист, правильно? А Хэвон – макне и… ведущий вокалист. Все, закончили с этим. Тест на определение личности вы прошли, потом просто добавим, выступать все решили под реальными именами… остались животные-смайлики, которые вас характеризуют. Есть предположения?

Дан как раз разувался, но как таковых мыслей об этом у него не было. Откровенно говоря, он вообще забыл об этой традиции – обозначать каждого мембера группы смайликом-животным. Раньше Дан был щенком. С уточнением – щенком-лабрадором. Типа такой же милый и дружелюбный. Животных выбирал стафф, но Дану его к-поп тотем не нравился. Не то, чтобы он совсем не любил собак, но дать щенка в качестве маскота для любителя кошек… ну, такое.

– Минсок точно тигр, – уверенно сказал Инсон. – А я – белка.

– Ты вот так просто согласился на белку? – удивился Юджин.

– А что сопротивляться? Меня все здесь называют то белкой на кофеине, то боевым бурундуком… у белки хвост пушистый, выберу ее.

Дан тоже тихо засмеялся. Судя по тому, что Минсок никак не комментировал озвученное, его тигр вполне устраивает. А чего хочет Дан? Кота?

– Если Минсок – тигр, то Дан – лев, – уверенно сказал Хэвон. – Они оба те еще коты, пусть уж будут большими хищными кошками.

Дан улыбнулся. Лев? Не сказать, что он чувствует с ним сходство, но хотя бы звучит гордо.

– При условии, что самцы львов – одни из самых ленивых кошек… – улыбнулся Сону. – Но зато царь зверей. Так что лично я не против.

– Метр восемьдесят семь, – озвучила Сонхи рост Дана.

– Как семь? – удивился Дан.

Вот уж свой рост из прошлой жизни он хорошо помнил – метр восемьдесят пять. Откуда еще два сантиметра?

– Не знаю откуда, но они есть. Хочешь проверить? – ехидно уточнила Сонхи.

Она все еще держала пластиковый измеритель, который фиксировал рост на нужной уровне. Дан подошел ближе. Точно сто восемьдесят семь. Но почему? Его, в целом, и прежний рост вполне устраивал – для айдола он очень высокий, да и для модели хватает.

Но при этом сами собой возникали слова мамы из прошлого. Она объясняла, почему все дочери стали выше ростом, чем она сама. Говорила, что среда, уровень благополучия семьи и обильное белковое питание в период полового созревания обеспечивает организм возможностью расти. В прошлой своей жизни Дан в свои семнадцать жил на воде и кофе без сахара, пытаясь похудеть. В этой он не только нормально питается, но еще и пьет разные добавки, потому что хочет подкачать себе не только рельефный пресс, но и мощные руки. Скорее всего, отсюда и два лишних сантиметра.

– Я хочу быть ежиком, – уверенно сказал Юджин, выводя Дана из размышлений о росте. – Меня так с детства называют, да и смайлик такой есть.

– Осталось двое, – подытожил Сону. – Джинхо, Хэвон, есть предположения?

– Только не цыпленок! – взмолился Хэвон. – Не хочу быть цыпленком.

– Что за цыплячья травма? – искренне удивился Сону.

Хэвон немного смутился, но пояснил:

– Обычно во всех группах есть цыплята. Джинхо точно не подходит, остаюсь я.

– Выдохни, мы переживем без цыплят. Котенок? Щенок? Червяк? – веселился Сону.

Хэвон недовольно на него фыркнул, а после смущенно попросил кролика – они милые.

– Опять без жира, – проворчала Сонхи, когда Дан встал на весы. – Вы все как спортсмены после сушки, это вообще не нормально.

– У меня тонкий скелет, – в свое оправдание сказал Дан.

– Ага… но заменять сахар подсластителем я больше не буду, – уверенно сказала Сонхи. – Проверяли бы вас местные менеджеры со стажем, все бы отправились на беседу с психотерапевтом. Следующий!

Дан вернулся к кроссовкам, а с дивана поднялся Минсок.

– Так кто у нас Джинхо? – снова напомнил о себе Сону.

– Кунг-фу панда он, – уверенно сказал Инсон. – У него черных поясов столько, что можно халат из них собрать.

Джинхо недовольно на него посмотрел, но протестовать не стал. Дан знал, что из-за танцев Джинхо на время оставил занятия боевыми искусствами, но это ведь его главное хобби. Да и панда… почему бы и нет?

– Ты не против? – уточнил Сону. – Замечательно, так и запишем. Джинхо – панда. Идем дальше. У нас остались пункты с более личной информацией. Как подписать профили? Вы можете сами выбрать, что хотите, или я дам задание стаффу.

– Минсок – метр восемьдесят два, – произнесла Сонхи, снова прерывая разговор.

– Лучше сами, – выдохнул Джинхо. – Я вообще не представляю, что про себя сказать.

Даже Дан согласно кивнул. Он слабо представлял, что может написать в описании профиля. Пишут там разное. Анкеты не слишком подробны – Имя, рост, позиция, тип личности, несколько слов об айдоле. Обычно про характер, либо какие-то милые мелочи, либо вообще – что-то из лора группы. В КАС у Дана значилось, что он любит мягкие игрушки (абсолютная ложь), шоппинг (частичная ложь) и баскетбол (хоть что-то правдивое). Позднее в Ssag его описали как целеустремленного и оптимистичного, что было уже ближе к его настоящей личности, но звучало скучно.

– Может хоть намек дадите, что писать? – усмехнулся Сону. – Ну там… что-то милое, что-то странное, или про характер…

– Всего по чуть-чуть, – предложил Инсон.

– Можно особые таланты отобразить, – предложил Юджин. – Джинхо хорош в боевых искусствах, Минсок умеет готовить как профессионал, Дан сочиняет музыку, Инсон пишет рэп…

– А мы с тобой просто милые, – немного печально подытожил Хэвон.

– Неправда, – возразил Инсон. – Хэвон красиво рисует, а Юджин разбирается в электронике, умеет чинить раковины и повесил картины на стены.

Тут Сону заржал. Историю о потопе в прошлом общежитии знали многие. Кто-то неудачно пихнул что-то под раковину на кухне, сломал пластиковую трубу, а Юджин починил это с помощью пластиковой бутылки и скотча, чтобы кухонной раковиной можно было пользоваться до прихода сантехника. Конструкция настолько поразила Инсона, что он этого бутылочного монстра сфотографировал и всем показывал.

– То, что я починил залипающую клавишу на музыкальном центре, это не значит, что я разбираюсь в электронике, – пробурчал Юджин.

– А то, что ты микроволновку сам починил? – продолжил Инсон.

– Я папе позвонил, он сказал что купить и как заменить деталь, – пожал плечами Юджин.

Теперь хихикать начали уже все. Микроволновка – это не техника от агентства, а то, что оставили прошлые трейни в общежитии. Чинить ее пришлось бы за свой счет, но Юджин позвонил папе и заменил там какую-то плату, что позволило пользоваться микроволновкой дальше.

– Не важно. Я так не умею – значит это особый талант, – уверенно подытожил Инсон.

– Джинхо – метр восемьдесят четыре, – прозвучал спокойный голос Сонхи.

Она, кажется, настолько привыкла к их вечным шуткам и переругиваниям, что они ее мало беспокоили.

– Какой у них средний рост на группу? – уточнил Сону. – На моей памяти редко когда в одной группе столько парней выше метр восьмидесяти.

И тут же углубился в расчеты. Что-то понажимал в планшете:

– Сто восемьдесят один… можно даже округлить до метр восемьдесят два. Неплохо.

– Это чтобы мне было еще более неловко, да? – с деланным плачем в голосе спросил Инсон.

Даже Сонхи не смогла сдержать улыбки.

– Успокойся, я подарю тебе ботинки на платформе, – успокоительно сказал Дан. – Нормальный у тебя рост.

– Да я как бы и сам не жаловался бы, если бы тут не собрались… башни. Это не Джинхо приемный, а я.

Дан тоже смеялся. Вообще, в Корее рост метр семьдесят пять – нормальный для мужчины, причем даже нормальный в хорошем смысле, средний чуть ниже. Но то, что в эту группу занесло столько высоких – действительно удивительно.

– Не переживай, Соник, мама с папой тебя даже маленького любят, – Минсок, смеясь, приобнял Инсона за плечи.

– Семьдесят килограмм, – прервала их шутки Сонхи. – И мы закончили с измерениями. Зря вас освободили от ежемесячных взвешиваний. Будете теперь ходить ко мне…

Последнее она добавила с явной угрозой в голосе. Сону тихо засмеялся. Он легко спрыгнул со стола, слегка поклонился – он всегда так делал, хотя был выше их и по статусу, и по должности… да и просто старше. Видимо, считал важной деталью уважительного отношения к артистам.

Они тоже начали вставать с таких уютных диванов – нужно тренироваться, а не только шутки шутить. До начала шоу времени совсем немного, а им еще многое нужно успеть сделать.

Глава 4. Тренировки

[*Я ошиблась, а теперь править уже сложно, слишком много мелочей цепляются за эту ошибку. Я почему-то была уверена, что в Южной Корее учебный год начинается в апреле, именно с учетом мартовских каникул Хэвона строился тайминг первой четверти книги. Но в Корее учебный год начинается в марте… Прошу считать, что это альтернативный мир и здесь юные жители Кореи идут за знаниями в то же время, что и школьники в Японии, с которой я и спутала.*]

В феврале, пока Дан мотался на недели моды и снимал фотосессии для закрытия модельных контрактов, парни праздновали сразу два события. Юджин выпустился из школы, в честь чего водил всех поесть чачжанмён. Это традиция для выпускников и Юджин не стал от нее отказываться. Минсок тоже получил свой диплом, но водил всех уже в ресторан барбекю. На таких событиях обычно присутствуют самые близкие, не только друзья, но и семья, поэтому Дан не позволил откладывать посиделки только из-за него.

В марте у Хэвона каникулы и Дан старался использовать их по максимуму – до начала работы над шоу оставалось не так уж много времени, нужно многое успеть. И первой задачей было записать песню для пре-дебюта.

Сону одобрил эту идею – выпустить сингл с клипом, но без продвижения. Это даст время подготовиться к основному дебюту, плюс так люди начнут говорить о них до начала продаж альбома, да и шансов попасть в чарты так будет больше.

Первоначально Дан писал песню про то, готовы ли слушатели к появлению новых звезд. Но потом он обсуждал лирику с Инсоном и тот высказал интересную идею – убрать эту явную тему прославления себя как артистов и сделать текст двусмысленным. Задать другой вопрос, более интимный – готова ли ты любить меня? Используя английский язык в припеве, фраза получается лишенная не только пола, но еще и числа, ведь “You” может трактоваться и как обращение к группе, и как к определенному человеку. Это делает песню одновременно и про любовь романтическую, и про любовь фанатов.

Вместе они почти полностью переписали текст, а Дан немного исправил музыку под новую идею. То ли парень рассказывает девушке, какими потрясающими будут отношения, то ли айдол манит фаната в свой фандом. В рэп-партии Инсона смесь любви и фанатения затрагивает вообще скользкую тему. Инсон предупреждает: вскоре ты будешь тратить на меня кучу денег, но, поверь, я буду много работать, что ты была счастлива. Назвали трек “You’ll love me”. Музыка получилась в стиле поп-рока, а дэнс-брейк Дан намеренно написал более тягучим, чтобы можно было поставить чувственный танец. Все вместе выходило забавной смесью вроде несочетаемого, но Дану результат очень нравился.

Сону, прослушав демо-запись, сначала сидел молча, потом потребовал включить снова, потом прочел отдельно текст, расхохотался и сказал, что это гениальная тема для пре-дебютного сингла. Осталось дело за малым – записать его в студии, чтобы Сону смог начать подготовку.

После того, как трек будет готов, креативный отдел решит, в каком стиле снимать клип, как их фотографировать для промо, закажут у дизайнеров обложку для альбома, наймут команду хореографов, Юнхи подберет костюмы для клипа и фотосессий, затем еще сценарий клипа, места съемок – работы много. Но главное – трек. С него начинается вся работа.

Записываться пришли сразу после короткой утренней тренировки. Пока Дан заканчивал последние приготовления к записи, Джинхо проводил финальную распевку. Вообще, чаще всего записываются по одному – незачем всей толпе сидеть в студии, когда можно заниматься чем-то еще. Но это их первая запись, хотелось для нее собраться вместе.

– Давайте я начну, – предложил Дан. – У меня вступление, так что будет нормально. Инсон, справишься с аппаратурой?

– Если что – перепишешь, – широко улыбнулся тот, подкатываясь ближе к нужной панели.

Они прежде записывали группой несколько каверов, для тренировки, но это другое. Собственная песня – работа творческая, потому что исполнитель способен внести что-то свое в трек.

Дан зашел внутрь вокальной кабины, надел наушники, положил на пюпитр свои листы с текстом и нотами. Так как он сам писал эту песню, не было ни волнения, ни особых сомнений – он точно знал, как будет звучать вступление. Инсон скомандовал начало записи. Дан спел, а потом Инсон включил ему прослушать. Вроде неплохо, но Дан на всякий случай спел еще раз, сравнил два кусочка – второй звучит сильнее. Пока можно закончить.

– Ты же не все свои партии записал, – удивился Инсон, когда Дан вышел из тихой комнаты.

– Потом. Я пошел первым, чтобы вам комфортнее было. Кто хочет следующим?

Удивительно, но вызвался Хэвон. У него пока что непродолжительные партии – он сам так попросил. Такая же ситуация у Минсока. Они оба заранее просили о том, чтобы в дебютных выступлениях им давали меньше партий. У Минсока все еще нестабильный вокал, а Хэвон просто боится ошибиться.

После того, как Хэвон спел первый отрыв, Дан был вынужден давать указания. Он видел Хэвона через стекло студии, а для включения микрофона приходилось зажимать большую кнопку на панели.

– Ты пытаешься подражать моему вокалу из демо-записи, – говорил Дан в микрофон, – Не нужно так. Пой так, как ты бы сам пел эти строки, чтобы звучало в твоем стиле.

Хэвон кивнул, попробовал исполнить не на запись, просто напел так, как ему комфортно.

– Неплохо. Но ты слишком резко обрубаешь вторую строчку. Нужно сделать так, будто Юджин подхватывает мысль. Хорошо?

Хэвон кивнул и снова попробовал – в этот раз не обрубая строку. Дан скомандовал запись, они вместе прослушали результат – идеально.

– Следующая партия. Давай сначала разберемся с бриджем, он сложнее. Ты не против?

Хэвон поспешно потряс головой. В бридже запланирована сложная гармония, не участвует в данном вокальном безобразии только Минсок – его навыков пока недостаточно, чтобы уметь петь одновременно с другими мембера разные партии. Он будет танцевать. Дан и Хэвон разделят основной текст бриджа, Инсон зачитает рэп-подложку, а Юджин с Джинхо – будут импровизировать голосом… как шутит Инсон – подвывать в нужных местах. Это достаточно сложно, на к-поп сцене мало какая группа устраивает такое вокальное безобразие. Хотя раньше – во втором поколении, например, это был излюбленный прием к-поп групп.

Между тем, у Хэвона не получалось передать голосом нужное настроение в бридже. Он звучал грубовато.

– Немного нежнее, – попросил Дан. – Ты пытаешься петь с силой, а нужно… интимнее…

– Он еще маленький! – укоризненно заметил Минсок.

Дан тоже засмеялся. Да уж… интимнее… И как объяснить?

– Как будто колыбельную поешь, – внезапно подсказал Джинхо. – Нежно так, легко, чтобы не спугнуть сон.

Хэвон поспешно кивнул. Дан отжал кнопку, которая подает звук в наушники Хэвона и благодарно кивнул Джинхо. Это действительно помогло – у их макнэ с первого раза получилось исполнить свои строки так, как надо.

Потом он записывал строчки в припеве, но там все прошло быстро. Вообще, получалось неплохо и даже профессионально. Минсок отстрелялся так быстро, что даже Минхо бы не придрался, будь он здесь. Юджин чертов перфекционист и все делал минимум дважды, всегда одинаково хорошо. Джинхо вообще в студии, без необходимости танцевать, был просто богом. Хотя... тут многое значит еще и то, что он знает себя как вокалиста и быстро понимает, как ему исполнить свои строки. Тот же Хэвон больше опирается на демо-запись, а там ведь голос Дана и его привычки в вокале. Но для Джинхо является чем-то интуитивным петь все в нужном стиле без лишних уточнений.

Инсон тоже справился быстро, оставались только партии Дана, с которыми не возникло проблем.

Когда все голоса были готовы, Дан предложил парням пока выпить чаю (и ему сделать заодно), а сам начал сводить звуковые дорожки. Он был в наушниках, внимательно следя за таймингом звука, а парни, судя по всему, даже разговаривали шепотом. Только что Минсок осторожно поставил перед Даном кружку с чаем. Пахло медом – частая добавка вокалистов, помогает снять напряжение в горле. Потягивая чай, Дан кое-где поправил легкое дрожание голоса, откалибровал по громкости и выставил все идеально точно по таймингу.

– Готовы? – весело спросил он, когда трек был готов.

Инсон наигранно возмутился:

– И че так долго?! Давай, включай наш шедевр.

Дан улыбнулся и нажал на плей – ему тоже было любопытно, что в итоге вышло.

Получилось… свежо и ярко. У них очень разные голоса не просто по типу, а скорее по окраске. От бархатного баритона Дана до высокого тенора Инсона. Плюс манера пения, потому что их учили разные учителя и для разных стилей. Все вместе придает песне необычное звучание.

– Это… круто, – пораженно выдохнул Юджин. – Наши каверы так не звучали. Почему?

– Потому что я не заставлял вас перепевать каверы в вашем стиле, – просто ответил Дан. – Айдолов учат петь так, чтобы они могли повторить демо-запись, но это не значит, что у артистов нет собственного вокального стиля. В каверах прежде вы просто повторяли других. Сегодня…

– Проявили собственное Я, – закончил за него Джинхо. – Минхо понравится.

– Для шоу нам придется значительно переделывать песни, – предупредил Дан, – чтобы каверы звучали в нашем стиле. Думаю, первым треком займемся завтра.

– Последняя фраза звучала угрожающе, – драматическим шепотом сказал Хэвон и все засмеялись.

Парни после пошли тренироваться, а Дан записал трек на два диска и понес их Сону. Один диск отправится хореографам вместе с контрактом о неразглашении и описанием партий и навыков танцоров. Другой останется в агентстве для креативного отдела. Он же со временем будет передан сценаристу и режиссеру клипа.

В штат Person уже наняли нового хореографа, он будет помогать с танцами для участия в шоу. Пока что их хореограф – просто перспективный новичок, поэтому ему не особо доверяют. Но Дан знает, что со временем этот парень будет считаться одним из лучших хореографов Кореи, особенно для мужских групп.

И все же, по настоянию Columbia Records, хореографию для пре-релизного сингла им сделают американские хореографы. Не столько потому что они лучшие, сколько ради шумихи. Американские продюсеры предложили окружить дебют их группы понятным для азиатских стран флером "у них всё самое лучшее". Хотя на самом деле, американским хореографам придется подстраиваться под требования к-поп танца, а работать с настолько четким ТЗ они не привыкли. Хореография на шесть человек, разный уровень танцоров, в определенные моменты трека определенные люди должны менее интенсивно танцевать. Плюс нужно придумать, как в бридже сделать так, чтобы двое стояли, трое слабо дрыгались, а один полноценно танцевал. И все это с учетом того, что из-за импровизации и сложных вокальных техник они не могут выступать с головными микрофонами – их придется держать в руках и это тоже нужно учитывать.

С клипом все тоже непросто. Дан настоял, что клипы должны сниматься в Корее. У них и так в к-поп песнях восемьдесят процентов текста на английском, этого с запасом хватит для раздражения некоторых особо патриотичных любителей к-поп. В песнях для Flower Дан тоже мало использовал корейский, что ожидаемо стало темой для обсуждения на форумах. Ругали девчонок за то, что подстраиваются под запад выпуском этой песни. Другие одновременно с этим их защищали, указывая на высокие позиции в чартах этой песни с малым количеством корейской лирики. В общем, все как всегда.

На самом деле, была еще одна причина, по которой клипы снимаются в Корее и на корейском языке: дотации государства. Волна халлю была вовсе не случайным явлением, ее пытались создать на самом высоком уровне. Первоначально рассчитывали только на успех в азиатском регионе. Первые японские альбомы были записаны почти полностью на деньги государства. Многие считают, что корейские артисты так стремятся в Японию и Китай потому что это их личный заработок, но это не совсем так. Музыкальная индустрия – государственный проект для поднятия экономики Южной Кореи. Для того, чтобы музыкальная индустрия приносила много денег, одной Кореи было мало и поэтому артистов специально готовили для дебюта в других странах. Жесткие тренировки, изучение языков, высокие требования к айдолам второго и третьего поколения – это не просто случайная блажь, а попытка содрать побольше денег с фанатов из других азиатских стран. И клипы снимают в Корее для того, чтобы привлечь туристов, а не из-за дешевизны съемок.

В прошлой своей жизни Дан погрузился во всю эту внутреннюю кухню когда поддержка государства практически прекратилась. В ней отпала необходимость – теперь к-поп был и так популярен, больше не было нужды финансирования проектов. Сейчас Канджи многое рассказал Дану. Например – что не так уж дорого агентствам обходятся трейни. Они записывают в долг трейни не маленькие суммы, но на деле большую часть трат на обучение стажеров покрывает государство. Важная деталь – обучение, а не весь цикл подготовки. Именно поэтому у многих агентств такие плохие общежития и потрепанные комнаты практик, ведь за это они платят сами. А вот оплата труда учителей, в разумных пределах, спонсируется. Обеды в том числе – это что-то вроде проекта социальной поддержки. Маленькие агентства не получают этих выплат, что усложняет их жизнь. Но даже не все крупные агентства получают выплаты. АТА и Person – самые большие счастливчики, их учебные счета закрывают без особых вопросов. А вот КАС и UQ приходится объяснять своитраты и им выделяют не такие большие суммы на обучения стажеров. Есть еще пара средних агентств, которые постепенно умирают, но их все еще спонсируют. JV Group, например: во втором поколении они были практически лидерами, в третьем их группы плетутся где-то в середине, без поддержки государства им уже было бы сложно.

Person, разумеется, не готовы отказываться от государственного спонсирования ради американских клипов. И Дан был полностью с этим согласен – такие связи лишними не будут.

***

Шоу построено так, что нет возможности заранее подготовить все выступления. Но есть темы, для которых уже начали выбирать песни. Плюс – несколько треков гарантированно войдут в шоу.

Первая – это визитка. Самое первое выступление без четкой тематики, просто любой кавер, который хорошо раскроет таланты группы. Вторая заранее оговоренная тема – это традиционный концепт. Еще не известна дата этого выступления, но треки были выбраны заранее, чтобы у агентств было время подготовиться.

Концептом называют как общий стиль группы, так и тематику определенного камбека. И во втором случае концепт – это скорее про костюмы и клип, чем про слова и музыку. Понятно, что нет смысла изображать грозных воителей, исполняя песню про летние вечеринки, но для усредненных песенок про любовь не особо важно, во что нарядить айдолов, поэтому концепт таких песен считывается не в лирике, а в костюмах, теме клипа, хореографии.

Традиционный концепт редко применяют для камбека или дебюта, но вот как часть выступления – это распространенная практика. Кажется не было такого года, чтобы на одной из премий кто-то бы не нарядился в ханбок и не станцевал в традиционном стиле.

А ведь такие выступления требуют подготовки. Добавить инструментальное музыкальное вступление, например. Сшить костюмы для айдолов и танцоров. Создать оформление сцены. Нередко еще и научить айдолов взаимодействию с реквизитом. Все это сложно, но министерство культуры поощряет исполнение таких номеров.

Дан посчитал такую тему обязательной для шоу.

В правилах шоу стоит указание, что любой трек на шоу может быть использован только один раз. Восемь тем для выступлений с каверами, четыре группы, итого должно быть тридцать две разные песни. Первые восемь треков определили до начала, остальные будут выбирать во время шоу. Разумеется, это не мешает группам делать заготовки с надеждой на то, что их трек никто другой не выберет.

Но сначала пришлось записывать каверы на то, с чем уже определились. Трек для выступления в традиционном стиле передали хореографам на сторону, над хореографией для визитки Минсок работал вместе с нанятым специалистом.

На самом деле, ставить простенькое хорео учат многих айдолов-танцоров. Это скорее объяснение теории, до которой Дан в прошлой жизни не был допущен – у него в группе были другие задачи. В этой жизни Дан сам не полез, потому что есть Минсок. Он же и рассказывал, что в хореографии, как и в любом подобном деле, есть два пути развития: творчество и ремесло. Научить айдолов творчеству в плане хореографии сложно, тут нужно иметь определенный тип мышления и большой опыт в танцах. Научить айдолов ремеслу хореографа вполне возможно. Технически ничего сложного. Движения соединяются в связки, связки между собой – мостиками для смены позиций, все вместе создает танец. Айдолов учат делать простые связки движений и рассказывают об основных типах смены позиций. Такой танец получается простоват, но многие айдолы-танцоры в итоге сами ставят себе хореографию для не-главных треков.

В прошлом Минсок делал это, потому что КАС на них экономили, а у него было неоконченное образование хореографа. В этом времени Минсок учился этому потому что ему интересно.

Хотя есть и еще одна причина наличия в группе хореографа-любителя, но далеко не все ей следуют. Просто ни один хореограф со стороны не будет так же хорошо знать слабые и сильные стороны всех мемберов группы. Всегда есть вероятность, что в купленной хореографии будут кусочки, которые одни не смогут достойно продемонстрировать, другие же не раскроют весь свой потенциал. Имея в группе человека, который достаточно хорошо разбирается в хореографии, можно регулировать процесс. Минсок еще до того, как они начали разучивать номер целиком, практически выучил партии всех участников, когда изменял их под требования группы. А после он руководит процессом тренировок, отслеживая все ошибки. Так что его позиция лидера заключается не только в том, что он следит за мемберами. В тренировочной комнате, во время отработки танца, он и есть лидер.

Глава 5. Школа искусств

Хэвон чувствовал себя немного неуютно в группе. Не в плане того, что ему плохо, его как-то принижают или что-то вроде. Просто он самый младший. И младший не просто на пару месяцев, а заметно. В случае с Минсоком и Джинхо эта разница была особенно ощутима, Дан тоже ощущался как-то старше, а Инсон и Юджин так легко сдружились, что в их тесную дружбу даже неловко лезть со своими переживаниями.

Хэвон не мог про себя сказать, что он легко заводит друзей. В КАС у него были близкие приятели, с которыми он вместе жил и учился. И еще был Соджун, которого можно назвать другом. Но при смене агентства все эти люди стали слишком далеки и Хэвон чувствовал себя немного… одиноким. Развлечься-то было с кем. В общежитии всегда можно найти себе компанию практически для чего угодно – хоть совместной игры, хоть просмотра фильма, хоть болтовни ни о чем. Но это было немного другое.

Когда он был трейни в КАС, он ходил в небольшую школу рядом с общежитием. Так делали практически все трейни, потому что обучение в SOPA платное и нет смысла отправлять туда тех, кто может не дебютировать. Некоторые трейни посещали эту школу, но уже за свой счет. Но в Person дождались начала учебного года, чтобы перевести Хэвона в знаменитую школу для айдолов.

[*School of Performing Arts Seoul, или просто SOPA – известная частная школа, посвященная современному и прикладному искусству. Ее отличие от многих других школ искусств – концентрация внимания на современных видах искусства, а не классических и народных. У нее рекордное количество выпускников-айдолов.*]

Знаменитая желтая форма казалась очень уж непривычной, хотя раньше Хэвон мечтал ее надеть. Практически все айдолы ходят в SOPA, потому что там идут на уступки в плане посещаемости. И для Хэвона перевод в SOPA означал в том числе скорый дебют… ну и возможность меньше учиться.

Сейчас ему казалось, что на него все смотрят. А еще смущало, что его первый учебный день в общежитии стал чуть ли не праздником. Юджин закончил обучение в школе, поэтому теперь Хэвон – единственный школьник… что еще больше расстраивало.

Все встали вместе с ним, Минсок приготовил завтрак, вместе поели. Парни подарили ему подарок в честь начала учебы – рюкзак и кроссовки. А Джинхо, обнимая перед выходом, сунул в карман несколько купюр на личные расходы в школе. Когда Джун вез его в школу, Хэвон едва не хлюпал носом – так расчувствовался. Словно они и правда семья. И приятно, и неловко.

А уже совсем скоро Хэвон немного опасливо оглядывался по сторонам, рассматривая своих новых одноклассников. Классы пересобирают каждый год, но учеников немного, поэтому большинство друг друга знают. Хэвон тоже знал нескольких, но это поверхностные знакомства – так, имя и возраст.

Когда Соджун заглянул в его класс поздороваться, Хэвон искренне обрадовался. Они обнялись, а после Соджун радостно нахваливал подарки хёнов – дорогой брендовый рюкзак и модные кроссовки. На них с любопытством посматривали в классе. Здесь немало учеников в брендах. Хоть школу и называют неофициально "школой для айдолов" здесь учатся и обычные дети, не из шоу-бизнеса, но они все из достаточно обеспеченных семей. Хэвон знал, что у Дана огромная скидка в бутиках Louis Vuitton, но по отдельным комментариям других он понял, что его модель рюкзака – одна из самых дорогих, из лимитированной коллекции, а брелок на этом рюкзаке и вовсе какой-то коллекционный. Хэвон понимал, зачем это было сделано – чтобы он в новой школе не казался совсем уж нищим… но это ведь неправда.

Соджун не мог долго развлекать друга, вскоре он ушел, а Хэвону пришлось вернуться на свое место за партой и ждать учителя. В первый день все было немного не так, как обычно – почти все время первого занятия отводится для знакомства, звонок дают позже и учитель тоже на первом уроке просто с ними познакомится. Но Хэвон знакомиться стеснялся. Поэтому едва не подпрыгнул, когда к нему подошел один из тех парней, который уже стал знаменит.

– Привет, – широко улыбнулся он. – Меня зовут Бан Набит, но все зовут меня Бам. Я просто именно так почему-то произносил свою фамилию в детстве и вот прикипело.

И он слегка поклонился. Хэвон встал из-за парты и тоже представился:

– Ким Хэвон. Приятно познакомиться.

Знакомство вышло формальным, но едва Хэвон представился, как Бам разом растерял весь официоз. Он сел прямо на парту и весело заговорил:

– Мы на этой неделе будем в одном шоу сниматься, так что видеться придется не только в школе.

Хэвон от осознания даже рот открыл: действительно, он уже и забыл. Бам – стажер UQ, он точно будет принимать участие в шоу, потому что уже сейчас является самым известным его стажером, потому что его вокальные способности просто невероятны.

– Я и не подумал об этом, – честно признался Хэвон.

Бам засмеялся:

– Слышал, ты в своей группе самый младший.

Хэвон вздохнул. Трейни крупных и средних агентств – тоже сообщество, они часто общаются между собой, делятся информацией и просто сплетнями. А уж о том, кто будет в новой группе Person, где дебютируют интернет-звезды Даниэль и Минсок, знают вообще повсюду. Хэвон видел в сети свои же фотографии – потенциальные фанаты уже обсуждают будущий состав группы, делясь крохами информации.

– Мои хёны старше меня на пять лет, – вздохнул он.

Бам засмеялся:

– Наш лидер старше меня на три года и он кажется мне инопланетянином. А наши младшие вообще смотрят на него, как на божество, так что я тебя понимаю.

Хэвон тоже захихикал. Ему показалось, что у него внутри словно медленно расслабляется пружина – он волновался, что не сможет найти себе хотя бы просто приятелей в классе, а тут за пару минут разговора с Бамом появилась какая-то внутренняя уверенность, что они подружатся.

– Ваши все в SOPA учатся? – спросил Хэвон.

Бам качнул головой:

– У нас есть иностранцы, они все еще не очень хорошо говорят по-корейски и ходят в специальную школу. Но вообще нас здесь пятеро, просто на разных курсах. От Ssag тоже пятеро вроде. Вон тот парень оттуда.

И Бам осторожно кивнул в сторону скромного паренька за первой партой.

– Пойдем, познакомимся? – предложил Бам.

Хэвон улыбнулся и кивнул. Наверное он тоже выглядел так же одиноко, пока Бам к нему не подошел.

Этого парня звали Ли ГванСон и полноценно разговорить его не получилось даже у Бама – он жутко стеснялся. На первом же уроке вокала Хэвон, кажется, понял причину такого страха и зажатости…

Их класс – вокальный. После окончания основных, обязательных по закону уроков, они занимались не факультативами на выбор, а вокалом и немного – танцами. Но в первый день это была скорее проверка учеников на их способности. К своему собственному удивлению, Хэвон попал в подгруппу сильных вокалистов, как и Бам. Их там было всего четверо из двадцати трех человек, что особенно радовало. Видимо, все занятия с Даном и Минхо-сонбэнимом не прошли зря. Иногда из-за этих уроков казалось, что у него никогда не получится петь так же хорошо, как Джинхо, но сегодняшняя похвала от учителя в школе была как исцеляющий бальзам. То, что Дан постоянно ему говорил – "не сравнивай свое начало с чье-то серединой", сегодня было наглядно продемонстрировано.

В группе средних вокалистов было немало парней, которые занимаются дольше и чаще, потому что их семьи могут себе это позволить. А тут Хэвон, подтянувший свой вокал за полгода до уверенной позиции ведущего вокалиста – так учитель сказала. Бам все еще был лучше, но Хэвона это уже не расстраивало. Мама Бама – преподаватель вокала, он начал петь в то время, когда Хэвон только учился разговаривать.

А вот у ГванСона дела были совсем плохи. Он был худшим даже в самой слабой группе. Учитель говорила все честно, пусть и не ругала, но без сантиментов называли реальный уровень. Саб-вокалист, не выше. По рядам трейни шли шепотки – зато ГванСон красивый. С этим не поспоришь, он действительно очень хорошо выглядит. Высокий, привлекательный, но совершенно не умеющий петь.

Через несколько дней Хэвон узнал, что и танцует ГванСон средненько, не намного лучше самого Хэвона. Читает рэп уже увереннее, но однозначно не так хорошо как даже Юджин, в их группе получивший позицию саб-рэпера.

– Такие, как он, и в нашем агентстве есть… да и вообще везде, – сказал Бам за обедом.

Они оказались немного наособицу среди своего класса. Не из-за неприязни, а скорее наоборот – из-за восхищения. Потому что все знали, что они скоро дебютируют, максимум через год. Поэтому с ними многие охотно разговаривали, с ними хотели быть в группе для занятий, но все равно немного сторонились. Стеснялись, наверное, или еще что.

– В КАС тоже такие были… но не прям такие. Он выглядит не особо мотивированным, – так же шепотом сказал Хэвон. – Просто в КАС был Намиль… ты точно о нем слышал.

– Который танцевал так долго, что рухнул в обморок? – уточнил Бам. – Слышал.

– Он ведь тоже не очень хорош в вокале и рэпе, поэтому над танцами работает как полоумный, не жалея себя. А ГванСон… будто и не особо хочет становиться айдолом. Странно как-то.

Бам пожал плечами. Но по нему тоже было видно, что он категорически не понимает полную пассивность их одинокого одноклассника.

– Я таких плохо понимаю, – со вздохом признался он, – Даже если он дебютирует с посредственными показателями танца и рэпа, как ему будет на сцене под постоянной критикой "Дебютировал из-за красивой мордашки"?

Хэвон кивнул. Он отчетливо понимал, что огромное количество айдолов дебютирует только и исключительно благодаря внешности. И Дан часто говорит, что вообще-то айдол – это скорее про перфоманс, а не про вокал. Лучше подстраховаться автотюном или вовсе – липсинком, но дать качественное энергичное выступление, чем хорошо спеть с пустым взглядом. Хэвону в этом плане бывает сложно. Даже Джинхо быстро понял принцип правильных ошибок во время танца. Суть в том, что помарки в хореографии тебе легко простят, если ты при этом выглядишь уверенно и танцуешь с драйвом. Но Хэвон, делая ошибку, теряется и перестает чувствовать себя уверенно.

И все же… школа очень многое ему дала. Раньше казалось, что он – посредственность, ничего не умеет и вообще попал в состав группы Person только из-за симпатии Дана. Но в школе оказалось, что он действительно неплох как айдол. Его низкий уровень танца оказался средним. А вокал, из-за которого он постоянно переживал, и вовсе достаточно высокий, чтобы в другой группе быть даже главным вокалистом. Да даже внешность. Рядом с невероятно красивыми хёнами он казался себе гадким утенком, но при этом Бам, имея еще меньше пунктов соответствия стандартам, вообще не парится на этот счет, говоря что его задача – хорошо петь, а торговать лицом будут другие, он просто старается выглядеть ухоженным, потому что это тоже работа айдола.

***

Первая встречи трейни была в неполном составе. Несколько выбранных участников от каждой группы приходили в Person, чтобы записать песню-саундтрек для шоу. Дан заметно намучился с двумя трейни: уже как-то подзабыл, что не все умеют петь. С некоторыми он даже поссорился.

Минхо иногда ворчал себе под нос, что эта тенденция выпускать на сцену кого угодно, лишь бы хорошенький, до добра не доведет, в тот день Дан и сам так начал считать. Интересно, будут ли потом эти группы делать закадр записи альбомов, если они не способны вживую исполнить не самые сложные партии на разучивание которых была целая неделя? Про то, чтобы исполнить это же вживую на сцене, даже говорить не стоит. Если в студии есть проблемы, то на сцене – без шансов.

Еще Дана по-своему удивляло, что агентства вообще решили выпускать таких трейни на сцену. Да, использовать автотюн правилами разрешено, но в реальном времени он не творит чудеса, лишь сглаживает звучание. Их группа будет выступать полностью вживую, что несколько усложняет процесс подготовки, но так они и создавали это шоу для тренировок.

Для первого выступления планировали исполнить песню "I'll be your man" группы BTOB. Они ее немного переделали под себя в плане звучания: убрали вступление, что-то ускорили, что-то замедлили, изменили танец. Репетировали много и часто, причем основной этап подготовки выпал на каникулы. В кавере удалось отразить их навыки и вокальные особенности, не особенно изменив оригинал, чем Дан особенно гордился.

Они репетировали его каждый день и все равно находили ошибки.

– Хэвон, давай один, – уже привычно командовал Минсок.

Хэвона можно было всего выжимать, пот аж с подбородка капал, но он послушно кивнул и занял стартовую позицию. Раньше он шугался таких заявлений, сразу начинал ошибаться чаще. Но за пару дней в школе заметно изменился, словно SOPA что-то в нем поменяла, что не удавалось сделать Дану все это время. Хэвон теперь только упрямо вытирал пот тыльной стороной ладони, занимал нужное место и сосредоточенно выполнял все движения.

– Хорошо, давай еще раз, но смотри что, – Минсок подошел к нему ближе, развернулся лицом к зеркалу и продолжил объяснять: – Вот это движение должно выглядеть мощно, а у тебя получается немного не так потому что что отводишь руку до конца, практически чтобы сустав щелкнул. Давай в этом же положении доведи до конца и замри. Видишь? Ты гибкий, поэтому у тебя особенно заметно, как выгибается рука. Верни чуть-чуть назад. Запомни эту позицию. Теперь попробуй выполнить это же движение и остановить движение в нужном положении.

Дан удивленно качал головой – он даже не понял, почему движения Хэвона в припеве выглядят немного нелепо. А ведь действительно, из-за того, что он разгибает руку до конца, он становится особенно похож на ребенка.

В движении остановиться на нужном моменте у него получилось не сразу.

– Я понял, отдельно еще потренируюсь, – уверенно сказал Хэвон. – Что-то еще?

– Остальное хорошо, – улыбнулся Минсок. – Давайте еще раз только танец, потом нормально отдохнем.

Дан с кряхтением встал с дивана, занимая свою позицию. Первые звуки их фонограммы, первые движения. Из-за усталости двигаться было сложно и Инсон временами просто орал в голос, ругая то изверга-Минсока, то хореографа за танец, то самого себя, за то что решил стать айдолом, а не программистом.

– Откуда у тебя есть силы еще и орать? – устало спросил Юджин, когда они закончили.

– Мне так легче, – хрипло ответил Инсон.

Дану после такой интенсивной тренировки проще восстанавливать дыхание в движении – он медленно шагал по залу. Инсон и Хэвон раскинулись на полу звездочками.

Каждый день репетировать всего несколько танцев до состояния вот такой вот усталости – сложно не только физически, но и морально. Стоит признать, что классические для агентств миссии, когда за несколько дней нужно подготовить номер, все же имеют некоторый смысл: так можно отсеять тех, кто недостаточно сильно хочет оказаться на сцене.

Дан старался поддерживать остальных, но к старту шоу начал понимать, что это не так уж нужно. Они могут ныть и жаловаться, шутить по поводу своей глупости, раз их занесло в к-поп, но сдаваться никто не собирался. Некоторые еще умудряются репетировать вне общих занятий.

Джинхо вот часто ворчал, что ему и раньше было сложно допоздна оставаться репетировать в агентстве, а с переездом в общежитие это стало еще сложнее. Если он не приходил к полуночи, Дан с Минсоком шли в агентство его забирать. Канджи для этого даже дал им пароль от сигнализации и ключи для черного входа. После десяти вечера, когда менеджеры выгоняли трейни из тренировочных залов, в агентство больше нельзя зайти с улицы, только если тебя запустит кто-то. Охранник в это время перекрывает главные двери и все, кто покидает агентство позже, выходит через боковую железную дверь, где вообще нет внешнего ключа, она открывается изнутри и закрывается автоматически. А Джинхо приноровился оставаться в агентстве для репетиций и иногда уставал так, что засыпал прямо на полу в их комнате практик. Дан с Минсоком будили его и тащили в общежитие, попутно читая лекции о важности отдыха… Джинхо и сам это знал, но себя не жалел, очень переживая из-за того, что его уровень танца недостаточно высок.

Да что там Джинхо? Дану всегда казалось, что вот уж Инсон о себе хорошо заботится… пока не начал вытаскивать его из маленькой студии их общежития в самое позднее время. Этот хитрюга дожидался, пока Дан ляжет спать, а потом пробирался в кабинет, где звукоизоляция на достаточно высоком уровне, и там игрался в программах, составляя свои композиции из сэмплов.

В Person мало кто работает с сэмплами, хотя людей, которые пишут музыку, в агентстве хватает. Не считая Минхо, еще пять сольных исполнителя сами пишут себе песни. Кто-то уже перешел на создание треков для всех артистов агентства, кто-то пока что пишет только для себя. Просто чаще всего это трот-певцы, что мало подходит для к-поп исполнителей. Есть несколько нанятых ребят и просто самоучек из прошлых групп, кто делает более современную музыку, но влияние старших товарищей чувствуется – какая-то легкость и гладкость звуковых дорожек часто делает треки слишком пресными, особенно для трансляции за пределами Кореи.

И все же в агентстве есть кому Инсона учить. И работе с сэмплами, и более классическому способу написания музыки. Дан почти уверен, что со временем Инсон станет для него полноценным партнером. Пока что он скорее помощник, потому что не очень хорошо работает с музыкой и чувствует себя неуверенно. Но в будущем, даже если он не научится писать мелодии с нуля, он все равно станет лучше как минимум как автор песен. А ведь он тоже билингв, как Дан – говорит по-английски и по-корейски достаточно хорошо. Но он в Корее дольше, да и дома у него чаще говорили по-корейски даже когда они жили заграницей, так что на нем ему писать проще.

Дану казалось, что они сейчас словно разбегаются перед прыжком. Еще немного – и будет либо успех, либо они не смогут преодолеть нужную высоту. Но хочется верить, что все получится. Не зря же все вкладывают в это столько сил?

Глава 6. Артистам приготовиться

Дан достаточно долгое время писал лишь черновики. С момента, как он приехал в Корею, он полностью закончил семь песен: одну когда был трейни в КАС, пять для альбома Flower, одну для заставки шоу. А потом за март перебрал свои черновики и подготовил к записи ровно в два раза больше.

Шесть песен он записал в качестве демо, собрал все нужные отрывки и документы и передал в США, на продажу. Выкупили все сразу, без торгов и обсуждений. Четыре песни женские, две – мужские. Все слишком хамоватые, чтобы исполнять их на к-поп сцене в ближайшие годы. Хранить песни три-четыре года, пока корейские нравы не станут мягче, он вообще смысла не видел. Как подсказывает жизненный опыт – через три года эти песни будут казаться ему бездарностью и исполнять их он не захочет. Так что пусть треки про плохого парня и ночное свидание поет кто-то другой.

До первой совместной записи Дан не трогал черновики тех песен, что планировались для группы. Хотел понять, как они могут звучать вместе. К сожалению, после записи этих треков у него было не так много времени для работы над песнями.

Записав песню для пре-дебюта, они сначала сняли влог со стилистом, потом у них была фотосессия для профилей, затем записывали кавер, разучивали хореографию к нему, примерки костюмов, запись саундтрека с другими трейни, которая едва не доконала нервы Дана…

Таким образом, он отредактировал только две старые песни, но одна не годилась для первого альбома, потому что сильный акцент на любовь, вторая не годилась для яркого дебюта – была слабее пре-дебютной идеи. А ведь через два месяца нужно иметь на руках еще и песню для финального выступления на шоу, а он так и не придумал тему.

Иронично, но за день до начала съемок первого эпизода их шоу, состоялся дебют Breeze. Они смотрели их клип сразу после обеда, включив его на экране в комнате смежной с танцклассом. Клип выглядел немного сумбурно из-за мешанины ярких цветов, но вообще неплохо. Дан бы, конечно, иначе бы поработал с голосами – реальное звучание голоса того же Намиля практически не было слышно из-за кучи фильтров.

– Песня крутая, клип странный, – вынес вердикт Минсок.

Юджин согласно кивнул и на этом обсуждение как-то и завяло, все просто пошли репетировать номер. Но уже поздно вечером в общежитии к Дану в комнату зашел Джинхо. Дан валялся на кровати, читая книгу – пытался поднять уровень литературного корейского, но шло туговато из-за неудачно выбранной книги.

– Что-то случилось? – удивленно спросил Дан.

Не сказать, что Джинхо не приходил к нему в комнату поболтать – такое случалось регулярно, но сейчас просто он выглядит как-то… неуверенно.

– Нет, – качнул головой тот. – Просто хочу обсудить кое-что гипотетическое, для удовлетворения любопытства. Есть время поболтать?

– Всегда рад найти оправдание не читать эту муть, – улыбнулся Дан. – Кому планируешь косточки перемыть?

Дан отложил книгу и сел поудобнее. Джинхо улыбнулся и тоже залез на кровать.

– Музыке, – сказал он. – Мне было любопытно и я прослушал весь альбом Breeze. Он… будто и не альбом. Ваш с Инсоном трек слишком выделяется, он мелодичный и продуманный. Есть пара треков в стиле хип-хоп, но они странно звучат. И еще несколько песен, которые словно из третьей вселенной.

Дан улыбнулся. Кредиты главного трека КАС милостиво записал на Виктора, Джима и Чхансу, никак не отметив участие Дана и Инсона. Несколько треков в хип-хоп стиле – это реальное авторство парней. И еще два трека явно нашли где-то на музыкальных складах КАС, песни просто ради песен, в авторах указаны сотрудники агентства.

– Они разные, потому что их писали разные люди, а выпускной редактор почему-то не подогнал под один стиль, – сказал Дан, а после дополнил: – Скорее всего, просто не придумал, как. Тебя это удивляет?

[*В данном контексте, выпускной редактор лейбла/агентства – это музыкальный продюсер, который проверят готовый альбом на качество, при необходимости возвращая песни на доработку.*]

– В некотором роде, – ответил Джинхо. – Стало интересно – насколько одинаковыми должны быть треки и альбомы. Вот если говорить о дискографии, то у тех же Linkin Park многие альбомы заметно отличаются друг от друга. У многих групп два не последовательных альбома – уже будто разные группы. Все меняют стили со временем… но мне интересно – насколько это влияет на слушателей? Когда читал про Linkin Park, на них лилось много хейта из-за экспериментов со звуком…

Дан улыбнулся. Это было не редкостью – они часто болтали о вещах, которые не имеют прямого отношения к работе, но косвенно касаются музыки. В плане написания альбомов Джинхо очень доверял Дану, но было видно, что его интересует эта тема, причем скорее с точки зрения продюсирования. Джинхо был той еще ходячей энциклопедией по истории разных групп и исполнителей, он постоянно читал биографии музыкантов.

– Это тонкая грань, – вздохнул Дан. – Оставаться в одном стиле, или пробовать новое… любая группа в какой-то момент времени оказывается перед выбором. Вот есть Nickelback, чьи альбомы достаточно похожи, они узнаваемы даже в те моменты, когда группа, по словам фанатов, "опопсела". И все же многие считают главной причиной падения их популярности то, что песни звучат слишком одинаково.

Джинхо тихо засмеялся, разом поняв, куда клонит Дан.

– Одних ругают за эксперименты, других за то, что эксперименты слабо выражены, – догадался Джинхо.

Дан кивнул:

– В этом плане нет единого правильного решения.

– Но вот такой альбом, как у Breeze, без ощущения целостной истории, вообще нормально для продаж? Я имею ввиду, обычно же стараются как-то подобрать песни так, чтобы альбом целиком имел что-то узнаваемое. А у них – просто натаскали все, что было.

Дан пожал плечами. Он вспомнил, как со временем стали звучать альбомы к-поп артистов… мало того, что разный стиль, так исполнители умудрялись еще и голос менять под каждую песню.

– Музыкальные критики наверняка их раскритикуют, – честно сказал он. – Но слушателям это не так уж важно, они чаще оценивают песни по отдельности.

Джинхо задумчиво кивнул, а после уточнил:

– То есть их разномастный альбом – не проблема?

– Альбом – нет. А вот если заглавка зайдет публике, то у них будут проблемы. Все будут требовать песню в таком же стиле… а у них не получается.

Джинхо усмехнулся. Все знали, что Чхансу и Виктор приходили в Person, чтобы Дан помог им исправить песню. И так же все в группе знали, что по сути выпуск этой песни – нарушение авторских прав. Дан не собирался сам заявлять об этом. Скорее всего, принявшее это решение и так пожалеют, что не договорились с ним об указании авторства. Когда станет известно, что Даниэль Хан был номинирован на Грэмми, это станет темой для разговоров. Если бы эта песня была с указанием его авторства – она бы получила больше внимания. Но кто-то решил, что вклад Дана и Инсона был незначителен… что ж, пропиариться позже за его счет они смогут только вместе со скандалом из-за кражи части интеллектуальной собственности.

– Знаешь, что я понял, общаясь с тобой? К-поп, именно как популярная попсовая музыка, – сложнее того, что делает дядя, – внезапно сказал Джинхо.

– Почему? – удивился Дан.

Сама по себе музыка у Минхо не сложная, но своим голосом он добавляет объема самой простой мелодии, поэтому его песни приятно слушать. Это тоже сложно – не все музыканты могут создать такую мелодию. Да и тексты у него со смыслом.

– Дядя всю жизнь писал про любовь – баллады и около-танцевальные треки. И никто не ругал его за то, что его альбомы похожи друг на друга, – улыбнулся Джинхо. – А тут… еще и не всякая тема подойдет.

Дан хихикнул. Он сомневался, что дело в к-поп, скорее уж в отношении поколений, но спорить не стал. Ему ведь тоже предстоит балансировать между новаторством и привычным звучанием.

***

Для того, что записать один эпизод, уйдет целый день, поэтому Хэвон до конца съемок шоу не будет ходить в школу по средам. Учеба в SOPA это позволяет, особенно если оценки нормальные. У Хэвона с прошлой школы высокий средний балл, этими результатами можно отмахиваться от всех требований больше времени уделять учебе.

На площадку приезжали рано утром, потому что они здесь самые старшие, у них только один школьник в составе. В группе UQ большая часть состава – школьники, а в Ssag все семеро учатся. Ранняя репетиция – это сомнительная привилегия, на самом деле. До начала шоу нужно провести репетиции на сцене с камерами, чтобы операторы смогли все хорошо снять. Их группа приезжала раньше всех и репетицию проводили раньше остальных, оставаясь потом куковать в гримерках. Остальные группы приезжали друг за другом. Это позволяло чередовать время учебы в школе – сначала все с одной группы уходят после второго урока, следующие после четвертого, последние около двух часов дня. Система кажется сложной, но на деле все отлажено до автоматизма, чтобы как минимум создавать видимость соблюдения законов о рабочих часах несовершеннолетних.

В гримерку въезжали как на кэмпинг. Их шесть человек, количество стаффа почти вдвое больше. Все эти люди подчинялись распоряжениям Сонхи, которая выполняла роль менеджера не только Дана, но и всей группы. Под ее руководством завезли костюмы, опутали гримерку удлинителями, чтобы включить всю привезенную технику. У стены кто-то уже надувал матрасы, чтобы им было где поспать после прогона, кто-то кипятил привезенный электрический чайник и готовил стойку с пластиковыми стаканчиками. Это может показаться слишком явной попыткой обжить не-свою территорию, но такое поведение – опыт долгих лет. Они здесь на весь день. И так будет каждую неделю. И каждую неделю стафф по утрам за полчаса будет обустраивать в пустой гулкой гримерке удобное пространство, а вечером собирать все это и грузить обратно в машины. Когда идет запись шоу, все обстоит примерно так же – собрать для максимально допустимого комфорта, а потом увести все с собой. Доходит ведь до смешного – Джун заботливо повесил в каждую кабинку туалета по рулону туалетной бумаги, а в конце дня спокойно собрал неиспользованные остатки.

Жизнь айдола практически полностью состоит из вот таких вот гримерок. Когда начинается продвижение альбома, ты живешь в них с четверга по воскресенье, поэтому обустройство комфортной обстановки становится рутиной.

В середине этого контролируемого хаоса, они вшестером неспешно разогревались – сначала мышцы, потом голос, потом еще раз мышцы. Из пакетов достали жилеты с именами, надели гарнитуру. Многие группы выступают первое время с не особо удобной гарнитурой, но им удобные ушные мониторы по индивидуальным заказам подарил Минхо. Они – первая группа, с которой он лично много репетировал вокал, да и вообще как-то сложилось, что он для них не просто фигура на пьедестале, а действительно наставник. И это действует не только на то, как они к нему относятся, но и на самого Минхо. За полгода совместной работы, он знает их, как облупленных. И вот в честь начала шоу свозил и заказал удобные наушники.

Ушные мониторы на сцене очень заметно помогают и чем они комфортнее – тем лучше. Выглядят они как наушники и кто-то считает, что там говорит суфлер, или что-то вроде, но на деле они нужны для синхронизации звука. Музыка на сцене идет через колонки, через них же выводится и звук с микрофонов, что становится причиной небольшой задержки между музыкой и голосом. Плюс эхо. Если начинать петь, когда ты слышишь начало своей партии на сцене, то ты опоздаешь на несколько секунд, и это будет звучать как минимум странно, как максимум – как будто ты вообще не умеешь петь. У наушников из-за этого две функции. Первое – они приглушают звук со сцены, в том числе рев толпы. Второе – они дают звук мелодии раньше, чем на сцене, поэтому ты поешь, ориентируясь на мелодию в наушниках. Также иногда специально для звучания в наушниках поверх мелодии накладывают метроном, а иногда есть и тихие подсказки о вступлении в песню. Сам Минхо, к слову, ушными мониторами пользуется только на очень больших концертах. Солисты, которые стоят примерно на одном месте, слышат музыку через другие приспособления, расположенные прямо на сцене. Но к ним привыкнуть сложнее, чем к ушным мониторам.

Привыкнуть к шуму сцены сложно, а на крупных концертах даже наушники не способны заглушить звуки толпы и музыки. В целом, именно с этим связан тот факт, что многие группы-новички на своих первых премиях поют под фонограмму: они просто не научились пока достаточно хорошо абстрагироваться от посторонних звуков. Чисто спеть в небольшом школьном зале – это не то же самое, что выступать перед многотысячной толпой.

Фонограмма тоже бывает разной. Есть вариант подложки. По сути, это практически студийная запись, где просто немного приглушили голоса. Благодаря этому если ты поешь, то звук микрофона заглушает звук голоса на записи. Если не поешь – зрители все равно слышат текст, просто чуть тише. Это подстраховка для многих концертов и в к-поп наличие подложки даже не пытаются скрыть.

Ну или пререкорды. Это специальная студийная запись, которая имитирует живое исполнение со всеми возможными нюансами – дыхание, неровное пение, мелкие погрешности, дополнительные возгласы и даже изменение текста и мелодии оригинальной песни. К-поп артисты редко делают по-настоящему качественные пререкорды, но вот в США это иногда является важным запросом от топовых исполнителей. И тут дело не в том, что Бейонсе не умеет петь. Умеет, и еще как. Но не всегда зал позволяет настроить качественный живой звук, не всегда артист способен исполнить это одновременно с выступлением чисто, не всегда ситуация позволяет рисковать. Когда Тимати говорил с ним о пререкордах, он как раз ставил Бейонсе в пример. Было несколько случаев, когда музыкальная королева Америки была вынуждена использовать фонограмму, но заметить это сложно даже профессионалу, настолько все хорошо записано и настолько качественно артистка отыгрывает свое выступление. Дан не был уверен, что на к-поп сцене кто-то бы настолько заморачивался над тем, чтобы скрыть факт пения под фанеру.

На шоу фонограмму использовать нельзя. Подложку – тоже, только живой звук. Но можно петь с настроенным автотюном. Для пения в реальном времени он не творит чудеса, но способен сгладить мелкие ошибки… если, конечно, его настроили – неправильно настроенный автотюн делает из живого голоса электронный звук.

Все эти правила на шоу не столько ради честности, сколько ради иллюзии этой честности перед зрителями, ради скандальности шоу. Mnet будут использовать живое исполнение как главную интригу, потому что они уже не могут давать неожиданные задания, манипулировать рейтингом и вообще как-то иначе подстегивать интерес зрителей. Их главный козырь в плане интриги – судьи. Строгие судьи, которые будут давать подробные оценки выступлениям. Сначала – общее впечатление сразу после выступления, после запишут свой вердикт с советами молодыми артистам, оценив каждую группу по четкой шкале.

Стоит признать, что судей взяли действительно сильных и из той категории, когда никто молчать не будет. Обычно на подобные шоу берут одного такого судью, чтобы он сурово отчитал всех для иллюзии строгости. А тут – все шестеро будут их критиковать. Судейство по трем категориям – танец, исполнение и перфоманс целиком. На каждую категорию по два судьи. Выглядеть это будет примерно так. Два судьи, отвечающие за танец, будут подробно оценивать и разбирать танцы группы, а исполнение и перфоманс оценят просто по десятибалльной шкале, как зрители. То же самое будет с другими категориями – в своей судьи дают строгий разбор, остальные просто как общее впечатление.

За танцы отвечают два хореографа. Первый – знаменитая Лия Ким, лидер студии 1MILLION, второго Дан не знал. Для оценки исполнителей пригласили Минхо – он уже однажды был судьей и прослыл очень строгим критиком… трейни Person знают это на собственном опыте. Второй судья в этой категории – S-Tale, он бывший айдол, сейчас известен скорее как хип-хоп исполнитель. Но для своих треков вокал записывает сам. Да, там не какой-то запредельный уровень владения голосом, но все же вокал он тоже умеет оценивать. В категории перфоманса только айдолы. Боа, которая хоть и мило улыбается, судит вообще-то достаточно жестко. И очень неожиданный здесь АнДжон, мембер PDS. Неожиданный только потому что Дан не видел причин отправлять на судейство топового айдола. Сам захотел? Вряд ли Mnet потребовали, тогда бы Минхо точно поделился сплетнями об этом. Или это так Ssag пытаются сделать вид, что у них все хорошо с музыкальными каналами?

В любом случае, Дан вряд ли узнает это наверняка. А вот напороться на критику от старшего коллеги – это реально. В любом случае – это будет потом. Сначала репетиции.

Их две, но подряд. Первый раз прогнали быстро, собрались в кружок за спиной режиссера, посмотреть что получилось. Ошибок вроде нет, но есть небольшие косяки в звуке. Наладили звучание, прогнали номер еще раз – ошибок и косяков нет. Все, можно возвращаться в гримерку.

Жилеты все поснимали, стафф приглушил свет, надувные матрасы от основной части гримерки отгородили черной шторой, которую держали обычные штативы для освещения – они прочные и их удобно возить с собой. Спать немного тесновато, по двое на матрас, но привыкнуть можно.

– Мне кажется, я не засну, – признался Инсон. – Волнуюсь – жуть.

– Попробуй хотя бы вздремнуть, – посоветовал Дан. – У нас впереди долгий и трудный день, силы тебе понадобятся.

Инсон согласно кивнул. За шторкой шушукался стафф. У них там своя жизнь, свои сплетни и проблемы. Кто-то тихо спорит о месте на диване, чтобы поспать, кто-то обсуждает какую-то Юну из отдела маркетинга. Все как всегда. Дан воткнул наушники, прижался поближе к Джинхо и закрыл глаза. Даже под одеялом прохладно, вот и приходится жаться друг к другу, чтобы было теплее. Он был на сто процентов уверен, что Сонхи не упустит шанса сфотографировать их в таком виде.

Глава 7. Твоя роль

Самое неприятное в записи шоу – долгое ожидание. После репетиции они неплохо поспали, компенсируя ранний подъем, затем потянулись часы простоя. В гримерке их, разумеется, никто не запирал. Можно выйти в коридор, можно пойти постоять на улице у черного входа… где все равно постоянно дежурят фанаты, просто сейчас это не их фанаты. Обычно есть курилка и что-то вроде столовой. Но чаще айдолы сидят по своим гримеркам, а не разгуливают по коридорам съемочных павильонов.

Пока ждали обед, Дан подсел к Сонхи, чтобы уточнить некоторую информацию.

– Тут же весь стафф в штате? – спросил он.

Дан как-то забыл это спросить заранее. Всю команду им представили только сегодня, но никто не объяснил – откуда такая толпа персонала взялась. С Сорой Дан был знаком и ранее – она их визажист, но остальной персонал он впервые увидел только сегодня.

Далеко не всегда весь стафф от агентства является официальными сотрудниками с контрактом о неразглашении. Хватает и людей со стороны, которых набирают по мере необходимости на временный контракт. Персонал, который официально принят в штат, своим местом дорожит и сливать инфу на сторону не будет. А если работаешь по временному контракту, да еще и платят мало, то подзаработать, слив нечто сасэнам, может быть слишком большим соблазном. В КАС на момент дебюта прошлой группы Дана было мало штатных сотрудников, но со временем с их группой работа постоянная команда. В Person им обычно выделяют все самое лучшее, но сотрудники с неба не берутся, их сначала нужно нанять, а в Корее не принято сразу полноценно устраивать людей.

– Все в этой комнате в штате, все опытные и все полностью ваши, – отрапортовала Сонхи. Заметив удивление Дана, она пояснила: – Это та команда, которая работала со смешанной группой. Группа, если тызабыл, не стала продлевать контракт, закончили карьеру месяц назад, весь их персонал теперь ваш. К моменту дебюта и менеджер группы будет дополнительный, он закончит все дела и тоже присоединится к нам.

Дан удивленно выдохнул. Стало понятно, почему все делается так быстро и четко и почему все друг с другом знакомы. Одни артисты ушли, другие пришли, людей просто перекинули под другое руководство, но сама работа-то осталась прежней.

– Значит, можно обсуждать что угодно? – так же тихо уточнил Дан.

Сонхи кивнула:

– Это одна из самых крепких команд. Тут скорее сасэна скрутят и в психушку сдадут, чем продадут информацию о цвете твоих трусов.

Дан хихикнул: дельное уточнение. Обычно, переживая о своей работе, сасэнам сливали информацию, которая слабо влияет на безопасность артиста. И, как бы интимно это не звучало, но информация о марке и цвете нижнего белья – это вполне безопасная информация, потому что никак не отразится на репутации айдола… а еще ее сложно проверить.

Слова Сонхи позволили чувствовать себя свободнее в плане занятий. Пока Юджин помогал Хэвону с домашкой – нужно поддерживать высокий средний балл, чтобы сохранить привилегию частых прогулов – Дан с Инсоном устроились напротив дверей с ноутбуком и ворохом листов А4. Работать. Стафф посматривал в их сторону со смесью восхищения и удивления. Горячий зеленый чай носила уже не только Сонхи, а вообще все, кто заметил пустую кружку. Иногда к процессу обсуждения лирики и мелодии подключались и другие мембреры, но вообще Минсок учил Джинхо пластичности – они методично отрабатывали базовые движения на пластику. Благо зеркало в гримерке достаточно большое, чтобы перед ним было удобное отслеживать свои движения.

Когда до начала съемок осталось полтора часа, пришлось отложить работу над песнями на потом. Прически, макияж, одежда, аппаратура. Съемка будет состоять из трех частей: встреча на специальной площадке для знакомства, выступления, потом снова вернутся на первую площадку. Поэтому и аппаратуру придется заменять: сначала будут петличные микрофоны с передатчиками, потом ушные мониторы с передатчиками и микрофонами.

Примерно за десять минут до начала съемки их предупредили о скором начале. Но сигнал о полной готовности автоматический – приглушенный звонок и мигание специальной лампочки у дверей гримерки.

В этот день их сначала собрали за пределами съемочной площадки, все группы толпились у экранов, с любопытством посматривая друг на друга. Молчали, только изредка перешептывались между собой. Кто-то был Дану хорошо знаком, кого-то он едва помнил. Между группами выставили разделительную прослойку из стаффа, чтобы они не начали общаться до начала съемок. Это чтобы все первые взаимодействия заснять, а не потому что большие дяди маленьким мальчикам дружить не позволяют. Дядям, на самом деле, плевать на дружбу. Главное, чтобы мальчики не разглашали важную информацию, но этому айдолов хорошо учат.

Самая большая группа у UQ – аж тринадцать человек. В памяти Дана дебютировали двенадцать, через пару месяцев осталось одиннадцать. У них очень интернациональный состав. На тринадцать человек три японца, один таец, один китаец, плюс австралийский кореец. Дан в прошлом не особо близко общался с этой группой – как-то не сошлись характерами. Но забавно было видеть, как что-то повторяется: Хэвон хорошо общается с Бамом. Они в прошлом вместе учились и неплохо ладили. Хотя сейчас, кажется, это уже чуть больше, чем просто приятельские отношения.

Вторая по величине группа из маленького агентства ММ, их девять. Пока что их маленькое агентство проявлялось главным образом на внешнем виде группы. По корейским стандартам красоты они средненькие, причем скорее ближе к обычным и невзрачным. Тут все просто – красавчиков охотно разбирают в крупные агентства, маленьким агентствам мало кто остается. В случае этой группы – есть только один парень, которого корейцы могут назвать действительно красивым. Может показаться мелочью, ведь главное для артиста – талант… но на деле внешний вид в этой стране слишком важен. В памяти Дана успеха-то они добьются, но долгим и упорным трудом и через несколько лет после дебюта.

Вот уж у кого не было проблем с внешним видом, так это у парней из Ssag. Их семеро, хотя в прошлом Дана группа дебютировала в составе шести человек… и их седьмой вряд ли вылетит из финального состава. ПакПао, наверное, самый скилловый из них. В прошлом Дана этот парень дебютировал позже и в другой группе, что сейчас забавляло. В этой группе он выделялся естественной внешностью. Почему-то в Ssag решили выпустить группу с максимально сильным вижуалом, поэтому чуть ли не весь бюджет слили в пластические операции. Роун так вообще – полностью искусственный и похож на куклу. В памяти Дана лет через семь-восемь Роун будет корейской версией Майкла Джексона. Сложно сказать, почему в стране с таким высоким уровнем пластической хирургии могло произойти подобное. Здесь часто делают пластику, но такие последствия – редкость. Может Ssag сэкономили на хирурге. Может дело в филлерах – они вроде куда-то там на лице убегают. Может виноват образ жизни, потому что Роун был из тех айдолов, кто и курил, и выпивал часто. А может все еще хуже и последствия пластики стали так заметны, потому что не зря операции советуют делать хотя бы после восемнадцати. В этом году Роуну только будет семнадцать, а ему уже сделали нос, веки, челюсть и влили пару миллилитров чего-то там в губы.

– Он красивый, – по-своему трактовал интерес Дана Юджин.

– А? Да. Просто… мне кажется, что… хирургическое вмешательство слишком заметно.

Юджин тоже посмотрел на Роуна, хмыкнул и так же шепотом добавил:

– Губы, как мне кажется, можно было и не надувать так сильно. Или его тоже накрасили, как Инсона?

Инсон ткнул его локтем в бок и Юджин сдавленно охнул. Накрасили их кофеиновую белку и правда нетипично для этого времени. Дан как-то показал визажистке Соре основу особого метода нанесения средства для губ. Если подкрашивать определенные места определенным образом, то можно создать эффект пухлых зацелованных губ. А если еще и правильно выбрать цвет, то в наличие косметики заподозрит только внимательная девушка. Сора, разумеется, быстро усовершенствовала данный способ и теперь у Инсона губки как у куклы. Иронично, что в прошлый раз этот метод нанесения средств для губ придумали где-то в Азии. Интересно, в этом времени кто-нибудь отдаст ему "авторство" метода? Что-то похожее уже начали делать и без его знания будущего, просто на Инсоне это выглядит особенно эффектно.

Додумать эту мысль им не дали – режиссер скомандовал начало съемок и на площадку пошла первая группа. Запускать их решили в обратном порядке их присоединения к проекту. То есть сначала Ssag, потом MM, затем UQ и последними они, Person. Так что Роун пошел смущать своим кукольным лицом с экрана, а не по соседству.

Съемочная площадка – коробка внутри павильона. Из листов ДСП собрали каркас комнаты, внутри – "ступени" для рассадки групп, напротив этих ступеней что-то вроде сцены и больших экранов. Все это, разумеется, обшили декоративными панелями, добавили специальные огромные экраны со слабой детализацией – для зацикленных видео с эффектами движения, чтобы картинка была не слишком скучной. На ступени положили подушечки по числу мемберов, за их спинами повесили эмблемы агентств. Просто, но узнаваемо.

Ничего особо сложного в первых кадрах нет. Группы по очереди заходят на площадку, их всех снимают со всех сторон. После появления каждой группы уходит по паре минут на то, чтобы снять их разговоры и перешептывания. Ничего не репетировали заранее, но наверняка у многих были заготовки фраз. Нужно обсуждать друг друга. Не в смысле перемывать косточки, как было до начала шоу, а скорее нахваливать: “ах, какие все красивые!”, “ах, какие костюмы!”, “ух ты, они выглядят мощно!”.

На экране за пределами съемочной площадки показывают только общий план. Это что-то вроде системы мониторинга – так видно, как выглядит площадка целиком и всё ли хорошо смотрится. Но не слышно, кто и что говорит, хотя переглядывания и перешептывания видно. Стараются. Больше всех – парни из ММ. Так получилось, что Дан достаточно близко пообщался с их лидером, его зовут Джуён и он ровесник Минсока и Джинхо. ММ – маленькое агентство. Оно не могло гарантировать парням, что их дебют будет заметный, они не могут полноценно обеспечивать группу даже как трейни, даже дать полный набор стаффа – проблема. Джуён, как самый старший и как лидер, отвечает за все. И это накладывает свой отпечаток. Он как курица-наседка, беспокоится обо всех, суетится. Дан дал ему совет, а сейчас видит, что Джуён его послушался и его группа явно следует ему.

Любое шоу – это отыгрыш. Ты играешь роль самого себя, просто рассказываешь историю. Если смог выбрать правильную стратегию и хорошо рассказываешь историю – тебя заметят. История группы Дана – про навыки, дружбу, общую на всех мечту. Им нужно показать всех мемберов, рассказать, не говоря вслух, что они особенные, что они искренне хотят дебютировать вместе и вместе заниматься творчеством, что они друзья.

История группы ММ должна быть немного про выживание и преодоление. История в чем-то интереснее, пусть и банальнее. Но как раз из-за банальности это сложно показать. Зрители избалованы разными сюжетами, им нельзя просто что-то сказать словами, это скучно и слишком прямо. Нужно показать это. И парни из ММ явно провели несколько вечеров, обсуждая стратегию поведения на шоу. Они работали чуть более слаженно, чем если бы все это было просто случайностью. Низкие поклоны, искреннее восхищение всем, некоторая зажатость и стеснительность, все та же забота лидера. Они однозначно начали свою игру.

Значит и Дану с парнями пора начать свою.

– Ну что, начинаем? – тихо спросил Дан.

Все уверенно кивнули. В глазах – решимость. Объявили их выход, все шагнули к проходу… у Инсона словно маска с лица спала – насупленные брови и упрямство в глазах мигом сменились на милейшую улыбку и образ очаровательного паренька. И улыбка пошире, чтобы ямочки на щеках. Все же его способности к актерской игре просто невероятны – ни за что не усомнишься, что этому парню просто не терпится повеселиться на сцене… будто это не он рассуждает о шоу как о войне.

Дан уже и забыл, каково это – быть под прицелом стольких профессиональных камер. Короткая проходка в центр зала, поклон, затем заняли свои места. Еще немного съемки и вот наконец выходит ведущий – мембер группы Neptune Ли Инхэ. Так как сценария нет, приходит держать ухо востро – тебя в любой момент могут о чем-то спросить. Так и получилось.

Инхэ представился сам, назвал шоу и объяснил его концепцию, а после обратился к Дану:

– Даниэль, – драматичная пауза для красивой картинки на экране, – Чего ты ждешь от участия в этом шоу?

– Надеюсь, что мы сможем показать интересные номера и запомниться зрителям, как талантливая и яркая группа, – улыбнулся Дан.

Банальный вопрос – банальный ответ. Инхэ задал еще несколько не менее банальных вопросов парням из других групп, после объяснил правила, снова глупые вопросы и банальные ответы, и, наконец, жеребьевка. Ну как… типа жеребьевка. Для первого выпуска решили группы ставить в определенном порядке, чтобы держать внимание зрителей – начали с UQ, где есть достаточно знаменитый Бам, потом парни из ММ, затем Ssag, известные как "Младшие братья" PDS, и последними Person, которых больше всего ждут из-за двух “моделей”. Порядок для первого шоу был регламентирован, но на камеру записали лживую жеребьевку с помощью вытягивания номерков из коробки. Каждый раз в коробке лежал только один шарик.

И вот, наконец-то, вступительная часть была записана и настало время выступлений. Почти…

Глава 8. Критики

После первой части съемочного процесса вернулись в гримерки. Размялись, распелись, стилисты поправили мейк и прически, надели другую гарнитуру. И вот, наконец, отправились по длинным коридорам к залу для выступлений.

Нужная сцена находится в смежном здании, со съемочным павильоном его соединяет короткий надземный переход. Это такая же часть студии телеканала, просто приспособленная под определенные нужды. У него есть парадный вход, у которого толпятся фанаты и пресса, внутри концертный зал и несколько площадок для съемок со зрителями.

А еще внутри оборудовали гримерки. В небольших комнатах практически ничего нет кроме диванов и телевизора. Именно тут будут снимать их реакции на выступления друг друга.

На самой сцене они уже были во время репетиций. Как и любое место для съемок, эта сцена легко меняется под нужды данного шоу. Форму и оформление сцены можно подогнать под требования артиста, но общим остается зрительный зал. Ровные ряды сидений, как в театре, плавно поднимаются вверх. Напротив сцены между рядов сделан небольшой выступ для размещения судейских мест. Еще интересная деталь – между зрительским залом и самой сценой внушительное расстояние. От первого ряда идет несколько ступеней вниз, там свободное пространство, потом очень высокая сцена. На этом пустом пространстве иногда достраивают нужные части сцены – всякие круги-треугольники для интересной съемки. И на этом же пространстве стоят фанаты, которым не нашлось сидячих мест. Обычно это родные и близкие выступающих.

Ну и главная причина, по которой зал вообще отстроили – оборудование для съемок. Все пространство над зрительным залом было занято автоматическими кранами для камер и профессионального освещения.

На самом деле, их шоу будет первым, снятым на этой сцене. Дан хорошо помнит это место – со временем его будут часто арендовать для записей живых выступлений.

В зал уже начали запускать людей. Сначала тех, кто по приглашениям – это родственники и друзья выступающих, плюс некоторое количество трейни из других агентств, которые получили задание громко хлопать и кричать – это нужно для съемки. Дан получил сообщение от бабули, что они уже прошли контроль на входе.

Пока парни рассаживались на диванах и ждали начала шоу, Дан вполуха слушал, о чем говорит стафф телестудии. Как оказалось – всем желающим снаружи павильона не хватило мест в зале.

– Так много желающих? – удивленным шепотом уточнил Инсон. – Тут же почти четыреста посадочных мест, не считая фанзоны у сцены. Сколько людей пришло?

Дан тоже немного удивленно слушал эту информацию. Насколько он знал, максимальное количество зрителей – шестьсот человек, это если заполнить все пространство стоячей фанзоны. Каждое агентство получило по шестьдесят билетов, ММ вернули часть, потому что не добрали такое количество, но все эти люди с билетами от агентств встанут у сцены – это и безопасно, и недовольных не будет, потому что семье и друзьям действительно важно поддержать своих детишек на сцене. Остальные билеты продали. Цена, конечно, была заявлена небольшой, покупка доступна только на входе, но это все равно небольшой заработок для телекомпании. Действительно небольшой – билеты не покрывают затраты на организацию выступлений. Цены в принципе установлены для того, чтобы отсеять неадекватов и дебоширов.

Отсюда вопрос – сколько людей пришло? Будет всего четыре выступления, это трейни, а не действующие айдолы, поэтому ошибок не избежать, неужели было так много желающих? Стафф, кажется, обсуждает вероятность заполнения зала целиком, что действительно редкость. Триста человек сложно контролировать, а уж полный зал…

В задумчивости Дан написал бабушке – что там творится в зале. Она охотно ему написала, что народу много, ее с мамой Минсока посадили на удобные места возле судей, а Миён уже толкется в фан-зоне. И фотографию скинула. Дан показал ее парням и все засмеялись. Бабушка была в футболке с лицом Дана, мама Минсока сделала себе такую же, только со своим сыном. Они обе с табличками Person, в руках еще и специальные хлопушки, чтобы самим не хлопать. Выглядят как фанатки. Дан уже знал, что примерно такие же футболки и таблички есть у остальных родственников парней. Бабуля сама собрала все семьи, сколотила фан-ячейку, заказала мерч и на первый концерт они пришли во всеоружии, готовые поддерживать своих. Бабуля и в прошлом ходила на многие концерты Дана, каждый раз хлопала, свистела и орала, как не каждая фанатка. Иногда это смущало. Не сама бабушка, а факт ее присутствия. Как-то неловко было задирать футболку и слать поцелуйчики в зал, когда там сидит бабушка.

– Зал будет полным, получается? – немного испуганно уточнил Юджин. – Я начинаю волноваться.

– Не нужно, – уверенно сказал Дан. – Сами вспомните сцену – она так высоко и так заточена для съемок, что зрителей с нее почти не видно. А то, что выступление многие увидят, мы и так знали – это ведь телевизионное шоу. Нужно просто выйти и отработать свой номер. Все будет хорошо.

Юджин немного нервно кивнул. Да уж… боевое крещение. Первое выступление перед публикой – это всегда сложно. А уж перед полным залом… это может быть сложно с психологической точки зрения. Так как трейни каждый месяц записывают на камеру, то выступать на запись уже привычно, но крики толпы могут сбить с толку.

– Как долго ждать, – расстроенно вздохнул Хэвон, выводя Дана из размышлений, – Почему мы последние? Могли бы пойти вторыми…

Дан засмеялся и немного приобнял нервничающего парня. Выступать последними – это скорее честь. Если их дебют пройдет хорошо, то они быстро дорастут до момента, когда всегда будут закрывать все выступления.

Экран включился внезапно – даже Дан вздрогнул. На нем – кадры из заполненного зала. Все кричат, хлопают. Кадр выцепил в толпе Миён и её подругу ЮнБёль. Они в ободках с буквами, которые формируют над головой надпись "Person". Камера на них задержалась, причем явно не специально, оператор возможно подзавис. Даже среди трейни редко когда встречаешь естественно красивых девушек, а эти две выделяются своей натуральной красотой при полном отсутствии макияжа. ЮнБёль еще маленькая, чтобы постоянно красится, Миён же в макияже настолько плоха, что Минсок с ним лучше справляется.

Ведущий Инхэ рассказывал о шоу зрителям, плюс он же давал указания о том, как себя вести – эта часть хоть и снимается, не будет показываться по телевидению.

– Во время выступлений не визжать и не свистеть. Поддерживая выступающих, не переходите на крик. Но до и после выступления – нужно и кричать, и визжать, и свистеть, но главное – хлопать. Когда начнут говорить судьи – вы должны быть как можно тише, – давал указания Инхэ.

Потом представили судей… тут Дану пришло в голову, что такая толпа у входа может быть связана не столько с выступлениями, сколько с судьями. Минхо популярен и последнее время редко появляется на публике. А тут еще до кучи АнДжон из PDS. В собственной группе он не самый популярный мембер, но при этом фанбаза группы все еще самая большая. А на телевидении, тем более в качестве экспертов, они появляются редко. Пойти смотреть на то, как мембер любимой группы кого-то критикует – это явно менее странно, чем летать за ними по миру, чтобы фотографировать в аэропортах.

Ближайшие к судьям места отданы семье и родственникам, это такой бустер между фанатами с улицы и известными судьями. Но даже при таких предосторожностях возле судей есть охрана. На входе всех, разумеется, проверяли. Есть еще одно забавное правило – внутрь можно войти со своим напитком, но с условиями. Во-первых, только в пластиковой бутылке, во вторых, ты должен из нее отпить перед входом, в-третьих, крышку придется выбросить тоже у входа. Это чтобы бутылки не кидали на сцену. По этой же причине проверяют сумки и запрещают вносить все тяжелое. Набрал лишнего – до покупки билета не допустят при досмотре на входе. Правил много, но бывалые фанаты, что ходят на подобные выступления, об этом знают.

После еще одной речи ведущего наконец начались выступления. К этому моменту в гримерках тоже работали камеры, поэтому переписку с бабулей пришлось отложить, а эмоции взять под контроль. Даже тот факт, что Сону входит в число продюсеров шоу, не спасет их от желания Mnet сделать скандальчик на шоу. Не так посмотришь – это точно покажут на экране и потом вся Корея будет неделю обсуждать твое высокомерие.

UQ хорошо справились. Были помарки, но для трейни – очень неплохо. Чего Дан не ожидал, так это реальной жестокости судей.

– Ну… для трейни – хорошо, – начал Минхо. – Но вы на пороге дебютов, поэтому оценивать вас будем как действующих айдолов… Выступление среднее. Мы все хорошо посмотрим и укажем точные ошибки позднее, пока что общее впечатление… по вокалу…

Минхо поднял лист и, сверяясь с ним, начал давать замечания. Похвалил Бама, указал на ошибки в гармонии в разных частях песни, попросил второго вокалиста группы еще раз исполнить определенных отрезок.

– Он их вообще не щадит, – выдохнул Минсок, продолжая удивленно смотреть на экран. – Я думал, он будет не так дотошен, как на наших репетициях…

– А ведь он предупредил, что к нам будет строже, чем к остальным, – испуганно выдал Хэвон.

Дан снова приобнял его за плечи, успокаивая. Сейчас все поняли, что Минхо реально оценивает строго. На их тренировках он тоже так делает. Говорит прямо, пусть и не ругает. Постоянно требует повторить сначала, исправляет ошибки и дает советы. Несмотря на то, что он никогда не повышает голос во время обучения и всегда предельно вежлив, выдержать его уроки бывает сложно – он очень въедливый педагог, докопается до любой мелочи. Они-то привычные, а вот некоторые парни из UQ едва сдерживают слезы.

– Не нужно считать, что моя критика означает, что вы плохи, – сказал Минхо, потому что явно и сам заметил состояние многих младших мемберов. – Я ругаю не вас как личность, а ваши навыки в данный момент времени. Это – ваши слабые места, но это же ваша зона роста. Потенциал роста есть у всех, а я указываю направления.

– Я только что порадовался, что вы никогда нас не оценивали, – пошутил Анджон, как только Минхо закончил говорить.

– Я радуюсь, что он меня сейчас оценивать не будет, – так же весело добавила Боа. – Как вы вообще это все услышали?

В зале послышались довольные возгласы и смех, а Минхо невозмутимо пожал плечами:

– Это моя работа. Вокал – моя профессия и я, уж простят меня молодые исполнители, отношусь к этому серьезно и хотел бы видеть такое же серьезное отношение у других. Но я закончил. Кто следующий?

Несмотря на свою шутку, Боа тоже заметила ошибки в выступлении, да даже Анджон, самый молодой вроде, указал на проблемные места.

– Кто-то переживал о хейте фанатов? – весело уточнил Инсон. – Во-первых, нужно еще пережить критику судей, во-вторых, наших судей будут хейтить больше – они строже, чем я думал.

Дан согласно кивнул. В целом, это было ожидаемо. Mnet явно дал понять, что жесткость судейства – фишка этого шоу. Взяв формат Дана, они лишились большинства привычных схем привлечения внимания к шоу. При этом участвует всего четыре группы, выступления не займут много времени, а шоу нужно чем-то растянуть до тридцати пяти минут. Остается поддерживать интерес зрителей строгими разборами выступлений, такой взгляд изнутри, когда профессионалы будут давать профессиональную оценку.

Судьи-хореографы умудрились тоже при просмотре из зала заметить рассинхрон и ошибки парней в задней линии. Единственный, кто почти никого не ругал, был S-Tale, и то потому что о вокале после Минхо сказать нечего, а рэпа как такового в этом треке не было.

После того, как UQ ушли со сцены, потребовалось несколько минут на подготовку следующего номера. В это время ведущий развлекал зал, опрашивая судей. Обращение к Анджону вызвало такой восторженный рев толпы, что Дан окончательно понял: заполненный зал здесь именно из-за него. Но это вызывало еще больше вопросов: почему Анджон здесь? Что побудило мембера на данный момент самой популярной в стране группы пойти судьей на шоу для трейни? Его не могли заставить – Mnet были заинтересованы в участии трейни Ssag достаточно сильно, чтобы обойтись без ультиматумов. Значит это либо решение самого Анджона, либо это решение Со Китэ. И Дану действительно было интересно, чем это решение обусловлено, потому что он не видел стоящих причин участия в шоу. Даже если они как раз сейчас готовят альбом и им не нужно куда-то спешить – это все равно лишняя работа.

От мыслей об этом Дана отвлекло начало выступления парней из ММ. Они единственные здесь явно тяготеют к хип-хоп стилю. У них перевес в рэперах, что не редкость для к-поп групп последних лет. Выступать они действительно решили с хип-хоп треком и выступили совсем даже неплохо. Даже смогли изменить трек, добавив момент для демонстрации вокала.

– Так, я не знаю, как вас зовут, – обратился к ним Минхо. – Тот, кто брал ту высокую ноту: можешь представиться?

Парень только что не посерел от волнения, но имя свое назвал.

– Очень хорошие природные данные, тут однозначно есть с чем работать… но нужно работать.

– Соглашусь, – кивнула Боа. – Твое исполнение не слишком профессиональное, ты берешь врожденными данными, но это настоящее сокровище для любого учителя вокала. Я прощу прощения за бестактность, но учителя из первого эшелона у вас не было, я так понимаю?

Парень поспешно кивнул. Первым эшелоном называют небольшой круг частных преподавателей, которые работают преимущественно с крупными агентствами, а иногда и исключительно лично. Учитель, к которому ходит Дан и Джинхо – один из таких, например. В Корее их вроде четырнадцать человек, почти все преподают вокал в крупных музыкальных академиях, причем не только эстрадный вокал. Значит ли это, что за исключением этих четырнадцати нет хороших преподавателей вокала? Гипотетически – нет, наверняка в стране есть и другие специалисты. На практике сложно найти действительно хорошего учителя. Не просто сильного вокалиста, а именно человека, который научит петь в разных жанрах и поможет выбрать свой собственный, комфортный стиль пения. Да даже среди этих четырнадцати не все справляются со сложными случаями. В Корее распространен особый тип пения – немного в нос, что подходит не всем. Дан в своей прошлой жизни обошел восемь преподавателей, прежде чем у него что-то начало получаться… а в этой жизни джазовая певица с Манхэттена на своей кухне дала ему больше, чем все эти преподаватели в прошлом. Но в Корее очень любят всякие списки топовых специалистов, поэтому лучшие учителя могут не только брать хорошие деньги за образование, но еще и не всякого ученика соглашаться учить.

– У тебя хорошая база, хорошие врожденные данные, но с этим нужно работать, – подытожила Боа.

– Могу дать один урок, – внезапно сказал Минхо. – Только один, зато бесплатно.

Восторг на лице парня был настолько велик, что это вызвало смех у Дана и парней рядом… да и у судей.

– Потом подойдешь к моим, так проще будет. Они возьмут твой номер и я назначу один урок. Думаю, с такими начальными данными должно хватить пары консультаций, потом главное – практика, – подытожил Минхо. – В отношении номера… мне тут сложно оценивать, немного не моя стезя. Но звучало неплохо, фальши я не почувствовал. Сказал бы – весьма неплохо.

Хэвон рядом с Даном хихикнул:

– Читеры. Зачитали всю песню и вывели из строя главного критика.

Дан тоже засмеялся: Минхо не дали покритиковать. Правда, смеялись недолго. S-Tale подышал одним воздухом с Минхо и тоже умудрился за одно прослушивание найти там ошибок на три минуты обсуждения. Анджон тоже рэпер, поэтому он подключился к обсуждению и в итоге судьи и без въедливости Минхо порядком прошлись по качеству исполнения.

Подобное повторилось и с парнями из Ssag. Разница для Дана была лишь в том, что они к этому времени уже не могли слышать, за что там тех критиковали – они снова разогревались, готовясь к собственному номеру.

"Pray" считается сложной песней именно с точки зрения исполнения. В оригинале она достаточно высокая, там много проблемных для вокалистов моментов, плюс обилие рэпа – в том числе быстрого. Но вот оригинальная хореография не особо сложна. Песню частично понизили, все же у Дана и Джинхо низкие голоса, незачем отказываться от выигрышного звучания ради оригинальной тональности. Плюс он немного исправил части с рэпом, попросту переделав одну часть под вокал. Юджин, конечно, достаточно хорош в читке, он прекрасно справился бы с этой частью, но почему бы не сделать песню более в их стиле? Хореографию тоже значительно изменили, потому что там было много моментов, где все просто стоят. Сону назвал их номер сумасшествием и что такое просто неприлично показывать на первом выступлении. Дан до этого дня был абсолютно уверен в успехе этой затеи… пока не увидел наполнение зала. Парни волнуются, а номер сложный.

– Постарайтесь не думать о толпе, – сказал Дан, когда перед выходом все собрались в круг. – Просто сделайте все так же хорошо, как на репетициях, не думайте о том, сколько людей смотрят. Мы прогоняли номер чисто несколько десятков раз, все могут сделать все без ошибок. Хорошо?

Парни кивнули. Они собрали руки вместе, Минсок отчитал:

– Три, два… Вместе!

И все. Сцена.

На самом деле, отвлечься от толпы сложно. Их ждали. Наверняка для многих фанатов Анджона, что набились в этот зал для поддержки любимца, Дан и Минсок вообще являются единственными, кто им более-менее известен. Плюс даже сквозь толпу и ушные мониторы, которые вообще-то должны отсекать звук толпы, Дан отчетливо слышал зычный голос свой командирши-бабули. Он уже не смотрел в зал, но понимал, что сейчас наверняка все пялятся на маленькую старушку, что грозно проорала на весь зал:

– Порви их всех!!!

Минсок рядом тоже хихикал. Кажется, бабуля справилась с воодушевлением лучше, чем слова Дана. Стартовая поза – все на коленях, достаточно близко друг к другу, и даже через наушники Дан услышал голос Инсона:

– Слышали? Пленных не брать, отсюда все уйдут нашими фанатами.

– Тихо, ты мешаешь мне настроиться на страдания, – недовольно ответил Юджин, напоминая, что песня вообще-то ни разу не смешная.

Сказал он это как раз вовремя – в наушниках начался отсчет готовности включения микрофонов, метроном, а затем и музыка. Настроиться вроде удалось всем. Они так часто репетировали этот номер, что сложно было исполнять его с полной самоотдачей, а не просто следовать за мышечной памятью. Всего-то четыре минуты выступления. Номер сложный, но уже привычный. И даже в плане вокала – это не их максимум. Сложно, без сомнения, но относительно безопасно.

И все же после выступления, парни тяжело дышали. Дан вытащил наушник из уха – звук зала был просто оглушительным. Судьям пришлось немного подождать, пока зал успокоится.

– Если ты сейчас и их раскритикуешь, я плюну тебе в воду, – Боа пригрозила Минхо.

Судьи начали хохотать, как и зал. Они четвертые, к этому моменту атмосфера у судей была не сказать, что дружеская… но что-то около. Зрители в зале тоже успели раскусить, что судьи веселые, поэтому слушали их с предвкушением.

– Если я их не раскритикую, мне скажут, что я пожалел своих, – резонно ответил Минхо. – К тому же, я же их знаю уже, как облупленных. Это было хорошо… но мне стало понятно, почему меня не пригласили на студийную запись… Вы все изменили! Тональность понизили, Минсока с Хэвоном в финальную гармонию не включили, Инсон вообще не пел… что, решили не рисковать?

Дан поспешно поклонился, извиняясь. Минхо, конечно, шутит, но в его шутке есть доля правды.

– Номер получился хорошим, спорить не буду, – продолжил Минхо, – И в более низкой тональности звучит интересно… я вообще не сторонник попыток спеть выше, чем тебе комфортно петь. Просто я знаю, что они умеют, вот и ворчу. В плане ошибок. Хэвон, золотце мое сладкоголосое, ты чего такой испуганный?

Дан на Хэвона даже не смотрел. Кажется, во время оценивая группы из Ssag судьи уже окончательно перешли на формат дружеских посиделок со сплетнями, потому что Боа вместе с Лией Ким в прямом смысле ржали, потешаясь над Минхо и его критикой. Кажется, главная звезда этого шоу уже найдена и побить его харизму будет просто невозможно.

– Волновался очень, – смог ответить Хэвон.

– Крупных ошибок я не заметил, но твой испуганный взгляд несколько портил впечатление от выступления, – продолжил Минхо. – От выступления нужно кайфовать, а не ждать подвоха.

– Он просто твоей критики боялся, – предположила Боа.

– Чего ему ее бояться? Я с ними раз в неделю занимаюсь, у них иммунитет должен был выработаться, – отмахнулся Минхо.

Дан замотал головой, протестуя и краем глаза уловил, что так же делают и остальные. Снова смех зала и судей.

– На самом деле, лично я не вижу причин для строгой критики. Сегодня это самое профессиональное выступление. Даже как-то неловко – остальных критиковали… – призналась Боа.

– Я скажу по танцам, – вмешалась Лиа Ким. – Ну, чтобы Боа не было стыдно перед остальными. Начну с хорошего… хотелось бы отметить Минсока – очень хорошая техника, все просто идеально. Из замечаний. У вас все же страдает синхронность. Заметно это в основном в моментах, где вы передаете движения по цепочке – немного не ровно вышло оба раза. Не у всех хватает навыков, чтобы правильно оценивать время начала движения. Еще видно, что уровень танца у двух мемберов заметно отстает от остальных. Не думаю, что это было заметно зрителям, вы неплохо скрываете это.

Второй хореограф согласно закивал. Хэвон с Джинхо покаянно опустили голову. В целом, они и так понимали, что невозможно за полгода подтянуть человека с нуля до продвинутого уровня. Хэвон же от природы не особо пластичен, ему тяжело даются сложные движения. Но на взгляд самого Дана, видно это в первую очередь потому что их немного – все на виду, и потому что есть большая разница в навыках танцоров.

– А мне очень понравилось выступление, – признался Анджон. – Возможно, я сейчас прозвучу как не профессионал, но вот так, при одном просмотре, я не заметил ошибок. Единственное, с чем соглашусь – у самого младшего иногда отчетливо мелькала настоящая паника во взгляде. Но это первое выступление, тут такие паникующие взгляды были у всех групп, он не единственный был в ужасе.

В зале согласно зааплодировали, поддерживая слова того, кто и собрал здесь такую толпу.

Немного критики им перепало еще от S-Tale, он похвалил Инсона, но заметил ошибки Юджина в прехорусах. И все же это было явно меньше, чем у других групп. Можно радоваться, конечно… но есть одна важная деталь: дальше будет сложнее. На подготовку этого номера у них был месяц, на все последующие – по неделе.

Глава 9. График

После выступления им дали около часа на отдых в гримерках. Успели и в порядок себя привести, и перекусить немного, и поделиться впечатлениями. Через полтора часа захотелось спать. Они встали в семь утра, а сейчас уже начало десятого и съемочный день не закончен.

Когда судьи подготовили полноценный разбор выступлений, их снова всех собрали в первом съемочном павильоне. Зрителей уже нет, только камеры. Усаживаясь на ступенях, все уже свободнее общались, делясь впечатлениями. Обсуждали судей и то, что сейчас наверняка критики будет еще больше.

Дан выполнил распоряжение Минхо и взял номера парней из ММ, чтобы назначить урок вокала. Откровенно говоря, парням хотелось помочь. Просто, по-человечески, без каких-то далеко идущих планов или прошлой близкой связи. Они приятные ребята, старательные и готовые пахать ради достижения своей мечты.

Проторчав на площадке еще минут двадцать, они наконец дождались объявления готовности к записи. Ведущий Инхэ вышел в сопровождении Анджона и второго хореографа. Зачитывать критику вслух не стали: оказывается, точный разбор будет вручен им в печатном виде, а в субботу утром его опубликуют на сайте Dispatch — по статье на каждую группу. Анджон лично вручил каждому лидеру листы с текстовыми советами, дав лишь короткую выжимку из заключения. Типа — больше уверенности, а вы поработайте над синхронностью.

Разумеется, Анджон сюда пришел вовсе не только ради вручения дотошной оценки судей. Каждый выпуск шоу группы будут получать баллы. Занявшие первое место имеют право первыми выбирать песню, к тому же баллы будут суммироваться до конца шоу, чтобы определить лидера.

— Я не буду тянуть с оценкой судей. Думаю, вы и сами примерно представляете, кто на каком месте. Бам, как думаешь, кто занял первое место? — спросил ведущий Инхэ.

Парень на мгновение задумался, а потом уверенно сказал:

— Мне хотелось бы назвать нас, но сегодня, я думаю, это будет Person.

Инхэ широко улыбнулся:

— Достойный и — главное — правильный ответ. Поздравляю Person с заслуженным первым местом, — Инхэ прервался для непродолжительных аплодисментов, а после снова обратился к Баму: — А ваша группа? На каком месте вы? Надеешься на второе место?

— Думаю, оно наше, — уверенно ответил Бам.

— И снова правильно! — воодушевленно сказал Инхэ. — Третье место заняло агентство ММ, четвертое — Ssag.

Больше всего Дана поразила скорость сказанного. Обычно на шоу тянут с результатами, а тут сразу. Инхэ указал на экран, показывая таблицу с суммами баллов по разным критериям. Person лидировали в вокале и сценическом присутствии, а в танцах оказались третьими. Впрочем, это не помешало им стать первыми в общей сумме баллов. А вот группа Ssag казалась недостаточно сильными на общем фоне

— Мы с вами дома об этом поговорим, — шутливо погрозил им пальцем Анджон.

Все засмеялись, но при этом было понятно, что действительно поговорит. В отличие от большинства групп здесь, ошибки Ssag в исполнении были заметны даже не-профессионалам. Были проблемы с вокалом, а рэп был недостаточно четким. При условии, что этих семерых называют следующими PDS просто по факту дебюта в том же агентстве, то воспитательные беседы с ними наверняка будут проводить сами участники PDS, чтобы не позорили имя старших товарищей. Причина, почему Дан так думает — происхождение ошибок. Оба парня, которые сделали все не идеально, именно были недостаточно старательны. Месяц на разучивание одного номера — это действительно много, не всегда у айдолов есть столько времени на репетиции. За это время уж свои партии можно довести до автоматизма.

— Настало время определиться с темой следующего выступления, не так ли? — весело спросил ведущий. — Готовы услышать?

Нестройное «да» было ему ответом.

— Хочу напомнить, что по правилам шоу, общий список тем был известен заранее, но их порядок и особые требования мы будем оглашать постепенно, — заученно проговорил ведущий Инхэ в камеру, а после повернулся к коллеге: — Анджон, не назовете тему следующего выступления?

Тот кивнул:

— Мы решили, что общая проблема всех групп — недостаток уверенности. На наш взгляд, лучше всего показать уверенность вы сможете в концепте крутых парней. Поэтому на следующей неделе вы будете выступать с крутой и стильной концепцией.

— Еще раз напомню, что по списку тем, мы разделили крутой концепт и образ плохого парня. Завтра — просто крутость, — уточнил ведущий.

— Без виляния бедрами и пошлых предложений, — весело добавил прежде молчавший хореограф.

— Зато здесь разрешен ярко выраженный хип-хоп концепт, — улыбнулся Анджон.

Дан, как и многие вокруг, засмеялся. Деление на концепты весьма условно и чаще всего для парней это концепт плохих парней и тема сексуальности. Но уже после того, как был готов сценарий, кому-то на студии пришло в голову, что не всем будет комфортно выступать с сексуальным концептом, когда половине группы еще и пятнадцати нет. Поэтому плохих парней сделали частью сексуальности, а пустое место заняли темой уверенности, крутого поведения и веры в себя.

— У вас есть несколько минут на обсуждение треков, — дал указание ведущий Инхэ, — Не забудьте о запасном варианте. Называть песни будете от первого места к последнему. Если вам не повезло и желаемую песню выбрали — придется использовать запасной вариант.

Группе Дана обсуждать было нечего — они первые и могут выбрать что угодно. Так как они хотели показать на шоу себя как группу достаточно зрелых парней, им это больше подходит, то и предпочтения отдавали возможно не самым ярким песням. Известным — без сомнения, но не всегда самым сложным и популярным.

— Мы исполним песню группы Super Junior «Black Suit» — сразу сказал Минсок.

Забавно, но лидеры групп UQ и ММ одновременно сделали вид, что смахнули пот со лба. Первые в итоге выбрали песню EXO, хорошо хоть не ту, которую в будущем планировали использовать Дан с парнями для темного концепта. Вторые обратились к хип-хопу. Ssag вообще не волновались — они взяли трек прошлой группы своего агентства. Песня не была особо популярна, Дан даже не помнил ее, пришлось позже послушать.

— Раз с обязательной программой закончили, давайте перейдем к тому, что тоже является работой айдолов. Вы готовы узнать, что будет вашим первым заданием для соцсетей? — спросил ведущий.

Снова одобрительные возгласы. Дан знал, что будет в следующих заданиях... некоторых. Он же сам с Сону это все придумывали. Дэнс-практика под женскую песню. Кавер на англоязычную рок-балладу. Съемка для ТикТок аккаунта любого танца. Съемка личного блога любого мембера.

— Социальные сети — важная часть продвижения для групп, особенно если это молодые группы, — заговорил Анджон. — Там вы можете общаться с фанатами и показывать, какие вы есть на самом деле, в удобных для вас форматах. Но начать ведь нужно с представления, не так ли? Ваши социальные сети пока что девственно чисты и мы предлагаем вам начать заполнять их все одновременно. Для аккаунта в YouTube вам нужно снять короткое разговорное видео, где бы каждый мембер немного рассказал о себе — достаточно по минуте на каждого, плюс немного о группе. Для аккаунта в инсте — общее фото. Для аккаунта ТикТок — любое короткое видео, в котором будут задействованы все мемберы.

Даже Дан разочарованно вздохнул: как много. Да, это мелочи, но эти мелочи займут несколько часов, а ведь им еще номера готовить. Неделя будет жаркой. Было бы проще, если бы заданием была женская хореография — она у них уже готова.

После ведущий дал еще немного информации, которая нужна скорее зрителям для понимания ситуации, потом он поболтал на камеру с Анджоном о тяжелой судьбе айдолов, еще немного съемок крупных планов и только после режиссер дал отмашку об окончании съемок. Поклоны, аплодисменты, короткий разговор со стаффом насчет съемок... и вот уже почти полночь.

С шоу всегда сложно во многом из-за постоянныхпростоев. Дан иногда искренне не понимал, почему в стране, где стараются все делать как можно быстрее, так медленно проходят съемки для телевидения. Даже если отсечь репетиции, первые съемки начались еще в три часа дня, то есть прошел полноценный рабочий день. Плюс ранняя репетиция. Конечно, после нее они могли уехать по другим делам. И, возможно, иногда будут так поступать. Но, учитывая пробки в Сеуле и необходимость таскать с собой аппаратуру, реквизит и кучу стаффа... проще оставаться в съемочном павильоне. И все же... с девяти до двенадцати торчать на студии — сомнительное удовольствие.

Костюмы сняли в студии, чтобы их отвез стафф, но макияж никто и не пытался смывать — все хотели поскорее домой. Усталость, конечно, скорее моральная, но спать хотелось даже Дану. В машине до Инсона дошло, что вот так им теперь проводит каждую среду в течение двух месяцев. Сокрушался всю дорогу до дома. Все были то ли с ним согласны, то ли слишком устали, но тишины не требовали.

***

Работать над следующим треком Дан начал прямо в четверг с утра. Уехал из общежития одновременно с Хэвоном. Младшего по утрам в школу собирал Минсок, он же остался кормить остальных и причитал совсем как заправская домохозяйка, что Дан себя не щадит и нет нужды ехать в студию так рано.

Но, на самом деле, необходимость была: чем быстрее Дан закончит с музыкой, тем быстрее они запишут трек, тем быстрее начнется работа над хореографией, а следовательно и выучат они ее тоже быстрее. Абсолютно все песни, которые они приметили себе для участия в шоу, они уже выучили в классическом исполнении, но в таких кавер-дэнсах нет их личности, поэтому хореографию каждый раз будут менять.

По сути, на все задания внутри шоу у них уже были наработки, но не было тщательно отрепетированных номеров. Причин несколько. Во-первых, условия о не-повторении песен. Очень повезет, если никто за все время шоу не выберет то, что им нравится. Тогда ведь придется выбирать другой трек. Во-вторых, указания судей. Они для каждой группы дают советы о том, что им следует сделать в следующем выступлении, что отработать и что учесть. Например, группе из ММ в следующем выступлении нужен вокал. Джуён доверительно сказал Дану, что они первоначально хотели исполнять другую песню, но там нет ярких вокальных партий, что нарушило бы советы судей. Группе Дана в этот раз таких советов не давали, их задачей была только работа над уверенностью и синхронностью, что можно делать во время выступления с любым треком.

Менять мелодию для выступления не обязательно, в первый день почти все выступали с оригинальной звуковой дорожкой, лишь немного поменяв некоторые части — кто-то убрал разговорное вступление, кто-то расширил дэнс-брейк, кто-то усилил вокал. Но музыку меняли слабо. Дану же нравилась идея более персонализированных каверов.

Поэтому он сейчас начал менять отдельные части. Добавил внутрь немного кода группы, заменив фортепианное вступление мелодией каягыма. [*Корейский народный инструмент, родственник цитры*] Немного исправил последний припев. Песня не так уж проста вокально, там есть моменты, которые лишь кажутся легкими, но хотелось добавить гармонии. Когда все было готово, парни уже пришли в агентство и Дан начал вызывать их в студию по одному, записывая партии друг за другом. Хэвона записал последним, когда тот вернулся со школы. Диск отдал Минсоку. Тот для шоу работал над танцами вместе с хореографом агентства.

Между записями парней и Хэвона, было время отдохнуть. Хорошо пообедав, они часто ложились поспать. Сначала в комнате отдыха трейни, но там не всегда хватало мест, поэтому в начале марта Дан купил три матраса, которые хранили в их собственной комнате отдыха. Для этого пришлось передвинуть стол, да и выглядели они немного... бомжевато, но этот послеобеденный сон-час помогал лучше любого кофе. Все равно сразу после еды нельзя что петь, что танцевать, так хоть поспят. Жаль только, что у Хэвона в школе такой возможности нет.

Что забавно — с марта матрасы появились еще у кое-кого. Дан видел, как девчонки из Flower волокут два в свою комнату отдыха, а за ними их менеджер таранит сумки с пледами и подушками. Чанми, отвечающая за порядок не только среди трейни, но и во время репетиций действующих айдолов, ворчала на эти спальные места. Говорила, что комнаты практик нужны, чтобы там заниматься, а не ночевать.

После записи Хэвона они выполнили один круг своей привычной репетиции на выносливость, а после Дан вернулся в студию, только уже с Инсоном.

Они работали над треком для финального выступления на шоу. Можно было бы, конечно, выступить с тем, что они написали для пре-дебютного релиза, но Дану хотелось тот трек выпустить полноценно, уже под именем группы, чтобы на всех стриминговых площадках и вместе с клипом. Поэтому нужен еще один трек. Тему выбрали неожиданную даже для Дана. Инсон предложил обыграть желание быть заметным. Такая песня от лица парня, который обычно где-то в толпе, а он хочет быть главным героем своей жизни. Минорное вступление получилось хорошим, танцевальные припевы о желании сиять были готовы, сейчас корпели над куплетами и прехорусом.

[*Прехорус, или предприпев, обычно повторяется, как и припев, но иногда имеет незначительные изменения в тексте. Цель прехоруса — связать иногда достаточно разные по звучания куплеты и припев.*]

Сложность была в том, что они хотели добавить строчки рэпа внутрь трека, а не выносить партии Инсона в самый конец отдельной рэп-партией, как часто делают группы с сильным вокалом. Вот и пытались придумать, как в этой песне сделать интересный прехорус, переписав его уже раз пятый как минимум.

Но сегодня внезапно им быстро понравился результат. Снова выцепили Хэвона, приволокли в студию, потому что прехорус получился скорее для его голоса, записали часть, обсудили с самим Хэвоном, немного изменили, перезаписали, отпустили ребенка тренироваться, а потом за час закончили остальную песню. Осталось только записать ее.

Но не сразу.

В пятницу после обеда танец для кавера был готов и они начали его разучивать. Часть движений остались из оригинальной хореографии, поэтому к вечеру они прошлись по всей хореографии, осталось только хорошенько ее запомнить и довести движения до совершенства. Плюс ко всему, решили все же отдохнуть за просмотром своего же шоу — было интересно, как его смонтируют.

Для этого раньше обычного вернулись в общежитие, завесили окна и устроились на диване (частично на полу, потому что диван не настолько большой). Проектор давал немного зыбкую картинку и Дан в который раз подумал о том, что все же нужно купить телевизор.

Шоу получилось... неожиданно веселым. Начальные кадры еще были традиционно неловкими, все это знакомство, правила... но выступления заметно взбодрили. А потом появились судьи и не смеяться стало сложно. Они вроде сами видели, что происходит на сцене — у них в гримерке ведь показывали и выступления, и оценки судей — но на монтаже процесс судейства сделали немного динамичнее.

А еще показали бабушку Дана в момент, когда она кричала на весь зал. И удивление судей на этот крик — бабуля сидела прямо перед судейским столом и они все вздрогнули от ее яростного послания внуку. Бабуля камер не боялась и не стеснялась. Даже в прошлой жизни Дана она была той самой родственницей, чьи фотографии нередко появлялись у Дана в социальных сетях. Тетю он вообще никогда не показывал, все фото родителей были старыми, еще со времен, когда он был ребенком, двойняшек мама категорически не хотела демонстрировать. Мэри еще иногда появлялась. В общем, в этом времени вряд ли что-то изменится и бабуля будет самым известным его родственником.

Утром он узнал, что его бабуля стала корейским мемом. Все шутили о том, что такой уровень поддержки очень страшно не оправдать. Так как бабушка была в футболке с его лицом, родственную связь было сложно не угадать, но Дан все же выложил фотографию с бабушкой и написал, что это его главная поддержка в Корее.

Суббота вообще выдалась богатой на новости из сети. Эпизод вышел на телевидении вечером пятницы, а в субботу утром была загружена версия на YouTube, с полными английскими субтитрами, в том числе монтажеры не поленились, для интернет-версии все надписи на корейском, все данные в таблицах, которые были встроены в само видео, перевели на английский. Через пару часов вышел утренний выпуск с процессом подготовки к шоу. Он получил высокие рейтинги даже на телевидении, а через несколько часов, когда был готов выпуск для YouTube, обе серии попали в топы развлекательных программ не только в Корее, но и в Японии.

Шоу привлекло больше внимания, чем все рассчитывали. Началось все с того, что его сели смотреть поклонники PDS — там ведь их любимчик в судьях, а они своих всегда поддерживают. Обилие смешных моментов всех повеселило и еще до конца эфира вырезки из шоу начали расползаться по интернету. За ночь все это приобрело даже несколько пугающие масштабы. Что забавно и предсказуемо одновременно — главной интернет-звездой стал Ким Минхо.

Молодежь называла его исключительно Минхо-сонбэним, они не знали большую часть старых шуток про него, и вообще он казался мужчиной, что поет о большой любви. Его и прежде хорошо знали, есть даже шутка, что независимо от того, как ты к нему относишься, пьяным в караоке все равно будешь орать его песни. Минхо не участвовал в развлекательных шоу лет пять, поэтому молодежь попросту не знала, что с чувством юмора у этого дядьки все в порядке. И тут он об этом напомнил.

Плюс ко всему — судил он и правда хорошо. Критиковал строго, но при этом не иронизировал, никого не унижал, очень бережно говорил неприятные вещи и шутил только в отрыве от критики. Поначалу это еще не особо заметили, но к вечеру субботы его вежливое обращение к молодым артистам было оценено в полной мере.

Частично этому способствовали статьи с критическими разборами выступлений. Несмотря на то, что там было немало профессиональных терминов, их быстро «перевели» на понятный всем язык. Это стало началом обсуждения того, как много скрыто от зрителей. Так как Минхо почти в каждой статье давал советы по вокальным практикам, его было сложно не заметить.

Разумеется, судейство стало главной темой в сети. Такого прежде не делали и, как все новое, это привлекло внимание. Но группе трейни из Person тоже перепало немало славы. Их первое место было неоспоримо, выступление выглядело очень профессиональным, но больше всего людей восхищали их вокальные навыки. О том, что Person снова выпускают группу с невероятным уровнем вокала, говорили с такой гордостью, будто комментаторы лично их готовили к этому дебюту.

Обсуждали и Дана. Это его первое появление как, по сути, айдола. О том, что он хорошо выглядит, многие знали, о низком голосе и умении петь тоже были осведомлены все интересующиеся им лично. Но выступления к-поп интуитивно кажутся сложнее, плюс в группе легко потеряться. Поэтому теперь на первый план вышло его сценическое присутствие и высокий профессионализм, как артиста. Читать это было особенно приятно.

Удивительно, но отдельное упоминание заслужил Инсон. По двум причинам. Во-первых, все обсуждали его миленькую, почти детскую, внешность и достаточно жесткую манеру читки. Во-вторых, Инсон уже появлялся в блоге Дана, причем выглядел немного иначе, и всем было понятно, что уровень внешней милоты на сцене — это не операция, а макияж. Попытки повторить этот почти незаметный мейк с эффектом детского личика захватил азиатские соцсети. Особенно Японию. У них всё, что связанно с детьми, считается красивым, и Инсон там стал популярен потому что похож на ребенка. Резонанс вокруг макияжа был так велик, что в воскресенье их стилист даже пошла на утреннее шоу и показала, как достичь такого эффекта. Рассказала и о том, что начальный толчок для макияжа губ ей дал Дан. Через его фотографии для социальных сетей она демонстрировала, с чего все началось — Дан ведь делал это в минимальном проявлении, — а на примере модели был показан сценический вариант макияжа.

Дану казалось, что этот метод должен был быть уже в ходу, но оказалось, что он мало что знает о распространении макияжа. Да, азиатские девушки уже начали тушевать помады на губах, добиваясь естественного эффекта, но до оптических иллюзий на губах пока не додумались, прокачали только навыки лживого увеличения глаз.

Впрочем, все это шло фоном, потому что первое место в их жизни занимали тренировки. Даже в воскресенье пришли в агентство, чтобы поработать несколько часов. В целом, к среде выступление было готово. Оно отработано не до такого автоматизма, как прошлое, но и крупных ошибок быть не должно.

[*Просто авторское уточнение. Съемки первого эпизода описала подробно, но дальше этот повторяющийся процесс будет писаться фрагментами, только то, что отличалось от первого дня.*]

Глава 10. Корпоративные традиции

В агентстве происходило так много всего, что Канджи начал всерьез переживать о здоровье своих работников. С декабря работы становится только больше, штат постепенно увеличивается и приходится даже делать ремонт в помещениях, которые были закрыты с момента постройки здания. Сейчас решение тестя казалось пророческим, хотя когда-то Канджи считал неликвидным строить здание "на вырост". Теперь все ненужные прежде кабинеты пригодились.

И все же… работы много. Работы интересной, необычной, воодушевляющей, но это вовсе не значит, что от нее нельзя перегореть. С началом весны начали вывозить отделы на тимбилдинги, но это не отменяло тот факт, что сотрудникам все чаще приходилось оставаться на работе на несколько часов. Переработка, конечно, распространена в Корее, но Канджи нравилось, что про их агентство говорили как о месте, где лучше всего соблюдается баланс между работой и отдыхом. Соблюдался. Отдел PR и Маркетинга из офиса иногда выгоняют одновременно с трудоголиками-трейни, в начале первого ночи. Женщины, конечно, в один голос говорят, что им нравится происходящее, но это пока что, из-за новизны ощущений. Что будет, когда они проживут в таком темпе год?

В начале апреля ситуация стала особенно киношной. Так получилось, что выпуск альбома Flower произошел за неделю до выпуска первого эпизода шоу "Fame". С шоу все было более-менее предсказуемо, кроме внезапной популярности Минхо. А вот альбом Flower…

Началось все, конечно, еще когда вышел сингл. Уже тогда был широкий общественный резонанс, песня поднялась достаточно высоко для к-поп трека, девушки даже летали в США, чтобы выступить на утреннем шоу. Это уже было для Кореи большим событием. По сути, они одним синглом достигли того же, чего PDS добивались годами.

Разумеется, такой яркий сингл привлек внимание публики и их альбом ждали. Канджи казалось, что они подготовились к выпуску этого альбома. Количество предзаказов высоко для женской группы, но не рекордно. Казалось, что все должно быть готово в срок, мерч в честь выхода альбома тоже был в разработке, подготовили костюмы для корейского продвижения и договорились о выступлении на американском телешоу.

А потом вышел альбом и оказалось, что они не были готовы к такому буму.

[*Перед выпуском альбома крупного исполнителя объявляется возможность предзаказа. Обычно к предзаказу идут мелкие плюшки вроде плакатов и карточек, чтобы стимулировать людей покупать альбом до того, как они его услышат. Плюс есть еще лимитные версии альбомов. Для агентства предзаказ нужен еще и для того, чтобы предсказать, сколько альбомов им вообще нужно произвести. Многие люди оформляют предзаказ, но могут отменить его после выхода альбома.*]

Главный трек альбома был непривычен и не слишком-то… так сказать – модным. Это была концепция, которую случайно придумал Дан, а Сону полностью описал и построил вокруг нее весь новый образ группы. Мягкая сила: образ сильных и уверенных в себе девушек, которые придерживаются скорее старомодных взглядов на жизнь – хотят найти любовь, построить семью и не стесняются говорить о том, что их радуют девчачьи штуки. Концепт казался скорее азиатским, он занимал нишу между самоуверенным girl-crush концептом и милыми образами инфантильных девушек. Так, по крайней мере, казалось всем, кто участвовал в создании альбома. Все думали, что концепт не зайдет в США, потому что там сейчас в моде уверенность и даже агрессия, яркий феминизм.

Успех сингла списали на то, что песня "You can cry" была про поддержку. А тут выходит "To be beautiful", очень девчачья, пусть и с обращением к женской общности… и это стало каким-то сумасшествием.

[*Girl-crush направлен скорее на девушек, он яркий и самоуверенный. Даже если девушки поют о любви, это что-то с посылом "я такая классная, что тебе придется постараться, чтобы я на тебя посмотрела".*]

За неделю клип, снятый в нескольких корейских городах, набрал почти двести миллионов просмотров. LVMH прислали девушкам подарки, потому что все платья, в которых они снимались в клипе, разлетелись так, будто не стоили по паре тысяч долларов за модель. По словам сотрудников, которые отслеживали реакцию в социальных сетях, в сети возник тренд на демонстрацию своих платьев, на поддержку девушек и просто на эстетические прогулки под звук этой песни. Тысячи роликов с девушками, которые под эту песню кружились в платьях на улицах разных городов, заполонили соцсети.

Как итог – песня добилась высоких показателей и не спешила покидать первое место чартов. А в понедельник вышла информация, что песня дебютировала в Billboard Hot 100 под третьим номером. Частично это было связано еще и с тем, что в этот раз Columbia Records добавили песню в ротацию не только на радио, но и на Spotify, из-за чего песню особенно часто искали и слушали.

Казалось бы – невероятный успех для корейского агентства, чьи артисты прежде не были известны за пределами азиатского региона… но у Канджи образовался ворох проблем из-за того, что они не были готовы к этому.

В понедельник утром, еще до выхода чартов, в нему в кабинет без предварительной договоренности пришел представитель министерства. Попросил дать ему стол в стенах агентства и обращаться в случае, если потребуется помощь правительства. Группа стала популярна в США, поэтому правительство готово оказать всестороннюю помощь для того, чтобы продвижение альбома шло максимально гладко. Канджи сначала подумал, что такое беспокойство почетно, но необоснованно… а уже в конце дня ему пришлось вовсю пользоваться услугами этого человека.

Возникла проблема с поставками альбомов. То, что было сделано для старта продаж, за неделю полностью раскупили и магазины требовали альбомы в каких-то сумасшедших количествах. Фирма, которая занималась производством альбомов для Person, не могла обеспечить такие объемы. В это время Columbia Records чуть ли не в истерике требовали больше альбомов немедленно, пока люди заинтересованы в их продаже, ведь в США все нужно продавать быстро, через неделю ажиотаж может спасть. Посылать в США было нечего, потому что все запасы разошлись внутри страны, и пришлось прибегать к помощи государства, чтобы их впихнули без очереди на другие производства.

Пришлось разбираться еще с магазином мерча напротив агентства. Они раньше не делали поп-ап магазины для своих групп, продавали все в общем на все агентство магазинчике. Сейчас там снесли все, что касалось группы Flower. Кроме пополнения запасов, отделу дизайна пришлось еще и готовить открытие поп-ап магазина в Сеуле, чтобы снизить нагрузку на общий для всего агентства магазинчик.

Канджи тонул в бумагах. Большая часть дел требовала лишь его подписи, сотрудники хорошо работали и принимали правильные решения, но все же нагрузка ощущалась в полной мере. Из-за необходимости решать вопросы внезапной популярности Flower страдали другие артисты агентства, что расстраивало самого Канджи – он словно предавал их ожидания.

Чего он не ожидал, так это не совсем вежливого стука, после чего дверь открылась и в кабинет вошли двое. Появление Минхо еще не вызывало вопросов, а вот отец супруги… удивил немало.

– Отец! – искренне удивился Канджи и вскочил из-за стола.

Он отошел от дел уже достаточно давно, сейчас ему уже почти восемьдесят лет. Удивительно, но в старости его ум нисколько не ослабел. Переехав в загородный дом, он коротал вечера за игрой в го, чтением и выращиванием редьки.

– Только не нужно крутиться вокруг меня, будто я сейчас рассыплюсь! – ворчливо заявил он. – Да, я плохо хожу, но умирать пока не собираюсь. Подвиньте лучше мне диван, я тут не пройду.

Он опирался на палочку, но шагал вообще-то весьма бодро. И все же для Канджи, как и для Минхо, этот человек в некотором роде заменил отца. Не того, кто вырастил – они пришли в агентство не настолько маленькими, а скорее кто научил жить достойно.

Вдвоем они чуть подвинули диван, помогли тестю сесть, секретарь принес ему воду с листиками свежей мяты и ломтиком лимона, как тот любит.

– Внучки рассказали, что ты часто не ночуешь дома, – сказал тесть, как только все уселись вокруг журнального столика.

– Работы много, – покаянно ответил Канджи.

– Вот уж в том, что ты не к любовнице ездишь, я даже не сомневался… дураки влюбленные.

Канджи опустил взгляд вниз, Минхо захихикал. Все обычно говорят, что Канджи женился по расчету, что владелец компании сам выбрал его в качестве супруга для старшей дочери… правда была в том, что Канджи в свою жену влюбился еще в то время, когда он был помощником голосистого и дерзкого Минхо, а она – дочерью чеболя. Они полюбили друг друга и долго боялись признаться строгому отцу… Но к чему рассказывать людям романтичную сказку, если именно брак был расчетливым решением господина Ли? Да, он знал о влюбленности своей дочери. Но одобрил Канджи он вовсе не потому что верил в любовь. Он верил в ум и смекалку тогда еще молодого паренька из бедного района, который умудрялся совмещать обучение в университете с помощью своему другу и работой на агентство.

– Слышал, дела идут в гору, – улыбнулся тесть. – Акции растут, узнаваемость тоже.

Канджи кивнул. Тесть не лез в дела агентства с тех пор, как ушел в отставку. Даже советы давал неохотно, все время говорил, что Канджи и сам может принимать решения, он много для этого учился. Но при этом старик продолжал быть в курсе большинства дел. Всегда поздравлял с успешными делами. Обычно сообщением в мессенджере – он не очень любил звонить, но для своего возраста был продвинутым пользователем различных мобильных приложений.

– Сам ты вряд ли на такое решишься, поэтому я пришел к тебе с непрошеным советом, – продолжил тесть.

Канджи удивленно на него посмотрел: совет? Весьма неожиданное заявление.

– Купи еще одно агентство, – сказал тесть.

Закашлялся от неожиданности даже Минхо.

– Вы что, оба простыли? – едко уточнил тесть. – Пейте женьшень почаще… он не только от простуды спасает, но и остроту ума сохраняет, по собственному опыту знаю.

Канджи, откашлявшись, уточнил:

– Купить агентство? Но зачем?

– Чтобы передать часть управления на сторону, – спокойно сказал тесть. – У вас много артистов. Пока все работали внутри Кореи, все было отлажено и шло в соответствии с вашими расчетами, все было хорошо. Сейчас вы банально тонете в куче задач. Причем не справляются именно управляющие структуры. Все, кто связан с творчеством и новизной, прекрасно себя чувствуют, им только знай вовремя бумажки подписывай. Вот и получается – нужно расширить штат менеджмента и управления. И нужен начальник для этих целей, потому что один ты не справляешься. Можно нанять заместителя… но это сложно. Зато есть выход попроще – купить другое агентство, дать ему мощности креативного отдела, а они пусть занимаются менеджментом тех, где не нужно быстро реагировать на все новое.

Минхо нахмурился и уточнил:

– Вы что предлагаете, передать на сторону актеров?

– Смотря какое агентство вы купите: либо актеров, либо трот-певцов. Музыкантов и к-поп исполнителей не выйдет – им нужны студии и комнаты практик здесь. А вот трот-исполнители не так требовательны к окружению. Или же рок-группы выселить, они все равно репетируют не здесь.

Канджи удивленно смотрел на тестя. Он думал о том, что ему нужен заместитель, но его смущало то, что заместителя еще воспитать нужно. Надо было раньше начинать, а он все надеялся, что дочка подрастет и займется этим… все успокаивал себя тем, что он просто так грамотно выстроил все процессы, что заместитель со стороны ему не нужен. И вот итог – некому передать хотя бы часть дел.

Но ему и в голову не приходило, что это можно передать на сторону. Если так подумать, то тесть прав. Купить небольшое, уже сформированное агентство, и передать им тех артистов, которые не требуют больших затрат и сложных решений. Владелец агентства, пусть и маленького, наверняка справится с тем, чтобы вовремя обеспечивать своих артистов всем необходимым. Команда этих артистов и так знает, что им делать.

– Что, мозги заскрипели? – ухмыльнулся тесть.

– Я думал о том, чтобы помощника себе найти, – признался Канджи. – Но это не так-то просто.

– Любого воспитывать придется. Мне вот с тобой повезло, не скрою. Но проще отдать на сторону то, что не требует больших затрат в поддержке. Может там и немного работы, но это позволит тебе лучше фокусироваться на том, что тебе важно… и что интересно. Наверняка ведь работа с Америкой интереснее, чем съемки клипов про любовь и соджу?

Канджи улыбнулся. Он и правда стал меньше внимания уделять тем проектам, что с ними давно. Сейчас его интересуют Flower, будущие Pop-Heroes и потенциальная женская группа из числа трейни.

– А этот… Даниэль его, да? Он как, хороший парень? – уточнил тесть.

Канджи немного удивился смене темы, поэтому ответил неуверенно:

– Хороший. А что такое?

– Познакомь его с Асоль, – уверенно сказал тесть.

Минхо натурально заржал, Канджи недовольно фыркнул. Замечательный человек его тесть. Но очень уж старомодный в некоторых вещах.

– Я понимаю, что у вас есть положительный опыт подобных знакомств, но моей дочери не нужно искать мужа, она сама возглавит компанию, – уверенно сказал он.

– Я ж тебе не сразу под венец их тащить предлагаю, ей всего пятнадцать. Познакомь просто. Может они сами захотят? – продолжал улыбаться тесть.

Канджи непроизвольно вздрогнул. Даниэль, конечно, хороший парень, но Канджи бы предпочел, чтобы тот держался подальше от его дочерей. Отношения с айдолом? Нет, пусть это американское сокровище достанется какой-нибудь другой девушке, Канджи предпочтет менее известного зятя.

Глава 11. События, которые нельзя контролировать

Съемки второго эпизода шоу мало чем отличались от первого, просто все стало немного привычнее. Утро, репетиции, сон на надувных матрасах, обед, несколько часов скуки, распевка и разминка. В промежутках между разговорами о том, что они будут исполнять в будущих релизах, каждый занимался чем придется – смотрел какие-то видюшки, играл на мобильном, Минсок читал бумажную книгу про лидерство для руководителей… радует, что не учебник по педагогике.

Дан же вспомнил, что он давно не проверял музыкальные новости – совсем замотался. Он был подписан на нескольких американских музыкальных блогеров, которые публиковали новости без кучи спама. Уже листая эти сообщения он заметил, как много говорят о новой женской к-поп группе Flower. Новой-то они не были, но США появились недавно. В апреле 2018 о них очень много писали. Дану стала абсолютно понятна причина редкого появления Сону – он явно пытается разрулить ту ситуацию, что сложилась из-за неожиданной популярности группы.

Задумавшись об этой совершенно неожиданной популярности Flower, Дан открыл профиль группы Скарлетт… там все было менее радужно. Стартовала-то группа вроде ярко, но песни оказались неудачными, публика их не оценила. Популярность падала, в мире американской поп-музыки они были едва заметны, и это несмотря на большие вложения в их дебют. Возможно дело было в примитивных текстах, которые не особо им подходили. Пели они об уверенности в себе и больших достижениях. Скучно и лживо, потому что достижений у них пока нет. Но это мнение Дана, он может и ошибаться. Помочь Скарлетт он все равно не сможет – только продюсерам решать, с чьими песнями будут выступать девушки. И, откровенно говоря, возможности обеспечивать музыкой еще один коллектив у Дана тоже не было. Сейчас ему хватает того, что он пишет для своей группы и Flower, все побочное отправляет в США. Возможно со временем, когда он привыкнет к графику к-поп исполнителя...

Из тех песен, что Дан продал в США несколько недель назад, все уже в разработке, но выпустят их хорошо если летом. То есть из новых релизов ему незачем следить. Остается последний его музыкальный… подарок. Песня, которую он написал в КАС.

Дебют Breeze считался хорошим. Они, в лучших традициях группы из большого агентства, побили какие-то рекорды, их песня попала в чарт Melon, продажи высокие для дебютантов… Но, по сути, это была самая провальная песня Дана. Нет, у него тоже были песни, которые ничего не добились, но это обычно были те треки, что писались для наполнения альбома, их не продвигали, не рекламировали и даже клипов к ним не было. А тут – с продвижением такие средние результаты.

Это заставляло задуматься о причинах и последствиях. Flower ведь были не особо популярны, от них никто не ждал хита, но небольшого толчка хватило, чтобы песня стала популярна не только в США, где ей дали зеленый свет представители крупного лейбла, но в Корее. Тогда почему неплохая песня, исполненная достаточно популярными новичками, не добилась видимых достижений в Корее?

Подсевший рядом Инсон предположил, что дело во всем, кроме песни. Клип не особо интересный – это банальная нарезка кадров с крупными планами и общими танцами в нескольких локациях. Хореография действительно сложная, но интересной не кажется. Выступления из-за этого сложно назвать запоминающимися, выезжают преимущественно на харизме Дэгона и красоте Намиля.

При этом КАС почему-то не спешит пользоваться популярностью последних. Сейчас Person находится в похожей ситуации: Дан и Минсок гораздо популярнее остальных мемберов группы, что не очень хорошо. И агентство пытается контролировать мнение зрителей, используя популярность Дана и Минсока как вымпел. У них даже есть персональное задание – они должны как можно больше взаимодействовать с остальными мемберами, поэтому на камеру постоянно кого-то обнимают, подбадривают и тискают. Сону называет это подсвечиванием – Дан будто затаскивает определенных мемберов в свет софитов, чтобы их тоже заметили, чтобы обсуждали не его одного, а “Дан и вот тот парень”. В КАС же пытаются "прорекламировать" других, выставляя их вперед на шоу, а Дэгона с Намилем напротив – убирают в задние ряды. То есть как будто заставляют самых популярных парней прятаться от света софитов.

Кажется, это не работает и метод Person показывает лучший результат – после одного шоу в сети уже знают основные черты всех мемберов группы, а не только самых популярных. Все говорят о том, что Джинхо скромный интроверт, но меняется на сцене, что Юджин самый стабильный и надежный в группе, что Инсон часто дерзит, а вместе этих двоих принято называть дьявольскими близнецами и для съемок их рассаживают отдельно, чтобы не превратить съемки в балаган. Про их стеснительного макнэ Хэвона, который неуверенно себя чувствует в более взрослом составе, вообще много шуток в интернете. И это – всего один эпизод. Группа Breeze снималась в шоу на выживание, они уже несколько недель, как дебютировали, постоянно участвуют в развлекательных программах… но там многие фанаты продолжали видеть только Дэгона и Намиля и ныть во всех социальных сетях, что двух настолько талантливых артистов так слабо продвигают. Дану со стороны даже казалось, что КАС отказываются от части продвижения, чтобы еще больше не рекламировать этих двоих. У них сейчас самый пик продвижения, поэтому Дан не стал бы звонить Дэгону, чтобы поболтать об этом. Но было даже немного интересно – что сам Дэгон об этом думает.

Закончив с музыкой, Дан открыл новостную страничку, планируя посмотреть что творится в мире моды… и заметно удивился. Вообще, даже не зная будущего, новость была невероятной. Но для Дана, с его памятью о будущем, это было слишком невероятным заявлением.

Он не мог сказать, что так уж много знает о моде – так, некоторые будущие тренды и излюбленные мотивы, причем даже не по годам, а скорее – как менялись излюбленные стили. В случае с дизайнерами все еще сложнее, он по именам-то знал не всех, а уж кто, когда и какой бренд возглавлял – это тайные знания.

В этом времени Louis Vuitton раньше прежнего запустили тренд на мужскую моду. Им это было нужно вовсе не ради высоких целей по помощи мальчикам-модникам, а чтобы бренд сумок и чемоданов сделать брендом одежды. Через мужчин им это было сделать проще. Ничего святого – просто деньги. Женский дизайнер бренда заметно отстает в креативе от мужского. Ким Джонс может и не является каким-то супер-ярким дизайнером, но свое дело он знает и делает его хорошо. В мире моды ходили слухи, что официально заявленный дуэт мужского и женского дизайнера для кутюрной недели моды – это миф ина самом деле Ким Джонс все делает сам.

Дан ожидаемо лучше знал Кима Джонса – он с ним много работал, многому от него научился. Джонс же когда-то ему рассказал одну фишку узнаваемости моделей девяностых по сравнению с современными моделями. Это актерство, отыгрыш. Раньше модель для каждого показа перевоплощалась в девушку этого бренда, старалась походкой и эмоциями отразить концепцию показа. У Versace все показывали секс, у Chanel – толику надменности. Со временем показы становились все более универсальными и модели постепенно превратились в прямом смысле в вешалки для одежды. А одним из любителей театрального отыгрыша нового времени был Тони Кавалли, пока в начале десятых не был уволен из Dior из-за скандала.

Кавалли – не тот дизайнер, которого можно не заметить. Любитель театра и отсылок, он со временем вернется в мир высокой моды и снова будет делать заметные показы. Но, на памяти Дана, это должно было быть не скоро. И вот объявление: женская коллекция Louis Vuitton будет последней для текущего дизайнера бренда, а уже кутюрную линейку, а впоследствии всю женскую линию, будет создавать Тони Кавалли. Лет семь назад LVMH с позором уволили его за скандал, и вот берут обратно, уже в другой бренд и явно на других условиях.

Louis Vuitton никогда не был высокой модой. Они начали показывать кутюрные наряды относительно недавно и это всегда были просто красивые вечерние платья. Эти наряды охотно покупали, но это не кутюр в значении искусства. Ничего принципиального нового и необычного, если бренд с чем и экспериментировал, то только со способами пошива платьев. И да, это тоже кутюр – качественно сделанные наряды ручной работы. Вот только Кавалли делает другой кутюр. Для него одежда – это искусство, а создает он вовсе не то, что можно носить ежедневно… и даже не то, что можно надеть на юбилей миллиардера. Обычно это платья, которым место на съемках каких-нибудь фильмов вроде Голодных игр, их выставляют в музеях моды и изредка надевают на премии для максимального хайпа. И Кавалли будет делать наряды для Louis Vuitton? После того, как бренд два года подчеркивал, что их концепция – современный обеспеченный путешественник, который ценит моду и удобство?

Дану на мгновение показалось, что у него земля ушла из под ног. Не потому что появление Кавалли в бренде, с которым он сотрудничает, так уж для него важно. Тут дело именно в степени изменения реальности. Прежде все как-то укладывалось в канву той истории, что он помнит, но это… очень яркое изменение.

Додумать эту мысль у него не получило – съемки. Они хорошо выступили, их похвалили за аранжировку и пожурили за то, что они полностью отказались от риска… как и вообще все группы в этот день. В оценке судей они заняли второе место. Что иронично – из-за задания для социальных сетей.

Они особо не парились, просто сделали нечто привлекательное и без изысков. А вот парни из ММ заморочились для всех социальных сетей. Выбрали концепцию, отыгрывали сценки, этим сглаживая плохое качество съемки. За такой креатив им ожидаемо подкинули больше баллов и они стали первыми в общем зачете. Темой следующего выпуска был образ парней по соседству, то есть милый и яркий концепт. Для выступления Person выбрали песню Energetic, получили в качестве задания спеть кавер на рок-балладу и уставшие отправились в общагу.

Как и в прошлый раз, Дан по дороге домой общался с бабулей по телефону. Она тоже была в дороге, хотя выступления давно закончились: каждую неделю она и мам Минсока выезжали из своей деревни и ехали два часа в одну сторону, чтобы поддержать их выступления.

А вот уже в общежитии, когда не нужно было отвечать на вопросы и делать вид, что его ничего не тревожит, Дан задавался вопросами: а он вообще знает что-то о будущем? Предположим, крупные политические события останутся на своих местах. Но что в сфере музыки и моды? Даже фильмы уже начали появляться другие, а те, что повторились, нередко имеют заметные отличия: где-то другие актеры, где-то декорации, где-то даже сюжет иной.

С музыкой все еще сложнее. А он ведь думал, что его знание будущего поможет его группе. Он был уверен, что сможет предсказать успех тех или иных песен, но текущее положение дел показывает, что он ничего не может предсказать.

Проворочавшись в своей постели около часа, он включил свет и сел за стол. Прежде он не записывал ничего – не хотел прослыть сумасшедшим из-за странных записей. Но сейчас мысли путались и как-то все отобразить на бумаге было просто необходимо для собственного успокоения.Поэтому он достал блокнот и приготовился на бумаге отразить, что знает и помнит.

Что он знал в плане музыки и к-поп? В 2016 году вышел первый успешный альбом PDS, который появился в Billboard 200 – чарте альбомов на достаточно высоких позициях. В прошлом году, в 2017, вышел успешный сингл, который появился не только в альбомном чарте, но и в Billboard Hot 100, окончательно сделав PDS главными корейскими артистами за пределами Азии. И то, и другое произошло что в прошлом Дана, что в новой реальности… вроде бы. В том смысле – что Дан не был таким фанатом группы, чтобы помнить точные даты и места в чартах. Он и это-то помнил потому что даты совпали со временем его приезда в Корею. Нашли его в 2016, когда о PDS и Корее стали много говорить. Приехал в Корею он в 2017, тогда ему начали говорить, что он решил стать к-поп айдолом из-за успеха этой группы. И в 2018, когда его группа дебютировала, PDS окончательно утвердились в статусе мировых звезд, а не просто "экзотики". Но Дан не помнил даже примерно – какие это были песни и в какое время года они выходили. Говорят, камбек PDS будет в конце июня, то есть примерно в это время они могут стать особенно популярны.

Одновременно с PDS продвигалась женская группа PinkVenom, которые дебютировали в 2016, быстро набирали популярность и в этом году, в 2018, вроде как должны лишь сильнее утвердить мировую общественность в том, что Корея может поставлять новую модную музыку.

Что наблюдается в настоящем? А в настоящем Flower, прежде известные лишь внутри Кореи как группа с сильным вокалом и привлекательным визуалом, внезапно взлетели в чартах так высоко, как прежде не удавалось ни одной из групп-фаворитов прошлого. И Дан не совсем понимал, почему так произошло. Ему казалось, что группа просто добьется какой-нибудь популярности, подтвердив предположение о том, что американской музыке давно необходимо вливание свежей крови.

Теперь вопрос: как появление Flower повлияет на еще несостоявшиеся релизы PDS и PinkVenom? Альбом “цветочных девочек”, как называет их Канджи, станет тем тараном, что расчистил к-поп группам путь к вершинам американских чартов? Про них будут говорить, что они были на гребне волны халлю? Сейчас это изменение, этот успех девчонок, даже пугал Дана.

Он не старался сделать песни для девушек попсовыми. В них нет рэпа, нет привычной для этого времени громкой музыки, нет восхваления себя. Песни очень мягкие. С другой стороны – а что если мягкие песни про любовь и красоту не играли из каждого утюга вовсе не из-за влияния времени и запроса на женскую силу, а потому что их не писали для поп-артистов? Дан написал этот альбом, потому что ему было интересно сделать что-то девчачье, он использовал истории бабушки и тети. Но на сцене сейчас мало артистов с такой же мягкой повесткой. На память приходит только Лана дель Рей, но у нее песни не совсем поп-музыка, она поет поп с легким флером инди-музыки.

Поняв, что он опять в мыслях ходит по кругу, Дан взъерошил волосы и устало опустил голову на сомкнутые ладони: записи ему явно не помогут. Скрипнула дверь, он вздрогнул и поспешно захлопнул блокнот.

– Почему не спишь? – спросил Минсок.

Он прошел в комнату и сел в любимое кресло Дана, чуть наискосок от стола. Всем своим видом он показывал, что уходить не собирается, пока не выяснит, в чем причина бессонницы Дана.

Дан же задумался. Может ли он сказать что-то Минсоку? Рассказывать все он, разумеется, не станет никому. Звучит слишком невероятно, а доказать правдивость слов Дану нечем – он же не может по часам предсказывать будущее – поэтому ему наверняка не поверят и мысленно запишут как минимум в чудаки, как максимум – в сумасшедшие. Дан этого не хотел.

Но с другой стороны… когда с кем-то делишься, ситуация открывается с иной стороны. Это во-первых. А во-вторых… Минсок – его друг. В прошлом они редко откровенничали и к чему в итоге это привело? Не хочется быть другом только на словах, а нежелание друга рассказывать о своих проблемах ранит не меньше, чем обман.

– Меня… меня пугает то, что происходит, – признался Дан. – Мне и раньше часто казалось, что я в лодке плыву по реке и слабо могу влиять на происходящее. В моей жизни многое происходило словно случайно и мне оставалось только разбираться с последствиями произошедшего. А сейчас… как будто кроме сильного течения я попал еще и в туман. И не понимаю – куда меня несет и как мои действия влияют на происхождение.

Минсок удивленно вскинул брови:

– Я, конечно, давно замечал, что ты немного помешан на контроле, но не до такой же степени? Дан, все хорошо же, у нас все получается. Или я чего-то не знаю?

Дан закусил губу. У них все получается – с этим не поспорить. Пока что все, что они делают, идет настолько хорошо, насколько вообще возможно.

– Ладно, – решился Дан. – Это из-за успеха Flower. Я… мне казалось, что это будет просто альбомсредней популярности, красиво, известно в Корее, может примелькаются в США. А они… взлетели так высоко, как никто не ожидал. И я не понимаю, почему. И меня это пугает – кажется, что все, что я знаю о мире… о моде, о музыке, о популярности – все неправда. Потому что их синглы с точки зрения лирики – очень… шансонные, о таком редко поют в поп-музыке. Музыка нетипична для попсы. И даже образы – красивы, но далеки от того, что сейчас популярно, у них в клипе ни одной мини-юбки, в конце-то концов. Почему они успешны?

Минсок тепло улыбнулся:

– Может это просто потому что талантливый ты написал хорошую песню для четырех талантливых девушек?

Дан устало потер лоб. Он осознавал, что его страх очень своеобразен, ведь его жизни ничего не угрожает. Это просто ощущение потери контроля, словно все его прежние знания больше не нужны. Именно это его пугает. Но как это объяснить Минсоку?

– Когда мы обсуждали наши страхи и желания в отношении групповой деятельности, мы все говорили о том, что боимся стать малоизвестны после дебюта, – продолжил Минсок. – Потому что все хотим славы, хотим быть популярны. И ты сам нам говорил, что это находится вне нашего контроля. Все, что мы можем делать – это стараться и вкладывать максимум сил в свои действия. Почему ты сам не следуешь своему совету?

Дан вздрогнул. Он действительно так говорил, чтобы успокоить парней. Минсок же так же спокойно и доброжелательно продолжил:

– Я понимаю, что ты считаешь себя ответственным за нас. Ты нас собрал, ты полностью отвечаешь за музыку, даже за продюсирование… но ты не можешь отвечать за то, как на это отреагирует публика. Не бери на себя слишком много, просто делай то, что можешь.

Дан вздохнул. Минсок, конечно, прав – Дан ведь мало что может сделать в этой ситуации. Но когда логика побеждала страх?

Минсок все еще внимательно его рассматривал. Догадавшись, что прежние слова не особо помогли, он продолжил:

– Ладно, давай тогда трюк, которому меня научил психолог агентства, когда я переживал из-за колледжа, – предложил Минско. – Вот то, чего ты боишься. Что самое плохое произойдет, если твой страх сбудется?

Дан непонимающе сощурился. Минсок поняв, что отвечать Дан не спешит, пояснил.

– Я боялся, что не справлюсь с нагрузкой и стану либо плохим айдолом, либо не закончу колледж. Если сбывается мой страх и я вылетаю из колледжа… то я просто не получаю диплом, который мне нужен скорее потому что я ради него учился два с лишним года. Если я не успеваю как трейни, то… дебют из-за меня откладывают. То есть обидно, неприятно, но решаемо. Что будет, если ты окончательно перестанешь… ммм… контролировать реакцию публики на свои действия?

Дан удивленно хлопнул глазами. Действительно, а что такого в том, что он перестает знать будущее моды и музыки? Он и так собирался будущее менять, он уже начал это делать. В какой-то момент все равно он бы оказался в этой точке – без знания о том, что будет дальше. Просто он думал, что это произойдет после дебюта, а случилось сейчас.

– Ты прям такой мудрый стал, – вместо ответа улыбнулся Дан. – Когда только успел?

– По статусу положено. Сам же сказал, что ты – работающий папа, а я – мама-домохозяйка. В мои обязанности входит не только мелким носы вытирать, но и следить за тем, что муж был в тонусе для работы.

– Муж? – скептически уточнил Дан.

Минсок, веселясь, с деланным ужасом возмутился:

– Ты хочешь сказать, что мы четырёх детей во грехе растим?!

Дан не выдержал, расхохотался. И тут же испуганно прикрыл рот ладонью, глуша смех. Все же спят, а они тут…

Дверь снова скрипнула и внутрь заглянул Джинхо. В отличие от нахального Минсока, он замер у дверей и вежливо поинтересовался:

– Все в порядке? Вы чего не спите?

– Исполняю супружеский долг, – серьезно ответил Минсок.

Дан ожидал от Джинхо удивления или смущения, а тот деловито уточнил:

– А че в одежде?

– Господи, это индустрия на вас плохо влияет, – сквозь сдерживаемый смех сказал Дан. – К чему этот фансервис в два часа ночи?

– Репетиция, – невозмутимо ответил Джинхо, проходя в комнату. – Вы вдвоем, кстати, не самый популярный пейринг в интернете.

– Ты что, проверял? – искренне удивился Минсок.

Дан тоже был удивлен: как-то неожиданно от спокойного Джинхо слышать подобное. Разумеется, любой айдол прекрасно осведомлен о существовании пейрингов. Бороться с этим бесполезно, приходится просто смириться. А иногда и подыгрывать на радость фанатам.

– Нет, Инсон просветил, – ответил Джинхо. – Он очень возмущался из-за того, что его шипперят с Минсоком, а не с Юджином.

– Они же братья, что за разврат? – на полном серьезе возмутился Минсок.

Дан прикрыл лицо ладонями: что они вообще обсуждают?

– То есть против себя в паре с Инсоном ты ничего не имеешь? – уточнил Джинхо, усаживаясь на кровать.

– Вообще-то мне стало интересно – а почему не с Даном? Мы давно знакомы, много совместных фото и видео, – задумчиво сказал Минсок.

Дан обессиленно засмеялся и опустил голову на стол: это самая неожиданная тема для разговора в три часа ночи.

– Просто у вас обоих вайбы альфа-самцов, фанаты не смогли решить, кто сверху, – невозмутимо ответил Джинхо.

– Так. Все! Хватит! – не выдержал Дан.

– Ты покраснел? – удивился Минсок. – Джинхо, мы его смутили! Смотри, у него уши красные!

Дан почувствовал, что уши краснеют еще больше, а эти двое начали паясничать с удвоенной силой, подшучивая над тем, что такого невозмутимо человека можно смутить обсуждением фансервиса. Дан, на самом деле, и сам не совсем понимал – что его смутило. Он-то знал, что самый действенный способ жить с периодическим требованием "показать больше любви" на камеру – это юмор. Либо ты относишься к этому с иронией, либо тебе будет сложно делать свою работу. С другой стороны… в Person вообще-то нет традиции требовать подобного. Со временем фанаты сами решают, кто кого больше любит, им уже ничего показывать и доказывать не нужно – они сами все придумали и найдут доказательства в любых мелочах. Но вот раньше в КАС это было частым требованием от стаффа во время съемок. В прошлом агентство постоянно просило Дана изображать заинтересованность в Викторе, а Намиль должен был много общаться с Чхансу.

[*Фансервис – поступки, которые мемберы группы делают для фанатов. Это может быть, например, бойфренд материал – съемки в стиле прогулки с парнем. Или демонстрация обнаженного тела на сцене, любовные послания томным шепотом, флирт с фанатами. Но в мужских группах гораздо чаще под фансервисом подразумевают шуточки и поступки, которые намекают на нетрадиционные отношения между мемберами группы. Фанаты, разумеется, будут с пеной изо рта доказывать, что большая любовь между двумя парнями – это правда. Но, учитывая повсеместное распространение таких поступков и тому, как на них фокусируется камера, это все же часть актерской игры. Не уверена, что вообще есть мальчиковая группа, где бы мемберы не давали таких намеков, словно у них в контракте есть пункт с такими обязательствами: три раза в неделю изображать влюбленность к любому мемберу группы. И для контекста: Пейринг – это название какой-то пары. Шипперить, шипперство – это процесс веры в этот пейринг и поиск доказательств их любви. Так как в РФ сейчас эта тема под запретом, уточню – все мемберы группы Дана традиционной ориентации, но они знали, что в этой индустрии это часть работы айдола, и для них тема изображения большой и крепкой мужской дружбы не должна быть чем-то неожиданным и стыдным. Типа – бабки есть бабки, целоваться же не заставляют, и ладно.*]

Вообще, в их двусмысленных ночных шутках был свой плюс. Споря, Дан даже встал со стула, попытался заткнуть Джинхо подушкой, завязалась шуточная драка. В итоге они до звонка будильника провалялись на кровати втроем, говорят о разном. Начали с обсуждения бессонницы Дана, потом говорили о других сомнениях и проблемах.

Несмотря на то, что поспать так и не удалось, чувствовал себя Дан и правда лучше, чем вечером. Да, он уже почти не знает, что будет в будущем. Но он ведь и не хотел его повторения, так что все, в некотором роде, идет по плану. А что касается того, что он не может предсказать последствия собственных решений… а кто может? К успеху Flower вообще никто не был готов – ни Дан, ни штат Person, ни даже специалисты Columbia Records. И вообще – многие будущие хиты называли провальными до того, как они были выпущены. Продюсеры не видели хитов что на первом сольном альбоме Beyonce, что позже – на дебютном альбоме Rihanna. В обоих случаях успех был оглушающим. Так что заблуждение Дана, можно сказать, нормально.

А еще… Дан ведь и раньше думал о том, что успех его песен – это случайность, везение, потому что он не понимал, как это произошло. Обидно, конечно, что он не может предсказывать успех песен своей группы, но с этим ничего не поделать.

Глава 12. Хитмейкер

Садиться за работу после того, как не спал всю ночь – не самое лучшее для здоровья решение. Но вряд ли это единственный раз, когда он будет так делать. От общежития до агентства идти около пяти минут. Дан по дороге зашел в маленький супермаркет, втиснутый с торца офисного здания. Купил себе пару бутылочек энергетика. В кофейне напротив стал первым посетителем и купил кофе. Скорее всего, не будь он известным красавчиком, девчонка-бариста отказалась так рано варить ему кофе… она оставила свой номер телефона на чеке – невероятная смелость для местной девчонки. Но Дану и без этого было о чем подумать с утра.

Минсок собирал сонного Хэвона в школу, поэтому не мог сопровождать Дана. А вот отказаться от компании беспокоящегося о нем Джинхо было сложно, но Дан справился. Вышел один. Для апреля погода замечательная: тепло и ветра нет. Из-за этого в городе смог, но он как раз подходит под настроение Дана. В такое время пешеходов на улице немного, потому что даже школьники дома завтракают. Дан брел по улице, подводя итоги собственных размышлений и намечая планы на будущее. Не может больше предсказывать будущее? Придется работать с тем, что есть. Даже не так – теперь он может смелее пробовать то, что ему хочется. Социально-культурные процессы в обществе развиваются иначе, значит и реакции могут быть другими. Поэтому к черту его планы. Будет делать то, что ему нравится. По крайней мере – постарается.

У Дана, как и у многих айдолов и некоторых трейни, есть ключи от черного входа, потому что охранник блокирует главный вход до восьми утра. Дан посмотрел на часы и сразу направился к черному входу – еще закрыто. В помещении расстегнул куртку и так же задумчиво побрел к общей раздевалке. А после так же медленно плелся мимо отдельных помещений для групп. Из задумчивости его вывела музыка.

Играла мелодия "To be beautiful", а ее дополняли немного усталые голоса девушек и скрип кроссовок по паркету. Дан достал телефон из кармана – половина восьмого. Он подошел к дверям комнаты, достаточно громко постучал и, не дожидаясь ответа, потянул на себя.

– Напугал! – возмутилась Минни, лидер группы и самая общительная из них.

Дан удивленно осмотрел помещение. Все четверо, только потные и с взъерошенными волосами.

– Так, для отчетности: вы еще не уходили спать, или уже пришли репетировать? – спросил он.

Воён хихикнула:

– И то, и то – мимо. Мы спали здесь, спасибо за идею с матрасами. Двери уже открыли? Завтрак бы заказать…

Дан удивленно хлопал ресницами. Как-то запоздало дошла реальность происходящего. Не в смысле сегодняшнего дня, а в полноте картинки. Он тут об успехе этой четверки рассуждает, как о чем-то случайном и странном, а они ночуют в агентстве, чтобы в тысячный раз отработать номер. Сами, а не потому что их заставили. Судя по тому, как заострились скулы, еще и все поголовно на диетах. Внезапный успех по ним ударил сильнее всего. Это ведь ответственность. Теперь они должны соответствовать своему новому статусу, их выступления привлекают слишком много внимания, ошибок быть не может.

– Двери закрыты, – ответил Дан. – Но вы же можете менеджеру написать, чтобы он привез вам заказ.

– Тогда в следующий раз он не поверит, что мы сами дойдем и выгонит нас в общежитие, – весело возразила Минни. – Нет уж, это должно остаться в тайне.

Дан покачал головой: не ему их судить. Если им это нужно для спокойствия, пусть так будет. Пожелав хорошего дня, он закрыл дверь и поплелся к своей студии. К-поп всегда был про адский труд. Есть отдельные личности, которые при достижении определенного уровня известности забили на идеальные выступления, но это скорее исключения. Такое отношение – не про эту четверку. И не про Дана. И вообще не про тех, кто стал частью его группы. Так что впереди их ждет много работы, а рефлексировать о сделанном и несделанном Дан будет в редкие отпуска.

Так как кавер не требовал значительных изменений, Дан закончил его еще до того, как из общаги пришли парни. Можно было бы лечь на часик поспать, но вместо этого Дан, попивая энергетик, сел работать над альбомом. Для своей группы.

Они еще не определились с точным концептом дебютного альбома, хотели посмотреть что фанатам больше понравится в ходе выступлений. И сейчас Дан начал писать песню, которую вообще никогда не планировал и которая непонятно в какой концепт укладывается. Строчки возникали будто сами собой: о неопределенном будущем, и о том, как он готов за него сражаться. Стихи о борьбе словно сами ложились на жуткий микс – фортепианное вступление и бридж, электронное звучание куплетов, явные оттенки рок-музыки в припеве, а в дэнс-брейке все это сошлось в одно безумное сочетание. Прослушав готовую музыкальную дорожку, Дан и сам удивился, что все это безобразие так гармонично звучит.

Дану казалось, что он убил на это кучу времени… оказалось – чуть больше трех часов. Наверное никогда прежде у него не получалось так быстро написать музыку. Обычно он долго совмещает отдельные кусочки, потом еще дольше все это правит и переписывает, а здесь все казалось идеальным с первого раза, несмотря на наличие жанров, которые он редко использует.

По хорошему, надо было бы записывать кавер – нужно же готовить танец. Но Дан вызывал в студию парней и они сразу начали записывать трек, даже без гайда или демо. Минсоку было немного сложно – он еще не привык петь с листа, обычно у него есть образец в виде записи Дана. Несмотря на это, все пятеро записали свои партии быстро, поэтому до возвращения Хэвона из школы успели даже кавер записать.

Мелкий, конечно, немного прифигел от количества задач. И кавер записать, и новую песню, причем с листа, да еще и меняя что-то в процессе, потому что у Дана не было времени на то, чтобы придумать все это самостоятельно.

Казалось бы – всего одна песня. Но стало действительно как-то проще. Парни ушли на тренировку, а Дан решил ее пропустить. Остался в студии. На волне странного вдохновения родилась идея написать свой вариант баллады о том, что вместе с кем-то ты можешь все. Только так, чтобы можно было трактовать и как обращение ко второй половинке, и как песню о дружбе, и даже – как благодарность за поддержку фанатов.

Текст и тут возник удивительно легко. Музыка играла в голове и ее просто нужно было перенести в реальность. Он собрал мелодию из звучания фортепиано и виолончели, добавил даже не бит, а так, тихий стук – как щелчки метронома, все остальное сделают их голоса.

Первую песню он назвал “Warrior”, вторую – “Impossible”, даже начал следующую, про борьбу со страхами, но до вечера успел лишь набросать текст. Устал и за музыкальную дорожку даже браться не стал.

Даже это странно для него.

Потому что он не писал песни, основанные на личном, с момента расставания с Эшли.

Тогда ему было стыдно и хотелось извиниться за не-любовь хотя бы песней. Сейчас – будто лопнула какая-то струна, которая заставляла его сдерживать свои переживания внутри и он начал выплескивать их с помощью того, что лучше всего умел.

Вдохновение было для него непривычным. Из-за того, как он этому учился, он всегда расценивал работу над песнями как работу. Обычно у него было желание что-нибудь написать, тогда он открывал блокнот с идеями, выбирал что-то и работал. Иногда хотелось написать отдельные стихотворные строчки, но он редко использовал их для песенной лирики. А вот так, чтобы использовать творчество как какой-то подвид психиатрии – это для него впервые. Необычное чувство.

Так как днем он не ложился спать и весь день провел на энергетиках, вечером в общежитие Минсок и Джинхо вели его под руки – слегка пошатывало от усталости. Он так устал, что повалился на кровать ничком, через сон чувствуя, как кто-то стягивает с него одежду и укрывает одеялом.

***

Дан затруднялся сказать – хорошо это, или плохо – но он стал больше писать. Уже, конечно, не так, как это было после той бессонной ночи, но он все чаще жертвовал полноценным сном ради работы. Сонхи ворчала, требуя лучше следить за собой. Минсок хлопотал, как настоящая женушка. Дан и сам понимал, что в долгосрочной перспективе так много работать – не лучший способ заботы о себе. Но желание закончить песню каждый раз было слишком велико.

А ведь это не так-то просто и редко когда получается быстро. Только на черновик песни иногда уходит по несколько дней работы, особенно если нужна сложная звуковая дорожка.Так что в его ноутбуке множились черновики. Он так называл песни, где есть только основа мелодии, обычно на фортепиано или простенький бит, а текст лежит отдельно. Чтобы сделать из такого черновика что-то стоящее, нужно постепенно прорабатывать все части песни, дописывая как текст, так и музыку. Поверх начальной мелодии он накладывал другие инструменты, нередко фортепиано в итоге вообще не оставалось в итоговом звучании.

Но до следующего дня съемок, они смогли записать три песни и предоставить их Сону. Сам Дан не был уверен, что Warrior может стать титульным треком. Она ему безумно нравилась, она очень важна для него, он действительно хотел бы исполнить ее именно группой… но музыкальная дорожка вышла очень уж… экспериментальной.

Вот только Сону так не считал. И Минхо тоже. Несмотря на агрессивный припев и мешанину жанров, они оба заявили, что этот трек должен стать их дебютом.

– Ты сам не понимаешь почему? – удивился Сону.

Дан непонимающе мотнул головой.

– Важно, что в тексте чувствуются настоящие эмоции, – сказал Сону, – Это личное, что подкупает, даже если не знаешь наверняка почему это было написано. Насчет музыки же… что обычно отличается к-поп от западной музыки?

Дан на мгновение опешил, но быстро понял, что имеет ввиду Сону. К-поп давно уже является мешаниной стилей. Просто обычно это мешанина кажется знакомой из-за использования сэмплов, которые ты словно где-то уже слышал. Но, если так подумать, частое изменение мелодии внутри одной песни и мешанина стилей – это тоже отличительный знак к-поп. Дан и забыл об этом, потому что со временем от этого отказались. Но сейчас…

– Вы хотите сказать, что песню нужно выпускать, потому что она звучит как к-поп? – уточнил Дан.

– Не только поэтому, но да, – кивнул Сону. – Но вообще, она хоть и звучит агрессивно, заметно цепляет и ей хочется подпевать. Так что давай мне диск, я пойду запускать махину креативной разработки. Вижу что-нибудь масштабное…

Таким образом, у Дана на руках были три одобренные песни, которые должны войти в дебютный альбом. Сложность была в том, что альбому все же нужно более-менее гладкое звучание. Phobia – третья песня, про борьбу со страхами, даже немного схожа с Warrior, а вот Impossible совершенно другая, слишком уж нежная и оркестровая. Менять ее Дан не хотел, поэтому самый действенный способ – сделать плавный съезд в тексте и звучании. От мощного первого трека к нежному звучания последней. В дебютном альбоме будет шесть-восемь песен, так что должно получиться. Нужно только выбрать темы для песен.

Что сложно, когда нужно еще и в съемках участвовать.

Третья неделя испытаний снова вывела их на первое место. Для четвертого выпуска темой стал мрачный концепт и пришлось повозиться с номером, потому что для подобной темы отыгрыш очень важен. А для пятой недели работы было еще больше, просто она частично была выполнена заранее. Долгожданный традиционный концепт вытянул из них все силы, потому что хотелось сделать все идеально: они так много сил в него вложили.

Они много репетировали, сильно уставали, поэтому просьба Канджи зайти к нему во вторник вечером, накануне записи, была как минимум неожиданной.

Этот кабинет был ему уже даже слишком хорошо знаком. Чаще Дан бывает только в кабинете Сону, но там просто голые стены и огромный рабочий стол, ничего интересного. У Канджи же уютно, несмотря даже на чрезмерную дороговизну обстановки. Кабинет руководителя – место для встреч с партнерами, по корейской традиции он должен выглядеть дорого-богато, из-за чего кабинеты начальства нередко похожи на кусочек Версаля, а не рабочее пространство. У Канджи же все было подобрано со вкусом, без громоздкой мебели в позолоте. Но картины на стенах явно не из дешевых, да и три маленьких дивана с обивкой из натуральной кожи – это вам не шутки.

Дан привычно сел на один из них, отказавшись от чая и кофе, но попросил воды. Канджи быстро закончил с бумагами, встал из-за стола и сел на диван напротив.

– Я, конечно, мог бы тебя не звать, но будет лучше, если ты узнаешь подобные новости от меня… будет неловко, если тебе о ней скажут завтра на студии, – он сделал небольшую паузу, а потом спокойно продолжил: – Я покупаю ММ.

Дан удивленно тряхнул головой: ему показалось, что он ослышался.

– Покупаете агентство ММ? – переспросил он.

Канджи кивнул:

– Для тебя это ничего не меняет, но вы все же с этой группой в одном шоу снимаетесь, так что завтра они могут задавать вам вопросы. У меня возникли проблемы с управлением – артистов слишком много, мы не справляемся с менеджментом. Я решил купить агентство, где уже неплохо выстроены процессы по управлению. Крупные, разумеется, продаваться не хотели. Минхо предложил ММ, они согласились на наши условия.

Дан удивленно смотрел на Канджи. Вот еще одно заметное отличие. В прошлом крупные агентства не скоро додумались выкупать маленькие. Сейчас принят скорее противоположный метод – от больших агентств отделялись маленькие и уходили в сольное плавание. Person этим не занимался. Когда Дан начал сольную карьеру, у них была временная дочка – небольшое агентство, которым управляла старшая дочь Канджи, это было ее тренировочным полигоном наследницы. Но это другое. А тут – покупка агентства.

У ММ всего три артиста – два парня-сольника и не слишком успешная женская группа. Плюс та группа трейни из шоу, что пока даже названия не имеет, но уже собрала небольшую фанбазу поклонников к-поп групп со стилистикой хип-хоп. Дела у них, конечно, не слишком хорошо идут, но шоу может стать прорывом для этой группы. Удивительно, что они согласились на продажу.

– То есть мы с парнями из ММ будем выступать под одним корейским лейблом?

– Частично. У нас совместное управление, все важные решения в отношения своих групп они будут принимать самостоятельно. Мы будем получать лишь процент от выручки. В общем, это как дочерняя компания, по сути. Просто в ММ перейдут наши рок-группы и те артисты, кто сейчас не занимаются музыкальной деятельностью. Ну и еще пара трот-исполнителей сами вызвались перейти под крыло другого агентства, чтобы их команде было проще реагировать на все. В любом случае, завтра будет лишь официальное объявление, мы подпишем контракт, а до момента реального слияния еще много времени.

Дан кивнул. Он знал о том, что в Person из-за успеха шоу и девчачьей группы появились проблемы с управлением и менеджментом – решения стали принимать медленнее. Все было бы нормально, если бы рост был постепенным – тогда создали бы дополнительные отделы, обучили новичков и продвинули по службе опытных сотрудников. Но из-за того, что агентство уже месяц живет в авральном режиме, решая гору мелких проблем, обучать новичков – это роскошь. Нужно разгрузить персонал хотя бы на время.

Даже удивительно, почему Person, имея так много разноплановых артистов, все еще не выделило для отдельных направлений отдельные команды.

Канджи понял молчание Дана по-своему и пояснил:

– Не думаю, что вы будете реальными конкурентами с группой ММ. У вас очень разный стиль, они хип-хоп команда, а вы…

Дан кивнул:

– Я не переживаю. Просто немного удивился. И спасибо, что говорите мне это… то, что вы сказали мне это лично, удивляет больше всего.

Канджи улыбнулся и качнул головой:

– Только ради этого я бы тебя не вызывал. Вот, – он протянул ему лист А4, – Выйдет завтра. Я не стал выкупать, это уже бесполезно. Пока что здесь нет доказательств, только хорошо написанное мнение. Коротко о том, что это. Статья одного корейского музыкального критика, обычно он пишет обзоры на альбомы. Ранее он написал хвалебную статью на альбом Flower, где очень восхищался талантом неизвестного автора музыки… но это независимый критик, вот он решил докопаться до личности автора…

– И докопался до моей личности, – продолжил Дан.

Статья большая – на весь лист, а шрифт достаточно мелкий. Наверное много что нарыл.

– Там нет прямых утверждений, – улыбнулся Канджи. – Его рассуждения похожи на то, как мы вычислили тебя. Журналист сопоставил то, что ты рассказывал о себе, собрал все даты вместе, плюс голос на альбоме. Я попросил только вырезать абзац про Грэмми… сейчас это явно лишнее. В комментариях все равно напишут, но это немного другое.

Дан кивнул. Он знает автора статьи. Не в смысле лично, а как условно медийную личность – читает его блог с музыкальной критикой, только не заглядывал на его странички пару недель, так как Дана скрутило внезапное желание много писать музыку. Даже если статью не выпустят, она все равно выйдет в том блоге. Да, просмотров там будет меньше, чем на новостном портале, но это мало что изменит. Об этом и так говорят, просто не все пока делают это уверенно. Шансы, что удастся сохранить его псевдоним в секрете до конца шоу, очень малы.

Но при этом своей цели они уже добились: в сети отмечали всех мемберов. Да, Дан и Минсок все еще самые популярные. Но… но они были группой, где есть Дан, а не "Даниэль и еще какие-то парни". Это – самое важное, чего они должны были добиться до того, как люди начнут говорить о том, кто писал песни для американских звезд. Еще очень важно, что парни за эти выпуски шоу немного привыкли к сцене и камерам. Все еще останется проблема завышенных ожиданий, но с этим Дан уже смирился. Это шоу и так взвинтило ожидания публики: все ждут от них яркого дебюта.

– Хорошо, – кивнул Дан. – Значит, завтра? Сколько по времени мне молчать и не подтверждать статью?

– Это будем по обстоятельствам смотреть. В идеале вообще делать вид, будто мы не заметили выход статьи. Насколько это будет возможным покажет время.

Больше Канджи нечего было сказать, поэтому Дан, перекинувшись еще парой вежливых фраз, попрощался и ушел читать статью. Интересно, что будут обсуждать больше – вероятность того, что Даниэль писал треки для американских звезд и приехал в Корею, или все же людям будет интереснее тот факт, что Person купил ММ? Вряд ли второе, конечно, но легкая надежда все же была.

Глава 13. Бизнес и дружба

Новость о том, что Person покупает ММ все же привлекла больше внимания, чем рассуждения какого-то критика. В среду, ожидая начала записи, Дан проверил новости – все СМИ говорили только об этом слиянии. В комментариях все гадали о причинах покупки. К обеду начали строить предположения, что Person покупает ММ, чтобы мужская группа из маленького агентства не создала конкуренцию их группе.

И это несмотря на то, что Канджи и глава ММ проверили совместную пресс-конференцию рано утром. Они четко назвали причины, из-за которых Person покупает стороннее агентство: им нужна помощь в управлении частью своих артистов, поэтому они передадут их сторонней команде. Для агентства ММ (когда финансовые вопросы будут решены, оно переименуется в Person-M) такая покупка была возможностью делать качественный контент для своих артистов и продвигать их. Само по себе заявление никого не удивляло – не только Person было вынужденно так поступать. Но обычно создавали отдельное агентство для актеров, а Person покупали другое агентства и передавали рок-группы и семь сольных исполнителей.

Сонхи, к слову, рассказала забавную деталь – трот-исполнители сами вызвались перейти под управление нового директора. И руководила ими вовсе не обида, а наоборот – корпоративная жертвенность. Они написали коллективное письмо, где рассказали о том, что они ценят всё, что для них сделали и готовы ради лучшего будущего агентства стать теми, кто поможет снизить нагрузку на руководство.

Еще из сплетен – переезд ММ. Тут совпало, на самом деле. Технически, это здание строили как офисное, сейчас шел ремонт на верхних этажах. Канджи планировал сдавать помещения и после передать его в наследство младшей дочери, их у него две, как вклад в ее благосостояние. В итоге пришлось временно отложить эту идею, чтобы было куда поселить новое подразделение – в старом здании им места нет.

Впрочем, то здание слишком большое для ММ. Но оно еще не до конца достроено, идет косметический ремонт. На данном этапе еще можно переделать холл и разделить входы для будущих офисных помещений и самого агентства, поставив перегородку посреди холла с лифтами. То, что прежде должно было быть офисами – там везде на этажах свободная планировка – спешно переделывали под нужды агентства. Даже студию звукозаписи сделают, причем большую, для записи живого звука, чтобы рок-группы не таскали инструменты с одного конца улицы в другой. Да, здания были на одной улице, но не так-то близко друг к другу – по прямой идти минут пять-семь, если не считать время, которое нужно потратить на светофоры.

Артистов будут передавать постепенно, по мере их освобождения. Пока что ММ просто будет готовиться к приходу новых специалистов и добирать персонал – это Дану тоже Сонхи рассказала. Чего она не рассказала, так это про главные сплетни в сети, Дан прочел их сам.

Люди гадали – не является ли покупка ММ попыткой задушить дебют их мужской группы, которая участвует в шоу. Мальчишки из ММ полюбились зрителям своим упорством и верой в лучшее, их будущий дебют обсуждали, потому что они из маленького агентства и без шоу они были бы вообще не заметны. А тут – такое трудолюбие. Наверное, после Дана и парней, именно группа ММ вызывала больше всего обсуждений. Их часто хейтили, обращая внимания на то, что они не слишком-то красивы для айдолов, да еще и на девять человек только два нормальных вокалиста, зато полно рэперов. Но в случае группы из маленького агентства такой хейт лучше, чем полное забвение.

И вот теперь людям начало казаться, что Person хотят не допустить дебют этих мальчишек из ММ, либо затянут его до тех пор, пока не спадет популярность… в общем, типичные сетевые сплетни. Что плохо – кажется, эти сплетни повлияли и на самих парней из ММ. Они стали коситься на Дана с подозрением, а выступали так яростно, будто тема этого дня – не традиционный концепт, а военный. Дан не выдержал, заглянул к ним в гримерку.

Их помещение было меньше, чем у Person: это тоже привилегии больших агентств, у них всегда просторные гримерки. Еще в гримерке Person каждый раз собирали комфортную обстановку – привозили матрасы с подушками, ставили шторки-перегородки, кулеры для воды, чайники, пледы, дополнительное освещение и кучу штативов. У ММ такой возможности не было и гримерка выглядела пустой, в ней была только та мебель, что принадлежит Mnet. Несколько шатких столиков – тонкие ножки, псевдодеревянная столешница, рядом офисные неудобные стулья. У одной из стен зеркало и узкие высокие столики для макияжа, плюс диван и пара кресел. И в каждой гримерке есть свой туалет на две кабинки. В гримерке ММ, кроме мебели от студии, на полу лежало только три надувных матраса, а укрывались все, кажется, не пледами, а своей же одеждой.

Появлению Дана здесь удивились. Он подозвал Джуёна и они отошли в сторонку. Играла музыка, так что полноценно расслышать их здесь не могут: можно спокойно поговорить.

– Я вижу, что вы тоже читали новости и, кажется, считаете сплетни как минимум правдоподобными, – спокойно сказал Дан. – Я сам узнал об объединении только вчера. И могу тебе точно сказать, что если Канджи-ним и будет тормозить ваш дебют, то только для отработки навыков. Они… немного другие люди.

– Хочешь сказать, что они добры и всех хотят осчастливить? – немного едко уточнил Джуён.

– Нет, не так. Знаешь, мой наставник в США, когда я его спросил, почему он так много мне объясняет, хотя не обязан, рассказал часть своей истории. Что когда-то его тоже учили на совесть, не скрывая знания и профессиональные секретики. И сказали, что платой за это должно быть то, что и он со временем кого-то будет так же обучать. Мне кажется, что Канджи-ним, пусть и не говорит это вслух, руководствуется этим же принципом. Не забывай, что когда-то Минхо-сонбэним был тощим голосистым парнишкой из бедного района, его воспитывала сестра и жил он в доме с мышами и тараканами. Прежний глава Person им помог, хотя многие считали это безумной благотворительностью. Они не будут тормозить дебют. Скорее уж наоборот помогут стать лучше.

Джуён удивленно его рассматривал. Как-то Минсок рассказывал о своих эмоциях в первое время после того, как они начали дружить и работать вместе. Когда ты беден, ты интуитивно не ждешь от богатых добра. И довериться – страшно. Но очень хочется, потому что все мы, как бы саркастичны не были на словах, в глубине души хотим верить в сказку. Минсок поверил, что стало для него началом лучшей жизни. Теперь вопрос – поверит ли Джуён.

Все дело в том, что никто не делает добро ради добра. Ты все равно совершаешь хорошие поступки в первую очередь для себя, чтобы самому чувствовать себя лучше. Если тот, кого ты пытался осчастливить, при этом сопротивляется, брыкается и поливает тебя грязью, то любой психически здоровый человек пойдет нести добро к менее проблемному несчастному. Поэтому от того, как будут вести себя Джуён и его команда, зависит многое. Канджи помогает своим. Но он не святой, терпеть чьи-то подростковые пакости тоже не будет.

– Я понял, – кивнул Джуён. – Может не поверил бы, если бы не знал, что ты сделал для Минсока и Хэвона. А так… надеюсь, что ты не ошибаешься в отношении собственного начальства.

Дан улыбнулся и кивнул. В том, что Канджи не будет саботировать дебют этих ребят, Дан уверен. Другой вопрос – позволит ли он им дебютировать так быстро, как они хотят? Скорее всего, выпуск песен под корейским лейблом Person посчитают привилегией, которой нужно соответствовать.

– Мое личное мнение, – сказал Дан. – Пока ваш главный вокалист не дотянет вокал до реального звания главного вокалиста, Канджи-ним наверняка не пустит вас записывать альбом.

– Даже если мы выступает с хип-хоп направлением? – уточнил Джуён.

– Ты слышал, как поет Дэсон из HIPpo HOPe? – весело спросил Дан. – Не думай, что высокие способности в рэпе спасут вас от общего направления агентства.

Джуён задумчиво кивнул. HIPpo HOPe, конечно, являются хип-хоп группой, они очень талантливые рэперы. Но почти все их известные треки имеют либо вокальный бридж, либо припев. И поет их Дэсон, поет чисто, мощно и на том уровне, который соответствует агентству сильных вокалистов. Пообщавшись с ним, даже Инсон начал иначе смотреть на то, что его все пытаются научить хорошо петь. Раньше сопротивлялся, сейчас спокойно посещает все уроки и старательно разрабатывает то, что ему подарено природой.

Решив, что на этом разговор закончен, Дан собрался уходить, но его поймал за рукав Джуён:

– Погоди… а правда, что ты писал песни для американских поп-звезд?

Дан смущенно улыбнулся. Джуён не первый, кто задает этот вопрос сегодня. Хотя статья критика не стала главным событием дня, совсем незамеченной, особенно в музыкальной тусовке, она не осталась. Многим было любопытно, все же писать тексты и музыку для звезд уровня Кэти Перри – это что-то новое для корейцев.

– Я пока не готов отвечать на подобный вопрос, – уклончиво ответил Дан.

– То есть да? – нахмурился Джуён.

Дан качнул головой, помахал ручкой и ушел.

Он не хотел, чтобы сплетни о том, что он что-то подтвердил, начали ходить до того, как он сам официально объявит об этом. Сегодня он подумал, что будет правильно сказать это официально и лично, а не молчать.

Вообще забавно, насколько буквально все понимают люди. Пока что еще никто не голосил о номинации на Грэмми. Тут две причины. Первая – об этом не было написано в той статье-расследовании. Второе – даже при номинации на Песню Года, где как бы награждают в первую очередь автора песни, все видят в основном исполнителя. Последнее частично связано с тем, что в этой номинации чаще всего выигрывают те песни, где автор и исполнитель – одно лицо.

Из-за этого статья критика получилась не такой уж громкой, как Дан боялся. Да, об этом говорили, но в основном его личные фанаты, которых пока не так уж много, чтобы устроить апокалипсис в социальных сетях. И все же – теперь лучше бы рассказать обо всем самостоятельно, просто чтобы показать фанатам, что он с ними настолько откровенен, насколько возможно в его положении.

Дан поговорил с Сонхи, по дороге домой позвонил Сону – тот подтвердил его право на проведение личного стрима в инсте. Дан даже сразу выложил сообщение, что завтра ненадолго выйдет в прямой эфир.

Темой следующей недели назвали Ретро-концепт, то есть номер в стиле любого десятилетия. По сути, песня тут особого значения не имеет… как и во многих других заданиях. Сам по себе концепт – это скорее про одежду и манеру поведения на сцене, чем про слова, а уж в настолько общих концептах вообще есть где развернуться. Если бы не правило о не повторении песен во время шоу, они бы даже поставили этот номер заранее. Но боялись, что кто-то выберет трек – он довольно популярен. Они хотели сделать номер в стиле Майкла Джексона под песню "Mirotic". Если бы кто-то успел исполнить трек, они бы взяли запасной вариант, но остались верны идее Майкла Джексона. В их желании использовать именно этот стиль была виновата лунная походка. Еще зимой, задолго до начала съемок шоу, они разучивали ее принцип. И, что удивительно, это хорошо получалось у всех шестерых. Вместе смотрелось очень интересно и тогда уже они решили, что нужно непременно попробовать поставить такой номер.

Поэтому в четверг утром Дан занимался тем, что делал аранжировку к песне. Провозился недолго – уже были наработки. Когда в Сеуле было десять утра, а в США – ночь, Сонхи пришла в студию, чтобы помочь в организации прямой трансляции.

Это не супер-сложно, но некоторые особенности есть. Нужно выбрать место с хорошим освещением, или самому это освещение создать. Плюс звук – гулкое помещение не подойдет, да и хороший микрофон не помешает. Пока Сонхи настраивала освещение прямо в студии, Дан наскоро приводил себя в порядок. Хаос на голове спрятал под шапкой бини, карандашом подкрасил глаза и осторожно замазал свои выдающиеся синяки под глазами, потому что кто-то уже несколько недель нормально не спит.

Снимать решили напротив стены с фотографиями, которую оформила Сонхи. С такой позиции видно, что он в студии, потому что камера захватывает часть панели. Трансляция будет на YouTube, поэтому можно использовать хорошую камеру и микрофон. Для освещения была целая система из нескольких световых коробов, которые Сонхи уже приноровилась грамотно устанавливать – сказался опыт в съемке роликов для ТикТока. Минут через двадцать все было готово и Дан начал эфир.

Самое сложное – начать. Откровенно говоря, даже после нескольких лет в статусе айдола, проводя трансляции практически каждый месяц, он всегда ненадолго терялся в начале. И всегда в итоге начинал одинакового – говорил "Привет". Но в этот все пошло не по плану.

– Тебе чай сделать? – спросил Сонхи.

– Я уже в эфире, – улыбнулся Дан.

Он видел, что она вздрогнула и смутилась – явно не заметила, когда он нажал на старт, ведь камера у него с возможностью удаленного управления. Но все же ответила Сонхи как ни в чем не бывало:

– И что, из-за эфира перестаешь пить чай?

Дан улыбнулся:

– Хорошо. Я буду чай. Там в нижнем ящике, в коробке из-под микрофона, есть мои печеньки, достань, пожалуйста.

– Ты заныкал в студии печенье?!

– У меня в студии шарится вечно голодная белка. Да, я прячу печенье.

Сонхи расхохоталась, но в нижний ящик залезла. Дан в это время немного смущенно улыбнулся в камеру:

– Простите. Всем привет… у кого-то ночь, а у меня утро и второй завтрак. Спасибо, – поблагодарил он Сонхи, которая протянула ему кружку с чаем.

В кадр она не заходила, но ее руки явно могли рассмотреть.

– Кто не знает, это мой менеджер… Я стараюсь не пить много кофе, заменил его на зеленый чай и сладости, – и он демонстративно отпил из кружки.

Сонхи спокойно устроилась на диване, сбросив тапочки на пол и укрыв колени пледом. Айдолы обычно имеют правило – проводить стримы только в присутствии стаффа. Во многих агентствах стафф обеспечивает контроль за тем, что айдол говорит… но это скорее редкость, пусть и не совсем фанатская теория. Гораздо чаще стафф помогает на стриме. Говорит как лучше устроиться в кадре, например. Иногда читает комментарии к стриму и показывает на листке или экране планшета какие-то частые или просто интересные вопросы. Стафф же может принести что-то необходимое, следит за временем и качеством стрима, подкидывает идеи для разговора. Сонхи сейчас открыла стрим Дана на ноутбуке, просто звук включила через наушники. Сейчас проверит качество звука, после будет следить за чатом.

– Я вообще-то в эфир вышел не для того, чтобы с вами чай пить… разговор есть. Можно сказать – серьезный, по крайней мере, так некоторым может показаться, – и он снова улыбнулся в камеру.

Кружку отставил в сторону, сам сел поудобнее.

– На корейской новостной платформе вышла одна статья, и меня уже спрашивали о том, насколько она правдива… вот хочу рассказать сам, лично, чтобы без теорий заговора. По хорошему бы, конечно, на корейском… но я потом продублирую постом перевод. Эту историю мне все же пока проще рассказывать на английском. В общем. Тут сделали предположение… или скорее расследование… на тему того, что я, Даниэль Хан, и автор песен Бонгхён, который работал с несколькими американскими исполнителями, – одно лицо. Ну и какбы… это правда. Я в эфир вышел, чтобы всю историю целиком рассказать. Это не какие-то там тайны, просто вот так сложилось.

Он снова отпил чая из кружки, давая себе немного передышки, а после продолжил:

– Я начал писать стихи и музыку уже достаточно давно. Мне уже тогда нравилась музыка… как индустрия, если можно так выразиться. Я хотел выступать на сцене и считал, что больше шансов получить известность будет в том случае, если ты поешь собственные песни. Сначала писать лирику меня учила мама, она преподает английскую поэзию и кое-что в этом понимает. Писать музыку я учился прямо в школе. Там был продолжительный композиторский курс, где нам давали базовые понятия о том, из чего строится мелодия. У всего этого была одна проблема – ни мама, ни школьный курс не могли научить меня писать современные песни. Я что-то пытался сделать сам, потихоньку покупал оборудование, читал статьи в интернете, воевал с сэмплами. А потом мне предложили стать частью рок-группы. Кто подписан на мой блог очень давно, те застали тот период в моей жизни. Недолгий, но такое было: я был музыкантом и бэк-вокалистом в рок-группе, писал песни для нашей компашки. По-моему, ролик с одним из выступлений даже до сих пор пылится где-то на задворках моего канала. При этом официально у нас было только одно выступление перед публикой. Зато очень важное для меня… о чем я узнал позднее. Просто после этого выступления к нам подошел представитель Columbia Records и предложил стать… рок-звездами. Не совсем так, конечно.

Сонхи захихикала и Дан на секунду отвлекся на нее. Еще раз глотнул чая и вернулся к рассказу:

– С карьерой рок-звезды не задалось, потому что мне было пятнадцать, моим друзьям – немногим больше, а наши родители хотели, чтобы мы закончили школу до того, как упадем в пучину рок-н-рольной жизни. Но. На встречу в лейблом я шел с папой и деловым предложением. Когда нас приглашали на встречу, я знал, что лейбл привлекли мои песни – может и не идеальные, но они им понравились. А мне очень хотелось научиться писать песни… так сказать – в современных реалиях, как профессионал, а не своими странными способами. Таким образом, я напросился на стажировку в Columbia Records. И я безумно им благодарен за их согласие. Во-первых, потому что они вообще решили взять на стажировку школьника – это юридически непросто. Во-вторых, потому что они дали мне в наставники Тимати Фэлза, музыкального продюсера лейбла. Он… учил меня так, как мало кто учит. Просто всему – и тому, как писать стихи, и тому, как выбирать темы, и как писать музыку, и как строить структуру песни, и как работать в студии, записывать инструменты и голос, делать аранжировку – просто всему, что должен уметь музыкальный продюсер. Вместе с ним я начал работать над песнями для артистов Columbia Records. Вы могли слышать эти песни…

– Хотя сначала о псевдониме. Так получилось, что буквально через пару дней после того, как я стал стажером, я стал еще и безумно популярным блогером. Тимати предложил мне взять псевдоним и я легко согласился. Те, кто работает над музыкой, нередко берут себе псевдонимы. Но в моем случае это был нужно для моего психологического спокойствия. Объясняю. Мне пятнадцать лет, обо мне пишут в газетах, как о человеке, чей блог внезапно вырос, хотя я еще неприлично юн. А после я еще и начал работать, как модель. Если бы в тот момент людям стало известно, что я пишу музыку, это привлекло бы к музыке внимание, которое мне было не нужно. Я хотел расти и развиваться, постепенно и без хайпа вокруг того, что модель пишет песни. В качестве псевдонима я взял свое корейское имя - меня так бабушка назвала, и это имя помогло мне развиваться как продюсер без лишнего шума. Как Бонгхён я написал немало треков… даже несколько альбомов. Последние два альбома Jovial Attack, например. Треки для Сандры и Лиама. Ну и самое известное – сингл для Кэтти Перри.

Дан снова отхлебнул чая и посмотрел на Сонхи. Она показала ему большой палец вверх – все со стримом хорошо, можно продолжать.

– Когда приехал в Корею, желание скрыть свой музыкальный опыт стало только сильнее, – признался Дан. – К этому моменту песни, которые я писал, уже становились популярны и я не хотел завышенных ожиданий к моей музыке в тот момент, когда я еще сам не был уверен в том, что дебютирую как к-поп айдол. А после надеялся, что удастся это сохранить в секрете до дебюта… Вот, собственно и все.

На самом деле, он многое мог еще рассказать. Про Грэмми, например. Но не выиграл же – к чему хвастаться номинациями, их в профиле не укажешь. Мог бы рассказать о том, что выпустил альбом как Бонгхён, но зачем? Опять таки – сами найдут, альбом ведь не был задуман как коммерческий. Рассказ о том, как Дана вычислили Сону и Канджи тоже можно назвать интересным… но сейчас, пожалуй, это никому не нужно.

Поэтому он ответил на несколько вопросов о себе, дал спойлер о том, каким будет их дебют (“Ну… отважным”), будут ли они на шоу показывать трюки, как другие группы (“Бережем силы для дебюта. Вам что, мало контента на сцене?”) и даже – мягкие ли у Инсона щечки (“Есть вероятность, что мягкость его щек – это последнее, что вы проверите в своей жизни, он милый только внешне”).

Весь стрим получился всего на сорок минут. Но и нормально, как раз никто не устанет его смотреть. Уже когда выключил запись, Сонхи задумчиво спросила:

– Кстати… а почему вы не делаете трюки в хореографии? Ты, Минсок и Юджин ведь можете всякие такие штуки делать… я видела, как вы друг через друга на репетициях прыгаете.

– Я правду сказал, – просто ответил Дан. – Зачем раскрывать все карты на пре-дебютному шоу? Ты могла заметить, что мы здесь в основном голосом удивляем. Для альбомов группы уже не будет такого количества вокальных извращений, как для шоу, что позволит выкладываться уже в хореографии. Плюс ко всему – к этому моменту парни подтянутся, как танцоры. Почти уверен, что к середине июня Джинхо будет достаточно уверен в себе и своих навыках.

Сонхи задумчиво кивнула. Она помогала собирать оборудование, когда дверь студии внезапно открылась и внутрь зашел недовольно пыхтящий Инсон.

– Во-первых… – многозначительно заявил он, открыл нижний ящик и достал пачку с печеньем, – Нужно делиться! Во-вторых, – он подошел ближе к Дану и повернул лицо чуть боком: – Щупай, руку не откушу.

Дан расхохотался, но покорно ущипнул его за щеку. Одновременно был щелчок затвора – Сонхи, как настоящий менеджер-профессионал, успела достать телефон и запечатлеть данный момент.

Когда Инсон ушел, Дан опубликовал фото в инсту, написав о том, что у него больше нет печенья в нижнем ящике, но ему позволили оценить мягкость щек – мягче, чем у самого Дана, но не такие пухлые, как у маленьких детей. Сонхи хихикала над ситуацией, что уже говорило о том, что кореянкам пост зайдет. Как Дан и предполагал, с мнением Сонхи, что это "очень мило", были согласны все азиатские подписчики Дана. Там обсуждали градацию мягкости щек, дружеские отношения в группе и возможный сбор средств на покупку печенья то ли для Дана, то ли для Инсона – девушки еще не определились, кому нужнее.

Дан же задумчиво потянулся к самому верхнему ящику шкафа, куда Инсон может дотянуться только со стула, и достал еще одну пачку печенья – вообще-то его там целая коробка. Сонхи расхохоталась в голос. В Корее все печально с привычными американскими сладостями. Всякие желе, пуддинги, мармеладки – полные полки. Есть немало мягких десертов, практически булочек. А вот обычного шоколадного печенья без всякого крема, нежной текстуры и мармеладки в центре – это проблема. Любимое печенье Дану присылала мама. Коробками. Он любил съесть одну-две печеньки с чаем, а вот Инсон мог схомячить всю пачку, запив стаканом простой воды.

Глава 14. Оплата внешностью

Минхо-сонбэним в агентстве занимался не только написанием песен и ворчанием по поводу плохого вокала. Дан никогда не вдавался в подробности, но немалую часть работы с телеканалами и спонсорами ведет именно он, а не Канджи. Кабинет у Минхо исключительно рабочий, не для встреч, по соседству с его же студией.

Помещение неожиданно простое для Минхо – очень светло, одна стена полностью занята огромной книжной полкой, которая заставлена какими-то папками, книгами и просто коробками. Обычный стол, большой, но без каких-либо украшений. В углу кабинета стоит пальма в кадке. Она живая, но похожа на пластиковую. По-своему забавная деталь, но во всей это безликой офисной обстановке выделяются только кресла. Массивное, кожаное, на колесиках, у стола, и два уютных кресла из какой-то мягкой ткани напротив.

Дан нечасто бывает в кабинете у Минхо. Да что там он – сам Минхо больше и чаще работает в студии, а не в этой комнатке. Но иногда, если дело касается бумажной работы, студия все же не совсем подходит.

В этот раз Дан сам искал Минхо, чтобы показать балладу на корейском, которую они хотят включить в первый альбом. Пусть специалист проверит грамотность речи, поправит ноты. Минхо отодвинул бумаги в сторону и предложил Дану пока посидеть в кресле. В кабинете пахло апельсинами, причем так вкусно и натурально, что Дан интуитивно начал оглядываться по сторонам, ища следы съеденного цитруса… а вместо этого наткнулся на Папку.

Ту самую Папку.

Она, как и прежде, выделялась. Это не совсем обычная офисная папка в пластиковой обложке, пухлая из-за попытки впихнуть в нее больше, чем может влезть. Нет, это папка выглядела совсем иначе. Кожаная обложка, четкий корешок переплета, металлические уголки, никаких надписей и символов на видном месте. Можно было бы подумать, что в такой хранят важные контракт… но она для контракта слишком пухлая. Дан, как заколдованный, потянулся к этой папке, взял ее в руки и открыл первую страницу. Как и в прошлой жизни – в каждом файле страница с именем, возрастом и двумя фото – лицо и в полный рост. На первой странице незнакомая девушка, как и на нескольких последующих. В папке закладка цветным стикером. Дан так же заторможено открыл отмеченную страницу… ДоУн, мембер группы из ММ. Точнее – их вижуал. Единственный парень в группе, которого можно назвать действительно красивым, а не просто симпатичным.

– Даниэль, – печально вздохнул Минхо, когда заметил папку в его руках.

– Что это? – спросил Дан.

Повисло молчание.

– Ты неглупый парень. Думаю, и сам понял, – ответил Минхо печально.

Дан чувствовал на себе его взгляд, но сам не мог перестать смотреть на фото в папке.

– И все же, – задумчиво произнес Дан. – Как… как это работает?

Минхо пожал плечами:

– Точно не знаю, не пользовался. Теоретически: выбираешь кто понравился, записываешь страницу и имя, потом договариваешься с определенными человеком и цене и месте.

– Почему здесь ДоУн?

– Потому что благородный дурак… слушай, тебе незачем в это лезть. Просто закрой папку и забудь, что ты ее видел. Никто из нашего агентства сюда не попадает. ДоУна тоже в ней не будет, просто нужно время на то, чтобы его убрать.

Дан качнул головой: он так просто в этот раз не отступит. Он должен знать.

– И все же… как люди попадают сюда? ДоУна заставило агентство?

– Нет. Руководитель ММ мне и рассказал о том, что их парень здесь, попросил помочь.

Минхо замолчал, рассматривая Дана. Кажется, по его лицу понял, что без ответов Дан не уйдет, поэтому тяжело вздохнул и продолжил:

– Ладно… агентства, насколько мне известно, напрямую таким не занимаются. Наказания за сутенерство достаточно сурово, риск слишком велик для людей без связей. Но есть люди… обычно они представляются как инвесторы, или просто любители искусства. Они предлагают деньги непосредственно тем, кого хотят добавить в эту папку. Насколько мне известно, работают не столько на корысти, сколько напротив – на благородных порывах молодых айдолов-неудачников: “Согласись, и у твоей группы появится покровитель. Согласись, и сможешь заработать деньги на съемки клипа. Согласись, и я договорюсь о том, чтобы вы попали в шоу.”. У этих людей большие связи и они знают, насколько… уязвимы те, кто с самого детства грезит славой. И эти люди богаты, имеют надежные связи, причем во многих областях – и в индустрии развлечений, и в полиции, и даже в правительстве. В этом мире слишком много тех, кто готов платить за подобное. Полистай…

Дан послушно перелистнул страницу. ДоУну сейчас семнадцать. А вот на следующей странице был парень, которому даже пятнадцать еще не исполнилось. Следующий лист – знакомое лицо, этот парень уже год, как дебютировал, он вообще из АТА.

– Даже несовершеннолетние и из крупных агентств? – удивился Дан.

– Почти уверен, что за тех, кому нет шестнадцати, больше платят. А что касается крупных агентств… возможно сами они подобным не занимаются, но я почти уверен, что влияние АТА как минимум в прошлом базировалось вот на таких вот сделках, когда официально они просто находили инвесторов, а на деле…

– Кого-то продавали, – подытожил Дан.

– Это, скорее всего, одна из самых полных папок. Есть вариант попроще, с совершеннолетними и не из топовых агентств… ее предлагают парням-айдолам. Не у нас, но каждый год пытаются это изменить.

Вообще секс – это действительно проблема в индустрии развлечений. С возрастом, конечно, это уже не так на тебя влияет, но в условные двадцать лет парни плохо переносят долгое воздержание. Конечно, многое зависит от темперамента. Но есть прямая зависимость уровня успеха по отношению к желанию трахать все, что движется. Это как-то связано с гормонами, чем ты успешнее, чем больше фанатки визжат при твоем появлении, чем чаще тебя хвалят и чем больше сценический кураж… тем больше штырит от желания сбросить напряжение сексом. Не дрочкой в душе, не сублимацией в работу или тренировки, а именно сексом. Дан давно подозревал, что отсутствующий запрет на отношения в Person связан как раз с этой особенностью. Вопреки расхожему мнению, в чопорной Корее не так уж сложно найти себе подругу с привилегиями. Среди стаффа или других айдолов всегда найдется девушка, которая тоже не против встреч без обязательств. Дан не сомневался, что у него не будет с этим проблем, просто пока что ему по паспорту семнадцать и подставлять кого-то неохота. Но, судя по среднему времени в душе у парней из группы, скоро ему реально как отцу придется объяснять что с этим делать. Или в Person этим тоже кто-то занимается?

Дан тряхнул головой, прогоняя ненужные сейчас мысли – это все потом. Важно другое.

– И что вы сделаете, чтобы убрать ДоУна из папки?

– Заплачу.

– А посадить их нельзя? – уточнил Дан.

Минхо качнул головой:

– Это паутина слишком огромна и в ней слишком много людей. Всё, что мы можем делать – это не пускать к нашим артистам этих стервятников. Увы, но такова темная сторона к-поп.

– Сообщить анонимно полиции? – продолжил допытываться Дан.

– Было уже несколько случаев, хотя и не по нашей инициативе. Ты, возможно, даже о них слышал. Каждый раз делу не давали развернуться в полную мощь, расследовали только отдельных случай. Сажали чаще всего того, кто в этой папке, за проституцию, плюс случайного человека, которого называли сутенером. Расследовать сеть никогда не начинали. Не уверен, что вообще реально посадить тех, кто этим управляет.

Дан поджал губы. Остров Эпштейна раскрыли еще при его жизни, значит подобные сети реально вывести из тени. Но… наказали ли кого-нибудь из списка Эпштейна? Вопрос даже можно поставить иначе – проводили ли полноценное расследование по всем упомянутым в деле именам? Дан слабо помнил ту историю и чем она закончилась, но у него были подозрения, что, если бы по делу о педофилии начали пачками арестовывать политиков и миллионеров, он бы об этом узнал.

– Даниэль, – снова обратился к нему Минхо. – Я уже достаточно хорошо тебя узнал, что предположить, что ты сейчас думаешь. И еще раз тебе говорю: не лезь. Не пытайся что-то сделать самостоятельно. Это не то преступление, которое можно легко и просто и раскрутить. Пожалуйста, помни о том, что это опасно, а от тебя зависит не только твое собственное благополучие, но и состояние многих людей вокруг тебя. И я даже не про себя и свои деньги, а о твоих родителях и о парнях, которые тебе доверились. Хорошо?

Дан задумчиво кивнул. Он понимал, что Минхо прав. Это в фильмах отважный герой борется против системы и побеждает. Но Дан не герой фильма. Он вообще… не особо герой. Он не должен жертвовать собственными целями и мечтами ради того, чтобы кого-то спасти.

И все же в груди поселился неприятный червячок сомнения: а что, если все же должен? Он ведь подозревает, что именно это стало причиной проблем его друзей в прошлом. Мог ли кто-то убедить в Хэвона в том, что он обязан сделать что-то подобное ради денег, славы или даже группы? Мог. Мог ли Минсок влезть в эту систему, пытаясь отомстить за друга, наказать обидчиков? Мог. Даже нынешний Минсок, проживший в бедном районе и растерявший прежние высокие идеалы и поведение пай-мальчика, и то способен за своих кому угодно глотку перегрызть. А уж прежний, с его-то уровнем ответственности и желанием всех защитить…

Дану всегда его самоубийство казалось странным. Тогда он просто не мог в него поверить, а сейчас все больше думал о том, что это было вовсе не самоубийство. Ну просто Минсок не мог. Он способен на многие дурости, но жизнь он ценит очень высоко… уж тем более – он не мог так поступить после того, как помогал восстановиться Дану после его неудачной попытки суицида.

– Откуда вы об этом столько знаете? – спросил Дан у Минхо.

Минхо печально усмехнулся:

– Я в индустрии дольше, чем ты живешь на этом свете. Мы не сразу прибились к Person, нам не сразу помогли, я не сразу стал известен, деньги и слава – все это пришло вовсе не в первые годы моей работы. Возможно я был в числе первых, кого пытались туда затащить. Достаточно жестко и с угрозами, но мне повезло оказаться рядом с нужными людьми в то время. А через несколько лет меня очень хотели сделать уже покупателем. Думаю, теперь понятно, почему эта папка никогда не будет лежать в общежитиях наших айдолов, насколько бы популярны они не были?

Дан кивнул. Минхо весьма категоричен в отношении многих вещей, что даже непривычно для человека из шоу-бизнеса. Никакого курения, хотя в индустрии все смолят двадцать четыре на семь. Никакого дебюта только из-за внешности, хотя опять таки – таких полно на сцене и денег они приносят больше, чем любой голосистый артист. Он не любит, когда продвижение артиста строится через слишком явную сексуальность образа. Он даже нынешнему стилисту, Юнхи, прочитал длинную лекцию, что если юбка едва прикрывает попу, то нужно выбросить эту юбку и найти нормальную. Логично предположить, что такой человек будет и против оказания секс-услуг. И против покупки этих же услуг.

Скорее всего, для него знать об этой структуре и ничего не делать – тоже сложно. И все же… для себя Дан принял решение. Он, конечно, намеренно туда лезть не будет. Но, если представиться случай, сделает все, что сможет.

***

С переводом в SOPA учиться стало немного проще. На занятиях все объясняют проще, не давят из-за того, что ты что-то не знаешь, к тому же нет привычных факультативов: кроме обязательных по программе предметов все остальные дисциплины заменены на танцы и вокал. И все же Хэвон по-прежнему не любил школу. Раньше он хорошо учился, потому что ему был нужен запасной плацдарм – вдруг не дебютирует, нужно же хотя бы в колледж поступить. Теперь же его высокий средний балл позволял получать значительные поблажки к посещаемости, но как же хотелось просто не ходить в школу. Все время казалось, что из-за этих утренних часов в классе он теряет самое важное – возможность совершенствоваться в танцах и пении.

Дан говорит, что школа ему нужна хотя бы для того, чтобы он знал мир вне танцевального класса… Хэвон предпочел бы его не знать.

Относились к нему сначала настороженно, теперь даже с некоторой опаской. Он дебютирует. И его группа уже популярна. А он уже известен. Пусть немного, но все же. В школе хватает действующих айдолов, которые появляются на учебе хорошо если раз в неделю, но в их классе таких не было. Поэтому Хэвон повсюду ходил с Бамом. Их даже стали называть палочками Твикс. Сидели рядом, обедали вместе, на все занятия ходили вдвоем. Возможно из-за этого вне школы почти не общались: просто за время в школе так много говорили, что нужно время, чтобы отдохнуть друг от друга.

В чем-то Дан, конечно, прав: благодаря общению с Бамом Хэвон постоянно узнавал что-то новое. Бам гораздо увереннее в себе и не боится заводить знакомства. Еще и сетует на то, что Хэвон должен быть увереннее его, ведь он выше и в целом красивее. Хэвон насчет красивости не был уверен: ему в потенциале существовать в группе, где четыре парня почти полностью подходят под корейские стандарты красоты, а пятый настолько мил, что японские фанаты его уже обожают. Хэвон же… просто Хэвон. Обычный. Не страшный, но и не красавчик.

– Парни из Ssag реально странные, – сказал Бам за обедом.

Хэвон посмотрел в их сторону. В группе их семь, но в эту школу ходят пятеро. Все сидят за одним столом, общаются преимущественно друг с другом. Все действительно привлекательные, но ходят упорные слухи, что их внешность – заслуга пластического хирурга, а не генетики. Хэвон не видел в этом ничего дурного: предложи ему кто-нибудь сделать операцию на двойное веко, он бы наверняка согласился.

– Чем странные? – уточнил Хэвон.

Они сидели за обеденным столом вдвоем и поглощали свои овощные салаты и суховатую куриную грудку.

– Технически, что ваше агентство, что наше – больше, богаче. Это мы должны ходить по школе хозяевами жизни и фырчать в сторону всех, кто не настолько талантлив. Но почему-то тонной высокомерия разит от них, – улыбаясь сказал Бам.

Он говорил по-прежнему тихо, чтобы их было сложно расслышать в шумной столовой, но и не шепотом – так привлекаешь больше внимания.

Хэвон снова посмотрел в сторону Ssag. Один из парней как раз брезгливо поморщился, когда мимо него проходила девчонка с театрального, платная ученица, если судить по лишнему весу. Трейни и айдолы худые, как спички, а за настолько заметный лишний вес из агентства вылетишь в мгновение ока, как бы талантлив ты ни был. И все же… это сложно назвать поводом для презрительных взглядов. Ну полная и что. Формально говоря – она может сделать операцию, просто еще рано. Обычно операции делают в честь окончания школы, а не во время учебы. Так что многие девочки ненавидят свои выпускные альбомы.

– Они красивые. Может поэтому? – предположил Хэвон.

– И что? Это школа, где красивых неподобающе много. Даже та девчонка, что прошла сейчас мимо. Ты видел ее лицо? И это без пластики…

Хэвон задумчиво пожал плечами: лица он не рассмотрел.

– К чему ты вообще? – спросил Хэвон. – Нас с тобой они не трогают. А то, что смотрят на всех, как на говно… тут таких полно.

И Хэвон кивнул в сторону еще одного столика. Там сидели трое из агентства АТА, чье поведение было весьма схоже с Ssag.

– Но у этих большое агентство и вообще-то они еще и кое-какими навыками обладают. А Ssag… средненькие.

Хэвон снова пожал плечами. Он не особо любопытен, в отличие от Бама. Причина, по которой пятеро трейни ведут себя злодеи в дораме, его не особо интересует.

– Почему ты вообще так зацепился за них?

– Обидно просто, – признался Бам. – Знаешь, что Роун сказал на записи?

Хэвон усмехнулся и кивнул. Эту историю ему Инсон рассказал. Тогда записать песню все никак не получалось, Дан едва сдерживался, пока в итоге не психанул. Ну как, для Дана психанул – сказал парню выйти из комнаты и порепетировать в соседнем классе, а он пока запишет остальных.

Роун тоже ждал своей очереди на диване, когда его одногруппника выперли из студии, чтобы он репетировал на стороне. После них должны были записываться парни из UQ и они устало сидели на диване. И вот когда Дан отправил внутрь Бама, который записал свои партии быстро, четко и без каких-то проволочек, Роун и сказал:

– Толку от голоса, если обожать все равно все будут нас.

– Не особо надейся на это, – сказал тогда Дан. – Может твоя внешность и дает преимущества в отношении Бама, но рядом со мной ты просто парень с пластикой лица и без таланта.

Инсон с особым смаком рассказывал тот случай – его эти слова восхитили. А Хэвон удивился. Вообще, обычно Дан очень этичен и аккуратен в словах, он даже на прямые оскорбления отвечает скорее сарказмом, а тут… жестко и слишком прямо для него. Но при этом все понимают, что такие, как Дан, дебютируют редко. Сколько в принципе людей на сцене, кто не только красив, но еще и настолько талантлив? Даже если их группа не добьется успеха, Дан один может построить успешную карьеру. Так все считают.

– Роун был не прав, – ответил Хэвон, выныривая из воспоминаний. – Самые популярные айдолы-мужчины не всегда красивы. Тот же G-Dragon внешне… ну, в конкурсе на лучший вижуал бы точно не выиграл. Но при этом он популярен и знаменит.

Бам согласно кивнул.

– И все же обидно, что вот такие, как они, пользуются популярность. Меня, наверное, больше бесит не то, что по нему сохнут девчонки – черт с ними, с фанатками. Просто… обидно, что он как человек – говно, но на камеру играет милашку и все ему верят.

Хэвон еще раз посмотрел в сторону того стола. Роун в выпускном классе, ему недолго осталось портить тут всем настроение.

– Инсон тоже играет милашку, а не деле тот еще мстительный тролль, – справедливости ради возразил Хэвон.

– О чем знают все, кто смотрит шоу, – хохотнул Бам. – Кроме того, он никого не оскорбляет. Просто у него… странное чувство юмора.

– Ты просто его не застал в то время, когда он был самым конфликтным человеком в КАС.

Бам хмыкнул:

– Это вы придумали. Как этот милейший бельчонок может кого обидеть?

Хэвон удивленно обернулся к Баму, понял, что тот над ним посмеивается и недовольно фыркнул. В целом, Бам прав. Инсон взрывной, нередко начинает вести себя агрессивно, но это обычно ответ на что-то. Сам, первым, он ни к кому с претензиями не лезет. Уж тем более – не оскорбляет из-за внешности или навыков. Скорее даже наоборот – большая часть его ссор и драк была из-за того, что кто-то оскорблял кого-то третьего из-за внешности или навыков.

– Может этих парней просто в агентстве настраивают на то, что они самые красивые, самые талантливые и самые лучшие? – предположил Хэвон.

Бам в ответ задумчиво кивнул. Обед был съеден. Положив приборы на поднос, Хэвон с Бамом пошли к выходу из столовой. Когда проходили мимо столика Ssag, все пятеро облили их волной презрения. Хэвон мстительно подумал, что они, быть может, и красивы, но поет он лучше. И группа у него популярнее. И уж лучше быть мало популярным мембером в популярной группе, чем слыть красавчиком без навыков в нугу-группе.

Глава 15. Сплетники

Ssag в этом шоу стояли словно в стороне от всех, в то время как остальные три группы трейни неплохо ладили между собой. В этом шоу выигрыш словно не был главной целью происходящего, они соперничали не столько друг с другом, сколько со временем и обстоятельствами. Поэтому и недовольно пыхтеть друг на друга поводов пока что не было. Особо дружить времени тоже не было, но во время съемок, пока тянутся часы ожидания, трейни свободно общались. Хэвон вот вообще с Бамом как лучшие друзья, Инсон сошелся с парнями-рэперами из ММ, Юджин сдружился с одногодками из UQ.

С Ssag общение не заладилось еще со времени записи. Дан понимал, что поступил немного… неправильно. Не стоило указывать Роуну на подобное, особенно при всех. Дан же и сам когда-то был красивым мальчиком, которому требовалось много времени, чтобы хорошо отрепетировать свои партии. Грубость Дана была основана скорее на обидах прошлой жизни, с Роуном он никогда не ладил. Тот случай и UQ настроил против Ssag. Бам был их визитной карточкой, главной убийственной силой, а Роун его оскорбил.

И вот во время съемок шестого эпизода этот раскол перерос в конфликт.

Началось все с явно не самого хорошего дня парней из ММ. Что-то у них произошло внутри их состава, они все были… немного не в себе. Но это не ощущалось, как ссора. Скорее – надлом. Словно они вдевятером прошлую ночь ревели, а не спали. Это лишь предположение, но Дану казалось, что просто стало известно о том, что сделал ДоУн. Минхо оговорился, что парень пошел на это ради денег для группы, вряд ли остальные парни знали об этом заранее. А если узнали, вряд ли никак не отреагировали на такую “жертву”. По сути, невзгоды сильно сближают. Дану вот в этой группе повезло, они сошлись характерами, но чаще такие теплые отношения характерны для тех групп, которые многое пережили вместе.

Что не было бы причиной плохого самочувствия всей группы, они сделали несколько явных ошибок во время выступления. Не так, конечно, чтобы все совсем плохо, но для них это необычно. Там запнулся, там опоздал, там голос сорвался. По отдельности – мелочи, у всех бывает, но все вместе бросалось в глаза.

После выступления, когда их собрали на съемочной площадке для объявления результатов и оглашению следующих заданий, вся группа ММ была несколько… расстроена. Они поддерживали друг друга, но их нервное состояние бросалось в глаза.

У Ssag на шоу хорошие танцы: интересные постановки, трюки, они делают ставку именно на хореографию. Дан с парнями трюки не делают, оставив их напоследок. Парни из UQ тоже не рискуют, хотя у них есть несколько сильных танцоров. Как итог – больше всего хореографы хвалят Ssag и ММ, потому что они постоянно прыгают, делают человеческие пирамиды и придумывают какие-то прикольные движения для нескольких танцоров.

И вот в день, когда ММ сделали заметные ошибки, кое-кто из Ssag решил, что это повод поглумится. Роун и Монкут говорили вроде друг с другом, но слышали их все. Это ведь съемочный павильон – огромное помещение с высокими потолками, внутри которого построили декорации этого зала для записей. Между декорациями и реальными стенами есть свободное пространство, где и тусуется большая часть стаффа студии. Сейчас, пока судьи готовят результат, все группы рассадили по местам и заняться особо нечем – даже телефоны отобрали. И тут постоянно на грани сознания этот громкий шепот.

Они осуждали соперников за ошибки так, будто сами никогда не ошибались. Деланно сочувствовали им, хотя скорее глумились: всё говорили, что это потому что они бедные. И еще – что раньше их уважали хотя бы за навыки, а сейчас у них, получается, нет ни идеального выступления, ни внешности.

Всё это время ММ старались не обращать на них внимания. Дан видел, как многие их парни сжимали кулаки, но молчали. Поняв, что отвечать им не собираются, Роун и Монкут начали обсуждать, что вот так проявляется слабая подготовка маленьких агентств… после словно нечаянно вспомнили, что теперь ММ часть крупного агентства…

– Может им сказали так поступить? Ну, чтобы не создавать конкуренцию золотым мальчикам Person? А то вдруг станут популярнее, – все тем же громким шепотом сказал Роун.

Он бросил в их сторону такой хитрый взгляд, что не было никаких сомнений, что все эти сплетни в целом затевались для того, чтобы позлить остальных.

Всегда несдержанный в таких вещах Инсон дернулся, словно собрался вскочить на ноги и высказать все, что он думает в отношении этого заявления. Минсок весомо положил ладонь ему на плечо и Инсон опустил голову. Пусть запись еще не началась, но часть камер однозначно включена. Им это много раз говорили в агентстве – Mnet всегда оставляет включенной как минимум одну камеру на площадке. На случай, если во время перерыва произойдет что-то интересное… что потом можно будет продать, как компромат. Интересно, осознают ли это эти два сплетника?

– Думаю, все именно так, – с хитрой ухмылкой ответил Монкут. – Эти крупные агентства всегда играют нечестно.

Дан тяжело вздохнул. Вообще, Монкут тоже есть в той Папке, Дан видел его. Поэтому его отношение к другим трейни особенно сильно удивляет: сам в этой индустрии явно не на правах любимца агентства, а еще других пытается оскорблять.

Сейчас у Дана появилось ощущение, будто чем-то завоняло. Самого запаха, разумеется, не было, но физиологические ощущения были схожи. Как можно вообще так относиться к окружающим, когда сам находишься в настолько уязвимом положении? Наверное Дану в этой его жизни так везет на в целом порядочных людей, что Монкут и Роун вызывают лишь чувство брезгливости. Они какие-то… глупые злодеи. Как, собственно, и многие злые люди в принципе. Умные стараются казаться хотя бы нейтрально-нормальными.

Роун и Монкут начали что-то еще говорить. Понимая, что еще несколько фраз, и сорвется либо Инсон, либо сам Дан, он решил "сорваться" заранее, пока еще не слишком зол.

– Эй, подружки-сплетницы, – прикрикнул он. – Хватит тут просвещать нас всех о том, насколько грязные у вас мыслишки. Заткнитесь уже.

Роун самодовольно улыбнулся:

– А что, правда глаза колит?

– А тебе включенная камера и петличный микрофон ничего не колит? Например – страх о том, что кто-то сольет ваши сплетни в сеть? – уточнил Дан.

Роун едва заметно вздрогнул. Он пока не настолько хорош, чтобы держать лицо в любой ситуации и совсем не показывать эмоций. Глаза на долю секунды метнулись вбок – красный огонек на большой камере общего плана действительно горит. А если еще и микрофоны включены на запись, то все их сплетни записались в идеальном качестве.

Роун явно придумал какой-то ответ, уже открыл рот, но озвучить его не успел, так как на площадке начались какие-то шевеления, а уже через несколько мгновений замигал свет, сигнализируя о скорой съемке. Роун так ничего и не сказал, но… ничего и не уяснил.

После выступления перед публикой их всегда собирали в этом зале, чтобы озвучить задания жюри и темы следующей недели. Съемка занимала около часа, а на монтаже оставалось минут десять. В этот раз решение судей затянулось, вот и ждали дольше обычного.

И это при том, что тема следующего номера уже известна – секси-концепт, либо, как альтернатива, концепция плохих парней. Person третий раз за время шоу забрали первое место, а вот ММ ожидаемо получили последнее и задание лучше фокусироваться на выступлении.

И вот, когда материал отсняли и трейни встали со своих мест, разразился второй акт конфликта.

– То, что вы держите в страхе парней из мелкого агентства, вовсе не значит, что и мы вас будем бояться, – хмыкнул Роун, подойдя к ним ближе.

Со съемочной площадки нужно сначала выйти, потом идти к выходу с павильона, затем по коридору к гримеркам – все это время трейни идут одной толпой. И камеры их уже не видят.

– А что это вы внезапно превратились в защитников маленьких агентств? – в ответ спросил Инсон. – Вроде раньше гнобили их со всей страстью, а теперь что?

– Ой, а ты вообще молчи, – фыркнул Роун. – Не дорос еще во взрослых разговорах участвовать.

– Во взрослых? – удивлено переспросил Инсон. – Это где же вы взрослых нашли? Вы ко мне вообще-то должны уважительно обращаться, я старше. Или тебя настолько плохо воспитали?

Они шли по коридору совсем рядом. Минсок шел след в след за Инсоном и явно готовился в любой момент перехватить эту драчливую белку. Дан не особо переживал о том, что Инсон на кого-то бросится. У него другой метод: он предпочитает доводить оппонента до состояния кровавой пелены перед глазами, чтобы бросились на него. Способы у него, конечно… раздражающие. Там нет ни логики, ни смысла – он просто насмехается над оппонентом.

– У меня с воспитанием все замечательно. То, что ты старше, не делает нас равными. Тебя и в группу-то взяли наверняка для того, чтобы любителям педо-контента было на кого дрочить, – ухмыльнулся Монкут.

Теперь Дан уже забеспокоился. Для Инсона тема его бейбифейса немного болезненная. Не настолько, конечно, чтобы из-за этого морду бить, но все же… За время в Person он смирился со своей особенностью и даже вроде как сам предложил сделать это своей фишкой, сейчас его детские черты подчеркивают макияжем. Хотя Дану эта идея не особенно нравится. Он был в положении инфантильного парня, он не хочет такого же будущего для Инсона.

– Да ты тоже не особо похож на героя романтической новеллы… только если это BL-роман, – ухмыльнулся Инсон.

[*BL – boy love, то есть новеллы, манхвы и дорамы, где центральной темой являются отношения двух парней. По сути, так в Азии называют слеш.*]

– Что, почувствовал во мне конкурента? Ты-то ясно на какой позиции в собственной группе, – со злой насмешкой в голосе ответил Монкут.

Дан не столько увидел, сколько почувствовал, как напряглись Минсок и Юджин. Да и Инсон тоже… заметно зол. Это Джинхо воспринимает такие разговоры с абсолютным пофигизмом. Дан за прошлую жизнь привык к прилипшему клейму парня с нетрадиционной ориентацией (не отлипло даже после того, как он несколько лет официально встречался с девушкой), но понимал сейчас остальных. Шутки-шутками, но эти заявления уже не про юмор и контент для фанатов. Это все же оскорбления. Не важно, насколько ты толерантно и иронично относишься к шуткам про свою ориентацию, в такой ситуации слова звучали бы неприятно для кого угодно.

Поэтому он остановился и одернул Монкута за плечо. Из-за этого остановились все.

– Прекращайте. Не думайте, что можете безнаказанно всех оскорблять, – сказал Дан.

– А мы не оскорбляли, – хмыкнул Роун. – Мы же правду говорим. Ты что, обиделся, что вас на чистую воду вывели? Не хотел, чтобы ваши особые отношения в группе были озвучены вслух?

Дан даже поежился от ощущения брезгливости. Вот же идиоты. И шутки у них… как у глупых школьников… которыми, впрочем, эти двое и являются.

– На чистую воду? – удивился Дан. – Вы, видимо, не совсем понимаете, на кого тявкаете.

– Что, позвонишь нашему начальству, чтобы он нас наругал? – издевательски спросил Роун.

– Нет. Но ты отдаешь себе отчет в том, с кем ты сейчас споришь? Я не просто трейни из большого агентства, у меня связей больше, чем у некоторых айдолов.

Роун опять усмехнулся:

– Запретишь французам дарить шмотки нашим сонбэ?

Дан тяжело вздохнул. Это такой наезд в духе плохишей-подростков. Их не интересуют его доводы, их нельзя запугать или убедить. Все, что они делают – это возражают, чтобы вывести тебя и спровоцировать если не драку, то хотя бы позорную ссору.

Это понимал и Минсок. Он тронул Дана за плечо и мотнул головой в сторону гримерки. Дан кивнул. Из-за них все и так замерли на месте.

– Что, слушаешься своего папочку? – издевательски спросил Роун. – Угрожать-то мне явно нечем.

Дан уже шагал к гримерке, но слегка обернулся:

– А я не в той лиге, чтобы угрожать. Предупредил – ты не понял. Значит покажу делом.

Откровенно говоря, Дан не думал, что дойдет до такого: мстить тупому и злому подростку. Но тут все еще сложнее, чем со взрослыми, ведь не ответив на эти наезды, можно получить толпу таких тупых и злых подростков.

Сменив сценический наряд на обычный, Дан отправил парней в общежитие, а сам попросил стафф провести его к режиссеру шоу. Несмотря на то, что Дан не пользовался этим, у него был достаточно высокий допуск – он ведь автор идеи шоу. Сонхи шла за ним следом, но никак не комментировала происходящее.

Как Дан и думал, сплетни Роуна и Монкута на камеру попали. И даже звук хороший.

– Сколько? – прямо спросил Дан.

Режиссер внимательно на него посмотрел, а после уточнил:

– В шоу не включим.

– Я знаю. Слив сколько?

Режиссер написал на листке три цифры.

– Это телеканалу. Это за то, чтобы СМИ подняли шум. Это технику за то, что мы его уволим за нарушение конфиденциальности и устроим обратно через два месяца.

В сумме – пятнадцать тысяч долларов. Дан думал, что это стоит дороже. Сегодня та одежда, что на нем, в сумме стоит примерно столько же. Обидно, конечно, отдавать так много, но положены же ему импульсивные траты?

– Хорошо. Через моего менеджера все сделаете. Чем быстрее – тем лучше.

– Завтра с утра. Деньги через свое начальство.

Дан кивнул. Как все, оказывается просто. Сложнее было объяснить Канджи по телефону, что ему это действительно нужно.

– Можешь найти частного детектива? – спросил Дан у Сонхи, когда разговор с Канджи был закончен.

– Детектива? Здесь, в Сеуле? – удивилась она. – Но зачем?

– Роун – мстительный мелкий гаденыш, – вздохнул Дан. – Мне кажется, что он слишком глуп, чтобы осознать все. Он попробует мелочно отомстить.

– Ты хочешь нанять детектива, чтобы он нарыл компромат на трейни? – скептически уточнила Сонхи, поворачивая руль.

– А что ты предлагаешь? Терпеть глупые насмешки? Отомстить по мелочи я ему… ну, не то, чтобы не могу, но в моем случае проще заплатить, чем мелко пакостить – это занимает много времени.

Сонхи бросила на него быстрый взгляд, слегка улыбнулась и сказала:

– А ты жестче, чем я думала.

– Хорошим людям живется проще, – улыбнулся Дан. – Большинство адекватных людей не будут обращаться плохо с теми, кто к ним относится с уважением и теплом. Я стараюсь сохранять со всеми дружеские отношения, но это не значит, что я категорически против мести. Как сказал один плохой человек: добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом.

Сонхи засмеялась.

– У меня есть один знакомый, он умеет собирать информацию. Не детектив, скорее журналист… с навыками хакера. Я договорюсь, заплачу с рабочего счета.

Дан благодарно кивнул. Он сомневался, что на Роуна реально нарыть что-то криминальное. Но такой как он почти гарантированно был замешан в школьном буллинге. Дану нужна эта информация, на будущее – мало ли.

***

Идти в четверг в школу было немного волнительно. Дан с утра остановил Хэвона до выхода и предупредил, чтобы он не ходил один и не соглашался идти никуда с парнями из Ssag.

– Надеюсь, я просто параноик, но все же, – вздохнул он. – Ты там один, а их сложно назвать адекватными. Кроме того – сегодня выйдут статьи, это вряд ли понравится подружкам-сплетницам.

Хэвон кивнул. Не ходить одному? Он и так даже в туалет с Бамом ходит. Но все равно было немного волнительно. Казалось, что они начали какую-то войну.

Когда он был в КАС, о войнах между айдолами часто рассказывали страшные байки. Подброшенный в гримерку мусор, оскорбительные насмешки, а то и вроде бы случайные удары и подножки. Держаться вместе вне стен агентства – это что-то вроде правил безопасности. В случае Хэвона это невыполнимое правило, потому что он единственный из группы ходит в школу. Все прошлые трейни Person уже закончили школу, а те, которых приняли в декабре, начнутучиться в этой школе только после года стажировки.

Впервые за все время обучения в SOPA Хэвон подумал, что одному туда ходить немного страшно. Поэтому Баму он был особенно рад – по дороге переживал, что друг может не прийти. Заболеет, или у него расписание. Разное ведь бывает.

– Ты какой-то взволнованный? Случилось чего? – спросил Бам, пока они ждали начала первого урока.

Хэвон качнул головой:

– Пока ничего. Просто… после вчерашнего меня хёны в школу собирали как на войну.

Бам расхохотался:

– Не переживай, в обиду не дадим. Мы вчера в общежитии об этом говорили… Они как картонные злодеи из какой-нибудь дорамы – то ли смешно, то ли страшно. Но да, ты без меня лучше не ходи. Не думаю, конечно, что они что-то сделают в стенах школы, но вот "случайно" врезать дверью по носу могут.

Хэвон интуитивно потер свой нос. Вообще, если его сломают, то можно под шумок ринопластику сделать… Но все же ломать – это наверняка больно. Да и выступать ему на следующей недели, вряд ли он сможет петь со сломанным носом…

Вопреки опасениям, никто из Ssag к нему не подходил, у входа из класса не поджидал и вообще утро проходило на удивление спокойно.

Теоретически, телефоны перед началом уроков нужно сдавать. На практике все, разумеется, складывали в эти прозрачные шкафчики болванки – старые телефоны родителей, братьев или сестер. Юджин отдал Хэвону свою прошлую болванку. Качественную болванку, не подкопаешься – рабочий старенький Самсунг, в телефонной книге много имен, рабочая симка.

Так делали почти все в классе – болванки в шкафчик, свои телефоны в руках. После третьего урока, на чуть более длинной перемене, Хэвон разблокировал экран своего телефона и зашел на новостную страничку. Как он и думал, статья о неэтичном поведении двух трейни из Ssag была даже в Dispatch.

– Ты это имел ввиду под "пока ничего"? – уточнил Бам, показывая экран своего телефона.

Хэвон кивнул:

– Дан… немного психанул… как он выразился.

– Как Ssag это пропустили? – удивился Бам. – Они же тоже могли заплатить, чтобы статья не попала…

Хэвон повел плечом и тихо объяснил:

– Дело не только в деньгах. Что выберут таблоиды и Mnet – Person, которые участвуют в разных шоу, или Ssag, которые игнорируют большинство корейских программ?

Бам немного удивленно на него посмотрел. Но Хэвон это спросил у старших еще вчера, по дороге в общежитие. Они ведь знали, почему Дан остается на студии и что собирается делать.

– Говорят, людей из Ssag не пускают на шоу, – задумчиво сказал Бам.

Хэвон качнул головой: эти сплетни он знает и они не являются секретными.

– Не совсем. Обычно перед дебютом и камбеком агентство делает рассылку о намерениях на все телеканалы. Типа такого-то числа ожидается новая музыка, продвижение с такого-то числа, сниматься можем в этих датах. В ответ им высылают предложения от программ. В топовые программы нужно отдельно писать просьбы о съемках.

– Я знаю, в любом случае – все начинается с объявления дат релиза, – кивнул Бам.

– Ну так вот… Ssag не высылали личных просьб для топовых шоу, а от большинства предложений отказываются по… разным причинам. Когда два года назад PDS стали набирать популярность, их многие хотели видеть в шоу, где нет соревнований. Но почти всегда Ssag ставили странные условия, словно вынуждая телеканалы им отказывать.

– Это какие же?

– Самое безобидное – это условия по участникам. Нуны из телеканала говорили, что Ssag требовали участия всех парней в программах, где максимум влезут четверо.

– Нуны с телевидения? – скептически уточнил Бам.

Хэвон смущенно улыбнулся:

– Сонхи, менеджер Дана, мастер общения. Она зазывает девчонок из стаффа Mnet к нам на чай и, неофициально, посмотреть на красавчиков. Парни ходят по гримерке в майках без рукавов, женщины пьют чай и сплетничают… почти уверен, что они знают о том, что их разводят на информацию за чай и мужской полустриптиз, но каждый раз приходят в обед к Сонхи.

Бам расхохотался в голос.

– Мне иногда кажется, что у Дана с Минсоком вообще никакого стеснения нет, – признался он.

Хэвон кивнул:

– В демонстрации своей афигенности они явно не видят ничего плохого. Минсок может еще и начать отжиматься. Мне кажется, им даже нравится смущать тех девушек.

Бам снова захихикал. Хэвон тоже улыбнулся. У Минсока и Дана отношение к собственной популярности действительно… непривычное. Они знают, что нравятся девушкам. Знают, как усилить эффект собственной привлекательности, при этом удивительным образом не превращаясь в тех странноватых фриков, которые скорее смущают своей сексуальной навязчивостью. Минсок вообще рассказал, что этому его Дан научил – какие-то приемы, которые мужчины-модели применяют для съемок в видео-рекламе. Не всегда к месту, но работает. У Минсока получалось особенно хорошо. Возможно банально потому что ему двадцать и у него мышц больше, чем у семнадцатилетнего длинного и худого Дана.

– Ладно, о методах получения информации поговорим потом, – с улыбкой сказал Бам. – Так что там с Ssag? Они не пускали своих на шоу?

– Получается – да. Из-за этого стафф ожидаемо относился к их артистам хуже… ну хотя бы потому что другие группы они лучше знают.

– Ну вы-то теперь для Mnet будете главными любимцами… после чая-то, – снова хихикнул Бам. – Но я понял, о чем ты. Нас тоже постоянно натаскивают на то, что мы должны хорошо общаться со стаффом на телевидении. Получается, что Mnet поддержит Person из-за большей выгоды?

Хэвон кивнул. А потом добавил:

– Плюс ко всему, у нас же теперь есть Flower. Они по уровню влияния на западном рынке могут поспорить с PDS, пусть пока и фанбаза невелика.

Бам недовольно сморщил нос: это самая болезненная тема для двух агентств. Flower всего за один альбом стали невероятно популярны, легко перегнав группу из UQ, которая прежде носила корону лидеров среди женских групп.

Уже на следующей перемене к Хэвону и Баму начали подходить действующие айдолы из других агентств. Они спрашивали – правда ли, что Роун и Монкут говорили это прямо при всех. Приходилось подтверждать. Люди жаждали подробностей. Хэвон молчал, а Бам рассказывал охотно – и про "сплетни" на площадке, и что после, в коридоре, уже вне камер, эти двое пристали уже к парням из Person. В общем, к обеду о произошедшем сплетничали все в школе.

Роуна и Монкута за столом не оказалось, а оставшиеся трое трейни Ssag сидели смирно, смотрели строго в тарелку и никого не пытались задирать.

Но Хэвон и подумать не мог, насколько много обсуждений выйдет из этого слива.

Вообще, сделано все было красиво. Ночью один из работников Mnet выложил кусочек записи на своей страничке. Его репостнул крупный паблик, начались обсуждения. К утру написали свои статьи все крупные новостные площадки Кореи. И началось…

Как оказалось, сам Дан такого не ожидал. Он думал, трейни пожурят за грубость, ну максимум вышлют грузовик с требованием убрать парней из группы. В выложенном видео не было ничего преступного. Его даже обрезали так, чтобы не было понятно, что группа из ММ слышит эти сплетни. Просто два подростка вроде как между собой насмехаются над другой группой. Звучит неприятно, достойно порицания, но ответ общества был неожиданно сильным.

Глава 16. Любимчики агентства

В субботу после обеда пришлось зайти к Канджи. Сону уже сидел на диване и на зашедшего Дана посмотрел немного грустно.

– Случилось еще что-то плохое? – обеспокоенно спросил Дан, проходя и садясь.

– Нового – ничего, – ответил Сону. – Это я просто думаю о твоей невероятной способности превращать любое мелкое событие во что-то заметное.

Дан немного смутился. Он чувствовал себя виноватым.

– У меня у самого появилось ощущение, что я убил муху из гранатомета. Целью было слегка их проучить, а в итоге…

– А в итоге общество охотно их ненавидит, – хмыкнул Сону.

– На самом деле, тебя никто не винит, – спокойно сказал Канджи. – Никто такого не ожидал. Ни ты, ни я, ни люди из Mnet, ни даже журналисты и редакторы новостных порталов. Но что сделано – то сделано. Хороший урок для всех. И для этих мальчишек, и для нас… предсказать реакцию общества бывает слишком сложно.

Дан кивнул. Сейчас ему казалось, что он бы предсказать подобное развитие, если бы подумал больше, чем пару минут. Зная обо всей шумихе вокруг MeToo, о культуре отмены, которая сейчас особенно сильна и не скоро пойдет на спад, о том, насколько много внимания будут в Корее отдавать теме буллинга… К тому же в будущем тоже были случаи, когда за подобные проступки трейни исключали из группы.

С другой стороны… а что он еще должен был делать? Эти двое не перестали бы насмешничать и оскорблять их, никакие логические аргументы не способны справиться с банальным желанием унизить всех, кроме себя. Терпеть их насмешки было бы глупо и странно. Это могло бы испортить репутацию группы внутри огромного коллектива шоу-бизнеса, повлечь за собой насмешки других людей. Лучше было ответить сразу, показать что так нельзя. Но Дан не думал, что в 2018 сплетники станут так порицаемы обществом.

– Что это у тебя? – спросил Сону, кивая на папку в руках Дана.

– Это… страховка… информационная. Я попросил папу, он сделал все копии в отношении моих школьных лет. Здесь задокументированная история о том, как я был объектом школьного буллинга, плюс все отзывы и кадры с моей школы, в том числе диски с видео. Еще моя бабуля… которая в США, собирала все статьи обо мне, в том числе из социальных сетей. Они тоже тут, с ссылками. В случае, если кто-то попробует меня дискредитировать, обвинить в чем-то… это для прессы. Ну, до того, как мои адвокаты спишут с ненормальных пару сотен тысяч на благотворительность, нужно что-то говорить прессе – все здесь, в папке. И я заплатил частному детективу, он собрал что было реально собрать для Минсока. С Инсоном и Хэвоном все сложно, они были в КАС, особенно с Соником, у него есть сомнительные моменты, несколько драк, но мне нашли полные записи, так что негодяем его выставить уже не получится...

Чем больше Дан говорил, тем больше удивлялись Сону и Канджи.

– Что? – дернул плечом Дан. – Я, честно говоря, впервые сделал что-то мелочное и мстительное. Обычно я жду, пока человека карма накажет, но тут решил заткнуть надоедливых забияк… Сейчас подумал о том, что в ответ могут попытаться заткнуть меня. Так что вот, собрал доказательство того, что я просто душка и очаровашка. Думаю, защитить если что Джинхо и Юджина вы сможете.

Канджи улыбнулся:

– Не устаю тебе поражаться. Давай свою папку… Припрячу в сейф, надеюсь не понадобится.

Дан протянул достаточно пухлую папку.

– КАС не станут сдавать Инсона, – уверенно сказал Сону. – Не забывай, что у тебя на них компромат посильнее: они сперли у тебя песню.

Дан на секунду обомлел, а потом даже засмеялся. Точно, а он уже и забыл. Заглавка Breeze. Насчет того, какой процент авторских прав в этой песне принадлежит ему, еще можно поспорить… но вот его участие… у него есть видео доказательство того, что он работал над этой песней..

– Действительно, – улыбнулся Дан. – Но я все же надеюсь, что до этого не дойдет. Не хочу портить карьеру Дэгону и Соджуну. Да и... кто знает, может они все же решат это открыть, когда негодование публики из-за непохожих песен будет особенно сильно.

Канджи запер папку в сейф. Не тот, что полноценный, за его спиной и с самыми важными бумагами, а другой, побольше. Он скорее противопожарный, чем защищающий от грабителей: там лежит большая часть контрактов и договоров. Да, они есть в цифре, но оригиналы все же важнее.

– Ладно, давай тогда уж по инциденту с Ssag, – начал Канджи, идя обратно к дивану. – Контролировать мы это не можем, так что остается только наблюдать. По слухам, Со Китэ зол до истерики, потому что эти двое были его любимцами среди парней-трейни. Сейчас наверняка думают, как их обелить.

– Извиниться перед теми, над кем шутили, – буркнул Дан.

Все обернулись к нему, а он пожал плечами и пояснил:

– Скорее всего, причиной такой реакции общества было чувство несправедливости. Мы все иногда бываем в ситуациях, когда нас неприятно обсуждают, а сделать ничего нельзя. И всегда внутренне хочется, чтобы обидчик сам принес тебе извинения.

– То есть извинения не перед поклонниками, а именно группе ММ? – сощурился Сону.

Дан кивнул:

– Письмо с извинениями, что они опубликовали сегодня – это банальная отписка. Как тушить лесной пожар из тазика. В их искренность сложно поверить. Извиниться по всем правилам перед теми, кто был объектом насмешек – это сложнее. Это уже заметно ранит гордость. Но… я уверен, что сохранить карьеру можно. Да даже сейчас можно, если перетерпеть весь хейт. Но позднее этот случай будет им аукаться до конца карьеры.

Канджи кивнул:

– Я тоже так думаю. И Ssag наверняка тоже попытаются спасти нужных им трейни. В любом случае – это уже не наша проблема. Может ли Со Китэ попытаться отомстить? Наверняка. Только это сложно. У него лишь один рычаг влияния – PDS, но наши цветочки неделю назад поехали в США, и там все от них в восторге… впервые осознал, насколько правильным было решение моего тестя всех трейни учить разговорному английскому.

Дан хихикнул. Вырезки с интервью девчонок попадались даже ему. Они ходили на интервью, выступали, охотно пели а капелла, шутили и много говорили о разнице американского и корейского. У всех хороший английский, который давал сбои в основном из-за сленга, что даже американцы находили очаровательным. Их много обсуждали и преимущественно в положительном ключе, особенно умение и готовность петь и танцевать в любой ситуации. Columbia Records устроили им хорошее продвижение в США… ничего особенного, они просто заботились о своих деньгах – в следующем году будет тур девчонок, а заработать на нем можно много.

Сейчас Flower расценивались как самая известная к-поп группа. У них не было такого же большого фандома, как у PDS, но это не мешало им становиться важными гостями где угодно. Прослушивание песен на уровне американских звезд и узнаваемость такая же мощная, как когда-то у PSY. Это заметно пошатнуло силу Ssag. Со Китэ уже давал интервью, где завуалированно сказал что-то вроде "Единичный успех недолговечен", а потом нахваливал свою группу, как самых ярких представителей к-поп. Он так делал всегда, когда кто-то бил рекорды его группы, просто в этот раз начал раньше.

– То есть в отношении Ssag – просто быть осторожными, – подытожил Сону. – Но мы это и так знали. И не только в отношении Ssag.

Дан усмехнулся и кивнул: это так. Из-за высокой конкуренции всегда стоит быть осторожными. Да, не все агентства пойдут на прямые подлоги и провокации… но это не значит, что они не воспользуются подвернувшимся случаем, как это недавно сделал Дан. Таким образом, лучшая защита – не давать им поводов.

– Ладно, раз это обсудили, еще есть некоторые нюансы от того, что мы узнали за время шоу, – хлопнул в ладоши Сону. – Насчет концепта. Мы следим за реакцией на выступления. Скорее всего, пре-дебютный клип будет вашим первым и последним клипом в стиле милых парней по соседству.

Канджи тихо засмеялся, а Дан удивленно посмотрел на Сону:

– В каком смысле – первым и последним?

– Мы уже не будем менять сценарий для клипа в школьной тематике, но немного пересмотрели часть… идей.

– А что, реакция на Energetic была плохой? – удивился Дан.

Energetic – это песня, с которой они выступали на неделе с милым концептом. Яркие наряды, улыбочки в камеру, все вроде было хорошо.

– Почему же плохой? – улыбался Сону, – Вас назвали хорошими актерами. Но общее мнение и публики, и нашего креативного отдела: милый стиль урезает половину вашей яркой харизмы.

Дан смущенно улыбнулся. Не то, чтобы он сам хотел изображать милашку на сцене, но… это забавно. В прошлой жизни ему было откровенно некомфортно в образе бунтарей. Даже в этой жизни он был против этой концепции для группы КАС, а теперь оказалось, что его собственной группе не подходит образ парней по соседству.

– Мне казалось, что он как минимум половина группы будет хорошо выглядеть в этом образе, – пожал плечами он.

– То есть то, что образ как минимум не всем подходит, ты знал и так? – хмыкнул Канджи.

Дан с улыбкой кивнул. У Джинхо явная атмосфера какого-то творческого интеллигента. Минсок слишком дерзкий и саркастичный. Дан… ну, он просто та еще знаменитость. И ему казалось, что они втроем действительно не похожи на парней по соседству. Слишком… отличаются.

– Я предполагаю, что ты считал хён-лайн неподходящими, но правда в том, что и остальные органичнее смотрятся, когда не пытаются быть слащаво-милыми, – вздохнул Сону.

– Ну и ладно, – легкомысленно сказал Дан. – Не слишком-то мне и нравилось постоянно улыбаться и показывать сердечки.

Оба мужчины в ответ расхохотались. Канджи пояснил причину своего веселья:

– Вы всё же заметно отличаетесь от обычных молодых групп. Уверены в дебюте, будете петь то, что написал один из вас, к тому же можете влиять на концепцию, подаете дополнительные идеи.

– Сюда же – наличие финансов, – дополнил Сону. – Обычно если и дебютируют дети богатых родителей, это не принято демонстрировать на камеру.

Дан засмеялся. В последнем субботнем выпуске, где показывали закадр шоу – как проходили репетиции, например, Mnet не стали вырезать момент, где Юджин и Инсон доставали Хэвона вопросами о том, что ему подарить. Точнее – напирали на то, что он должен просить у хёнов PlayStation, чтобы они могли вместе играть. У этих дьявольских близнецов была железная логика: старшие мемберы не откажут любимому макнэ, а они достаточно богаты, чтобы дарить такие подарки. Насколько Дан помнил, в сети тогда много обсуждали этот феномен – как минимум про Дана и Минсока было известно, что они имеют собственный приличный доход, что делает их группу как минимум необычной. Такое заявление в духе: они стали айдолами не ради денег.

***

В эту же субботу проходило общее совещание со всей командой для Pop Heroes: продюсеры, стилисты, дизайнеры, маркетологи, PR– специалисты. И сама группа, в полном составе.

Для Person это не новый формат: они часто позволяют группе принимать участие в создании альбомов. Обсуждают с ними обложки, наполнение, стили. Так заведено во многом из-за обилия сольных исполнителей, которые ожидаемо хотят принимать активное участие в таких обсуждениях, но и для групп исключений почти не делают. Просто обычно группы не влияют на все так сильно.

В этот день вопросов для обсуждения было множество. Всего через месяц они начнут снимать клип для пре-дебютного релиза, а там и до дебюта недалеко. По сути, этот день выбрали для окончательного утверждения кучи всего.

Началось все с логотипа группы. Еще пару месяцев назад дизайнеры агентства заставили Дана написать своим почерком кучу букв, символов и целых фраз на корейском и английском, а потом разными способами написать название группы. После они скомпоновали несколько вариантов его почерка, чтобы создать рукописный вариант полного названия группы. Это – вариант для клипов и части сувенирной продукции. Будет второй – объемнее, строже, можно даже сказать – попсовее, но он уже будет меняться в зависимости от тематики альбома. Его строгую основу с предполагаемыми вариантами изменений тоже обсуждали сегодня. Идея была в том, чтобы рукописный вариант Дана менялся на написание в стиле той темы, которая отображена в клипах, как смена шрифта - именно так будет отображаться концепция PH, определение типа среды.

Окончательно определились с цветами группы – темно-синий, белый и золотой для некоторых дополнительных деталей. При этом цветовая гамма для альбомов – скорее темная, мрачная. Все эти обсуждения вроде проходили без споров, но занимали немало времени. Все выражали свое мнение и пожелание, обсуждая представленные дизайнерами концепции. Так как экран проектора сильно искажает цвета, то для этого обсуждения дизайнеры притащили в конференц-зал кучу материала – раздаточного и просто части презентации на печатных плакатах. По необходимости прямо поверх этих плакатов вносились правки.

После настала очередь обсуждения трека для финала шоу, а вместе с ним – цифрового альбома и, следовательно пре-дебютного сингла. Тут вообще все затянулось на час. Разрозненные детали нужно было объединить общей идеей. Обложка альбома, фотосессии, клип, хореография – все это обсуждалось и утверждалось. Вообще, многие решения уже были приняты, потому что с самого начала Дан и парни озвучивали свои пожелания. Например – хореография для шоу. В финальном выступлении хотели добавить уже части акробатики, что в том числе задевало и костюмы для выступления. Есть некоторые требования к одежде – будет неловко порвать штаны во время сальто, да демонстрировать навыки брейк-дэнса в узких штанах и пиджаке будет сложно.

В какой-то момент стилисты опять переключились на волосы Дана. Он начал отращивать их еще несколько месяцев назад и планировал дебютировать с хвостиком, но стилисты каждый раз обсуждали его прическу и всё уговаривали "немножко подровнять". И покрасить. Разумеется, в тотал блонд. Дан сопротивлялся, остальные посмеивались над ним. Традиционно для каждой "эры", то есть каждого альбома, кого-то из группы ярко красят. Это прям классика. Внешность Дана выдерживает любые эксперименты, в своей прошлой жизни он перепробовал все цвета и все ему шло. Но таким могут похвастаться не все. У Минсока, например, яркие цвета волос "съедают" его идеально выверенную внешность и он теряет часть своей привлекательности, ему идут только максимально темные оттенки.

– Мы можем просто отказаться от обязательных ярких волос, – спокойно предложил Сону.

Все, кроме разве что Канджи, посмотрели на него с долей ужаса. А Сону спокойно продолжил:

– У них очень нетипичная для к-поп энергетика, могут и натурально выглядеть. Если, конечно, кто-то сам не захочет экспериментов. Специально делать это пока что не вижу поводов.

Канджи согласно кивнул, а стилисты обиженно вздохнули, что вызвало смешки окружения: девчонок из Flower принципиально не красили для этого камбека, чтобы они выглядели естественно, как пример красивых азиаток.

Правда, оказалось что некоторые сами не против экспериментов – Хэвон захотел попробовать блонд, а Юджин – "что-нибудь прикольное". Стилисты предложили покрасить нижние пряди в какой-нибудь яркий цвет, тот охотно согласился. То, как просияли девушки, отвечающие за визуал, заметно всех развеселило – словно им новую игрушку дали.

Когда с текущими задачами в отношении съемок, танцев и дебютного альбома закончили, Инсон начал пихать Дана в бок.

– Сам скажи, вы же придумали, – хмыкнул Дан.

– Что там у вас? – улыбнулся Канджи.

Те снова замялись. На взгляд Дана, идея дорогая, возможно слишком нахальная для дебюта, но интересная. Тем более – часть этой идеи можно использовать и без огромных вложений.

– Мы думали насчет коллекционных предметов, – осторожно начал Инсон. – Обычно для обозначения мемберов используют животных, с ними же и все коллекционные предметы выпускают. И это неплохая, рабочая идея, но… мы думали насчет коллекций. Самый частый объект для коллекционирования – фигурки и куклы… В к-поп тоже выпускали фигурки с мемберами, но они никогда не были главной частью коллекционирования.

– Вы хотите делать коллекционные фигурки к каждому альбому? – догадался Сону.

Дан решил не мучить больше Инсона и ответить сам:

– Не совсем. Пока не забыл: мы подумали о том, чтобы графику для нас. Иногда ведь группы делают что-то вроде мультиков с животными мемберов. А что, если сделать дополнительным символом каждого из нас 2D персонажей, людей, с рисовкой в стиле корейских визуальных новелл? Не знаю, как это будет воспринято, но все же немного отличается от привычного. Только… не 3D, а именно рисовка, такой… вариант комикса, манги, а не мультика.

Сону откинулся на спинку стула, а многие из присутствующих начали делиться впечатлениями из-за идеи. Дан не был уверен, что так совсем-совсем никто не делал… но вроде из известных групп – никто. Еще так делают виртуальные группы: за аватарами стоят реальные голоса, но сами мемберы – просто рисовка.

– Мне кажется, это будет интересно, – уверенно сказала одна из девушек-дизайнеров. – Сейчас все больше популярности набирают визуальные новеллы, такой тип клипов и мерча точно понравится девушкам.

– Покрутите эту идею, – дал задание Канджи. – И как может выглядеть, и у кого заказывать, сколько будет стоит. Как всегда, в общем.

Дан улыбнулся: вроде нормально восприняли.

– И еще… Собственно, из-за этого возникла… немного дурацкая идея, – Дан немного замялся, уж слишком дорогой ему казалась эта идея: – Девушки наверняка знают, как бывает тяжело в люксе купить определенную сумку. А те, кто занимается коллекционированием – как бывает сложно найти коллекционное издание. Что, если у нас тоже выпускать ограниченные тиражи коллекционных вещей? По принципу люкса – чтобы получить доступ к покупке, нужно быть постоянным покупателем. И такой “люксовый” мерч – куклы. Как те, что обычно выпускают для коллекционеров – дорогие, из качественных материалов, в определенной одежде. Скажем… шестьсот штук к каждому камбеку – по сто кукол для каждого мембера. Делать их реально дорогими, но действительно качественно сделанными.

Теперь удивились уже все. Дан и сам был удивлен, когда Инсон это предложил. Он покупал сестре подарок, просил Сонхи о помощи – та искала у перекупщиков редкую коллекционную куклу. Особенностью этой куклы было то, что это мальчик. Безумно красивая дорогая кукла в виде привлекательного парня в качественно сшитой одежде. Сонхи ее купила, а они потом все крутили эту "игрушку", которую было бы страшно отдавать ребенку.

– Что за фабрика креатива у вас в общежитии? – хмыкнул Сону. – Мне казалось, вы должны так уставать, что уже не до обсуждений.

Дан улыбнулся, а за всех ответил Юджин:

– Нам просто очень нравится то, чем мы занимается. И то, что мы можем на это влиять.

– Скорее всего, это будет слишком дорого, – продолжил Инсон. – Поэтому это просто предложение. Ну, чтобы не мы одни о нем думали.

Многие в комнате начали улыбаться.

То, как команда Person к ним относится, очень ценно. Гораздо чаще айдолы почти ничего не могут решать самостоятельно. Какие там идеи для мерча – ты не можешь даже собственную прическу выбрать. Особенно в первые годы после дебюта.

Даже в Person обычно не дают таких свобод на старте. Тут чаще спрашивают о желаниях, но это касается обычно общих пристрастий, чтобы образ на сцене не перечил реальному человеку. Так – общее направление, не более. Как для Flower. Они уже давно на сцене, но никто особо не спрашивал, чего они хотят. Вот песня, вот танец, носить будете платья этих брендов, волосы красить нельзя. И все, в бой. Учли лишь общие пожелания - Минни вот не любит открывать живот, поэтому у нее никогда не бывает кроп-топов.

Но Pop Heroes выходят не такими. С ними обсуждают и утверждают все, иногда даже те детали, что не особо важны. Тот же оттенок синего. В лучших традициях многих парней, для всех, кроме Дана и художника-любителя Хэвона, все варианты дизайнеров были просто темно-синими. Но такое внимание даже приятно.

А еще разговор о куклах снова напомнил Дану об одной идее. Поэтому он попросил Юнхи – стилиста, и Сору – визажиста, встретиться в студии, но чтобы без лишних людей. А сам отправил Джуна за покупками по списку – как раз к шести вечера должен успеть все найти.

Глава 17. Кража идей

Задание седьмой недели – последнее в списке концептов. Дальше – неделя перерыва, они снимут выпуск со спортивными соревнованиями как замену обычным выступлениям. Перерыв будет им нужен для лучшей подготовки двух "проблемых" номеров. Для выступления на тему "Мировой хит" нужно с нуля создать хореографию, а финал и вовсе – первая демонстрация стиля будущей группы. Хотя хорео и так часто делали с нуля, тут скорее дело в масштабности номеров. Финал все-таки.

Дан знал, что из-за шоу первоначальные планы агентств уже под вопросом. У UQ, например, группы всегда дебютируют со зрелым и ярким концептом, но их трейни здесь самые юные, они веселые, даже можно сказать – озорные. Их выступление с милым концептом понравилось публике больше всего. Хэвон поделился сплетнями от Бама – руководство UQ рассматривает возможность их дебюта именно как милых мальчиков по соседству, раз уж публике они так понравились.

И все же, последний выпуск с концептами может многое поменять: вдруг кому-то пойдет образ бандитов?

Дан и парни тоже первоначально думали над бандитами. Яркий секс немного смущал. У них в группе восемнадцать исполнилось только двум людям из шести, Хэвон вообще ребенок, пусть и выглядит лет на семнадцать. Но продюсеры в итоге решили, что не стоит прятать свои сильные стороны.

Это, на самом деле, очень спорный вопрос: откровенные тексты и танцы в исполнении детей. Долгое время никто вообще не обращал на это внимание – огромное количество айдолов второго и начала третьего поколения дебютировали в четырнадцать и сразу пели песни, которые имеют явный сексуальный подтекст. Среди девушек таких особенно много. Но в последние год-полтора эта тема стала проблемой. Люди начали ругать агентства за то, что те дебютируют детей вовсе не с детскими темами. И тут тоже есть особенности отношения. Чем крупнее агентство – тем больше будут это обсуждать и осуждать.

И это при том, что чистых сексуальных концептов уже практически и нет. Так, намеки в лирике, сомнительные движения, подтанцовка противоположного пола – и вот корейские граждане начинают громко возмущаться бесчинствам на сцене. Словно забыли, что еще несколько лет назад отрывались под тексты и более откровенного содержания. Даже сейчас забывают о пошлости, если в песне о сексе поется завуалированно, а исполняют ее девчонки в ярких нарядах и с милыми улыбками. Типа если исполнители делают вид, что не понимают подтекст – то это не считается.

В их группе делать вид, что они не понимают – не вариант. Но при этом сам Хэвон громче всех возмущался возможности отказаться от выступления, которое однозначно покажет во всей красе остальных мемберов.

Песню взяли не совсем про секс. В лирике "Dirrty" Кристины Агилеры поется скорее о не совсем пристойной вечеринке, но нет прямого указания на что-то запретное или порочное. Так – предложение вспотеть на танцполе. Разумеется, всю лирику можно расценить и как описание оргии… но это говорит скорее о вашей испорченности. Другое дело – рэп-партия… но Дан с Инсоном полностью ее переписали на корейский, изменив смысл. Плюс поправили пару строчек в самой песне, чтобы не акцентировать столько внимания на тряске поп. Ну и по классике переделки женских песен – Girls на Boys и наоборот. Для этого номера уже можно использовать подтанцовку, чем решили воспользоваться. Из-за этого отработка номера была шумной… и немного смешной. Инсон с Хэвоном смущались девушек из подтанцовки. А те еще намеренно над ними подшучивали. Ну… над Инсоном больше, Хэвона спасал возраст.

В субботу были первые полноценные репетиции общим составом – с утра отрабатывали отдельные части, после обеда и собрания с продюсерами перешли к полному номеру. Из-за наличия подтанцовки было немного непривычно. Все же полгода они были только вшестером, а тут столько новых людей.

Разумеется, к шести часам субботы номер был еще сырым. В раздевалке все подкалывали Хэвона – ему в четверг исполняется шестнадцать лет, поэтому получается, что снимать этот номер он будет пятнадцатилетним, а увидят его зрители уже когда ему будет шестнадцать.

– Ты сегодня остаешься? – тихо спросил Минсок у Дана.

В душевой, кажется, кого-то топили – слышались крики и плеск воды, а они вдвоем уже переодевались в уличное.

– Да, есть одна идея, нужно проверить.

– Не задерживайся, – напомнил Минсок. – Не только нам нужно нормально высыпаться.

Дан цокнул и закатил глаза: Минсок шутку про мамочку для группы воспринял явно всерьез. Кормит, следит, чтобы одевались по погоде, ругает и хвалит – все он один.

– Не переживай… чагия, – ответил Дан.

Минсок кинул в него влажным полотенцем, но Дан увернулся, смеясь.

[*Чагия – милое обращение в паре, буквально – дорогая/дорогой. Хотя нет прямого запрета на использование по отношению просто к любимому парню/девушке, воспринимается оно скорее как часть лексикона женатиков.*]

Волосы после душа не просохли и он все ерошил их, пока спускался в лифте на нужный этаж. Юнхи и Сора уже ждали его в своем кабинете. Это что-то вроде уголка визажистов, но макияж здесь редко делают.

– Что там у тебя за предложение, что нужны мы обе? – усмехнулась Юнхи.

– Честно говоря, пока не знаю, что получится, – улыбнулся Дан. – Но, если я прав, это может стать интересной фишкой и поэтому лучше не показывать это людям и уж тем более – не рассказывать, как мы этого добились.

Он немного соврал – он знает, что получится. Вообще об этой фишке он вспомнил, когда Тони Кавалли назначили в Louis Vuitton. Вряд ли он и его любимый визажист уже сейчас придумали, как добиться такого эффекта, поэтому было бы прикольно сделать это первыми.

Дан поставил пакет от Джуна на столик, а потом сел на высокий стул для макияжа, надел проволочный ободок, который до этого висел на шее, и обратился к Соре:

– Ну все, крась меня. Плотный тон, по возможности кремовые текстуры и что-то достаточно стойкое.

– Просто крась? – удивилась Сора. – И все?

– Ну… мою идею проще будет показать, чем рассказать. Главное – эффект заблюренной, фарфоровой кожи. Чтобы был похож на куклу… из той категории, что дорогие и для больших девочек.

Сора пожала плечами и выставила на столик свой огромный чемодан с косметикой.

Пока она его красила, они болтали. О веснушках, которые такой плотный тон замажет намертво. А еще – о макияже. Дан свои познания в этой сфере объяснял работой в модной индустрии, но на деле просто разглашал то, что придумают позднее. Вроде той схемы нанесения средства для губ. Или то, как подкрашивать глаза парням так, чтобы не был заметен макияж. Все это придумали в Азии, оно стало обыденностью для к-поп айдолов, но в 2018 так еще не заморачивались. Парней вообще чаще красили так, будто просто рисуют им новые одинаковые лица. Доходит ведь до того, что даже сами корейцы могут не различать внешность мемберов одной группы из-за одинаковых модных причесок, выбеленных лиц и идентичного макияжа.

Минут через пятнадцать Сора закончила, Дан отдельно попросил хорошо зафиксировать брови, чтобы волоски плотно прилегали к коже. А потом достал из пакета аэрограф – Джун купил его в кондитерском магазине, несколько тюбиков масок-пленок, воду и пластиковые стаканчики. Смешал маску с водой, зарядил этим аэрограф.

– Мне потом наверное будет сложно говорить, чтобы не повредить маску, поэтому план такой. Первые слои распыляй аэрографом, чтобы все схватилось и макияж не размазывался. Слои сушить феном. Потом просто кисточкой нанести погуще.

Сора удивленно приоткрыла рот – кажется, она поняла, что должно получиться. Девушки в две руки быстро все делали. Слой маски, фен, слой маски, снова фен. Потом погуще просто кистью, снова просушили, и еще слой… Ощущения, конечно, странные – такое количество слоев маски на лице, а особенно – на веках, ощущалось не особо приятно. Хотелось почесаться. Но Дан терпел.

– Офигеть, – выдала Юнхи, когда нужный эффект был получен. – Как фарфоровая кукла. Я могу сфоткать?

Дан кивнул. В этих двоих он был уверен на сто процентов. Не только из-за контракта, а скорее из-за личностей. Они были… наверное правильно назвать их добрыми. Или честными? В общем, эти две девушки, несмотря на громадную разницу в происхождении и нынешнем положении, сошлись своей позицией по отношению к другим. Они не будут делать что-то нечестное просто потому что… не умеют. Никогда не делали, презирают тех, кто так поступает, не видят себя в таких поступках. Дан по себе знает, что это сковывает людей лучше любых контрактов.

Он снял ободок, Сора поправила ему отросшую челку, Юнхи сделала несколько фото. И только потом Дан рискнул начать разговаривать.

– Мне кажется, это можно использовать для фото и видео съемки тизеров дебютного альбома. Должно получится интересно.

– Мягко говоря, – выдохнула Юнхи. – В записи на видео смотрится вообще сюрреалистично. Представляешь Инсона с таким эффектом?

Сора уже минуты две стояла на расстоянии от Дана и удивленно его рассматривала.

– Это же такой простор для творчества, – вздохнула она. – И мне нельзя будет это использовать до выхода тизеров?!

Юнхи расхохоталась, Дан тоже захихикал, старая не особо напрягать мышцы лица – из-за слоев маски корчить рожицы было неприятно.

– Показал сейчас, потому что нужно выбрать всё для фотосессии в таком стиле, а это вряд ли получится быстро сделать. Можно, кстати, усилить эффект кукольности и сделать грим на шее, и руках, будто у нас шарниры.

– И покрыть кисти такой же маской? – догадалась Сора. – Тяжко вам будет сниматься. В твоей-то способности не ржать и ничего не трогать в течении пары часов я не сомневаюсь, но выдержат ли остальные…

Дан пожал плечами:

– Куда им деваться? Просто дать всем указание работать быстро.

– Очень быстро, потому что у губ маска уже отходит, – добавила Сора. – Начинаете говорить и смеяться – счет идет на минуты. А дважды такой мейк будет сложно сделать.

– Потерпят, – уверенно сказала Юнхи. – Я обсужу завтра… блин, завтра воскресенье. Ладно, обсужу в понедельник с отделом дизайна концепцию фотосессии, подберем костюмы. Возможно будем шить. Снимай с себя пленку, а то уже жутко выглядишь, будто шкуру сбрасываешь.

Дан усмехнулся, но послушно начал снимать с себя маску. Из-за множества слоев снималась она особенно легко. Остатки макияжа смывать не стал, умоется уже дома.

В голове всё крутились мысли о Кавалли. Если он уже придумал, как сделать фарфоровую кожу, обидится ли он на тех, кто сделает это раньше его? А если у него первый кутюрный показ будет с таким макияжем? Но вроде они показывали это уже через несколько лет после ковида… В общежитии Дан так и уснул, крутя данные мысли в голове.

[*Кто случайно пропустил: идея с кутюрного показа Maison Margiela 2024 года, там моделям делали такой фарфоровый макияж. Об этом много говорили в сети.*]

***

Все, что происходило вокруг идеи кукольной фотосессии, Дан благополучно пропустил, занятый репетициями. Это их первый номер с дополнительными танцора, сложная песня, полностью новый танец, легкая нервозность в отношении реакции зрителей.

Для этого номера Дану впервые завязали волосы в хвостик, что придало его внешности остроту. Минсок должен был выступать в майке с огромными прорезями рукавов, поэтому был немного не в духе. Не из-за майки, а потому что отказался от вкусняшек для более явного рельефа мышц. Дану в плане диет было проще. В его семье нет склонности к полноте. Фастфудом они не питаются, но мама любит готовить блюда, которые далеки от диетического питания. На ночь принято пить молоко с домашней выпечкой. И у мамы как бы четверо детей. И все равно все худые. Так что Дан в этой своей жизни диеты особо не держал. Иногда приходилось отказываться от некоторых продуктов, но в основном из-за отеков – лицо из-за них становилось одутловатым. Да и для фотосессий, где нужно быть без рубашки, он обычно два-три дня сидел на меньшем количестве жира и полностью отказывался от чая, кофе и сладостей. Ему этого хватало, чтобы добиться видимого рельефа. В этот раз даже этого делать не стать. Прессом ему на сцене не светить, такой фансервис в этот раз поставляет только Минсок.

Их появление в костюмах уже вызвало перешептывания у других трейни. Тема выступления – танцы в клубе, поэтому выглядели они весьма дерзко. А уж на сцене зал вообще взорвался от визгов. Пришлось около минуты стоять в стартовых позициях и ждать, пока девчонки в зале наорутся. Ведущему даже пришлось вернуться на сцену и напомнить зрителям, что они не на концерте, нужно быть потише.

Исполнить треки Кристины Агилеры может в принципе не каждый вокалист. Но Дан немного переделал трек, все же у этой американки не только сильный голос, но и сложившаяся манера пения. Дан пел схоже с ней, но не мог брать такие высокие ноты. А из остальных только Джинхо мог петь в таком стиле – дерзком и джазовом. Пришлось чуть-чуть подправить звук. Нередко ведь именно из-за попытки исполнить песню в неподходящем стиле и появляются все эти срывы и странные звуки у вокалистов. Это не значит, что человек петь не умеет. Просто приличное количество треков американских исполнителей делаются строго под них. Например – девушкам бывает сложно исполнить песни Арианы Гранде, причем вовсе не из-за высокого голоса, а именно из-за манеры, этого немного плаксивого тона. У песен Кристины Агилеры есть схожая проблема: они изменялись под ее манеру пения. Дан не видел смысла ломать привычки парней ради похожести на оригинал.

Но "нарычались" они вдоволь. И оторвались на сцене тоже от души. Судя по новой волне визга из зала, номер зашел. А обалдевший вид Минхо даже веселил.

– Джинхо, – пораженно выдохнул он, когда ведущий немного приглушил рев толпы. – От тебя я такого особенно не ожидал.

Дан начал хохотать, а Минсок даже присел на корточки, чтобы удобнее было ржать. Джинхо же снова принял свой типичный вид пай-мальчика из интеллигентной семьи… будто не он полторы минуты назад пел про грязные танцы… и их же изображал.

– Ты не видел подготовку? – удивилась Боа, обращаясь к Минхо.

– Я принципиально не смотрю, чтобы быть честным здесь, – ответил Минхо. – Но… нет, Минсок и Дан меня не удивили, мне их ролики уже показывали, но Джинхо… почему ты прежде мне такую экспрессию не выдавал?

Анджон не выдержал, у него практически вырвалось:

– Лирика была неподходящей… для экспрессии…

Вместе с ним хохотать начали и остальные судьи. Отсмеявшись, Боа задумчиво спросила:

– Минхо, а ты вообще писал песни… ну, такие?

– Про танцы? – ехидно уточнил Минхо.

Боа цокнула и махнула на него рукой. Песни про страсть вообще-то у Минхо в дискографии имеются. Но если там и были намеки на секс, то более литературные.

– Пока все приходят в себя, хочу отметить рэп, – первым начал "судейство" S-Tale, – Кто ее написал? Оригинал был на английском…

Инсон немного вышел вперед:

– В основном – я. Но мне помогал Даниэль.

– Ты сам сочиняешь? – удивился S-Tale.

–Только на бумаге, – добавил Инсон. – В смысле, не умею фристайлить.

S-Tale улыбнулся:

– Мало кто реально это умеет, все приходят на баттлы с заготовками. Но это действительно хорошо сделанный рэп. И ритм, и скорость, но главное – текст. Не ожидал, что кто-то в попсовой песне будет рассуждать о праве на самовыражение и лицемерие тех, кто осуждает безобидные танцы, но совершает реальные преступления.

– Я тоже обратил внимание, – включился Анджон. – Текст рэп-партии серьезнее самой песни на английском, но хорошо подходит по тематике. Давно я не слышал, чтобы в к-поп песнях поднимали какие-то…

– Социальные темы? – подсказала Боа.

– Социальные, конечно, громко сказано, – качнул головой Анджон. – Но однозначно такие, что могут вызвать дискуссии.

– Я прям почувствовал вайб первого поколения, – хмыкнул S-Tale, – Вот это ощущение, когда ханжей пристыдили на фоне веселенькой музыки.

Судьи согласно закивали, даже посмеивались, вспоминая прошлых исполнителей. Инсон низко поклонился, Дан был тоже немного смущен. К-поп действительно в первом поколении чаще обращался к социальным проблемам. Но была одна особенность. Артист мог читать рэп про социальную несправедливость, а вокруг него остальные мемберы просто танцуют. То есть первые к-поп группы соединяли два американских культурных явления. Они пытались читать классический рэп, основанный на переживаниях и социальных проблемах. И они же пытались сделать коммерческие развлекательные группы, где танцы играют важную роль.

Особенно забавно это слышать от Анджона – его-то группа как раз частично возобновила эту тенденцию. Они начали в к-поп поднимать темы, которые в большинстве стран поднимают в андеграундной музыке.

Сам Дан не считал написанную партию такой уж социально значимой. Он просто дал Инсону направление: обыграть тему "судного дня". Ну, тот фильм, где на один день разрешают все преступления. Только тут обыграть это как время в клубе для того, чтобы побыть плохишом. Выпустить своих демонов на волю, танцевать и развлекаться, чтобы на следующий день снова вести себя прилично.

Они получили высокие оценки, но и кроме них людям было о чем говорить.

Ssag не стали исключать Роуна и Монкута. Те вышли на сцену с секси-концептом. Выступали они при очень слабой поддержке публики. Их приветствовали аплодисментами, провожали так же – но у зрителей таковы условия входа на пред-запись шоу, они обязаны поддерживать выступающих. Стафф сплетничал, что первоначально темой выступления у них точно планировались образы плохих парней. Узнать наверняка не получится, потому что Ssag окопались в своей гримерке и ни с кем не разговаривали. Сами трейни все время вне записи сидели молча, не говорили вообще ничего. Извинения были произнесены только в официальных социальных сетях компании, но и там… однобоко. В письме поклонникам говорилось, что это было личным разговором и не должно было быть услышанным остальными.

– Их, получается, не исключат? – спросил Хэвон.

Дан качнул головой:

– Думаю, попытаются переждать. В любом случае, осталось всего два выступления. Бросить шоу они не могут – там штрафы неподъемные, убирать из состава больше одного трейни тоже нельзя, за это штрафы. Значит закончат в таком составе. Потом немного подождут, выпустят их с каким-нибудь кавером и посмотрят на реакцию общественности. Убрать всегда успеют. А денег в них вложили прилично.

– Роун и Монкут всю неделю в школе не были, – дополнил Хэвон. – Появились даже слухи, что они бросили. Или что их перевели в школу попроще.

Дан пожал плечами: он не знал, как поступит Китэ. Через два-три года, когда его агентство будет большим и денежным, выгнал бы парней без сожалений. Но сейчас… они много денег вложили в этих двоих. И трейни у них пока что немного. Наверняка попробует переждать и оставить своих пластиковых красавчиков. Для Дана же это означает, что ему есть кого опасаться.

Анджон, к слову, судил Дана и парней как обычно – даже похвалил рэп Инсона. А ведь тоже является частью Ssag. Это можно было бы расценивать как отсутствие претензий со стороны этого агентства… но все, что Дан знал о Китэ в прошлом и что узнает сейчас, говорит ему: Китэ не забудет. Он точно попытается ответить.

Но стоит отметить, что первоначальный взрыв недовольства на сплетников стихал тоже стремительно: в пятницу их планировали чуть ли не из страны выгонять, а к среде кричать об исключении из группы продолжали только самые большие любители интернет-войн. Дан был уверен, что этот случай парням действительно будут припоминать всю их карьеру. Но вряд ли это помешает им дебютировать. Другое дело, что Роун наверное не станет официальным центром группы.

Глава 18. Предварительный состав

За пять месяцев в Person Юнбёль многому научилась и ко многому привыкла. К жизни в общежитии, например. Не все девочки были приятны в общении, пусть к маю уже и не осталось главных стервочек. Но даже без скандалисток в общежитии редко бывает тихо. Постоянно кто-то слушает музыку, смотрит что-то на личных компьютерах, поет, выясняет отношения на кухне, просто громко разговаривает и смеется. И с кухней частые проблемы — вечно немытая посуда, вечно кто-то выпивает твое молоко из холодильника, а захочешь приготовить себе что-то поесть, придется сначала отодрать остатки старой еды от общей сковородки.

К маю Бёль с Миён привыкли всё свое хранить в своей комнате и ходить на общую кухню со своей посудой. Идешь с утра завтракать с тарелкой, кружкой и палочками для еды. А варить рамен — со своей кастрюлей. Брат подарил Миён крохотный холодильник — меньше прикроватной тумбочки. Они поставили его под стол и там хранили ту еду, которую им как раз Минсок и поставляет — маринованные закуски, банки с ветчиной, йогурты. Миён всем этим щедро угощала Бёль, и ей всегда было немного неудобно из-за этого.

Родители Бёль не бедствовали, вполне могли тоже давать ей деньги на йогурты и хлопья, но они очень переживали о ее фигуре. Поэтому Бёль имела мало денег на карманные расходы. Из-за требований агентства и постоянных попыток старших товарищей ее накормить, она поправилась на три килограмма, что бабуля считала ужасным событием... а менеджеры трейни требовали набрать еще хотя бы пару. Сейчас Бёль весила на килограмм больше нижней границы нормы веса для своего возраста и роста... Умом она понимала, что это не нормально, психолог постоянно утверждал, что худоба не важна для дебюта, но долгие годы утверждения родни не так-то просто оставить позади. Бёль было стыдно каждый раз, когда она плотно ела.

А вот с занятиями все шло гораздо лучше. Чтобы оставаться в агентстве, нужно держаться в первой дюжине трейни и Юнбёль это удавалось. В танцах она была в пятерке лучших. В вокале — не вылетала за пределы двадцатки. Но лучше всего у нее было с рэпом. Специального учителя для этого наняли недавно, он бывал у них дважды в неделю и с его приходом дела пошли в гору. Теперь не самые лучшие способности в вокале удавалось сгладить. Девчонки шутили, что она будет самым милым рэпером. Но это неправда — есть немало красивых девушек-айдолов, которые делают это лучше.

На самом деле, танцы давались ей тоже нелегко. Она репетировала постоянно, чтобы сохранять свою высокую позицию. Даже в школе во время больших перемен надевала наушники, спускалась на первый этаж под лестницу и там отрабатывала связки и движения. Получалось все не так легко, как у Миён. Та и запоминала хореографию быстрее, и с самого начала умела больше, Бёль же приходилось много заниматься.

Когда трейни учат танцевать, есть несколько блоков, на которых строится база. Начинается все с простых движений, потом преподают классику — основы балета, после разучивают основные связки для современного танца. Но в Person есть еще видео уроки, которые можно скачать с компьютеров агентства. Это небольшие «курсы» на разные стили. Джинхо-сонбэ посоветовал пройти уроки по пластике и поработать над растяжкой. Курс пластики был. Там учили работать отдельно каждой частью тела — начиная с шеи вниз, вплоть до стоп. Именно эти уроки стали для Бёль основой. Она даже удивлялась, почему их не преподают в обязательном порядке — это позволяет хорошо чувствовать свое тело. А вот с растяжкой было сложнее. Она попросила учителя научить ее работать самостоятельно, но та прочитала целую лекцию о том, насколько опасно это делать без соблюдения техники безопасности и заставила Бёль поклясться, что она не нарушит эти правила. Поэтому в школе над растяжкой не поработаешь, нарушать клятву не хотелось.

Все усложнилось после майского закрытого прослушивания. Попасть на такое можно только по приглашению или рекомендации педагогов музыкально-танцевальных школ. Бёль такой путь в агентство был закрыт — у ее семьи не было денег на специальную школу. Трейни с таких отборов приходят гораздо сильнее, чем через открытые прослушивания. И в этот раз девочек взяли много, практически восполнив все «потери» из-за отчислений за пять месяцев.

В комнату Бёль и Миён из-за этого подселили новеньких.

Сначала Бёль боялась, что они не подружатся. Девчонки пришли вместе и сами попросили поселить их вдвоем — они уже подруги. Элизабет попросила называть ее Бетти. Она — полукровка из Австралии. Приехала в Корею через прослушивание для КАС, была там трейни несколько лет, но в этом году решила уйти. А Хеджин — ее дальняя родственница, их мамы — троюродные кузины. По рассказу девочек, прежде они были едва знакомы, но после отчисления из КАС мама Хеджин предложила Бетти не сразу уезжать в Австралию, а сначала пожить у нее и попробовать устроиться в другое агентство. Девчонки шутили, что это был коварный план женщины, чтобы Хеджин было не так сложно. Бетти в этом году восемнадцать, а Хеджин — всего пятнадцать, и то в конце года. К тому же она очень скромная. Уж до чего Бёль стеснительная, но рядом с Хеджин может показаться просто образцом социальной активности.

Девчонки из не особо богатых семей. Но на открытое прослушивание они опоздали — Бетти в то время была еще в КАС, а Хеджин одна боялась. И все же именно здесь братья и сестры могут дебютировать вместе, в то время как в других агентствах есть неофициальный запрет на родственников-айдолов... неизвестно, правда, почему. Поэтому родители решили вложиться в девчонок. Бетти очень хорошо поет, Хеджин тоже неплохо. Их устроили в одну из престижных музыкальных школ, ученики которых регулярно получают характеристики для участия в закрытых прослушиваниях. Именно так девочки получили шанс пройти прослушивание. Говорили, что немного стыдно перед учителями, потому что им тут же пришлось оставить школу — оплата этих уроков заметно усложнила жизнь обеих семей.

Сначала они вчетвером общались настороженно, но к середине мая лед растаял и общение стало даже дружеским. У них похожее социальное положение, одна мечта, никто не испытывает желания идти к этой мечте по головам соперниц. Ну и еще они тоже были достаточно чистоплотны и не слишком шумные, что все упрощало.

В пятницу поздно вечером они устраивались вокруг ноутбука Миён, чтобы посмотреть трансляцию шоу «Fame». Выступления первого эпизода они смотрели в зале, но желающих купить билеты было так много, что количество мест для агентств урезали. Миён все еще могла пойти, как родственница, но без Юнбёль, и девушки стали смотреть шоу в записи. Тем более — вчетвером веселее.

Они купили по пачке попкорна и вместе уселись на кровать Миён, прикрыв ноги пушистым пледом. В ворохе подушек сидеть особенно уютно, пахло карамелью, в общежитии относительно тихо, потому что шоу смотрят все девчонки, просто в своих комнатах — в общежитии нет телевизора. Бетти интересно все комментирует, все же большой опыт трейни дает о себе знать, а Миён смешно всех обсирает. Особенно охотно — Роуна и Монкута из Ssag. Они даже смеялись, что если бы у Миён было достаточно свободного времени, она бы точно стала их антифанаткой.

— И что в нем красивого? Как надувная кукла, — бурчала она, когда те выступали.

— И песню банальную взяли, — поддакивала Хеджин, антифанат номер два, просто скромнее.

Ssag выступали под «Move» Тэмина. Банально ли? Возможно. На шоу вообще как-то не особо извращались в выборе песен, почти всегда брали очень известные хиты. Но спорить Бёль бы не стала, после разоблачения этих двух парней, даже привлекательный внешний вид не мог исправить легкое ощущение брезгливости на их счет. А еще Бёль была согласна с Бетти: это непрофессионально. Даже если ты дрянной человек, ты айдол. А айдол должен заботится о своей репутации. Репутация может быть и не идеально чистой, но как минимум не должно быть в ней поступков, когда страдали другие люди.

— Выглядит пресновато, — выдохнула Бетти. — Вроде красивые парни, должно рождать какие-то чувства, а они...

— Ноль желания, — добавила Миён. — Вот так захочешь стать фанаткой красивого мальчика — либо маленький, либо друг брата.

— А что, друзья брата не подходят? — хихикнула Бетти.

— Друзья брата запуганы братом и при малейшем намеке на флирт извиняются и убегают в закат, — сердито буркнула Миён.

Засмеялась даже Бёль. Мальчики ее пока не особо интересуют, но желание Миён найти себе парня веселило. А не-желание Минсока, чтобы у его сестры появлялся парень, вносило особый шарм в эту ситуацию.

За стенкой, в соседней комнате, тоже кто-то не совсем этично ругал парней из Ssag. Тут, конечно, уже что-то вроде личного оскорбления. Так как ММ теперь считались частью семьи Person, все наезды на них злили. А еще девчонкам-трейни пересказали сплетни от UQ о том, что Ssag еще и на святое покусились — задирали Даниэля и парней. С тех пор критиковать группу из Ssag было частью этикета трейни Person.

Сразу после Ssag как раз Person и выступали. Их встретили аплодисментами, причем интуитивно хлопали даже они четверо в своей общаге... как и их соседки за стеной.

— Так прикольно, если честно, — призналась Хеджин. — Мне кажется, парни так футбол смотрят, как мы это шоу.

Девчонки расхохотались: атмосфера и правда была похожей. Какая-то общность, что ли. Вот вроде сидят все в разных комнатах, но смотрят-то одно. Когда закончится программа, еще и обсуждать ее будут до полуночи. Сначала в своих комнатах, потом и в гостиной... а в субботу утром — с девчонками из второй общаги.

— Чувствую, мне будет это неловко смотреть, — вздохнула Миён.

Бёль посмотрела на Минсока. Его футболка прикрывала его лишь условно — прорези рукавов настолько огромные, что заканчиваются чуть выше ремня и в профиль там видно то, что не ожидаешь увидеть на сцене.

— Он же постоянно тело в роликах для ТикТок показывал, какие проблемы? — хмыкнула Бетти.

Юнбёль хихикнула, вспоминая самые известные ролики этих двоих — во многих они намеренно демонстрировали пресс.

— Да, показывал, — легко согласилась Миён. — И именно поэтому я не подписана на их страничку... они у меня в черном списке, чтобы не смотреть на бесстыдства старшего брата.

Расхохотались все, но тут же замолчали — началось вступление.

Откровенно говоря, за подушечку пряталась не только Миён. Номер вышел... горячим. Они и прежде не особо-то старались косить под милых мальчиков, но обычно все подмигивания и усмешки были в исполнении Даниэля и Минсока, а сегодня удивили все.

— Блин, Хэвон, — пораженно выдохнула Бетти. — Офигеть, он такой молодец.

Бёль тут же поняла, что она имеет ввиду. Если в остальных парнях и было что-то такое искрящееся внутри, то Хэвон казался самым скромным и заметно стеснялся в обществе ярких хёнов. Но сегодня он от них совсем не отставал. Он и раньше на сцене преображался, отыгрывая роль уверенного в себе парня, но сегодняшнее выступление показало, насколько он хороший актер и насколько может погружаться в выступление. По сути, он для выступления стал другим человеком: дерзким, раскованным, ярким.

— Согласна, — кивнула Хеджин. — Не уверена, что я смогла бы вытянуть секси-концепт... ему всего пятнадцать же.

— Он полгода живет с моим братом, — буркнула Миён. — Могу поспорить, еще полгода, и в SOPA его будут знать как главного ловеласа.

Бетти засмеялась и уткнулась Бёль в плечо. Отношение сиблингов Шин — это вечные придирки и шутки, но Бёль бы не отказалась от такого брата, как Минсок.

***

Субботним утром девчонки именно вчерашнее шоу и обсуждали после разминки. Девушек-трейни много, на диван все не поместятся, поэтому большинство сидят на полу, отдыхая перед началом следующей репетиции. Но дверь танцевального зала открылась раньше, чем они ожидали. И зашла внутрь Чанми, а не их преподаватель вокала.

Несмотря на то, что эту женщину прозвали Пикси, Бёль ее побаивалась. Она оценивает навыки трейни, решает кому что изучать, она же следит за весом, ростом и прочими параметрами. Вроде не злая, но ее спокойствие и строгость заставляют многих трейни стараться обходить Чанми стороной.

Как только она зашла, все сразу же выстроились в линию, чтобы поприветствовать старшего. У Чанми в руках был планшет с какими-то бумагами, что заставляло нервничать. Судя по всему — не одну Бёль. Миён крепко сжала ее ладонь.

— Доброе утро, леди, — поприветствовала их Чанми. — Выглядите уставшими. Давайте вы все сядете. Можно в два ряда — кто-то на диван, кто-то на пол.

Все послушно поспешили к дивану, садясь и с опаской смотря на Чанми. Раз их посадили поудобнее, значит будет что-то важное.

— Вас очень много, тренировать такое количество трейни становится уже неудобно. Поэтому мы приняли решение о формировании пре-дебютной группы из семи человек, которые перейдут в другой зал. Сразу скажу, что состав не окончательный, мы можем заменить там любую из вас. Начнем с того, что и так было известно. Девушки, кто был частью проектной группы из четырех человек.

Бёль посмотрела в сторону четырех девчонок постарше. В агентстве говорили, что они станут следующей группой, но вроде на них есть какие-то особые планы. Они самые старшие — всем уже есть по двадцать лет.

— Вашим продюсером хотела быть Арисоль. Как вы знаете, она добровольно перешла в ММ. Я назвала вас сейчас, чтобы вы не думали, что про вас забыли. Когда новое здание будет готово, вы перейдете туда, чтобы полноценно готовиться к дебюту. Пока что мы создали для вас отдельное расписание, заберете у меня сегодня. До июня, увы, вам придется жить и тренироваться в общем потоке.

Девчонки кивнули. Но по ним было видно, что они рады этому объяснению. Ходили слухи, что они будут группой с традиционным концептом. Арисоль — певица, обычно она поет баллады. Но еще она известна как автор проникновенных стихов со сказочной тематикой. Что удивительно, песни на свои стихи она не исполняет.

— Теперь о новое проектной группе. Сегодня соберете вещи, к вечеру переместитесь в новое помещение. Общежитие получите позже.

Миён еще сильнее сжала руку Бёль. Такой же жест повторила Хеджин, сидящая с другой стороны от Бёль. Попасть в группу вместе очень хотелось, но их всего, за вычетом четверых старших, двадцать две девушки. А мест семь.

— Хана — лидер, — объявила Чанми. — Дальше Сумин.

Эти двое не удивляли. Старших трейни Person было семь человек. Четверо уже были определены как группа, Миндюль должна стать сольной исполнительницей, остались только Хана и Сумин. А вот дальше уже сложнее. Их добавят по рейтингу? Тогда Бёль попадает. А если важно что-то другое?

— Бетти на позицию главной вокалистки. Миён — главная танцовщица, Юнбёль — главный рэпер, — спокойно читала с листка Чанми. — Вы трое получили место потому что лучшие в этих дисциплинах. Думаю вы и так понимаете, что от умения сохранить эти места зависит многое?

Они все в ответ хором заверили, что не разочаруют руководство. Бёль думала еще и о позиции. Главный рэпер? Что ж, стоит еще больше подналечь на то, что прежде Бёль не воспринимала всерьез. Точнее — ее бабушка не воспринимала. Но именно благодаря своему внезапному дару в быстрой и ритмичной читке, Бёль получает место в группе.

— Джису, — продолжила Чанми. — За высокий уровень в рейтинге.

Джису жила в другом общежитии и Бёль ее плохо знала. Но вроде она приятная девушка. А еще — из обеспеченной семьи и в ее образование много вкладывали, поэтому она так хорошо себя проявляет. Она ровесница Бёль, но умеет гораздо больше.

Кто же будет последним? Очень хотелось бы, чтобы это была Хеджин. Было бы замечательно, чтобы она попала в их состав — тогда у них будет шанс дебютировать вчетвером.

— Хеджин, — произнесла Чанми. — У тебя сильный визуал и хорошие отношения с девочками. Мы добавляем тебя седьмой, но ты должна понимать, что ты — самая слабая в семерке. У тебя есть два отчетных выступления, чтобы попасть в топ семь по девушкам трейни. Если не сможешь — мы тебя заменим.

Хеджин сжала руку Бёль еще сильнее. Сейчас она четырнадцатая в рейтинге новичков — то есть если вычесть старожил Person, в основном ее хвалят за эмоциональность выступлений. Следующее отчетное выступление во вторник. Это значит, у нее всего месяц на то, чтобы подняться на семь строчек. И это при том, что остальные девушки тоже хотят это место. Так и хочется сказать — да начнутся Голодные Игры.

— Все, это первоначальный состав, — подытожила Чанми. — Со следующего отчета вы будете выступать группой, чтобы мы могли оценивать динамику. Встаньте, пожалуйста, вон у той стены, мне нужно вас сфотографировать для архива.

Бёль казалось, что ее медленно наполняет ощущение счастья. Впереди много работы, нужно умудряться удерживаться на позиции лучшего рэпера, не теряя рейтинг в других областях, но сейчас...

Её. Берут. В группу.

Выражать восторг прямо сейчас, под грустными взглядами остальных девчонок, было неловко, поэтому Бёль всеми силами сдерживала слезы радости. Они всемером встали у дальней стены, обнялись и улыбнулись, пока Чанми делала фотографии.

— С вами все, — сказала она позже. Идите собирать вещи в раздевалке, я покажу вам ваш зал.

Когда они выходили из зала, Чанми уже начала что-то говорить остальным. Но сразу пойти собирать вещи не получилось. Оказавшись за пределами грустных взглядов остальных девчонок, рвущийся наружу восторг больше не получалось сдерживать — были слезы, совместные обнимашки.

Джису прямо на ходу звонила маме, чтобы обрадовать. Миён уже весело рассказывала хорошие новости брату. Бёль же было немного страшно: а что, если она сейчас расскажет бабушке, а через месяц вылетит? Но она недовольно тряхнула головой: не будет такого. Если будет нужно, она достанет расспросами хоть Инсона, хоть сонбэнимов из HippoHope, но станет лучшей рэпершей в этом агентстве.

Звонить бабуле не стала. Написала сообщение: «Я в проектной группе. Позиция — главный рэпер». Самой не верилось, что написанное — про нее.

Глава 19. На старте

В четверг Хэвону исполнялось шестнадцать. Несмотря на уговоры Инсона и Юджина, сам Хэвон практически слезно просил их ничего не дарить – ему все еще было неудобно из-за других подарков, по меньшему поводу: на окончание школы ему подарили новый телефон, а на первый день в SOPA – брендовый рюкзак и кроссовки. Его просьбу исполнили… почти. Утром все завтракали чаем с именинным тортом, да и подарки были, но скорее символические – брелки для ключей, домашние тапочки, тетрадка с любимой группой и все в таком духе. Минсок попросил Миён и та упаковала все эти мелочи – каждую отдельно. Всего подарков, включая торт, было пятнадцать. Небольшая такая горка. Шестнадцатым подарком Дан вручил ему конверт с письмом, где говорилось, что у них выходной и он может поехать домой.

Хэвон, вытирая слезы, обвинил их в том, что они специально его на эмоции разводят, вампиры энергетические. Из всего вороха забавных мелочей ему больше всего понравился чехол на телефон и возможность справить день рождения дома.

Выходной, на самом деле, был у всех. Так как после последнего эпизода шоу у них было чуть больше времени на репетиции, они смогли немного разгрести личные дела. Минсок поехал в деревню, помогать маме с переездом в новый домик – вернется вечером пятницы. Все остальные тоже разъехались по домам, даже Дан собирался вечером пойти ночевать к тёте. Но до момента ночевки он работал. За два дня нужно успеть записать как минимум главные синглы для Flower, чтобы агентство начало полномасштабную подготовку к камбеку осенью.

Даты уже были известны, потому что в их случае нужно выпустить альбомы на две группы так, чтобы не сильно мешаться в чартах. Дебютный альбом Pop Heroes поставили на первое августа. Первый камбек – на первое ноября, но с синглом, а полный альбом для этого сингла выйдет уже в следующем году. Поэтому девчонки выпустят первый сингл в начале сентября, второй – в начале октября, а полный альбом уже в конце ноября.

Несмотря на отсутствие точных дат, обычно у агентств есть план релизов на ближайшие полгода. И этот план относительно общеизвестен, чтобы крупные артисты не выпускали альбомы одновременно. Разумеется, очень часто этим джентльменским правилом пренебрегали. В прошлом Дана особенно часто этим промышляли Ssag. Стоило группе Дана начать набирать поклонников, как все релизы PDS внезапно начинали переносить так, чтобы они выходили через неделю-полторы после них. Это не давало возможности нормально получать награды, да и вообще продвижение из-за этого шло хуже. Что забавно – до этих событий PDS несколько лет не принимал участия в корейских музыкальных шоу, а потом внезапно начали. Это стало причиной еще и фанатских войн, слишком уж явной заметной была связь. Тут не нужны никакие доказательства.

Дан предполагал, что в этот раз Китэ поступит абсолютно так же. Именно это они обсуждали с Канджи и пришли ко мнению, что сейчас бороться с огромным фандомом мальчишеской группы они не смогут. И самый лучший выход – борьба на выносливость. У Китэ одна популярная группа с огромным фандомом. У Person пока нет группы с соразмерным количеством последователей… но есть Flower и несколько очень известных сольных исполнителей, в том числе сам Ким Минхо.

Нельзя сказать, что провал группы Дана станет таким уж ударом для Person. Просто это стало важным событием для всех, не просто рабочая задача, а творческое задание, особый проект, в создание которого вкладывают так много всего нового и креативного, что отступать – значит предать собственные идеалы и мечты.

Поэтому решили ускорить подготовку новых девичьих групп. Person решились на невероятное для себя решение – они создадут проектную группу. Это частый вариант для крупных агентств, на самом-то деле. Есть трейни, которых может быть человек двадцать, а то и сорок. И есть группа, где участниц постоянно меняют, если появляется кто-то с лучшими навыками. Такая конкуренция – это достаточно жестоко, но это помогает взвинтить мотивацию трейни к обучению.

Кроме этой группы трейни, у Person уже был один проект, которого в прошлом почему-то не было… а Дану он показался интересным. Числится у них певица Арисоль. Песни ей покупают, несмотря на то, что женщина – талантливая поэтесса. Ее стихи на корейском основаны на сказках и легендах разных народов, они достаточно мрачные… как и многие оригинальные сказки. Как понял Дан, демонстрировать свои стихи она начала уже после того, как дебютировала и менять собственный стиль не хотела. Да и не считала, что фолк-музыка будет популярна в Корее. И вот несколько лет назад появилась идея наложить ее стихи на музыку и создать к-поп группу с фольклорным подтекстом.

Дану идея понравилось. Неизвестно, зайдет ли это публике, но стихи Арисоль ему нравились, хотя они и очень… женские. Ведьмовские, можно сказать. Он предложил не брать совсем традиционных концепт, а обыграть это в виде вселенной: будто все это сказочное происходит в современном мире. Что русалки живут прямо в реке Хан, просто они умеют ходить на двух ногах и получают хвост по желанию – как в современных фильмах. Что ведьмы живут в обычных квартирах, а принцессы – в пентхаусах. Сделать девушкам эту современно-сказочную вселенную, а народный колорит показывать больше в музыке и элементах танца, а не одежде и съемках клипа.

Сону вцепился зубами в концепт. Он уже делал нечто похожее для АТА, когда они выпускали группу с легким флером викторианской эпохи. Если бы не скандал с наркотиками, та группа была бы очень популярна – их первый альбом продавался хорошо. Как понял Дан, Сону вообще любит всё, что имеет фэнтези-тематику. Спросил о любимой книге, услышал восторженные отзывы о Властелине Колец. Все встало на свои места – группа с песнями на стихи Арисоль уже обрела продюсера.

Все это – заботы будущего. Пока что Дан методично записывал с девчонками Flower их будущий сингл. Альбом будет про любовь. Первый сингл – Perfect Man, достаточно веселый и даже несколько ироничный. О том, что девушка повстречала парня, который кажется ей идеальным во всем, и она сама переживает о том, что любовь делает ее слишком глупой. Записали его быстро и достаточно весело. Девчонки много шутили и смеялись, хотя отчетливо было видно, что последние три месяца заметно их утомили.

А вот второй сингл приходилось дорабатывать в процессе. Была в его прошлом песня с такой тематикой, Дан просто решил ее… украсть, пока песня не вышла. Не саму песню, а идею. Shameless – песня о желании быть любимой, получать в отношениях максимум, чувствовать себя особенной постоянно. Лирическая героиня признает, что она бесстыжая в своем эгоизме, но это желание любой девушки.

Если первый трек они полностью записали за полтора часа, то на Shameless потратили остаток дня, работая над партиями прямо в процессе. Это был первый трек Flower, который учитывает вокальные стили каждой из девчонок, вот и провозились так много. Смотрели у кого что лучше получается, меняли партии и придумывали на ходу лучшие решения, в том числе немного переделывали музыку.

В пятницу продолжили запись. Happy End был не таким сложным, так что закончили еще до обеда. Песня о надежде на то, что именно с этим парнем героиня обретет свой желанный счастливый конец, была записана за пару часов, и то потому что пришлось прямо в процессе переделывать бридж, потому что девушки попросили сделать его сложнее – хотели напомнить, что они вообще-то хорошо поют. В Shameless такие моменты были по умолчанию, а Happy End в оригинале звучал легче.

И только после этого Дан наконец-то смог сесть за работу над собственными альбомами. Когда на каждый номер у вас всего неделя, это сказывается на том, как строится рабочий график. Дан мог по утрам работать в студии, но получалось не всегда, ведь у него все еще оставались обязанности. Посты в блог и видео для ТикТок аккаунта продолжали выходить регулярно. Теперь это было уже не столько ради популярности, сколько из-за хороших отношений с брендами, которые продолжали оплачивать рекламу. Публиковать в блоге только рекламу – просто неприлично, поэтому нужно выпускать что-то еще. Обычно они все снимали за одно утро, Дан переодевался прямо в машине.

Ролики для ТикТока теперь выходили два раза в неделю. Один выходил каждую пятницу, за пятнадцать минут до начала трансляции шоу. Записывали его по средам – Дан и Минсок, в костюмах и со сценическим макияжем, где-нибудь на студии танцевали небольшой кусочек из того номера, с которым выступают. Это было одновременно и способом заполнить профиль, и интересным спойлером к эпизоду. Второй ролик обычно был сложнее в исполнении, потому что Минсоку приходилось ставить для него хореографию. А иногда и сценарий писать, если это рекламный заказ. Сложные заказы не брали – просто нет времени на репетиции и долгую запись. Но такие ролики помогали поддерживать интерес поклонников, плюс обеспечивали Минсока доходом… а еще Дан с этих денег платил зарплату Сонхи. Джуна официально приняли на работу в Person и деньги он получал уже от агентства, а Сонхи оставалась личным менеджером Дана… на самом деле, она получала деньги и от Person тоже, потому что помогала всей группе. Дан не знал, на что именно Сонхи тратит свою внушительную зарплату, возможно на бижутерию, которой у Сонхи, кажется, несколько чемоданов.

Представители Lotte все еще регулярно заказывали скрытую рекламу и шутили, что они на низком старте: ждут их дебюта. Для к-поп группы нормально сниматься для рекламы люкса и одновременно печенья, это Дан самостоятельно не рискнет смешивать такой контент. Окончательное решение о том, какой продукт они будут рекламировать, будет принято уже перед съемками, но сам факт заключения рекламного контракта не обсуждался.

И у Дана постоянно была скрытая реклама брендов от LVMH в инсте. То сумки, то кроссовки, то новая одежда, то парфюм. Даже при том, что он уже быстро делает фото, да и посты сочиняет за полчаса, нужно ведь сначала решить, как это снять, выбрать место, потом Сонхи приходилось его туда вести…

В общем, их дебютный альбом был готов наполовину.

Полностью готовы были только четыре песни – три они записали уже давно, они все из той серии, что Дан написал за один день. Четвертую записали позднее, “Wanna be” была почти танцевальным треком с лирикой о желании найти свое призвание. Плюс еще две песни пока не записывали в студии.

В эту среду, сидя в гримерке студии, Дан заставил всех собраться для мозгового штурма – накидывали идеи для песен. Дан записывал их все и поэтому в пятницу размышлял над каждым предложением. Понравилась идея Сонхи – написать обращение к девушке, где герой просит ее позволить ему быть защитником рядом с ней. Дан все крутил эту идею. Зашли же мягкие треки Flower? Почему бы не написать мужской вариант – позволь мне быть твоим супергероем, делая обыденные вещи.

Слова песни ложились удивительно легко, а вот с музыкой он провозился остаток дня. Что было даже обидно – он надеялся успеть сделать хотя бы две песни, а получилась только одна. При этом завтра им уже работать над номерами, так что так долго писать не получится.

***

Им осталось два выступления и они готовили их одновременно, но одно не требовало особых усилий. Они взяли песню "Unstoppable" Sia и собирались почти полностью отказаться от танца. Репетировать все еще придется – будут работать танцоры, плюс реквизит, трюк, да и немного танцевальных движений они оставили. Но не нужно разучивать сложные связки, что уже все упрощает.

Одновременно с разучиванием этого номера они учили хорео для "Protagonist" – их финального выступления с собственной песней. И тут хореография достаточно сложная. Лирика – про желание перестать быть частью толпы, про желание сиять и привлекать внимание. Несмотря на название, само слово протагонист в песне не употребляется. Впоследствии это усложнит процесс ее поиска, песни не просто так называют по главной фразе из припева, но Дану уж слишком нравилась отсылка на тематику главного героя фильма или книги, это будет жирным намеком на название группы.

В хореографии решили отыграться за все безопасные выступления. Теперь настало время для трюков. Юджин в самом начале сделает сальто, во время дэнс-брейка будут элементы брейка для Дана и Минсока, а в одном из куплетов Джинхо покажет один из приемов боевых искусств – удар ногой в прыжке. Там как раз в тексте фраза о желании сражаться, вот и кусочек сражения.

Для одного номера это действительно много трюков, но они хотели удивить зрителей. Показать, что они не только петь умеют. Так вышло, что в течении шоу все группы показывали что-то необычное в танце. И вот теперь-то, когда у них достаточно времени и подходящий трек, настала их очередь удивлять.

За субботу хореографию не доучили. На то, чтобы отработать основные моменты они потратили все время до среды. А там – день съемок. День Спорта

Несмотря на то, что номера готовить не нужно, съемки будут полноценными. День спорта – излюбленное корейское развлечение. Что может быть веселее, чем заставить айдолов стрелять из лука и играть в футбол? Стрельбы из лука сегодня, конечно, не будет – к этому нужно готовиться, но футбол и прыжки в расписании есть.

По первоначальным планам их хотели разделить на две подгруппы и между ними устроить соревнование… но случай с Ssag все усложнил, поэтому соревнования проводились между четырьмя группами. Сложнее всего будет как раз им, Person – у них меньше всего человек… и в спортивных дисциплинах они не особо сильны.

Дан последний раз спортивные нормативы сдавал в средней школе, то есть даже не в этой жизни, если можно так выразится. В SOPA привычных уроков физкультуры не было, поэтому Юджин вообще не представлял, с какой стороны к козлу подходить. Хэвон удивительно неуклюж для айдола. Инсон сначала много учился на дому, потом прогуливал, а в итоге бросил школу. Минсок забыл про нормативы еще два года назад. Джинхо вообще-то самый спортивный из них, потому что боевые искусства располагают… но тут выяснилось, что он тоже не знает, как прыгать через козла.

Это стало причиной удивления остальных, им даже позволили потренироваться, а не сразу прыгать. Все оказалось не так уж сложно, даже Хэвон с Инсоном не свалились. Общая физическая подготовка, по всей видимости, может быть важнее знаний о том, как это правильно делать.

– Будет забавно, если они выиграют, – смеялся Бам. – Просто из-за роста. Они тут самые высокие.

– Не дави на больное, – ворчливо заметил Инсон. – Это моя самая нелюбимая мозоль…

Взрыв хохота и уточнение от Джуёна:

– Ты ведь в курсе, что у тебя средний рост? Тут многие тебя ниже.

Джуён наверняка примерно одного роста с Инсоном, то есть в районе 175. И да, даже на к-поп сцене, где ценится высокий рост, очень много парней примерно такого роста, даже ниже.

Инсон недовольно цокнул в ответ:

– Средний рост? Эти длинные наглецы купили мне табуретку… Детскую… Которую маленьким детям в ванной около раковины ставят… И поставили ее на кухне, потому что переживают о том, что я не достану посуду с верхних шкафчиков.

Он делал небольшие паузы между фраз и каждый раз окружающие хохотали. Выглядел он и правда забавно – он всегда становится похожим на бурундука, когда сердится.

Табуретка у них есть, но никто ее не покупал. Это Хэвон пошутил – забрал ее из дома, потому что его младшие достаточно выросли.

Такой день спорта можно даже назвать веселым… по своему. Начали с прыжков в высоту через препятствие – высоту снаряда постоянно увеличивали до тех пор, пока все не завалили прыжки в высоту… и да, Джинхо оказался последним. После была эстафета на четыре человека от группы. Они оставили Хэвона и Инсона на скамейке запасных и смогли получить второе место.

После все садились за один общий стол, чтобы пообедать. Ну и пообщаться, насколько это было возможным.

– И эти люди говорят, что они не спортивные! – возмущался Джуён.

– Ты второй части дождись, – ворчал Минсок. – Вы в курсе, что Дан вообще не умеет в футбол играть?

– Что? Что? Что-о-о? – раздалось с разных сторон.

Дан смущенно помахал рукой. Футбол для него и правда – тайное знание. Он, конечно, осведомлен о том, как это выглядит и насколько популярен этот вид спорта, но… какой футбол в США?

– Это потому что ты из Америки? – догадался Джуён. – У вас играют в американский футбол, правильно?

Дан покачал головой:

– Не везде. Во всех моих школах главным видом спорта был баскетбол. В американский футбол я тоже играть не умею.

– И как вы будете играть? – продолжали допытываться с разных сторон.

– Мы провели ему короткий ликбез по тому, что и куда пинать, – ответил Минсок. – Он умный, справится… наверное.

Дан не сомневался, что справится. На воротах-то. Главное мячом в лицо не получить, а то ему этим лицом работать.

Играть в футбол они начали не сразу. Сначала развлекались голосованиями, выбирая лучших в определенных категориях. Места определялись не совсем голосованием – все подстроили так, чтобы каждое агентство получило свою толику славы. Вроде того, что в списке лучших вокалистов первым стал Джинхо, вторым – Бам, а третьим главный вокалист из ММ. Дан получил свой венок победителя как лучший вижуал, Инсон забрал второе место в рэпе, Минсок третье в танцах. Воспринимали все это просто как шутку, без обид на голосование. Это вообще было развлечение для того, чтобы похвалить мемберов из разных агентств.

В готовом выпуске все эти распределения мест займут минут десять экранного времени, но на деле на них убили целый час. То встань туда, то сюда, поменяйтесь местами… Когда началась игра в футбол Дан был даже рад. Каждая группа сыграет по два матча. Сначала по жребию, потом проигравшие сразятся за третье и четвертое, победители – за первое и второе. Пока одни играют, остальные сидят на трибуне и болеют.

Опять же – даже весело. Дан бы, конечно, предпочел иначе провести солнечную среду, но после полутора месяцев, когда они бывали на улице только в то время, когда шли в агентство и с агентства, сидеть на трибуне и греться на солнышке было даже приятно. Хотя камеры немного раздражали. Хотелось лечь, вытянутся во весь рост и просто дышать свежим воздухом.

Удивительно, но они заняли второе место в игре в футбол. Юджин, как оказалось, очень хорошо играет. Инсон неплохо справлялся, Минсок с Джинхо весьма преуспели и даже Хэвон умудрялся попадать по мячу и пинать его в нужную сторону. За обе игры Дану пришлось ловить мяч всего четыре раза. Два раз он даже поймал. Но там все просто – если мяч летит высоко и его нужно ловить руками, то он ловил. А если быстро катится по земле, то… то он не придумал, как его ловить. Юджин советовал падать на траву, но падать Дану не хотелось. Тем более – за мячом, который все пинают. В общем, его знакомство с самым популярным видом спорта прошло неплохо, но баскетбол и бейсбол ему все еще понятнее.

Проведя весь день на свежем воздухе, да еще и играя в непривычные спортивные игры, Дан не мог перестать зевать. А Инсон напротив был бодр и воодушевлен даже в машине, по дороге в общежитие.

– Ты не устал? – удивленно спросил Дан.

Они сидели на соседних местах, а сзади Хэвон уже мирно посапывал, не дотерпев до дома… впрочем, он всегда спит в дороге.

– Устал, – кивнул Инсон. – Но знаешь, у меня такое чувство, будто я встаю на стартовую линию. Еще две недели – и мы начнем подготовку к дебюту. Даже не верится…

Дан улыбнулся и кивнул. Дебют.

В своем прошлом в это время он уже дебютировал. В этом времени его дебют как айдола состоится гораздо позже, ожидаемая дата – первое августа. Но… Все изменились, не только Дан. Минсок в прошлом имел легкий флер ботаника, пусть и танцор, в этом времени он заметно изменился. Юность в бедном районе, ранние подработки, учеба в кулинарном колледже – все это сделало его более дерзким, придалокакой-то почти бандитский шарм. Или вот Инсон. Он изменился вроде незначительно, но как артист он ведет себя совсем иначе. В прошлом он делил титул главного рэпера с Чхансу, почти не пел – так, при необходимости поддерживал высокие ноты, и то далеко не в первые годы после дебюта. И сейчас. Уверенный в своем месте в группе, знающий силу своего голоса, смирившийся со своей милой внешностью. По сути, он играл на контрастах, как и сам Даниэль. Только немного иначе. Главный контраст Дана – между внешностью и голосом – в этой жизни смазан из-за его поведения. Насколько бы женственной не была его внешность, вел он себя совсем не по-детски и совсем не женственно. Люди хоть и говорили, что он безумно хорошенький, уже не так часто офигевали от того, что этот хорошенький мальчик говорит таким низким голосом. Инсон же специально усилил разницу между своей внешностью, своей позицией и своим характером. Он начал носить светлые оттенки, охотно надевал розовое, на все выступления сам просил сделать из него милашку, демонстрировал эгьё… все это противоречит его позиции рэпера, его манере читки, да и поведению в обычной жизни тоже – он тот еще забияка.

– Я так долго мечтал об этом, – продолжил Инсон. – Сцена, поклонники… и вот это уже совсем близко. И я чувствую, что мы будет популярны. Мне не терпится.

– Немного осталось, – кивнул Дан. – Еще жаловаться будешь, что работы много, а отдыхать некогда.

– Не знаю… девчонок из Flower от недосыпа, кажется, на ветру пошатывает, но выглядят они счастливыми… немного безумными, если честно, но есть подозрение, что они реально счастливы.

Дан засмеялся. Счастливы ли они? Проработав с ними два дня, он понимал, что да. Счастливы. У них было четыре года, когда они вроде как на сцене, но не особо популярны. А тут такая слава. Они отрабатывают все до автоматизма, не щадят себя, жертвуют сном и личной жизнью… но они счастливы. Другой вопрос – надолго ли?

Хотя… Последние годы своей прошлой жизни Дан был постоянно очень занят. И очень популярен. Он уставал, иногда бывали дни, когда казалось, что это не жизнь, что так не должно быть, он должен взять перерыв… а потом он выходил на сцену и этот драйв наполнял его таким ощущениям счастья, что он снова откладывал свой отпуск на когда-нибудь потом. Пока не умер.

Об этом однозначно стоит подумать заранее, все же в этой жизни он точно хочет друзей, семью и детей, а не только сцену. Как он будет искать баланс? Пока не ясно, но нужно попробовать.

Глава 20. На вражеской стороне

В этот раз Анджон сам контролировал репетиции трейни. КонХи тоже пришел – видимо, чтобы мелкие больше боялись. Эти трейни слабо понимают, что их ошибки бросают тень и на старших товарищей, особенно когда Китэ намерен продвигать мальчишек как приемников PDS… Какие там приемники – танцуют неплохо, конечно, но в остальном…

– Еще раз, – командовал Анджон.

Кричать он не любил, но сейчас очень хотелось. Съемки через день, причем репетировать нормально в среду уже не получится, а эти личинки лажают в вокале так, что хочется поубивать их всех. И в хореографии тоже ошибки. Не такие явные, конечно, но заметные.

– Такое ощущение, будто вы с каждой неделей всё хуже и хуже, – сказал Конхи, когда мелодия доиграла.

Трейни тяжело дышали, но сесть не решались. С Анджоном они еще могли спорить, но Конхи боялись. Смотрели на него исподлобья, в глазах даже толика ненависти.

– Мне тоже кажется, что вы вообще перестали стараться. Вы понимаете, что вы единственные, кто ни разу не был на первом месте? И это при том, что ваш состав сформирован уже больше года назад, – недовольно произнес Анджон.

На трейни он даже смотреть перестал. Не хотелось их видеть. Просто не верилось, что в их агентстве могли появиться… вот такие. Как это произошло? Откуда это у них? Вообще, Анджон знал ответ. Знал, но даже думать об этом было неприятно.

Эти семеро такие, какие они есть, из-за Китэ.

Это он настоял на ранних операциях. Китэ был окрылен тем, как люди реагируют на СомьЮ, как прославляют его внешность, называя красивейшим мужчиной… хотя внутри группы все знали, что Сомью не особо-то хотел делать пластику. А все остальные считали, что лучше бы эти деньги пустили на костюмы или съемки клипа, а не на тонкий нос и явное двойное веко. Сомью и без операции был красив, незачем было отправлять парня под нож. Но что сделано, то сделано. Самому Анджону кажется, что Сомью популярен из-за харизмы, идеальная внешность ему не была нужна. Возможно с горбинкой на носу и не таким заметным двойным веком он бы выглядел даже ярче.

Если в их случае денег хватило только на операцию Сомью, то в этой пре-дебютной группе через изменения внешности прошли почти все. Если кому-то и не делали операции, то как минимум перед началом шоу немного увеличили губы. Что забавно – их искусственная внешность очень бросалась в глаза на фоне четырех неприлично красивых, натуральных и поэтому не совсем идеальных трейни Person. Яркая мимика, небольшая асимметрия лица, горбинки на носу, не слишком пухлые губы, веснушки и глаза без двойного века – эти мелочи буквально кричали о том, что кто-то рождается красив… а кто-то слишком идеален, чтобы быть настоящим. Даже двое младших, не подходящие под стандарты даже близко, и те казались интереснее внешне.

Китэ пророчил парням великое будущее просто потому что они привлекательны, что было весьма спорным утверждением. Их навыки далеки от совершенства. Они хорошо танцуют. После дебюта, когда на музыкальных шоу и премиях уже не будет запрета на использование фонограммы, они могут выглядеть весьма достойно – красивые, стройные, хорошо двигаются. Но вот вокал нормальный только у ПакПао, остальные… нет, ничего совсем ужасного, конечно нет. Они не совсем безнадежны. Но обычно таких, как эти шестеро, берут в группу по одному, на роль вижуала, прячут средненькие способности среди более скилловых товарищей. Здесь же живые выступления вытягивает один мембер из семи: ПакПао поет примерно по половине песни. Ожидаемо, что при таком распределении партий он является одновременно и самым популярным мембером группы, и самым ненавистным – фанаты обвиняют агентство в фаворитизме, требуют давать больше партий остальным.

Что особенно удивляет, так это странное чувство собственной важности, которое почему-то есть у этих семерых. Занимаясь в старых залах, без особых условий и хороших педагогов, они почему-то были уверены в собственной крутости. Анджону было неприятно из-за этого. Сколько раз их группа терпела пренебрежительные фырканья коллег из крупных агентств? А теперь эти личинки айдолов поступают так же.

Тренеры в агентстве, скорее всего, внесли вклад в формирование этой ненормальной уверенности в себе. Анджон слышал, что во многих агентствах практикуют политику кнута и пряника, просто с перекосом в одну из сторон. В КАС и АТА это кнут, в Person и UQ – пряник. А еще есть политика воспитания центра группы – его хвалят постоянно, чтобы у центрального участника была непоколебимая уверенность в себе и своих навыках, она нужна на сцене. Эту семерку воспитывали так, будто каждый из них будет центром. Эксперимент явно неудачный.

То, что они сказали про трейни ММ, насколько Анджон понял, было еще и частично спланировано стаффом: кто-то сказал парням, что критика ровесников во время неудач – это распространенный способ вывести конкурентов из себя и заставить делать ошибки. Вот только у этих личинок не хватило мозгов выбрать правильное место и время… во-первых, не на виду у парней из Person…

– Выступление сырое, – заговорил Конхи, вставая со своего места. – Вы плохо поете, ошибаетесь в хореографии, не выкладываетесь на полную. В чем дело?

Стоит отдать должное: смелости у Роуна на семерых. Анджон бы не рискнул перечить Конхи, когда он в таком состоянии. Тот в гневе страшен и может даже до рукоприкладства дойти: тапками кидается метко, а сейчас он как раз в своих любимых сланцах.

– А смысл стараться? – дерзко ответил Роун. – Всё равно выиграют Person, это с самого начала было понятно.

– Смысл? – практически прошипел Конхи. – То есть ты считаешь допустимым показывать отвратное выступление просто потому что соперники популярнее тебя?

Анджон поморщился: кажется, тапок все же полетит. Надо же было сказать такое при Конхи? До дебюта этот парень заставлял свою группу репетировать номера до такого состояния, что просто при включении музыки тело начинает само выполнять движения танца. Они ведь тоже первоначально были не особо сильны в навыках айдолов, хороших учителей в Ssag не было, так что могли только репетировать. Много репетировать, до черных кругов перед глазами и хриплого голоса.

– Все предрешено. Нам все равно не дадут ничего, кроме четвертого места, – уверенно сказал Роун.

– Ты ради места на сцену выходишь? Ты айдолом решил стать только ради славы? – вкрадчиво поинтересовался Конхи. – Потому что если да, то у меня для тебя плохие новости – тебе в к-поп ничего не светит. Либо ты горишь этим делом, либо никак.

Роун упрямо поджал губы и, кажется, собирался продолжить, но его в бок ткнул ПакПао:

– Простите, – низко поклонился он. – Он просто устал, поэтому говорит такое. Отдохнет и все будет хорошо.

– Отдохнет? – хмыкнул Конхи. – Вы отдых не заслужили. Раз уж вы носите титул наших младших братьев, то придется ему соответствовать. Остаетесь в агентстве. До утра времени много, в семь утра в этом зале я проверю, чему вы научились за ночь.

В зале повисла тишина. Анджон хмыкнул: у изнеженных красавчиков на лицах появилось неверие. Кажется, они еще не осознали, что Конхи не шутит.

– Вы ни разу не оставались на репетиции до утра? – спросил Анджон.

Те отрицательно затрясли головами.

– Что ж, поздравляю, это ваш первый раз, – невесело сказал Анджон.

А у самого в голове не укладывалось: как Китэ вообще умудрился собрать таких, как они? Будучи занятыми своей собственной карьерой, Анджон, да и Конхи, никогда не следили за трейни в агентстве. Но сейчас просто не верилось, что после них, готовых на все ради дебюта, Китэ собрал этих… кто мечтает не о дебюте и сцене, а о дебюте и сразу славе. А славу еще нужно заслужить.

– Что-то вы слишком самоуверенны для трейни, – продолжил Конхи. – Считаете, что раз ваш дебют решен из-за того, что агентство вложилось в вашу внешность? Вот ваше главное отличие от соперников – они за места в группе готовы на что угодно, а вы так… ждете популярности, словно она сама собой приходит. Считайте это посвящением в настоящие трейни. Все репетируют до утра, независимо от величины агентства. Если, конечно, дебют для них – не просто слова.

Семеро начали обеспокоенно переглядываться. Вряд ли они не знали о сложных тренировках на выносливость. Другое дело – у них прежде не было стимула так тренироваться. Вообще-то у них у всех перед агентством огромные долги, но они, кажется, верят в то, что легко отработают все после дебюта.

Такие темпами – не отработают.

– А… где мы будем спать? – неуверенно поинтересовался самый младший из них.

– Можете вздремнуть пару часиков на полу. Как раз не проспите слишком долго, – Конхи растянул губы в издевательской лживой улыбке. – А если кто-то считает, что может нарушить наши слова, то хочу напомнить о некоторых нюансах. Мы сейчас единственные, кто приносит деньги в Ssag. И эту дедовщину нам простят и даже не пожурят за грубость. Намек понятен? Репетируйте! И чтобы в семь утра номер был готов с минимальными помарками.

Конхи обернулся к Анджону и он согласно кивнул. Они вместе вышли из танцевального класса и вместе прошли в свою студию. Да и какая там студия… так, что собрали. У Китэ есть полноценная, но там не поработаешь, а они свои песни пишут самостоятельно.

Темное помещение, плакаты на стенах, два стола, побитый жизнью синтезатор, который принадлежал еще отцу Конхи, у стены диван, который они года три назад "спасли" от утилизации, на столах ноутбуки, рядом короб для записи звука. Не полноценная студия, но для работы сгодится.

– Они просто ужасны, – недовольно сказал Конхи, подходя к старенькой кофеварке.

Латте в такой не сваришь, только американо, и то не особо хорошее. Но это все равно дешевле, чем заказывать доставку. Сейчас они уже могут себе позволить кофе, но по привычке экономят. Все копят – кто-то на дом, кто-то на студию, кто-то потому что не привык тратить.

– Сегодня – да, – кивнул Анджон. – Обычно на шоу выступают неплохо, но этот номер…

– Неплохо – это не тот результат, которым стоит гордится, – буркнул Конхи. – Как они с таким отношением будут после дебюта выступать?

Кофеварка загудела, первые капли кофе упали в подставленную кружку. Конхи открыл ящик под кофеваркой и достал бутылку виски и пару стаканов. Кофе и виски – их частый допинг. Трейни они оставили, чтобы те репетировали, а им вдвоем нужно закончить альбом.

– Какой смысл, если первое место займут другие, – Конхи визгливо передразнил трейни и продолжил нормальным голосом: – Потом не будут видеть смысла выкладываться на концерте, раз деньги уже получены. Или на выступлениях, если в этот день не номинированы на награду.

Анджон хмыкнул и продолжил:

– Или на выступление на МАМА, если не дали дэсан.

– Сопляки, – зло выдохнул Конхи.

Он громко поставил стаканы на стол и плеснул в оба немного виски. Потом опомнился и пошел за льдом к морозилке в углу комнаты.

Анджон в это время включил все оборудование, а еще написал охране, что трейни-парней сегодня из здания не выпускать.

– Они правда выиграют? – внезапно спросил Конхи. – Ну, из Person.

Он закидывал кубики льда в виски прямо из формы. В комнате сильно пахло кофе, а кофеварка начала издавать неприятные звуки – закончилась вода в резервуаре.

– Да, выиграют, – уверенно ответил Анджон, подходя к кофеварке. – Они имеют все шансы и у нас выиграть… да что там – уже выиграли. Пока мы мечтаем номинироваться на Грэмми хоть где-нибудь, Даниэль Хан был в главных номинациях уже несколько раз.

Анджон выключил кофеварку, отставил в сторону кружку с кофе, а сам начал готовить все на вторую: высыпал мокрое кофе в мусорку, насыпал другой, даже не промыв кювет, налил воды и подставил другую кружку. Надо, наверное, все же прекратить жадничать и купить себе новую кофеварку.

Судить шоу Анджон вызвался сам. Из любопытства. Любопытство вообще постоянно толкает его на сомнительные авантюры, но эта идея оказалась действительно стоящей. Первоначальной целью было начать заводить собственные связи среди воротил корейского шоу бизнеса. Кроме того, Анджон, хотя сам и рэпер, всегда восхищался Ким Минхо, из-за него и предложил свою кандидатуру ведущего. Минхо был его кумиром не столько в плане любимой музыки, сколько как Человек и Артист. Столько лет на сцене, а всегда безупречные выступления. В каком-то интервью Минхо сам говорил, что за все годы карьеры у него было четыре неудачных выступления, когда голос его подвел, и однажды из-за сильной простуды он был вынужден петь под фонограмму. И сказал, что он до сих пор помнит все эти случаи и ему за них стыдно. Эти слова запали в душу Анджона как образец идеального артиста. А еще, о чем в индустрии часто говорили, Ким Минхо колючий и едкий на словах, но один из самых добропорядочных людей во всем бизнесе. У него из грехов – страсть к одежде в стиле итальянского мафиози и, по слухам, дорогой виски. Пообщаться с Минхо достаточно сложно – он несколько лет не участвует в развлекательных шоу, а тут такой шанс.

Китэ, конечно, не был в восторге от этой идеи, но и запретить не смог. Группа официально готовится к камбеку, от съемок раз в неделю они ничего не потеряют, зато все это время фанаты будут каждую пятницу обсуждать Анджона и его судейство.

– Будет обидно, если нас перегонят новички, – вздохнул Конхи, выводя Анджона из задумчивости.

– Будет, – согласился Анджон и возвращаясь с кружкой к столу. – Но что мы можем сделать? Кроме того, что предлагает Китэ, конечно.

– Идея противная, – уверенно сказал Конхи. – От нее несет безнадегой. Я бы предпочел либо победить, либо проиграть достойно, а не саботировать их камбеки. И уж тем более – мне не нравится идея косвенно натравливать наших фанатов на новичков. Мы сами были в таком положении, мне противно даже думать о том, чтобы поступать так с другими.

Анджон кивнул и дополнил:

– Тем более – наш случай показал, что это все равно не работает. Как нас не пытались задавить, мы все равно достигли того, чего достигли.

Конхи устраивался у синтезатора. Вообще, в записи музыки этот старичок не участвовал. Но Конхи на нем наигрывал мелодии, таким образом они решали что делать с песней. А потом уже создавалась музыка в программе. Но сначала – простенькая мелодия на старом синтезаторе.

– Китэ, скорее всего, правдами и неправдами вынудит нас так поступить, – дополнил Анджон. – Ты его знаешь, на него "нечестно" и "не хотим поступать так же, как поступали с нами" не подействует.

Конхи кивнул и отхлебнул виски. Анджон открыл свой блокнот для записей. Нужно работать, но настроение не особо рабочее.

– Именно это и бесит, – выдохнул Конхи. – Сама по себе вероятность появления сильных конкурентов меня скорее заводит, мотивирует делать лучше и больше. Но то, что наш шеф здоровой конкуренции предпочитает низкие приемы – это убивает все желание что-либо делать.

Анджон кивнул и в задумчивости вернулся к кофеварке.

– А еще он со своим "Сделайте трек легче, попсовее", – передразнил начальника Конхи. – Аж противно.

– Тебя попсовость смущает? – удивился Анджон. – Я думал, ты и так хотел… Ну, отойти от прошлого стиля.

– Хотел. Но его требования все равно бесят. Может об этом и напишем песню?

Анджон хмыкнул:

– Попсовую песню про раздражающего начальника? Интересная тема.

И они оба засмеялись. За спиной захлюпала остатками воды кофеварка.

– Давай уже купим новую кофеварку, а? – немного раздраженно предложил Конхи.

– Я тоже все об этом думаю, – признался Анджон, выключая ее.

Забрал кружку, сел за стол, отхлебнул горячего кофе. Конхи уже начал что-то наигрывать. Да, все верно: как бы не бесило окружение, нужно работать. А кофеварку можно и завтра обсудить.

Глава 21. Финал или старт?

Последние несколько выпусков шоу были яркими, их много обсуждали в сети, отдельные отрывки расползались по интернету и активно обсуждались фанатами к-поп по всему миру.

Выступление Person с Dirty тут побило все рекорды. Уже года три на к-поп сцене редко бывают ярко выраженные сексуальные концепты, большинство групп осторожничают, не желая напороться на обвинения в распущенности. Нельзя сказать, что такие выступления начисто отсутствуют, но их достаточно мало, чтобы грязные танцы Минсока и Джинхо остались незамеченными. Так как они единственные, кому исполнилось восемнадцать, то основная нагрузка взаимодействия с противоположным полом легла именно на них – только они в танце были достаточно близко к девушкам из подтанцовки… Джинхо в этом показал себя с неожиданной стороны, даже Минхо от племянника был в шоке.

Выпуск стал скандальным, так сказать. Зрители много его обсуждали и критиковали Mnet за безобразие на сцене… и это при том, что все выступления и все тексты прошли корейскую цензуру – в них не было ничего по-настоящему пошлого. Просто с секси-концептом в итоге вышло три группы из четырех, только ММ выбрали образ плохих парней, а не коварных соблазнителей. Итого песни с намеком на секс пели преимущественно несовершеннолетние парни, многим даже шестнадцати не было. Озабоченность парней-подростков в таком возрасте дает о себе знать, поэтому на сцене отрывался не один Джинхо, там все дали жару, особенно те, кому по пятнадцать. Почти весь выпуск Боа и Лиа Ким обмахивались своими блокнотами, а мужчины над ними потешались: все спрашивали, как те себя чувствуют. Вне работающих камер Боа даже возмутилась – не оборзели ли детки так над взрослыми женщинами издеваться? Детки таинственно улыбались. В индустрии развлечений быстро взрослеешь внешне и по поведению, поэтому на свой реальный юный возраст мало кто выглядел – абсолютно все парни застряли внешне в условном “то ли семнадцать, то ли двадцать семь”.

Mnet же собрал рекордные просмотры и огромную прибыль с партнерки YouTube канала, поэтому на недовольство некоторых ханжей руководству было плевать. Рейтинг шоу бил все рекорды, последние выпуски смотрели практически всей страной, ролики этих выступлений смотрели чаще, чем многие клипы групп из средненьких агентств.

Для группы Дана это было только на руку. В этом году практически всем в группе исполнится восемнадцать – рубеж, после которого агентство уже не будут обвинять в сексуализации несовершеннолетних. Но Хэвон их младше, поэтому ему еще два года выступать в группе со зрелым концептом, когда ему по бумагам до зрелости еще жить и жить. Выступление на шоу было в чем-то экспериментом – смотрели на реакцию зрителей.

После ошеломительного успеха этого номера они почувствовали, что могут немного расслабиться и взяли не танцевальный трек. Исполнять на шоу что-то с минимальной хореографией – рискованный для Кореи шаг. Они бы не пошли на это, если бы не их ошеломительный успех. Им всем нравилась эта песня своим посылом, к тому же Sia выпускалась под одним из лейблов Sony Music, поэтому была надежда, что Columbia Records смогут получить право на издание кавера этой песни, как до этого они смогли получить ограниченные права на Dirty.

Ограниченные права это сложно. Песня обычно не принадлежит одному человеку. Правами на песню в разных соотношениях могут владеть: авторы текста и музыки, аранжировщик, музыкальный продюсер, исполнитель, продюсер исполнителя и звукозаписывающий лейбл. Плюс сюда все косвенные участники: например, если альбом писали под лейблом А, но продюсер принадлежит лейблу Б, то лейбл Б, хоть и не участвовал в записи, имеет право влиять на использование песни.

Именно из-за этого так сложно получить право на официальное включение кавера в альбом, и чем длиннее список задействованных в создании песни, тем сложнее со всеми договориться. Спеть один раз на концерте – пожалуйста. Записать кавер для YouTube или телевизионной программы – можно, пусть и с ограничениями. Выпустить кавер и почти все отчисления отдавать оригинальным правообладателям – тоже возможно. Выпустить кавер как часть альбома, исполнять его на концертах и выступлениях и получать за это деньги – это уже сложнее.

К тому же не все правообладатели готовы отдавать свои песни на сторону. Sia к моменту подготовки выпуска так и не согласилась, хотя надежда еще была. Спойлер – зря надеялись, артистка права на эту песню продавать отказалась. А вот список создателей у песни Dirrty гораздо длиннее, но проблем с покупкой прав не возникло.

Зачем вообще Columbia Records и Person выкупать права на исполнение чужих песен? Все просто – виновата хайповость шоу. Их выступления привлекли много внимания, зрители хотели бы увидеть это лично, а не с экрана телевидения. Плюс вероятность того, что собственные концерты они начнут проводить меньше, чем через год после дебюта.

Телеканалы требовали, чтобы группа Person дебютировала до конца отчетного периода корейских премий. То есть до середины сентября. И на этой же дате настаивали американцы, потому что это конец отчетного периода для Грэмми. Дан и Сону вообще считали, что лучше к середине сентября закончить продвижение дебютного альбома. Они сами поставили самый ранний из возможных сроков – первое августа.

За такой короткий срок, с начала июня по август, невозможно выпустить большой альбом – просто не хватит времени на подготовку всех песен. К тому же невыгодно выпускать потенциальные хиты как набор бисайдов, а наполнять альбом совсем уж простенькими песнями – невыгодно для репутации. Поэтому в дебютном альбоме не может быть много песен. Последующие альбомы Дан хочет выпускать по американскому примеру – череда синглов, потом полноформатный альбом. Подготовить такой альбом они смогут только к концу зимы следующего года. А летом 2019 надо бы в тур.

И тут простая математика. На первом альбоме будет семь песен, хотя для концертного исполнения годятся не все. Плюс две из пре-дебюта. Второй альбом – реально можно записать десять качественных, концертных песен. Каждая песня в среднем четыре минуты, и это еще оптимистичные подсчеты. Итого семьдесят шесть минут выступления, час и шестнадцать минут… скорее просто час, потому что обычно песни короче четырех минут. Этого мало, чтобы давать концерты в турах. Делать короткий концерт – удар либо по кошельку, либо по репутации. Все же привезти к-поп группу в тур – это заметные вложения, билеты обычно стоят дорого, длительность концерта тут слабо влияет на его себестоимость. Но заставить людей за часовой концерт платить столько же, сколько они платят за два часа других исполнителей… как минимум невежливо. Значит нужны каверы и сольные песни, еще хотя бы на полчаса.

Есть еще один важный нюанс: хореография. Хорошо сделанный танец, с интересными движениями, сменой позиций и прочей красотой стоит денег. Иногда больших денег. Например за хореографию к их пре-дебютной песне Person в общей сложности отдадут почти сто тысяч долларов – это, правда, с учетом трат на перелет хореографов в Корею и их проживание здесь. Корейская хореография стоит дешевле, конечно, но тоже накладно. Часть треков можно исполнять без хорео, но не все же. А тут для шоу хореография уже поставлена, за нее уже заплатили. Добавить эти песни в их концертный репертуар – в некотором роде экономия.

Вообще, купить получилось уже четыре песни: англоязычную Dirty, плюс три корейские, купленные даже на лучших условиях, это Pray, с выступления-визитки, The Chaser, традиционных концепт, и Energetic, милый. В Корее вообще не принято выкупать ограниченные права на песни. Каверы на концертах поют без разрешений, это не запрещено, а запись делают только для роликов на You Tube, без публикации для стримингов. Но это вообще-то не совсем правильно и американские партнеры предпочли перестраховаться. Там есть лазейка в мировом авторском праве, с условием регулярности исполнения. То есть исполнить чужую песню на паре концертов – все в порядке. Но если ты включаешь кавер в свой концертный тур и исполняешь ее регулярно, то с тебя могут потребовать часть прибыли за концерты, аргументируя тем, что чужая песня стала причиной успеха концерта.

В отличие от Dirty, которую купили еще до исполнения, переговоры об Unstoppable начались уже во время шоу. До этого не было уверенности, что они ее исполнят. Они хотели выиграть.

Сам по себе выигрыш не так уж важен. Перечень призов выглядит так: короткое шоу группы на телевидении, реклама дебюта на специальных стендах, дебютный шоукейс на музыкальном шоу и специальное выступление на МАМА. Первое место забирает все четыре приза, второе – все призы, кроме первого, третье место – получает только последних два приза, а четвертое, несмотря на проигрыш, все равно будет иметь возможность выступить на МАМА с двумя номерами. Все это, без сомнения, может помочь группе в продвижении… но есть один нюанс – эти "призы" либо можно получить при условии громкого дебюта, либо купить. В Person сражались не ради призов, а исключительно ради самого факта победы. Если бы у них не было значительного отрыва от остальных групп, они не стали бы делать номер без сложной хореографии.

Так как к этому моменту уже можно было использовать танцоров, то именно они и делали большую часть работы. Танцоров-парней нарядили в одинаковые парики, как у Sia – двухцветное каре. Они танцевали модерн, мемберы прятались за танцующими, появляясь только на своих партиях. Это в первом куплете. А во время первого прехоруса, который исполнял Инсон на пределе своих вокальных возможностей, Дан и Джинхо вспомнили навыки тхэквондо – разбили доски прямо на сцене. Для зрелищности пришлось заказывать специальные. Просто бить натуральную доску – небезопасно из-за щепок. Они острые, ими можно нечаянно повредить руку, а еще они могут отлететь в сторону, став ненужным мусором на сцене. Но и обычные тренировочные доски не подошли бы – ненатурально выглядят, а им нужна зрелищность. Заказывали такие же, как для выступлений кекпха – стилизация под натуральную доску, но на деле тот самый пластик с жестким шарниром. Выглядело мощно. И повторяло тему оригинального клипа Sia – там головой разбивали стекла.

На судействе их ожидаемо пожурили за то, что хореографии почти и не было – так, несколько движений, но похвалили за то, что они смогли сделать интересный и динамичный номер. Но судейство расценивало все по общим правилам, то есть в графе танца у них стояли низкие оценки, поэтому они впервые за время шоу оказались на четвертом месте. И все еще первыми в общем зачете.

Вот теперь они действительно вышли на финишную прямую. Так как номер для первого выступления с собственной песней был сложным, репетировать приходилось много. Они оставались допоздна, провели за репетицией все воскресенье, а в понедельник Хэвон не пошел в школу, чтобы успеть довести номер до совершенства.

Во время финальной репетиции во вторник все выглядело идеально. И все же присутствовало волнение: они ни разу не выступали с трюками на сцене. Хотя больше всего нервничал Хэвон, у которого трюков не было.

Хорошо хоть шоу будет в записи.

Первоначально финал хотели снимать в прямом эфире… хорошо, что не стали объявлять заранее, потому что необходимости тратиться на прямой эфир не было, как не было и смысла в зрительском голосовании. Впервые за долгое время решили отказаться даже от иллюзии фанатского выбора, оставив все на мнение судей и результатов прошлых голосований.

Дело в значительном перевесе популярности. После каждого выпуска проходило голосование в приложении и на сайте, которое обещали приплюсовать к голосам жюри в финале. Первоначально группа Person лидировала с небольшим отрывом – начали с восьми процентов превосходства, потом падали до пяти. Но в последних выпусках за Person голосовали так много, что сорок процентов от общего числа голосов принадлежала им, и только шестьдесят между собой делили остальные три группы.

В сети зрители тоже обсуждали этот перевес популярности.

По правилам шоу группы не могли оглашать названия, выступая до конца шоу под именем агентства, но фанаты уже давно выяснили кого и как собираются назвать. В случае Person это была абсолютная уверенность – еще в марте Канджи получил патент на название. Все патенты отображаются в открытых источниках, только на какое-то время можно скрыть описание – на что именно регистрируются торговый знак, на йогурт или журнал. Но и так всем было понятно, что агентство талантов будет регистрировать товарный знак вовсе не на йогурт. Поэтому группу уже в сети называли Героями. Как и группу от UQ – Магнитами, потому что UQ в ходе шоу зарегистрировали товарный знак Magnetic. А недавно и ММ зарегистрировали название на группу – Hack’ores, поэтому безымянными оставались только парни из Ssag.

Из-за времени регистрации названия все и считали, что группа Person дебютирует раньше всех. А это дало неожиданный результат даже для Дана.

У него уже была небольшая, но сформированная фанбаза в Корее. Эти люди были кем-то вроде фанатов блогера и модели. Они переводили его посты с английского на корейский, следили за всей активностью, делали разбор стиля. Со временем эти фанбазы расширились, появились группы людей, которые делают примерно это же для ТикТок аккаунта, где Дан снимается вместе с Минсоком, такие же группы возникли и отдельно для Минсока, он был очень популярен в Корее. И вот с началом шоу их фанаты организовали еще одну группу по интересом… по сути, сформировав фанбазу для группы Pop Heroes. Они обсуждали выступления, делали эдиты с каждым из мемберов, собирали крохи информации о каждом из парней, активно голосовали… ко дню рождения Хэвона они так задолбали все службы поддержки фанатских голосований, что владельцам приложений пришлось выкатить официальный ответ на главной странице: они не могут включить в перечень голосования айдола, который еще не дебютировал, таковы правила. Эти голосования проводили ко дню рождения айдолов, голосовали фанаты, победитель получал рекламу – обычно это фото на остановках или в метро. И вот вроде как небольшая фанбаза еще не дебютировавшей группы очень хотела начать голосовать за своих уже сейчас.

[*Эдит – короткий ролик, такой видеоколлаж на определенную тему под красивую музыку.*]

И из-за этой молодой и борзой фанбазы в сети говорили о том, что лайв голосование вообще лишено смысла. По сути, критики из жюри дадут более адекватную оценку, чем восхищенные фанатики.

Поэтому Mnet решили отказаться и от лайв голосования, и от прямого эфира. Всем было понятно, что результаты шоу разбредутся по сети до того, как выйдет финальный выпуск, но… как будто до этого люди не знают, кто победит.

Прямая трансляция – это и дороже, и сложнее, да и качество часто страдает. А тут у них уже отлаженная система, готовые площадки, возможность сделать приятный глазу монтаж.

Все по классике – их собрали на знакомой площадке, ведущий шоу подвел итоги прошлой недели, пожелал удачи во время выступления.

После – выступления на сцене. Было немного нервно, ведь Person выходили последними и их все ждали.

Перед выходом на сцену Дан внезапно осознал, что это будет первый раз, когда он исполняет свои песни перед публикой. Нет, у него и в прошлой жизни было то, что он писал сам, но это немного другое, там его песни шлифовали профессионалы. А теперь он – тот самый профессионал, который создал эту песню. И сейчас выступит с ней на сцене…

– Это наша первая собственная песня, – сказал он, когда все собрались в круг перед выходом на сцену.

Кто-то даже вздрогнул. Кажется, не только Дан не осознавал это в полной мере.

– Несмотря на то, что это очень важное выступление, – продолжил он. – Это еще и первый раз, когда мы показываем себя действительно как группу. Постарайтесь. И повеселитесь – это выступление должно остаться приятным воспоминанием.

У него у самого в теле поселилась приятная дрожь предвкушения. Инсон подпрыгивал на месте от нетерпения, а Минсок то сжимал, то разжимал кулаки. Они собрались в круг, как обычно отсчитали до трех, пожелали друг другу удачи и вышли на сцену.

Даже до начала выступления было громко. Ведущему пришлось отдельно просить фанатов немного меньше кричать, чтобы не портить звук. Но, едва они начали петь, стоящие в зале снова забыли о необходимости кричать потише.

Песня начинается с вступления Хэвона. У него красивый высокий голос – такой легкий и юношеский, что только принцев для Дисней озвучивать. Но мелодичное вступление под звуки корейской флейты сменяются энергичным битом, Хэвон резко присаживается и, одновременно с началом более яркой и громкой музыки, Юджин делает сальто, перелетая через Хэвона, и, едва выпрямившись после трюка, начинает свою партию.

Народ у сцены орал так, что отсчет в наушниках было плохо слышно. Тело двигалось словно само – последствия тщательно отрепетированного номера, а ощущение счастья от пребывания на сцене создавало такое драйвовое настроение, что желание выложиться на полную было особенно сильным. Дан исполнял то, что требовалось, с полным погружением в смысл текста, улыбался в камеру и отдавался танцу в полной мере. Перед дэнс-брейком передал микрофон парню из подтанцовки. Начало танца было совместным, но уже через десяток секунд были запланированы движения брейкдэнса, где Дану нужны обе руки. После танца микрофон ему вернули. Последний припев с уже традиционной для их группы гармонией голосов и… финальная поза.

Они репетировали номер сотни раз, но никогда Дан так не уставал всего за одно выступление. Воздух казался сухим и горячим. Он вытащил наушник из уха и едва не оглох от рева толпы.

На шоу и прежде были проблемы с успокоением толпы, но в этот раз зрители в зале превзошли сами себя. Они кричали название их группы так громко и слаженно, что от ощущение благодарности слезы наворачивались на глазах. Казалось, что все шестьсот человек в зале пришли сюда ради них. Ведущего практически не было слышно и уже сам Дан знаками показал парням, что нужно сделать – сначала еще раз поклонились почти у самого края сцены, а после жестами начали просить людей в зале снизить уровень шума.

Вердикта судей ждали обнявшись. Все тяжело дышали и сейчас хотелось уже поскорее уйти со сцены и просто выпить воды.

– Вы раньше танцевали слабее, чтобы не сильно пугать соперников? – иронично спросила Лиа Ким.

После ее слов зрители снова заорали и Дан краем глаза увидел, что у их ведущего уже нервы сдают – он предостерегающе показал зрителям кулак.

– Что вы тут устроили? – после небольшой заминки продолжила Лиа Ким. – Я словно не выступление айдолов смотрела, а работу танцевальной команды. Сколько трюков и сложных связок… просто невероятно…

Кланялись тоже вместе, обнимая друг друга кто за пояс. Много раз – после каждой похвалы судей. В этот раз их если за что и ругали, так только за сокрытие части талантов. Ну и еще Анджон иронично указал на то, что они показали очень высокую планку собственных выступлений и теперь придется ей соответствовать, а это сложно.

В отличие от прошлых выпусков, в этот раз финальное оглашение мнения жюри происходило прямо в зале, перед поклонниками. Жюри удалились из зала, а на это время на сцену вышла группа, которая должна была поддержать интерес зрителей – девчонки из небольшого агентства пели для зрителей, чтобы те не дурили, пока идет подсчет голосов.

Где-то через полчаса все четыре группы вышли на сцену, а ведущие заняли свои места.

Итог шоу: первое место – Person, второе – UQ, третье – MM, и четвертое – Ssag. Взрыв конфетти, заиграла их песня, а им нужно было изображать радость и удивление. Впрочем, с радостью проблем не было. Шоу закончено – чем не повод для радости?

Они пересекли финишную линию пре-дебютного шоу… и встали на стартовую позицию перед дебютом.

Глава 22. Последствия

Съемки финального эпизода проходили шестого июня, а уже на следующий день Джинхо исполнялось двадцать один год. В честь этого события в общежитии устроили праздник – заказали вкусной еды, алкоголь, а главное никто не пошел тренироваться, а Хэвон взял дополнительный выходной в школе. Они выиграли – заслужили день отдыха. Встали поздно, весь день лопали вкусности, поздравляли Джинхо, вечером выпили соджу (даже Хэвона немного напоили), а потом… нервное напряжение последних дней было так велико, что усталость оказалась сильнее желания что-то там праздновать, поэтому в девять часов вечера они уснули. Поддатые и обожравшиеся. Зато наконец-то выспались.

В субботу, когда вышел последний утренний эпизод с "закадровой съемкой", Mnet устроили вечеринку. Как и многие рабочие вечеринки в Корее, она началась в три часа дня и должна была закончиться в шесть-семь. На нее пригласили всех трейни-участников, организаторов, некоторый стафф… владельцев агентств, руководство телеканалов, потенциальных инвесторов и рекламодателей. В общем, настал час раздела прибыли. Финансовую прибыль от самого шоу получает Mnet, это как бы и не обсуждалось. Но делиться им придется не деньгами, а временем в эфире, связями и прочими не-финансовыми услугами. Поэтому по залу и разгуливали потенциальные рекламодатели и инвесторы: еще не дебютировавшие группы делили между собой.

Дан заранее обговорил с парнями поведение на вечеринке. Стоять толпой и стеснительно улыбаться – слишком непрофессионально. Как бы ни было страшно и неловко, нужно разойтись по залу небольшими группами, разговаривать и рекламировать себя. Чем больше корейских шишек захотят купить у них рекламу – тем дороже будет стоить эта реклама. Чем выше их ценник – тем больше зарабатывает агентство и они сами. И чем больше эти заработки, тем лучше и дороже их контент. Буквально – “Хотите крутые клипы и летать первым классом? Идите рекламировать себя!” .В итоге Минсок с Инсоном и Хэвоном стояли на месте, у столов, преимущественно принимая поздравления. Джинхо с Юджином активно знакомились с людьми, ходя по залу. А Дану пришлось "работать" одному.

Сначала он немного постоял с Сону – принимали поздравления как часть команды организаторов. Выплаты Дана за шоу малы, как автор идеи он получит только три процента чистой прибыли. А вот Сону – один из продюсеров, ему отсыпят больше.

Когда Сону ушел к остальным продюсерам, Дан отправился по залу в поисках старых знакомых. Поговорил с главным редактором корейского Vogue, выразил свое желание сняться в их журнале на обложке, но был бы не против художественной съемки, а не фото на сером фоне. Женщина посмеялась и пообещала учесть это. Мужчины на обложке Vogue – огромная редкость, это все же женский журнал. Но корейский Vogue последние полгода начал потихоньку менять общее направление. Впрочем, так делали и модные журналы Японии и Китая – сместили фокус с "журнал женской моды" на "журнал для тех, кто любит моду". Они даже сменили текст повествования – раньше он обращался скорее к женщинам, теперь стал гендерно-нейтральным. Дан читал статью об этих изменениях – вроде неявных, но важных для мира моды. И там его блог и модельная карьера были названы одной из причин смены приоритетов модных домов. Внезапно оказалось, что на мужской моде тоже можно много зарабатывать, а в Азии эти доходы особенно высоки.

Потом Дан столкнулся с представителем Lotte. Получил обещание, что контракт на групповую рекламу будет в ближайшее время, заключить его можно будет сразу после объявления названия группы.

Неожиданный гость вечеринки – представитель LVMH, Ю ЁнГук. Дан знал этого мужчину, он был его координатором в Корее, кто-то вроде директора по связям, он же региональный менеджер. Штат агентства в Корее невелик, поэтому спектр его обязанностей и возможностей достаточно широк. Все съемки для блога проходили через него, как и многие контракты агентства.

– Присматриваете себе новых моделей? – весело спросил Дан.

– Ну, лучшие здесь все равно вы, – улыбался он. – Ты с Минсоком и без приписки “айдолы” приносили ощутимую прибыль.

Дан с улыбкой кивнул. Крупные люксовые бренды осторожны в заключении контрактов с к-поп артистами. Пока что явные рекламные взаимоотношения есть только у самых популярных групп… ну и у Дана с Минсоком.

– Инсайдерская информация – эта мужская коллекция Louis Vuitton будет последней для Ким Джонса, – внезапно сказал Ёнгук.

– Что?– удивился Дан. – Но почему?

Новость его действительно удивила и расстроила. Вообще, уход Ким Джонса произошел и в прошлом, просто Дан не помнил – когда. В какой-то момент времени Ким Джонс начал работать в Dior. Дан запомнил это из-за череды других креативных директоров мужской линии LV, один из которых вообще не был дизайнером.

– Креативный директор мужской линейки Dior решил уйти, – просто объяснил ЁнГук, – а это не тот бренд, который можно доверить кому угодно. При этом Тони Кавалли прекрасно справится с обоими коллекциями, и мужской, и женской, у него креатива на несколько модных домов хватит. Это все упрощает – не нужно искать нового дизайнера.

Дан пораженно кивнул. Значит, скоро одевать его будет Кавалли. Намного волнительно, учитывая что этот мужчина демонстрирует на показах.

– Если он будет отвечать и за мужское и за женское направление, значит ли это, что он объединит коллекции? – уточнил Дан.

– Этого я пока не знаю, – улыбнулся Ёнгук. – Но у меня есть устное приглашение для тебя. В Париж, на встречу с Кавалли. Желательно до сентября.

Дан задумался. Сейчас начало июня, первого июля выйдет диджитал альбом, первого августа их официальный дебют. В принципе, в июле можно успеть съездить…

– Как мне договорится о встрече? – спросил Дан.

– Через меня, – объяснил Ёнгук. – Когда уточнишь свое расписание, напиши мне. Я узнаю – получится ли совместить с графиком мастера.

Дан улыбнулся. Мастер. Прежнего дизайнера так не называли. Но, с другой стороны, это ведь Кавалли. Независимо от его личности и того, насколько носибельна его одежда в жизни, он все равно безумно талантливый дизайнер. Дан из будущего это в полной мере осознает. Не он один, конечно, создает что-то новое, но все же…

– Первой коллекцией Кавалли будет межсезонная Pre-Fall, и она будет в Сеуле, – буднично сказал Ёнгук.

[*Обычно у модных домов две коллекции в год (не считая кутюрной коллекции, но эта одежда – не про продажи в бутиках). Но, кроме двух основных коллекций, дизайнеры могут проводить дополнительные показы. Самые частые – это Круизная коллекция, с тематикой отдыха, и Межсезонные коллекции, которые вставляют когда придется. Цель этих коллекция – привлечь больше внимания в бренду. А еще межсезонные коллекции часто показывают в других странах, вне расписания Недели Моды европейских столиц.*]

Дан чуть не подпрыгнул на месте:

– Вы меня новостями решили добить?

Мужчина засмеялся:

– Нет, это Кавалли всех добивает. Особенно наш вовсе не огромный штат работников. Но все уже решено, в декабре здесь пройдет показ. Разумеется, ты будешь приглашен. Чуть позже вышлю даты.

Дан завороженно кивнул. Для Сеула это будет большим событием. Лет через пять показы в азиатских странах станут нормой, потому что все хотят мощно зайти на азиатский рынок, но сейчас это сложно, поэтому и дорого. С другой стороны, вот уж не Louis Vuitton жаловаться на отсутствие денег.

– Что, кого посоветуешь из новичков пригласить? – иронично спросил Ёнгук. – Слышал, у тебя конфликт с кем-то из них.

Дан бросил на него быстрый взгляд. Вопрос с подвохом. И подвох вовсе не в том, что о таком не принято говорить, хотя и это тоже. Нет, тут немного другой важный нюанс. Ю ЁнГук – главный координатор для всех брендов огромной компании, он не просто случайный исполнитель. А у Дана с этой компанией сложились определенные отношения. Он знаком со многими из семьи Арно, несколько раз ужинал с супругой того сына, которого сейчас называют самым ожидаемым наследником. И они часто подчеркивали, что он часть Дома Louis Vuitton – это обозначение для самых важных друзей бренда. Дан не может соврать их представителю, это будет некрасиво. Но и сказать правду – не совсем этичный поступок. Ёнгук явно специально задал такой вопрос. Но почему?

– Это сложно назвать конфликтом, – осторожно начал Дан. – Просто неосторожные слова молодых парней имели последствия. Я не мог оставить все, как есть, но… но они молоды… как и я. Просто, в отличие от меня, они не знают о важности дружбы.

Ёнгук засмеялся:

– Значит, не в обиде?

– Не в обиде, – так же осторожно соврал Дан, а потом честно дополнил: – Но отношусь теперь с подозрением.

– Мог бы и просто сказать, что они не тебе не нравятся, – расхохотался Ёнгук. – Но мне нравится твоя осторожность. И еще… когда соберешься в Париж, не забудь прихватить с собой Джинхо. Ким Джонс хочет с ним встретиться.

Дан завороженно кивнул, а после и поклонился на прощание. Он так и не понял к чему был последний вопрос. Знал ли Ёнгук о конфликте трейни? Наверняка знал. Как знал и о том, что этот конфликт создал раскол между Person и Ssag. Два агентства и прежде не были дружны, а уж теперь…

Вся эта история доступна всем, кто хоть как-то общается с "шишками" в шоу-бизнесе. Поэтому непонятно, почему Ёнгук решил задавать такие вопросы Дану. На что он его проверял?

***

Минхо уже успел переодеться в домашнее и как раз выбирал, какой фильм ему посмотреть, чтобы было не так скучно коротать этот вечер, как в дверь позвонили. И тут же открыли, что было неудивительно – если кто-то добрался сюда через охрану, то он наверняка знает код доступа к двери.

Минхо немного опасливо выглянул в коридор, ожидая увидеть сестру. Она старше на шесть лет и, в некотором роде, воспитывала его, когда родители погибли. Он, конечно, уже и сам тогда был вовсе не маленьким мальчиком – почти пятнадцать лет, но все же сестра для него ощущалась скорее как мама. Поэтому он ее и опасался.

Но в коридоре разувался Канджи. Что показательно – тоже практически в пижаме. В руках объемный пакет, а из кармана куртки натурально торчит горлышко бутылки.

– Ты что-то не похож на серьезного директора, – расхохотался Минхо и поспешил забрать пакет.

Внутри закуски в пластиковых контейнерах. Вряд ли из супермаркета, скорее всего – доставка из ресторана.

– Ты как-то тоже не похож на главного корейского сердцееда, – ответил Канджи.

Минхо махнул на него рукой, смеясь. Какой сердцеед, в его-то возрасте. Его и раньше погоня за юбками интересовала мало, а сейчас и подавно.

– В честь чего решил пить? Случилось что-то плохое, или что-то хорошее? – уточнил Минхо.

Канджи вытащил из кармана куртки бутылку виски и гордо поставил ее на журнальный столик. Та же самая марка, что они пили, когда приняли в агентство Даниэля.

– Не верю своим глазам, – пораженно протянул Минхо. – Неужели ты потратил десять тысяч баксов на бутылку виски?

– Начнем с того, что оно вовсе не такое дорогое, как ты меня пугал. Всего семь тысяч.

– Это, без сомнения, многое меняет, – иронично заметил Минхо.

– Ну а главное, это первый дорогой алкоголь, который мне понравился. Когда девчонки из Flower выступали в США, я попросил их менеджера сделать мне одолжение. Она смогла купить пять бутылок.

Минхо, все еще посмеиваясь, принес стаканы, насыпал льда в ведерко, чтобы потом не ходить каждый раз к холодильнику. Канджи за это время разделся и с удовольствием расположился на диване.

– Так из-за чего пьем? – напомнил Минхо. – Ты меня знаешь, я никогда не откажусь от хорошего алкоголя, но все же…

Канджи вздохнул:

– Случилось много чего. Не плохого, но и не особо хорошего. Просто… неприятная для меня ситуация, с которой я ничего сделать не могу.

Минхо удивленно посмотрел на друга, а сам распечатал бутылку, плеснул в бокалы, добавил щипцами по кубику льда, протянул Канджи и отпил немного сам. Действительно хороший виски. Неудивительно, что его в Корее не достать.

– При условии дебюта в августе наши парни, либо же Flower, заберут основные крупные награды МАМА и ММА, – выдохнул Канджи.

Минхо непонимающе сощурился. Он даже не сразу понял, что имеет ввиду Канджи: до начала "сезона" престижных премий еще полгода, с чего такое утверждение? Сейчас как раз время выхода альбомов, которые потом будут бороться за эти премии. К тому же…

– У них нет таких больших фанбаз, чтобы пересилить PDS или группы из АТА…

– На данный момент маловероятно, что кто-то из АТА сможет соревноваться с PDS в показателях цифры и физики. PDS заберут все награды, если голосование будет честным. Но… Китэ...

Минхо наклонил голову:

– Что он опять учудил?

– Разозлил тех, кто и так на него был обижен, – выдохнул Канджи. – Знаешь же, что еще после того случая с его трейни он скандалил с Mnet, клятвенно обещая, что больше никогда ноги его артиста на подобных шоу не будет?

Минхо кивнул. Скандалил, конечно, громко сказано, но вслух нечто подобное было произнесено. Но такое почти все агентства говорили, все же Mnet – частная телекомпания, им высокие рейтинги особенно нужны, они ради них на любые скандалы готовы. Ssag не первые, и не последние, чьи артисты на шоу попадают в скандалы. Mnet черного пиара не боится.

– Mnet заявлениями о бойкоте, разумеется, не напугать, – криво улыбнулся Канджи. – Единственный способ бороться с ними – следить за тем, чтобы артисты не творили дичь. Другого способа удержать их желания устроить маленький скандальчик нет, сам знаешь. Но уже после было то интервью…

Теперь уже Минхо недовольно усмехнулся: он помнил его. Flower получили РАК в Корее за обе песни, которые продвигались в США. И Китэ в своем интервью снова поднял тему саджеги, толсто намекая, что показатели PDS заслуженны, а вот некоторым артистам, которые внезапно стали так популярны, явно помогают добиться таких достижений. Это был явный наезд на Flower – это они стали популярны внезапно. Но выразился Китэ очень неаккуратно. Он не упомянул подтвержденную радио ротацию в США, но прошелся по несправедливому получению мест в чартах Кореи, косвенно обвинив в этом и руководство корейских стриминговых площадок, то есть Melon в большей степени.

Сейчас на стриминговых сервисах действительно процветает то, что можно косвенно назвать саджеги – кто-то покупает ботов, чтобы продвигать малоизвестные группы. Но этот “кто-то” нашел способ обмануть системы стриминга, он не в сговоре с Melon, а напротив – их враг и противник. Суть в следующем. Песню начинают массового “слушать” боты в то время, когда жители Кореи спят – то есть примерно с двух часов ночи и до пяти утра. Так как в такое время ботам легко вывести песню в топ самых прослушиваемых, за день она опускается в рейтинге незначительно, а под утро опять занимает первую строчку. За неделю таких качель песни удается занять первую строчку в недельном чарте.

Стриминговые площадки ищут способы сделать чарты более справедливыми, отсечь ботов в учете стриминга. Flower ботостриминг никто не покупал, просто песня зашла корейской публике. Melon на их примере активно всем доказывал, что боты все равно не могут ничего сделать с по-настоящему популярными песнями. А тут Китэ фактически обвиняет Melon в накрутках чартов, когда они отчаянно пытаются спасти свою репутацию, переделывая программный код. Разумеется, они после выразили свое недовольство Китэ.

– Про интервью я помню, – кивнул Минхо. – Но это у нас в индустрии случается регулярно, что сейчас взбесило этих титанов? Неужели слова Китэ так их оскорбили?

– Mnet взбесило, что Китэ за две недели до финала стал требовать, чтобы его парни заняли третье место. Исправлять рейтинг было уже поздно, даже если бы Mnet хотели, сделать это незаметно за три выпуска до конца шоу у них не получилось бы.

Минхо кивнул – эту сплетню он слышал.

– Поэтому Китэ заявил, что PDS больше не будут выступать на M Countdown, – подытожил Канджи.

Минхо хмыкнул и удивленно покачал головой: да уж, наглое заявление. Разумеется, с ростом популярности исполнителя все меньше становится необходимость участвовать в музыкальных шоу. Но это – подарок фанатам, их возможность увидеть исполнителя, посмотреть на выступление. Отказ от шоу, на взгляд Минхо – это кража контента у фанатов. Даже при том, что у Минхо, как у сольного вокалиста, нет таких сложных созависимых отношений, как у айдолов с фанатами, он все же считает долгом чести выступить по разу на каждом шоу. И это при том, что он чувствует себя немного неуютно среди молодежи… как и молодежь себя рядом с ним. А тут – такие громкие заявления от агентства айдолов…

– А что Melon? – спросил он. – Чем им Китэ не угодил кроме завуалированного обвинения в накрутках?

– Не знаю, – признался Канджи. – Может просто он им не нравится, или еще что. Но представители этой площадки вместе с Mnet намерены сделать ставку на наших артистов. Позволения они, разумеется, не спрашивали.

Про Китэ часто говорили, что он гений. Он написал немало корейских хитов, практически у всех его групп, насколько бы малоизвестными они не были, была как минимум одна популярная песня. PDS стали настоящим прорывом, но… пообщавшись с Анджоном, Минхо осознал, что именно в отношении этой группы заслуги Китэ минимальны. Они сами пишут себе песни и сами выбирают темы. Китэ лишь после делает их музыку более… коммерческой.

Еще Китэ при личном общении может казаться очень приятным и надежным человеком. Ему часто верят, ему часто помогают, и даже сложившаяся слава ненадежного человека не мешает людям постоянно пополнять ряды разочарованных в его личности. Минхо ведь и сам когда-то был очарован этим человеком… месяца два. Потом мелких проблем накопилось достаточно, чтобы он раз и навсегда пообещал себе никогда не иметь дела с этим очаровательным засранцем. Эгоизм Китэ очень детский, он словно не понимает, что мир не крутится вокруг него. Все должно быть так, как он хочет, а если кто-то отказывается делать так, как он запланировал – начинаются манипуляции и угрозы. В шоу-бизнесе, при этом, многое решается на словах. Понятно, что нет контракта – нет и обязательств, но слишком многое в этом бизнесе нельзя документировать – те же договоренности о победе на шоу, например. И как иметь дела с человеком, который не держит слово, нарушает устные договоренности?

– В общем, – подытожил Канджи. – Mnet хотят его проучить. Китэ рассчитывает, что в этом году его парни заберут все основные премии… там все считают, что это будет год, когда супер-новички перевернут все вверх дном.

Минхо нахмурился:

– Предположим, новичок года они возьмут заслуженно. Но… все основные? Как забрать в первый год после дебюта все дэсаны у старичков? Flower, предположим, возьмут Песню Года просто из-за огромных показателей цифры, но остальные категории… особенно где важны голоса фанатов.

– Я еще не знаю, – тряхнул головой Канджи. – Вообще не понимаю, что они собираются делать. У Дана и парней, какими бы талантливыми они не были, не получится до конца периода голосования и подсчета данных перебороть мощности PDS. Мы не может быть уверены, что песни с таким количеством английского текста будут занимать высокие места в корейских чартах. С Flower повезло, но это не гарантия. То есть мы проигрываем в цифре. То же самое в отношении продаж. Соревноваться в прибыли? дебютному альбому с пятым альбомом PDS? Безумие просто. Проигрываем в физике. Просмотры на You Tube? Опять же – молодой фандом столько не настримит. Даже если первый месяц клип будет популярен сам по себе, после массовый стриминг оставит их позади. Голосование фанатов? То же самое. Итого – показатели будут низкими в четырех из пяти критериев. Как они собираются их вытянуть на первые места?

[*К-поп премии имеют вроде как прозрачную систему подсчета (но это не точно). Данные публикуются в таблицах и показатели учитываются по нескольким общим критериям. Цифровые продажи (сленг – цифра) – это покупка и прослушивания песен на стриминговых площадках, в первую очередь – корейских. Физические продажи (физика) – это продажи альбомов в обычных магазинах. SNS – это просмотры на YouTube, сюда же можно отнести радиовещание. Фанатское голосование – тут все понятно. И последнее – голоса судей. Вот там уже ничего не понятно, из-за чего постоянно возникают скандалы. На всякий случай – новички выигрывали крупные награды, в том числе когда в списке номинантов были более известные группы, но это каждый раз было поводом для разговоров о подтасовке результатов.*]

– Получается, они сначала вытянут парней на первые места на корейских стриминговых платформах? – предположил Минхо.

Но из стакана отхлебнул так же задумчиво, как и Канджи. Виски в бокале закончился и он потянулся долить. Так и напиться недолго. Но он понимает Канджи: эта ситуация и не плохая, но и не хорошая. Она тревожная. Никто не будет обвинять в подтасовке телеканалы, весь возможный хейт польется на их агентство.

А главное – им ведь не особо нужны эти награды в первый год. Им сейчас нужно наращивать фанбазу, собирать песни для полноценного тура, заниматься рекламой… полностью оправдать уже невероятно дорогой дебют. Дэсаны – это можно и потом.

– Парням ты это говорить, разумеется, не будешь? – уточнил Минхо.

Канджи кивнул:

– Незачем им знать. Они, конечно, парни далеко не глупые и могут сами догадаться. Но лучше сейчас им об этом не думать. Ты видел, как они профессионально сработали на вечеринке?

Минхо расхохотался, вспоминая. Даже он не ожидал от них такой прыти – Даниэль грамотно их натаскал на торгово-денежные отношения. Пока остальные группы трейни скромно топтались у столов с закусками, эти шестеро делали вид, что они тут самые милые, обаятельные и привлекательные. Знакомились с людьми, разговаривали, даже шутили. Немного не корейский стиль поведения молодежи, но было видно, что все эти богатые дяди и тети впечатлены скорее в хорошем смысле. Искренний интерес к делам все же подкупает, а парни очень умело этот интерес демонстрировали.

– Думаю, Lotte этому не особо рады, – улыбнулся Минхо. – В понедельник соберем немало предложений.

Канджи кивнул. Отпил из бокала, но выглядел все еще грустно. Минхо физически ощущал это неприятное состояние друга – оно отзывалось в нем похожим чувством. Ощущением, что ты поступаешь не совсем красиво просто ничего не делая. Нарушают ли они что либо, безмолвно соглашаясь на желание телеканалов поставить на место одного самоуверенного продюсера? Точно нет. Но при этом они много лет в этом бизнесе и прекрасно знают, как ощущается подобный саботаж с точки зрения артистов. Артисты чаще всего не имеют никакого отношения к этим интригам, а весь хейт достается им.

– Не думай пока об этом, – посоветовал Минхо. – Ты и сам прекрасно понимаешь, что мы не можем ничего с этим сделать. Предположим, если сейчас и мы ссоримся с этими гигантами… ну, айдолы может и переживут подобное, особенно при наличии контрактов с Америкой. Но что с остальными? Не забывай, что от благосклонности этих говнюков в костюмах зависит огромное количество талантливых артистов. Мы знали, что нам придется заключать эти сделки с совестью…

– Честно говоря, – прервал его Канджи. – Я не о своей совести переживаю. Я достаточно давно в этом бизнесе и мою совесть никакими пожертвованиями уже не отстирать. Мне обидно за мальчишек. Они только начинают, а их сразу забрасывает в самый эпицентр этих интриг и разборок.

Минхо осекся, а после тяжело вздохнул. Канджи прав. За парней… тревожно. Они молоды, верят в мечту, готовы ради нее пахать... а грязи вокруг них уже скапливается не меньше, чем выгодных предложений. С Flower ведь тоже похожая ситуация, просто девчонки старше и дольше выступают. Но никому не понравится, когда твоими достижениями пользуются для манипуляций и шантажа.

– Кроме того, – вздохнул Канджи, – Им ведь придется столкнуться с последствиями этой интриги. Немногие упустят шанс съязвить на тему того, что их достижения – просто нарисованные цифры. Но мы-то с тобой знаем, как они работают. И насколько они талантливы.

Минхо тоже тяжело вздохнул: да уж, проблема. Крупные боссы, возможно, отомстят Китэ, но как будут относиться к парням в индустрии?

– Тогда выход один: постараться сделать так, чтобы ничего не пришлось рисовать, – просто сказал Минхо.

Канджи удивленно на него посмотрел:

– Вот так просто?

– А что тут сложного? Получилось же у меня стать суперзвездой Кореи, почему не выйдет у них? Желание работать ради высокой цели у них есть. Ты, наверное, не знаешь… видел у Даниэля в студии висят фотографии The Beatles?

Канджи кивнул:

– Я думал, Дан любит их музыку.

– Не-а, – весело мотнул головой Минхо. – Эти милые мальчики поставили себе цель – стать лучшей группой. Лучшей в мире. И Beatles как отметка на стене достижений: им нужно еще выше. Это фото висит не только на стене в студии, где аппаратура, но и в вокальной кабине, парой булавок приколото к обшивке.

Канджи удивленно смотрел на Минхо.

– Откуда ты знаешь? Мне Сону не говорил…

– Мне Джинхо рассказал. Вообще-то по секрету, так что и ты не говорили Сону. Им пока неловко об этом открыто говорить, вот и отмалчиваются, чего это они дедовской группой все стены украсили…

Канджи расхохотался. В этом смехе чувствовалась толика облегчения, поэтому Минхо тоже улыбнулся.

– Beatles? А я еще думал, что выход на американский рынок – амбициозная цель…

Минхо с улыбкой кивнул:

– У нас есть все для яркого дебюта. Они красивы, хорошо поют, хорошо танцуют, они прекрасно держатся на сцене, лично я считаю песни Даниэля невероятно зрелыми и талантливо написанными. Нужно просто держаться до конца. Помочь этим мальчишкам настолько, насколько возможно. Давай уже просто признаем… впервые мы столкнулись с ситуацией, когда к-поп группа – это уже не просто про деньги и прибыль.

Канджи улыбнулся и кивнул. Это истина, которую они не произносили вслух. Да, дело уже не только в деньгах. И даже не только в Джинхо, хотя он и был отправной точкой для помощи Даниэлю. Сейчас… для Минхо все шестеро если не как собственные дети, то как минимум – любимые ученики. Он переживает за них больше, чем за самого себя.

– Думаешь, у них получится? – улыбнулся Канджи и отпил из бокала.

– Я общаюсь с ними примерно раз в неделю на уроках. Тебе могло ошибочно показаться, что только Даниэль у них упертый и пробивной, но они друг друга стоят. Неудивительно, что они так легко подружились. Я почти уверен, что эти шестеро поставят индустрию на колени.

Глава 23. Работа над собой

Финал шоу интересно сказался на настроении всех парней. В понедельник утром даже обычно недовольный Хэвон веселее собирался в школу. Хотя, возможно, это из-за последней учебной недели перед каникулами. Но вообще, все встали пораньше.

Завтрак от шефа Минсока, пешком до агентства, разговоры о желании поскорее начать.

И это несмотря на то, что с утра начать не получится – Хэвона-то нет. Но все нашли, чем заняться – кто-то пошел тренироваться, кто-то учиться. Дан же поплелся к Сону, на летучку.

В отличие от субботних совещаний, когда обсуждали фундаментальные нужды, на летучках говорили о планах на неделю. Прежде отдельных летучек по группе Героев не было – их обсуждали за компанию с остальными. Но теперь в конференц-зале собралась вся команда. Большая часть специалистов общая для всех групп. Дизайнеры, маркетологи, PR – все они занимаются всеми к-поп проектами. Но есть и офисный стафф, который приписан к определенной группе… или к двум. Как стилист Юнхи, например, она курирует Flower и Pop Heroes одновременно. Также на каждого артиста есть отдельный сео-специалист, отслеживающий информацию в интернете, которая выходит без согласования с агентством. В прежних агентствах Дан не встречал такие должности, но теперь стало понятно, почему в Person так быстро реагируют на скандалы: у них буквально есть человек, который каждое утро отслеживает все сплетни и новости о группе. Интересная, наверное, у него работа – целый день в интернете сидит.

Летучка по группе вышла достаточно быстрой. Так, полчаса времени до начала работы. Задачи на неделю. Для Дана и парней – записывать треки для дебютного альбома и разучивать хореографию для раннего релиза. А еще ходить на примерки. Съемки клипа будут на следующей неделе, два дня – во вторник и среду. К этому моменту они должны хорошенько отрепетировать танец. Для стаффа нужно подготовить всё к записи клипа: костюмы, площадку, доработать сценарий, подтвердить всех специалистов – длинный перечень работы для большой команды. Когда все ушли, Дан остался с Сону.

– Что-то еще? – удивился он.

Дан замялся на секунду:

– Насчет расписания… Вообще, это не требование, а приглашение, но это может быть действительно важно… мне и Джинхо нужно до дебюта слетать в Париж.

Сону удивленно посмотрел на Дана:

– А что такое?

– Ким Джонс… дизайнер мужской линейки Louis Vuitton, переходит в бренд Dior. Я остаюсь как часть семьи Louis Vuitton и мне нужно познакомиться с новым дизайнером. И… Джонс не может забрать меня с собой, но ему явно понравилось работать с азиатскими инфлюенсерами, поэтому он хотел бы познакомиться с Джинхо. Это тоже не обязательно, но желательно.

– Он хочет убедиться, что Джинхо ему подходит? Что будет, если вы официально становитесь амбассадорами?

Дан пожал плечами:

– Гарантированно – не знаю. Скорее всего, они будут оплачивать фотосессии в журналах. Из того, что возможно – приглашение на показы. Первый ряд, пресса, все дела. Возможно – сшитые на заказ наряды для красных ковровых дорожек. И… из наиболее яркого и дорого – съемка в рекламе бренда… и Meet Gala.

– Meet Gala? – удивился Сону. – Это реально?

[*Meet Gala – крупное событие в мире моды. По сути, это красная ковровая дорожка, на которой звезды демонстрируют дизайнерские наряды.*]

– Может не в ближайшие годы, но я уверен, что реально. Для начала дизайнер должен захотеть тебя нарядить, а потом Анна Винтур должна подтвердить твое право прийти на ее вечеринку… много сложностей.

Сону кивнул. Он разблокировал свой планшет, открыл календарь.

– Это сколько по времени? Я имею ввиду – вояж в Париж.

– Минус пять дней из расписания, скорее даже неделя. И… к отлету желательно иметь концепт-фото с кукольным макияжем.

Сону удивленно вздернул брови:

– Зачем?

– Это… очень в стиле Кавалли. Насколько мне известно, он очень отличается от всех дизайнеров, с которыми я прежде работал. Для Кавалли искусство важнее коммерческого успеха. Он умеет в коммерцию, с этим не поспоришь, но… если ему кто-то нравится, то отношение к нему будет особенным. Я… не слишком в его вкусе… без пошлого подтекста, – поспешно добавил Дан и Сону засмеялся, все же собственную ориентацию Кавалли не скрывал, – Слишком милая внешность, у него все модели обычно… поострее. Но при этом понравиться Тони Кавалли – это большое достижение для кого угодно.

– И ты хочешь удивить если не внешностью, то идеями?

Дан повел плечами: почему бы и нет? Он-то идею спёр у будущего Кавалли. Будет как минимум неэтично не показать ему эту задумку.

– Хорошо, я посмотрю что можно сделать, – решил Сону. – Времени мало, такой вираж урежет время тренировок.

Дан кивнул. Разумеется, он прекрасно понимал, что пять дней – это много, если на подготовку дебюта у них всего пятьдесят, и это считая выходные. За это время нужно снять клипы, дэнс-практики, тизеры и трейлеры. И это не считая фотосессий. И возможная реклама Lotte… да, это сложно.

Получив заверение Сону, что тот пересмотрит их расписание, Дан ушел в студию, начав готовиться к записи. Самое сложное – из семи песен еще не все готовы. За время перерыва в съемках он неплохо поработал над альбомом, готовы черновые варианты всех треков, осталось только записать их с парнями. Но желательно бы сделать еще один трек, танцевальный. Сейчас на альбоме уже три баллады, многовато даже для группы с сильными голосами. Дан в очередной раз пролистнул свои заметки на телефоне, ища что-нибудь интересное… и наткнулся на тему, которая очень хорошо подходит их нынешнему состоянию – Клуб Высоких Достижений. Ты жертвуешь сном ради своей мечты? Добро пожаловать в Клуб! Отказался от обычных радостей юности? Тебе тоже к нам. Слова неплохо ложились на веселенькую музычку и к моменту, когда парни вернулись со своих занятий, был готов и этот черновик.

А еще было готово объявление агентства о названии группы: с утра опубликовали пресс-релиз: группа будет называться Pop Heroes, пре-дебютный мини-альбом первого июля, полноценный дебют ориентировочно в августе. Дан листал комменты под новость, когда Минсок зашел в студию, забрать его на обед. В комментариях было несколько основных тем. Первая – “делаем вид, что мы удивлены названию группы”. Вторая – быстрый дебют, многие ожидали их чуть позже, обычно от момента участия в шоу до дебюта проходит два-три месяца, а у них всего полтора. И третья тема – фанаты восхищались тому, что некоторые каверы с шоу войдут в цифровой альбом группы.

За едой вшестером обсуждали сначала эти комментарии, потом – дальнейший план действий. На полный желудок неудобно что танцевать, что петь, поэтому после еды они традиционно час спят. Это помогает в работе. Вставать, конечно, тяжко – кажется, что нет ничего сложнее, чем подняться после настолько короткого сна. Потом попьешь водички, сделаешь разминку и уже вроде как бодр, свеж и готов к великим свершениям.

Они начали запись песен без Хэвона, продолжили уже после его возвращения. Записав всего одну балладу, они вернулись в свою комнату практик и приступили к разучиванию хореографии к пре-дебютному синглу.

Первый день – самый интересный в плане разучивания. Какими бы талантливыми ни были хореографы, они все равно не могут учесть все. И приходится что-то менять в процессе. Этот танец им ставили американские коллеги, которые и прилетели к ним еще в конце прошлой недели. Общаться приходилось на английском.

В их группе самый слабый английский у Минсока и Хэвона. Инсон жил в Англии и его главная проблема – он говорит на британском английском. Джинхо и Юджин изучали язык в Person, а здесь учителя плевали на обучение через тесты и изуверски заставляли всех разговаривать. А вот Минсок и Хэвон безжалостную подготовку Person только начали. Хэвон имел хорошие оценки по английскому в школе, но это традиционный для Кореи английский – когда хорошо только пишешь и читаешь. Минсок имел похожую проблему, но он… быстрее всё схватывает, плюс он уже вынужденно изучал английский на слух – ему приходилось учиться танцам по роликам в интернете.

Но говорил Минсок с заметным акцентом. Для американских хореографов это не было большой проблемой – в США вообще к плохому английскому отношение спокойное, он у половины населения в этой стране такой отвратный, что больше похож на испанский. Но все же иногда они переставали друг друга понимать… что не мешало Минсоку общаться. Он даже не пытался обратиться к Дану, чтобы тот перевел: прямо в процессе, пантомимами и отдельными терминами, он что-то доказывал двум приезжим американцем.

– Социофобия его однозначно боится, – завороженно шепнул Инсон, когда процесс разучивания снова застопорился.

– Мне кажется, что он вообще не знает, что такое стеснение, – добавил Юджин.

Дан хихикнул. Разумеется, Минсок, как и все люди, тоже иногда боится что-то сказать… но точно не в танцах. У этого есть свои плюсы. Хореограф со стороны не может знать их сильные и слабые стороны, а вот Минсок – вполне. Поэтому при разучивании каждой новой хореографии он просит внести правки. Иногда едва заметные, иногда крупные. Он примерно знает, кто и сколько выдержит во время танца, поэтому иногда просто просит упростить что-то, чтобы хватило дыхания для исполнения песни вживую. И это классно – так они могут делать яркую хореографию без жертв в исполнении… но как же долго длится первый день разучивания хорео.

Как и многие представители творческих профессий, хореографы не видели ничего ужасного в том, чтобы задержаться допоздна. Их оплата труда не почасовая, а за хореографию плюс трансфер. То есть Person оплатило их перелет и отель, а деньги они получили фиксированной суммой, за факт создания хореографии.

И эти двое явно не видели ничего дурного в том, что пришлось задержаться до часа ночи. Дан вызвал им такси, а сами пошли в общежитие пешком. Заодно голову проветрят.

– А можно я завтра не пойду в школу? – спросил Хэвон.

– Нет. Тебе осталось учиться четыре дня, – устало ответил Минсок.

– Вот именно. Мы все равно нормально не учимся уже. Какой смысл? А тут я нужнее…

– Неизвестно сколько дней ты пропустишь после дебюта. Если их наберется слишком много – у агентства будут проблемы, – напомнил Минсок.

Это правда – для школьников-айдолов есть условия по количеству пропусков.. Насколько Дан помнил, там чуть ли не половину года можно пропустить, если вовремя сдавать экзамены. Но и Минсок прав – они не знают, насколько заняты будут после дебюта. А эти несколько часов по утрам пока что мало что им дадут.

Но Хэвон все равно недовольно надул губы – словно ребенок… впрочем, он и есть ребенок.

***

Следующие дни слились во что-то вроде дня сурка: работа над песнями, обед, сон, запись песен, танцевальные репетиции. Когда Дан закончил с музыкой для их альбома, он стал по несколько часов до обеда тратить на личные танцевальные тренировки.

Вокал тренировать проще: у них сложные песни, ежедневные разминки и распевки перед началом записи песен. У него уже неплохой уровень владения голосом и, хотя пределу совершенству нет, ничего принципиально новое ему учить уже не нужно. Сейчас лучшее, что он может сделать для своего вокала – ежедневно работать над расширением диапазона, повторять то, что уже умеет, беречь связки от перенапряжения.

А вот с танцами все несколько иначе. Того, что он делает как айдол, недостаточно для развития танцевальных навыков. Он не прогрессирует, а скорее даже наоборот – стал хуже, чем был в Нью-Йорке. В школе искусств он постоянно учил что-то новое, потому что там регулярно меняли стили танца: то джаз, то хаус, то поппинг. Везде давали лишь основы, но мешанина жанров позволяла быстро прогрессировать в принципе. Но в Корее Дан если чему новому и учился, то только брейк дансу с Минсоком. Это, конечно, неплохо, и в паре они смотрятся круто, но ему самому вообще-то давно ближе модерн, мешанина жанров и отточенный контроль над телом… чего сейчас у него нет. Поэтому он уже записался на несколько частных уроков, а пока что просто много репетировал.

Минсок назвал это жадностью. Говорил, что Дану, с его ярким голосом, не обязательно на сцене быть идеальным танцором. Но Дан считал, что это не так. Центр группы – это не просто позиция, это еще и ответственность. Танец привлекает больше внимания, чем вокал, а уж для центра этот навык самый важный.

До недавнего времени Дан думал, что у них есть время на вдумчивую раскрутку: дебютируют может и в спешке, но потом будут делать все основательно и вдумчиво. Но по косвенным признакам он понимает, что это не так. Скорее всего, после дебюта будет жарко… Особенно жарко будет в отношении мнения публики: их навыки будут рассматривать под микроскопом, придираясь к любой мелочи. Уже понятно, что времени на самосовершенствование не будет как минимум до 2020 года. И до этого момента нужно еще как-то дожить.

Дожить под прицелом фотокамер, под критикой навыков и творчества, под насмешками коллег-айдолов, под криками о продажности, под обвинениями в покупке наград… просто выжить и сохранить себя, своих друзей и их ментальное здоровье.

Эти мысли крутились в голове Дана с той вечеринки Mnet. Он чувствовал это: их дебют многие расценивают как что-то вроде оружия, а не творческий процесс.

– Хватит, Дан! – сердито дернул его за плечо Минсок. – Что с тобой? Ты обычно больше всех ворчишь о безопасности, а сейчас падаешь уже четвертый раз!

Дан вздрогнул. Они вдвоем в танцклассе в это время, но каждый работал над своим.

– Прости… задумался.

– Задумался? О чем можно так задуматься, чтобы не чувствовать боли?

Дан неуверенно потер плечо. Не так уж и болит. Максимум – ушиб. Он же тхэквондист, умеет падать.

– С тобой что-то не так в последнее время, – Минсок силком потянул его к дивану и усадил рядом с собой, приобняв за плечи. Чем ты опять загрузился, генерал наш?

Дан криво усмехнулся. Врать Минсоку не хотелось. Да и смысл?

– Будет сложнее, чем я думал, – сказал он. – После дебюта. Канджи-ним не говорит, но… это прям ощущается…

– Мы стали пешками в игре богатых дядь? – печально уточнил Минсок.

Дан вздрогнул и повернулся к нему. Минсок усмехнулся и взлохматил ему и без того растрепанные волосы:

– Мы же не слепые. И не глухие. Мы тоже все это видим и чувствуем. Может не настолько хорошо и четко, как ты, но даже Хэвон недавно сказал, что начал работать с психологом над принятием критики. Поверь, мы все в курсе, что хейтить нас будут много и с огоньком. И Канджи-ним ничего не сможет с этим сделать.

Дан мог только удивленно моргать в ответ.

– И самое печальное, что еще и наши фанаты будут винить Канджи-нима за то, что он ничего не делает с хейтом в нашу сторону, – закончил Минсок. – Последнее особенно огорчает.

– Как… вы что, обсуждали возможный хейт после дебюта? – удивился Дан.

Минсок тепло ему улыбнулся, но отрицательно покачал головой.

– Не совсем. Я говорил примерно об этом с Хэвоном и Джинхо, в разное время – они оба это чувствуют. Джинхо рассказал, что Юджин тоже говорил об этом с ним и Инсоном. Так что – может, мы и не разговаривали об этом как группа, но все прекрасно понимают, что ради высоких целей придется пройти тот еще социальный ад. Но… Дан, ты забываешь одну важную деталь…

Минсок сделал паузу, а Дан выжидающе на него посмотрел.

– Не один ты шел в эту индустрию с осознанием того, насколько сложно это будет, – широко улыбнулся Минсок. – Не пытайся защищать нас, как детей, только потому что ты известнее и кое-что знаешь о мире больших денег. Мы все это знаем. И мы готовы. А ты не сверни шею, пожалуйста. Знаешь ли, будет сложно стать Beatles, если мы на старте потеряем Пола Маккартни.

Дан не выдержал, засмеялся.

– Из меня херовый Маккартни, – честно признался он.

– Да ладно, его бы в наше время уже нашли за что отменить, – махнул рукой Минсок. – Мы все равно херовые Beatles, потому что вообще ни разу не рок-группа. Плечо не болит?

– Нет, – махнул головой Дан. – Я умею падать.

– Ну ладно. Но падай поменьше, пожалуйста. Ты мне живой нужен…

– Не хочешь становиться вдовой? – весело спросил Дан, поднимаясь с дивана.

– Знаешь, тяжело быть матерью-одиночкой с четырьмя детьми, – так же весело ответил Минсок.

Шутки про брак уже стали нормальной частью их жизни. Жалел ли Дан, что сам дал основу для этой шутки? Немного. Но уже смирился и сам шутит на эту тему. Вряд ли это самый странный прикол в кругу друзей… да и на камеру будет выглядеть прикольно…

***

В воскресенье утром Дан все же решил поговорить об этом со всеми. Минсок оказался прав. Напряжение между главами агентств, странный интерес представителей телекомпаний, вся эта суматоха вокруг… все предвидели, что в мире корейского шоу-бизнеса начат период передела власти и их группа там имеет немаловажное значение.

Минсок оказался прав и в другом – все были готовы к этому. Может не в полной мере, может они внутренне страшились этого, но сдаваться заранее не собирались.

В это воскресенье они решили пойти в агентство, чтобы порепетировать. Уже так делали – просто собирались всей группой, приходили на утреннюю тренировку. Танцевали два-три часа, потом вместе шли поесть чего-нибудь жирного в ресторан, а после возвращались домой и отдыхали.

В воскресенье главный вход закрывали, но оставался запасной, поменьше, чтобы охране было проще следить за входящими. Они ввалились внутрь всей толпой, весело что-то обсуждая. Охранник смерил их недовольным взглядом, но внутрь запустил. На этаже с залами практик для групп стало понятно, чего это он разворчался. Flower уже были на месте, из их комнаты звучала мелодия новой песни – наверное отрабатывают для съемок клипа. А вот то, что из зала девчонок-трейни звучит мелодия пре-дебютной песни Pop-Heroes, было немного неожиданно.

Минсок резко распахнул дверь их комнаты. Кто-то из девчонок просто вздрогнул, кто-то тут же низко поклонился – они вроде как старшие здесь. Миён недовольно уперла руки в бока:

– Ты че творишь? – возмутилась она.

– Я? А ты что здесь делаешь в воскресенье? – возмущением ответил ей Минсок.

Они всей группой столпились в дверях, посмотреть на традиционных концерт – как брат и сестра Шин выясняют отношения.

– Это очень мило, что ты спросил, – широко улыбнулась Миён, – потому что мы репетируем ваш танец.

Дан только сейчас заметил, что в классе не все семеро – не хватало Бетти.

– Наш танец? Зачем это? – язвительно переспросил Минсок.

– Они будут сниматься в нашем клипе, – с улыбкой пояснил Дан. – Как девушки, ради которых мы решили измениться.

Минсок непроизвольно вздрогнул, кажется перспективе, что Миён в клипе будет чье-то дамой сердца. Расхохотались все – и девчонки в классе, и парни в дверях.

– Не переживай, тебе в качестве объекта влюбленности выделили меня, – улыбнулась Хана.

Минсок сделал вид, что облегченно сбросил пот со лба, а уже через секунду развернулся к тем, кто стоит в дверях и грозно поинтересовался:

– Так, а тогда кто в паре с Миён?

Снова взрыв хохота. На самом деле, Дан и сам не знал, кого там по сценарию ему в пару выделили.

– Миён в паре с Джинхо, – спокойно ответила Хана. – А что, неужели даже своим друзьям сестру не доверяешь?

– Хана! – возмутилась Миён.

На новый взрыв хохота из своего зала выглянули даже девчонки из Flower, поэтому происходящее в коридоре окончательно превратилось в балаган.

Трейни и айдолы в Person хорошо общаются, многие действительно дружат. Даже Дан, просиживая большую часть времени в студии, и то так или иначе был знаком со всеми трейни. А уж Инсон вообще перезнакомился со всеми артистами агентства… некоторые называют его "внучок". Скорее всего, такое же было бы и у остальных парней из группы, если бы не сжатые сроки подготовки к дебюту. Все же в Person особая атмосфера, действительно семейная. И Дану даже немного завидовал Юджину, который в этой большой творческой семье рос. Ну, не совсем так, конечно, но пять лет – это большой срок. Он тут тоже для многих "внучок".

Но пока что у Дана и остальных парней самые близкие отношения складывались как раз с Flower и этими семью девчонками-трейни. Причем с последними главным образом из-за Миён.

Они всей толпой несколько минут потешались над ситуацией со съемками клипа. Больше всего веселились Flower, все четверо – не им же изображать влюбленные парочки. Но в итоге все разошлись по своим залам – репетировать каждый свое.

Глава 24. Девчачьипроблемы

Июнь для Юнбёль стал месяцем борьбы со временем: его катастрофически не хватало.

Оценивания навыков проводились примерно раз в месяц, но точные даты сильно зависели от обстоятельств. В этот раз они стояли близко друг к другу – ровно три недели. И это… сложно. Скорее морально. За это время им семерым нужно было подготовить совместное выступление и отдельный сольный номер для демонстрации навыков вокала или рэпа.

Репетировать сольный номер в агентстве получалось не каждый раз. Каждый день, с понедельника по пятницу, в агентстве проводили по два обязательных занятия – первое на навыки айдола, второе на сопутствующие дисциплины. Сначала уроки вокала или танцев, а после теоретические занятия. Два раза в неделю в это время они учили английский язык, в остальные дни – изучали нужные для айдолов вещи.

А ведь кроме всего этого, нужно репетировать вместе. Для совместного выступления на оценивании им предложили на выбор несколько песен, они выбрали одну, учитель помог немного изменить хореографию – в оригинальной было девять человек, а после они отрабатывали танец и вокал, чтобы все выглядело идеально.

Как итог – для репетиции сольного номера приходилось оставаться допоздна. Но Бёль упорно продолжала совершенствовать свои умения. Сама по себе дикция у нее хорошая… сейчас хорошая. Когда была маленькая, она немного заикалась. Бабушка очень переживала, что это плохо скажется на ее будущем, поэтому даже освоила ради этого интернет – искала как можно справиться с недугом без оплаты логопеда. Бёль с восьми лет регулярно читала скороговорки с грецкими орехами за щеками, разучивала длинные стихи и делала упражнения для развития дикции. Стоит признать, что от заикания это помогло. Да и память у нее теперь хорошая

Но в рэпе недостаточно уметь быстро и четко говорить. Нужно уметь чувствовать ритм, уметь управлять голосом и – главное – дыханием. В рэпе все это называют флоу.

Нет общепринятого объяснения, что такое флоу. Кто-то говорит, что это про скорость, кто-то – про стиль. Но для Бёль сейчас флоу – это умение менять ритм чтения строк так, чтобы создавать что-то вроде музыки поверх реального звука бита. У рэперов часто сама музыка выполняет роль чего-то вроде метронома, а голосом создается реальное звучание поверх. В к-поп редко кто заморачивается с умением читать рэп в разных стилях. Умеешь делать это четко и быстро – уже хорошо, просто делай это под музыку. Но учитель Бёль считал, что можно научиться реально рэповать, а не просто читать. Это тонкая грань, потому что читать может любой толковый вокалист – при высоком уровне владения голосом у тебя автоматом прибавляется четкость и скорость. Рэп – это уже что-то вроде пения а капелла, только ты голосом создаешь не мелодию, а бит.

А еще флоу – это про эмоции. Чем выше скорость, тем сложнее добавлять эмоции в голос, что сказывается на том, насколько интересно звучит сказанное рэпером.

Бёль нравилось это, на самом деле. А еще ей нравилось, что для того, чтобы писать рэп, вовсе не обязательно уметь хорошо рифмовать, достаточно соблюдать ритм. Для человека, которого не учили чувствовать и менять ритм, это может показаться даже более сложным занятием, чем сочинять стихи. Но иногда Бёль казалось, что у нее слова сами собой звучат как рэп… не очень хороший рэп, но все же. Даже девчонки это замечают. Когда Бёль рассказала об этом учителю, он даже дал ей книжку в мягком переплете, где говорили о стихосложении. Посоветовал прочесть. Бёль прочла. Писать стихи не научилась, но уяснила для себя, что это дело практики. Пока что пробовать было боязно, поэтому она работала над скоростью и эмоциональностью, оставив вероятность сочинения собственных строк на потом.

За неделю до оценивания к ним в зал зашла Чанми. Сообщила важную новость – они хотят набрать шесть девушек-трейни для съемок в клипе Pop Heroes. Юнбёль и Миён были названы первыми, потому что они – самые красивые среди девушек-трейни. Хана и Сумин попали в список по праву долгой стажировки, да и… обе весьма симпатичны. Оставшиеся места предложили Хеджин и Джису, чтобы уж было проще репетировать. Все согласились. Было видно, что Бетти немного неуютно из-за этого. Не только потому что ей, так сказать, парня не досталось – Героев-то шестеро, а их семь. Просто… дело еще во внешности.

Бёль росла в постоянном восхищении ее внешностью. Еще в раннем детстве было понятно, что она наверняка вырастет красивой. Когда она была крохой, глаза казались просто непропорционально огромными. А нос был прямым и тонких, из-за чего как-то учительница в школе обвиняла ее родителей в том, что они рано сделали ребенку операцию… Бёль тогда было девять лет и в больнице она бывала только для получения обязательной вакцинации.

Она росла с привилегиями внешности. Ее часто угощали чем-то, во всех магазинах детской одежды ей были рады, и даже учителя в школе нередко давали ей поблажки, потому что она красива. Краем сознания Бёль понимала, что это все привилегии внешности, но никогда всерьез не задумывалась об этом. До встречи с Бетти.

Бетти полукровка. Хотелось бы сказать, что смешение рас дало ей привлекательную внешность, как это часто и бывает, но нет. Глаза у нее красивые – большие, с четко прорисованным двойным веком, в обрамлении не по-азиатски длинных и густых ресниц. Но все, что ниже глаз… тяжелая челюсть, нос с горбинкой, тонкие губы.

Бетти часто говорили, что она некрасивая. И даже хуже: что она уродка. Каждый раз на этих словах Юнбёль вздрагивала: она словно сама ощущала ту боль и стеснение, что испытывала Бетти. Та всегда опускала глаза вниз и отмалчивалась.

В агентстве так никто не говорил. У Бетти невероятно красивый и сильный вокал: высокий, чистый голос, именно такой, что любая кореянка за него душу будет готова продать. И Бетти была действительно сильна в управлении голосом. Это примерно как с Джинхо из Героев – они оба уже были рождены с талантом к пению, но им еще и крупно повезло родиться в правильной творческой семье, где их с раннего детства учили петь. Бабушка Бетти была оперной певицей. Как поняла Бёль, большой популярности она не сыскала, состояния не сколотила, да и после рождения двух детей не смогла вернуться на сцену… но именно она учила Бетти петь.

И все же, несмотря на невероятный голос и способности, Бетти не может сняться в чужом клипе в качестве объекта влюбленности, потому что ее внешность не дотягивает до высоких стандартов. Бёль было обидно за нее. А еще немного неловко, потому что казалось, будто никто кроме нее не чувствует этого же.

Участие в клипе все усложнило. Хореографией. Им, конечно, не нужно учить весь танец, только небольшую его часть, вот только времени мало, поэтому они заранее договорились, что придут на репетицию в воскресенье, чтобы хорошенько все отработать – и танец, и отдельные части своего поведения из сценария, чтобы во вторник быть более-менее готовыми к съемках.

Но это после оценивания, которое еще нужно было пережить. В моральном плане.

Утро начиналось со снятия параметров. Если во многих агентствах девчонки не едят до оценивания, чтобы быть худее, то здесь все напротив – пьют воду перед тем, как зайти в кабинет. У Чанми закончены курсы диетолога без права врачебной практики, поэтому в стенах агентства она может лишь консультировать, а не лечить. Но Чанми за слишком низкие показатели веса ругает больше, чем в других агентствах за несоответствие стандарту “рост минус сто двадцать”. Взвешивали их на умных весах, босиком. Девчонки раскопали в интернете, что эти весы врут в отношении жировой массы, сильно занижая ее реальный показатель… Но Чанми была беспощадна – ругала их за цифры в красной зоне.

Вот только одновременно с ней приходящие учителя и многие люди в школе ругали их за лишний вес. В этой ситуации Чанми пугала меньше, чем мнение общества.

Во время взвешивания определялись те девчонки, кто отправляется на консультации к штатному психологу. Милейшая женщина, к слову. Но ее консультации длятся час, который можно потратить на тренировки, поэтому ходить к ней девчонки не любили. Хана с Сумин смеялись под этому поводу. Они пророчили, что через год после начала стажировки, когда всех лишних отсеют, всеобщая истерия по поводу веса сойдет на нет. Бёль им не особо верила – она не думала, что ее боязнь поправится связанна с боязнью исключения. Айдол не может быть толстым, поэтому она и старается много не есть.

После взвешивания проводилось групповое оценивание. Обычно их разбивали на отдельные группы, каждый раз меняя состав, но в этот раз уже имелся пре-дебютный коллектив, поэтому групп получилось три только у девушек.

Выступления проходили в большом зале, там стол для комиссии, камера на штативе. В комиссии – Чанми, учителя, обычно кто-то из продюсеров агентства. Когда трейни-девушки только выходили из кабинета для взвешивания, парни уже успели собрать главные сплетни: на оценивание пришел сам Кан Сону! Это стало причиной еще большего волнения, потому что он сейчас был главным продюсером для к-поп групп, то есть их вероятным начальником.

Несмотря на то, что парней взвешивали первыми, в зал сначала пригласили пре-дебютную группу. От волнение сердце билось, словно сумасшедшее. Но, на удивление, выступление вышло чистым. Видимо, сказались долгие тренировки.

После общего номера все отправлялись на тренировки. Для просмотра сольных номеров в коридор вызывали по пять человек. Идти первыми трейни не любили, потому что когда заходишь в последних партиях, то у тебя больше времени на репетиции и меньше – на ожидание результатов. Им в этот раз не повезло. Как и общий номер, сольные номера они показывали первыми.

Обычно для оценивания готовят два номера: танце плюс вокал или рэп. Для исполнения берут полную песню, для танца – минутный кусочек. Можно как показывать заученную хореографию, так и танцевать фристайл. За фристайл дают больше баллов, поэтому Бёль всегда выбирает его. Если хорошо танцуешь, то это не сложно – просто произвольно соединяешь знакомые движения. Подготовить фристайл заранее нельзя, потому что комиссия будет включать случайную песню – нельзя же подготовить танец вообще под всю современную музыку.

Результаты сразу не говорят, поэтому после выступления начинаются часы волнующего ожидания. Они в это время немного потренировались, сходили на обед, отдохнули, снова потренировались, посетили урок вокала, снова танцевали… было уже шесть вечера, когда Чанми принесла списки.

И первым делом отчитала Хеджин: сказала, что она остается в группе только за счет сильного группового танца и заметных ошибок трейни не из группы. Хеджин, несмотря на строгие слова Чанми, облегченно вздохнула – это ведь значит, что у нее есть еще месяц на тренировки. И этот месяц – каникулы, то есть заниматься можно с самого утра.

– Вот списки, – удивительно быстро свернула разговор Чанми. – Бетти, можешь посмотреть результаты, но после зайди в кабинет к продюсеру Кан Сону. Он тебя ждет, поэтому не тяни.

Списки отдали в руки Ханы, а Бёль стояла совсем рядом, успела подсмотреть. Имя Бетти было на второй строчке рейтинга. Четверку девчачьей группы больше не публикуют в списках, да и Миндюль – девушка-солистка – в оценке участия не принимала. На первом Хана, Сумин третья, Миён четвертая, сама Бёль – пятая, Джису шестая и Хеджин седьмая. Но у нее и другой трейни разница всего в два балла. Наверняка девчонки будут сплетничать, что ей их накинули за внешность – Хеджин тоже симпатичная.

– Я… лучше сразу пойду, – обеспокоенно сказал Бетти. – Вдруг что случилось.

Все тут же закивали, поддерживая ее решение. Девчонки пока не особо переживали за нее – разбирали листы с профильными рейтингами. Бёль первая в рэпе, вторая в танце и только десятая в вокале. А еще у нее низкие оценки за Практику Развлекательных Шоу. В этом месяце они перешли от языка тела к полноценной актерской игре и у Бёль не очень хорошо получалось.

За обсуждением списков и собственных позиций они даже не заметили, как прошло достаточно много времени и Бетти вернулась в зал. Зашла совсем тихо и попробовала мышкой проскользнуть в раздевалку, но Хана ее заметила, поймала и отвела на диван. Бетти разревелась.

– Они… сказали, что я должна за выходные все решить с родителями… мне… мне предложили перезаключить контракт на обязательный и сделать пластику, – выдохнула Бетти между рыданиями.

Сложно сказать – отчего плакала Бетти. Было такое ощущение, что это одновременно и слезы радости, и слезы боли от того, что ей вообще приходится об этом думать.

Хана ее утешала. Хане исполнилось восемнадцать в конце прошлого года, она незадолго до их прослушивания проходила через операцию – ей исправили нос. А Сумин до сих пор носит брекеты – их тоже делали за счет агентства. Сделать что-то с внешностью предлагают не всем, но это всегда предложение. Так, по крайней мере, говорила Хана. Говорят, в группе Flower у трех девчонок были пластические операции. Бёль не видела их последствия ни у одной – все выглядят очень натурально. Но вроде бы там по мелочам, как и у Ханы: то, что ей исправили нос, видно даже не на всех детских фотографиях, что уж говорить про внешний вид в жизни – ни за что не догадаться. В Person стараются все делать именно так – чтобы изменения во внешности были похожи на то, что ребенок вырос и научился пользоваться косметикой. Но Бёль сомневалась, что Бетти предложили такой вариант. У нее либо серьезные операции, либо нет смысла их делать.

Глава 25. Новизна событий

Для съемок клипа арендовали школу. Это относительно недорого, потому что сейчас каникулы. А вот доставка кучи трейни для массовки явно выйдет в копеечку. Чтобы не испытывать проблем с подставными школьниками, привезли вообще всех – и трейни-айдолов, и трейни-актеров, и даже несколько человек из инструментальных ансамблей затесались, кто помоложе. Из-за этого на съемочной площадке была атмосфера корпоратива… для всех, кроме главных героев. Минхо пришел сниматься в роли учителя и сейчас походил на ведущего этого безобразия – рассказывал что-то смешное остальной “массовке”, пока их шестерых готовили к съемке.

Одевали и красили на месте, чтобы ничего не поплыло и не помялось. Парни весело обсуждали ощущения от цветных линз. Раньше для съемок их надевали только Инсону, чтобы сделать глаза визуально больше для большей мимишности, а сегодня всех гримировали под кукольных красавчиков. Такой плотный макияж словно рисует поверх лица новое, гораздо более совершенное. Без плотного грима кожа просто не может быть такой идеальной. А еще всем нарисовали глаза побольше и нос поменьше. Хэвон вообще стоял и восхищенно пялился на себя в зеркало, пока стилисты суетились вокруг, устраивая ему на голове творческий беспорядок.

У всех в клипе свои образы и истории. Джинхо хочет стать главным актером в школьной пьесе и сыграть с понравившейся девчонкой – Миён. Минсок участвует в выборах президента класса, желая впечатлить Хану. Дан – баскетболист в запасе, который хочет попасть в основной состав и стать парой для Бёль, девчонки из группы поддержки. Юджин – неуверенный в себе ботаник, который влюбился в главную модницу школы, Сумин, и тоже хочет быть таким ярким. Инсон – хулиган, который ради девочки-отличницы Джису собирается покончить с хулиганским прошлым. А Хэвон – стеснительный парень с талантом к рисованию, который хочет пригласить Хеджин на свидание с помощью картины.

Из-за этого у всех будет как минимум два образа. Сначала – зажатого и неуверенного в себе парня, потом – того, кто добился своего. Но некоторым придется менять одежду еще дополнительный раз. Дану переодеваться в спортивную форму, Джинхо – в наряд для театрального выступления.

Снимать начинали с самого утра. Общие планы, сольные кадры, танец в коридоре школы, танец в спортивном зале, танец на сцене школьного театра, пели в коридоре, пели в классе, пели на улице… Все по плану. В первый день снимают их в образах неуверенных парней и немного их личных тренировок, а завтра переоденут в более яркие наряды и продолжат съемки заново.

Все это время за ними повсюду ходили люди с камерами, снимая их даже вне ролей. И это делали вовсе не для самого клипа – шли закадровые съемки для YouTube канала

Дану пришлось поиграть в баскетбол, что вызвало ажиотаж среди многих присутствующих – он прекрасно справился с заданием режиссера "покажи что-нибудь классное". Он легко пробежался по площадке и сделал несколько красивых бросков.

– Ты реально классно играешь, – восхищенно заметил Минсок, когда Дан закончил снимать свои кадры и сел отдохнуть. – Я думал, ты просто так говорил, что играл в баскетбол.

– Я вообще-то фанат этого спорта, – усмехнулся Дан. – Мы ходили на все домашние матчи Нью-Йорк Никс, а еще я часто играл с БигБи в стритбол… это упрощенная версия баскетбола, обычно играют в одно кольцо.

– Как много всего непонятного, – признался Минсок. – У баскетбола есть несколько версий?

Дан кивнул:

– Есть классический: полные залы, огромные баскетболисты, пресса, все дела. А есть уличный вариант. Возможно американский футбол и является самым популярным спортом в США в принципе, но баскетбол – самый народный. Баскетбольные кольца есть повсюду, по вечерам почти все площадки заняты, потому что люди играют в уличный баскетбол – неполными командами и с упрощенными правилами.

– То есть ты играл по вечерам с друзьями? – уточнил Минсок.

Дан кивнул:

– Ага. Я и мой друг БигБи, он афроамериканец, мы оба очень любим этот вид спорта. Мы приходили на уличную площадку и всегда было с кем сыграть – в Нью-Йорке много поклонников этого спорта.

Рассказывая все это, Дан легко закрутил мяч на пальце. Это еще он не может сказать, что в прошлой жизни занимался баскетболом в школьном кружке. Команда была не самой лучшей, но тренер гонял их на совесть.

– Мне казалось, что я умею играть в баскетбол, – признался Минсок. – Пока тебя не увидел. Ты даже в школьной команде не был, а для меня это какой-то запредельный уровень управления мячом.

Дан расхохотался:

– В моей школе не было спортивных команд. Я закончил школу искусств, помнишь?

Минсок нахмурился:

– Ты хочешь сказать, что был в команде, если бы она была?

– Не знаю… в старших классах, как бы и не любил этот вид спорта, у меня было немало других увлечений. Но все может быть. Возможно БигБи бы меня в итоге затащил.

Минсок засмеялся в ответ. Оператор, отвлекаясь от камеры, поблагодарил их. Они переглянулись и пожали плечами. Оператор из их стаффа, он раньше работал с другой группой. Отношения с новым стаффом было уже достаточно дружеским, но пока что не семейным – мало еще скучали в холодных гримерках. Благодарность этого мужчины немного удивляла.

За обедом Дан краем уха услышал, что весь стафф восхищается тем, насколько свободно и непринужденно они ведут себя перед камерами. Дан даже замер на секунду: а ведь и правда. Он помнит по прошлой жизни, насколько было сложно привыкнуть к камерам и тому, что нужно комментировать свои действия и что-то постоянно обсуждать. Его прошлой группе потребовалось больше года, чтобы привыкнуть и вести себя естественно… хотя даже тогда и Дан, и Инсон были главными звездами этих выпусков. А этой жизни уже для Минсока нет ничего неловкого в том, чтобы быть смешным перед камерой. Юджин, как и Инсон, в целом парень без комплексов. Пожалуй, еще уроки актерского мастерства сказываются – после череды демонстраций мартышек и криков умирающих, как-то проще относишься к тому, что ведешь себя немного как придурок.

К тому же – тут себя никто так не вел. Они просто болтали, подтанцовывали музыке, даже немного соревновались. Стафф подготовил для них миссии, чтобы сделать выпуск чуть интереснее, но это не пригодилось – они и так дали немало материала уже до обеда. Одни препирательства брата и сестры Шин чего стоили. А ведь они еще постоянно пели.

Это, наверное, в принципе самое хаотичное в их группе. Обычно в общежитии у них не слишком шумно, каждый занимается любимым делом, иногда вместе смотрят что-то на проекторе и спокойно это обсуждают. Не орут, не кричат друг на другу. Даже когда они скучали во время съемок шоу, они не особо шумели. Но есть у них одна особенность: долгие совместные распевки по поводу и без. Что поделать – у них практически шесть вокалистов в группе, даже Инсон и тот начал получать искреннее удовольствие от хоровых завываний по поводу и без. Поэтому они много вместе поют, есть еще эта почти традиция часть слов тут же передразнивать строчкой из песни – Инсон с Юджином особенно любят так делать. Где-то в разговоре промелькнет слово “леди”, эти двое уже изображают Бейонсе, голося “All the single ladies!”.

Сразу после обеда, пока остальные болтали и доедали, Дан подсел к Сону. Ему только сейчас кое-что пришло в голову и любопытство не давало покоя.

– Не то, чтобы я против тех, кого вы выбрали на роль наших возлюбленных, – осторожно начал Дан. – Но… Почему не Миндюль?

Сону немного удивленно на него посмотрел:

– А ты не знал что она выкинула?

Дан отрицательно качнул головой. Миндюль – трейни. Она и красива, и талантлива, должна была дебютировать сольно в конце этого года. Миндюль – это не настоящее имя. Одуванчик по-корейски, ее так называли в семье за пушистые волосы и улыбчивый характер. Скорее всего она полукровка. Скорее всего – это потому что Миндюль удочерили. И оставили ее когда-то просто у дверей католической церкви, что заметно усложняет поиски настоящих родителей. Такая киношная история для талантливой девчонки.

– Что она выкинула? – спросил Дан.

– Заявила, что хочет участвовать в шоу Национальный Продюсер.

Дан аж поперхнулся воздухом. Национальный продюсер – шоу на выживание. Начинают со ста одного трейни, постепенно сокращая их количество до одиннадцати человек. Выбор участников идет посредством зрительского голосования. В прошлом году был "мужской" сезон, в этом очередь девчачьего. Насколько Дан помнил, в этом сезоне добавляют девушек из огромной айдол-группы Японии. Но все же… обычно навыки трейни для таких шоу… в среднем не очень. Большая часть участников – просто массовка для красивой цифры. Там трейни из небольших агентств, для которых такие шоу – чуть ли не единственный способ добиться популярности.

– И зачем ей это? – искренне удивился Дан.

– Сказала, что это интересный опыт, – пожал плечами Сону. – Отговорить ее не получилось. Она уже две недели, как на сборах. Ты просто был слишком занят, чтобы это заметить.

Дан завороженно кивнул. В его прошлом Миндюль тоже дебютировала и была достаточно популярна. Причем с каждым годом ее популярность росла, пока в итоге она не стала самой известной к-поп сольницей в индустрии, если не считать тех, кто покинул популярные группы. Но она точно не участвовала в шоу на выживание. К тому же Дан хорошо запомнил этот сезон, и особенно – выигравшую группу. С частью победительниц Дан позднее на дух не переносил друг друга. И поэтому решение Миндюль казалось особенно странным.

– Ладно, – мотнул головой он. – Ее жизнь, не мне судить. Давай о делах. Я тут еще вот о чем подумал…обычно все тизеры выходят внезапно для фанатов. У меня есть предложение: публиковать расписание. Сначала расписание выхода контента до дебюта, потом расписание контента в поддержку дебюта.

Сону задумался на пару мгновений, а после пораженно выдохнул:

– Что за фабрика идей у тебя в голове живет? Что ни день, то новая фишка для вашего продвижения. Это будет интересно. Фанаты будут быстрее реагировать на все новинки.

Дан кивнул:

– Ага. И обязательно нужен твиттер. Уже сейчас там идет большая часть интернациональных обсуждений, а со временем, я уверен, это тенденция только укрепится. Если фанаты быстро реагируют на какое-то событие, то у него больше шансов попасть в новостные заголовки.

Сону задумчиво кивнул, а Дан спокойно продолжил:

– И делать это нужно красиво, через дизайнеров. Чтобы не только текстовое расписание, но и удобная картинка, которую они могут сохранить себе на устройство, или делиться с друзьями.

– Так, я прямо сейчас напишу Юне, пусть начнут готовить. Я ведь правильно понимаю – расписание нужно выпустить до первого трейлера?

Дан кивнул. Сону достал телефон и зашагал к выходу со столовой.

Дану казалось, что традиция публиковать расписание была в к-поп всегда. И он немало удивился, когда осознал, что дизайнеры не готовят никакого расписания для фанатов, только для самих себя.

Перед выходом к-поп альбома примерно в течение месяца поклонников дразнят разными красивостями. Их много. Например – трейлер к альбому. Обычно это какая-то история, которая раскрывает часть вселенной группы. Может быть еще Mood Film – уже без истории, просто красивые кадры. Примерно то же самое – Concept clip. Различие между этими двумя скорее в длине, первый может длится несколько минут, второй – менее минуты. Обычно к каждому клипу из альбома есть свой тизер, но это просто нарезка кадров, ничего отдельно снимать не нужно. Другое дело – MashUp Video. Для него в одно целое собирают нарезки всех песен с альбома, красиво подтирая грани между ними, накладывая звуковые эффекты. Вот для мэшапа часто снимают отдельное видео. И есть еще Интро. Кто-то в интро делает просто красивые кадры, кто-то рассказывает об альбоме.

Разумеется, делают фото. Обычно для каждого альбома бывает хотя бы одна концептуальная фотосессия, а после их фотографируют на месте съемок клипов.

Важный нюанс – не всё из перечисленного делают все к-поп группы. В агентстве поменьше могут вообще не снимать ничего, кроме клипов, плюс сделают один фотосет. Все зависит от бюджетов и общей идеи.

Для Pop Heroes много что снимают. Пре-дебютный клип, потом съемки трейлера к дебютному альбому, фотосессия в кукольных образах, несколько других фотосъемок, пара клипов на бисайды. И еще дизайнеры планируют сделать Lyrics video для одной баллады, но там съемки не нужны – его сделают в виде анимации, тем самым представив 2D персонажей группы.

И еще нужны дэнс-практики. Первоначально дэнс-практики снимались для телеканалов, чтобы те знали, когда и кого снимать во время выступлений. Сейчас многое решается с помощью улучшенного видео-монтажа, но все равно телеканалы просят заранее прислать запись дэнс-практики. Снимают такие видео со штатива, чтобы было видно всех мемберов. Так можно оценить – кого и когда снимать, когда камеру ближе, а когда дальше. Ну и заодно эти видео одним кадром публикуют для фанатов. Со временем дэнс практики перестанут быть практиками, которыми являлись первое время. Сначала айдолы начнут одевать не совсем удобную одежду от спонсоров, потом делать прически и макияж, потом начнутся особые костюмы, красивые локация, а как последний штрих к убийству реальных дэнс-практик – отказ от съемки со штатива в пользу операторов, которые делают динамичную съемку. У Дана было другое мнение на счет дэнс-практик. Спортивная одежда, съемка со штатива, а главное – они будут и петь, как часто делают на своих реальных репетициях.

Еще они хотят снять Интро для альбома, где коротко расскажут о песнях, своих эмоциях и ожиданиях. Плюс каждый клип будет иметь дополнительный выпуск с закадровым видео, где покажут, как клип снимали.

На самом деле, в 2018 для дебюта так много всего не делают. Группы дебютируют в лучшем случае с двумя клипами, а до самого дебюта агентство выпустит тизер клипа. Возможно несколько тизеров, по числу участников. Такой затратный дебют – большая редкость, первоначально даже Person планировали снимать меньше тизеров, увеличить количество контента решили после окончания шоу.

Самое сложное – снять все это до первого августа. У них полтора месяца, минус пять дней на Париж, минус день на съемки для журнала, минус несколько дней на разучивание хореографии, минус съемки в развлекательных шоу, минус три дня выходных, чтобы не спятить в таком графике… Как пошутил Джинхо – у них свой блокбастер, про гонку со временем.

Хотя сейчас так не казалось. Съемки первого клипа разделили на два дня вовсе не для того, чтобы они отдохнули. Нет, причина была прозаичнее – нужно было естественное освещение, дневное. Снять все кадры за день было бы сложно, поэтому в первый день снимали до четырех часов, во второй закончили даже немного раньше.

***

Сразу после съемок клипа о пре-дебютном альбоме словно забыли и начали готовить дебют. Уже в среду приступили к разучиванию хореографии для титульного трека будущего альбома. Танец ставили корейские хореографы, они же делали хореографию для трека на финальный эпизод шоу Fame. И это ощущалось. Эти парни уже знали их группу, понимали кто и что может, видели примерно способности участников, поэтому Минсок уже мало что менял, все и так было почти идеально.

Чем быстрее выучишь основы – тем быстрее начнешь тренироваться. Поэтому до конца недели они репетировали танец. Взяли небольшой перерыв, посетить косметологов. А многие – и парикмахера. Блонд Хэвона отрос, ему сделали что-то вроде градиента – от черных корней к фиолетовым кончикам. У Юджина были цветные пряди, но они давно смылись и в клипе он снимался сначала в парике, а потом стилисты окрасили ему выцветшие концы каким-то легким красителем, из-за которого душевая потом выглядела так, будто Юджин там не голову мыл, а кого-то убил. В итоге в этот раз его уже полностью покрасили, в такой оттенок бордового, будто реально кровь. Но ему удивительно шло, вся внешность стала острее. Ну и последним несчастным, чьи волосы подверглись опытам стилистов, стал Инсон. В нежно-розовом цвете он казался особенно милым.

Дан не собирался краситься. Ему немного подправили прическу. Их стилист по волосам уже смирилась с тем, что Дан отращивает себе хвостик, как у рок-звезды, поэтому просто придала волосам форму… предварительно предложив немного поэкспериментировать.

Девушки звали Маша и в агентство ее привел Юджин. Маша кореянка, но по-корейски говорит плохо. А по-английски вообще не говорит. Зато в деле окраски волос – настоящий виртуоз. Возможно потому что фанат своего дела: постоянно пробует что-то новое, заказывает какие-то особые средства для волос, умеет делать наращивание. Именно наращивание она ему и предложила. Не классическое, необходимое для создания большего объема и длины, а точечное, цветное. Для этого она красила купленные пряди, создавая на них градиент, а потом цепляла эти пряди на голову Дана. Объем получился такой, что хоть в рекламе средства для укладки снимайся. А еще это интересно выглядит, потому что наращенные пряди частично серого цвета, поэтому Дан словно слегка поседел. Самое то для съемок клипа в фантастическом стиле.

– Ближе к дебюту придешь, я сниму.

– Так мало можно носить? – обиженно выдохнул Дан, потому что в ее кресле он просидел больше трех часов.

В основном работала не она, а какая-то ее подруга, Маша в это время поочередно красила остальных на соседних креслах.

– Носить пряди можно долго. Но через две-три недели вымоется серый цвет и ты станешь похож не на айдола, а на стареющего бездомного. Да и волосы у тебя растут быстро. Такой метод наращивания плохо переносит постоянные укладки и мытье головы, которые у вас начинаются, как только вы выходите на месяц продвижения. Так что я сниму.

Дан печально вздохнул, но кивнул. Фанаты часто писали, что в Корее не умеют хорошо красить, поэтому так сильно портят волосы. На самом деле, само по себе окрашивание не особо портит волосы. А вот укладки… Пряди полируют утюжком минимум раз в день, постоянно все заливают лаком, а потом ты приходишь домой и пытаешься смыть с волос этот шлем, с первого раза избавится от лака не получается, и ты моешь голову на два, а то и три раза. И так каждый день. Разумеется, волосы сохнут и начинают ломаться. На короткие обломки волос наращивают новые пряди, обычно тяжелые, что еще сильнее усугубляет ситуацию. Поэтому самый ходовой продукт у айдолов – сыворотка для роста волос и специальные домашние аппараты с электротоком. Работает ли эта штука? Да, волосы растут невероятно быстро. Настолько, что многие парни обходятся и без наращивания, просто периодически стригутся покороче.

Для группы Pop Heroes период постоянных окрашиваний только начался. Чтобы там не говорил Сону, но яркие волосы – неотъемлемая часть к-поп культуры. Необычные цвета привлекают внимание, таким образом можно выделить мембера, запустить обсуждения в сети… даже создать моду. То же самое касается и стрижек. Дан не хотел красить волосы не из-за желания сохранить волосы, а чтобы не выделяться. Человек так устроен, что любой необычный цвет волос завладевает его вниманием независимо даже от того, красиво это или нет. Если что-то раздражает, ты на это обращаешь внимание.

Дан считал, что во время дебюта о нем и так много говорят, поэтому лучше подсветить кого-то другого. Но на серые пряди согласился. Получилось интересно, а рядом с розовыми волосами Инсона и кровавыми Юджина все равно сложно заметить кого-то еще.

Глава 26. Съемки

Результаты собственного труда редко видишь сразу. Как с этим клипом – вроде сняли, а что получится после монтажа – пока неясно. Периодически кто-то из парней вспоминал о клипе, что-то спрашивал, но ответов ни у кого не было. “На монтаже” – говорили все вокруг и с этим приходилось просто смириться.

И это клип, где практически нет спецэффектов, а что будет дальше?

В понедельник начали снимать контент для альбома и выбранный концепт предполагал сложные съемки и еще более сложную пост-обработку. Стиль фантастической антиутопии – они в трейлере и клипе будут показывать, как именно сражаются за будущее. В тексте песни, разумеется, говорится скорее о работе над собой, но это же скучно. Гораздо веселее снимать войнушку.

В сценарии было кое-что ироничное. Для создания лора группы, им “раздали” суперспособности. Минсок типа умеет собирать мемберов вместе и общаться на расстоянии, Джинхо обладает высокой скоростью реакции и умением защищать их от физических угроз. Юджин будет управлять всей техникой и способен создавать магнитные волны, то есть что-то вроде телекинеза. Инсон отвечает за коммуникации, он трикстер и обманщик, способный немного менять свою внешность. Хэвон обладает созидательной энергией, он может исцелять физические раны и стирать память. А Дан… видит будущее и способен им управлять.

При условии, что он не имел никакого отношения к созданию сценария, полученные суперсилы смешили. На секунду даже появилась мысль параноика, что кто-то догадался… но на деле все суперсилы им раздавали так, чтобы показать фанатам какие-то стороны их характеров. Минсок их лидер, к тому же он и правда в группе выполняет роль главного психолога. Джинхо внимателен к деталям, а еще у него коллекция титулов в разных боевых искусствах. Юджин действительно разбирается в технике. Инсон тот еще лис, да и с умением общаться у него проблем нет. А Хэвон… созидательную энергию ему дали из-за умения рисовать. Дана же определили в пророки, потому что это он пишет песни и, следовательно, видит будущее их группы.

Далеко не всегда мемберам группы объясняют лор их же группы. В прошлом у группы Дана была достаточно сложная и запутанная история с путешествием во времени. История настолько запутанная, что сам Дан в ней мало что понимал. И такая же ситуация была у многих. Айдолам говорили лишь общее направление, а всякие пасхалки и отсылки придумывал стафф словно сами для себя.

У групп Person редко бывает разветвленная вселенная группы. У Flower нет никакой вселенной, только правило: во всех клипах есть букеты, составлены в соответствии с языком цветов. Эти букеты иногда раскрывают настоящие мотивы героев клипа: например, убийца дарил букет из белых хризантем и паучьих лилий, что является очень толстым пожеланием скорой смерти. В клипе на песню “To be beautiful” цветочные букеты появляются в руках у девушек постоянно, но их состав каждый раз разный. В первой части клипа цветы символизируют невинность, в середине – любовь, в финале – вечность. Дану этот цветочный диалог кажется очень изящным и необременяющим решением – у девушек есть полная свобода в съемке клипов, а фанатам есть, что обсуждать.

Для Pop-Heroes вселенную все же создали. В клипах пока что это не будет отображаться, но они как будто являются особыми сущностями, которые путешествуют по мирам, чтобы спасти эти миры от каких-то бед. То есть условно, каждый альбом – новый мир, в котором они гипотетически проживут полную жизнь, просто клип отображает малый отрезок времени. В каждом времени у них есть семья, занятия, увлечения, они живут обычной для этого мира жизнью, пока Дан не получает видение. Тогда они вспоминают о том, кто они, и начинают бороться за судьбу этого мира. Как эту историю будут отображать в следующих клипах Дан пока не знает. В этот раз они будут сражаться против таинственной организации, действия которой приведут к уничтожению целого мира. Из-за это у альбома будет две темы оформления. Одна – в стиле постапокалипсиса, вторая – в стиле борцов против организации.

Трейлер будет с использованием графики, поэтому съемки проходили в павильоне. В Сеуле немало съемочных павильонов в черте города, но они все небольшие и масштабные декорации там не соберешь. При этом аренда студии тикает не только во время съемок, но и вообще все время, что там стоят ваши декорации. Канджи посчитал, что дешевле будет снять большой павильон и организовать там отдельные зоны с декорациями для всех проектов их альбома, а потом, не выезжая, тут же снимать и части клипа Flower.

Съемочный павильон сложно назвать комфортным строением. Здание – просто большая коробка, практически без окон, несколько дверей и огромных ворот. Кроме самого места для съемки есть технические помещения и туалеты.

По сути, это громадное помещение с высоким потолком, все сделано из материалов, которые приглушают шумы. Не как в студии звукозаписи, разумеется, а проще и дешевле, но тоже не просто листы жести. У стен и под потолком специальные конструкции для облегчения создания декораций и съемок. Здесь же – осветительное оборудование и профессиональные микрофоны. У стены целый склад рельсов для камер, по центру операторский кран. Часть оборудования, как правило, привозит съемочная группа – те же видеокамеры, мониторы отслеживания, что-то персонализированное. Но осветительные приборы сдаются в аренду вместе с павильоном.

Отдельных гримерок нет, закуток стилистов от остальной студии отделяют ширмы. Кроме дверей выхода на улицу есть всего одна дополнительная – она ведет к туалетам.

Так как для съемок арендовали большой павильон, пространство даже немного подавляло. Как подавляли и несколько уже собранных для съемок зон. Там настраивали свет, чтобы затем съемки проводить без задержек.

– Вау… – выдохнул Инсон. – Как всё…

– Масштабно? – так же пораженно подсказал Юджин.

– Не стоим! – поторопил их Сону. – Время – деньги, ваш дебют и так влетит в копеечку.

Парни немного смущенно улыбнулись, но послушно поспешили к стилистам. Дан ненадолго остановился напротив восьми собранных “уголков” для съемок. Точнее – семь простеньких углов и одна полноценно сформированная комната. Комната – это его декорации.

Как такового сюжета у трейлера нет. Это отдельные кадры, когда каждый мембер бродит по небольшой локации уничтоженного мира, а в итоге они встречаются вместе на огромной груде обломков и смотрят на уничтоженный город. А потом Дан просыпается вроде как в обычном, не разрушенном мире.

Прежде, чем начинать съемки, нужно представиться съемочной группе. Они выстроились в линию, представились, произнесли традиционные просьбы и низко поклонились. У трейлера и дебютного клипа, так как они составляют единую историю, один режиссер, прибывший из США Питер Лоуренс. Дан не представлял, каким образом американским партнерам удалось убедить этого человека приехать в Корею вместе со своей командой операторов. Но это было именно решение Columbia Records и вроде как Канджи за факт прилета этих людей ничего не доплачивал.

Питер Лоуренс – известный режиссер рекламы и музыкальных клипов. Он уже немолод, но при этом его клипы очень яркие и не слишком похожие друг на друга – чем обычно грешат люди, снимающие короткие коммерческие видео.

От вида кланяющихся артистов он заметно удивился, но сразу после уже сам представился, со смешком спросил – нужно ли кланяться ему, а еще – что они говорили по-корейски команде. Дан с улыбкой объяснил, что такие официальные поклоны совершают только те, для кого все тут собрались, то есть артисты, а не персонал стаффа. А по-корейски они просили всех позаботиться о них.

– Как интересно, – улыбнулся Питер.

Он носил очки. Минус явно был немаленьким, потому что отчетливо было заметно искажение лица через линзы. Волосы с сединой, среднего роста, на нем вроде обычная водолазка, то Дан был уверен, что это от бренда Loro Piana. Кажется, съемки рекламы и клипов приносит денег не меньше, чем оскароносные фильмы – одежда этого бренда, несмотря на кажущуюся простоту, очень дорогая. Когда Дан начал крутиться в мире моды, он узнал об этом бренде “для самых богатых”... с тех пор шуточки про то, как просто одеты Билл Гейтс и Стив Джобс уже не кажутся ему смешными – эти свитера и футболки только похожи на обычную базовую одежду из масс маркета. У Дана тоже есть пара кофт от бренда. Купив одну, чтобы понять за что, собственно, такие конские цены, он осознал, насколько мягкой и уютной может быть одежда.

– Перед началом съемок, – внезапно продолжил говорить Питер, – Я бы хотел кое-что сказать. Группе, и всем здесь, кто… понимает по-английски. Моя младшая дочь – большая фанатка к-поп. Я стараюсь быть хорошим отцом и интересуюсь ее увлечениями, поэтому посмотрел несколько клипов, которые она мне показала. Еще она кое-что мне рассказала и я, честно говоря, был очарован этим. Мне уже тогда показалась интересной идея снять клип для какой-нибудь к-поп группы. Поэтому я с огромным удовольствием согласился на это предложение. Мне хочется верить, что за эти несколько съемочных дней мы сможем снять качественные видео, которые будут лучшей демонстрацией того, как интересно может выглядеть смешение двух культур. Давайте постараемся!

Дан вместе со всеми захлопал, соглашаясь с напутствием режиссера. Он в очередной раз поразился своей везучести в этой жизни. В индустрии развлечений, на самом деле, немало идейных людей. Многие режиссеры, операторы, сценаристы, даже визажисты ихореографы, так любят свою работу, что готовы идти на значительные уступки ради интересного проекта. Но нельзя сказать, что таких творческих трудоголиков большинство. Гораздо чаще ты встречаешь людей, которые просто выполняют свою работу. Немало тех, кто считают себя настолько сведущими и потрясающими, что видят всех вокруг просто инструментами для продвижения собственного эго. В этой жизни Дану заметно везет на людей, которые так любят своё дело, что работать с ними одно удовольствие.

Как Сонхи, которая нередко ведет себя как тень, но ее профессионализм помогает Дану делать свою работу быстро и без технических задержек. Юнхи, которая готова перебирать тысячи образцов рубашек, чтобы найти идеальную. Сора, потратившая несколько дней на усовершенствование варианта макияжа. И это только персонал стаффа. А еще есть Тимати, учивший его так, будто Дан его единственный наследник. Сону – фанат музыки и продвижения. Минхо, который ценит артистизм и навыки певца выше любых других достижений… Да даже Канджи, которому так интересно работать с группой в непривычном формате, что он вкладывает просто нереально огромные деньги в их дебют… пусть часть этих денег они уже вернули из-за участия в шоу. А теперь вот еще Питер Лоуренс, который фанатично объяснял каждому из них, что они должны делать на площадке.

Когда среди персонала есть хотя бы один человек, который горит идеей, работать сразу становится веселее. Ты уже словно не просто работаешь, а участвуешь в чем-то важном. А сегодня таких людей на площадке было немало, потому что это трейлер для группы, дебют которой все так усиленно готовят. Работа шла быстро.

На площадку заходили по мере готовности. Костюмы для картинки постапокалипсиса были сшиты точно по их меркам, все из одних материалов и с перекликающимся дизайном. Минсок явно будет сниматься последним – у него поверх прозрачной водолазки что-то вроде редкой кольчуги из кучи цепочек. И эта штука сделана не только для съемки в анфас, сзади она тоже очень сложная и застегнуть ее парой движений не получится.

Как правило, костюмы, в которых они снимаются в клипах, позже надевают еще один раз – для какого-нибудь выступления. Эти темные костюмы с кучей металлических элементов планируют использовать для дебютного выступления. Это потому что Studia Choom еще не открылась: впоследствии все самые сложные и яркие костюмы использовали для этих съемок. Но, в целом, большая часть аутфитов группы используются один-два раза, даже если они были сшиты на заказ по индивидуальным дизайнам.

Дан по сценарию должен был задумчиво передвигаться по спальне. Это была “коробочка” – комната без одной стены. часть пространства затянута зеленым полотном, чтобы потом на этом месте компьютер пририсовал нужные элементы. Внутри его площадки – кровать, стол и книжный шкаф, но часть стены у окна затянута зеленым полотном, изображая последствия обрушения стены, на полу пыль, камни и разбросанные вещи. Кадров несколько – общий вид, его задумчивое перемещение по комнате, крупный план у книжной полки, а после его еще снимали просто на зеленом фоне, поставив перед ним кусок декорации в виде стены и окна – типа он через разбитое стекло смотрит на разрушенный город.

Для экономии времени каждый раз после окончания видеосъемки тут же снимали фото. Это выглядело даже забавно. Режиссер и операторы уходят в сторону, а их место занимает фотограф и его осветитель. В это время режисер уже консультирует для съемки следующего мембера.

Так как у Дана две сцены сегодня, то общие кадры снимали не в самом конце, а как только всех одели – чтобы потом не ждали, пока Дана переоденут. Для общих кадров нужно было взобраться по сваленным в кучу обломкам. Сначала эти кадры планировали делать на локации, а потом просто заменить небо на разрушенный город, но в итоге решили собрать эту гору мусора на студии – в июле-июне вообще-то сезон дождей и с погодой могло не повезти. Камни на локацию съемки, разумеется, никто не возил. Это была сколоченная из досок платформа, ее фасад “украсили” декорациями из пенопласта и ближайшей свалки – колесо от автомобиля явно было настоящим. Песок на поверхности платформы тоже был настоящим. Для этого постелили плотную ткань и сверху ее посыпали песочком, чтобы скрыть платформу.

– Пожалуйста, осторожнее! – предупреждал стафф. – Сама платформа крепкая, вы не упадете, но песок сыпется и вы можете скатиться.

Минсок осторожно наступил первым. Дан за ним. Подниматься на верхушку этой горы нужно пафосно и это оказалось сложнее, чем казалось. Песок съезжал под ногами, под слоями ткани и песка не слишком-то различишь набитые для удобства подъема рейки. Саму картинку поднятия на эту платформу снимали трижды, каждый раз стафф подсыпал немного песка, прикрывая проплешины. Сняв видео, они еще какое-то время группой позировали у подножья этой горы. Инсон радостно уселся на то самое колесо.

Когда с общими кадрами закончили и Дан поспешил переодеваться, Юджин поплелся за ним.

– Я и не думал, что съемки короткого трейлера будут такими утомительными, – выдохнул он, запрыгивая на столик визажиста.

Сора бросила на него недовольный взгляд, но говорить ничего не стала. Просто начала ватным диском снимать с Дана макияж.

– А на что ты надеялся? – хмыкнул Дан. – Что всё снимут за час, накормят нас закусками и отвезут домой?

Юджина он уже не видел, только Сору, которая методично оттирала макияж с его лица. Разумеется, удобнее было бы умыться. Но есть два препятствия. Первое – здесь нет горячей воды, в туалете только ледяная. Вторая – он может намочить волосы и тем самым испортит прическу. Поэтому вся смена макияжа на съемках проходит с помощью специальных средств. Они оставляют на коже неприятное ощущение и Дан уже мечтал поскорее вернуться в общагу и умыться.

– Типа того, – ответил Юджин. – Пусть не час, а около двух… но мы здесь уже сколько? Часа три? А готова только половина сцен.

Дан молчал – говорить стало проблематично, потому что Сора оттирала его глаза.

– И все это просто ради трехминутного ролика, – продолжил Юджин. – Мне сложно поверить, что это правда.

– Мне сложно поверить, что у нас такой размах, – продолжил подошедший Инсон. – У многих ли групп было столько вложено в дебютные съемки?

– PinkVenom, – подсказал Дан.

Сора как раз выбросила один ватный диск и мочила следующий.

– Но это UQ, у них все клипы дорогие.

– То есть ты считаешь, что у Person на такое денег нет? – немного обиженно спросил Юджин.

– Нет, просто… Как-то… тревожно, если честно.

– Это потому что вы уже популярны, – внезапно сказала Сора. – Ваша группа имеет рекламные предложения еще до дебюта и это не считая того, что вы заработали во время шоу. Не напрямую, разумеется, а косвенно – через ту же скрытую рекламу…

Дан согласно угукнул. UQ тоже не всем группам делает дорогие клипы. Просто девушки из Pink Venom прославились до дебюта: одна снималась в шоу, вторая приняла участие в записи трека своего сонбэ, третья прежде работала моделью. Агентство было уверенно, что эти девчонки отработают вложения.

– Не тревожься, – раздался голос Сону.

Дан выглянул из-за плеча Соры. Их продюсер подошел к ним и расслышал как минимум часть разговора. За сегодняшний день он впервые отошел от режиссера и переводчика. Это забавно, но английский Сону был хуже, чем у Минхо-сонбэнима. Сону нормально понимал, но говорил очень костно. На площадке был переводчик и Сону говорил с режиссером в основном через него. В то время как в группе проблемы с пониманием режиссера были только у Минсока и Хэвона, и то незначительные – они лишь уточняли что-то у переводчика, а не полностью полагались на его присутствие.

– Не тревожься, – говорил Сону, – Технически, вложения в ваш дебют оправдала та прибыль, что Person получили с последнего альбома Flower.

– Слабое утешение, – буркнул Инсон. – То, что Даниэль – гений в музыкальном продюсировании, это неоспоримый факт, но мне бы хотелось, чтобы вложения в группу мы оправдывали без учета его гениальности.

Дан смутился. Про то, что он гениален в написании музыки говорили все чаще. И его это смущало. Он не просто не чувствовал себя гением. Он вообще расценивал себя скорее как ремесленника: он хорошо делает то, чему его научили. Но еще он понимал, что называть его гением выгодно для продвижения. Так что придется смириться.

Глава 27. Дерзкий новичок

На самом деле, съемки были не такими уж долгими. Нередко клипы и рекламу снимают по десять-двенадцать часов. Но в понедельник им не пришлось никого ждать на площадке. Напротив – весь персонал ждал их. Снимали все очень быстро и слаженно, тут уже сказалось участие нескольких сработанных команд: режиссер со своими операторами, собственный стафф Person, который участвовал в съемках других групп уже несколько лет и делал все без лишних напоминаний. Итого получилось, что уже в пять вечера все кадры отсняли и они смогли поехать отдыхать… почти.

Решили, что нужно заехать в агентство и прогнать пару раз танец, чтобы завтра уже самим никого не задерживать необходимостью переснимать кадры. Несмотря на то, что день выдался трудным – любая непривычная работа выматывает, пусть даже в ней и нет ничего сложного, Дан охотно поддержал идею порепетировать. Мандраж перед дебютом не обошел его стороной и проще всего такое состояние переносить, когда ты едва соображаешь из-за физической усталости.

Они традиционно разогрели мышцы, потом голос. Новый танец не был сложным, там и так Дан накрутил в музыке и тексте. Прогнав его без ошибок четыре раза подряд, Дан скомандовал тренировку на выносливость. Для нее они прогоняли друг за другом выступления, которые готовили для шоу. Первые четыре, короткая передышка, следующие четыре, снова передышка, чтобы после исполнить подряд три свои песни – ту, что готовили для шоу, на которую снимали пре-дебютный клип, и новую. Разумеется, после такого мини-концерта они были такие уставшие, что едва доплелись до общаги.

Во вторник начинались съемки клипа, но начинать они должны были только после обеда, поэтому с утра приехали в агентство, прогнать часть выступления вместе с танцорами. Массовка для финальной части клипа планировалась масштабная, танцоров так много, что качественно прогнать номер в танцевальном кабинете было бы сложно и Сону собрал их в холле. Он с хореографом стояли на ступенях, чтобы лучше видеть все перемещения танцоров. До повсеместного использования дронов пока еще не дошло, но эту сцену планировали снимать сверху, так что качественное перестроение важно.

Это даже не весь танец, это короткий тридцатисекундный кусочек специально для клипа, он изображает что-то вроде массовой драки. И этот кусочек они прогнали раз двадцать, не меньше – хореограф каждый раз находил, кого раскритиковать.

Когда Дан после тренировки вышел из душа, ему сказали, что Канджи просит его зайти. Дан и пошел к нему в том виде, в котором был – в спортивных шортах и свободной футболке, потому что на улице +32, а ему сейчас на съемку ехать. Он встряхивал рукой волосы и рассеянно размышлял о том, что из-за сеульской влажной жары и общей занятости он как-то подрастерял свой стильный образ. Прилично одевается чуть ли не специально для фото в блог, в остальное время таскает шорты, футболку и кепку. И сланцы, разумеется. В этом году сезон дождей подзадержался, что некоторых даже огорчило – знали бы, что в июне не будет проливных дождей, планировали бы съемку на улице, а не в павильоне.

Чего Дан не ожидал, так это присутствие в кабинете кого-то кроме Канджи. На диване сидело два относительно знакомых ему мужчины. Оба, разумеется, в костюмах.

– Простите, – поклонился Дан у входа. – Мне не сказали, что здесь гости.

Все серьезные мужчины расхохотались хором. Дан подозревал, что выглядел действительно презабавно. Как сын-подросток, забежавший в кабинет отца.

– Проходи, – качнул головой Канджи. – Я вообще не был уверен, что застану тебя в агентстве. Думаю, ты помнишь моих гостей, но я еще раз представлю: Ан ТэХён, исполнительный директор телеканала Mnet, и Пак БомГон, один из ведущих продюсеров шоу.

Дан прошел в кабинет и снова поклонился. Да, он был знаком с обоими мужчинами, но это было поверхностным знакомством. Пак БомГон, по слухам, заметно сожалел, что не он был ответственен за шоу Fame. Дан же был этому рад. БомГон – один из самых "денежных" продюсеров Mnet, на его счету большинство популярных проектов. Но есть один нюанс – со временем на его счету будет и больше всего скандалов с подтасовкой результатов и двусмысленным монтажом видео. Ради успеха шоу он делает как минимум неэтичные вещи, про справедливость и говорить нечего.

– Наши гости не верят, что ты сам придумал тему шоу “Fame”, – с ироничной улыбкой сказал Канджи, когда Дан сел на диван рядом с ним.

– Из-за возраста? – улыбнулся Дан. – Хочу заметить, что я, пусть и не закончил университет, получил хорошее образование. Моя школа искусств выпустила мало артистов, зато много продюсеров, режиссёров, креативных директоров, рекламщиков и дизайнеров. Нас учили, что творческое мышление и креативность – важный навык в современном мире. Важнее него – только умение продавать собственные идеи.

И милая улыбка. Он просто по тому, как Канджи начал разговор, понял, зачем его вообще сюда позвали после тренировки, не предупредив о важности встречи. В кабинете менеджеров группы висит официальный костюм Дана как раз на такие случаи и Канджи об этом знает – это он предложил Дану так сделать. Эта небрежность во внешности Дана – чтобы немного приструнить представителей Mnet, которые явно посчитали, что нужно развести успешное агентство на какие-то выгодные для них дела. Видимо, забыли, что Канджи сложно на что-то развести такими махинациями.

Судя по мелькнувшему удивлению на лицах обоих гостей, удивить их Дану удалось.

– То есть идея шоу Fame не была случайной? – иронично уточнил Бомгон.

– Нет, конечно. Была задача: придумать, как до дебюта убедить людей, что у нас не группа "Даниэль и подтанцовка", – спокойно начал говорить Дан. – Я часто общаюсь со своей аудиторией и знаю, что одним из плюсов моего блога считают честность. Это запрос современной молодежи, он идет рука об руку с требованиями новой этики и экологичностью жизни в целом. Именно потребность в честности стала основой для идеи с критическим судейством. Затем – люди любят яркие выступления, переосмысление знакомых песен. Собственно, из этих кусочков и получилась цельная идея шоу.

Бомгон нахмурился:

– Запрос на честность?

Дан улыбнулся и кивнул:

– Это нельзя назвать стремлением знать правду – в то, что в мире бизнеса кто-то будет рассказывать всю правду, никто не поверит. Но честность слов и суждений – это то, что многие хотели слышать, пусть даже и не отдавали себе в этом отчет.

– Необычное утверждение, – улыбнулся господин Ан. – Стало понятно, почему от тебя в таком восторге вся модная индустрия. Давай тогда, как продюсер: что бы ты предложил снять в качестве вашего шоу, которое вы выиграли?

Дан задумался всего на пару секунд, переглянулся в Канджи – тот кивнул, давая разрешение говорить честно – и начал:

– Во-первых, я бы сделал интервью с участниками шоу: разные парни из разных групп, плюс некоторые судьи. И лучше сделать два эпизода – один для затравки, второй финальный. Честно озвучить причину съемки: шоу было популярно, спасибо поклонникам, мы для вас подготовили некоторые секретики шоу. И… показать моменты по принципу "вошло в эпизод" – "происходило на самом деле".

– Раскрыть всю нашу ложь? – почти в ужасе спросил господин Ан.

– Не ложь, а магию телевидения. Из моих предложений – правду об очередности выступления. Объяснить, что шоу только начиналось, нужно привлечь зрителей. Все знали, кого больше ждут, но было неловко просто расставить всех, как надо. К тому же – в остальных эпизодах жеребьевка-то была уже более честной.

– Озвучить, что вам запрещалось выступать первыми? – удивленно уточнил господин Ан.

– Да. Это покажет зрителям, что честность на шоу присутствует, но для высоких рейтингов приходится чем-то жертвовать.

Господин Ан расхохотался:

– Вот уж неожиданное предложение. Какие еще секреты предлагаешь раскрыть?

– Мне кажется, стоит упомянуть, что записи реакции на выступления не всегда были первым впечатлением, – ответил Дан. – Парни же иногда видели репетиции друг друга. Можно даже посмеяться над тем, что мы единственные, кто выступал в атмосфере секретности, но не потому что такие особенные, а потому что у нас всего один школьник.

– А вот это даже мне нравится, – внезапно вклинился продюсер Бомгон. – Нас часто винят в эксплуатации несовершеннолетних, это хорошо покажет, как телевидению и агентствам приходится крутиться, чтобы не нарушить закон.

– И родители поблагодарят за то, что вы покажите, что даже айдолам выгодно хорошо учиться, – хмыкнул Канджи. – Что? Хэвона отпускали на весь день, только потому что у него высокий средний балл, а вовсе не за красивые глаза.

Все мужчины в кабинете расхохотались. Наверняка у многих дети не особо рвутся на вершины академических рейтингов. И это даже при том, что ни один человек из верхушки шоу-бизнеса не поддержит желание собственного ребенка стать айдолом.

– Ладно, это обсудите потом, – уже менее снисходительно улыбался господин Ан. – А что с вашим шоу? Продюсер Пак хотел сделать шоу с вашим отдыхом…

– Скучно и делали миллион раз до нас, – возразил Дан. – Уже даже в сети пишут, что большая часть корейских шоу – это про то, как айдолы играют и едят.

Снова улыбки, а Дан продолжил:

– У нас с Сону есть идея, но она… ну, связанна с моей семьей. Возможно вы не знаете, но моя бабушка – председатель в фирме, которая производит корейские традиционные закуски. Почти все основательницы очень стары и они вынуждены потихоньку привлекать мастериц со стороны, плюс собираются ученицы… и вот они хотят в этом году проводить масштабные мастер-классы. Мы подумали, что мы можем быть группой на мастер-классе. Будем солить кимчи на свежем воздухе. А после можем посетить мастер-класс по традиционным танцам, например.

– Ты хочешь показать традиционную Корею? – удивленно уточнил господин Ан.

Дан пожал плечами:

– Разве не ради этого государство первоначально выделяло деньги на развитие корейской поп-музыки? – иронично уточнил Дан. – Хотя главное – это нужно нашей группе. У нас большинство песен на английском, даже в тех, что с корейским текстом, его там менее половины. У нас есть оправдание – мой родной язык английский, но все же найдутся недовольные. Чтобы сглаживать это ощущение "не совсем к-поп группы", нам лучше как можно чаще демонстрировать свою связь со страной.

Вот теперь уже господин Ан и продюсер Пак переглянулись. Кажется, такого они от Дана не ожидали.

– Я предупреждал, что в деле продюсирования этой группы Даниэль идет наравне с Кан Сону. Тут они партнеры, – с улыбкой пояснил Канджи. – Поэтому никакие решения по группе мы не будем принимать без его утверждения.

Кажется, телевизионные шишки предлагали какую-то авантюру Канджи. И были уверены, что Дан и парни просто сделают, что им нужно.

Они проговорили еще немного, пока Канджи не предложил Дану пойти отдыхать. Уже вставая с места, он замер. Стоит ли говорить? Но… почему бы и нет?

– Насчет Национального Продюсера… слухи о том, что места куплены, ходят давно. И я знаю, что в среднем два-три места в группе действительно выбраны заранее. Но что будет, когда кто-то сольет доказательства этого? Когда слухи станут скандалом?

Продюсер Пак удивленно распахнул глаза:

– К чему это ты?

– О махинациях знают слишком много людей, чтобы это удалось сдерживать в секрете. Третий сезон, четвертый… когда это выплывет наружу, шоу придется закрыть. Но сколько денег оно вам приносит? Это к вопросу о честности с аудиторией. Это не угроза, и даже на совет. Это просто… тема для размышлений. Простите, если прозвучало оскорбительно.

Дан поклонился и под ироничным взглядом Канджи поспешно покинул кабинет. Он и так много чего наговорил. Не лишнего, но… можно было и не говорить все это. Осталось только выяснить – для чего телевизионные шишки приходили к Канджи и чего они хотели от Дана и парней.

В национальном продюсере участвует Миндюль. Дан не мог сказать, что эта девушка является его подругой, но все трейни этого агентства воспринимались Даном уже как свои. Пусть не семья или друзья, но их проблемы воспринимались как нечто значимое. Миндюль сейчас на съемках и, по словам Ханы, ей там не просто. После дружелюбной атмосферы Person, спокойных тренировок и вежливых учителей девушка попала в мир корейского музыкального конвейера.

Миндюль – тот редкий тип людей, которые действительно идут по жизни смеясь. Всегда улыбается, всегда смешит остальных, очень переживает за всех. Все понимали, что она могла бы стать хорошим лидером в группе… но представители агентства считали, что Миндюль для этого слишком яркая, особенно во время выступлений. Она красивая, но немного нетипичная для местных азиатов. Начать стоит с того, что она рыжая. Не так, конечно, как Скарлетт – та просто пожар. Но натуральный цвет волос Миндюль уже даже не каштановый, он с заметным медным отливом. И кожа у нее светлая, а черты лица, хоть и азиатские, больше похожи на китайский типаж, скорее даже как уйгуры. Прибавить к этому подвижную мимику, эмоциональность, хороший голос и прекрасные навыки в танцах – вот и готова артистка, которая лет через десять сбросит Айю с пьедестала самой известной солистки в Корее. Почему она в этой жизни Дана полезла в шоу на выживание? Сама Миндюль, по слухам, была воодушевлена примером Джинхо: он тоже должен был быть сольным исполнителем, а заметно расцвел в группе. И Миндюль решила, что ей тоже надо. Раз агентство считает, что она затмит собой младших участниц, то она пошла затмевать девочек в проектной группе.

Скорее всего, в финальный состав она войдет. Шоу пока не начали выпускать, но Дан даже не сомневался, что публика ее полюбит. Другое дело, что проектная группа – это не самый комфортный коллектив. Такие группы собирают на два-три года, все время до дебюта девочки существуют в жесткой конкуренции друг с другом, а после у них обычно напряженный график и не до дружбы. Но Миндюль шла на шоу в абсолютной уверенности, что ей будет весело, девочки – лапушки, а в группу попадут только самые талантливые. Ну или максимум – самые красивые. По своей прошлой жизни Дан помнил, что половина состава этой группы была выбрана вовсе не зрителями. Уже после роспуска группы было несколько скандалов, после фанаты много лет строили теории – кто должен был войти в финальный состав, та ли девушка реально заняла первое место, а в завершении – насколько сильно девчонки друг друга терпеть не могут.

Поэтому Дан и сказал продюсерам то, что сказал. Когда все махинации в этом шоу выплыли наружу, зрители сильно разочаровались в такой системе создания групп. Вернуть веру в справедливость голосований так и не получилось – после закрытия Национального Продюсера телеканалы пытались делать похожие шоу, но ни одно из них не стало также популярно, а группы уже не дебютировали в статусе “Любимцев Кореи”.

Совсем без махинаций, конечно, не обойтись. Если довериться зрителям в полной мере, то можно получить группу без сильного вокалиста. Но это одно место, а не шесть. При этом сама идея шоу нравилась Дану возможностью социального лифта для трейни из крошечных агентств. Даже если ты не вошел в финальный состав, тебя заметили, а это значит, что уже будет проще дебютировать. Особенно, если ты продемонстрировал выдающиеся навыки. Миндюль, конечно, это не нужно – она бы и так стала популярна, потому что то еще поющее солнышко. Но для трейни из крохотных агентств закрытие проекта стало действительно печальным событием.

Глава 28. Финал напряженной недели

За ночь и утро в съемочном павильоне разобрали часть старых декораций и доделали те, что нужны для клипа. У столиков стилистов было многолюдно, потому что сцены будут снимать не по порядку – финальные кадры с кучей людей нужно отснять сегодня, чтобы завтра собрать на этом месте новые декорации. Визажисты поспешно наносили танцорам простенький макияж, тут же выдавали одежду.

Сюжет у клипа банален и не слишком-то хорошо прослеживается, как часто и бывает в клипах. Условно, все начинается с того, как Дан просыпается и поет вступление в “своей” комнате. Затем будут отдельные кадры, которые мозаикой собирают процесс подготовки к чему-то. Типа они обсуждают что-то, строят планы, ищут информацию. А вторая часть клипа – как они куда-то проникают в стиле то ли шпионского боевика, то ли супергеройской комедии. Основным вдохновением для клипа был фильм “Kingsman”, только без костюмов и джентльменства, но с небольшими суперспособностями. Вдохновением была сама атмосфера немного нелепого боевика в стиле комиксов и героев, которые невероятно круты. Ближе к концу будет массовый танец-сражение возле какого-то странного аппарата, а в финале планировали снимать сцену их триумфа на фоне зеленого фона, точнее – горящего здания. Но сейчас надеются успеть снять кадры в Сеуле, на реальной локации, вроде договариваются об аренде.

Для них шестерых первый день съемок клипа получился физически самым сложным. Снимали все сцены вокруг загадочного аппарата, назначение которого не знает даже сценарист. По хронометражу клипа это около минуты. Но в этой локации они провели пять часов. Конечно, приличное количество времени – это ожидание, но в этой части они много танцевали, изображали драки, перестрелки, бегали от танцоров. Все это по несколько раз – сначала для общего плана, потом отдельного для крупного, потом могли попросить еще разок запасной. У Инсона была сцена, где он должен был бегать вокруг аппарата, так ему пришлось делать это минут двадцать, прежде чем они сняли все нужные ракурсы.

После этой беготни отпустили танцоров и начали снимать отдельные кадры в тех локациях, которые уже успели оформить.

Созданием локаций для съемок и фотосессий, а также оформлением различных залов, занимаются специальные люди и они не в штате Person. В Сеуле таких фирм несколько, большинство работают не только с представителями шоу-бизнеса, но еще и занимаются оформлением залов для тематических торжеств.

После подготовки сценария дизайнеры начали собирать материал для локаций – создавали доски вдохновений, в некоторых случаях рисовали макет. Потом все эти наработки передавались подрядчикам – фирме “Hwangag”. Эти люди сами спроектировали более точные макеты. Потом они же закупали материалы для сбора локаций, их мастера собирали все на месте. Тот же странный аппарат был собран из каких-то труб, окрашенного под металл пенопласта, кусков пластика и нескольких ламп, которые обеспечивали таинственное свечение.

Сама эта локация занимала половину огромного съемочного павильона. Для этого не только в центре собрали странный аппарат, но еще и сделали стены, кучу функционирующих дверей, комнату управления за стеклом, столы с различными таинственными приспособлениями.

Эти декорации начали разбирать как только там закончили съемки – за ночь на этом месте должны собрать место для съемок следующего клипа. Они же приступили к чуть более спокойным кадрам.

Первый день съемок закончили уже в двенадцатом часу. Даже Дан закимарил в машине по дороге в общежитие.

А впереди было еще несколько таких дней. Нужно отснять все сразу, чтобы передать на монтаж. Кроме самих клипов, которые выйдут в августе, нужны еще тизеры к ним – кусочки видео, чтобы подзадорить поклонников.

Расписание недели выходило напряженным. В понедельник отсняли трейлер к альбому. Во вторник, среду и частично в четверг – титульный клип. В пятницу за день сняли клип на балладу “Impossible”. Его снимали на не студии, а в арендованной квартире. Там они делали вроде обычные дела вместе с девушкой. Девушка одна, а они сменяли друг друга в кадре одновременно со сменой партий. Смена происходила, когда что-то перекрывало обзор камеры – типа в дверь вошел один, а вышел другой.

В субботу доснимали кадры для главного клипа. Канджи удалось добиться перекрытия части улицы в Сеуле и они сначала загадочно там ходили, а потом танцевали.

После этой напряженной съемки на жаре Дан засыпал с мыслями о том, что завтра знаменательный день. В воскресенье, первого июля, выходил их пре-дебютный клип и цифровой мини-альбом.

Начался день как обычно – с завтрака. Дан проснулся первым и решил освободить Минсока от традиционной готовки, к тому же он соскучился по более американскому завтраку. Поэтому заказал все продукты на дом и, благодаря скорости корейской доставки, уже через полчаса начал готовить завтрак. За время между оформлением заказа и сообщением о доставке он едва успел умыться. За такую скорость, конечно, пришлось немного доплатить – доставка продуктов осуществляется медленнее, чем готовой еды – обычно около двух часов.

Несмотря на ворчание Сонхи из-за веса по нижней границе нормальности, с их графиком поправиться сложно. По три часа кардио в день, это не считая того, что они почти все ходят в зал два-три раза в неделю, поддерживая уже не столько худобу, сколько определенный тип фигуры. Они же айдолы, это часть их работы. Тем более, к этому моменту стало понятно, что концепт у группы все же будет, и он скорее дерзко-соблазнительный. То есть руки надо бы подкачать. И пресс тоже не помешает.

С таким количеством нагрузок, питались они хорошо. Если какую диету и поддерживали, то что-то вроде правильного питания – меньше пустых углеводов, больше белка и клетчатки, а то долго не протянешь. Поэтому Дан справедливо решил, что по два яйца на парня – мало, нужно минимум три. Он никогда прежде не готовил на такую армию, но легко приловчился жарить сразу на трех сковородках. Он готовил не традиционную яичницу с беконом, а вариант, который ему показала мама БигБи. Сказала, что оригинальный рецепт турецкий, но там не было сосисок. На сливочном масле обжарить лук до золотистого цвета, добавить туда мелко порезанные сосиски, потом томат, немного острого перца, соль по вкусу. Еще бы, конечно, болгарский перец, но его не оказалось в доставке. Яйца разбиваются прямо на тушенные овощи, закрываются крышкой и так до готовности. Дан просто немного устал от привычных корейских вкусов по утрам – дома мама готовила преимущественного европейскую кухню, а Минсок потчевал их роллами и супчиками. Даже забавно, что в Нью-Йорке Дан тосковал именно по корейской кухне, чтобы поострее и кимчхи в каждом втором блюде, а здесь соскучился по яичнице.

– Пахнет вкусно и непривычно, – первым зашел на кухню Джинхо.

– У нас турецкая яичница, – весело заявил Дан.

– А почему три сковороды?

– Чтобы яйца получились красивыми, а не слипшимися в одно пятно, – честно ответил Дан.

Он уже подготовил тарелки, а на аппетитный запах из своих комнат потихоньку выползали и остальные. Минсок открыл пакет хлеба для сэндвичей, но все ворчал, что завтрак без риса – это очень странно. В итоге в момент, когда Дан перекладывал свой экзотический завтрак на тарелки, Минсок выковыривал из рисоварки то, что осталось со вчерашнего завтрака.

– Значит как паста в ресторане, так можно и без риса, а как моя турецкая яичница, так убери свой хлеб, – деланно возмущался Дан.

На самом деле, он тоже многое ел с рисом. Мама в шутку называла это генетической памятью. Но как можно есть глазунью, тем более с овощами, не подбирая соус кусочком хлеба? Преступление!

– Так то паста, – оправдывался Минсок. – Я же не отказываюсь есть.

– Еще бы ты отказался, – весело заметил Дан. – Садись и ешь мою яичницу, хозяюшка.

– Он просто ревнует, что кто-то занял его кухню, – смеялся Инсон.

Дан быстро расставил тарелки, все охотно нахваливали его еду, а после разошлись заниматься утренней рутиной, скрывая за этим волнение. Одиннадцать утра, а выход клипа и альбома только в два часа дня.

Дан и сам нервничал. Сначала пытался поработать в своей студии, но в итоге не выдержал, вышел в общую гостиную. Минсок раскатывал тесто на столе. Кулинария – его способ бороться с тревожностью, а раз взялся за ненавистное им тесто, то точно волнуется. Джинхо сидел на диване с электронной книгой. Судя по звукам из комнат, Инсон, Юджин и Хэвон рубились в какую-то компьютерную игрушку.

Дан сел рядом с Джинхо, подумывая о том, что зря сел, нужно вернуться в комнату и тоже взять книгу, может получится отвлечься за чтением. Он бы, может, тоже что-нибудь приготовил – хотелось занять руки каким-нибудь делом, но кухня уже занята.

– Знаешь, – внезапно отвлекся от книги Джинхо, – Я сейчас читаю разные документальные книги о Beatles… Ты слышал о легендаризации песен Beatles?

Дан отрицательно покачал головой. Откровенно говоря, он вообще о Beatles знал только что-то максимально известное, что у всех на слуху.

– У группы было два продюсера, – начал рассказывать Джинхо. – Одного называли даже пятым битлом, но был еще один – Дик Джеймс, который придумал большую часть фишек для продвижения песен группы. Он, правда, потом их кинул… но это к теме не относится. Дик Джеймс, чтобы подстегнуть фанатов к разговорам о песне, пытался вытянуть истории создания треков из Джона Леннона и Пола Маккартни. Большая часть историй звучала одинаково – мы придумали, написали песню дома, потом на студии ее записали. И в какой-то момент времени Дик Джеймс заявил, что так не годится, им не с чем работать и, раз историй нет, они будут их додумывать. Сложно сказать, какие истории были полностью выдуманы, а какие – нет, да и… ничего особо мифического там не было. Так, истории о том, чем создатели песен вдохновлялись.

– И это работало? – удивился Дан.

– Считается, что именно его решение стало причиной того, что вокруг написания песен, их продажи и исполнения ходило столько легенд и слухов, – пояснил Джинхо. – Но я вообще подумал, что это звучит похоже на то, что ты сам говорил: о том, что может быть важен любой повод для обсуждения. Если красиво оформлять истории написания песен, то это может стать причиной разговоров у фанатов, разве нет?

Дан на секунду даже опешил: он и не думал о подобном. Но звучит резонно.

– Только у меня тоже не особо-то много историй о написании песен. Я просто сижу и их пишу… как мне кажется, так у всех профессиональных музыкальных продюсеров, – признался Дан.

Джинхо засмеялся:

– Возможно. По крайней мере – в большинстве случаев. Но я подумал о том, что в отношении некоторых песен ведь это не так. Песню, с которой мы дебютируем, ты ведь написал после того ночного разговора. Может полностью его повторять и не стоит, но… рассказать, что ты чувствовал ответственность за группу и ее будущее, что мы проговорили об этом всю ночь, а после полного рабочего дня чуть ли не тащили тебя в общагу… я уверен, что фанатам эта история понравится.

Дан удивленно хлопал глазами. Их заглавка – очень личная для него песня. Она значит гораздо большее, чем кто-либо может представить, но… наверное, Джинхо прав.

– А мне нравится история про твою бабулю и ее совет идти за платьем в любой непонятной ситуации, – подал голос с кухонной зоны Минсок. – По-моему, очень прикольно звучит.

– Да даже тот факт, что песня, которая выйдет сегодня, переписывалась несколько раз и от оригинальной лирики там остались одни ошметки, – продолжил Джинхо. – Сначала я подумал, что это все можно рассказать в интро к альбому, но там будет и так много всего… а что, если делать отдельные выпуски с этим?

Дан неопределенно пожал плечами: что-то в этом точно есть. Вот песни Тейлор Свифт очень личные, ей нередко даже ничего рассказывать не нужно – фанаты сами все понимают. Похожее есть во многой лирике известных авторов. Но… точно ли это всегда правдивая история, без преувеличений и утаиваний? Вполне вероятно, что озвученным Джинхо методом и так многие пользуются, просто Тимати его не упоминал, потому что это не имеет прямого отношения к написанию музыки, это уже из области ее продвижения.

Втроем они незаметно переключились на обсуждение этой темы. Минсок иногда что-то говорил с кухни, а когда закончил со своими пельмешками, даже сел к ним на диван.

Без пятнадцати два в дверь позвонили и тут же ее открыли.

– Если кто голый, оденьтесь! – громко закричала Сонхи.

– Мы тебя ждали, поэтому все в трусах, – весело ответил Минсок. – Будешь с нами пельмешки? Они почти готовы.

– Я буду записывать вашу реакцию на клип, а пельмешки потом поедим, – ответила она, разуваясь.

Джун был с ней – нес в руках массивный штатив.

– Это будет сложно, мы так и не купили телевизор, а для проектора нужно затемнить комнату, – напомнил Дан.

– Значит будете смотреть с ноутбука. Давайте, собирайтесь, скоро премьера.

– А красить нас не будешь? – удивился Минсок.

– И так красивые, – отмахнулась Сонхи. – Отдел мониторинга прессы сказал, что фанатам нравится, что вы не стесняетесь появляться без макияжа.

Минсок в ответ подошел к кухонной стойке, с сомнением осмотрел свое отражение в зеркале и пошел в сторону спальни – кажется, исправлять то, что его не устроило. Дан и Джинхо остались сидеть на диване, первым к ним вышел Юджин – они втроем самые уверенные в собственной внешности. Юджин вообще макияж не любит, считает самым неприятным во всей карьере айдола.

Минуты до премьеры текли быстрее, чем остальные приводили себя в порядок. Оказалось, что Минсок уходил не ради тоналки, а ради прически и нормальной футболки. А вот Хэвон вышел при параде. Инсон просто в своих лучших традициях нарисовал себе пухлые губки.

– Ты этот сложный макияж губ делаешь быстрее, чем я зубы чищу, – удивилась Сонхи.

– Это мой фирменный знак, – пренебрежительно цокнул Инсон. – Может меня без губ не узнают?

– Как только ты начинаешь говорить, тебя сложно с кем-либо перепутать, – проворчал Юджин.

Сонхи не рассаживала их специально, просто попросила сесть кучнее. Вшестером на одном диване они прилипли друг к другу и комфортно сидеть не получалось. Если жопами они еще вместились, то плечами друг другу заметно мешались.

– Чё все такие широкие? – ворчал Минсок, как самый широкий из них.

– Сдвинь ноги, ты тут не один, – толкал Инсон коленками Юджина.

– Можно я просто сяду на пол? – жалобно спросил Хэвон, зажатый между Минсоком и Джинхо.

Судя по тому, что Сонхи и Джун смеялись, зажимая рот руками, запись уже включена. И они наверняка включат эти выяснения отношений в выпуск.

– Надо купить диван побольше, – подсказал самое верное решение Джинхо.

– В кадр не влезет, – напомнил о важном Юджин.

В итоге Хэвон все же сел на пол. Клип будут смотреть через монитор, который временно принесли сюда из кабинета – большего по размеру экрана в этой квартире не было. Как раз и Сонхи удобно – она развернула экран ноутбука к себе, открыла YouTube, ввела в поиске название их клипа…

Комментировать клип, в которым ты снимался, совсем не сложно. Просто потому что крайне неловко смотреть на самого себя в таком виде. Клипы – это не совсем про актерскую игру, тут для этого слишком много странноватых моментов. Клип получился немного в стилистике культового фильма прошлых лет – Дрянных девчонок – яркие краски, нереалистичные сценки, прикольные выражения лиц.

Смотря все это, они искренне ржали на всю квартиру и нахваливали тех людей, что делали монтаж. К слову, в клипе уже оставили "пасхалки" с намеком на их фантастические способности. Джинхо легко ловит летящее в него яблоко и "нечаянно" ломает дверцу шкафа, по которой ударил кулаком. Когда Минсок начинает выступать на дебатах, все мемберы приходят в зал. У Дана была сценка, где он как будто предвидел, что будет дальше. Юджин чинил ноутбук той девчонки, что ему нравится, и у него клавиши сами печатали признание в любви. У Инсона была сценка, где он говорит что-то воодушевляющее одному парню, и тот головой пробивает кирпич, а на второго пренебрежительно машет рукой и тот спотыкается о свою же ногу. А Хэвон полил засохший цветок и в следующем кадре тот уже зеленый и расцвел. Дан заприметил их сразу, а Инсон даже не выдержал:

– Вы видели? Видели пасхалки? Блин, это так круто! Если бы не знал, не догадался!

– Не спойлери! – возмутился Юджин. – Догадаются, когда дебютный клип выйдет.

– А можно это вырезать на монтаже? – ворчливо уточнил Дан, – Предполагалось, что зрители должны сами заметить…

Сонхи смеялась за кадром, а Дан понимал, что не вырежут. Опубликуют одним цельным куском во всей бестолковости происходящего – с толкучкой на диване, диким ржачем и этим обсуждением пасхалок, которые на то и пасхалки, чтобы о них не говорили вслух.

Когда Сонхи ушла, нервозность не прошла. Периодически хотелось проверить просмотры на YouTube, какие-нибудь чарты, но для всего этого пока рано. Реальные результаты будут через сутки, пока что об успешности сложно судить. В итоге Дан плюнул и заявил, что идет тренироваться. В агентство все собрались с ним.

Прогнав все хореографии по кругу, они немного успокоились, вернулись в общагу… обнаружили в электрической пароварке забытые пельмешки Минсока, потом отковыривали их от пластика, убеждая Минсока, что и так вкусно. Закончили вечер за игрой в карты, после которой отомстили шулеру-Инсону массовой щекоткой. Усталость за день накопилась такая, что к десяти вечера все зевали на ходу.

Дан, уже лежа в постели, решил зайти в инсту. Можно было, конечно, уже получить логин-пароль от группового аккаунта, но Дан все забывал это сделать. Поэтому записал несколько сториз для своего аккаунта, прямо из кровати. Что сегодня вышел первый их клип. Что они так нервничали, что даже нарушили свое обещание отдохнуть в воскресенье и пошли в агентство тренироваться.

Еще Дан решил послушаться Джинхо и рассказал урезанную историю создания песни – как она из агрессивного предложения готовиться к их появлению превратилась в ироничную любовную песенку с намеком на то, что это фанатам предлагают поскорее влюбиться в айдола.

В отличие от остальных социальных сетей, здесь он мог получить ответ сразу же. Директ заполнился огоньками, поздравлением с дебютом, восхвалением клипа. Такое же было и в комментариях на YouTube, но здесь ощущалось как-то… ближе? В любом случае, пообщавшись с подписчиками еще с полчаса – он даже записал ответные сториз на некоторые интересные комментарии – он наконец-то легспать. Завтра узнает, был ли их первый клип успешен.

Глава 29. Кукольные альбомы

С утра за завтраком Дан удивленно листал соцсети и новостные странички. Парни почему-то внимательно следили за ним все это время. Вообще, сидеть в телефоне за завтраком у них не принято, но им сегодня работать, времени на проверку новостей не так уж много. Парни с утра тоже проверяли все платформы, удивленно обсуждали быстрый рост просмотров и прослушиваний их песни. С моменте релиза еще не прошли сутки, поэтому о значимых достижениях пока рано говорить, но…

Но о песне и клипе много говорили в сети. В основном потому что многие знакомые Дана рассказали о первой песни его группы.

Для этого релиза Person не покупали рекламу, а Columbia Records не оплачивала ротацию песен на американском радио. Но в дело вступили связи Дана. Как оказалось – колоссальные, хотя ему ранее так не казалось. Без каких-либо просьб с его стороны, выходили публикации с новостями о музыке, реакции на клип, разборы песен – его знакомые из блогов кричали о нем громко и с явным удовольствием. Эта тусовка и так была достаточно лояльна к корейской поп-музыке, а тут еще первый клип их знакомого. Чаще всего упоминания были в стиле “Мы знали его до того, как он стал айдолом”. Директ Дана к инсте разрывался от количества упоминаний, он даже был вынужден опубликовать пост с благодарностью, потому что сказать всем спасибо лично было просто нереально. К этому моменту у него в блоге было уже десять миллионов подписчиков и почти все они активно его отмечали.

Говорили о нем не только его бывшие коллеги-блогеры. Пролистывая отметки, Дан видел упоминания на страницах моделей и фотографов, с которыми он сотрудничал, а еще у многих работников модной индустрии был перепост фанатского мема с кусочком вышедшего клипа, где Дан идет по коридору школы. Подпись поверх видео гласила: Ты можешь уйти из модного бизнеса, но топ-моделью быть не перестанешь.

Отмечали его и рекламодатели. Lotte даже заказали качественный видеоролик для своих соцсетей – кусочки этого клипа рандомно перемешаны под исполнение бриджа, а подписи на ролике указывают на “пустые” места в кадре, каждый раз ставя вопрос: кажется, здесь чего-то не хватает?. А в конце этого короткого ролика появлялась затемненная банка газировки и обещание скорого релиза. Вообще-то рекламу этого напитка пока что снять не успели, но контракт-то уже подписан. Новость о первом клипе Pop Heroes опубликовали и на странице той марки уходовой косметики, лицом которой Дан является до октября этого года. Вышло поздравление даже от Louis Vuitton, что вообще нехарактерно для люксового бренда. Это, конечно, сториз а не пост, но все же…

И вишенкой на торте упоминаний в сети – музыканты. Jovial Attack даже записали реакцию на просмотр клипа. Поржали над тем, что они-то уже слишком стары для такого, им пора на музыкальную пенсию. Дан даже знал, что они реально собираются на пенсию, так что этот ролик как попытка передать корону приемникам. И не важно, что у двух групп нет решительно ничего общего… кроме автора песен, разумеется. Этим парням под тридцать, быть бойз бэндом они уже несколько устали – больше десяти лет на сцене, потому что начинали они в пятнадцать-шестнадцать лет. Когда Дан общался с ними в последний раз, те мечтательно обсуждали, чем займутся, когда уйдут из шоу-бизнеса.

Так же про песню говорила Сандра. Она вообще активно вела социальные сети и нередко делилась понравившейся музыкой, что нехарактерно для американской певицы. Но Дану казалось, что ее популярность в том числе зависит и от этой открытости фанатам. Сандра нахваливала песню, нахваливала Дана, в конце поныла, что он такой занятой, что песен от него не дождешься.

А Тимати написал целую статью в Billboard, в сети вышел лишь тизер, потому что сам журнал со статьей выйдет во вторник. Вот только в тизере включили абзац с упоминанием количества номинаций на Грэмми. До этого момента в достоверных СМИ не упоминали, что Дан был номинирован как музыкальный продюсер, об этом если и писали, то только в блогах и на фанатских форумах. Сейчас же даже корейские СМИ опубликовали статьи с разъяснениями – почему Дан, не являясь артистом, был номинирован на Грэмми, и почему эти номинации так важны.

Скорее всего именно из-за такой шумихи титульный трек без какого-либо денежного продвижения получил так много внимания. Это все связи самого Дана, оправданные старания двух лет в модной индустрии, его успехи как блогера и сонграйтера, но… он и не думал, что этих людей так много. По сути, без официальной рекламы все это сработало даже лучше. Сарафанное радио всегда было лучшим способом продвижения, но не всегда получалось его запустить.

Частично все эти люди делали это и для себя – хайпануть на запуске, который привлекает внимание… разве что не Тимати и не Jovial Attack – те делали это без личных амбиций. Но при этом для всех знакомых Дана это просто возможный рост просмотров, а для Дана – бесплатное создание шумихи вокруг первого альбома. Шумихи, которая переросла в ажиотаж.

Он знал, что сотрудники Person все же кое-что сделали: несколько статей на корейских платформах, но они все выйдут сегодня во второй половине дня. То есть вся истерия началась до начала основного продвижения. Дан, конечно, тоже подлил масла в огонь, рассказав вчера в сториз о песне. Джинхо оказался прав: метод продюсера Beatles сработал, историю создания песни активно обсуждали фанаты, благодаря чему ее занесло в чарт Hot Trending Songs – этот чарт показывает самые обсуждаемые песни за сутки, без учета прослушиваний и скачиваний. Заняли они там последнее место, но и это неплохо для такого релиза.

Переваривать всю эту информацию времени уже не было – в понедельник начали съемку фотосессий для дебютного альбома.

Фотографии делали и во время записи клипов, но там не было времени на долгие съемки и работу с реквизитом. Так, по десять минут на каждого, раз уж, так сказать, мы все равно здесь. Но в каждый к-поп альбом кроме самого диска с музыкой входит немало дополнительных материалов. Наполнение к-поп альбома может быть разным, но традиционно там есть Фотобук. Это что-то вроде тонкой книги с плотными страницами и яркими фотографиями.

Нередко действует правило один фотобук – одна фотосессия и, следовательно одна версия альбома. То есть у каждой версии альбома свое внутреннее оформление, которое не пересекается с остальными. Со временем к-поп агентства на версиях альбомов начали пытаться делать как можно больше денег. Иногда бывало пять, семь, десять и большей версий. В каждой версии фотобук с отличительными кадрами, свой набор карт и других фанатских мелочей. Причина такого правила достаточно проста: чем больше версий альбома, тем выше продажи. Большие продажи не только обеспечивают доход, но поднимают престиж группы. В том смысле, что это же почетно, когда у вас купили миллион копий альбома... если не учитывать некоторые нюансы. Например – миллион копий альбома с одной версией – это практически наверняка миллион человек купили по одному альбому. Миллион копий альбома с двумя версиями – и уже велика вероятность, что это пятьсот тысяч человек купили себе две версии одного альбома. Многие фанаты, разумеется, берут не все версии, а только понравившиеся, но общая тенденция не совсем честна, если сравнивать с западными артистами.

Достаточно долго это считали нормальным событием. Какая разница, сколько версий? Если фанаты готовы купить так много, значит альбом хороший. Со временем, конечно, будет расти недовольство фанатов из-за явной спекуляции за их счет, а еще у к-поп групп появится клеймо обманщиков, ведь их музыка не так популярна, как велики их продажи.У множества версий есть еще одна цель – большие продажи позволяют чаще выигрывать награды. Но, при условии низких показателей в цифре, это тоже сомнительные достижения.

Кроме сомнительных достижений, есть еще несколько причин, по которым Дан намерен намертво стоять на пороге в три версии одного альбома. И это – Закон Парето, который интересно прослеживается в к-поп продажах. Закон звучит так: "20% усилий дают 80% результата, остальные 80% усилий – лишь 20% результата". В случае с альбомами, это означает, что восемьдесят процентов всех альбомов продается в руки двадцати процентов фанатов. Плохо то, что эти двадцать процентов фанатов в к-поп – это в основном азиатские фанатики, которых сложно назвать благодарной фанбазой. Чем больше число версий альбомов – тем больше агентство полагается на эту сумасшедшую фанбазу, покупающую альбомы тоннами. А эта фанбаза очень требовательна и изменчива. Слухи об отношениях – бойкот. Скандал с курением – бойкот. Плохая прическа – бойкот. Не тот клип – бойкот. Когда версий альбомов много, отказ фанатиков покупать дает слишком сильные падения, а это плохо сказывается на репутации группы и акциях компании. Дан не хотел давать много власти таким фанатам.

На контрасте фанбаза Минхо-сонбеннима: им плевать на его прически, вредные привычки и даже слухи об отношениях. Они наоборот всем своим составом переживают, что он не женат. Это если про корейских артистов. Но ведь преданные и верные фанбазы есть у Бейонсе и Тейлор Свифт, но они обе не настолько зависимы от своих фанатов, как азиатские звезды. И обе не клепают по десять версий альбомов, искусственно раздувая цифры. Для Дана именно такой вариант является целью, поэтому он и не хочет искусственно раздувать продажи.

Из-за этого фотосессий к дебютному альбому будет две: для лимитированной версии и регулярной. Лимитка продается ограниченное время, обычно через месяц после релиза ее нереально купить иначе, чем с рук. Регулярка будет в музыкальных магазинах постоянно, при необходимости ее тираж повторяют. Из-за этой разницы часто все самое “вкусное” включают в лимитку. В их случае – это “кукольная” фотосессия.

Снимали её в том же павильоне, что и клип, просто уже без режиссера. Было немного шумно – в другой части павильона собирали декорации для клипа Flower, его будут снимать завтра.

Для них же приготовили две локации, которые лишь условно напоминали кукольный фотосет. Первая – это муляж огромной книжной полки. На ней стояли громадные картонные книги, пенопластовая ракушка размером с собаку, а лампочки в гирлянде были больше люстры у Дана в спальне, но главная деталь – коробка для куклы. Вторая локация – кусочек мира пост-апокалипсиса, только в немного… кукольном стиле. Они собрали муляж машины в стиле Безумного Макса – со всякими рогами-цепями. То есть они будут как бы куклы, но вовсе не в милом стиле.

Еще до того, как им начали делать макияж, Инсон запрыгнул на полку и прошелся по ней:

– Я думал, декорации будут больше, – пораженно признался Инсон, – А они не такие уж огромные.

– Высота ваших кукол – тридцать пять сантиметров, высота стандартной книги около двадцати трех сантиметров. Исходя их этой разницы мы делали декорации, – ответила девушка, что показывала им локации.

– Подождите… Получается, куклы будут? – восхищенно спросил Инсон.

Девушка удивленно посмотрела на Инсона, потом перевела взгляд на Сонхи и смутилась. Сонхи пояснила:

– Мы хотели сделать сюрприз. Куклы в разработке и пока неизвестно, удастся ли сделать за полтора месяца партию действительно коллекционных кукол. Поэтому и не говорили. Но фотосессия должна учитывать вероятность того, что все получится.

У уголка стилистов уже всем распоряжалась Сора, главный визажист. Так как макияж им сегодня будут делать максимально плотный, то Соре пришлось взять помощников, но все – только из штата Person, подписавшие все соглашения о неразглашении.

Сначала одежда и прически. Безумные костюмы с кучей цепочек и заклепок, хоть и походили стилистически на костюмы из трейлера, были малопригодны к танцам. Стилисты постарались сделать их такими, будто они сшиты на кукол – проглядывались крупные “стежки” швов, нашиты большие декоративные молнии, да и вообще большинство деталей увеличены для сходства с кукольной одеждой. Одежда кажется даже удобной, но увеличенные декоративные элементы при ходьбе начинали неприятно шлепать по коже. Вот уж действительно – костюмы на один раз. Интересно, а предполагаемые куклы будут наряжены в такие же костюмы?

И уже после того, как все оделись, визажисты взялись за работу. Когда основной макияж закончили, визажисты замерли в ожидании – никто не знал, как именно сделали эффект глянцевой кожи. Сора все подготовила и, прикрывая иногда бумажкой глаза парней, наносила на них первые слои маски. Остальные ее сушили. Потом уже просто накладывали кисточкой. И все обсуждали, что это просто и гениально: использовать маску-пленку для глянцевого эффекта.

Пока наносили и сушили маску, гримеры на открытых частях телах рисовали шарниры. У большинства их изображали только на запястьях, но у Дана и Минсока кофты были с коротким рукавом, поэтому им рисовали на локтях, а Инсону “повезло” получить такой рисунок в районе коленей. Вообще его шорты чуть длиннее, но решили сделать на случай, если он будет позировать сидя.

– Не смеяться, не разговаривать! – сурово командовала Сора. – Кто попробует их рассмешить, получит от меня лично!

Инсон сразу же захихикал, за что получил суровый взгляд от Соры.

Готовность к съемкам была неравномерной. Дана подготовили первым и он первым пошел на площадку.

Сначала снимали что-то вроде концепт-видео возле автомобиля. Стафф просил двигаться медленно и механически, будто кукла. Потом фото – сидя в машине и около нее, стоя рядом, крупный план и в полный рост – из кучи кадров потом выберут лучшие. Закончив с этим, Дан поспешил “на полку”. Для экономии времени там работал другой фотограф, а видео и вовсе не снимали. В коробке для куклы и рядом, стоя, сидя, опираясь на громадную книгу, сидя на пенопластовой ракушке. После ему помогли слезть с полки и он отошел в сторонку.

Оставалось только ждать. Он и Минсок работали быстро – сказался опыт съемки для рекламы. Сложнее всего оказалось Джинхо, он почему-то никак не мог совладать со своим телом и в итоге Дан встал за камерой, делая движения и предлагая Джинхо их повторить. Так дело пошло быстрее. Сора голосом подбадривала:

– Не переживай, научишься!

Всех шестерых сняли примерно за час. Стафф еще раз проверил их макияж – вроде ни у кого ничего не слезло – и они зашли на первую локацию вместе. Опять видео, фото, потом переход на следующую локацию, где снова фото. Итого еще около получаса. Съемка закончилась быстро, на самом деле. Обычно все длится дольше, но тут были особые обстоятельства – если начать разговаривать, вся эта красота попросту слезет.

Потом они тоже не сразу начали разговаривать. Сначала делали селфи, стараясь не ржать, хвалили визажистов немного сквозь зубы, чтобы по минимуму задействовать мимику, сфоткались даже с Сорой.

А после снимали с себя пленку, делясь впечатлениями и ощущениями.

– Все молодцы, всем спасибо за работу! – раздавался на площадке голос Соры.

Низкий поклон, и вот они грузятся в автомобиль, чтобы ехать в агентство. Начало второй недели подготовки альбома было относительно легким, но впереди еще одна фотосессия для альбома, журнальная фотосессия и разучивание танца для бисайда. И это не считая того, что им нужно снять мэшап, но это уже после возвращения из Парижа.

Бонусная глава

От автора: Этот кусок был написан как часть главы, но я тогда подумала, что он какой-то маленький, и не совсем о героях… во время редакции я его вырезала, а теперь вот решила вернуть как бонусную главу.

Naver: Разбор дебютного мини-альбома Pop Heroes

Мы давно привыкли, что артисты Person – это про сильный вокал. Группа это, дуэт, или сольный исполнитель – можно быть уверенными, что они не разочаруют поклонников во время исполнения своих песен. А так же все привыкли, что как раз таки группы агентства не пользуются огромной популярностью. Самой известной к-поп группой было трио Romantic Place, дебютировавшие еще в самом начале второго поколения, и то уже через пару лет после дебюта популярность девушек упала. После у Person никогда не было таких же ярких попсовых групп… до недавнего времени.

Уже когда Даниэль Хан – блогер и модель из Америки – перешел в Person, появилось ощущение, что агентство может сделать что-то яркое. И Даниэль действительно принес глоток свежего воздуха, который зрители почувствовали еще когда у Flower вышел их сингл. А настоящей волной всех снесло позже – с выходом альбома этой группы. Позже стало известно, что переход Даниэля и прорыв Flower – это не совпадение. Person приобрели в лице Даниэля не просто потенциально популярного айдола, а нечто гораздо более важное: невероятно талантливого автора песен.

С того момента прошло немало времени и многие с нетерпением ждали, что этот семнадцатилетний вундеркинд напишет для собственной группы. И вот, в конце прошлой недели, мы получили первый альбом группы.

Начать стоит с того, что это – пре-релиз, еще не полноценный дебют. Они не первая группа, которая выпускает музыку до даты официального дебюта, но их альбом однозначно был самым громким релизом подобного типа.

Наполнение альбома создано скорее для того, чтобы порадовать поклонников группы: всего две новые песни, зато они включили несколько каверов, с которыми выступали на шоу Fame. Не будем обсуждать каверы, хотя они, без сомнения, хороши, перейдем сразу к собственным песням группы.

“Protagonist” – это песня, которая звучала на шоу и запомнилась зрителям яркой и сложной хореографией. Но вокальная часть заслуживает больше внимания. То, что эта песня написана участником группы именно для этой группы чувствуется в гармоничности звучания. Голоса парней сменяют друг друга так, чтобы как можно лучше оттенять их особенности. Мелодия словно погружает слушателя в транс, пока во время денс-брейка не заставляет пробудиться. Слова о том, что пришло время самому сделать себя главным героем, а не ждать, пока судьба подкинет тебе шанс, очень хорошо звучат в исполнении молодых парней.

Песня, конечно, не для чартов. Она безумно красивая, ее приятно слушать, но даже ее припевы – не то, что засядет в голове. Это можно было бы назвать минусом… но второй трек показывает, что делать коммерчески успешные треки Даниэль тоже может. Просто задача “Protagonist” – стать основой для мощного выступления на сцене, она и не должна была звучать по радио двадцать четыре на семь.

В отличие от таинственного звучания “Protagonist”, “You'll love me” – прекрасный образец яркого мальчишеского трека. И он прекрасен по целому ряду причин. Начнем с лирики. Ирония – не то, что часто встречается в треках, особенно такая тонкая и совсем не комичная. Лирику можно считывать двояко – то ли как обращение к любимой девушке, то ли как пугающее обещание айдола по отношению к фанатам. "Вы полюбите меня" – грозятся они в припеве песни, сурово добавляя, что они всегда получают то, что хотят, а сейчас они хотят, чтобы их любили.Такая напористость должна бы напугать, но текст куплетов и мелодия смягчают ощущение этой наглости.

То, что Даниэль пишет музыку с нуля – большая редкость. Мы настолько привыкли к сэмплам, которые делают все мелодии смутно знакомыми, что не слишком сложная, но полностью оригинальная мелодия наполняет ощущением свежести. Тональность и ритм тоже очень легкие, от них веет юностью и мальчишеским задором. Даже если убрать слова, все равно ощущается что-то молодежное и хулиганское.

С точки зрения критика, две эти песни – очень стоящие. А еще, несмотря на заметную разницу в звучании, они все же рассказывают единую историю становления айдолом: от решения взять свою судьбу в собственные руки до заявления, что они непременно завоюют любовь фанатов.

Некоторые, впрочем, были немного разочарованы клипом: простые костюмы, школьная тематика и общая милая обстановка, по мнению слушателей, лишают этих шестерых части их очарования. Стоит признать, что доля истины в этих словах есть: их яркая энергетика имеет скорее темный подтон, лучше всего они показали это в выступлении на песню Dirrty. Скорее всего, именно такой клип и ожидали поклонники. Но все же выбор концепта скорее всего обусловлен тем, что это пре-дебютный релиз. Уже упоминалось, что у группы не будет единого, четко выдержанного концепта. Они не хотят сковывать себя такими рамками и будут делать то, что им покажется более подходящим для каждого отдельного релиза. Хулиганский настрой "You'll love me" отлично подходит школьной тематике.

Что не разочаровало в клипе – это присутствие Ким Минхо. Он прежде не снимался в дорамах или чужих клипов, но здесь, в образе немного комичного учителя, выглядит невероятно. Кроме него, в клипе появились многие начинающие актёры и трейни Person. Среди них выделилась шестерка девушек-трейни, получивших главные роли: по слухам, они будут следующей женской к-поп группой Person… как и в случае Pop Heroes, визуал у них на высоте.

Подводя итоги: мини-альбом Pop Heroes – очень качественный продукт, у него свежее музыкальное звучание, потрясающее лирика (пусть и на английском), невероятные навыки всех парней из группы. Не будем отдельно останавливаться на вокале, знающие люди понимают, что человек с такими способностями, как у Ким Джинхо – это огромная редкость. А ведь он в группе не единственный с сильным вокалом, способности группы поражают. Любому, кто разочаровался в айдолах и тому, какую музыку они поставляют, стоит послушать две собственные песни группы Pop Heroes: они смогут вернуть вашу веру в качественную поп-музыку. Мы же с нетерпением ждем первого августа, чтобы оценить, каким будет первый альбом этих супер-новичков.

Оглавление

Глава 1. Переезд

Глава 2. Настоящее и прошлое

Глава 3. Сеульская шестерка

Глава 4. Тренировки

Глава 5. Школа искусств

Глава 6. Артистам приготовиться

Глава 7. Твоя роль

Глава 8. Критики

Глава 9. График

Глава 10. Корпоративные традиции

Глава 11. События, которые нельзя контролировать

Глава 12. Хитмейкер

Глава 13. Бизнес и дружба

Глава 14. Оплата внешностью

Глава 15. Сплетники

Глава 16. Любимчики агентства

Глава 17. Кража идей

Глава 18. Предварительный состав

Глава 19. На старте

Глава 20. На вражеской стороне

Глава 21. Финал или старт?

Глава 22. Последствия

Глава 23. Работа над собой

Глава 24. Девчачьи проблемы

Глава 25. Новизна событий

Глава 26. Съемки

Глава 27. Дерзкий новичок

Глава 28. Финал напряженной недели

Глава 29. Кукольные альбомы

Бонусная глава