хотя бы потому,
что все успехи медицины в XIX в. не привели к заметным результатам в лечении психических
заболеваний.
После окончания университета Юнг переезжает в Цюрих, начинает работать в клинике
Бургхёльци, руководимой видным психиатром Э.Блейлером. Базель и Цюрих имели для Юнга
символическое значение как два полюса европейской духовной жизни. Базель — живая память
европейской культуры. В университете не забывали о преподававшем в нем Эразме и учившемся
Гольбейне, на филологическом факультете преподавали профессора, лично знавшие Ницше. Интерес
Юнга к философии мог вызвать недоумение у медиков, но философия считалась в Базеле
необходимой стороной культуры. В Цюрихе же она, наоборот, считалась непрактичным «излишеством».
Кому нужны все эти ветхие книжные знания? Наука тут рассматривалась как полезное орудие,
ценилась по своим приложениям, эффективному применению в индустрии, строительстве, торговле,
медицине. Базель уходил корнями в далекое прошлое, в то время как Цюрих устремлялся в столь
же далекое будущее. Юнг видел в этом «раскол» европейской души: рассудочная
индустриально—техническая цивилизация предает забвению свои корни. И это закономерно, ибо
душа окостенела в догматическом богословии. Наука и религия вступили в противоречие именно
потому, полагал Юнг, что религия оторвалась от жизненного опыта, тогда как наука уходит от
важнейших проблем, она держится плотского эмпиризма и прагматизма. «Мы стали богатыми в
познаниях, но бедными в мудрости», — напишет он вскоре. В созданной наукой картине мира
человек есть лишь механизм среди других механизмов, его жизнь утрачивает всякий смысл.
Необходимо найти ту область, где религия и наука не опровергают друг друга, а наоборот,
сливаются в поисках первоистока всех смыслов. Психология сделалась для Юнга наукой наук –
именно она, с его точки зрения, должна дать современному человеку целостное мировоззрение.
В своих поисках «внутреннего человека» Юнг не был одинок. У многих мыслителей конца XIX —
начала XX вв. мы обнаруживаем то же негативное отношение и к мертвому космосу естествознания,
и к церкви, и к религии. Одни из них, например Толстой, Унамуно, Бердяев, обращаются к
христианству и дают ему самое неортодоксальное толкование. Другие, испытав душевный кризис,
создают философские учения, которые иногда не без основания называют «иррационалистическими», —
так появляются прагматизм Джеймса или интуитивизм Бергсона. Ни эволюцию живой природы, ни
поведение самого примитивного организма, ни тем более мир человеческих переживаний не объяснить
законами механики и физиологии. Жизнь есть вечное становление, гераклитовский поток, «порыв»,
не признающий закона тождества. И вечный сон материи, круговорот веществ в природе, и вершины
духовной жизни суть лишь два полюса этого неудержимого потока.
Кроме «философии жизни» Юнга задела и мода на оккультизм. На протяжении двух лет он принимал
участие в спиритических сеансах, познакомился с обширной литературой по астрологии, нумерологии
и другим «тайным» наукам. Эти увлечения студенческих лет во многом определили характер
позднейших исследований Юнга. От наивной веры в то, что медиумы общаются с духами умерших, он
скоро отошел. Сам факт общения с духами, кстати сказать, отрицают и серьезные оккультисты.
Астральные тела не принимают участия в земной жизни, медиумы вступают в контакт лишь со
своеобразными «раковинами», «психическими оболочками», сохраняющими отдельные черты населявшей
их личности, которая к этому времени уже покинула астральный мир и перешла в более высокое
измерение. Эти оболочки обладают лишь видимостью жизни, они оживляются психической энергией
впавшего в транс медиума (или, во время столоверчения, энергией его участников). Поэтому в
непроизвольном письме, в речах медиума могут проявиться какие-то реплики умерших, но о
подлинном общении с духами не может быть и речи, поскольку материализуются лишь какие-то
осколки этой «раковины», соединившиеся к тому же с идеями и впечатлениями медиума.
Медиумом была дальняя родственница Юнга, полуграмотная девушка, не склонная к актерству и
надувательству. Состояния транса были неподдельными; об этом свидетельствовало хотя бы то, что
не окончившая гимназии девушка, будучи в трансе, переходила на литературный немецкий язык,
которым в обычном состоянии не владела (швейцарский диалект сильно отличается от литературного
верхненемецкого). Как и большая часть сообщений «духов», это не выходило за пределы того, что
было доступно сознанию медиума: на бессознательном уровне она могла владеть литературным
немецким. «Духами» оказывались как бы «отколовшиеся» части ее личности, лежавшие за пределами
сознания. Однако имелось одно важное исключение. Малограмотная девушка явно ничего
Последние комментарии
18 часов 12 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 20 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад