Ренессанс моей души [Таисия Касам] (fb2) читать онлайн

Марвин Лакруа, Таисия Касам Ренессанс моей души

Глава 1. Пробуждение

Зябко. Первая мысль, что вяло вторглась в сознание. Захотелось потянуться, и я даже вытянула руки над головой, когда поняла — что-то мешает двигаться. Резко распахнула глаза и оторопело уставилась на волосатую макушку на животе. Это что вчера было, раз у меня в постели… кто? Девушка? Волосы слишком длинные для парня, эти заколки и перстни, кожа ухоженная, да и фигура по-девичьи тонкая. Но кто она? Ничего не помню. Попытка коснуться лба провалилась, рука запуталась в широких рукавах халата. Когда я переодеться успела?

От порыва ветра хлопнула шторка. Стоп! Какой ветер? Какая шторка? Я осмотрелась, окончательно запутавшись в собственных наблюдениях. Не мое. Все вокруг не мое. Одежда, дом, обстановка. Приподняла шторку, обозрев заснеженные горы и бесконечные леса. Снег. Откуда снег посреди августа? Да и какие горы, когда я живу в городе? Хотя, и это не так страшно, как два огромных лунных шара на небосводе. Куда я попала? Это не мой мир! Взгляд упал на руку, все еще придерживающую шторку. И тело, кажется, тоже не мое.

Я все ждала и ждала панику. А ее не было. Напротив, как-то спокойно и равнодушно ощупала себя, отметив юность и некоторую хрупкость тела. Темные волосы, такой длины я их помнила только в студенческие годы. Тонкие кисти рук, кожа нежная, ноготки аккуратные. Опустила ладони на грудь, которая оказалась значительно крупнее, чем на первый взгляд: ее утягивало что-то плотное. Корсет? Белье? Бинты? Тут так принято? Чтобы изучить подробнее следовало стянуть эти удивительно мягкие и многочисленный халатики, но пояс или завязки скрывались под телом незнакомки, обхватившей меня за талию. Аккуратно стала собирать в руку ее черные с белыми прядками волосы, рассыпавшиеся вокруг нас шелковым покрывалом. Невольно позавидовала их мягкости и невероятной нежности. Надо будет узнать, каким шампунем она пользуется. Правда, аромат показался слишком грубым… хоть и приятным, сладость меда скрашивала травянистую горечь.

Я уже думала не начать ли сплетать это богатство в косу, когда обратила внимание на золотистую прядь, а потом еще одну. Мелирование? Не похоже. Даже склонилась, чтобы рассмотреть поближе, но золотистый отблеск внезапно пропал. Зато заблестело в другой прядке. Да как так то? Очень захотелось подсветить телефоном и разобраться, но в комнате, где большая часть обстановки и мебели сделаны вручную из дерева или камня, поиски оного — дело бесперспективное. И тут меня ждало неожиданное открытие — кадык.

Рядом со мной, хоть и щупленький, но мужчина. Кто он, что спит так близко? Очевидно — не чужой. Не отец — однозначно, слишком молод. Муж? Может быть… но найти среди десятков колец на пальцах обручальное не представлялось возможным, да и вдруг тут в ходу иные ритуалы… Брат? Вероятно. Цвет волос и субтильность подтверждали эту теорию, хотя у меня нет никаких белых прядей. Специально проверила. Любовник? Этот вариант как-то не вязался с тем количеством тряпок, что было надето на нас. Но откуда тогда это непонятное желание касаться его, доверять, заботиться?

Невольно задалась вопросом, что нас связывает? Точнее их, ее и его. Ведь я — Кунина Екатерина Сергеевна, 38 лет от роду. Во всяком случае еще вчера, когда ложилась спать, была ей. Вспомнилось все: город, детство, семья, учеба, работа, даже, количество родинок на шее, но не возникло и мыслишки о том, кто та девушка, чье тело по неведомому стечению обстоятельств заняло мое сознание.

Прочитанные фэнтезийные книги подкидывали слишком много вариантов того, что меня могло ждать, от свадьбы до жертвоприношения. Да и к попаданкам, а именно так я себя и ощущала, везде относились по-разному. Вдруг меня убьют за самовольное занятие чужого тела. Хотя бы этот парень, когда поймет, что вместо близкого ему человека, тут теперь я. А, может, это из-за него меня выдернуло сюда. Ритуал, заклятие или еще что. Кто это провернул и зачем? Не могло же оно просто так случиться? Надолго ли я здесь? Хотя, возможно, это просто сон во сне? А хотела бы я тогда проснуться? Столько вопросов. Но стоило ли будить этого незнакомца, чтобы спросить? Сердце заколотилось от страха. Вот он проснется, а тут я такая… Какова вероятность, что меня не убьют? Блин! С другой стороны, может, он — злодей и в курсе происходящего, а я только зря себя накручивала. Фантазия услужливо подсовывала картинки вероятного будущего одну за другой, причем большая их часть с летальным исходом. Когда дышать стало тяжело, а перед глазами заплясали круги, я решилась. Опустила подрагивающую руку на щеку парня. Легко, стараясь не вызвать внезапного гнева от резкого пробуждения, провела пальцами, начав вновь перебирать и расчесывать длинные пряди. Чего же тебя так непросто разбудить? Давай, скажи уже, что меня тут ждет, пока я с ума не сошла от предположений!

Незнакомец просыпался очень медленно, будто накануне злоупотреблял алкоголем или очнулся после продолжительной болезни. Внезапно вокруг нас возникло странное… облако, словно пара колец, состоящих из парящих черных закорючек. Парень дернулся, как от боли, я резко отдернула руку, опасаясь, что стала ее причиной, и замерла. Теперь сомнений в том, что мы не на Земле, уже практически не осталось, ведь, судя по всему, я стала свидетелем чего-то … магического. Если, конечно, это не очень серьезные глюки, но верилось в такое с трудом.

Некоторое время юноша явно набирался сил, чтобы приподняться. И эти секунды казались вечностью. Сердце бухало в груди, дыхание срывалось. А он вместо ответа одарил меня лишь озадаченным взглядом светящихся разноцветных глаз. Я даже оторопела и забыла о чем хотела спросить, настолько они были удивительными и странными. Один оказался медовым, а второй — синим, и зрачки-щелочки, как у кошки. Хищная нечеловечески идеальная красота.

— Прости, я разбудила тебя. — Тихо сказала, рассматривая необычную внешность собеседника, а также отслеживая реакцию — поймет ли он мою речь.

— И это все? — Раздался очень приятный глубокий голос, в котором сквозило явное удивление. От этих ласкающих бархатистых ноток по коже побежали мурашки.

Я опустила глаза, не понимая, что он ждет. Может, нужно было добавить что-то, вроде уважительного обращения или еще чего. — Не знаю, чего ты ждешь… или вы… — После этого слова он недовольно поморщился. Понятно, промахнулась. — Я должна что-то сделать? Помочь? — Снова не попала, потому что его глаза распахнулись шире, выражая еще большее удивление. — Прости, но … где мы? — Задала самый безобидный вопрос, который смогла придумать.

Парень перестал таращиться на меня, как на чудо дивное, но все еще не утратил настороженного внимания. Он тяжело поднялся, но лишь затем, чтобы привалиться к стене у постели. При этом я заметила повязку на его животе с темными разводами, которую он тут же прикрыл рукой. — В домике, который я нашел. А где — не знаю. — Слегка пожал плечами.

— Ты ранен… — Это был не вопрос, хотя он кивнул в ответ. — Я не знала, прости. Нужна моя помощь? — При этом он хмыкнул, а я затараторила, — правда, поверь, не стала бы будить больного. Но раз так, могу попробовать чем-то облегчить… обмыть там… или помазать, сделать перевязку, только не уверена, смогу ли … найти тут что-то для этого, — осмотрелась в поисках аптечки, — да и медсестра из меня такая себе…

Юноша еще больше сощурился, подтянул ногу к груди, удерживая себя тем самым в вертикальном положении, а после непродолжительного молчания задал вопрос, — кто я для тебя? — И в этих словах слышалось куда больше, чем вкладываемый в них смысл. И подобрать название эмоции, которой они были пропитаны, оказалось непросто. Глубина, опустошенность, усталость, чувство.

И я не смогла не отреагировать, хотя, подразумевала, что моя честность в ответе могла стать фатальной. Поэтому сжалась и заговорила очень быстро, опасаясь, что меня прервут или поймут неверно. — Я не знаю, как ответить на этот вопрос, потому что я — не она. Если честно, то ты для меня — чужой, незнакомец, которого вижу впервые в жизни. Не знаю, что и как произошло, но это тело — не мое, больше того, этот мир — не мой. Должно быть, она была тебе дорога, но я не знаю, как вернуть ее… прости.

К моему несказанному облегчению, эти слова не вызвали агрессии или ажиотажа. На несколько минут юноша впал в некоторое оцепенение, было видно, что новость его шокировала и поставила в тупик. Он даже пытался улыбнуться, но вскоре во взгляде отразилось понимание, и, в какой-то степени, принятие.

Я не хотела мешать его размышлениям, поэтому подтянула ноги к груди, укутав их полами одежды, обняла руками колени, положив на них голову. Зябко поежилась, но вытягивать одеяло из-под себя не решилась и продолжила осматриваться. Небольшая комната, деревянные доски вместо обоев, ни намека на электричество, розетки или технику. Старомодный очаг, где едва тлели угли, окрашивая все в рыжие оттенки. Но этого хватало, чтобы понять, обстановка хоть и казалась добротной, но имела на себе следы увядания и заброшенности. Неуместным и ярким пятном выделялась здесь постель непривычного вида — она не имела ножек. По сути, это больше походило на шикарную перину, устилающую пол. Белье пахло свежестью и чем-то горьковатым… а еще было невероятно нежным на ощупь. Я провела ладошкой по материи, пытаясь определить, что это за материал, но так и не смогла подобрать аналог. Тоже касалось одеяла. Пуховое, я бы могла заподозрить что-то органическое, но уж очень оно было пружинистым и легким. Единственное, что смогла более или менее определить, это ткань одежды. Она больше всего походила на шелк, но была еще более нежной, мягкой и бегучей.

— Возможно, так даже лучше, — в тишине этот голос показался резким, но на самом деле был немногим громче шепота. Он не смотрел на меня, обращаясь будто в никуда. Эта фраза прозвучала скорее, как отголосок мыслей, чем осознанный монолог. — Теперь никто не заставит нас сражаться… Впрочем, «нас» теперь тоже не будет… — С разочарованием добавил он.

— Это моих… ее рук дело? — Я кивнула в сторону раны.

— В каком-то смысле так и есть. — Согласился юноша. — Если бы она хотя бы раз послушалась меня, то была бы жива, а я … не получил бы так много ранений. — Ответил парень, но, казалось, мыслями витал явно где-то еще.

На какое-то время в комнате повисла смущающая тишина, поэтому я решилась снова обратиться. — А как тебя зовут?

— Разумные дали мне имя — Зарекс. И, в каком-то смысле, оно мне подходит. — При этом он улыбнулся. А мне показалось странным, что это имя, данное не родителями, а какими-то разумными.

— Я — Катя. Прости… но, может быть, все-таки заняться раной? Я могу отойти, если ты опасаешься… нападения с моей стороны. Но, если что-то нужно, говори…

Он чуть склонил голову набок и озадаченно посмотрел. — Моя раса имеет некоторые особенности и ограничения. Одна из них заключается в том, что мы не можем лгать, и это довольно сильно ограничивает не только нашу возможность «пошутить», но и ответить, когда таким, как я, задают сразу два вопроса. — Вздохнув, он уточнил, — на который из них ты хочешь услышать ответ в начале?

— Оу. По-хорошему, меня сейчас больше всего беспокоит твоя рана, поэтому, «чем я могу помочь», приоритетнее. — Я дернулась, потому что сбоку от меня одеяло зашевелилось, хотя, по моим прикидкам, ничего там быть не должно.

— Чтобы заняться раной, мне нужно восстановить силы, — рассуждал он, — а для этого необходимы спокойствие, тепло и, желательно, горячая еда. — Слегка закусил губу, а после добавил, — можешь разложить на углях отсыревшие поленья? Они в дровнице возле очага. А я высушу и заставлю их разгореться магией.

Кивнула, споро вставая с постели, немного настороженно поглядывая туда, где недавно шевелилось. Опустившись на колени возле очага, сложила дрова, как учили — колодцем, повернулась и с улыбкой сказала, — готово, что дальше?

Зарекс кивнул, и в воздухе возникли два черно-золотистых символа, которые истаяли, в то время, как вокруг поленьев заполыхало темное пламя, сменившееся обычным. Я ощутила легкий аромат паленого дерева. А после, как по волшебству, на кровати стали появляться коробочки-ларцы, бутылочки из темного стекла и одна большая — глиняная. Запах мяса, овощей и специй оказался таким манящим, что невольно сглотнула слюну.

— Можешь прогреть для меня содержимое вон той? — Указал на среднюю бутыль из темного стекла.

Я немного растерялась, но, осмотревшись, приметила над очагом плиту, на которой остались следы готовки, несколько простеньких котелков или кастрюль с дужками для подвешивания, чайник и даже пару сковородок. Хотя бы в теории, я понимала, как всем этим пользоваться, поэтому кивнула и задала только один вопрос, — насколько сильно?

— Главное, чтобы она не свернулась. — Я снова растерялась. А он, заметив это, чуть смутился и уточнил. — В бутыли — кровь.

— О, понятно… Тогда лучше на водяной бане. Только я не вижу тут воды… — Несколько заторможенно говорила я, а у самой возникли подозрения. Его хищная внешность, идеальное лицо, манеры, вкусовые пристрастия… Может он вампир? Тряхнула головой, и резко добавила, — точно, сейчас снега наберу…

— Не нужно. Вот, возьми, сколько потребуется, — сказал он, и в углу комнаты возник бочонок, литров на сорок, с кристально чистой прохладной водой.

— Прости, но не будет ли у тебя там еще какой-либо ткани, а то не хочется в чистую воду лезть с пыльной кастрюлей. — Обернулась, отметив, что он будто побледнел за несколько секунд.

— Я убрался, когда пришел. — При этом он улыбнулся, а я огляделась, отметив, что, несмотря на некоторую обветшалость, в комнате действительно не видно ни то что грязи, но даже пыли в воздухе не летало. А он добавил, — если вода все же испачкается, это не так страшно, у меня есть еще.

— Как скажешь. — Пожала плечами, зачерпнула воды и подвесила над очагом на самый нижний крюк, чтобы она быстрее согрелась. А еще наполнила чайник и устроила его рядом. После развернулась, сказала, — немного согреется и можно будет опускать бутыль.

— Хорошо, — кивнул он, чуть вымученно улыбнувшись.

По одеялу снова прошла непонятная рябь. Я нахмурилась, одно дело, когда это мимолетно и может померещиться, но здесь волна была слишком явной, так что промолчать не смогла, — там что-то есть? Под одеялом…

Глава 2. Хвост?

— Если речь о том, что выше пола, то это — перина… белье… и мой хвост. — Без тени шутки перечислил Зарекс, а после добавил, — а… и пара подушек.

— Хвост… — Повторила я, выгнув брови дугой, — действительно, что еще… и как я не догадалась… — и в некоторой прострации развернулась, пощупала воду, которая была еще слишком холодной, а после повернула голову и уточнила, — помнится, ты говорил про свою расу… ты у нас кто, получается?

— Возможно, однажды, я расскажу тебе больше о себе. Но на данный момент остановимся на том, что меня считают драконом.

— Драконом… — Эхом повторила я. Внутри царапнуло его недоверие, но оно при должном осмыслении показалось вполне обоснованным. А следующая идея заставила ощупать и свою попку на предмет наличия лишних частей тела. — А я? Я же обычный человек?

Он кивнул, вызвав у меня выдох облегчения. Но после добавил, — почти. — И я снова напряглась. — В твоей крови есть примеси наследия драконов и флиренов, — видя мое непонимание, пояснил, — вы, люди, чаще называете их ангелами. Но само наличие этой крови не повлияет ни на продолжительность твоей жизни, ни на что-либо еще. Впрочем, пробуждение, скажем, драконьей части, откроет тебе возможность прикоснуться к Памяти Крови твоих предков. Все их знания станут твоими, а со временем, если сможешь принять ее и жить как одна из нас, ты изменишься в полноценного дракона. Но… если нет… это может лишить рассудка или и вовсе убить. Кровь флиренов… другая, можно сказать… менее опасная, если желаешь лишь обзавестись парой белых крыльев. Это … изменение хоть и даст тебе возможность летать, но совсем не продлит жизнь, к тому же крылья будут расти медленно, а прорастание перьев довольно болезненное. Но, если все же выдержишь и решишь продолжить… то… все равно не станешь полноценным флиреном. Во всяком случае представители этой расы, не примут тебя как равную. Но примут и будут даже восхищаться, если сможешь стать Архангелом. Да, это название тоже придумали люди. — Он легко улыбнулся. — По сути они — те же флирены, но имеют три пары крыльев и, как и драконы, обладают Вечностью. Вот только… Архангелы чаще всего совсем не похожи на тех Разумных, кем были вначале. Да и само становление… Я могу рассказать о нем, но это довольно долго, можешь устать меня слушать. — Закончил Зарекс с улыбкой, но явно вымученной, да и в целом выглядел он не важно. Стал бледнее и кажется даже появилась испарина.

Так что мучить его еще одной лекцией показалось как минимум бестактным, как максимум — бесчеловечным. Поэтому поспешила заверить, — нет-нет, сейчас точно не стоит… И так слишком много всего… нового. — Я плюхнулась на край кровати, потирая пальцами лоб. — Не было печали, купила баба порося… — Несколько шокированная подобными откровениями, проигнорировала очередное шевеление под одеялом. А после некоторого размышления, развернулась, посмотрела в разноцветные глаза и уточнила, — а от чего зависит, проснется эта примесь или нет?

— От твоих действий. — Он вновь слегка улыбнулся и продолжил, — если будешь использовать особые артефакты, придерживаться строгого питания и проходить через медитации, то сможешь пробудить. А если продолжишь жить, как человек, то наследие так никогда и не проявит себя.

— Спасибо, мне стало спокойнее. — На миг сбилась с мысли, когда одеяло рядом приподнялось и прижалось к бедру. — А то я не разобралась еще ни с тем, что это за мир, ни с тем, надолго ли я тут, если бы еще привыкать к новой… ипостаси…

— Не уверен, что понимаю, о чем ты, — тихо произнес Зарекс.

Я пожала плечами, вроде все и так ясно. — Еще вчера, я жила где-то там, даже не знаю, как далеко отсюда. У меня была своя жизнь, семья, мечты. — Говорила, но ловила себя на мысли, что это все кажется таким… давним. Будто проспала пару веков, прежде чем проснулась. — Сегодня я открыла глаза здесь, не зная ничего об этом мире и стоит ли вообще привыкать к нему. Может, завтра вернется хозяйка этого тела, или очнусь в больнице снова у себя, и это все окажется сном. Сейчас же, все, что у меня осталось — воспоминания о жизни обычным человеком. И, обзаведись я парой лишних конечностей, лишь усложнила бы себе жизнь. Не знаю, как объяснить иначе. Просто рада, что я — человек, и не нужно привыкать к чему-то новому.

— Мне тоже потребовалось время, чтобы привыкнуть к нему. — Понимающе кивнул Зарекс, — и… еще больше, чтобы научиться использовать его в бою, — улыбнулся, посмотрев в сторону вновь зашевелившегося одеяла.

Меня отвлекло затрещавшее в очаге полено, так что я слегка отклонилась назад и притянула к себе нужную бутылку. Встала, пощупала воду и покачала головой — чуть не упустила момент. Чтобы кровь прогрелась равномерно, пришлось удерживать склянку за горлышко, не касаясь дна и стенок. И это было весьма неудобно из-за длинных рукавов, так и норовящих поджариться.

— А не проще было ее пить… из меня, чем так … искусственно согревать? — Спросила, с одной стороны высказывая свои страхи, с другой… предложения. Почему-то казалось, что даже если он захочет укусить меня, не возьмет больше необходимого и не навредит. И это необоснованное доверие пугало куда больше, чем факт того, что он питается кровью.

— Разумеется, так было бы проще, — кивнул Зарекс и продолжил, — но, если забрать у тебя так много. То, скорее всего, какое-то время твое тело не сможет двигаться, не говоря уже о приготовлении для нас еды. Я… умею готовить, но на данный момент не способен даже встать без серьезных последствий. — При этом он дружелюбно и виновато улыбнулся.

— Да, не подумала. А ты так уверен, что я смогу нас накормить и в целом умею готовить? — Лукаво поинтересовалась я.

— Нет. Во всяком случае, предыдущая хозяйка твоего тела точно не умела. Но … даже если и так, будет вполне достаточно того, что ты нарежешь и сложишь в котелок мясо и овощи залив их водой. Все же это не пирожные и не изысканная выпечка, требующая к себе особого внимания… Да и мясо довольно трудно испортить. — В его улыбке и взгляде я уловила ответное лукавство.

— Ой, все! Давай посмотрим, что тут у вас за мясо и овощи… — Не думаю, что он ставил целью обидеть меня, но это раззадорило и заставило действовать. Я извлекла бутылку, которая стала чуть теплее моего тела, и подойдя к Зарексу, протянула ему. — Достаточно? Я просто боюсь испортить.

Он взял ее, кивнул и улыбнулся, — да, более чем.

Смотреть, как он будет поглощать кровь, я не захотела, вместо этого перетаскала на стол все коробки и баночки, попутно засунув любопытный нос в каждую. Набор в принципе оказался достаточно классический, правда овощи меня смутили как формой, так видом и запахом. А мясо… оно и в Африке — мясо. Подтащив к себе котелок, из двух бутылей с маслами, выбрала более безвкусное и сбрызнула дно. После занялась нарезкой, обнаружив среди ларцов набор первоклассных ножей. Работалось легко, кусочки получились небольшие и ровненькие. Посыпав мясо солью и сбрызнув маслом, занялась изучением специй. — Зарекс, тут же нет того, что может … убить или покалечить? Я имею в виду… можно попробовать все специи без дополнительной обработки? — Получив кивок от продолжающего свою вампирскую трапезу дракона, попробовала по чуть-чуть каждого вида порошков и соусов. Определившись, добавила выбранное к мясу и, тщательно перемешав, оттащила к очагу. — Пусть пошкворчит. А теперь овощи. Даже не представляю, что из этого подойдет к мясу, как это чистить, нарезать и в каком количестве. — Сказала я, подняв пару из них.

Он задумался, а после с улыбкой ответил. — Эти точно пригодятся. Они все вполне съедобны, их даже можно не чистить, достаточно нарезать. Мясо они не испортят, — с ехидной улыбкой ответил он. А после задумчиво добавил, — но было бы интересно попробовать блюдо из другого мира.

— Чтобы попробовать… нужно будет как минимум перелопатить все виды продуктов, что у вас есть, подобрать аналоги, и вот тогда могу изобразить что-то. Кроме того, надо понять, что у вас в ходу, чтобы не повторяться. Но, если я тут задержусь, и будет возможность, попробую что-то сварганить, чтобы тебя удивить. А пока скажи, есть среди овощей те, что содержат в себе несъедобные кожуру, косточки или еще что?

Он покачал головой, и добавил, — среди этих — нет.

Я кивнула и вернулась к дегустации. Первое, что взяла — белесые клубни, по вкусу напомнили что-то среднее между яблоком и тыквой. Они были достаточно плотными и сочными, так что подверглись нарезке кубиками и отправились в котелок к мясу, которое уже слегка обжарилось. Следом пошла фиолетовая морковь. Она даже по запаху была похожа на земную, но вот цвет… изрядно смущал. Два овоща я забраковала, показалось, что они забьют вкус не только мяса, но и специй, хотя были достаточно интересными. Зеленые крахмалистые клубни, скрепя сердце, решила все-таки положить, хорошенько прополоскав их в воде. И в довершение всего, к почти готовому блюду, если судить по мягкости мяса и остальных овощей, добавила рубленный то ли лук, то ли капусту — нежные листочки с острым привкусом, что должны были лишь слегка прогреться, чтобы не потерять структуру. И все это полила пикантным сладковатым соусом. Перемешав, выдохнула и попробовала. Необычно, но вкусно, правда с солью я слегка переборщила. Осмотрелась, в поисках тарелок, но местные мне показались несколько грубоватыми и маленькими, так что я повернулась к Зарексу. — Куда наложить?

В ответ на кровати появились две тарелки, не чета глиняным мискам. Я какое-то время любовалась искусной работой, отслеживая взглядом паутинку золотых нитей, пронизывающих черное стекло или даже хрусталь. Но урчащий желудок вернул к реальности. Я наложила еду в тарелку и подошла, подавая ее дракону, но он покачал головой, продолжая неспешно потягивать содержимое бутылки. — Позже, сначала кровь, это важнее.

— Хорошо, скажешь потом, — он кивнул. Я пожала плечами, обошла кровать, и скинув сапожки, залезла на нее, облокотившись на стенку рядом с драконом. Укутывая ноги одеялом, наткнулась голыми пятками на что-то пушистое, стало щекотно. Слегка похихикав, все же потеснила чужую конечность, чтобы было удобно обоим.

По тому, как Зарекс принюхивался к моей тарелке, по взгляду и слегка раздувающимся ноздрям стало понятно, что есть он хочет, да и запах не только понравился, но показался весьма аппетитным. А уж когда я приступила к трапезе, он изобразил такую обиженную моську, что я с трудом удержалась от смеха. Впрочем, мне было не до переживаний дракона, по ощущениям до этого голодала минимум пару дней, с таким аппетитом залетали в меня кусочки рагу. Казалось, еще чуть-чуть и начну мурлыкать от удовольствия.

Я ловила на себе изучающий взгляд Зарекса, который немного смущал излишней заинтересованностью, но насыщение в этот момент было в приоритете. И лишь когда тарелка опустела, а тело наполнилось теплом и разнеженностью, молчаливое внимание дракона начало немного напрягать. Поэтому встала, отнесла и ополоснула тарелку, а когда вернулась отвлеклась на иное. Кутаясь в одеяло, оголила и смогла, наконец, рассмотреть часть хвоста. Признаться честно, любопытство давно разбирало, но попросить продемонстрировать его казалось чем-то… жутко интимным и неприличным. Хвост покрывали черные чешуйки, но эту глянцевую мрачность разбавляла янтарно-золотая грива, которая проходила по всей его длине и заканчивалась яркой и весьма пушистой кисточкой. А еще он был мягким и теплым, даже, можно сказать, горячим. Я ощутила это, когда проскользила ногой вдоль хвоста, чуть сдвигая, а еще не стала сторониться, когда он прижался теснее.

Пригрелась, и как-то неожиданно навалилась сонливость, перемежающаяся тревожными мыслями. Я не могла не думать о происходящем. Очутиться в чужом мире, в чужом теле, молодом, и, вроде как, красивом — предел мечтаний очень многих. Но… надолго ли? И что осталось от меня там, на Земле? Я умерла? Исчезла? Как там мама, сестра, брат? Они волнуются? А может и не заметили, они давно привыкли к моему социофобному существованию. Почему я оказалась здесь? Часто ли такое случалось тут, и какие силы могли быть способны провернуть подобное? Где сейчас бывшая хозяйка этого тела? Умерла? Заснула? Переместилась в мое тело на Земле? Почему дракон так спокойно принял то, что я оказалась вместо нее? Могла ли я доверять ему? Ответов не было, но в любом случае, бросить Зарекса таким… израненным и беззащитным не позволила бы совесть. Может быть это и глупо, но иначе не умела. “Делай добро и бросай его в воду…” (*)

Тряхнула волосами и вновь подняла взгляд на Зарекса. Он уже допил кровь, но все так же молчал. Моя голова гудела, губы припухли от нервного покусывания, если и дальше грызть себя, можно и с ума сойти. Так что решила свое волнение переключить в другое русло. — Зарекс, ты закончил с кровью? Могу принести покушать. Конечно, я не шеф-повар, но получилось очень даже вкусно. Если тебе неудобно или больно, я могу поухаживать… если позволишь. — Я смутилась. Мужчины не любят, когда подчеркивают их слабость.

И реакция дракона подтвердила мои мысли, потому как он немного дернулся и чуть скривился. Но спустя несколько секунд с неохотой кивнул. — Если для тебя это не в тягость.

— Хорошо, я сейчас. — С легким сожалением выползла из-под теплого одеяла, так что еду я накладывала быстро. Вернулась обратно и немного смущаясь, уселась еще ближе, практически прижимаясь к нему. Рагу было еще горячим, так что я слегка подула на первый кусок, и чуть подрагивающей рукой поднесла вилку к губам юноши. Он покорно съел, не проявив недовольства вкусом или ситуацией в целом. Так что я немного успокоилась, подождала, пока он тщательно прожевал мясо, чуть улыбнулся и кивнул. Я улыбнулась в ответ и уже более уверенно протягивала следующий навильник. Через какое-то время настолько привыкла к его присутствию рядом, что на автомате заправила ему за ухо прядь, которая так и норовила свалиться в тарелку. И осознала, что сделала, лишь когда натолкнулась на удивленный взгляд. Ощутив, что щеки обдало жаром, опустила глаза в тарелку. Так и не поднимала, пока не скормила все.

— Благодарю. — По-особому мягко, будто слегка вибрирующе, произнес он.

— Я рада, что смогла помочь. Если нужно что-то еще, говори, не стесняйся. — Подбодрила его, а после встала и пошла мыть посуду.

— Время. — Тихо и немного обреченно произнес дракон, и, пару секунд помолчав, все же продолжил, — в моем животе обломок Врат. Это кусок черного льда, и хотя для человека такая рана опасна, моей жизни она не угрожает. Чего нельзя сказать о яде, который распространяется по телу из-за того, что этот осколок начал таять. Вода смешивается с моей кровью, это замедляет движения, мешает сосредоточиться и… разрушает мой кристалл Истока. Но, если я попытаюсь остановить ее воздействие или извлечь обломок, пока не восполнится хотя бы часть моей маны, меня ждет лишь смерть. И именно поэтому я стараюсь двигаться как можно меньше и практически не использую магию. Все, что в моих силах, так это ждать и пытаться хоть немного замедлить разрушение. Что до тебя, тело в котором ты находишься, пострадало гораздо сильнее, и чтобы спасти Лиарию, я потратил все свои силы, поэтому и лишился сознания. По этой же причине я и оказался… — чуть смутился он, — … так близко, когда ты проснулась. — После отвел взгляд и уже более спокойно добавил, — думаю, к закату Сателиса, я смогу набрать достаточное количество маны, чтобы избавиться от осколка без серьезных последствий.

— Ясно. Понятно. А я уже хотела предложить тебе улечься, поспать немного. Но ты лучше знаешь, что правильно и нужно, так что не буду приставать. Отдыхай. Восстанавливайся. И если что нужно — говори. Я рядом. И не стесняйся разбудить, если что… — Теперь настала моя очередь смущаться, все-таки он мне чужой, а подобные отношения подразумевают более тесную степень общения.

— Хорошо, — чуть кивнул он, с улыбкой.

Я же залезла обратно под одеяло, уже не смущаясь, позволила хвосту плотно прижаться ко мне, и даже сама стала перебирать пальцами нежную шерстку. Легко верилось, что недавно мое тело пережило какую-то болезнь, потому что не так уж много я потрудилась, но вымоталась. Навалилась усталость, мысли стали вязкими и незаметно подкралась темнота.

(*) м/ф “Ух ты, говорящая рыба!” (1983)

Глава 3. Сон об охотнике

Холодно… Больно, холодно и страшно. Сквозь прищуренные веки различаю очертания гор, кривых заснеженных деревьев и никакого следа дороги или знакомого места. Рук уже почти не чувствую, пальцы намертво примерзли к дужке тяжелой корзины с ягодами. Хочется есть и пить, а еще — спать, но понимаю, если остановлюсь — погибну. Живот снова сводит судорогой от голода, и, возможно, я бы не удержалась и съела горсточку красных ягод, но прекрасно знаю, что они ядовиты. Но и бросить корзину не могу, хоть и сил тащить ее почти не осталось. Не будет ягод, мать не сможет купить лекарства брату, а семья снова будет голодать. Поэтому и бреду вперед… А ветер и снег, словно издеваясь, заметают мои следы. Уже совсем не понимаю, куда иду, лишь переставляю ноги. Голосов сестер не слышно уже несколько эрн, скоро стемнеет, а ночью ничто не спасет меня от лютого мороза и зверей. Но упорно бреду, шаг за шагом. И в момент, когда уже почти сдаюсь, смирившись с собственной смертью, различаю запах, такой неуместный для дикой природы. Ловлю себя на мысли, что этого не может быть, может я уже мертва? Но ноздри снова щекочет аромат жареного мяса, а еще дыма, что заставляет закашляться. Слишком больно и сладко, рот мгновенно наполняется слюной, и я бегу в его направлении. И даже, если это обман, даже, если в конце ждет смерть, уже нет сил отказаться. А еще где-то в глубине души теплится надежда, что там, впереди, найдутся те, кто поможет отыскать дорогу домой. А, возможно, и позволят немного отогреться…

Проламываясь сквозь кусты, не сильно забочусь о том, чтобы отклонять ветки, резко хлестающие по щекам. Помню главное — нужно сохранить ягоды. Но внезапно замираю, и останавливает меня сразу несколько вещей: кровь на снегу, одинокая фигура в черных одеждах рядом с потрескивающим костром, а еще внезапно прекратившаяся непогода. Мама предупреждала, что от людей в черном добра ждать не стоит. Но мясо так вкусно пахнет, а тепло костра манит, что невольно делаю еще несколько робких шагов. А когда вижу лицо незнакомца, последние сомнения окончательно таят. Ну не может настолько красивый человек быть злом. Поэтому уже более уверенно осматриваюсь, обнаруживая объяснения всему. Шкура крокля и его туша лежат неподалеку. Скорее всего, он — охотник. Правда, его одежда выглядит такой дорогой и красивой, и, кажется, совсем не греет, несмотря на меховую оторочку плаща, в таких обычные люди тут не ходят.

— Можно погреться? — неуверенно лепечу я.

Мужчина поднимает на меня немного пугающий взгляд разноцветных глаз, а после кивает, жестом приглашая к костру.

Отставив корзинку подальше и с трудом отцепив от нее пальцы, спешу к источнику тепла. Незнакомец что-то готовит и не обращает на меня внимания, а я не могу удержаться и жадно впитываю детали, которых касается взгляд. Его одежда блестит, причем даже когда на нее не падают блики костра. Я никогда не видела никого подобного. Странные, будто нарисованные светящиеся глаза, длинные волосы с драгоценными заколками и … хвост. Увидев его, вздрагиваю и немного отстраняюсь, хотя не перестаю неотрывно следить взглядом. Он, словно живой, свернулся кольцами и нежился у огня, совсем как одомашненный наверри Старейшины. Волшебно и чудно. Поэтому отвести взгляд не получается, а страх тает, как снег у костра. Слишком красиво. Блики огня переливаются на черной чешуе, рождая множество радуг, а пушистая грива, как сокровища из сказок, что рассказывала перед сном мама, манит желанием прикоснуться и погладить. От любопытного рассматривания меня отвлекает все нарастающая боль в руках. Они отогреваются, но вместе с тем снова обретают чувствительность. Пальцы стало подергивать и скрючивать от судороги, и у меня не получается удержать слезы.

Сначала слышится вздох, после — дивная музыка, будто перезвон колокольчиков во время праздника. И внезапно на плечи опускается тяжесть, что щекочет лицо пушистым мехом. Поднимаю взгляд на охотника, который стоит рядом, опустившись на одно колено.

— Твои руки, дай мне посмотреть.

Голос, такой чарующий и мягкий — завораживает. А еще он смотрит так… странно, от этого взгляда становится тепло, как от костра. Его улыбка преображает лицо, делая похожим на божество. И я тоже улыбаюсь, хоть мне и больно, и протягиваю руки с потемневшими пальцами ближе к нему. Как по волшебству, в его руках появляется баночка с мазью, пахнущей первой травой. Стоит только легким касаниям пробежаться по рукам, боль уходит. А темные пятнышки на пальцах становятся меньше и начинают исчезать. Я во все глаза смотрю на это чудо. Вот бы эту баночку старшему брату, может, и руки бы тогда не лишился.

— А теперь лицо…

Я делаю шаг вперед, оказываясь очень близко. Сердце стучит, как птичка в силках бьется. Охотник вновь вздыхает, а моих щек, губ, лба, носа и подбородка тепло, но беспорядочно, касаются пальцы, пахнущие медом и травой, а после примешивается и цветочный аромат. Мне тепло, спокойно и ничуть не страшно. И почему мама говорила, что черные — зло?

— Проголодалась? — продолжая улыбаться, спрашивает он, кивая на живот, который урчит от голода с момента, как я учуяла запах мяса.

Киваю, доверчиво заглядывая ему в глаза. Охотник отрезает и затем протягивает мне теплый, но сочный и невероятно вкусный кусок. Я впиваюсь в него зубами, едва не поскуливая от удовольствия. Никогда еще еда не казалась настолько восхитительной. Хотя, мясо в принципе я ела очень редко, этот кусок кажется особенным и огромным. По рукам и лицу стекает сок, капая на мою одежду и его плащ, но остановиться не могу, потому что никогда такой вкуснятины не ела вдоволь.

— Не спеши. — Немного укоризненно произносит он. — Тогда я дам тебе еще. И не волнуйся, это мясо у тебя никто не отберет. Я купил жизнь этого зверя у Хрустальной Башни, так что теперь он принадлежит только мне. — Слегка улыбнулся охотник.

Стыд обжег щеки. Как же я могла не подумать о них. Семья голодает, а я здесь трескаю мясо. Одна. Проглотив кусок, теперь я степенно откусываю понемножку.

А охотник, уже не обращая на меня внимания, продолжал неспешно разделывать остальную тушу. Из одного мешочка он доставал блестящую ткань, затем оборачивал ею куски мяса и убирал в другой уже более крупный мешок. Когда же я наелась и подошла ближе, он отрезал еще один большущий шмат мяса, также завернул в ткань, и протянул мне. — Я обещал, держи.

— Благодарю, дяденька охотник. — Поймав его улыбку, я тоже заулыбалась. — Но я не могу дать вам ягод, они на продажу. Мама будет ругаться, если не принесу. Но я знаю, где растет серебристая трава, если придете сюда через миртран, я соберу ее для вас.

— Договорились. А теперь, засыпай… — Коснулся сознания его голос, мои веки наливаются тяжестью и образ прекрасного незнакомца подергивается туманом.

Я открываю глаза уже на пороге собственного дома и слышу тревожный ропот матери. В руках сжимаю корзинку с ягодами, и, кажется, что мне все это пригрезилось, но замечаю шкуру, в которую укутана и несколько кулей с мясом в блестящей ткани рядом.

Мама распахивает дверь вся в слезах, что-то говорит, ругается, смеется и снова плачет. То прижимая к себе и порывисто целуя, то хмурясь, выпытывая, почему от меня пахнет дорогими травами. И я рассказываю и об охотнике, и о чудесной мази, и о черно-золотом хвосте, и о мясе крокля, что подарил незнакомец. И вытерпев еще порцию взволнованных причитаний, слышу от нее, — ты обязательно должна исполнить обещание. За такие подарки и помощь должна быть достойная плата. И, если он посчитал ее таковой, то ты обязана выполнить зарок.

Сознание смазывается и расплывается, а после снова помещает меня на знакомую поляну, только теперь Сателис не прячется за пологом бури, а играет на снегу радужными бликами. Я сжимаю в руках перевязанные пучки серебристой травы. Сердце замирает в предвкушении встречи. Я боюсь, но до конца не понимаю чего именно. Что охотник забыл и не придет, или что придет и попросит куда большей платы. Но вот он здесь, стоит в тени деревьев, но почему-то не приближается, даже будто пошатывается. Глубоко вздыхаю и сама смело иду к нему. Шаг, второй, третий, я ловлю его слабую и грустную улыбку… И мир исчезает. Наваливается тяжесть, дурнота, ужас и паника. Будто вся темень и боль этого мира рухнули на мои плечи. Цветы валятся из рук, а я срываюсь на бег, лишь бы скрыться от этого давящего и жалящего ощущения, что разрывает тело на куски. Я бегу домой, взметая за собой сверкающие снежинки. И резко останавливаюсь, потому что деревня изменилась. Белый снег исчез. Теперь повсюду чернота, кровь и уродливые, нечеловеческие тела, а еще вонь и давящее ощущение, как и там, на поляне. Между полуразрушенными домами бродят израненные, плачущие жители и прекрасные незнакомцы в белых одеждах.

— Лиа… — слышу голос Старейшины и оборачиваюсь к нему, ожидая услышать приговор. — Где он? Где наш спаситель? Ну тот маг, что спрашивал миртран назад, где ты живешь…

— На поляне… С моими все в порядке?

— Да, благодаря ему. Он защищал нас и получил много ран. Маги из Башни хотят ему помочь…

Но я уже не слушаю больше, а бросаюсь со всех ног обратно. Дыхание срывается, в глазах пляшут мушки, и я снова на поляне. Но его нет. И цветов тоже. В изнеможении падаю на колени, заливаясь горючими слезами.

Если бы я только знала…

Пальцы зарываются в снег и внезапно натыкаются на препятствие. На белом снегу лежит мешочек, такой же белый, и я могла бы даже не заметить его, если бы не случай или не золотистый шнурок, что стягивает его горлышко. Я спешно раскрываю его, наталкиваясь взглядом на серебро. Множество монет. Никогда столько не видела. Но не в том его ценность… Прижимаю его к груди, а после и вовсе прячу, услышав приближающиеся шаги.

И снова мое сознание затуманилось, перемещая в пространстве и времени.

— Леди Лиария, посол Темной Империи желает встретиться с вами. — Этот голос вырывает меня из тьмы. Теперь я нахожусь в роскошно обставленной комнате, похожей на убранство дворца. Передо мной в поклоне склонился слуга в белоснежной ливрее. Я знаком руки отсылаю его, позволяя себе последний раз посомневаться в принятом решении. В руку болезненно врезается алый кулон — подарок-признание в любви от Хазаэля. Тихий стук в дверь, а после она сама распахивается перед тем, кто когда-то спас меня и мою семью. Сердце пропускает удар.

— Дева Льда, — мягко и учтиво, слегка склонив голову, произносит мужчина, который за эти сезоны внешне ничуть не должен был измениться. Но теперь я знаю, что внешность, которую я вижу перед собой, лишь иллюзия, а не та, настоящая, что была у охотника. — Я здесь, чтобы предложить Вам и тому, кто любит Вас, свободу и свое покровительство. Он жив, и кулон в ваших руках самое яркое подтверждение моих слов. Поэтому, если вы тоже желаете быть с ним, я могу вам помочь.

Мне требуется вся выдержка, что так отчаянно муштровала во мне Наставница, чтобы не выдать себя. Он не узнал меня. А я… неужели я на это надеялась? Руки в перчатках слегка подрагивают, так что поспешно прячу их в складках платья. Внутри все переворачивается, его предложение вызывает шквал эмоций. Но я уже давно не маленькая девочка, чтобы не понимать природу темных магов. Это там меня легко оказалось приманить на кусок мяса и показную доброту. Теперь же я — Наследница Главы Башни, и шла к этому слишком тяжело и долго, чтобы просто так поверить и довериться одному из них. Мой долг выше детских фантазий и эмоций, уж кто-кто, а Хазаэль должен это прекрасно понимать. Это его семья отказалась от него, и это он предал все принципы и переметнулся к врагу. И подобное предложение из уст Главы Башни Трайскар звучит насмешкой и издевкой, а еще неприкрытой попыткой предотвратить объединение светлых Башен. Видимо, это действительно может нарушить баланс сил. И теперь слова, сказанные Арсуан, уже не выглядят такими неправдоподобными.

— Уходите. — Принимая окончательное решение, достаточно жестко говорю я.

— Как вам будет угодно, — с учтивым кивком произносит он. И, уже подойдя к двери, добавляет, прежде чем выйти, — но,если все же передумаете, просто произнесите мое имя.

Дверь закрылась, а я остаюсь стоять, опустошенная и потерянная. Я все сделала правильно, но почему же на сердце так погано? Я уже потеряла Хазаэля, этого милого ребенка, который должен был стать моим мужем, и даже почти смирилась с этим. И теперь сама уничтожила все, за что так отчаянно держалась все эти сезоны, встречу, которую лелеяла в воспоминаниях. Своими руками. Не совершила ли я ошибку? А может… все, что я помню, было иначе? И не было той ласки, заботы и нежности к незнакомому ребенку, которые поразили меня. Тот, кто только что ушел — не «охотник». Он — безэмоциональный, холодный, расчетливый Император темного континента. Даже когда он говорил о любви, в словах не ощущалось и толики той теплоты или заботы. Может он всегда таким был, а я все выдумала? Скорее всего так и есть, ведь надо было мне цепляться за что-то, вот и нарисовала.

Дверь снова открылась, но на этот раз без стука, впуская в залу Наставницу. Одно ее присутствие заставило все вокруг покрыться легкой изморозью. — Лиа, я горжусь тобой, — с редко встречающемся довольством в голосе, произносит она. — Чтобы ты не сказала Зарексу, это было правильно. Ты бы видела выражение его лица, когда он выходил отсюда. Это победа! Теперь Альтеранион не сможет помешать объединению Башен, вместе мы станем сильнее и куда могущественнее. Больше Крайтлисы не смогут выдвигать свои ультиматумы, а значит, ничье счастье не будет разбито. Умница.

Слова Наставницы вызывают ощущение облегчения и свалившейся с плеч ноши. Да, мне больно предавать память о друге детства, но эта жертва будет оправдана. Он стал другим, выбрал тьму, и я ему ничем не обязана. Главное, что мой брак с его братом принесет мир в дома Детей Света.

И тьма снова укутала все, а после расползлась клочьями тумана.

Глава 4. Сон о Зарексе

Последние штрихи, руны, расправляющие лишние складки на платье и шаг в бальную залу. Восхищенные взгляды привычно прилипают к коже, стоит только появиться на публике. В этот раз убранство вызывает ощущение нагроможденной и тяжелой роскоши. Почти сразу возникает желание вернуться в холод и спокойствие Лайриоль. Золото, бархат, парча, даже воздух тут кажется удушливым и громоздким от витавших вокруг дорогих ароматов. Музыка тоже давит, слишком громкая и ритмичная. Но я не могу позволить проявиться недовольству и в движении мизинца. Улыбка приросла к лицу, голос льется медовой патокой, я примерно следую заведенным правилам этикета высшей аристократии. Джаспер Эн Тельмаур — хозяин этого вечера и дворца, а также простой человек, что и объясняет его вкусовые пристрастия. Этот праздник посвящен многим значимым событиям его жизни, — закрепление дворянского титула, покорение тринадцатого предела и начало второго сезона Совершеннолетия. Я снисходительно слушаю его лесть, хотя, читаю во взгляде презрение и насмешку. Будь моя воля, никогда бы не позволила тому, кто предал заветы Башни, чтобы пресмыкаться перед смертными, пусть и королями, получить не то что титул маркиза, а даже захудалого барона. А он будто издевается, вьется рядом, нарушая все правила этикета, расточает улыбки и непрестанно бьет по больному. Можно подумать, меня саму не бесит поведение Тайзаэля, что попробовал едва ли не каждую шлюху на Бенджармо, вынуждая задумываться о том, что делать с его ублюдками. Но Арсуан обещала помочь с этим вопросом, так что только благодаря этому продолжаю улыбаться и слушать все эти язвительные замечания. Особенно смешно было читать между строк предложение пойти по его же пути, предать все то, чего я добилась, став лишь приложением к его светлой персоне, рожая ему магически одаренных детей. Как же он жалок в своих мечтах.

Объявление церемониймейстера избавило меня от раздражающего присутствия хозяина приема, оповестив о появлении правителей данной Империи Хароса Фон Лоюза и его старшего сына — кронпринца Айроса. Под затихающую музыку неспешной походкой, стараясь сохранять величественное выражение лица, ступал дородный мужчина. Хоть он и был в преклонном возрасте, все же держал спину прямо, а внешность и улыбка располагали к себе. Что выглядело очень “мило”, особенно для тех кто не понаслышке знал о “особенностях” его характера. Чего стоит только история о почти публичном изнасиловании будущей Императрицы Миантариона после захвата территорий и убийства ее отца. Поговаривали даже, что именно тогда и был зачат шагающий рядом с ним юноша. Так что не удивительно, что рожденное дитя оказалось Крайтлисом. Но вот сам кронпринц вопреки всему вызвал у меня восхищение. Слишком красивый для обычного человека. Может, все дело в уверенном, хоть и несколько отстраненном взгляде чарующе ярких глаз? Или в том, что даже в скромном ритуальном одеянии Айрос привлекал куда больше внимания, чем я, потратившая несколько эрн на создание идеального образа. Хотя это вполне объяснялось его титулом. Так что, не мне тягаться с наследником самой богатой страны Крейстрала. Тем временем предмет моих размышлений подошел ближе, одаривая ощущением тепла, света, дома, маминых объятий и принятия. Не думала, что в холоде Ледяной Башни так истосковалась по этому. Кажется, я даже сделала к нему шаг, но вовремя одернула себя. Это все фальшь, иллюзия, действие Истока. А как иначе? Все же у него — Свет Сателиса. Не удивительно, что кронпринца с малолетства признали жрецом и епископом. Я хмыкнула и стала просто наблюдать, как на мило улыбающегося юного мага слетаются хищницы со всего зала. Они вьются, воркуют и строят глазки, а он, искусно притворяется, что не замечает их интереса, и с излишне детской наивностью отвечает на каждую кокетливую фразу искренним желанием помочь и отеческим покровительством. Браво… так ювелирно отшить этих размалеванных флеклей. Мое почтение.

Вечер тем временем продолжается. Светские мероприятия и щебетание возвращают меня в эмоциональное равновесие и привычное русло ничего не значащей болтовни. Возможно этому способствует и то, что Джаспер нашел себе очередную жертву и свободные уши.

И вдруг объявили о прибытии Главы темной Башни Трайскар. В голове бухнуло, но я привычно скрыла возникшее внутри замешательство. Вот только оторвать взгляд от дверей не смогла, хотя этого скорее всего никто даже не заметил, так как практически все взоры устремились туда же.

И вот я снова вижу его и не удерживаюсь от легкой ухмылки. Холодный и величественный Император темных земель Альтераниона явился, нацепив на себя столько артефактов, что это выглядело почти неприлично. И все они лишь для того, чтобы скрыть его могущество и ауру. Он почти полностью запечатал свою магию, только ради возможности находиться среди других и не воздействовать на окружающих этой ужасающей леденящей Пустотой. Лицемерно. И это меня называют Девой Льда, тогда кто он? Повелитель Морозов? Если бы они только знали его настоящего, уже бежали бы отсюда без оглядки, а не улыбались, заискивающе расступаясь перед этой парочкой Крайтлисов.

Хазаэль. Тот, кого я помню беспокойным и мечтательным мальчишкой, теперь стал мужчиной, что пленял взор и не мог не вызвать восхищение. Я даже не сразу узнала его, раньше он не прятал свои уши, да и белые волосы отражали цвет Истока. И кажется, у него были светло-голубые глаза, а теперь почти как мои. Иллюзия? Артефакт? Скорее всего, ведь выглядит как обычный человек, но какой же красивый. Даже с темными волосами он кажется куда симпатичнее моего жениха-эльфа. Внутри зашевелился червячок сомнения, а не поторопилась ли я тогда? Могла бы давно выйти замуж за этого красавца, от которого все еще так сладко пахло невинностью. Тряхнула головой, сбрасывая наваждение, теперь он — темный, враг, и что хуже, переметнувшийся, а это делает его еще опаснее. Наши взгляды встречаются, и он на миг улыбается мне, а я не могу, натягивая на лицо маску невозмутимости и равнодушия. Внутри клокочет, но отчаянно подавляю эмоции, следуя заветам Мастера, прячась за привычным образом Девы Льда.

По крупицам выдавливаю из себя собственные сомнения, вину и досаду на этих двоих. Я не нашла в Зарексе ничего от того охотника. Он — Темный Император, весь мир знает, как этот дракон жесток и опасен. И эту ауру, как бы он не пытался, не спрятать до конца. Этот образ — его истинная натура, а тот живой, мягкий, сочувствующий и понимающий охотник — ложь. Этот Зарекс — настоящий, его приближение вселяет страх и холод даже в меня. Хотя, казалось бы, я давно привыкла к стуже Ледяного Дворца. И Хазаэль — превратился в такое же чудовище. А может он всегда таким был. Или тот добрый и наивный юноша, что притащил собственноручно пойманного флекля, исчез вместе с утраченной искрой Лисмонса? Теперь он — убийца, безжалостно истребляющий всех несогласных, верный песик на поводке у своего Мастера и Повелителя. Сильный, возмужалый, дерзкий, такой отталкивающе-холодный и притягательно-желанный одновременно.

Музыка сменяется, сигнализируя о начале танцев, сердце замирает — ко мне прямой наводкой направляется Зарекс, распугивая кавалеров точно вылезший на водопой крокль, собравшуюся у ручья мелкую дичь. И я их понимаю, только сама подобной слабости себе позволить не могу.

— Дева Льда, надеюсь, вы не откажете мне в танце? — С пугающей нежностью в голосе обращается он, но при этом выражение глаз остается столь же бесстрастным.

— Ваше Величество, как я могу отказать… на столь любезное предложение. — Отвечаю, почти сумев подавить страх в голосе, и протягиваю ему руку.

Стиснув зубы, я шагала рядом с ним к кругу танцующей элиты, слыша восхищенные шепотки за спиной. Кисть обжигает холодом, ведь я не зачаровывала перчатки, не посчитала нужным, что ж, будет уроком на будущее. Хотя именно это и помогает сохранить лицо, ведь сосредоточившись на леденящих пальцы ощущениях, могу не думать, не чувствовать запретного и, в конце концов, могу не бояться того, с кем грациозно и синхронно порхаю по бальной зале.

— Вы смелее, чем я думал. Мне это нравится. — С улыбкой, таким знакомым, но почти истершимся из детских воспоминаний, голосом, произносит он.

Чуть склонив голову набок, я поднимаю взгляд, встречаясь с глазами разного цвета. — А разве я могла поступить иначе?

— Да, — кивает он, неискренне улыбаясь. — Вы могли бы танцевать с моим Учеником. Он тоже хотел пригласить вас.

— И оставить этих прекрасных леди вам на растерзание? — Отвечаю, и, как нарочно, натыкаюсь взглядом на вольготно привалившегося к стене Хазаэля, попивающего вино и следящего за нами.

— Тогда бы я просто не стал танцевать, даже если бы они пригласили меня. Слишком пугливы… слишком навязчивы… слишком жадны до наживы… И сколько бы времени не прошло — ничего не меняется. Впрочем, сам я тоже не сильно поддаюсь изменениям. — Он наткнулся взглядом на кронпринца Айроса, которого окружила толпа девушек, в том числе и Лисмонсы. — И как только у него это получается… — с легкой досадой в голосе произнес Темный Император.

— Он теплый… и кажется искренним. — Без колебаний ответила я. Зарекс рассмеялся, возвращая мой взгляд к себе. Этот смех поразил, причем не только меня, поймала выражение удивления на лицах соседних пар. Почему-то особенно уязвил взгляд крон-принца Миантариона, преисполненный такой теплоты к этому… лицемерному чудовищу, но меня он будто и не заметил. Злость позволила протрезветь и морально собраться.

— Хорошо. Мои извинения. — Вновь слишком близко и бархатисто произносит дракон. Внезапно ощущаю пальцами и спиной не просто тепло, а буквально жар его ладоней, с которых исчезли перчатки. Не знаю как удерживаюсь, чтобы не выдернуть свою руку и не сбежать. Этот поступок будоражит своей порочностью, проходит по грани приличия, но и повода прекратить танец не дает. Поэтому радуясь, что рукава скрывают мурашки, побежавшие по телу, продолжаю двигаться, стараясь не показать другим, насколько плавлюсь в его объятиях. Невольно подумалось, что Лисмонсы бы себе подобного не позволили! — Чтобы вам не говорили, я пробудил Память Крови, и, как чистокровный дракон, я не могу солгать. Если, конечно, не ошибаюсь или не считаю возможную ложь истиной.

— Но вы очень хорошо маскируетесь. — Спустя несколько мгновений растерянности, нашлась с ответом я.

— Я вынужден. — С горечью произнес Зарекс, при этом не глядя мне в глаза и закусив губу. — Вы правы, хотя бы иногда я должен снимать маску… К сожалению, я не могу запечатать Исток Пустоты, но… я могу лишить его силы и подарить вам совсем другой танец. — Дракон улыбнулся и, игнорируя все правила, коснулся адамантового артефакта на шейном платке.

Что происходит? Он действительно решил … Бездна! Я механически продолжала па танца, но все внимание было сосредоточено на исчезающих артефактах, что маскировали и сдерживали ауру Истока Пустоты. Что он творит? Хочет убить нас всех? Я ждала криков, приступа тошноты и паники, но по залу продолжала литься мелодия, долетали обрывки разговоров и смех. Я шагнула вновь в объятия мужчины, ожидая чего угодно, но не того, что его кристалл был практически опустошен. Как можно за пару мгновений израсходовать силу более десяти пределов, не начертив ни единой руны? Прищурилась и по-новому взглянула на уродскую булавку, что Зарекс практически никогда не снимал. Прежде я не слышала об артефактах с подобными свойствами, откуда он взял его? В броши нет драгоценных камней, значит ее создателем не может быть Андромалиус. Неужели Зарекс сделал ее сам? Скорее всего! Кто еще додумался бы сотворить что-то столь мерзкое на вид.

И все же, что за игру он затеял? Чего добивался? Мы продолжали грациозно скользить в танце, вежливо улыбались друг другу… Но я видела, как от соприкосновения с моей ладонью по его руке расползался морозный узор, а кончики пальцев уже покрылись инеем. В душе шевельнулось и тут же угасло желание притушить действие моего Истока. Да, ему больно, но он сам сделал этот выбор. Неужели этот дракон думал, что меня можно подкупить этой мнимой слабостью? Не сомневаюсь, попытайся я воспользоваться ситуацией, как за моей спиной тут же окажется его цепной пес, который каким-то образом сумел обогнать меня по количеству пределов. Внутри заклокотала злость, ярость, зависть. Жаль, что не могла себе позволить выплеснуть это в бою. Воображение тут же нарисовало картину, где я стояла над телом поверженного дракона. Такого слабого, покорного, зависимого… Кровь забурлила и прилила к щекам. Жаль, что это лишь мечты. Даже, если и избавлю мир от этого… чудовища, Башня не простит нарушения договоренностей. А я не готова пожертвовать своей жизнью, чтобы забрать его. — Ваше Величество, вы действительно умеете удивлять. Я даже заподозрила вас в желании… произвести впечатление и понравиться. — С улыбкой и долей лукавства произнесла я, прервав затянувшееся молчание и поток собственных соблазнов и размышлений.

— А у меня есть шанс? — Хищно промурлыкал дракон.

— А разве найдется девушка, что сможет отказать темному Императору, даже если ей это не по нутру? — В голосе звучало едва скрываемое сомнение.

— Верно. — Кивнул Зарекс. — Я бы мог использовать свое влияние и силу, но чем я тогда буду отличаться от прочих? Пожалуй, оставлю этот путь магам из Хрустальных Башен, так как мне подобное — не интересно. И если таково ваше желание… Только скажите, и я исчезну из вашей жизни, настолько, насколько это возможно, учитывая наше положение.

— О, так отказ не равноценен смерти, я запомню… — Ответила я, с удивлением уловив в собственной фразе истинно женское кокетство. Неспособность скрыть этот интерес напугала куда больше, чем личность собеседника.

— Разумеется. — Он вновь улыбается и кивает, но вдруг становится серьезнее, — после этого танца, я должен буду разрешить несколько важных вопросов. Но примерно через эрн, когда закончу с ними, рискну пригласить вас снова. — Возвращая на лицо хищную улыбку, промурлыкал Зарекс почти касаясь моего уха губами. А я понимаю, что пропала, он тоже уловил завуалированный намек, и не прочь поиграть.

— Благодарю за своевременное предупреждение, возможно, мне даже удастся выделить вам время между танцами с не менее благородными господами. — Отвечаю, делая неловкую попытку вернуть нарушенную между нами дистанцию, обращая взгляд в сторону Императора Лоюза, беседующего с Джаспером.

Музыка начинает стихать, дракон вновь улыбается, явно разгадав мой маневр. Чуть поклонившись, почти касается руки губами и отпускает, как того требуют правила. Отойдя на шаг, воплощает свои перчатки обратно, вновь превращаясь в образец холодности и вежливости.

Снова темнота и туман в голове, в который прокрадывается знакомый голос.

— А ты милая, когда не пытаешься меня убить. — Послышался звук трения, и ставший в каком-то смысле привычным шелест чешуек о ледяной пол. — И как ты только можешь спать в этом леднике?

Я швыряю в направлении голоса одну из подушек, при этом соскользнувшее меховое одеяло открывает вид на мою грудь, ничуть не скрываемую тканью прозрачной сорочки. Но даже не обращаю на это внимания, лишь со вздохом откидываюсь обратно на подушки, — сгинь!

— У-у-у, а я принес тебе редкую птицу. Знаешь, такие остались только на Ботлисе… и еще в одном месте… Больше ни у кого ничего подобного нет. Петь она, правда, не умеет, зато очень красива, на аукционе за право обладать подобной пташкой точно передерутся все Главы Хрустальных Башен. — Смеясь, расхваливал подарок дракон.

Я с любопытством снова приподнимаюсь на локтях, разглядывая золоченую клетку, укутанную в мягкую, теплую материю, и вопросительно приподнимаю бровь. На лице мага появляется улыбка. Он ловко сдергивает покрывало, являя свою находку. А я задыхаюсь от восхищения. Яркая, как ядовитые цветы, сверкающая, как лучи Сателиса, гибкая, тонкая и изящная. Птица нахохливается и начинает комично переступать с лапки на лапку.

— Дашь ей имя? Или снова отдашь своему Мастеру, чтобы она сварила из нее очередной «суп», как из священного зверя. — В голосе слышится легкое ехидство.

Я, злобно зыркнув на него, без стеснения выбираюсь из постели, провокационно потягиваясь, направляюсь к клетке. Склонившись над подрагивающей пташкой, внимательно рассматриваю, отмечая необычность оперения на голове, крыльях и длинном хвосте. Цвет глаз тоже оказался необычным — радужным. Подняв взгляд на дракона, говорю с легким придыханием, — уходи.

И Зарекс, вновь улыбнувшись, исчез в портале. А моя бравада схлынула. Я стою босыми ногами на ледяном полу, грызу губу и пытаюсь думать лишь о судьбе несчастной птахи.

Глава 5. Признания

Жарко и солнечно. Вот что я ощутила, когда выплыла из очередной туманной дымки. Сквозь неплотно прилегающую шторку просвечивали красноватые лучи солнца, освещая лишь верхнюю часть комнаты. Судя по всему — закат Сателиса. Но шевелиться и вставать не торопилась, тем более, ощущать всем телом горячий хвост, который я обняла в полудреме, было крайне … волнующе. Интересно, он обидится, если сказать, что из него вышла знатная подушка-обнимашка? Хихикнула и зарылась носом в золотистую шерстку.

А после вспомнила сон. Да и сон ли? Слишком много совпадений, чтобы сослаться на буйство фантазии. Кроме того … в голове появились знания. Чужие, чуждые моим воспоминаниям и мироощущению. Я буквально почувствовала себя другим человеком, Лиарией, бывшей хозяйкой этого тела. И это напугало. Может быть, в этой оболочке нас теперь двое и со временем ее переживания, воспоминания и суть вытеснят из него мое сознание. Поежилась, оценив перспективу, и ощутила, как Зарекс поправил одеяло, укутывая еще больше. Стало стыдно, но “просыпаться” пока было рано. Я перебирала осколки чужой жизни, впитывая их, раскладывая по полочкам, переваривала и оценивала со своей точки зрения. Стоило только задуматься о чем-то, еще несколько часов назад мне неизвестным, память услужливо подсовывала картинки, словно это происходило когда-то со мной. И не только воспоминания, но и чувства, эмоции, ощущения — все перекочевало в голову. Я теперь знала, например, кто такой крокль и его повадки. Где искать серебряную траву и как ее правильно собирать. Какими тропками добираться до моей деревни, что расположилась на окраине одной из гор Джаогена. И то, что у меня … точнее у нее есть… то есть были, жених и Мастер. А еще я узнала, кто такой Зарекс. Темный Император. Крайтлис. Первая любовь и первое разочарование Лиарии. Чудовище, которое одним своим присутствием могло довести здорового человека до тошноты и обморока.

И тут же осознала, что эти мысли и суждения не мои. Все эти знания будто насильно впихнули в мозг, не фильтруя и навязывая. Лиария не сомневалась в непогрешимости своих теорий, в то время, как я ко всем ее выкладкам подходила со здоровой долей скепсиса и явным сомнением. Зарекс не сделал ни мне, ни ей ничего плохого, даже более того, излечил, причем в ущерб себе. Так что, пока стоит подождать с навешиванием ярлыков, основываясь лишь на субъективных воспоминаниях девушки. Кстати, я валяюсь тут, а как он там?

Глубоко вздохнула, развевая золотистую шерстку на хвосте, и почувствовала его тепло и легкий аромат меда и разнотравья. Не удержалась, чуть потерлась носом о гладкую чешую и провела по ней пальцем, изучая. Не известно еще, позволит ли Зарекс мне подобные вольности, узнав, что я обрела не только тело Девы Льда. Подняла взгляд — дракон дремал, все в той же полусидячей позе, что и несколько эрн назад. Дрова в очаге тлели, а в поленнице их значительно убавилось. Но этого явно не хватит, чтобы обогреть остывающую комнату. Нехотя встала, и, прежде чем отойти от постели, накинула свою часть одеяла ему на плечи. При этом невольно обратила внимание на брошь, приколотую к воротнику на рубашке. Летучая мышка, очень даже милая. И чего Лиария напраслину возводила? Еще раз убедилась, что все увиденное не было просто сном, не удержалась и ласково погладила парня по щеке, попутно убирая растрепавшиеся пряди волос назад. Немного опасалась его разбудить, но этого не произошло, Зарекс лишь благодарно мурлыкнул, точно кот. Улыбнулась и залипла на какое-то время, наблюдая за спящим красавчиком. Все-таки, после образа величественно-холодного Императора из сна, видеть его расслабленным, взлохмаченным и таким … домашним, казалось поразительно странным. И это делало меня будто… особенной. Покачала головой. Тоже мне, особенная, можно подумать, у него был выбор. Отошла к очагу и устроилась на табурете, подбрасывая дрова и периодически помешивая угли.

Я размышляла. По началу возник соблазн промолчать, мало ли, как он отнесется к подобным откровениям. Но прекрасно понимала, что, скрыв это, рано или поздно выдам себя и тем самым разрушу то хрупкое… нечто, что образовалось между нами. А еще воспоминания дали основания доверять Зарексу. Ведь он действительно добивался внимания Лиарии, хотя, наверняка, имел возможность склонить или даже принудить ее к связи. Он помог незнакомому ребенку, не требуя ничего взамен. Даже те цветы предложила собрать сама девушка, да и серебром оплатил. Он спас ее деревню, пострадав при этом. И пусть не узнал, но и позже дал возможность выбора, чтобы позволить воссоединиться с Хазаэлем, если бы она захотела. И только это уже многое говорило о его характере. А еще… мне самой хотелось довериться Зарексу. Я не видела в нем опасности, врага, чудовище… даже не так… внутри поселилось что-то такое… Захоти он убить меня, выпить всю кровь, разорвать на части, позволила бы. Но помимо этого четко осознавала, дракон не захочет, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Это было очень странное ощущение, но оно и склонило весы сомнений. Он не может обманывать, так и я буду честна, насколько смогу.

Стоило только принять решение, стало будто легче дышать. Воспользовавшись медленно истаивающим за окном светом, поставила разогреваться рагу, а также, нарубив крупными дольками овощи, что ранее забраковала, занялась их обжариванием, сожалея, что нет возможности приготовить кляр. Розовые кругляши, и до этого были сладковатые, а от воздействия температуры карамелизовались, и стали похожи на печеные груши со сливочным сыром. Комната наполнилась аппетитными запахами, для полного счастья не хватало блинчиков и чая. Когда готовила, так и не нашла привычного мне вида заварки, так что пришлось пить простую горячую воду.

— Вкусно пахнет. — Тихо, чтобы не напугать, произнес Зарекс, и уже привычно мягко пояснил, — обычно их запекают в виде начинки для пирожных или пирогов.

— О, ты проснулся. — Немножко смутилась ликованию прозвучавшему в голосе и обрадовалась, что в свете очага не так заметен румянец. — Да, с блинчиками или в тесте, скорее всего было бы вкуснее, не так приторно. — Дракон улыбнулся и кивнул. — Ты как себя чувствуешь? Готов… Ах, прости, один вопрос… — Он удивленно посмотрел на меня, а я пояснила, — мне привычнее выдавать сразу порцию вопросов, отмечая оттенки смысла. Но не хочу доставлять тебе неприятности, так что буду учиться сдерживать порывы… Во всяком случае, постараюсь…

Зарекс все еще выглядел немного растерянным, но я его не торопила. — Можно сказать, что мне … лучше. Я полностью остановил распространение яда, но маны все еще слишком мало, чтобы извлечь осколок без последствий.

— Понятно. Ты голоден? Я просто собиралась … поужинать, — сказала я, глядя на темнеющее за окном небо.

— Да, но мне не стоит ничего есть. — Ответил он после некоторой задумчивости, и пояснил, — пока ты спала, я принял лекарственные травы, а они не любят, когда к ним добавляется что-то еще. И не важно еда это, вино или целительные эликсиры.

Я медленно накладывала себе рагу и печеные овощи на десерт, оттягивая момент объяснения. Вернувшись на кровать, уселась снова рядом с парнем, подсунув ноги под одеяло, и грея их о хвост. Который слегка дернулся, но вскоре извернулся и обвился вокруг озябших ступней. — Спасибо… — Поблагодарила, хотя голова была забита другим. Я боялась поднять взгляд от тарелки и ковырялась в еде, пытаясь подобрать слова. Все-таки не просто признаваться в том, что ты невольно влезла в чужую личную жизнь. — Зарекс… я… мне… со мной кое-что произошло. Мне приснилось… хотя это, наверное, не сон… Я, будто вспомнила… увидела, точнее — прожила, некоторые … моменты из жизни Лиарии… — Скомкано пробормотала, не зная, как правильно описать произошедшее, и подняла взгляд, ожидая реакции.

Дракон не казался удивленным, скорее задумчивым и слегка напряженным. — Судя по тому, что ты не попыталась меня убить, пока я спал, ее память не оказала на тебя влияния. — Он натянуто улыбнулся. — И раз ты решила поделиться, то по какой-то причине веришь мне больше, чем той девушке, в теле которой находишься.

— Ты прав и ошибаешься одновременно. — Хвост чуть дрогнул, сдавливая ступни, но тут же расслабился обратно. — Сейчас объясню. Сразу прошу прощения, если это будет спутанно… Просто внутри столько всего… сложно выдать что-то рациональное. Я не хочу тебя убить, даже мысли такой не возникло. Да, поначалу, хотелось утаить произошедшее, но не нападать, это точно! Как бы объяснить… В голове появились знания, словно к моим мыслям и чувствам примешались чужие, и это крайне … неприятно. Я привыкла полагаться лишь на собственные наблюдения, делать выводы, основываясь на чем-то более… значимом, а тут они, вроде как, навязаны извне. То, что она считала тебя опасным, возможно, имеет под собой основание. Но из увиденного мной, я не нашла ни одного веского доказательства ее убежденности, что «все Крайтлисы — зло». Хотя, если бы меня столько муштровали и взращивали эту мысль, быть может, и захотела бы навредить тебе. Но пока… если и не в первый момент, но я достаточно четко могу определить, где мои ощущения, а где — навеянные. И так как ты не сделал ничего, что могло разочаровать лично меня, то да, доверяю и буду доверять тебе. А она изначально не верила твоим словам … кроме того первого раза, когда ты спас ее от холода и накормил мясом крокля.

И, видя его неподдельное удивление, я еще раз убедилась в том, что Лиария так и не рассказала… Но спустя несколько мгновений задумчивости, на его лице отразилось понимание, и удивление сменило свой оттенок. А после он немного нервно рассмеялся, поморщился, приложил руку к ране и тихо заговорил, — бедный Хазаэль, совершенно не желая этого, я испортил ему всю жизнь.

— Ну, ты же не мог догадаться, что она была влюблена в тебя еще до знакомства с ним. — Судя по всему, этого говорить не стоило. Ведь его распахнутые глаза и чуть приоткрытый рот сигнализировали не просто об удивлении, а о ступоре с секундной потерей контроля. Впрочем, дракон достаточно быстро пришел в себя, а мне стало немножко страшно. По сути, я ему чужое существо, и теперь, зная, что он был не безразличен Лиарии, мог бы попробовать завоевать ее. Но тут — я, в виде помехи. На какой-то миг даже представилось, что Зарекс совершит что-то по типу тех светящихся букв или еще какой ритуал, чтобы только вернуть ее… Но, заглянув в его разноцветные глаза, прогнала это малодушное видение прочь. Ты либо веришь человеку, либо нет, другого не дано. А после я увидела, что дракон изменился, будто помрачнел, хотя, возможно, во всем виноваты сумерки. И он выглядел таким грустным, печальным, что сердце сжалось, и я не знала, чем утешить его. — Прости, я не подумала. Может быть есть возможность вернуть ее? — Парень отрицательно покачал головой. Я замолчала, опустив глаза. Было гадко, но на миг даже обрадовалась, что моему существованию здесь ничто не угрожает.

— С Истоком Пустоты это невозможно. А те существа, которым подобное по силам, предпочитают не вмешиваться в мировой порядок. — С грустью ответил он.

— Мне жаль. — Я не решилась на что-то большее, лишь утешающе погладила его хвост. — Если ты сможешь найти способ вернуть ее, не буду сопротивляться. А если при этом я еще и останусь жива… будет вообще замечательно… — Не знаю, почему я так сказала. Возможно, посчитала подобное достойным наказанием за свою эгоистичную радость, когда другим плохо. В любом случае, мне показалось правильным отдать это тело обратно его настоящей хозяйке. Я, хоть и не специально, но заняла чужую жизнь, чужое время. Здесь ее любят, ждут. А меня здесь быть и не должно, я — ошибка. Так что надо радоваться тому, что немного дали пожить здесь. А если меня переселят при ее возвращении в банку какую-нибудь, тоже будет неплохо. Не верилось, что вот это все — навсегда. А теперь у Зарекса и повод есть искать способ ее вернуть. Так что я смирюсь.

— Вернуть? Ее? Зачем мне это? — С неподдельным удивлением переспросил дракон. Его вопрос заставил меня выпасть из уничижительных размышлений, и теперь я непонимающе смотрела на него. — Она — Лисмонс. Ее сил было недостаточно ни для того чтобы закрыть Врата, ни для того, чтобы сдерживать демонов до прибытия магов Башен. Поэтому именно Лиария должна была отправиться за помощью. — Произнес он тихо, но категоричным тоном. — Но вместо этого она… Я… я не уверен в том, что именно использовала Дева Льда, но это сожгло ее кристалл и должно было убить или сделать обычной смертной. — Вздох. — Признаю, она оставила на арке трещину, и именно это позволило мне закрыть Врата, но … это было очень… глупо с ее стороны. — Зарекс покачал головой, начав нервно подергивать хвостом. Послышался еще один тяжелый вздох, а после он продолжил, — даже если я знаю способ и уговорю того, кто способен вернуть ее, сделать это. Скажи, кого она выберет? Меня… или вновь побежит к своему Мастеру за советом? Я практически уверен, что — второе. Знаешь, я провел рядом с ней почти шести сезонов, но так и не услышал ни «да», ни «нет». Я искренне верил, что долг, честь и правила Башни для нее куда важнее, чем собственные чувства и желания, и потому она отталкивала меня. Но прошлым циклом Лиария предала и их. Теперь я не знаю ни кто та девушка, ни что ей двигало. Хотя очень хотел и пытался узнать. Наши отношения, они были довольно … своеобразны. Я ухаживал за ней, пробирался в Башню, приносил подарки. Но каждый раз Дева Льда лишь выгоняла меня, точно бродячее животное. А потом миртран назад, когда узнала о взрыве в Башне Трайскар, я получил от нее вызов на смертельную дуэль. Девушка, которая, по твоим словам, была влюблена, вместо того, чтобы добиться взаимности, а у Лиарии для этого было довольно много времени и возможностей, решила не делать этого, предпочтя любви дракона его смерть от ее рук.

Я набрала воздуха, намереваясь поддержать его и высказать свое мнение о лицемерности и двойных стандартах, но, бросив очередной взгляд на Зарекса, сдулась. Ему явно была не приятна эта тема. — Спроси у меня что-нибудь, пожалуйста. А то в голове пусто, а молчание угнетает…

Глава 6. Правда о Лиарии

Дракон кивнул, а после задал вопрос, — почему ты не хочешь вернуться домой?

Я хмыкнула своим мыслям и уткнулась подбородком в колени. — Возможно, это покажется странным, но не тянет. Словно привязанности к родным, к семье … истончились, истерлись, будто прошло не несколько эрн, а сотни лет… прости, сезонов. И уж совсем странно должно звучать, что чувствую себя тут … на своем месте. Я всегда мечтала оказаться в сказке, в мире, где есть магия, драконы, эльфы, прекрасные принцессы. Возможно, поэтому постоянно казалась окружающим не от мира сего, так и не нашла нормальных друзей. А для семьи всегда была странной чудачкой, черной овечкой в белом стаде. Я уже привыкла жить в одиночестве. И по сути все, что меня там ждало — одинокая старость и, рано или поздно, такая же смерть. Не знаю, что произошло с моим телом, но не думаю, что кто-то заметил мое отсутствие, да и в ближайшее время вряд ли хватятся. Здесь же… есть шанс начать все заново, не делая прошлых ошибок. Хотя по-настоящему в это все не верится, все кажется сладким сном, от которого боюсь проснуться…

— Что ж… в таком случае признаюсь, что мой сон начался немногим более шести тысяч шестьсот тридцати семи сезонов назад и, как видишь, он все еще длится. — При этом Зарекс улыбнулся, а я вытаращилась на него, как на бритого медведя. А новоприобретенная память без помех пересчитала на привычное мне летоисчисление. Когда цифра перевалила за семнадцать тысячелетий, сознание забуксовало, так как юноша, которому на вид было не больше двадцати, жил дольше, чем на Земле существовала разумная жизнь.

— Но это потому что ты — дракон, у тебя впереди — Вечность. — Отмахнулась я, и лишь после того как сказала, поняла, что это знание тоже «подарок Лиарии». — А мне отведено куда меньше… И это при условии, если никто не попытается вытряхнуть меня из этого тела. — Я сказала это беззлобно и, даже в какой-то степени, весело.

— Верно. — Наставническим тоном начал Зарекс, вызвав у меня улыбку, — впрочем, продолжительность твоей жизни зависит в основном только от тебя и твоих стараний продлить ее. К тому же ты не обязана оставаться в этом теле до конца его времени, если не хочешь или оно тебе не нравится. Но и изменить его одним только желанием, без помощи магии тоже нельзя. — Чуть закусил губу, явно подбирая слова, но я позволила себе перебить его … лекцию.

— Сейчас, как мне кажется, это не столь важно, — я рассмеялась, а он поднял озадаченный взгляд. — Мне бы разобраться со свалившимся счастьем в виде чужой жизни. Самый актуальный вопрос, как выжить в неизвестном мире и не вляпаться в неприятности. В каком-то смысле мне даже повезло, что здесь только ты и не желаешь зла. Даже коротких воспоминаний хватило, чтобы понять, что Лиария была весьма популярна. Думаю, на твоем месте много кто воспользовался бы моей … доверчивостью и неосведомленностью о местном мироустройстве. А от нее как минимум хотели детей… как максимум — в жены. — На что дракон хмыкнул и кивнул. — Но у тебя в отношении меня нет смысла строить подобные планы, потому что ты в курсе, я — не она. — Но вместо ожидаемого кивка, он закусил губу и отвернулся. Чтобы не развивать эту мысль дальше, вернулась к предыдущей, — так что мне сейчас опасна встреча, как с ее воздыхателями, так и с врагами. И уж меньше всего мне хотелось бы столкнуться с ее женихом, хотя ему вроде до нее особо нет дела, или с Арсуан. Страшная женщина, у меня от нее мурашки.

— Я бы не назвал Арсуан страшной. — Все еще не поворачивая головы, начал ответ Зарекс, — напротив, она всегда была очень красивой. И именно эта красота и испортила ее, сделала властной, неприступной, принципиальной и в конце концов — медленно угасающей. Ледяная Королева могла бы прожить еще как минимум десяток сейфителей, но вместо этого очень скоро умрет. Или же… она может поступиться своими принципами и использовать черную магию, чтобы выжить, разумеется, прикрываясь исключительно благими целями. Вот только после этого Арсуан больше не посмеет смотреть на Крайтлисов свысока. А значит перестанет быть собой… что для нее хуже смерти. Во всяком случае, я так думаю.

Я слушала, пыталась понять, прочувствовать больше, чем просто проанализировать смысл слов. Поэтому внимательно вглядывалась в лицо медленно поворачивающегося ко мне дракона. Который с грустью и возможно даже обреченностью рассуждал о чужой жизни. Не осуждал, даже скорее защищал, но в то же время и не выражал желания вмешаться или что-то изменить. Он понимал ее, принимал и … отпускал. Почему-то это отношение напомнило мудрого родителя, который не пытается во всем контролировать своего ребенка, позволяя самому развиваться и набивать шишки. И если ребенок решил уйти… не будет его удерживать. И, если я до этого никак не могла поверить в то, что он живет так долго, то сейчас все сомнения отпали. — Я, должно быть, не так выразилась. Арсуан напугала меня не внешностью. Скорее даже не она, а отношение к ней Лиарии. Этот коктейль эмоций из восхищения, страха, зависти, преклонения и непоколебимой веры — он испугал меня. Я никогда не испытывала подобного к человеку. Только вы трое вызывали в ней всплеск эмоций…

— А кто третий? — С интересом уточнил Зарекс.

— Еще Хазаэль, но в меньшей степени. Хотя, возможно, мне просто достались такие волнительные воспоминания. — Я смутилась и пожала плечами.

— Возможно. — Кивнул парень в ответ и улыбнулся. — Все же в жизни Девы Льда было много … Разумных. И хотя меня она не принимала, я видел как Лиария смотрела на других.

Я как раз наколола на вилку сочный и аппетитный кусок мяса, когда драконий хвост ловко и ласково перехватил мою руку, направляя уже в рот своего хозяина. Сначала онемела, потом прищурилась, — тебе вроде нельзя было есть…

Зарекс же с довольной моськой, кивнул, — угу.

— Еще дать? — Улыбнулась я. В ответ дракон покачал головой. Но следующий кусок мяса, отправленный в рот, проводил таким тоскливым взглядом, что я не удержалась от поддразнивания и облизала губы. И сразу щелочки вертикальных зрачков стали шире и почти округлились. С трудом проглотила мясо, чуть не подавившись. Вот что творю? Опять мозг погулять вышел…

Дракон вздохнул и отвел взгляд. — Я старался понравиться ей, но… — Он хмыкнул. — Почти все самые сильные артефакты, что я создал для нее, Дева Льда сломала, пытаясь убить меня. А ты утверждаешь, что Лиария была влюблена. В такое… трудно поверить.

— Прости… — Невольно опустила глаза. И все же уверенность, с которой он говорил, шла вразрез с теми чувствами, что обуревали … меня во сне. — О ее жизни я действительно знаю очень мало. И видела все лишь урывками, но точно могу сказать, что влюбленность была. У ребенка… к очаровательному охотнику… гостю из маминых сказок.

— Но она убежала… — Возмутился Зарекс, но резко замолчал.

— Я бы тоже убежала. Прекрасно помню это… ощущение. Не думаю, что кто-то вообще способен справиться с подобным всепоглощающим желанием убежать и спрятаться, лишь бы это кончилось. И не важно, ненависть я к тебе испытываю, равнодушие или любовь. — Он закусил губу и отвел взгляд. — Но она вернулась сразу, как только осознала причины своих ощущений, только тебя уже не было.

— Но и остаться я не мог. — Его интонация слегка изменилась, приобретя нотки усталости. — Врата открылись не так уж и далеко от Ледяной Башни. А я, защищая смертных от демонов, получил слишком много ран. Все же это была довольно непростая задача. И, если бы Лисмонсы застали меня там в таком состоянии, скорее всего, мы бы с тобой не разговаривали, так как я был бы уже мертв… Но я вернулся за ней. Позже. Провел целый цикл, ожидая и надеясь, что она придет. А на закате следующего сам пришел в ее деревню, но лишь затем чтобы узнать, что девочка предпочла стать частью Светлой Башни…

Он задумался, а я постаралась незаметно вытереть набежавшие слезы. — Сомневаюсь, что это она … предпочла. Все-таки, Лиария была еще совсем ребенком, а ответственность за них несут родители. С другой стороны, получается… если бы не превратности судьбы, все могло бы сложиться совсем иначе. Вы могли бы быть вместе. — В голове возникла мысль, что в таком случае мое появление в теле Лиарии оказалось бы сродни трагедии… Но и проснуться я бы могла в куда более жарких объятиях. Стиснула зубы и промолчала, мотнув головой. Бессовестная, разбередила его душевные раны, наряду с физическими, а сама о пошлостях думаю.

— Возможно. — Спустя непродолжительное раздумье, кивнул Зарекс. — Но, скорее всего, плетение Судьбы было бы обратным. Девушка бы любила и желала своего Мастера, а он … Он просто не мог бы дать ей то, чего она так хотела, потому что не верил бы, что ее чувства — настоящие, а не плод влияния его ауры и их связи. К тому же, Лиария могла бы влюбиться в Хазаэля или в другого моего не менее прекрасного Ученика.

— Ты — странный. — Я наклонила голову к плечу. — Хочу уточнить, но ты можешь не отвечать, если это слишком… личное. А ты уверен, что хотел, чтобы она сказала тебе «да»?

— Я не любил ее. Поэтому, мне не было дела до того, каким был бы ее ответ. Как дракон, я смогу полюбить лишь единожды, но влюбляться и проживать жизнь рядом с другими, мы можем множество раз. — Предельно честно поделился Зарекс. — Ты сама сказала, у драконов есть Вечность. Вечная красота, вечная молодость, вечная жизнь. Но есть и то, о чем другие забывают. Да, полюбив кого-то, чья жизнь должна закончиться раньше, дракон может предложить этому существу разделить с ним его Вечность. Но… каждый из нас будет уважать право выбора и потому никогда не станет настаивать. А значит, если любимый или любимая откажется от дара Вечности, то после их смерти, дракона будет ждать лишь вечное одиночество. Большинство из нас не могут смириться с подобным и уходят вслед за тем, кого любили. Это основная причина, по которой мы сдерживаем себя и выбираем партнера с куда большей осторожностью, чем прочие расы.

— Не просто все у вас. — Вздохнула я, хотя должна признаться, его слова частично облегчили моюношу. Что бы я не говорила, но чувствовала вину, оказавшись невольной заложницей ситуации, украв чужую жизнь. Я вздохнула, с неохотой выбралась из теплого плена хвоста, чтобы отнести и помыть опустевшие тарелки. Завернула к очагу, подбросить в огонь дров. Пламя с удовольствием приняло подношение, и в комнате стало светлее и менее зябко. — Поленьев хватит где-то до утра… а после придется добывать еще… Кстати, как так получилось, что ни меня, ни тебя не ищут?

— Поленья — не проблема. Когда закончатся, достану еще. Что до поисков… — Он стал задумчивым и даже замолчал почти на минуту, а после с улыбкой заверил, — поверь, нас очень даже ищут. Вот только… отследить мой портал по силам лишь единицам. — Дракон снова замолчал, но вот его следующие слова прозвучали с куда меньшей долей уверенности, и как мне показалось с толикой удивления и озадаченности, — но даже если так, прошло уже больше цикла…. Видимо, нас забросило куда-то очень далеко. — А после с лукавой улыбкой, поинтересовался, — а почему ты спрашиваешь, тебе не нравится, что рядом с тобой находится такой, как я?

— С чего бы? — Я удивленно подняла брови. — Из всех вариантов, что я себе напридумывала, поняв, что попала в другой мир, ты — самый классный. Нетребовательный, забавный, собеседник интересный, не пытаешься меня облапать, ножами не тычешь, ритуалов странных не проводишь, под венец не тащишь, на готовку не жалуешься, даже за хвост разрешаешь подержаться… идеально! — Я рассмеялась. — А если серьезно, то ты для меня сейчас — самая безопасная гавань. И, в какой-то степени, я бы не хотела, чтобы нас нашли. Хотя совесть гложет, что зря я с разговорами пристаю, следовало бы дать тебе отдохнуть…

— Понятно. — Немного задумчиво кивнул Зарекс, — но… давай договоримся, если я засну, а ты почувствуешь себя, как девочка из воспоминаний Лиарии, то как бы тебе не было плохо, ты должна меня разбудить. Как я и сказал тебе ранее, я не знаю, где мы, но снаружи снег и холод, без Истока ты там не выживешь, а моей ране станет лишь хуже, поэтому нам в любом случае придется делить этот дом еще какое-то время. — Он замолчал и виновато улыбнулся, слегка прикусив нижнюю губу.

— Х-м… Могу лишь пообещать, что сделаю как ты сказал, если буду осознавать происходящее. Я так понимаю, от влияния осколка меня защищает что-то магическое, но требующее обновления. — Он кивнул. — Хорошо. Я поняла, хотя для большей безопасности лучше привязала бы себя за ногу. — Улыбнулась, но видя его непонимание, пояснила. — Насколько помню, мозг там включается не сразу, сначала инстинкт — сбежать. — Он снова кивнул. — Поэтому, лучше веревка, чем обнаружить себя босой, по колено в снегу, без понятия, где я и хватит ли сил вернуться назад… Еще не известно, кто на пути встретится и с какими намерениями…

На кровати появилась крупная катушка с тонкой нитью. Взяв которую, я попробовала порвать, но не получилось. После возникла мысль, что, если я действительно буду в невменяемом состоянии могу перетянуть или вообще порезать ногу натяжением, так что посомневавшись, закатала штанину, образовав достаточно плотную повязку, и повязала нить вокруг нее. Дальше я закусила губу и стала осматривать комнату в поисках того, за что бы закрепить конец веревки. Безмолвным ответом мне стал выползший из-под одеяла хвост. Можно сказать, впервые я увидела его целиком, поэтому замерла, завороженная. Отмерила длину, позволяющую свободно перемещаться по комнате, подошла, размышляя, как лучше закрепить, в итоге сделала узел, что учила давно в детстве, который будет почти не ощутим для дракона, пока я не попытаюсь покинуть домик.

— В чем-то я даже могу понять Лиарию… — Уловив вопрошающий взгляд, пояснила. — Хвост просто шикарен. — И улыбнулась, забираясь обратно на постель. — Немудрено, что ты поразил ее воображение. Тебе так удобно? Может ляжешь и поспишь?

— Хотел бы, но мне нельзя. — С грустной улыбкой произнес Зарекс, — если лягу, мышцы расслабятся, и рана откроется снова. Поэтому, если засну, то лучше вот так. Чтобы вес наклонившегося тела сдавил собой рану. Это позволит мне сохранить больше желающей вытечь из меня крови.

— Зарекс, а я могу чем-то помочь? Да, помню ты говорил, что нужно только время и понимаю, исцелить тебя я не в силах… Но наверняка есть возможность облегчить состояние. Тебя лучше оставить в покое или разговаривать с тобой, не давая уснуть? Сесть рядом, согревая или, наоборот, не трогать? Может что-то еще? Прости, я опять задаю много вопросов. — Немного скомкано и торопливо спрашивала, боясь, что нерешительность не даст полностью озвучить сомнения. — Не думай, я не из праздного любопытства интересуюсь и не с целью поприставать, просто … Да и одеяло…

И тут на меня упало второе одеяло… точно такое же, как то, в которое был укутан сам дракон, но пока прохладное.

— Ты действительно могла бы помочь, но без Истока это — слишком опасно. Всего одного случайного прикосновения к осколку или капли моей крови, попавшей на тебя, будет более чем достаточно чтобы мы оба погибли. — Словно извиняясь, пояснил Зарекс.

Глава 7. Размышления над спящим драконом и знакомство с Айросом

— Страсти какие… — На выдохе произнесла я, немного пожевала губы, разочарованная ответом, но решиться повторить вопросы так и не смогла. Легла, укрылась одеялом и вытаращилась в потолок, по которому танцевали отблески огня и тени.

— Прости. — Немного виновато произнес Зарекс. — Я не хотел напугать тебя, но меня действительно лучше не касаться, пока рана не затянется. И все же ты права, я очень устал. Но и спать в моем состоянии нежелательно. Но необходимо, так что лучше так, под присмотром, чем если я потеряю сознание, как это случилось ранее, от недостатка сил. Хотя теперь это будет не из-за того, что у меня совсем не осталось маны. — Ухмыльнулся он.

— Чего ты хочешь от меня? Просто не понятно, тебе надо уснуть или наоборот, лучше разговорами не давать отключиться…

Дракон вздохнул и принялся за объяснения, — в моем состоянии спать — опасно. Но маны все еще не достаточно, а я устал, поэтому мне необходимо отдохнуть, хотя бы эрн. Ты … можешь … присмотреть за мной? — При этих словах он закусил губу, отвел взгляд и слегка напрягся. Не знаю, чего он опасался, нападения ли, или, скорее, осуждения, но напротив, эта просьба восхитила меня. Даже обычному мужику признать подобную слабость сложно, а тут целый дракон, Император. Но он не пошел на поводу тщеславия, а … доверился мне. От осознания этого в голове немного заштормило, и оказалось очень сложно подавить улыбку. Хотя судя по всему, все действительно было очень серьезно.

Я села обратно и, кивнув, сказала, — хорошо, я послежу. Что должно стать причиной для беспокойства?

— В моем случае: смена положения тела или нервное подергивание хвоста. В твоем — паника, головокружение, возможно, внезапные спазмы. И… — он улыбнулся, заглянул в глаза и тихо, но крайне эмоционально добавил, — благодарю.

Одно это слово, сказанное … правильным тоном, вызвало такой взрыв чувств, что заставило смущенно и глухо пробормотать, что-то вроде, — спи, сладких снов.

Он озадаченно посмотрел на меня, а после кивнул и склонился головой к руке на колене. Спустя всего пару минут его дыхание стало ровным, хвост замер, свернувшись кольцами под одеялом вокруг моих ног.

Какое-то время позволила себе рассматривать его, уже без опаски и стеснения. Света было мало, но в память врезался образ — умиротворенный, расслабленный, иллюзорно беззащитный. И он совсем не походил ни на одну виденную во снах картину. Этот Зарекс не был сошедшим с небес полу божеством в образе охотника, ни Императором огромного континента, спрятавшимся за тысячью масок. Мне посчастливилось увидеть его… таким уязвимым, в каком-то смысле донельзя обнаженным, возможно, более настоящим. Хотя не сомневалась, что в случае необходимости или взбреди мне в голову мысль напасть на него, Зарекс не дал бы себя в обиду. И все равно, видеть его таким… сравнивать с тем, кто танцевал с Лиарией или наносил мазь на лицо потерявшейся девочке, было странно. Будто три разных человека… Хотя, какой из него человек… Дракон! Невольно хихикнула и тут же постаралась оправдать эту разницу. Вообще-то, подобное можно сказать про каждого. Мы не можем быть со всеми одинаковыми. И, поведи он себя иначе, я тоже вряд ли бы сейчас так беспокоилась о его состоянии, а могла испуганно жаться к двери или искать возможности сбежать, притворяясь другом.

Поймала себя на желании заправить Зарексу за ухо упавшую прядь, отругала мысленно и переключилась на более безопасные думы. До этого момента не было особо времени поразмыслить, проанализировать сон, да и ситуацию в целом. Где-то внутри меня находится память Лиарии, и, возможно, не только она. Зарекс сказал, что Дева Льда была ранена. Была вероятность, пострадало не только ее тело, но и душа. И он не отрицал возможности того, что кто-то попробует найти способ вернуть девушку. Потом, когда дракон будет чувствовать себя получше, надо порасспрашивать его поподробнее, как обезопасить свое существование в новом, волшебным образом приобретенном, теле.

Проверив, все ли в порядке у Зарекса, все же заправила раздражающую меня прядку и снова погрузилась в размышления. Из тех коротких отрывков жизни Лиарии, что я видела, можно было сделать некоторые выводы, но большинство из них казались неоднозначными. Ее жених. Я не увидела во снах сильного чувства к нему, даже наоборот, воспоминания смазанные, нечеткие, от них буквально разило презрением и разочарованием. Интересно, можно ли мне как-то разорвать помолвку? Ведь выходить замуж неизвестно за кого, особенно столь неразборчивого в связях, в мои планы не входило. Еще стало очень любопытно, кто я сейчас с юридической точки зрения? Есть ли на мне какие-нибудь обязательства? Вообще мое будущее — это множество белых пятен. С чего я взяла, что дракону есть дело до моей дальнейшей судьбы? Сейчас он ранен и вынужден находиться рядом, заботиться обо мне. А дальше что? Он, как-никак, Император огромной страны, а я ему кто? Призрак в теле некогда симпатичной женщины. Но строить планы все равно без толку… слишком мало я знала об этом мире. Хотя, если покопаться в заемной памяти, можно выловить что-то, но так отрывочно.

Я вздохнула. Сколько времени прошло? Достаточно много, угли догорели, а вставать и подбрасывать — значит выпутаться из теплых колец хвоста и разбудить Зарекса. Я лишь закуталась поплотнее в одеяло. И наступило самое тяжкое время — ожидание. Хотя я выспалась, монотонное наблюдение за едва различимым в свете далеких звезд и нескольких лун силуэтом, рассеивало внимание. Крепилась, но пару раз уже пришлось пощипывать себя, чтобы не уснуть. И мысли распоясались, их штормило, напряжение внутри нарастало. Возвращались страхи, неопределенность угнетала, а еще мысли о том, что, возможно, Лиария сейчас хозяйничает в моем теле в моем мире. Вообще мысли о доме и семье вторглись непрошенными гостями. Хоть я давно и не испытывала особо теплых чувств к ним, но сейчас, здесь, накатило ощущение потери, ведь я могла их больше никогда не увидеть. А еще проявились сомнения, комплексы и робость, что подтачивали настроение, неминуемо скатывающееся в минус. И будто этого было мало, внезапно накатила тревога. Сердце ускорило сокращения, уши заложило. Я крутила головой, пытаясь понять, что вызвало подобную реакцию, но все казалось таким же, как и раньше. А потом меня накрыл шквал. Ужас, паника, тошнота, дезориентация, все навалилось сразу, одна лишь мысль пульсировала в сознании «Бежать! Если не убежать сейчас, умру».

Свет, тепло, холод, лед — все по очереди и одновременно навалилось на мозг. Еще секунду назад там была кашка, а сейчас осознание вспышками врывалось в больную голову. Со мной произошло то, что и обещал Зарекс. Я узнала это чувство, и в какой-то степени оно было подспудно ожидаемо. Так же, как и мороз, что впивался иголочками в кожу. Удивляло другое, то, что я не убежала и не разбудила дракона, ведь не чувствовала натяжения нити. И лишь спустя еще несколько секунд поняла, что моей заслуги в этом не было. Я стояла, упираясь всем телом во что-то пушистое и мягкое. Взгляд медленно пополз вверх, но рассмотреть ничего не смогла, потому что сначала меня ослепил черно-золотой свет, а после на плечи опустилось что-то тяжелое и горячее, отвлекая внимание на себя. Сразу стало легче. Все негативные ощущения испарились, вернув мне краски мира и веру в хорошее. Правда, босые ноги тут же прочувствовали лед порожка, так что пришлось сделать два шага назад. Пришла в себя, но все равно потрясла головой, пытаясь прогнать видение, но оно почему-то не исчезало.

— Кронпринц Айрос? — Удивленно-вопросительно прошептала я, а после посмотрела на Зарекса, мучаясь вопросом, разбудить ли его и успею ли?

— К сожалению, больше — нет… — С неподдельной грустью, произнес парень, а после достаточно равнодушно добавил, — теперь я — Император. Вы позволите мне войти? Я хочу помочь…

Я замерла, рассматривая его невероятно красивое лицо, невольно отмечая, что этот мужчина соответствует всем идеалам, о которых всегда мечтала. Яркие зеленые глаза, тонкий нос, четко очерченные брови, чуть припухлые губы, заостренный подбородок, даже рост и пропорции тела будто срисовали с моих самых потаенных чувственных фантазий. А еще я ему безоговорочно поверила, вот так, прямо сразу. И именно это насторожило больше всего. Откуда взялось это чувство? Может, он воздействовал на мое сознание? Ведь и внешне хоть и похож на того Айроса из воспоминаний Лиарии, но все же … Хотя… этот просто кажется немногим старше, выше и явно раздался в плечах, но в целом, те же глаза, улыбка, только появился шрам на правой щеке… но стоило отметить, он его совсем не портил. Почему нас нашел именно кронпринц? Точнее уже Император. Можно подумать, одного мало на мою попаданческую за…голову. Было бы куда проще, найди нас Хазаэль. Я хоть знаю, что он — Ученик Зарекса. А что связывает их? Воспоминания Лиарии тоже не дали подсказок, разве что … та искренняя улыбка на смех дракона. Вряд ли враг мог бы смотреть так… благодушно. Молчание затягивалось, а внутренняя борьба усиливалась. — Почему? — Переминаясь с ноги на ногу, спросила я, при этом наступила на нить и стала ее накручивать на палец, чтобы Зарекс проснулся.

— Жизнь Разумного внутри вашего дома крайне важна для меня, а помочь ему отсюда до восхода Сателиса я не способен. — Он закусил губу и отвел взгляд, вздохнул и, словно преодолев какой-то внутренний барьер, негромко добавил, — он … мой Мастер.

Пожалуй, именно это невольное копирование поведения Зарекса, сказало о их тесном общении куда больше, нежели сами слова. И в наших разговорах звучало что-то про другого Ученика и его красоту, видимо, речь шла именно о нем. Я сдалась и перестала сопротивляться растекающемуся внутри доверию. Поэтому отошла, впуская мага внутрь. Он облегченно выдохнул и юркнул в дом.

Две светящиеся золотом руны — и очаг вновь запылал. Следующая вспышка — появились яркие лампы. А еще через пару мгновений стало жарко. Воздух, будто замер и нагрелся, хотя дверь оставалась открытой и из окна должно было тянуть прохладой. Айрос подошел ближе ко все еще спящему Зарексу, опустился на колено возле постели, и тихо позвал его: «Мастер». Он действовал слишком трепетно и аккуратно, не делая даже попытки напасть или навредить. Это позволило немного расслабиться и перестать судорожно искать взглядом сковородку или что-то еще, чем можно было бы обороняться или защищаться.

В начале я подумала, что Зарекс проснулся, так как одеяла зашевелились, но вскоре поняла, что это не так. Айрос использовал магию, чтобы аккуратно сложить их в сторону. Но даже так рассмотреть рану не представлялось возможным, поэтому он уже босиком переступил через кольца хвоста и склонился к дракону, касаясь тыльной стороной ладони его лба. Мне теперь тоже открылся вид на черные подтеки, что насквозь пропитали бинты и часть одежды, удивительно, но постель казалась девственно чистой. Кусая губы, я сдерживала эмоции, напряженно всматриваясь в каждое движение юноши. Это было продиктовано больше волнением за Зарекса, чем ожиданием подвоха. Айрос, видимо, расценил все иначе, поэтому повернулся ко мне, зажег на ладони голубое пламя и с знакомыми наставническими нотками пояснил, — оно не причинит ему вреда, но необходимо мне для защиты.

Я тряхнула головой, — не отвлекайся на меня, просто помоги ему. Я… верю тебе.

Он кивнул и отвернулся, колдуя над пациентом. Налил в белую чашу нечто больше всего похожее на кровь, пока голубое пламя расползалось по одежде Зарекса. Здесь мне потребовалась вся выдержка, чтобы не вмешаться. Да, я верила Айросу, просто для жителя Земли безропотно наблюдать подобное было слишком … противоестественно. Но огонь действительно не вредил, на коже не оставалось красных следов-ожогов, да и черноту с тела будто слизало. В конце концов пламя угасло, а бинты вновь оказались совершенно белыми. Айрос вздохнул, и в его руках появился кинжал. Я испуганно зажмурилась, но тут же распахнула глаза. Вместо рокового удара узрев ювелирную работу — лезвие срезало тугие бинты, не нанося даже легкой царапины. Избавившись от них и лишней одежды, парень обнажил тело дракона и острый осколок, торчавший из его груди.

Айрос цыкнул, покачал головой и продолжил магичить. Бессознательное тело дракона поднялось в воздух, словно в каком-нибудь шоу иллюзионистов. По ткани вновь прокатилась волна пламени. А затем одежда сама сползла и улеглась аккуратными стопочками поверх одеял. Зарекс остался в одних широких штанах, чем-то напоминающих пижамные.

А дальше все завертелось быстрее. Осколок выскочил из тела и испарился. По коже растеклась черная жижа, тут же сгорающая в голубом пламени. А когда оно угасло, тело опустилось на постель. Место ранения еще пугало непонятными пульсирующими процессами, но ничего уже не выплескивалось из него, будто натыкаясь на преграду. А еще спустя время, оно само начало уменьшаться и зарастать. Если бы меня спросили, сколько все это длилось, я бы сказала — вечность и секунды. Настолько восприятие происходящего показалось субъективным.

Айрос на этом не остановился, позабытая чаша с кровью, оказалась у него в руках. Отпив из нее, он склонился и прижался к губам Зарекса. Хоть я и поняла, что это своеобразное «искусственное дыхание», но все же отвернулась. Поймала себя на мысли, что хотела бы оказаться на месте одного из них. Тряхнула головой, желая избавиться от неуместных мыслей. По щеке скользнуло что-то пушистое, и я осознала, что все еще в меховом плаще гостя и босиком. Стянув с себя неожиданно легкую вещицу, в противовес ожиданию, ощутила жар, наполнявший комнату, и еще что-то противно липнущее, но будто лишенное возможности коснуться меня. С некоторым сожалением положила плащ на край кровати, отвязала с пальца и ноги нить и натянула сапожки. Не зная, чем заняться, прошла к очагу, планируя разогреть остатки рагу и розовых овощей. Не факт конечно, но, возможно, Айросу все же захочется поесть. Даже, если нет, не пропадать же, доем сама.

— Можно воды? — в продолжительной тишине раздался его голос.

Глава 8. Неловкие ситуации

Я вздрогнула, но тут же уточнила, — горячей или холодной?

— Любой. Просто… вкус крови, он ужасен. — С отвращением в голосе ответил Айрос.

Я кивнула и, зачерпнув из бочонка воды в подобие ковшика, поспешила к парню. Но в паре шагов от него по мне так резко шандарахнуло сладковато-горьким ароматом его тела, что в глазах помутилось от почти непреодолимого желания прикоснуться, приласкать, прижаться, поцеловать. Испугавшись мощи ощущений, буквально всунула ему в руки ковшик и поспешно отступила на пару шагов, сцепив ладони за спиной, во избежание соблазнов. Стало немного легче, я хотя бы смогла себя контролировать, но мысли распоясались, будто чего-то пьянящего и раскрепощающего хлебнула. Нахмурившись, стала с повышенным интересом рассматривать парня, что со своим горько-цитрусовым запахом по сути являлся ходячим афродизиаком, но выглядел-то он совсем обычным. То есть не отличался строением от обычного человека, очень, очень красивого и идеально сложенного человека. И только если отрешиться от этого невольного восхищения, можно было заметить внезапно проявившуюся усталость и неестественную бледность. В голове набатом звучали вопросы: “что за чертовщина тут происходит?” и “не пора ли сваливать подальше от этих странных Императоров?”. Вот только куда бежать в чужом, заснеженном, холодном мире, когда на тебе пара тонких халатиков… Да и бежать на самом деле никуда не хотелось, хотелось другого. Я чувствовала себя лисой у виноградной лозы или даже мышкой, что завороженно смотрит на кусочек манящего сыра на металлическом язычке ловушки. Вот и стояла на границе ощущения этого дурманящего аромата и покусывала губу, не решаясь двинуться.

Айрос, казалось, не замечал, как я на него вытаращилась, прополоскал рот и, сплюнув пару раз в опустевшую чашу, в несколько глотков опустошил ковшик.

— Благодарю. — С искренней и теплой улыбкой отозвался маг, протягивая посудину обратно.

Я с трудом расцепила пальцы и приняла ее, почему-то с легким поклоном и двумя руками, опустив глаза долу. Все-таки смотреть, когда он так улыбался, было весьма … волнительно. Так что поспешно и смущенно отошла к очагу, спросив, — если желаете, есть рагу и немного… жареных … сладких овощей.

— Разумеется, я попробую все, что вы мне предложите. — В его голосе по-прежнему слышалась улыбка и ободряющие нотки. — Но, к сожалению, не ранее, чем через эрн.

Я кивнула, принимая ответ. Видимо, этот тоже какими-то травами лечится, пожала плечами, а после посмотрела на дракона, который лежал на постели, бережно укрытый плащом. Айрос же сидел рядом, удерживая руку над местом ранения. Заметила, что на драконьем хвосте еще болтается уже ненужная нить. Подошла и, опустившись на колени возле кровати и стараясь дышать через раз, стала отвязывать ее. Это оказалось не так просто: узелок затянулся и запутался в золотистой гриве. Провозилась долго, пришлось даже использовать одну из острых заколок, чтобы, не повредив шерстку, подцепить нить, но, в конце концов, справилась и намотала все обратно на катушку.

— Надо будет ему вернуть, — поднялась и издали протянула я ее Айросу, опасаясь подходить ближе.

— Шелк призрачных пауков, — немного удивленно произнес он. — Обычно его используют в качестве тетивы для лука или пошива боевых магических одеяний. Видимо, Мастер очень не хотел, чтобы вы сбежали. — Это прозвучало с легким удивлением и смешком. Но во взгляде я смогла уловить еще и вспышку интереса, и даже, возможно, любопытства.

Я оценила шутку, и все же решила уточнить, — скорее, я не хотела обнаружить себя в сугробе, не зная в каком направлении искать укрытие и тепло.

Он понимающе кивнул, а после немного копируя манеру Зарекса начал объяснять, — к моменту, когда вы выбежали из дома, защитный барьер, созданный Мастером, уже полностью истаял. И, боюсь, если бы я не нашел вас, и мы не встретились, то все закончилось бы гораздо хуже. Зарекс потерял очень много крови… Я могу предположить, что это случилось, когда он закрывал Врата. И эта рана… хоть и была последней, но явно не единственной. — Он закусил губу, вновь неуловимо напомнив Зарекса, — Мастер … не смог бы помочь вам. Его способности к магии на данный момент сильно ограничены, а сил не хватило бы даже, чтобы подняться, не говоря уже о том, чтобы найти вас. — И с улыбкой и уже куда более обнадеживающим тоном добавил, — впрочем, по нити вы смогли бы вернуться обратно.

Я кивнула, подтверждая, мол таков и был план. — Я предлагала свою… кровь, но он сказал, что во мне столько нету, сколько ему надо. — С сочувствием посмотрела на бледного спящего Императора.

— Мы — всего лишь люди. — Ободряюще произнес Айрос. — Нашей крови никогда не будет достаточно, чтобы спасти дракона. Та, которую использовал я — не человеческая, к тому же, была наполнена моей собственной… очищенной маной. Хотя, боюсь, даже этого не будет достаточно, чтобы полностью залечить все его ранения. Но это не важно. На данный момент, самое главное — чтобы затянулась та, в которой был осколок Врат. А проблемы с Истоком и незначительными царапинами можно будет исправить и позже.

— Хорошо, что вы нашли нас… так своевременно. И оказались из тех, кто желает помочь, а не добить… Хотя, буду честна, почему-то ждала, что это будет … Хазаэль. — Смущенно и несколько тише произнесла я. Все-таки говорила с Императором, вдруг его это … заденет или оскорбит.

В ответ Айрос отстегнул от пояса тот самый кинжал, которым срезал бинты, и протянул мне, вынуждая снова приблизиться. Я взяла, но не знала, что с ним делать.

— Мастер подарил его мне на мое первое Совершеннолетие. В каком-то смысле, на данный момент в этой вещице гораздо больше крови, чем в ее создателе. А еще это оружие не может его ранить. — Он улыбнулся, — но самое ценное в этом клинке то, что с его помощью, я всегда смогу найти Мастера, — Айрос посмотрел в сторону Зарекса, и тихо добавил, — где бы он ни спрятался.

Я отчего-то смутилась от этого, поэтому поспешно перевела взгляд ниже, покрутив в руках неожиданно тяжелое оружие, протянула его обратно. Никогда не интересовалась ничем, кроме кухонных ножей, так что и сейчас осталась равнодушной, хотя изящность и лаконичность отделки оценила.

Айрос посмотрел на меня более пристально и с легким прищуром, а после спросил, — почему вы назвали меня кронпринцем?

— Ваш образ… отложился в памяти … именно с этим титулом. — После некоторой заминки ответила я, и сделала несколько шагов назад, чтобы избавиться от вновь возникшего и все нарастающего искушения прикоснуться.

Парень взглянул на меня так, будто пытался решить задачку, которая никак не хотела сходиться с правильным ответом. — Кто вы? — Растерянным голосом спросил он.

А я застыла, размышляя, что сказать. Назваться Лиарией — глупо и недальновидно, да и это совсем не так, хотя почему-то он не узнал ее. Помог Зарексу, мне не угрожал, был вежлив и уважителен, поэтому, вздохнув, решила сказать правду, — мое имя — Екатерина, или по-простому — Катя.

Ответом на признание стал кивок и продолжительная тишина, которую, впрочем, я не стремилась нарушить. Вот проснется Зарекс, пусть все подробно объясняет. — Что с вашим Истоком? — Мягко поинтересовался Айрос.

— Не знаю. — Честно ответила, пожимая плечами.

— Не могли бы вы дать мне свою руку? — Ненавязчиво попросил он.

Я напряглась. Хотя по его внешнему виду, не было причины заподозрить подвох или стремление навредить, скорее наоборот, взгляд лучился желанием помочь. Но что он будет с ней делать? Не понятно. Да и вопрос, не лишит ли это прикосновение меня остатков контроля, оставался открытым. Так что, решив разобраться хотя бы с одним, спросила, — зачем?

Айрос вздохнул и снова принялся пояснять, как неразумному ребенку, — я направлю в ваше тело немного собственной маны, она смешается с кровью и доберется до сердца, в котором находится кристалл Истока, заполнит его и вернется обратно ко мне. Так я смогу понять, в каком он состоянии. Вы не похожи на обычного человека, поэтому я решил, что вы как-то пострадали и ваш Исток запечатан. А, получив эти знания, возможно, я смогу помочь вернуть ваши силы.

— Хорошо. — Я подошла ближе, но так и замерла, чуть подняв руку. И смущенно пробормотала, — только… хочу предупредить, я … странно на вас реагирую, боюсь сделать что-то… предосудительное… — По телу прокатилась волна жара и стыда. А Айрос лишь улыбнулся, и, взяв меня за руку, закрыл глаза. Я закусила губу, утопая в горьковато-цитрусовом аромате. И будто нырнула в теплую речку. Не в кипящую лаву, нет, а именно в мягко обволакивающую воду, прогревшуюся за день на жарком солнце. Или словно меня в стужу напоили глинтвейном, укутали в мягкий плед и рассказали добрую сказку. А после ощущение пропало, и все мое существо потянулось вслед за ним, желая вернуть. Шагнув вплотную, не смогла удержаться и положила свободную руку ему на щеку, погладив по скуле большим пальцем. Он распахнул глаза, но я не увидела укора или осуждения, скорее печаль и понимание.

— Кристалл цел, — с некоторой заминкой, но вполне спокойно произнес он. — Правда, я не видел прежде такого способа его погашения. Боюсь, вам придется искать себе новую и, возможно, отличную от прежней, искру.

— О, — только и смогла выдохнуть я, испытав при этом облегчение. Мыслительная деятельность завязла в омуте зеленых глаз и желании прижаться к парню всем телом. Но этому мешали его руки, поэтому я продолжила изучать пальцами чужое лицо, очерчивая контуры, забираясь в волосы. И только в одном месте задержалась надолго. Меня заинтересовал шрам, что прочертил тонкую ровную линию от скулы почти к носу. Эта деталь делала его лицо чуть менее идеальным, но в то же время, напоминала, что передо мной обычный человек, а не какое-нибудь божество. И эта мысль заставила немного протрезветь и испугаться своих действий. Я осознала, что делаю, и с кем это делаю! Но даже несмотря на сковавший душу страх, оторвать руку от манящей кожи оказалось титанически сложно. Только боль от прокушенной до крови губы позволила отлипнуть. Я буквально шарахнулась в сторону, но вырывать руку, еще хранящую тепло от странной магии, не стала, вдруг это чем-то опасно.

Айрос вздохнул и покачал головой, а после пояснил, — чем больше вы будете сопротивляться, тем сильнее будет воздействие на вас моей ауры. Уступите ей и мираж исчезнет, это избавит вас от ее влияния, правда только на пару циклов. Но думаю, этого времени будет достаточно, чтобы я вновь смог взять ее под контроль. — Затем накрыл мою руку второй ладонью и снова закрыл глаза. В нерешительности я стояла недолго, хотя, делая шаг к нему, все еще не была до конца уверена, что поступаю правильно. Сознанию хотелось бороться воздействию, его страшила хоть и кратковременная, но потеря контроля. Особенно после бессознательной попытки бегства от влияния крови Зарекса. Но руки уже были послушны желаниям, нежели подчинялись разуму. Хотя пальцы еще подрагивали от этой внутренней борьбы. Но окончательно сдалась, вновь окунувшись в запах его тела. Неуловимо сладкий, горький и цитрусовый. Я приблизилась к шее парня, вдохнула снова и в наслаждении прикрыла глаза. Почему-то стало легче, будто получила лекарство или скорее столь желанный наркотик. Ладони и тело вновь обожгло нестерпимое желание касаться, ласкать, слиться… И я растворилась в ощущениях, потеряв и забыв себя.

Но почти сразу вернулась к осознанности, прижимаясь к Айросу нос к носу и тяжело дыша. Выплывая из сладкого дурмана, постепенно отмечала: с удовлетворением — наличие на нас одежды, с истомой — чужой запах впитавшийся в тело и вкус во рту, с легким испугом — пару засосов на его шее, и с ужасом — кровавые разводы, которые обнаружились также и на его щеках, веках, правом виске, но больше всего у припухших губ. Но, слава богу, быстро сообразила, что это моя. Ахнула и, прикрыв рот рукой, прошептала, — прости, я тебя испачкала, — и вновь отстранилась, ощущая, как от стыда печет шею и щеки.

— Но это я должен извиняться, — пряча взгляд, произнес он. — Вашей вины в этом совсем нет. Главное, что вы вернулись, — ободряюще улыбнулся маг и мягко произнес, — прошу вас, больше не вредите себе, особенно из-за чужих ошибок. — Его лицо опалило голубое пламя, которое буквально слизало следы крови. А я ощутила, что прокушенная губа больше не болела, точнее … уже вовсе не прокушена.

— Ну, клясться не буду, я тут всего ничего, а уже дважды попала под воздействие чужой … ауры. Но постараюсь избегать этого без необходимости. — Улыбнулась, — все же ощущать, что ты себе больше не принадлежишь, весьма сомнительное удовольствие. Кроме того, вы сами сказали, что скоро восстановитесь и вам не придется больше терпеть мои… домогательства. — Еще смущаясь, но уже практически придя в норму, сказала я.

Парень, вопреки моим ожиданиям, покраснел и виновато отвернулся, — простите. Этого больше не повторится. Я… просто… — Он вздохнул, — … я потратил очень много сил, чтобы попасть сюда, и еще больше их ушло на восстановление Мастера, поэтому я потерял контроль, — и вновь тихо повторил, — простите.

Я растерялась и утешающе произнесла, — ничего страшного, от пары поцелуев еще никто не умирал. Так что давайте притворимся, что ничего такого не было и забудем об этом. — Он облегченно вздохнул и тепло улыбнулся, а я решила перевести тему, — вы сказали «ушло», то есть сейчас уже не уходят?

— Рана затянулась, — подтвердил он, а после чуть вздрогнул, смутился и выпустил мою руку, которую я тут же спрятала за спину.

— Хорошо. Это радует.

Айрос кивнул, развернулся к дракону и откинул плащ. Теперь вместо зияющего чернотой отверстия остался лишь звездообразный рубец. На ладони мага вновь зажглось голубое пламя, после она опустилась на грудь Зарекса. Рука неспешно двигалась, обрабатывая шрам. Миг, и пламя погасло. После секундного прикосновения к коже, Айрос быстро поднял ладонь к глазам, и облегченно выдохнул. — Закройте, пожалуйста, глаза.

Я кивнула, и не только зажмурилась, но и отвернулась. В следующий момент в комнате вспыхнуло солнце. Во всяком случае, в какой-то момент мне показалось, что веки сгорели, а глаза смотрят прямиком на открытое пламя. И так же резко свет померк. Пока я приходила в себя и промаргивалась, не услышала, а скорее почувствовала его передвижение по комнате и шелест открывающегося ящика. После стало тихо. Я повернулась и увидела, как он задумчиво рассматривает какие-то черные железяки и тряпки вперемежку с бело-синими, на которых медленно догорало голубое пламя. Айрос перевел на меня вопрошающий взгляд. А я не понимала, что должна сказать. Спустя еще какое-то время, он вздохнул и спросил, — хозяйка этого боевого облачения, где она?

Глава 9. Отражения

Настала моя очередь прятать глаза и вздыхать. Очень уж не хотелось поднимать этот вопрос до пробуждения Зарекса. Я сомневалась в том, что именно ему нужно знать, но и врать или скрывать казалось… неправильным. Я уже доверила ему свою жизнь, впустив в дом, да и Зарекс верил ему. Так что решилась, — в каком-то смысле, я — это она. Тело — ее, а вот сознание или душа — нет. Не спрашивай, как и почему, вообще без понятия. Скорее всего, ты знаешь об этом… или можешь предположить куда больше… — Я опустила голову, ожидая вердикта. И сквозь ресницы наблюдала смену эмоций на его лице.

Неожиданно первой на нем проступила ярость, даже показалось, что он решит напасть. Но довольно быстро агрессия сменилась задумчивостью, и, в конце, он только глубоко вздохнул, а после и вовсе дружелюбно улыбнулся. — Тебе должно быть страшно, а я едва не напугал тебя еще больше, прости. — Очень мягко и понимающе произнес Айрос с явным сочувствием.

— Не без того… Но все не так ужасно, как могло бы быть. Зарекс обещал обо мне позаботиться, был рядом, пояснял что тут и как… Так что первые мгновения и осознание о новых реалиях моего существования прошли практически безболезненно. — Я легко улыбнулась. Айрос кивнул, а его одежда изменилась. Теперь это было белое длиннополое одеяние с капюшоном. Из легкой, но плотной материи, без рукавов, но с золотыми узорами-вышивкой, надетое поверх комплекта из черных водолазки и домашних брюк. Странное, величественно-аскетичное, противоречивое. Но отчего-то внезапно стало спокойнее, даже можно сказать, уютно в компании Айроса. Внутри неспешно пульсировало приятное тепло, и оно помогло расслабиться и вызвало желание поделиться радостями и беспокойством. Будто он мой близкий друг, и мы тысячу лет знакомы. — Если честно, я стараюсь обо всем этом сразу особо не думать. Все ответы я все равно сейчас получить не смогу. А с проблемами придется справляться по мере их появления. Как говорится, если проблема решается, ее надо решать, а если это невозможно, то нет смысла и беспокоится. И сейчас уже не так страшно. Не знаю, каких бы глупостей натворила, если бы, например, поняла, что дракон не собирается просыпаться. А еще меня очень греет факт, что я не ошиблась, впуская тебя в дом. Понимаю, что, задумай ты плохое, и спрашивать бы особо не стал, да и защитница для Зарекса из меня такая себе… И все же он доверился мне… Хотя выбора у него, конечно, особо не было. Поэтому … хорошо, что ты здесь.

Пока я говорила, вещи, что Айрос вынул из ящика, пропали, а он сам вернулся к дракону. При этом плащ тоже испарился, а на Зарексе оказалась та одежда, что была ранее, до начала процесса исцеления. И перед тем, как окончательно опустить на перину безмятежно спящего дракона, без следов боли и истощения на лице, его ласково укутали в одеяло. Айрос уселся рядом с ним у стены, практически копируя недавнюю позу Зарекса. Правда, с большим комфортом, ведь под спиной у него появилась подушка. Я невольно хихикнула.

— Что поделать, я уже не молод. — С ответной улыбкой, сказал он. И я не могла не порадоваться факту, что в комнате стало темнеть, потому что один за другим исчезали яркие лампы. Это дало надежду, что ему не удалось рассмотреть вновь покрасневшее лицо. Дверь, что до этого я не решалась закрыть, ведь в домике было и так критически жарко, повинуясь чужой воле захлопнулась сама, а в очаг запрыгнули несколько крупных поленьев. Пламя, танцевавшее там, тоже изменилось, утратив не естественную интенсивность и оттенки. И Айрос вновь заговорил, — помнится, мне кто-то обещал жареные овощи. Предложение еще в силе?

— Да, — отозвалась я, мгновенно подскочив и отправившись к очагу, — но Зарекс сказал, что обычно их готовят иначе, не уверена, что тебе понравится. — И все же переложила на тарелку поджаренные ломтики, подошла и протянула ему. — Теплыми они были гораздо вкуснее, но, боюсь, даже если повторно их разогреть, что на местной кухне у меня вряд ли получится, они уже не будут такими вкусными, как свежеприготовленные.

— Я могу с этим помочь. — С улыбкой предложил он.

— С чем конкретно, — склонила я голову к плечу, — разобраться с особенностями местного быта, разогреть еду или приготовить заново?

— Со всем вместе, и с каждым по отдельности. Словом, с тем, с чем нужно.

— Не думаю, что моя психика выдержит увидеть тебя у плиты и в фартуке. — Сглотнув, пробормотала, надеясь, что Айрос не услышит.

— Почему? — С неподдельным удивлением спросил он.

— Это слишком опасно… — Я хихикнула и, отойдя немного, перекинула волосы на грудь и начала разбирать их пальцами. Тут же на столе рядом со мной появилась красивая и явно дорогая расческа. Я на секунду сбилась, но поблагодарив, продолжила, — красивый парень в фартуке, что-то готовящий на кухне — это так… по-домашнему. Ни одна девушка не устоит…

— Я не совсем понимаю… — Он чуть склонил голову на бок и посмотрел с интересом.

Видимо, своими объяснениями, я загнала его еще в больший логический тупик. — Ну как же… В такую картину так легко влюбиться. А влюбленность в красавчиков всегда чревата слезами…

Айрос хмыкнул, а после неожиданно перевел тему, — могу я задать вопрос?

— Да, конечно.

— Внешность Девы Льда, какая она? — Мягким тоном озвучил маг, отправляя в рот первый кусок розового овоща.

— Э-э-э, — немного зависла я. — Так понимаю, вопрос с подвохом. — Когда он кивнул, почесала нос и уточнила, — и вы были с ней знакомы, так сказать, общались, лицом к лицу. — Снова кивок. — Я не знаю… Хотя мне и показалось странным, что ты не узнал ее во мне, просто подумала, что вы так и не познакомились. Но, видимо, ошиблась. И, получается, она выглядела иначе…

Айрос кивнул и, не дождавшись продолжения от меня, заговорил сам. — Красота магов, в большинстве своя — иллюзорна. Если снять с них артефакты и погасить Исток, то можно увидеть совершенно иного Разумного. Дева Льда — Лисмонс, ее локоны белее снега, а контуры лица — аристократичны. Да и фигура значительно отличалась от той, что я вижу перед собой. — Он начертил черно-золотую руну, на полу возле него появилось дорогое ростовое зеркало, рядом с которым с некоторым опозданием соткался образ белокурой красавицы.

Я подошла к зеркалу и с любопытством всмотрелась в свое отражение. Оно поразило меня даже больше, чем холеная иллюзия, застывшая рядом. Ведь только сейчас смогла в полной мере оценить, что за тело мне досталось. То, что фигура радовала изгибами, в принципе, заметила и ранее, но, глядя на богатство в груди и бедрах, не могла не восхититься. Талия не только присутствовала, но и выгодно демонстрировала сходство с песочными часами. Лицо тоже отличалось нежностью и какой-то невинной красотой. Большие, хотя и немного раскосые, как у какой-нибудь азиатки с примесью европейской крови, фиалковые глаза. Цвет этот показался мне неестественным, во всяком случае для жителя Земли. Не уверена даже, что есть линзы способные добавить такой металлический отблеск. Вся эта экзотика дополнялась пушистыми ресницами, черными черточками бровей, острым, небольшим носиком и маленьким ртом с пухлыми губками. И в то же время я выглядела, если не подростком, то девушкой, едва переступившей порог юности. Повернулась боком, потом другим, отмечая длину и цвет волос — черный с каштановым отливом. С трудом удержалась от самоощупывания, но присутствие Айроса смущало. А, не будь его, вполне могла бы раздеться и изучить себя более… досконально. Впрочем, увиденным и так осталась крайне довольна, хотя и отметила, что, по словам парня, выгляжу «не аристократично». Правда, обнаружилась странность: в отражении грудь красовалась двумя крупными объемными шариками, в то время, как я при глубоких вдохах ощущала бинты, довольно плотно утягивающие ее.

После настало время сравнения с иллюзией. Мы с Девой Льда действительно выглядели по-разному. Более того, если что-то общее и проскальзывало, то настолько не явное, что предположить даже отдаленное родство между нами было крайне сложно. Это не говоря о вероятности заподозрить, что мы один и тот же человек. Белые, холеные локоны, зачесанные в причудливую прическу, легкие мазки теней и румян выгодно подчеркивали правильные, идеальные черты лица. Вздернутый носик, пухлые крупные губы, брови, все имело другую форму. Даже разрез глаз и их положение отличались. Неизменным остался лишь их цвет. Лиария казалась значительно выше, возможно, из-за того, что на ней были изящные туфельки на высоком каблуке. Хотя, думаю, даже без них, Дева Льда превосходила свои реальные пропорции. Но ее худоба, без особых выпуклостей, тонкие руки и узкие плечи, делали девушку-иллюзию миниатюрнее и более хрупкой, чем я.

— То есть, ты хочешь сказать, что ты тоже не такой, каким я тебя вижу? — Спросила я с толикой недоверия.

Вместо ответа он вздохнул, и, отставив наполовину опустошенную тарелку, с видимым усилием поднялся, будто не так давно надорвал спину, и встал рядом. При этом его отражение оказалось немного другим. А если быть точным, то разница заключалась лишь в цвете и длине волос, которые у его копии были пшенично-золотые и опускались ниже поясницы.

— Почему так? — Не удержалась и полюбопытствовала.

— Потому что я — Крайтлис. Даже, если верну волосам тот цвет, что был у них в момент моего рождения, первое же заклинание окрасит их вновь. Но, да, я мог бы использовать артефакт, что будет изменять их цвет снова и снова. Артефакты вообще могут многое: изменить внешность, строение тела, даже расу. Но как Император Миантариона… — Вздох — … скажем так… я не должен изменять себя без крайней необходимости. И на это… есть причины. — Немного беззаботно поделился парень.

— Поэтому ты не прячешь шрам?

— Нет. — Он как обычно улыбнулся, но только слепой бы не заметил боли, пронизывающей слова. — Я не прячу его потому, что это последнее и, пожалуй, единственное, что подарила мне вдовствующая Императрица, кроме моей жизни.

— Прости, я не знала… — Стушевалась, опустила глаза, и все же, закусив губу, уточнила, — могу теперь я спросить?

Он снова улыбнулся и кивнул, — конечно.

— Понимаешь, я только сейчас смогла узнать, как выгляжу. Поэтому… мне интересно, я — там, и я — здесь, мы одинаковые? Или на мне тоже есть что-то искажающее чужое восприятие? — Кивнула на отражение, а после указала на себя.

Небрежным жестом погасив образ Девы Льда, парень некоторое время задумчиво, тщательно и несколько бесцеремонно рассматривал меня и отражение. Чтобы перестать таращиться на себя и не смущать его любопытством, опустила взгляд ниже. Обратила внимание на золотистое пятно на кровати, там, где лежал Зарекс. Рассмотреть подробнее с моего ракурса оказалось проблематично, но и выдавать своего, возможно, неуместного интереса не хотелось. Поэтому осталось довольствоваться малым. Однозначно: Зарекс носит иллюзию, а Лиария ошибалась, ни один из тех, кого она видела, не был настоящим. Ни у охотника, ни у ее партнера по танцу я не заметила на лице ало-золотистых бликов, здесь же они были. Еще корни волос и их кончики сантиметров на двадцать отливали янтарным блеском, как кисточка его хвоста. А вот белые пряди волшебным образом испарились.

От размышлений о том, получится ли у меня когда-нибудь увидеть его истинное лицо, меня отвлек Айрос. Который, слегка смущенно, но предельно честно, произнес, — разница действительно есть, но она заключается только … в объеме груди.

Теперь уже я смутилась окончательно, и развернувшись к отражению, пояснила, — это, должно быть, из-за бинтов…

— Бинты? Я могу как-то помочь? — С беспокойством переспросил он. — Мне доступна магия исцеления, и у меня есть… навыки и эликсиры.

Я почти сразу замотала головой. — Нет. Не думаю, что в этом есть необходимость. Во всяком случае, не чувствую себя больной или раненой. Зарекс сказал, что излечил это тело, из-за этого и отключился в первый раз… — Путанно объяснила я, но наткнулась на взгляд полный сомнения и решила пояснить, — во всяком случае, он так сказал, и я склонна этому верить. Ведь из нас двоих только он корчился от боли и терял сознание, а у меня все хорошо. За исключением момента нашего с тобой знакомства, когда меня реально выворачивало и корежило. Но сплю нормально, ем, как не в себя. Да и вряд ли бы нездоровая девушка полезла бы к тебе с домогательствами, — смущенно отшутилась я, нервно теребя рукав халатика. В отражении увидела уже знакомое поведение Айроса, взгляд в сторону и слегка закушенная губа, так что поспешила перевести тему, — Странно видеть себя — такой.

— Красивой? — Без нотки сомнения спросил парень, а после сделал шаг в сторону.

— Не только, — опустив глаза, уточнила, — в принципе — другой. Вот, я двигаю рукой, ожидаю увидеть одно — мое прежнее тело, но отражение показывает другое — непривычное, чуждое, чужое… Трудно так сразу это уложить в сознании.

Это смущение, его слова, близость… будоражили. Теперь даже через отражение смотреть на него было сложно. Я всем телом ощущала, что он стоит непозволительно близко. И вопрос не в правилах приличия, а в окутавшем меня манящем и дразнящем запахе. Вроде бы, его способность не должна больше действовать какое-то время, но все же избавиться от порочных мыслей, что подталкивали вновь прикоснуться к нему, оказалось непросто. Хорошо, что тему разговора удалось перевести на другое.

Сквозь опущенные ресницы заметила, как Айрос кивнул, а после услышала голос, — это пройдет. — Тепло улыбнулся он, — возможно, понадобится еще цикл или немного больше, но… В любом случае, когда закончится миртран, это тело будет казаться привычным, ничуть не меньше, чем прошлое. Так происходит всегда… — Теперь улыбка истаяла, но он продолжил говорить, хотя тема ему была явно неприятна и вызывала отвращение, — многие маги пытаются сохранить себе жизнь подобным образом. Находят подходящие им … тела и переносят свою душу и сознание в так называемый “новый сосуд”, - при этих словах его обычно умиротворенное лицо скривилось, будто ему было больно. — Правда, они обычно еще и очень жадные, поэтому пытаются прихватить с собой собственный кристалл Истока со всем его развитием. Не знаю, мешает оно или же наоборот помогает быстрее освоиться в новом теле, но одно могу сказать точно. Как бы не был силен маг, после перемещения ему также требуется время, чтобы привыкнуть. — Он тряхнул головой и улыбнулся, заботливо погладив меня по спине, и уже с совсем иной, более теплой интонацией добавил, — все что нужно, это немного времени и терпения.

— То есть то, что произошло со мной не редкость? А часто к вам забрасывает гостей из других миров и реальностей? — Развернулась к нему и, склонив голову к плечу, с любопытством заглянула в глаза.

Глава 10. Сказки Крейстрала

Айрос слегка стушевался, но честно ответил, — я сталкиваюсь с подобным впервые, но такое уже случалось прежде. А то, о чем я говорил относилось не к … гостям из иных миров, а к магам, населяющим этот. — Он замолчал и закусил губу, копируя своего Мастера, но все же продолжил, — не все маги готовы принять свою смерть. И потому порой они, не считаясь с тем, что делают, крадут тела, а по сути и жизни других Разумных. — Мягко и чуть виновато улыбнулся парень, а я нахмурилась.

— Крадут? То есть маги могут забрать тело любого, кто им приглянулся, не спрашивая, не возмещая ущерб близким, просто забирают и все? — Айрос грустно кивнул и судорожно сжал кулаки. А я замерла, понимая, что по сути сама являюсь тем, кто выселил из этого тела хозяйку. — Получается, я убила ее… — Ошарашенным шепотом произнесла, прижимая ладошку ко рту.

— Я… я не знаю. — Предельно честно и несколько потерянно, ответил он. — Могу только сказать, что кристалл Истока начал изменяться. Он не тот, что был у Девы Льда. Другая форма, вероятно, иная предрасположенность. Его словно разбили и собрали по крупицам обратно, я не видел и не читал о таких прежде. Знаю только что, он цел и вполне способен принять новую искру.

Зеркало испарилось, как и перестала ощущаться близость Айроса. А я так и осталась стоять, досадуя об упущенной возможности рассмотреть истинную внешность дракона и задумчиво переплетая волосы. Впрочем, если он прячет, значит неспроста. Еще одна тайна, оно мне надо? Тряхнула головой, чем невольно распустила косу, пришлось переделывать. На это потребовалось время, зато его хватило более или менее разложить все по полочкам. Когда закончила плести, перевела взгляд на парня, обнаружив, что на столе лежит лента. А сам Айрос уже уютно устроился в одном из пары роскошных кресел неподалеку от постели Зарекса. Я поспешила поблагодарить и занять свободное, причем не стала особо церемониться, скинула сапожки и подняла ноги, устроив голову на коленях. Между креслами появился изящный столик с напитками и сладостями. Айрос начал неспешно заваривать чайник, и легкий аромат долетевший до меня, вызывал яркие ассоциации с настоящим индийским чаем, с нотками бергамота и еще чего-то ванильно-мускатного. О, неужели?! Не только запах привлек мое внимание, столик и посуда тоже были достойны отдельных похвал. Черная древесина с тонким золотым орнаментом. Приземистый чайник, подвешенный над подставкой с углями казался бы простым, если бы не узор из двух золотых драконов, зажимающих лапами какой-то цветок. И узор этот выполнен настолько искусно, что животные казались почти живыми. А еще память Лиарии услужливо подсунула в сознание информацию, что это герб Дома Лоюз и Империи Миантарион. Стояла там и бутыль с вином, которое тоже мне было знакомо. Даже не откупоривая ее, я прекрасно знала, что по комнате расползется запах сливок и винограда, а по вкусу оно будет нежным и сладким, чуть царапающим горло. Но больше всего привлек другой, более высокий чайник, будоража обоняние таким знакомым кофейно-шоколадным ароматом. А взбодриться хотелось, и еще как.

— Можно? — Робко спросила, взглядом показывая на столик.

— Конечно. — Дружелюбно улыбаясь, ответил парень.

Несмотря на разрешение, все равно немного сомневалась, вдруг нарушу какие-то правила поведения за столом. Но потом мысленно плюнула, слегка закусила губу и по-хозяйски пододвинула чашку и кофейник. Налила немножко, понюхала, попробовала консистенцию. Кивнула сама себе и, наполнив почти полную чашку, сделала добротный глоток. Зажмурилась от удовольствия, а когда распахнула, чуть не подавилась, наткнувшись на внимательный изучающий взгляд изумрудных глаз. Ощутила как снова краснею, поэтому поспешила спросить, — а молока или сливок нет? — Одаривая его при этом озорной и немного дерзкой улыбкой. Все же сложно удержаться от легкого флирта, когда рядом воплощение твоих девичьих мечтаний.

И на столике появился фарфоровый кувшинчик. Обрадованно подхватила его и от души ливанула, хотя скорее … переложила очень густые сливки в кружку. Размешав все еще раз, сделала глоток и блаженно улыбнулась. Вообще возникло желание растечься от удовольствия, настолько получилось идеально. Я откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза и почти замурлыкала от наслаждения, но вовремя одернула себя.

— Спасибо. — С легким причмокиванием, произнесла я и смутилась. Он кивнул, продолжая внимательно смотреть, улыбаться и похрустывать розовыми овощами, что я приготовила. И не знаю, что больше волновало, его интерес ко мне, эта необъяснимая забота или столь странные вкусовые приоритеты. Ведь, на фоне остального изобилия, моя стряпня смотрелась куда скромнее и совсем не аппетитно. И чтобы случайно не выдать степени своего смущения, спросила о другом, — а кристалл и Исток, это как? Понимаю, вы так называете источник, позволяющий вам черпать силу и пользоваться магией?

— И да, и нет, — немного задумчиво произнес Айрос, а после перевел взгляд на очаг и, используя магию, подкинул туда несколько поленьев. — Кристалл — это полупрозрачный камень, что есть у каждого существа, рожденного в этом мире. Можно сказать, он — это второе сердце внутри основного. — Парень чуть закусил губу, подбирая слова, — без наглядного примера объяснить такое будет довольно затруднительно. Скажем так, Разумные могут жить без крови и сердца, став нежитью, но, лишившись кристалла, они умрут окончательно. Впрочем, существуют способы извлечь кристалл из живых, но… за теми кто совершает подобное, охотятся, как за животными, и чаще всего убивают. С Истоком все проще и труднее одновременно. Есть Первоисток — это огромный камень, который находится глубоко под землей, в центре нашего мира. В нем создается Первородная мана, которая после переполнения кристалла, как бы… выплескивается наружу и пропитывает собой все, чего коснется. Во всяком случае именно так распространение маны описывается в книгах. — Щеки Айроса слегка покраснели и он отвел взгляд, хотя все равно продолжил, — должен признаться, историй о появлении первого мага очень много и большинство из них скорее напоминает красивую сказку или, если угодно, легенду, причем у каждой расы есть свой вариант того, как все было на самом деле. И то какая из них наиболее правдива — каждый для себя решает сам. Как дракон, Мастер не способен солгать, потому и рассказывать истории, в правдивости которых не уверен — не может. Так что легендам я учился у другого… Наставника. А тот, в силу своего возраста, знал их … немало. Например та, в которой повествуется как один из драконьих повелителей, желая обрести небывалую силу и могущество, разослал своих сородичей и слуг по всему миру. И одному из них улыбнулась удача найти проход, ведущий в недра земли. Пройдя по которому, он нашел прекрасный сияющий камень, что величиной превосходил несколько замков его правителя, поставленных один на другой. Кристалл был разумен и обратился к нему, одарив силой изменять пространство и мир вокруг. Именно ее слуга и преподнес своему повелителю. Такова версия рождения первых магов по легендам драконов. В иной истории — Первоисток и магия сами создали первых Разумных. Мана наполняет все, что-то больше, что-то меньше, но… Фрукты, воздух, которым мы дышим, она есть везде. Иногда ее скопление в одном месте создает новые виды растений или позволяет магвирям становиться сильнее и более разумными. Так, повинуясь ее течению и появился … народ. Точнее они не были людьми и даже не были на нас похожи. Это была раса разумных растений и деревьев. Помимо способности мыслить, а также направлять магию, они обладали возможностью изменять свой облик и путешествовать, изучая мир. Вот только кем бы они не становились, магвирями, людьми, драконами, и как бы далеко ни уходили от места, где родились, их сердце и жизнь оставались там, заключенные внутри первоначального растения. И, если оно погибало, существ тоже ожидала скорая гибель, где бы они ни были. Возможно, именно это вынудило их начать строить города. Правда, теперь от них остались лишь заросшие руины. А раса, что считала себя высшей, сильнейшей и наиболее разумной, практически перестала существовать. Теперь Крейстралом правят не они, не драконы, и даже не эльфы, а люди, с оглядкой на демонов. — Айрос грустно улыбнулся и пододвинул мне тарелку с фруктами. А затем слегка хмыкнул, — у людей тоже есть своя легенда. Ее я знаю лучше прочих, хотя, наверное, она знакома практически каждому, наравне с рассказами о героях… История начинается с рождения близнецов. Никто уже не помнит точно название той деревни, где они встретили свой первый рассвет, но все версии объединяет одно — в ту ночь она должна была перестать существовать. — Парень прервался, чтобы налить себе чай и сделать несколько глотков, а после продолжил, — шторм породил волну, смывшую все соседние поселения, и только эта деревня осталась не тронутой. Ее защитил барьер из маны. Такое случается, когда магу грозит смертельная опасность, не всегда, но иногда Исток защищает его. Те дети считаются первыми носителями врожденных искр. — Он произнес это странным тоном, с какой-то затаенной грустью или даже жалостью. А после вновь вернул улыбку на лицо и продолжил, — как ты, наверное, уже догадалась, одного из них назвали Крайтлис, а другого — Лисмонс. Про их детство и юность известно крайне мало, в основном это догадки и домыслы. Но вот взрослая жизнь имеет письменное подтверждение. Они основали город, который позднее стал центром магии и столицей прекрасной магической Империи Синхетцу. Ее влияние распространилось на весь мир, туда стремились все юные маги и те, кто желал ими стать. За несколько эун своего существования, она преобразила Крейстрал. Почти весь тяжелый труд был заменен магией, а трудноразрешимые проблемы, возникавшие у магов, разбирались на советах. Тогда представители противоположных Истоков действовали сообща и жили в мире. Так продолжалось, пока не открылись Врата в Бездну, впустившие в наш мир демонов. Империя приняла этот первый удар на себя и, в конце концов, была уничтожена. Да, там жили маги, но они не были воинами, не умели убивать… — Он снова сделал несколько глотков. — Мастер, — на этом слове он глянул на Зарекса и тепло улыбнулся. Я невольно отметила, что у Айроса есть привычка улыбаться, но вот так по-настоящему и искренне… Я, конечно, могла ошибаться, но раз он не стал ее прятать в моем присутствии, говорило о довольно высокой степени доверия. Тем временем парень продолжал, — не любит сказки. И все же, обучая меня он рассказывал то, что является истинной. С его слов, как я и сказал тебе ранее, кристаллы Истока есть во всех созданиях, и первые маги появлялись или через долгие медитации, для которых уединялись где-нибудь в горах, закрывались в башнях, или искали пути в Недра мира. Единицам, везло чуть больше — они рождались с уже пробужденным Истоком. Маги, в ком есть искра, способны передавать ее другим, правда, при этом она всегда немного изменяется. Отсюда и пошло начало множества течений. Больше для удобства, чем из необходимости, их … разделили на светлое — Лисмонс и темное — Крайтлис. Есть множество версий, почему маги враждуют, да и причин, на самом деле, тоже немало. И самая главная из них — разница в мироощущении. — Айрос закусил губу и чуть помедлив продолжил, — это трудно объяснить не магу. Но, если говорить, как можно проще, получение искры не делает Разумного таким, как я или Мастер, оно лишь дает возможность. Но в любом случае все будет зависеть от предрасположенности и затрачиваемых усилий. Иными словами, я могу передать искру своего Истока почти любому. Но кем станет этот Разумный и станет ли, зависит только от него. — Он вздохнул, — скажу на примере, мне мой Исток подходит. Возможно, он мог бы подойти и тебе, но я уверен, что он отверг бы Деву Льда. Точно также, как и ее искра никогда не смогла бы прижиться во мне.

Я внимательно слушала, пытаясь уловить детали и собрать кусочки нового и чужой памяти воедино. Но с каждым мгновением делать это становилось все сложнее. Мысли вращались медленно и неповоротливо, и когда Айрос замолчал, задумалась над кучей непонятного, выбирая, о чем спросить первым. Но чем больше старалась, тем глубже проваливалась в темноту. Каким-то островком сознания уловила, как из рук исчезала чашка, а тело воспарило, а затем опустилась на что-то мягкое, ласковое и теплое. И отключилась.

Глава 11. Знакомство Лиарии и Айроса

Я проснулась от порыва холодного ветра. Вздрогнула и ощутила, как к телу плотнее прижался хвост дракона, мирно спящего рядом. За окном разливалась заря, окрашивая все оранжевым золотом. Я проследила за лучами и натолкнулась взглядом на Айроса, в волосах которого запутался рассвет и создал иллюзию медных прядей. Сам же парень сидел на вчерашнем черно-золотом кресле, пил чай и что-то читал, не обращая ни на что внимания. Рядом с ним стояло некое подобие торшера, в котором летали светлячки, остальная же комната была погружена во мрак.

Но не эта умилительная картина взволновала, а сон, что несколько мгновений назад выпустил меня из очередной экскурсии в чужую память. В этот раз ее обрывки мелькали, как осколки в калейдоскопе. Короткие, но яркие и колючие. Все было также и иначе одновременно. Я как-бы оказалась в кино с полным погружением через какой-нибудь шлем виртуальной реальности. Но ни повлиять на сюжет, ни замедлить его ход, была не в состоянии. Теперь, хоть и видела, ощущала, проживала ситуацию, как Лиария, но понимала, кто я и отделяла себя от ее воспоминаний.

Первым видением было продолжение сна, где она танцевала с Зарексом на балу. Но сейчас теплые ладони дракона ощущались мной как-то иначе. Лиария кайфовала от его унижения, я же плавилась от нежности и провокационной близости на виду у всех. Неужели во мне скрывались эксгибиционистские наклонности?

— Благодарю за своевременное предупреждение, возможно, мне даже удастся выделить вам время между танцами с не менее благородными господами. — Кокетливо произносят мои губы, а взгляд смещается в сторону Императора Миантариона, беседующего с Джаспером.

Музыка стихает. Мы расходимся. Я — с сожалением, а Лиария — в бешенстве. Все ее мысли только о том, что темному магу позволительно любое отклонение от заведенных правил. Никто и не пикнул. А вот если бы она позволила себе куда более мелкую бестактность, сейчас бы весь зал бурлил осуждением. Но девушка мгновенно усмирила ярость в душе, потому как увидела нечто интересное. Точнее, кого-то. Между грузной фигурой Тейроса Фон Лоюза и хозяином этого вечера обнаружилась третья. Демонстративно сложившая руки на груди и подпирающая колонну, она невольно напомнила Лиарии Хазаэля. Девушка даже оглянулась, чтобы убедиться — эльф остался на месте. Замедлила шаг и прислушалась, чтобы понять, с кем собственно предстоит иметь дело. Кто мог столь бесцеремонно общаться с Императором самой богатой страны Крейстрала?

— … ли вы собираетесь сразу же приступить к разработке рудника, то вам потребуются совсем другие Мастера. И даже, если так, мы можем их предоставить. Взамен вы должны подписать бумаги. Мы избавим вас от любых преследований со стороны Башни, а вы, маркиз, обязуетесь защищать своих подданных и развивать полученные от Его Величества земли. Это выгодное предложение. Но, если будете слишком долго думать, я отзову его. И вам придется вернуться ни с чем.

Я уловила четкую злорадную мысль Лиарии. Что, мол, поделом, выскочка меняет одну кабалу на другую. А мне даже жалко его стало. Вон как осунулся, обложили со всех сторон. В глазах блестела неуверенность и страх, и он открыл рот, чтобы что-то сказать, но этот третий, перебил, обратившись уже ко мне.

— Леди Лиария, — промурлыкал мужчина, склонив голову в поклоне. И куда девалась надменность, передо мной был образец вежливости и учтивости.

И в то же время, получилось, наконец, рассмотреть его. Первое, что бросилось в глаза — черная маска, скрывающая верхнюю часть лица. В прорезях которой слегка поблескивали кроваво-красные радужки глаз. Если присмотреться, можно было угадать еще алую подводку и невероятно длинные пушистые ресницы. Но это отметила уже я, Лиария на такие тонкости не смотрела. Возможно, потому что здесь в принципе мужчина мог позволить себе макияж или увешаться драгоценностями. Мне же подобное было пока еще в диковинку. Впрочем, как раз украшений на нем почти не было. Это отметила уже Лиария. И, пока я любовалась красивой фигурой, шелковистыми черными волосами, изящными пальцами, тонкими точеными чертами лица, зависнув взглядом на губах, изогнувшихся в приветливо-дерзкой улыбке. Дева Льда видела совсем иное, мага, очень сильного мага. Я отслеживала ее мысли.

Не чувствую Истока. — Взгляд на рубин, — видимо, чтобы пользоваться артефактами. — Взгляд на серьги. — Ничего примечательного — переводчики. — Кольцо — адамант. — Подождите! Носить адамант могут позволить себе только маги. — Снова взгляд на рубин. — Да он даже не зачарован! Просто побрякушка под цвет глаз. Но, как? Вышивка! Такая тонкая, почти не заметная. Нет, не может быть! Руны? Да кто он, поглоти меня Бездна, такой? Это заклинание… Это же “Тартадалион”. Семнадцатый предел! Даже Зарексу не активировать такое, во всяком случае в одиночку. Передо мной — не человек.

Я улавливала ее страх и интерес, предвкушение и трепет. Ей хотелось сбежать, но позволить себе этого она уже не могла. Поэтому девушка с напряженной спиной опустилась в глубоком реверансе, который приличествовал для выражения почтения Императору, но предназначался отнюдь не Танросу Фон Лоюзу.

— Извините, я задержался, — рядом раздался теплый мурлыкающий голос. К нам подходил Айрос, по-юношески бесшабашно улыбающийся присутствующим. Лиария зависла, потому что никогда не видела магов такими… искренними и любящими… Мне даже показалось, что у нее в мозгу что-то звучно хрустнуло. Судя по всему, сломалось мироощущение.

— Ваше Высочество, — произнес незнакомец, опустив голову в поклоне. Следующим отмер Джаспер, неуклюже склонился, но промолчал. Повисло неловкое молчание.

— Отец, леди, маркиз, граф, простите, что прервал вашу беседу. — Вновь промурлыкал Айрос. На месте Лиарии, я бы растеклась лужицей, а она — ничего, даже мурашки не побежали.

— Прекрасная леди, я искренне прошу вас простить маркиза. Род Эн Тельмаур только стал частью нашей Великой Империи. И … нас еще не представили друг другу. Я — Адан Моарн. Больше известный как граф Нейтинского хребта или Алого моря Миантариона. — При этом он галантно склонился к моей руке, заглядывая в глаза.

Лиарии было очень страшно, ведь это прикосновение дало ответ на один из вопросов. Он — нежить, скорее всего, лич. И все же она улыбнулась, нежно и ласково, как учили. Вообще эта выдержка удивляла, я бы тряслась, как чихуахуа, а она так … играла. Потрясающе. Девушка ухмыльнулась тому, что владелец самого прибыльного порта одет немногим лучше обычного городского жителя. Более того, если бы не вышивка и таинственная маска, его вполне можно было бы спутать с местной прислугой.

И тут он поцеловал мне руку. Да, через перчатку, да, легко, но все же это было нарушением приличий. Лиария снова пожалела, что на ней не зачарованные перчатки. Могущество, сила, чистая мана. Одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы прочувствовать все величие этого Разумного. Ее страх и восхищение им выросли в геометрической прогрессии. Но она продолжила ласково улыбаться, мысленно поздравляя себя с выполнением еще одного задания Мастера. А в окончательное равновесие пришла после мысли о том, что этот едва ли не самый богатый дворянин Миантариона, способный поспорить по силе с героями, склонился перед ней.

— Преемница Главы Башни Лайриоль, Лиария Мо’Рен’Кай. Граф, отрадно видеть, что слухи о вашей учтивости и галантности нисколько не преувеличены. Но с моей стороны тоже была допущена легкая бестактность. Я надеялась обрести среди вас партнера для танца и невольно нарушила ход вашей беседы.

— Это третий танец. К сожалению, я не имею права пригласить вас в обход хозяина вечера и Его Высочества. — Виновато улыбнулся Адан и опустил взгляд, выражая покорность заведенным правилам. — Вы согласны, кронпринц?

Айрос, пока мы любезничали с графом, что-то шептал на ухо отцу. Услышав вопрос, он развернулся и не раздумывая, выдал, — да, Учитель. — А после замер, будто пытаясь понять, на что именно согласился. Далее мне была адресована улыбка, все еще теплая, но уже лишенная любого намека на чувство. Кивок, протянутая ладонь, — Дева Льда, вы подарите мне танец?

— Почту за честь, — улыбнулась она, краем глаза следя за графом, чей взгляд выражал явную досаду. Лиария бы тоже не отказалась продолжить общение с мужчиной, ведь Арсуан советовала наладить с ним связи. Но завистливые взгляды на их сцепленные руки с будущим Императором Миантариона льстили самолюбию, заставляя полностью переключить внимание на партнера по танцу.

Айрос оказался весьма хорош. Да, до Зарекса и прочих долгожителей искусности не хватало, но и для обычного человека его движения были слишком… идеальными. Хотя, не удивительно. В Наставники для наследника самой богатой страны наверняка могли себе позволить нанять представителей древних рас. Зарекс. Почему я снова вспомнила о нем? Хотя, с кем его еще сравнивать? С оболтусами из моей Башни? Даже Арсуан признает, что там нет никого и в половину достойного. Я еще раз посмотрела на парня. Красив, если бы не знала особенностей престолонаследия Миантариона, заподозрила бы примеси иных рас. Но он просто человек. Видимо, Сателис благословил своего урожденного жреца не только Истоком, но и ангельской красотой. Кстати про него… так странно… я привыкла к холоду. А вот это тепло, что обволакивает ладонь и щекочет спину… оно слишком … забытое. Я так привыкла жить в напряжении, ожидать подвоха, наращивать лед на коже. Этот же Исток заставляет расслабиться, довериться. Слишком приятно, слишком опасно.

Эти мысли посещали Лиарию, а вот я пользовалась собственной безнаказанностью и любовалась парнем. Все-таки в обычной жизни наблюдать так открыто у меня вряд ли хватило бы совести. Да, это всего лишь память, да и танцевал он не со мной, но… Ощущала-то его руки я на своей талии, это в мои глаза он так внимательно и по доброму смотрел. И как вообще можно было думать о том, какие выгоды может повлечь за собой сближение Миантариона и Башни Лайриоль, когда на тебя так смотрят?

— Вы к нам надолго? — Нарушая молчание, поинтересовался Айрос.

— К сожалению, нет. Через цикл на закате Сателиса мне предстоит вернуться в Ледяную Башню. Так жаль, что не успею посмотреть и попробовать все диковины Миантариона. — Лиария томно вздохнула и замерла в ожидании.

Кронпринц не подвел и, улыбнувшись, произнес, — в таком случае, быть может, вы посетите нашу Империю вновь, но уже на более длительный срок?

— О, вы так любезны. Я поговорю с Мастером, возможно у нас получится согласовать поездку с планами обучения. — Ответила, чувственно изгибаясь в очередной фигуре танца.

— Рад это слышать, — с неизменной улыбкой отозвался кронпринц. — Пришлите мне вестника, чтобы я успел все подготовить к вашему прибытию. Быть может, вы не откажетесь также провести оставшийся цикл во дворце? Из него открывается лучший вид на столицу, храм и залив. Это не считая парка, посетить который смогли очень не многие.

— Почту за честь. Я весьма наслышана о диковинных цветах и растениях, что встречаются в ваших оранжереях. — Поблагодарила девушка, параллельно размышляя, какое платье лучше надеть? Может, купить новое по местной моде? А еще ругала себя за то, что отложила прочтение альманаха. Ну кто же знал, что именно о траве принц решит поговорить.

И в следующий миг мы уже стояли в тени раскидистого дерева. Ни я, ни Лиария не имели ни малейшего понятия, не то что о его виде, даже о названии. Айрос же знал, не только это, но и историю появления его в Империи и конкретно в этом парке. Казалось, парень и не замечал некомпетентности собеседницы. Остался он равнодушным и к прекрасному платью по местной моде из недавно приобретенного черного шелка. В своей Башне носить цвета темного континента запрещали, но здесь, в компании Крайтлиса, оно казалось вполне уместным. Кроме того этот цвет очень выгодно подчеркивал, как белизну кожи и волос, так и добавлял загадочности и томности взгляду. Но эти цветочки-листочки оказались для принца куда более интересными. Лиарию это задевало, она уже пожалела о прогулке, ведь могла бы провести этот вечер куда более … познавательно в одном из лучших борделей. Девушка уже собралась сослаться на усталость, когда в отдалении громыхнул гром и стали сгущаться тучи.

И только, когда Айрос изменился в лице, спешно сменил одеяние на черное боевое облачение, пришло осознание — недалеко от столицы открылись Врата.

Глава 12. Неприступный герой

— Прошу меня простить, леди. Я вынужден вас покинуть. Оставайтесь во дворце, он защищен барьером. Здесь вам ничего не угрожает. — Кронпринц кивнул в темноту и рядом нарисовался слуга, готовый проводить меня в покои.

А в следующий миг нас перенесло на крышу самой высокой башни. Лиария не захотела отсиживаться в комнате, сбежав наверх при первой возможности. Еще бы, впервые смогла увидеть Врата так близко. Заклинание острого зрения хоть и поглощало ману с сумасшедшей скоростью, но в кольце хранилось достаточно камней, а зрелище оказалось таким захватывающим.

Сотни монстров вытекали из-под арки черной смоляной жижей и разбредались по округе, наталкиваясь на различные препятствия. Дома, люди, животные, деревья стирались и исчезали из вида, чтобы оставить после себя руины и изредка — скелеты. А противостояли полчищу демонов — маги. Разноцветье заклинаний вспыхивало то тут, то там, но большая часть сопротивляющихся врезалась в плотный поток монстров с обычным и зачарованным оружием. Лиарию захватил дух битвы, я чувствовала, как она жаждала присоединиться к бою. Ей мерещились крики, гул взрывов, заклинаний и скрежет металла, грудь вздымалась в возбуждении, а дыхание стало прерывистым. Адреналиновая наркоманка. Как вообще можно было получать столько удовольствия от наблюдения за чужими страданиями и смертью. Хотя, стоило признаться, Лиария не замечала творящегося в пригороде кошмара. В фантазиях это она побеждала демонов, разрубая их на части и слышала восторженные крики простого народа, что превозносили ее, как героя.

А я жалела, что это тело не подчинялось моим желаниям. Приходилось смотреть, как умирают люди, как повсюду разбрызгивается алая и черная кровь, вперемешку со слизью и грязью. И, благодаря заклинанию, все в таких тошнотворных подробностях… бррр. Меня спасло появление в рядах сражающихся Айроса. Не узнать его было невозможно, так как уже дважды видела этот черный костюм, который тут называли боевое облачение. Недавно в парке, и когда появился на пороге хижины, ставшей нам временным пристанищем. Кронпринц двигался легко, врезаясь в ряды врагов, но вот последствия этого отличались. Я безмолвно наблюдала, как уверенными и выверенными ударами Айрос выводил нападающих из строя, прицельными заклинаниями подлечивал раненых или подпитывал маной обессиленных магов. И тут уж мы с Лиарией были солидарны, в восхищении отслеживая каждое движение парня. Копье, озаренное золотистым свечением разило без промаха, периодически оно сменялось на два острых узких клинка, и все это во вспышках заклинаний и рун, напитанных Светом Сателиса. Молодое, гибкое тело совершало немыслимые кульбиты и кувырки, изгибалось, периодически распластывалось над землей, чтобы в следующий момент нанести врагу резкий внезапный удар. А то и вовсе одним смазанным движением оказаться за спиной у ошарашенного демона. Все, в традициях лучших боевиков и китайских дорам. Теперь мы смотрели только на Айроса, не отрывая взгляда, впитывая чарующую картину искусного боевого танца.

Но даже тут Лиария нашла к чему прикопаться. Я чувствовала ее возмущение, презрение, негодование и досаду. Кронпринц никого не убивал, и это казалось ей бестолковым, трусливым и не практичным. Оставлять за спиной, пусть и раненых, но — врагов… Немыслимо! Она всецело поддерживала магов, что слетелись, как стервятники, и, не церемонясь, добивали обездвиженных монстров. Лиария еще и умудрялась осуждать парня за щепетильность и брезгливость. Она даже не пыталась предположить другую причину, уверенная, что архиепископ просто не желает марать руки. А я отмечала, что подобное ведение боя требовало огромной искусности. Куда проще было, как другие, рубануть с плеча или швырнуть в толпу заклинание, не сильно разбираясь, пострадают ли при этом обычные люди или нет.

Вообще мне было трудно уследить причинно-следственные связи в мозгу девушки. Она делала крайне странные выводы. Умудрялась любить и ненавидеть Зарекса, уничижительно отзываться о Хазаэле, мечтая затащить того в постель. И вот сейчас, наблюдая за боем, восхищаясь и завидуя мастерству Айроса, не упускала возможности обесценить все его старания. Не удивительно, что мне досталось нетронутое тело. Кому понравится такая… шизанутая.

Пока размышляла не уловила момент, что послужило причиной разрушения Врат. Просто в один миг вся эта титаническая конструкция с грохотом разлетелась, осыпая все вокруг черными осколками. И почти сразу оттуда, где ранее было основание арки, стало расползаться огромное кольцо заклинания, к нему добавилось еще и еще. Оно накрыло собой почти весь город, даже те участки, где не было видно и следа разрушений. Золотые руны вспыхивали, насыщаясь и обретая объем. А потом весь этот купол осыпался искрами, что впитывались в раненых и испепеляли осколки Врат. А в центре всего лежала фигура в темном боевом облачении, укрытая двумя белыми крыльями.

Снова смена сцены. Мы оказались в императорском замке Дарталиона. Главная зала не могла вместить всех желающих, так что менее именитые теснились в ближайших коридорах. Лиарии посчастливилось находиться в рядах высшей знати и магов, пользовавшихся привилегией не подпускать к себе никого на расстояние вытянутой руки. Но даже так она досадовала на жаркий климат и неудобную парадную форму Главы Башни. Девушка пообещала себе, что как только официально займет этот пост, первым указом будет изменение именно этой жутко неудобной конструкции из корсета со стоячим воротником и юбки, волочащейся по полу длинным шлейфом.

В полумраке одной из колонн мелькнула ехидная усмешка и блеснули алым глаза. Лиария невольно улыбнулась. Вот как это у него получается? Адан всегда появлялся, стоило слегка расслабиться и помечтать. И при этом улыбался так… будто подслушал ее мысли и нашел их весьма забавными … для ребенка двух сезонов от роду.

— Ее Величество вдовствующая Императрица Ригина Фон Лоюз и Его Светлость принц Мейрос Фон Лоюз. — Раздался звучный голос церемониймейстера, и в залу прошествовала невероятной красоты женщина. Длинные волосы цвета золота, яркие зеленые глаза, острый аккуратный носик, большая грудь, правда, немного уступающая моей. Тонкая талия, что для обычного человека, пережившего двое родов, одни из которых — близнецами, большая редкость. Но все это меркло на фоне ярко красного платья и множества драгоценностей с изумрудами. В зале нарастал гул и возмущение. Ей полагалось носить траур или в крайнем случае белые церемониальные одежды, а тут такое откровенное попрание традиций. Для Миантариона это граничило как минимум с предательством, как максимум — с преступлением. Но женщина лишь улыбалась, надменно взирая на толпу.

На контрасте с ней мужчина, шагающий рядом, выглядел стариком. По меркам землян, я бы дала ему под пятьдесят лет, а так всего-то двадцать с чем-то сезонов. Принц Мейрос явно пренебрегал магическими ухищрениями, чтобы скрыть возраст или сохранить внешность. А вот его мама могла поспорить по красоте и молодости с большинством присутствующих здесь магов.

— Его Величество кронпринц Айрос Фон Лоюз. — Прервал гомон толпы очередной окрик. Стало тихо. Неслышной походкой в залу вошел тот, кого так ждала вся эта прорва знати. На престол восходил новый Император, и в его власти было изменить жизни очень многих. Так что все ждали хоть слова, хоть взгляда. Но Айрос, будто и не видел никого. Шел, держа спину неестественно прямо, а в горестном взгляде читалась искренняя скорбь от потери близкого человека. Но вот улыбка… Она напугала меня. Лиария не замечала этого, но я часто видела такое… По телевизору, но все же. Обычно эта мягкая, ласковая улыбка держалась на губах практически сломленных людей, что в какой-то момент шагали под автобус или с крыши. Мне показалось, что Айрос здесь, как маленький ребенок, чудом выживший в катастрофе. Бредущий по джунглям, не зная дороги, а на него из-за каждого куста и дерева глядят алчущие глаза, желающие, если не разорвать, то присосаться к теплой вене.

— Его Величество Хазаэль Эль Рейнсторн, правитель Серебряного Королевства, Глава Башни Архайон со спутни…цами. — Под звуки звонкого голоса в зал, нарушая все приличия, ввалился мой жених. Безумно красивого белокурого эльфа с двух сторон обнимали … недомагини, явно лишь недавно переступившие порог Башни. Девчушки выглядели такими юными и наивными. Но помятость ярких платьев и шальной румянец на щеках позволял не сомневаться в отсутствии аромата невинности. Лиария лишь ухмыльнулась, понимая, какая Судьба уготована этим девицам.

Услышав их неприличные смешки, Айрос развернулся, — даже Императору Миантариона не позволено превращать стены этого священного замка в бордель, Лорд Хазаэль. Стража, выведите девиц отсюда и верните на Красную улицу, где им самое место.

Лиария больше не удостоила жениха взглядом, сосредоточив внимание на кронпринце. Да, она не подала вида, но его поступок, вполне можно было назвать рыцарским. Во всяком случае, Айрос защитил ее честь и спас от очередного унизительного вечера в компании блудливого эльфа. Очередных слухов, конечно, избежать не удастся. Хотя все вокруг предпочли притвориться, что вопиющего нарушения этикета не было. Но это временно…

Тем временем церемония коронации продолжилась. Кронпринц подошел к помосту и преклонил колено перед матерью. На белокурую голову опустилась золотая корона, переливающаяся сотнями драгоценных камней. Айрос поднял взгляд, ставший таким ярким, стоило ему увидеть улыбку матери. Но вместо приличествующих традиционных фраз и поздравлений, вдовствующая Императрица резко взмахнула рукой. — Сдохни, демоническое отродье. — Сверкнуло лезвие, белоснежное одеяние Императора окрасилось багряным.

Айрос, широко и неверяще распахнувший глаза, осел на пол. И, прежде чем отключиться, приказал, — не смейте убивать ее…

А в следующее мгновение я сама оказалась на коленях. Точнее, Лиария. Она не поднимала головы, видя лишь точеные стройные ножки в короткой до неприличия юбке.

— Этот щенок посмел объявить своим наследником какого-то эльфийского ублюдка, рожденного от безымянной шлюхи. — Причитала Арсуан. В голосе легко было различить ярость и гнев, так что перечить ей сейчас — себе дороже. Лиария молчала, теша себя надеждой, что хотя бы теперь, когда Глава Башни Архайон впал в немилость, ей позволят разорвать ненавистную помолвку. — Но и отказаться от брачного договора мы просто так не можем. Если только… тебе не предложит его уже признанный герой. Так что, девочка моя, собирайся, ты едешь в Миантарион. Твоя задача — стать невестой Императора. А лучше сразу — женой и матерью его ребенка. Порядок не так важен. Главное — результат. Да, у него «неправильный» цвет Истока, но поведение, статус жреца и архиепископа Сателиса, а главное — звание героя… Да, Айрос Фон Лоюз стал слишком желанным союзником для любой Башни Лисмонсов. Поэтому ты должна превзойти всех и добиться его.

Я еще не успела до конца осознать произошедшее, а место действия снова сменилось. Точнее, места. Вереница балов, приемов, званых ужинов, прогулок по паркам, экскурсии по диковинным местам Миантариона, “случайные” встречи. Десятки свиданий Айроса и Лиарии промелькнули перед глазами, но все их объединяло одно — равнодушие Императора. Нет, существовали вещи и темы, о которых он был готов говорить бесконечно и с огромным воодушевлением. О магии, об алхимии, о направлениях боевых стилей и оружии, об искусстве и, конечно, о своем Боге. Но эти темы казались Лиарии нудными. Слишком большая разница оказалась между представителем Лисмонса с ледяным Истоком и Крайтлисом с теплым Светом Сателиса. А зазубренного альманаха по растениям хватило всего на несколько вечеров. Лиария же, как женщина и возможный партнер для брака, похоже, его совсем не интересовала. Как бы она не старалась привлечьвнимание, как бы не провоцировала. А уж это она умела. Интриговала, подстраивала разные каверзы, но Император Миантариона ускользал, как водяной змей между пальцами.

Я так и не поняла, что случилось. Последние встречи мелькали, как кино при пятидесяти кратном ускорении. И вдруг все остановилось. Лиария стояла на балконе в Ледяной Башне почти обнаженная. Оставшиеся вещи болтались разорванными тряпками на локтях и талии. Будто кто-то сдирал с нее одежду. Ледяной горный ветер стегал и впивался снежинками в кожу, но почти не приносил дискомфорта. Магия сглаживала разницу температур. Девушка судорожно глотала воздух и плакала. Я сначала подумала, что на нее напали, но по отголоскам ощущений и воспоминаний поняла — это она сама. Больше всего эмоциональное состояние Лиарии я бы описала, как нервный срыв. Но, несмотря на сковавшее сердце отчание, разочарование и пустоту, мыслей о том, чтобы спрыгнуть или чего-то подобного, у нее не было. Постепенно дыхание выровнялось, а сердцебиение и вовсе противоестественно замедлилось. Она будто выжигала чувства изнутри. Ее не любят. Ну и пусть. Она тоже не собирается никого любить. Айрос ей нужен лишь, чтобы избавится от договора. И она не сдастся из-за такой ерунды, как чувства. Она станет Императрицей Миантариона. Никто иной не достоин занять это место. Улыбка озарила идеальное лицо, а эхо еще долго отражало странный девичий смех.

Глава 13. Откровения Императора

Я вновь увидела калейдоскоп встреч Лиарии и Айроса. На протяжении более сезона девушка досконально следовала советам Наставницы, стараясь добиться своего, но поведение парня ничуть не изменилось. Он был так же мил, мягок, обходителен и любезен, но никак не выделял ее из толпы обожательниц.

И в один момент Лиария не выдержала, вспылила и «прижала Айроса к стенке». — Да что с тобой не так? Что тебя не устраивает? Почему не предлагаешь стать твоей Императрицей? Я идеально смогу исполнить эту роль.

— Вы правы… — Со все той же улыбкой ответил он. — … в том, что подходите лучше других, даже более благородных и именитых леди. Я также согласен с тем, что у вас есть все необходимые качества, чтобы занять место Императрицы Миантариона. — Взгляд Айроса изменился, а улыбка исчезла, словно с лица упала маска. Теперь перед девушкой стоял не герой из легенд, мечта и греза прочих, а уставший, измученный сражениями и постоянными покушениями, человек. — Прекрасная, холодная и безразличная к тому, что не находит отклика в сердце. Вы так похожи на мою мать, Леди Лиария, что это даже пугает. — Парень чуть приподнял руку, прося дать ему закончить. — Но, быть может, вы лишь кажетесь такой, а я вижу лишь то, что хочу видеть. И все же — нет. Как Император я понимаю, что должен выбрать вас, как понимаю и то, что не имею права требовать от супруги любви. “Пусть ненавидит или презирает, если ей так хочется, зато будет моей!” Так всегда говорил мой отец. Но я — не он. И хотя я надеюсь, что найдется та, которая сможет полюбить если не меня, то хотя бы нашего ребенка. Мне даже не важно, кем она будет: принцессой, чей род знатен и желанен для Империи, или обычной девушкой, вынужденной торговать своим телом на одной из Красных улиц для того, чтобы прокормить семью. Единственное, что для моей избранницы неприемлемо по отношению ко мне — предательство!

Лиарию как током прошибло. Она с трудом удержалась, чтобы не шарахнуться в сторону, словно от удара. Все признания ее достоинств и прелестей перечеркнулись весьма прозрачным намеком на историю с Хазаэлем и подвеской. И этого оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть в душе множество эмоций. Они сменяли друг друга, перерождаясь. Удивление, вина, боль, растерянность, страх, раздражение, неприязнь, горечь, стыд, ярость. И, если в первый миг Лиария хотела объяснить причины того поступка, то, в конце концов, все захлестнуло чувство уязвленной гордости и обида. Они выплеснулись в язвительной фразе, — вот как, значит. Тешь себя надеждой. Ищи… Может, когда-нибудь и найдешь… Верную… Вот только… быть с тем, кого ты действительно любишь, все равно не получится. Тебе просто не позволят. — Последние слова она буквально прошипела.

Айрос лишь тепло и мягко улыбнулся, возвращая на лицо маску доброжелательности. — Я знаю. Вы правы. В этом мире есть Разумный, которого любит и желает отогреть мое сердце. Но и ошибаетесь — наши клетки слишком сильно отличаются. Вы могли и можете сбежать, чтобы быть с тем, кто любит вас, если только пожелаете. А я… Храм Тайн найдет меня и вынудит вернуться. Это не Мастер из Башни, его сила огромна, а гнев… — Горький вздох. — Впрочем мы не о том. За свою свободу я обязан отдать Храму собственного ребенка, но — не могу. Конечно, всегда остается смерть… Но это слишком просто. — Он замолчал и шире улыбнулся, чем вызвал очередную вспышку раздражения у Ледяной Принцессы, которое выразилась в хлесткой пощечине. Лиария бросилась прочь, захлебываясь в возмущениях, и, только заметив любопытные взгляды, развернулась и высокомерно крикнула в сторону, даже не сделавшего попытку ее остановить, Айроса, — я никогда не буду твоей!

Девушка стремительно перемещалась по коридору, вздернув нос, выпрямив до боли спину и расправив плечи. Нельзя было позволить другим понять, насколько зацепили ее слова Императора Миантариона. Внутри пылал вулкан, по ледяному сердцу потоками лавы стекали десятки чувств и мыслей.

Да как он мог отказаться от нее? И из-за кого? Хазаэля! И откуда узнал только? Да и вообще, подумаешь, глупая влюбленность мальчишки! Сколько еще у него будет таких. Братец его бы и на пару мгновений не расстроился, а этот до сих пор упивается жалостью к себе. А мне теперь страдай! И этот святоша-Император, поглоти его Бездна… Я опустилась до того, чтобы самой предложить … Но он… он просто отказался, пренебрег! И не только мной! Как этот лицемер вообще смеет мне пенять, когда сам предает и отказывается от любимого. Да и в его ли положении задумываться и тем более говорить о смерти? Смешно. У него есть все! Я бы на его месте…

— Уже уходите? — Из темноты донесся мурлыкающий голос, прерывая возмущенные измышления Лиарии. Алым блеснули глаза. Адан сделал шаг вперед и чарующе улыбнулся, — это так несвойственно для вас. Я закончил создавать то, что вы просили. Но этот артефакт … Вы будете первой, кто воспользуется им. Если боитесь, я пойму…

— Нет. Я согласна. — Решительным тоном произнесла Дева Льда.

Если до разговора с Айросом сомнения еще были, теперь она была готова совершить все возможное и невозможное, чтобы пробудить в себе Кровь Дракона. И уже никто и никогда не посмеет пренебречь ей!

— Что-то ты долго… — голос Айроса был таким же тихим, но как-то ближе, и я не сразу поняла, что это уже не сон. Эти слова он произнес не отрывая взгляда от книги, которую читал. И только я хотела повиниться, что вчера так бессовестно уснула, как услышала другой голос. Знакомые нотки заставили тело вздрогнуть и покрыться мурашками. Замерла, надеясь, что мое пробуждение останется незамеченным, я пока не была готова явиться перед очи того, тело любимой девушки которого сейчас занимала.

— К сожалению, в отличие от некоторых Императоров, у меня нет пятнадцати пределов. И я не располагаю артефактами крови, что позволили бы мне найти кратчайший путь к Мастеру так же быстро, как это могут сделать они. К тому же, не поверишь, но тот Император оказывается — редкостный злодей. Плетение Мастера и так крайне сложно разобрать, и еще труднее воспроизвести. А этот… чтобы запутать остатки заклинания еще больше, влил туда столько своей маны, что ее с лихвой бы хватило, чтобы сравнять с землей целую столицу, скажем, того же Миантариона. — С сарказмом, но беззлобно произнес Хазаэль.

— Да ладно! — имитируя искреннее удивление, ответил Айрос. — А как же защитные барьеры? Над столицей моей Империи их, между прочим, целых сто восемьдесят два. Чтобы пробить такую защиту, необходимы совместные усилия двух, а то и трех архимагов, не меньше. А после понадобится отдельное заклинание, чтобы разрушить сам город, а там же еще и дворец… сокровищница… у которых свои барьеры. Нет, думаю, ты явно где-то ошибся в своих расчетах. — Задумчиво заверил он.

— Вот как? — Ирония пронзила эти два слова, как горячий нож масло. — Тогда почему мне понадобилась практически вся мана тринадцати пределов, чтобы только добраться сюда?

— Оу. Что скажешь на счет чашки корлинтуса? Или может быть бокал вина? Да ты заходи, присаживайся, не стой в дверях.

Сквозь ресницы я увидела, как Айрос вложил закладку, аккуратно разгладив листы и, убрав книгу, указал на второе кресло рядом с собой. Фигура в темном плаще приблизилась к свету и стала более различимой.

— Как Мастер? — Уже тише и значительно мягче спросил Хазаэль.

— Жить будет, если ты об этом. — Наливая и протягивая гостю чашку чая, ответил Айрос. А после некоторого раздумья, словно возвратив маску вежливого добродушия, добавил, — он потерял много крови, вероятнее всего это произошло еще во время битвы с демонами. И, боюсь, вовсе не я виноват в том, что ты искал его так долго, а осколок Врат, что едва не уничтожил его кристалл.

— А… Лиария? — С небольшой заминкой поинтересовался Хазаэль.

— Вероятнее всего мертва. — Пожимая плечами, будто речь касалась погоды за окном, а не человеческой жизни, ответил Айрос.

— Это не так. — С уверенностью возразил Рейнсторн. А на вопросительный взгляд Айроса, положил что-то на стол. Теперь жрец выглядел озадаченным. И, отставив чашку с чаем, налил вина и сделал несколько глотков.

— Невозможно. — В конце концов резюмировал он, после длительного молчания и, опустошенного более чем на половину, бокала.

— Почему? — Теперь озадаченным стал выглядеть Хазаэль, к этому моменту уже избавившийся от верхней одежды и усевшийся на второе кресло. При этом грея руки об чашку с чаем.

— Потому что черная магия всегда убивает хозяина, чтобы жил носитель. — Холодным, наставническим тоном пояснил Айрос. Хазаэль молчал и продолжал испытующим взглядом смотреть на него. Поэтому тот, со вздохом и уже привычно мягким тоном, продолжил, — несмотря на все полученные им раны, Ракс все же пожелал спасти твою возлюбленную. — Со стороны Рейнсторна донеслось недовольное фырканье. — Этим ты от нас и отличаешься.

— Ты же тоже ее недолюбливаешь, как и Мастер… — Немного обиженно буркнул эльф.

— Это так, но помогу, если она будет в этом нуждаться. — С улыбкой заверил его Айрос.

— Что, правда? Жрец Сателиса? Тот, кто Несет Свет… и признается, что все же кого-то недолюбливает? — С удивлением уставился Хазаэль на собеседника.

— Бывает и такое, — повинился он и продолжил уже серьезнее, — но все это теперь не важно. Как я понял, Ракс протащил сквозь портал ее … бесчувственное или даже умирающее тело. И, видимо, в процессе перехода что-то пошло не так… Словом, тело Девы Льда выжило, а вот душа и кристалл теперь … иные.

— Что значит «иные»? — Непонимающе пробормотал эльф, замерев с чашкой у рта, так и не сделав глотка.

— Сам не знаю, но это точно не она. Люди, конечно, способны меняться… И Сателис учит нас, что все они рано или поздно приходят к свету, но… даже видя перед собой этот кулон, я просто не могу поверить, что подобное изменение возможно. — А после на лицо Айроса вернулась очень теплая и искренняя улыбка, он хмыкнул, — знаешь, она похожа на тебя в детстве…

Они замолчали, погрузившись в размышление и распитие своих напитков.

— Эри, раз ты прибыл сюда раньше, скажи, ты уже знаешь, где мы? — Спустя какое-то время спросил Хазаэль.

— Четыре эрна назад были в землях Альтераниона, а на данный момент, где-то над Ботлисом.

— То есть, как над Ботлисом? — С явным непониманием отозвался Рейнсторн.

— Ты знаешь ответ. — Пожав плечами, произнес Айрос. — Он может быть лишь один — мы в Долине Утерянных Вод. А значит до заката нам не выбраться. — Безэмоционально констатировал он, хотя меня эти слова немного напугали. Не то, чтобы я рвалась сбежать… Просто осознание того, что я заперта в некоем пространстве с тремя мужчинами несколько напрягло. Особенно, если ожидать изначальной неприязни со стороны Хазаэля.

— М-м-м, — многозначительно протянул Рейнсторн, — тогда почему мы все еще сидим здесь, распивая корлинтус? — И уже на вопрошающий взгляд Айроса, начал перечислять, — редкие магические животные, исчезнувшие с континентов целебные травы, наполненные маной источники и легендарный нетающий снег. И ничего из этого мы до сих пор еще не взяли с собой. А, быть может, здесь нам удасться найти и то, что поможет Мастеру. — Подскакивая и возвращая на себя плащ, начал командовать, — давай! Поднимайся! Ставь защиту на этот домик и пойдем охотиться.

— Хорошо. — С неуверенностью и сомнением отозвался Айрос, но все же послушно встал, изменяя белые одежды на боевое облачение, которое я видела буквально только что во сне. — У тебя есть с собой клетки и ошейники? Ты же знаешь, я не стану убивать.

— Где-то пять клеток и двенадцать ошейников. — Прикидывая что-то в уме, ответил Хазаэль.

— Тогда одолжим парочку у Ракса. — Жрец начертил руны, а после внезапно оказался рядом со спящим драконом, улыбнулся и стянул у него одно из колец. — Все, идем.

Эльф послушно вышел, а Айрос задержался. Стало понятно, что мое пробуждение не осталось для него незамеченным. Потому что на столе появилось несколько исходивших паром и манящим ароматом блюд, накрытых крышками, а еще сложенная втрое бумажка.

После ухода парней я еще непродолжительное время боролась с любопытством Нега и тепло драконьего хвоста пленяли и соблазняли задержаться в постели. Но, когда в силу вступил голод, я оказалась бессильна. Пришлось вставать. Первым делом, заглянула в записку.

«Не забудь покушать. Возможно, привычная мне еда не такая вкусная, как в твоем мире. Но я приготовил ее сам и надеюсь, что тебе понравится. А еще, прошу, последи за огнем. Мастер ненавидит холод».

Я улыбнулась. От послания веяло теплом, и ничто не намекало на укор за робость и нежелание «просыпаться». Кроме того, я отметила несколько вещей. Первая — эта трепетная забота о том, чтобы дракону было тепло и сытно… Он оставил столько еды, что при всем желании я не смогла бы съесть все. Следовательно еда предназначалась нам обоим. А с учетом снов и оговорок, получалось, Айрос действительно неравнодушен к Зарексу. Эх, зря я губу раскатала, куда мне тягаться с этим “мистером совершенство”. Вторая вещь заключалась в способности без труда прочесть и понять текст. Хотя, если абстрагироваться от сути послания, оно было написано незнакомыми символами. Последняя мысль догнала чуть позже. Почерк Айроса оказался каллиграфическим. Правда, при дальнейших размышлениях решила, что в этом нет ничего удивительного. Медленно, но необратимо, в голове зрело убеждение, что он — Император и идеален практически во всем. Кроме того, не сомневалась — это не навязанное извне, а скорее суть его натуры — бесконечное стремление к безупречности и совершенству.

Покачала головой и, проверив, что в очаге пока достаточно дров, принялась завтракать. В разных, небольших мисочках обнаружилось всякое. С сомнением отодвинула в сторону тарелки с сырым мясом разных видов, видимо оно предназначалось для Зарекса. С интересом естествоиспытателя, попробовала каждое. Некоторые вкусы оказались весьма неожиданными, какие-то нейтральными и невыраженными. Также текстура и способ приготовления не всегда соответствовали привычным мне. Но в целом можно сказать, что все очень понравилось, и осталось лишь одно сожаление. Я так и не увидела Айроса в фартуке за готовкой, утянув при этом в процессе самые лакомые кусочки.

Вдоволь насытившись, привела стол в порядок, добавила дров в огонь и колобком покатилась к кровати. До прихода Хазаэля поспала я не то чтобы много, всего пару-тройку эрн, да и заняться особо было нечем, поэтому решила пока побыть грелкой для дракона. Забравшись под одеяло, по-хозяйски притянула хвост, и чуть прижавшись к плечу Зарекса, снова заснула.

Глава 14. Предложение

Проснулась я в одиночестве. На миг даже показалось, что все это произошло не со мной. Но запах и непривычная мягкость постельного белья, а еще хвост, который я все еще неосознанно прижимала к себе, вернули меня к новой реальности. Потянувшись, приподняла голову от подушки и осмотрелась. Дракон сидел в кресле рядом и ел. Я скосила взгляд к очагу, за которым должна была смотреть, с удовлетворением отметила жаркое пламя и полную поленницу.

— Как ты? — Спросила, усаживаясь и рассматривая Зарекса, хотя, если быть совсем уж честной, любуясь.

— Я жив и голоден. — Промурлыкал, занятый нарезкой мяса, дракон. — Ты знаешь, куда ушел Айрос?

Кивнула, — Хазаэль утащил его ловить каких-то животных и копать снег. — Зарекс хмыкнул, а я вновь улеглась, размышляя, как среди практически дикой местности организовать себе душ или хотя бы обтереться влажной тканью. Тело ощущалось несвежим и липким. Да и зубы почистить было бы неплохо. И причесаться, а то сейчас наверняка похожа на потомка дикобраза. А еще появился страх, что меня прогонят, раз я больше не нужна, и есть те, кто могут позаботиться о Зарексе.

— О чем задумалась? — Добродушно поинтересовался дракон, наливая себе чай и поигрывая кисточкой хвоста.

— О разном. Но, если охарактеризовать все одним словом — о будущем, долгосрочном и ближайшем. Пытаюсь понять, как жить, что делать и как решать появляющиеся проблемы.

— А у тебя много проблем? — Немного удивленно спросил он, а его хвост замер.

— Как и у любого обычного человека, который попал в новые для себя условия. Вопросы еды, одежды, быта, гигиены… — Поймав очередной недоумевающий взгляд, пояснила, — помыться, почистить зубы, постирать белье и прочее.

— Оу, точно, прости. Я задумался и забыл позаботиться об этом. — Он создал пару знаков в воздухе, и по моему телу будто пронеслось что-то неуловимо-мимолетное. Кожа стала идеально чистой, а волосы шелковистым полотном скатились по плечам. Кроме того, одежда словно выгладилась, прямо на мне, а простыни теперь пахли свежестью и какими-то травами. Но самое странное, я перестала ощущать потребность найти туалет. — На тебе есть одежда, ты в тепле, и вопросы чистоты какое-то время тоже больше не должны заботить. Еда на столе, можешь присоединиться, когда захочешь, — улыбнулся немного искушающе. — А еще нас защищает барьер, так что мы более, чем защищены. Вроде бы, получается у тебя уже есть все из перечисленного. — Закончил он немного неуверенным тоном, а хвост начал нервно подергиваться.

— Сейчас — да, кстати, спасибо. Но ты же не всегда будешь рядом, чтобы чистить меня и мою одежду, — я рассмеялась. Зарекс немного задумчиво кивнул, а его хвост снова вернулся к более размеренному ритму. — Вот я и думаю, как в этом мире обеспечить себя всем необходимым.

Дракон молчал, задумчиво разглядывая мясо на тарелке, а после с воодушевлением предложил, — ты могла бы стать моим вассалом. — При этом его хвост приподнялся и замер, словно в ожидании ответа.

— Кем? — Опешила я, чуть нахмурилась и пояснила, — просто в моем понимании вассал — это землевладелец, кто присягает на верность королю, чтобы потом за него ходить воевать. Но, не думаю, что ты это имел ввиду. Сражаться я могу разве что … сковородкой. — Хихикнула, представив картину.

— Охотно верю, особенно учитывая, что я не нашел на ней овощей, — с улыбкой подтвердил Зарекс. — Надеюсь, страшный бандит Айрос пострадал не сильно. Но, да, у моей страны много земель, и им требуется присмотр. А надежных дворян найти довольно… затруднительно. Что до сражений, у Альтераниона нет потребности в пополнении войск. К тому же, защищать страну — это обязанность Императора, и пока что я вполне справлялся с этим. Так что, да, мне будет выгодно пожаловать тебе титул, скажем, графини, а с ним замок и земли, и получить верного и признательного мне человека.

Сначала я хотела посмеяться, но дракон выглядел вполне себе серьезным. — То есть ты готов отдать девчонке, которую знаешь всего ничего, часть своей страны. При этом, ты не можешь знать, есть ли у меня хотя бы первичные управленческие навыки или способности. А вдруг я все развалю за пару лет?

— У тебя будет Наставник. Он покажет, как вести подсчеты, чтобы управляться с хозяйством, объяснит действующие принципы и законы. А также обучит дворцовому этикету Империи, танцам и игре на музыкальных инструментах, последнее — по желанию.

— Просто так? — Я хлопала ресницами, пытаясь переварить его слова.

— Я бы не сказал, — задумчиво начал пояснение Зарекс, — что это … просто. Ты научишься быть дворянкой, показывать окружающим лишь те качества, которые считаешь нужными, принесешь клятву верности Империи и будешь заниматься развитием собственных земель, улучшая жизни тех, кто будет верен тебе.

Поймала проскользнувшую мысль “а если не будет?”. Следом ее догнала другая. Очень уж эти слова напомнили “обработку” Джаспера тем загадочным Аданом. Хотя, если подумать, наверняка, это уже отработанная схема, и все местные правители и их представители ее используют. Всем нужны верные слуги. Эх! Впрочем, предложение-то выгодное. И условия звучали … по-божески. По факту — взаимовыгодное сотрудничество. Осталось только уточнить спорные детали, — а это не будет накладывать еще какие-то обязательства, типа — выйди замуж, роди детей? Титул наследуемый? Или каждое поколение будет… отдельный договор заключать?

— Нет. Замужество, как и продолжение рода, это только твой собственный выбор. Никто не посмеет принудить к союзу дворянку Альтераниона, если она сама того не желает. Тоже касается и титула. Он будет твоим, и лишь тебе решать унаследуют его потомки или нет. А может быть и так, что ты решишь пожаловать небольшой надел и титул, скажем, барона своему подросшему ребенку или проявившему достойные качества слуге. — С улыбкой ответил дракон. — Не волнуйся, Наставник объяснит тебе все это в подробностях.

Подспудно я уже приняла это предложение, но внутри ярким пламенем бушевал огонь сомнения и страх. Мне нравился этот мужчина и, скорее всего, это и являлось главной проблемой. Я до жути боялась разочаровать его. Этот страх был иррациональным, уж чего-чего, а это умела и любила. Экономические и градостроительные стратегии в играх — самый любимый жанр. Прикусила губу и негромко произнесла, — Зарекс, я гипотетически … согласна. Это предложение весьма заманчивое, особенно, если учитывать мое положение. Но ты не считаешь его немного … преждевременным? Я боюсь… брать на себя ответственность за чужие жизни. Не хочу чтобы из-за меня кто-то пострадал… — Смущенно опустила глаза и вцепилась пальцами в одеяло. — И еще, вдруг я окажусь не согласна с законами и порядками в Альтеранионе. Кроме того, должно пройти время, чтобы ты смог убедиться в правильности уже моих решений и поступков. Так что, как по мне, лучшим вариантом будет — сначала обучение. А уже после, если мои ценности и мировоззрение не будут противоречить твоим представлениям о достойном представителе дворянства. Можно и на практике заняться развитием какого-то участка земли. Если нужна клятва, то я готова ее дать заранее, — и немного поколебавшись, добавила, — конечно, после изучения всех обязательств, что она на меня наложит.

— Люди, — со вздохом произнес дракон. А после демонстративно положил руку себе на грудь в районе сердца, и продолжил. — Я пошел на риск, спасая Лиарию, но лишь затем, чтобы отдать ее или же ее тело своему Ученику. Это не прихоть, а необходимость. Хазаэль должен закончить свою месть или … то … иное, что все еще держит его. И мне совершенно не важно, что это, и что он решил бы сделать с ней. Но… так вышло, что в ее теле оказалась ты. Я не знал об этом, когда забирал ее с собой. И это… не отменяет того, что теперь ты — моя ответственность. Это я решил спасти ту девушку, и только я в ответе за ее жизнь. Так что, в каком-то смысле, тебя можно считать моим ребенком. А это значит, что, как родитель, я должен дать тебе, если не самую лучшую, то как хотя бы достойную и состоятельную жизнь. Возможно, такое кажется тебе неправильным, и ты ошибочно считаешь это даром, но это не так. Это — мой долг перед тобой. Если же тебе кажется, что этого мало, то скажи, чего бы ты сама желала.

— Ребенком? Мало? — Немного задумчиво повторила я, а он кивнул. — Ты готов взять за меня ответственность только потому, что мне посчастливилось попасть сюда в нужный момент? — Зарекс немного подумал, и снова кивнул. — При этом, мне досталось молодое тело, куда красивее, чем до того. Одно это уже ценно для меня. Но это не все. Ты предлагаешь учиться, помочь развиться, найти свое место в жизни, и думаешь, что этого может быть мало? — После небольшого раздумья, последовал очередной кивок. — Поверь, этого более, чем достаточно. Для нормального человека. — В ответ на невысказанный вопрос, разъяснила. — Таким не нужно богатство или власть, которую даруют за красивые глаза. Но возможность самому преодолеть себя, развиться, достигнуть чего-то самостоятельно — вот истинная ценность! А те, кто алчет большего, никогда не будут сыты, а скорее и руку по локоть откусят.

Дракон задумчиво слушал, попивая чай, а, когда я замолчала, отставил чашку. — Но мы говорим о тебе, а не о них. — Он улыбнулся, и продолжил более серьезным тоном, — твое желание изучать мир и собственные возможности, оно — прекрасно. Я одобряю и поддерживаю его. Но я не смогу быть рядом всегда, — последовала очередная, но немного грустная улыбка, — у меня есть… обязательства. И из-за них я могу выделить немного свободного времени, но его все равно окажется слишком мало, чтобы я мог обучать и защищать тебя сам. А если приставлю охрану из пары Рыцарей Смерти, скорее всего, они будут лишь раздражать тебя, и ты попросишь отозвать их. Именно поэтому, я подумал о том, что предложение тебе дворянства и земли — наиболее подходящий вариант, чем становление Принцессой. Так ты останешься относительно близко, но не попадешь под удар, тех, кто желает причинить вред мне. А, будучи дворянкой, ты всегда сможешь прийти во дворец и попросить, если что-то понадобится.

— А без дворянства, титулов и земель, так просто поселиться где-нибудь у тебя в замке и учиться не получится? Я пока не особо рвусь исследовать мир. Чтобы этим заниматься, надо иметь крепкий тыл за спиной в виде стабильного дохода и необходимого объема знаний, позволяющего выжить в любой точке планеты. Мне, в какой-то степени, сейчас более интересно получить каморку при библиотеке и читать, постепенно понимая этот мир, чем погружаться в весьма своеобразную жизнь элиты. Но, если тебе так будет проще… — Вздохнула.

Дракон снова кивнул. — Есть еще кое-что… важное, что нам необходимо обсудить. — Он потянулся за чайником и подлил себе еще. — Твой кристалл… на данный момент, в нем нет искры Истока. Но… ты можешь принять ее, встав на путь становления магом. Это даст тебе силу и множество возможностей, но также таит в себе опасности и обязательства.

— Какие плюсы и минусы этого … становления? — Решилась я уточнить, хотя и видела, что данный вопрос не вызывает у него положительных эмоций.

— Их слишком много, чтобы перечислить все. — Дракон поморщился.

— Хорошо, упростим задачу. Что опасного в том, чтобы быть магом?

— Каждое поднятие предела может убить тебя. Это не считая … долга защищать этот мир от демонов, сражение с которыми… довольно опасны. А еще тебя может ранить при закрытии Врат. Осколки, похожие на тот, который был во мне. Они разлетаются во все стороны, и довольно трудно предсказать как, какого размера, и по какому пути полетят эти очень острые… льдинки. Отказаться от участия в защите мира — нельзя, так как это сделает изгнанниками тебя и твоих потомков, на вас будет наложена магическая метка, снять которую и вернуться к магам, можно лишь спустя три эуна с момента наложения.

— То есть, даже если у меня знания и умения незначительны, я все равно обязана буду сражаться? Иначе — изгнание? — Спросила, боясь услышать ответ, ведь от нарисованной Зарексом перспективы холодела кровь. Что ни говори, все-таки я — трусиха.

— Не совсем, ты обязана присутствовать при закрытии и делиться своей маной с теми, кто сражается или же пытается спасти жизни раненых. Но это все равно довольно опасно. Толпы демонов, выходящих из Врат, иногда прорываются к лагерям, где убивают всех: раненых, лекарей и магов поддержки.

— Тогда, кроме очевидного — возможности пользоваться маной для выполнения обычных вещей, есть еще что-то, что может побудить … Разумного пойти по пути мага? — После небольшого размышления задала я следующий вопрос.

— Возможность жить дольше и лучше. — Далее раздался вздох, и дракон начал объяснять более подробно, — чтобы воспользоваться артефактами не обязательно быть магом. Достаточно иметь совместимый с внутренним кристаллом камень, наполненный маной. Но его запасы — конечны. И, если их не восполнять, то, скажем, вещь, которую он напитывал, чтобы она защищала от непогоды, перестанет это делать. — Я невольно провела мысленную аналогию “батарейка села”, но прерывать речь ради такой мелочи не стала, лишь понимающе кивнула. — Еще не менее важно, что без пробуждения, количество маны, которое способен пропустить сквозь себя кристалл сильно ограничено. Если же Разумный не остановится и воспользуется, скажем, еще одним камнем, то в лучшем исходе, его ждет потеря сознания. В худшем, он может как сжечь, так и разрушить собственный кристалл. Что сделает его не только неспособным стать магом без посторонней помощи и замены кристалла, но, в случае разрушения — убьет. Поэтому камни для Разумных, ценящих свою жизнь, подбирают маги. Для этого тело и кристалл Разумного заполняют маной, проверяя… вместимость. После чего, зная ее, камень подбирается так, чтобы даже полное и единовременное опустошение не смогло навредить Разумному или же, чтобы вред был незначителен. — Дракон прервался, чтобы сделать несколько глотков, а я буквально заставляла себя не таращится на него, впитывая каждое движение. Казалось, могу любоваться часами, как он склоняет голову, аристократично держит спину, изящно берет чашку, даже пьет с какой-то грацией… Интересно, он долго тренировался, чтобы выглядеть так … по-императорски, или это врожденное? — Разумные пробуждают Исток не только для того, чтобы не сталкиваться с подобными проблемами. — Он чуть улыбнулся и пояснил, — все маги, чувствуют свой кристалл и пульсирующую в нем искру, поэтому прекрасно понимают, когда нужно остановиться. В основном на путь изучения магии становятся, чтобы продлить свою жизнь. Каждый предел — это сейфитель существования в молодом, здоровом теле. Исток излечивает большинство болезней, включая те, что были до получения Разумным искры, останавливает кровь и затягивает раны. Это не считая возможности становиться сильнее и использовать руны. — Дракон снова улыбнулся.

Глава 15. Черные маги

— А зачем тогда маги переселяются в другие тела, забирая свой кристалл, если по сути тело у них и так безупречное, и, насколько поняла, изменяемое по желанию при помощи артефактов? — Чтобы занять беспокойные руки, принялась поглаживать и расчесывать гриву и кисточку хвоста.

Зарекс отвел взгляд, закусив губу, недовольно цыкнул, вздохнул и, вновь посмотрев на меня, начал отвечать. — Черная магия — это не то, что можно описать в двух словах, но я попробую… — Он взял со стола какой-то фрукт, цвета топленого молока, ловко очистил и кинул мне дольку. Я никогда особо не отличалась проворством, а тут с легкостью поймала ее, и, понюхав, запихнула в рот. Зажмурилась, по небу растекся такой знакомый кисло-сладкий вкус мандарина. Когда открыла глаза, уловила улыбку дракона, смутилась и поспешно перевела взгляд на руку, в которой он держал более крупную дольку.

— Представим, что этот лакстас — умирающий маг, который очень хочет жить. Как видишь, внутри есть семечко. — На просвет действительно легко можно было различить черную точку. — Он еще может дать потомство, но его кристалл уже на грани и скоро разрушится, став всего лишь пылью. А это, — во второй руке между пальцами оказалась крохотная долька, — юноша или девушка, что только начали свою жизнь. Черная магия как бы выдергивает из умирающего тела душу, кристалл и способность к размножению, чтобы перенести их в новое тело. — При этих словах на его руке отрос острый коготь, который ловко извлек из крупной дольки семечко и вставил в мелкую. — Истинный хозяин новой дольки умирает. Точнее, сжигается его душа и возможное потомство, а также наполненная маной кровь заклинателя, все это становятся платой и топливом за использованное колдовство, а юный кристалл Истока перенимает силу старого. Да, на переогранку может уйти не один миртран, но такой способ безопасен. Так что меньше чем за сезон колдун, использовавший подобную магию, получает не только молодое тело, но и новый, юный кристалл, уже впитавший в себя все силы старого.

— Охренеть! Хотя, кажется, Айрос говорил о чем-то подобном. А это можно как-то отследить? — Спросила, а потом поняла, что это может быть воспринято двояко, поэтому воскликнула, — нет, не подумай, я не собираюсь увлекаться подобными мерзостями! Скорее это больше попытка понять, как самой избежать подобной участи…

— Можно. Любой Разумный способен увидеть ауру черной магии, если воспользуются артефактом с нужным свойством. Но даже без него в момент начертания ее легко почувствовать. Она отдаленно похожа по воздействию на мою кровь. И… не всем нужны артефакты. Есть и те, кто способен найти черного мага без посторонней помощи. Это обладатели Глаз Бога и жрецы из трех храмов: Судеб, Сателиса и Небесной Луны, но последние лишь чувствуют … колдунов. В каждом из этих храмов существуют… — Зарекс на миг замолчал, будто осекся, собираясь произнести что-то иное, но все же продолжил, — … обучают магов, задача которых найти и остановить тех, кто решил воспользоваться запретными знаниями. Стоит отметить, что в большинстве случаев такие воины-маги успевают до того, как ритуал завершен, и тогда отступника просто лишают его Истока. Но, если же нет… все будет зависеть от собственных предпочтений жреца. Одни сжигают колдунов заживо в божественном пламени, другие ловят и доставляют в храм на суд, третьи гасят Исток и дарят возможность сбежать и исправиться. Впрочем, чаще такой побег заканчивается смертью бывшего черного мага от рук его же “подопечных”, которые также получают свободу.

Я задумалась, взвешивая информацию. — Ты прав, без защиты выжить здесь мне будет крайне сложно. Так что, стать твоим вассалом — весьма здравая мысль. С другой стороны, путь мага… хоть и страшит, но привлекает. Я рассказывала тебе, что этот мир для меня, как сказка, наполненная волшебством. А повторить еще одну такую же простую, пресную жизнь, как и предыдущую, равносильно… будто упустить что-то важное. Да и возможность не стареть подольше — тоже вкусная. Но больше всего меня подталкивает к этому вчерашнее ощущение беспомощности и бесполезности. Если бы я не узнала Айроса из снов Лиарии, было бы еще хуже. Представь себе, на пороге дома незнакомый человек, который по всем параметрам тебя превосходит. За спиной на постели в беспамятстве остался тот, кто доверился тебе, и кого ты хочешь защитить. — На лице дракона появилась теплая улыбка, которая при следующих словах исчезла, а сам он стал куда серьезнее и задумчивее. — Это ощущение, что ты ничего противопоставить не можешь — страшно. Да и в целом не хочется быть… бесполезной обузой. А вероятность того, что когда-нибудь я окажусь в схожей ситуации… весьма велика. Благодаря чужой памяти, в сознании появилось понимание, что Врата могут открыться в любой точке этого мира, хоть в столице, хоть в каком-нибудь пустыре. Поэтому, если, отказавшись стать магом, в какой-то момент получу открытие демонической арки во дворе своего дома… И увижу, как монстры вырезают тех, кого я успела полюбить… Не смогу простить себя. Да, я не боец по духу, трусиха, но не против отдать силы или помочь раненым. И, если мне суждено погибнуть в том бою… Что ж… мне и так дали второй шанс. Кроме того, наверняка, можно постараться, потренироваться, обучиться и продать свою жизнь подороже…

— Лиария никогда не посещала Темную Империю. И, хотя на ее территории действительно могут открыться Врата, они будут уничтожены менее, чем за одну десятую эрна. Твой замок, как и любой другой, будет охраняться более чем двумя десятками магов, так что самое страшное, что может грозить твоей семье в моей Империи — это испуг или ранение от попадания осколка. Альтеранион — это не … какое-то королевство людей или эльфов, а полноценные крепости, живущие как единое разумное существо. И на данный момент, чтобы тебе не говорила память Лисмонса, — с пренебрежением произнес он последнее слово, — Темная Империя — это самая безопасная страна нашего мира, во всяком случае из тех, в которые ты можешь попасть. Но я услышал твое желание, раз хочешь пробудить Исток и стать магом, я не вижу смысла останавливать или отговаривать тебя. Только… ни я, ни Хазаэль, не станем передавать тебе искру Пустоты. Этот Исток слишком опасен, возможно, позднее, в будущем. — Зарекс закусил губу и отвел взгляд, а после сказал, — он подходит лишь тем, кто … потерял все или то, что было для него дороже, чем собственная жизнь. А также тем, кто жаждет мести, а ты — не такая. — Закончил он с грустной улыбкой, а после добавил, — поэтому тебе придется искать другого Мастера.

Это что он такое напридумывал? Что я осуждаю или сомневаюсь? Порывисто вскочив с постели, в два шага оказалась рядом, положив свою ладонь на его, затараторила, — Зарекс, прости, я не подумала… Не хотела обидеть тебя или усомниться способностях защитить свой народ. Это суждение было построено лишь на маленьком кусочке информации и опыте прошлой жизни. Там, откуда я, нет места, которое можно было бы назвать полностью безопасным. Да, главы государств дают обещания, но, по сути, жизнь любого человека не стоит ничего. Поэтому мне трудно даже представить, что такое в принципе возможно, что тебе ничто не угрожает. Я привела это как пример. Неудачный. Если ты говоришь, что твоя Империя под защитой, я верю. Другое дело… я пыталась передать свои размышления в отношении возможности стать магом… Просто не хочу быть … беспомощной и бесполезной, как вчера… Вот и все. Прости… — Виновато опустила голову, по щекам потекли слезы.

Дракон вздохнул и протер их свободной рукой. — Я напугал тебя, и теперь ты плачешь. Прости, видимо, трех барьеров недостаточно. Но поставить и поддерживать еще хотя бы один, без вреда для собственного кристалла, я не могу. Придется потерпеть и дождаться, когда эти неугомонные дети вернутся. Прости.

— Напугал? — Я с непониманием слегка отстранилась и посмотрела на него. — Нет. Все с твоими барьерами нормально. Я расстроилась, что разочаровала и обидела тебя своими домыслами. Прости, мне трудно отрешиться от опыта своей жизни, сложно избавиться от некоторых стереотипов. Еще и эти чужие воспоминания…

— О, с этим я могу помочь, — с улыбкой произнес дракон, и продолжил, — не с тем, чтобы стереть чужую память или избавить тебя от воспоминаний Девы Льда. Подобная магия уникальна и ей владеют лишь немногие. Но … я могу помочь тебе начать относиться к ее памяти с куда большей осторожностью. — Улыбка стала гораздо шире, а в совокупности с лукавым взглядом, он напомнил опасного хищника, увидевшего мышку. — Просто запомни — за всю историю нашего мира не было ни одного Крайтлиса, который воспользовался бы черной магией, чтобы украсть для себя чужую жизнь, тело или кристалл.

— Оу… Я тебя услышала. Постараюсь фильтровать информацию, но это непросто. — Зарекс кивнул, но я все же решила пояснить, — некоторое вещи появляются в голове без привязки к месту и времени. Я просто это знаю и все. Например, факт, что твоя Империя эта страна нежити. Там лишь двадцать процентов населения можно отнести к живым или… условно живым. Не знаю, откуда подобные знания у меня в голове, ведь конкретно про это во снах разговора не было. А еще почему-то кажется, что на Альтеранионе тепло … и влажно.

Его взгляд стал немного удивленным и задумчивым, а после дракон снова кивнул. Моих икр коснулось что-то мягкое. Опустив взгляд, обнаружила его хвост, подтянувший ко мне второе кресло. И только тут обратила внимание, что все еще продолжаю тискать ладонь парня, смутилась и забрала руку, под предлогом — удачно устроиться в кресле.

— Корлинтус? Тайсю? Сливки? … Вино? — Привычным мягким голосом поинтересовался Зарекс, пододвигая в мою сторону пустую чашку и вазочки со сладостями, а на последнем слове — бокал.

Первым делом взяла его, но только чтобы налюбоваться. Тонкая работа по хрусталю, золотистые линии, которые при повороте определенным образом, складывались в фигурку маленького дракончика. Я поставила это произведение искусства и указала, — чай, кофе, сливки, вино. — И со смешком добавила, — до чего чудные у вас некоторые названия.

Дракон задумался, а после достал книжечку, чернильницу и красивое прозрачное перо. Причем каждые из предметов хотелось рассмотреть повнимательнее. И, пока он быстро записывал что-то, я следила и изучала. Оказалось, что Зарекс — левша. Книжица, или скорее тетрадь для записей, была выполнена вручную, а обложка и вовсе казалась сделанной из выдубленной кожи. Чернильница выглядела хрупкой и изящной, а на крышке улегся и злобно посматривал на меня маленький дракон из темного металла. Но особенно мое внимание привлекло перо, с виду хрустальное, но к основанию как-то крепилось черное оперение. Я следила за движениями парня, как завороженная, отмечая ювелирную красоту почерка. Буквы были прописными, легко и быстро ложились на белый лист, при этом строчки выходили ровными и размеренными. Если бы я не являлась свидетелем написания, предположила бы, что их вырисовывали по кальке.

— Пожалуй, все-таки стоит выбрать… корлинтус. Тайсю в прошлый раз убаюкал меня, а вино с утра, думаю, пить не стоит, и так мерещится всякое… — Ответила я, уже продегустировав несколько пирожных.

Зарекс коснулся чайника и, разлив по кружкам напиток, вновь пододвинул мне одну из них. — Что же тебе мерещится?

Под его взглядом признаваться в таком, показалось чем-то детским, я немного покусала губу, и все же негромко произнесла. — Будто бы аромат… чего-то вкусного и манящего, но … откуда, понять не могу… Да и ощущается он больше как… отголосок. Короче, глупости какие-то.

— Не совсем. Так пахнет невинность. — Его улыбка при этом стала лукавой. — У каждого существа он по-своему неповторим, и все же очень похож, к слову, ты— не исключение.

Он снова улыбнулся и отхлебнул корлинтуса. Я же чуть не подавилась, ощущая, как жар прилил ко всем местам, к каким можно и нельзя. Но хуже всего было то, что причиной этого стало не только смущение. А потом я шире распахнула глаза, и выдохнула, — так вот почему на меня так действовала близость Айроса, хотя он обещал что наваждение должно пройти… Вот, блин, а как это выключить? — Теперь Зарекс чуть не поперхнулся, промокнул салфеткой губы, а после одарил взглядом а-ля «ты издеваешься?». — Нет, я — не маленькая девочка, и понимаю, как теряют невинность. Во всяком случае, если у местных не столь значимая разница в анатомии, чем у землян. Но вопрос не в этом. Я же не заставлю всех, кто вызывает у меня подобное… притяжение, отправиться в … бордель. Есть способ защититься от подобного воздействия? Ну кроме как банально шарахаться ото всех, как черт от ладана?

— Если речь только об аромате невинности, то — да. Можно поставить магический барьер, который не будет пропускать запахи. Если речь о врожденных способностях, то — нет. Если же ее обладатель по какой-либо причине утрачивает над ней контроль, все окружающие в любом случае попадают под чары, из-под влияния которых можно выбраться двумя способами. Самый простой — перестать сопротивляться, второй … скажем так, он для любителей острых ощущений… — Дракон слегка хихикнул и продолжил, — подобные способности встречаются редко, и большая часть из них рассчитана на погружение Разумного в удовольствие. Поэтому резкая боль или причиняющее страдание воспоминание развеют созданную иллюзию. Но на очень малое время, достаточное, разве что для того, чтобы отойти и… с каждым разом сопротивляться ее воздействию будет все труднее. Можно попробовать возвести защитный барьер, но и тут все зависит от удачи, сил и осторожности. Поддерживать вокруг себя магическую защиту постоянно могут очень немногие. Я, к слову, не из их числа, мой Исток плохо подходит для защиты. Поэтому маги носят зачарованные перчатки и стараются не подходить слишком близко друг к другу.

— О, а я, оказывается — молодец. Двух суток не прошло, а я уже успела познать оба способа на практике. — Немного нервно хихикнула.

— Айрос, — понимающе кивнул дракон.

— Ну да… — А в голове внезапно возник образ Хазаэля, укладывающего на стол подвеску. — Зарекс, я не уверена, что тебе понравится вопрос, но не могу не спросить. Хазаэль считает, что Лиария жива. Доказательством является какой-то медальон… вроде как и тот, что она сломала. Я не поняла до конца… Но… не попытается ли он вернуть ее … или как-то изгнать меня из этого тела? Может, мне не стоит привыкать к нему и размышлять о будущем? — Покусывая ноготь, тихо спросила я.

Глава 16. Моя первая магия

После моих слов Зарекс задумался, и я не стала ему мешать или как-то торопить. Просто пила чай, и даже рискнула попробовать сине-зеленые конфеты, в результате стрескала половину вазочки, а остальные с сожалением отодвинула. Они оказались божественно вкусными, но, судя по комплекции этого тела, увлекаться сладким все же не стоило.

— Я обратил свое внимание на Ледяную Принцессу не из-за того, что она привлекала меня или же была мне чем-то интересна, а потому, что этого захотел мой Ученик. — Более тихо и грустно начал Зарекс, при этом я уловила в его голосе сожаление. — Хазаэль желал и … жаждал мести. — Дракон прикрыл глаза и вздохнул, — это чувство сжигало его ничуть не меньше, чем искра Пустоты. — Зарекс сделал пару глотков корлинтуса, снова вздохнул и встретился со мной взглядом, — я … не понимаю. Как можно любить и ненавидеть себя за это? Так сильно хотеть отомстить, но бережно хранить кулон, способный едва ли не убить создателя. А, если Хазаэль желал вернуть ее… то зачем просил причинить Лиарии боль, оставив в одиночестве сразу после того, как Дева Льда полюбит меня? Почему мой Ученик захотел, чтобы она прошла через ту же потерю, что и он по ее вине? Его раны детства уже давно затянулись, а юность прошла в бесконечных битвах. Теперь он — взрослый, но… словно затерялся где-то и стал не способен выбрать свой собственный путь. Так что мой ответ — нет, Хазаэль не станет пытаться вернуть Ледяную Принцессу или как-либо вредить тебе. К тому же эта внешность… не очень-то и похожа на ту, что была у его возлюбленной. — При этом дракон хихикнул.

— Угу, видела в зеркале. Так что и ты подумай хорошенько, — я чуть склонилась к нему и на ушко прошептала, — а то у тебя в Империи скоро появится графиня с очень не аристократическими формами.

Я улыбнулась, а он рассмеялся, — для меня не важна внешность тех, кто желает сделать мою страну лучше, хотя… — Взгляд Зарекса изменился, став очень алчным, а хвост обмотался вокруг моей талии, — если бы я увидел Деву Льда такой, то отказал бы Хазаэлю в его просьбе. Так как человеческая красота, пусть и существует всего лишь мгновение, все же способна заставить дракона не только влюбиться, но и полюбить.

— Оу. — Его слова смутили, мысли и вовсе побежали на запретную территорию. Так что попыталась спрятать пылающее лицо за чашкой, но обнаружила, что она давно пуста. Поэтому протянула ее и пролепетала, — можно еще чаю… ой, корлинтуса?

— Конечно, — с улыбкой ответил он и наполнил чашку, при этом убрал хвост, оставив у меня на коленях лишь пушистую кисточку. И явно, чтобы сменить тему, спросил, — эта одежда, она тебе нравится?

— Она … непривычная, замысловатая. И ее много. У нас так не ходят… не ходили… там. У нас другая мода. Более открытая… А еще на мне бинты…

Немного поразмыслив, он сказал, — их уже можно снять. — И чуть посомневавшись, добавил, — помочь?

— С этим могут быть сложности? — Спросила и сильнее покраснела. Больше от желания согласиться, чем от вероятности демонстрации своего тела мужчине. Хотя, он его и так видел… О чем только думаю!

Но дракон развеял мои фа… сомнения, покачав головой, и сказал, — не должно, разве, что с поясом, он начинается здесь, — вытягивая оный из складок одежды.

— Тогда я попробую сама, а если не справлюсь, позову. А почему ты спросил про одежду?

— Та, что на тебе привычна для Лиарии. Можно сказать, она характерна для жителей Джаогена, но ты не оттуда. Поэтому я и спросил, насколько тебе в ней удобно, и не желаешь ли ты сменить ее.

— А есть варианты? — Не смогла скрыть детской радости и воодушевления. Хотя меня в прошлом уже давно нельзя было назвать девочкой, но здесь, в таком юном и прекрасном теле, желание обновок не показалось таким уж неуместным.

— Да, и … довольно много. — Он улыбнулся, и, сняв один из перстней, передвинул по столу ко мне. — Большая часть имеющейся у меня одежды находится здесь. — Улыбка дракона стала шире, а в глазах появился хищный блеск. — Вот только … Воплощение поглощает много маны, а мой кристалл поврежден. Поэтому… — В его руке появился кулон. Цепочка и подвеска были выкованы из мифрила. Во всяком случае так этот белый металл определила новоприобретенная память. В центре переплетения серебристых нитей угнездился громадный бриллиант, внутри которого клубился темный туман. — … ты сама выберешь и достанешь то, что тебе понравится. Но для этого придется научиться использовать магические камни. Кто знает, вдруг ты не хочешь…

— В смысле не хочешь? — Я даже в струнку вытянулась в возмущении. И только потом поняла, этот чешуйчатый просто дразнится, при том ничуть не скрываясь. Особенно выдавала лукавое настроение хозяина кисточка хвоста, игриво подрагивающая в моих руках. — Хочу! Еще как. Только стесняюсь попросить научить. Все-таки ты — болен, а Айрос потратил много сил на лечение. Не до того было… Да и сейчас боюсь, что это слишком… Но хочу… Все-таки, когда просто видишь проявления волшебства, это — одно. А когда можешь прикоснуться к чему-то такому… сказочному и чудесному, что-то сделать сам… Это совсем другое.

— Тогда лови. — Зарекс кинул кулон, и я снова с неожиданной легкостью поймала его. И сразу ощутила в пальцах легкое покалывание, как от статического электричества, только холодное. Тем временем дракон бросил алчущий взгляд на мясо и начал неспешно рассказывать, делая паузы, чтобы забросить в рот кусочек, прожевать и вновь продолжить. — Следи за тем чтобы украшения не соприкасались. Если это случится, ты, конечно, попадешь в хранилище и сможешь выбрать себе новое одеяние, но ничему полезному не научишься. — Зарекс хмыкнул, заметив, как я развела руки в стороны, во избежание, так сказать. Он прожевал очередной кусок и продолжил, — в центре Крейстрала, то есть глубоко в недрах этого мира есть огромный кристалл, наполненный Первородной маной…

— Угу, — перебила я дракона, пояснив, — Айрос рассказал немного про него и легенды разных народов о появлении у них магии. А и еще про братьев Лисмонса и Крайтлиса. Так что я немного разобралась с теорией. — Не смогла скрыть в голосе нотки самодовольства. Все-таки мне хотелось понравиться парню, а тут такой классный повод показать, что умею слушать и думать. — Существует Первоисток, внутри которого пульсирует мана. Ее избытки выплескиваются наружу, пропитывая все вокруг: воздух, растения, животных, Разумных, иногда преобразуя их в нечто новое. Этакие своеобразные мутации. В иные времена представители разных рас научились взаимодействовать с ней, используя кристалл, расположенный внутри сердца, пробудив в себе, а после и в других всякого рода Истоки. Это то, что я поняла, но принцип взаимодействия и механизм влияния Первоистока и прочих кристаллов друг на друга… остается для меня чем-то из разряда высшей математики. — Пока вещала, парень внимательно слушал и кивал, опустошая почти все мисочки, что оставил Айрос. И куда только влезло?

— Кулон, а точнее камень, наполнен окрашенной Истоком маной. Даже просто держа его в руках, ты должна что-то чувствовать. — Он замолчал, ожидая реакции, я кивнула, не решаясь больше перебивать. — Хорошо. Тогда твоя задача, сжав украшение в руке, ощутить через него движение маны и направить ее в кольцо. Так она пройдет сквозь тебя, а ты научишься использовать камни. — Дракон вновь прервался, задумался, а после улыбнулся, — но, это мало чем отличается от соприкосновения, поэтому… — Взял с вазочки три засахаренных фрукта и поставил их треугольником на моей тарелке. — … ты будешь учиться применять самый трудный способ. Смотри, это — ты, кулон и кристалл в центре мира. Ты можешь обратиться напрямую к кристаллу. Но без пробужденного Истока, он скорее всего не услышит твоего голоса. Но с маной, окрашенной Истоком Пустоты, даже если не хочет — непременно ответит. Для удобства можешь закрыть глаза и … представить, как она течет от руки к сердцу, заполняет твой кристалл. И уже после из него направляешь ее движение к кольцу. Это трудно и может получиться не сразу. Как бы описать… Мана Пустоты, скорее всего покажется тебе холодной. Та, которая придет от Первоистока — приятной, но какой-то неполноценной. А когда ты сможешь… соединить их или перемешать… Лучше в сердце, где кристалл, но можно и просто внутри тела. То получишь уже совсем другую — неповторимую, теплую, нежную, сладкую, твою. О, тебе понравится это ощущение. А главное пусть и по капле, но эта мана начнет огранять твой кристалл. Пробуй.

Когда он так говорил, можно было согласиться на что угодно, даже душу продать… Я повела плечами, стараясь сбросить очарование и шарм его голоса. С трудом отделив полученную информацию от эмоций, мысленно повторила основные шаги, чтобы сохранить в памяти и ничего не перепутать. Зарекс объяснял просто, а фантазия с легкостью дорисовывала картинки. Что-то среднее между пособием по анатомии, геометрии и векторам. И все же боялась ошибиться, опозориться, особенно под таким внимательным изучающим взглядом разноцветных глаз. Покрутила в руках драгоценности, прикрыла глаза, чтобы не отвлекаться на дракона. Только тогда удалось успокоиться и прочувствовать, что он имел в виду. Ближе всего это можно было бы описать, как “кровь стынет в жилах”. От подвески действительно текла невероятно холодная энергия и поднималась “жгутами” к сердцу. Даже странно, что не ощутила этого раньше… вот что значит, отвлеклась на красавчика. Стало немного жутко, вдруг этот холод заморозит что-то внутри, но переборола страх. Не думаю, что Зарекс не предупредил бы меня, если бы существовала подобная возможность. Вздохнула. Мысленно представила сверкающий бриллиант размером с девятиэтажку и попросила помочь, поделиться маной. И практически сразу почувствовала тепло и мягкость. Будто в кровь проникло что-то незримое, наполняя теплой, как парное молоко, энергией. Ощущение неожиданно походило на то, что я уже испытывала, когда Айрос проверял мой кристалл на целостность. Но тогда это было гораздо более… скупо, но одновременно с тем — жарче. Странно и непривычно чувствовать это внутри тела. Скажи я о подобном на Земле, упекли бы в дурку. Забавно, еще бы понять, как заставить эту … ману двигаться в нужном направлении? Не сразу, но все же я смогла прочертить воображаемые линии по кровеносным сосудам на руке, что в итоге привели к сердцу. И мана подчинялась, словно я проводила палочкой по песку, и в углубление сразу проникала “вода”. А Зарекс сказал, что сложно… И оказался прав, потому что подобное требовалось проделать со всем телом. Удерживать прогресс и сосредоточенно “чертить” новые линии выматывало. Иногда казалось, что мана расплескивается и утекает в никуда. Но я старалась и расслабилась лишь когда в груди стало горячо. И это был чистый кайф. Словно за все потраченные силы мне выдали приз. Моя мана. Так вот о чем он говорил… Действительно нежно и сладко. Наверно, таким на вкус должно быть счастье. Пребывая в своеобразной эйфории, позволила энергии «скатиться» по руке к кольцу, мысленно желая попасть в хранилище. Тепло рассеялось, а я обнаружила себя в помещении, чем-то напоминающем нечто среднее между громадным бункером и модным бутиком с множеством разнообразной одежды, развешенной на вешалках или надетой на манекены. Всяческая обувь, белье, украшения, а еще броня и доспехи. Все размещено по уму, группами, руководствуясь либо стилистикой моделей, либо их функционалом.

Я завороженно прошла вдоль рядов, обалдевая от количества одежды. Зарекс не лукавил, воплотить в реальности весь этот… гардероб. Не представляла, какая прорва маны для этого потребовалась бы. Но одно знала точно — домик лопнул бы или рухнул под весом, потерявшись, как божья коровка на подсолнуховом поле. Я-то думала, что повидала все на свете, и ничего нового придумать не реально, но… как же ошибалась. Местная мода поражала воображение многообразием стилей и расцветок. Некоторые вещи не могла даже представить, как надевать. Ткани и фактуры вполне соответствовали земным аналогам, но встречались и те, что не видела никогда. Костюмы, платья, юбки, блузки, мантии, просто отдельные вещи, которым я даже определение дать не могла. Какие-то островки отображали азиатскую стилистику, другие — европейскую, викторианскую, французскую, цыганскую, и таких десятки, если не сотни. Но были образцы вовсе неведомых направлений моды. Что-то можно было сравнить с представлениями о фэнтези, что-то со сказками или мультиками. Но больше всего меня порадовала одежда в стиле готики и стимпанка. Я молча обозревала это великолепие. И как тут определиться? Возникло сильное желание уточнить у Зарекса некоторые вопросы. И даже не успела испугаться и запаниковать, потому что не знала, как выбраться отсюда, как оказалась в знакомой комнате. Дракон все также сидел в кресле и увлеченно читал какие-то бумаги. Он переоделся, черно-золотой костюм выглядел помпезно и красиво. Рубашка с воротником-жабо, жилет с вышивкой, брюки со своеобразным кроем и камзол, украшенный вязью рун и вышивки.

— Тебе ничего не понравилось? — При этом в его голосе прозвучала досада.

Я усилием воли заставила себя перестать разглядывать преобразившегося дракона и ответила, — наоборот, там столько всего интересного. Но… я не совсем понимаю, как сюда можно вытащить вещи, которые мне понравились там? И размер… Оно все — маленькое… А я… — Опустила взгляд вниз на свои изрядно выпирающие части тела.

Зарекс отложил пергамент, устроил голову на согнутую кисть и улыбнулся весьма хищно и лукаво. Я замерла кроликом любуясь самым очаровательным удавом на моей памяти. Эта улыбка превратила его в эдакого змея-соблазнителя. Тьфу, одни рептилии в голове! Тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, отчего улыбка дракона стала шире, и он произнес, — хочешь посмущать моих Учеников, разложив понравившиеся корсеты и белье по комнате? Ведь вам, девушкам, всегда так трудно выбрать, что же надеть. Скрытое от глаз, доступное лишь избранным, вызывающее в мужчинах интерес… — Его взгляд изменился, зрачки расширились, почти скрывая радужку, а улыбка стала искушающе-порочной. — А может ты хочешь, чтобы выбрал я? Или чтобы наблюдал за тем, как ты примеряешь и переодеваешься?

От его взглядов и слов я почувствовала себя свечкой, точнее костром. Горела буквально всем телом, от смущения или желания — разобраться оказалось слишком сложно, поэтому закусив губу, отвела взгляд. — Я… я просто не понимаю, как работает эта магия. Вот выбрала я комплект одежды, а как ее изъять? Но, по твоим словам получается можно прямо там переодеваться… Она что, сама растянется? А куда эти вещи девать?

Дракон кхекнул, отвернулся и, начав неспешно наливать в чашку корлинтус, ответил, — зависит от того, что ты хочешь. — Посмотрел на меня, улыбнулся, сделал несколько глотков и довольно зажмурился, — да, когда ты выберешь вещь, которая понравится, просто коснись ее, и она сама изменится под особенности твоего тела. — Он вновь открыл глаза, взгляд которых вернулся в обычное состояние с узкими щелочками. — Достать вещи не трудно, но необходимо ли? На это будет тратиться мана, а ты только учишься. И я не знаю, какого объема твой кристалл. Поэтому будет разумно выбрать и переодеться внутри хранилища. А тот комплект, что на тебе… можешь снять и оставить там. Забрав с собой только то, что понравится. Просто прижми их к себе, когда будешь возвращаться. — Он вновь улыбнулся, а после отвел взгляд и закусил губу, но все же добавил, — также… если ничего не придется тебе по нраву, ты всегда можешь покопаться и в вещах Девы Льда. Одно из колец на твоей руке, а возможно и несколько, просто обязаны содержать в себе одежду, которая нравилась Лиарии.

— Спасибо, — пробормотала и, помедлив немного, снова закрыла глаза. Ответы на все вопросы я не получила, но хотя бы поняла, чего от меня ждут. Сначала хотела оставить себе штанишки, очень уж они были приятными к телу. Но после короткого размышления это показалось мелочным проявлением жадности. Зарекс же сказал, что это мода с родины Лиарии, значит подобные костюмчики у нее наверняка найдутся. Поэтому решила сосредоточиться на новых вещах. По началу думала ограничиться простой кофточкой и брючками, но в итоге выбрала немного более усложненный вариант. Как и предполагал дракон, сложнее всего оказалось определиться с нижним бельем. Его тут оказалось множество видов, почему-то преимущественно черного цвета, а надеть хотелось как минимум половину из них. Выбор остановила на аккуратных кружевных трусиках, а на верх взяла кожаный, мягкий и не сильно сдавливающий грудь корсет. Под него надела приятную к телу простую рубашку с широкой горловиной, открывающей плечи, и пышными рукавами, прихваченными у запястья. На ноги — кожаные штанишки в облипочку и балетки-мокасины. Как и сказал дракон, все вещи, после того как попали ко мне в руки, изменились. Но, как оказалось, выбрать одежду — это полдела. Гораздо больше времени я потратила на то, чтобы раздеться, а если быть точной — снять с себя километры бинтов. Пока разматывала и раскручивала их, невольно ужаснулась, представив, какие раны могли потребовать такое количество ткани и лекарств. Бинты, что располагались ближе к телу, пропитались кровью и чем-то желтым с травянистым запахом. Память тут же подбросила воспоминание из сна, где Зарекс мазал такой же смесью раны девочки. Когда, наконец, я смогла снять все тряпки, позволила себе немного полюбоваться новым телом в одном из зеркал. Увиденное обрадовало, хотя намекало, что за такой красотой нужно тщательно следить, не увлекаться сладким и мучным. Насмотревшись вдоволь, переоделась в выбранный костюм. Он хоть и выглядел куда более провокационно, особенно теперь, когда грудь не утягивалась бинтами и подчеркивалась корсетом, зато такое мне привычнее.

Глава 17. Особенности одежды и Эри

Когда открыла глаза, я снова оказалась в кресле, но чувствовалось сейчас все иначе. Тело получило свободу, избавившись от бинтов, стало легче дышать, да и в целом движения ощущались менее скованными.

— С возвращением, — произнес дракон, хотя даже не поднял на меня взгляд, продолжая сосредоточенно читать какие-то документы.

— Ну и как я тебе? — Ответила, поднявшись с кресла, — надеюсь, подобное не выходит за рамки приличий.

Вот теперь Зарекс посмотрел на меня. Его взгляд пробежался по телу, забуксовал на груди, а после и вовсе вернулся к документам, но на губах мелькнула улыбка. Дракон сделал пару глотков корлинтуса, а после ответил, — на тебе это выглядит очень … красиво. — Произнес он, хотя в голосе угадывалось подспудное “но”. Так что я, слегка закусив губу и вперив в него прищуренный взгляд, стала ждать продолжения. Вздохнув и отодвинув чашку, он заговорил, соблюдая лекторскую тональность и старательно отводя глаза в сторону. — Подобный выбор одежды… можно встретить в этом мире, например, среди пиратов. Или… что-то подобное могла бы надеть знатная леди, решившая обучаться искусству владения оружием. Я бы привел в пример и торговцев, но не уверен. — При этом дракон тепло улыбнулся.

— Мне переодеться? — Уточнила смущенно.

— Нет, — без колебаний отозвался Зарекс, — мне все нравится, — протянул мне чашку с корлинтусом и, с едва уловимым вздохом сожаления, вновь погрузился в изучение писем. Я решила не отвлекать его, села в кресло, положила обратно на столик кольцо и подвеску, стала пить чай с жутко сладким засахаренным фруктом.

— Наша одежда похожа на ту, что носят в твоем мире? — Не отрываясь от чтения бумаг, спросил Зарекс.

— И да, и нет. Все зависит от места, времени и окружения. То, что я видела … там, больше похоже на вещи, что у нас женщины надевают в торжественных случаях, для выхода в «общество» или на свидания, чтобы поразить кавалера. А дома, в повседневной жизни мы носим что-то простое. Это может быть топик с джинсами или футболка с шортами. — Дракон поднял вопрошающий взгляд и, отодвинув пергамент, потянулся к знакомой уже тетради. — Топик — это чаще всего очень короткая маечка… мне проще показать на себе. — Он кивнул, а я провела от плеча к груди рукой, — тонкая веревочка, которая удерживает ткань прикрывающую спереди, размер ткани бывает разным, зависит от степени раскрепощенности владелицы. Чаще всего топ опоясывает тело, и заканчивается над животом. — Зарекс задумался на некоторое время, взял кольцо, а после на постели появились несколько предметов. Белый — практически идеальный вариант топа, красный — больше напоминающий корсет с лямочками и третий красно-золотой — этот крепился на шее. — О да, то что нужно. Белый больше соответствует тому, что я пыталась объяснить, но и эти тоже вполне. — Дракон слегка сглотнул, а я продолжила объяснять. — Джинсы — это просто, это — брюки, по типу тех, что на мне. Но там вся загвоздка в ткани, среди всего многообразия, я в твоей коллекции так и не нашла ничего из денима или синтетики, хотя… что-то очень приблизительно похожее на латекс видела. — Теперь настала моя очередь краснеть и глотать слюнки. — Футболка — это универсальная одежда и для мужчины, и для женщины. Рубашка, чаще с круглой горловиной, простая, свободная, однотонная, что-то вроде туники, но короче. — Я показывала длину рукава и самой рубашки в процессе объяснения. — Видела у тебя там что-то подобное, хотя это была скорее майка — без рукавов и горловина больше. А шорты — те же брюки, но длина их вот до сих, — провела я воображаемую линию по бедру. — Иногда короче, иногда чуть длиннее, но в основном такие. Повторюсь, это одежда для дома, где тебя видят только близкие и те, кто решил завалиться в гости. — Он задумался и хихикнул, а я несколько покраснела, вспомнив сон, где дракон пробрался в спальню Лиарии. — Я понятно объяснила?

Дракон кивнул, а после спросил, — а ткани у вас прочные?

Я зависла. — Смотря с чем сравнивать. Мы все еще про одежду или вопрос более широкого разнообразия тканей?

Он покачал головой, а после объяснил, — почти во все ткани в этом мире вплетаются металлические нити. Если брать одежду магов, то она способна отразить удар любого не зачарованного оружия. Например, те вещи, что надеты на тебя, защитят тело от случайных ранений и укусов животных. Даже дракону будет довольно трудно разорвать подобную ткань, это не считая рун, вышитых на ней. У обычных смертных все проще, но они тоже используют нити. Конечно, далеко не всегда из металла, но как минимум шелковые — там присутствуют.

Я склонила голову к плечу. — Не уверена, что мы вкладываем одинаковое понятие в слово «шелк». Потому что для меня это — волокно, производимое гусеницами, которое отличается гладкостью и нежностью, но никак не прочностью. А ответом на твой вопрос будет — тонкие и кволые, в большинстве своем производители редко задумываются даже о качестве. То шов разойдется, то краска слезет, то катышки сваляются, редко что доживает до следующего сезона. Ткани и одежда — это скорее — декор или способ выделиться из толпы. У нас нет постоянной угрозы нападения зверей, нет и магов, поэтому ткани или скорее пластик, что можно было бы отнести к прочным, используются в основном военными или в какой-нибудь специфической профессии. То есть: влагостойкая, жаропрочная, пуленепробиваемая, кислотостойкая, согревающая, электроизолирующая и еще множество видов тканей. — Дракон поморщился от моих слов, и я поняла, что переборщила с терминологией, поэтому объединила. — Смысл в том, что обычному человеку нет смысла надевать особые ткани с защитными свойствами, потому что зачастую они неудобны и громоздки. Кроме того, у нас люди чаще умирают от рук людей или же по случайности. Можно всю жизнь носить бронежилет, но умереть от того, что в тебя въехала фура, это машина, размером с два таких домика, или от удара ножом в шею. Короче, от всего не защитишься, поэтому никто и не заморачивается. Как-то так.

— Этот мир тоже опасен, поэтому одежда это еще один способ защитить тело. Также она может помочь согреться даже в сильнейшие морозы или продержаться во время перехода по пустыне. Однако, без магии возможности тканей становятся более … ограниченными. Впрочем, даже самые сильные чары не гарантируют полной защиты, и случившееся со мной — лучшее тому подтверждение. Но внешность в этом мире обманчива, взять хотя бы мое облачение. Оно сделано с добавлением шелка черного паука и адамантовых нитей. Да для человека оно необычайно мягкое и нежное на ощупь… — Мои пальцы сами, клянусь, сами потянулись и потрогали изысканную ткань камзола. — Но по сути это — броня. — Я дернулась и убрала руку, а дракон продолжил рассказ, будто ничего не заметил. — Более трех сотен рун, связанных между собой узорами и украшениями, а также моей маной, взаимодействуют, как одно целое. Их основное назначение — вовсе не красота и подчеркивание статуса. А защита меня от окружающего мира и разумных от разрушающего воздействия моего Истока. Этот наряд, конечно, не боевое облачение, но в нем вполне можно сражаться с магами ниже десятого предела. — Дракон закусил губу и пояснил, — пределы — это витающие вокруг нас кольца, обычно они невидимы и проявить их можно только … вычерпывая из кристалла большие объемы маны. На данный момент я могу показать тебе не более восьми, так как кристалл Истока поврежден. — Дракон улыбнулся, а я покачала головой, — возьми, — передо мной появилась тетрадь, перо с ярким оперением и чернильница. — Эри всегда говорил, что людям проще запоминать что-то новое, когда они записывают то, что хотят … отложить в памяти.

— Спасибо, — я взяла перо и с сомнением покрутила в руках. Кончик которого отличался от привычных мне шариковых ручек. Вздохнув, отложила его. — Но, боюсь, без должной практики, только заляпаю все чернилами. А нет чего-то попроще, карандаша или грифеля?

Ответом на вопрос стала появившаяся на столе золотая шкатулка с растительным орнаментом и спящим на крышке огромным драконом, выполненным из черного металла с золотистой гривой вдоль тела. Открыв ее, я обнаружила множество разноцветных карандашей, уютно размещенных на черном бархате. Пробежав глазками, выбрала самый темный, и в течение нескольких минут записывала все, что мне показалось необходимым или же странным, вызывающим вопросы. Встречаются ли Зарекс и Айрос, но потом зачеркнула от греха. Почему Ракс, а не Рэкс и почему Айрос — это Эри? Еще несколько соображений по поводу Лиарии. А остальное все писалось вразнобой. Тем временем дракон же наоборот, закончил со своими бумагами. Затем на небольшом клочке написал что-то, скрутил, сложив в тубус из кожи и начертил руны. Перед ним возникла маленькая холеная ящерица, чем-то напоминающая птеродактиля. Она недовольно крякнула, засеменила к краю стола и протянула лапку, позволяя привязать этот тубус и кольцо. Зарекс жестом приподнял шторку окна, и указав на него, приказал, — во дворец Альтераниона, отдашь одному из Старейшин. — Ящерица кивнула и, пару раз забавно подпрыгнув, юркнула в окно.

— Милое создание… — Задумчиво пробормотала я, удивляясь несуразной внешности вполне разумного зверька.

— Главное — очень быстрое. Даже если ему предстоит пролететь половину мира, он прибудет в Альтеранион к закату. — С довольной улыбкой и толикой гордости ответил дракон.

— Зарекс, я очень боюсь показаться глупой, но хотела уточнить… если я выберу путь мага, ты не захочешь принять меня, как вассала?

— Если, став магом, ты пожелаешь жить в моей стране и помогать вести ее к еще большему процветанию, то я приму тебя. Правда, есть вероятность, что, ощутив на себе влияние Истока Пустоты. Ты, как и прочие, предпочтешь держаться от меня, а, возможно, и от моей страны, как можно дальше. — Слегка пожимая плечами, предположил он.

— А это будет хуже, чем, когда меня накрыло тошнотой и желанием бежать без оглядки?

— Нет. Ощущения будут гораздо слабее и, насколько мне известно, самым сильным из них будет холод. — Неуверенно ответил дракон, подбросив несколько поленьев в очаг.

— Тогда ладно, ничего страшного. Поживем — увидим. Но пока не вижу оснований для побега, как по мне, куда больше поводов шарахаться от Айроса.

Зарекс хмыкнул и сказал, — обычно все, кто приближаются к нему наслаждаются обществом. Точнее мягким теплым светом, как первые лучи Сателиса после холодной ночи и ароматом невинности. То, что ты попала под его ауру… Не думаю, что это когда либо повторится. Если, конечно, сама не попросишь его… — Немного хищно улыбнулся дракон.

— Я и не думала осуждать, это просто его особенность, как и у тебя — черная кровь. Вы просто такие — особенные. Мы все разные, и это здорово. И я не сказала, что не планирую общаться с Айросом больше. Хотя, не думаю, что ему будет интересно подобное… Просто его особенность, она пугает гораздо сильнее…

— Но даже с ней он все еще не нашел себе супругу. — Со смешком заметил Зарекс.

— Возможно, ему трудно поверить, что чувства девушек — настоящие. Да и в целом, он — вкусная добыча для любой, алчущей власти. Возможно, Айрос просто ждет ту, что полюбит его самого, а не положение или тепло, что его окружает? — Философски предположила я. — Да и в целом, ценить то, что само просится на ручки, а не добывается упорным трудом, довольно сложно.

— Не в его случае. И дело даже не в том, что он — жрец Сателиса, бога Света. Учение которого построено на ценности жизни, доброте и помощи нуждающимся, а в его глазах. Если он захочет, то вообще не увидит различий во внешности тех, кто перед ним находится. — С сочувствием в голосе и несколько лирично добавил, — рождение с Пробужденным Истоком — это не дар, а проклятье. — Его голос вновь изменился, Зарекс будто “ушел в себя”, - мне было интересно и поэтому однажды он все же позволил взглянуть на мир “его глазами”. Это было … ужасно. Всего эрн, но он растянулся, словно целая вечность. — Дракон тряхнул головой, а после уже более привычным тоном произнес, — как я и сказал, не важно, на кого смотрят его глаза: демоны, люди, эльфы, драконы, в них все разумные расы могут быть как различны, так и почти одинаковы. Эри способен не видеть их лица, если захочет. Более того, ему приходится использовать магию, чтобы … увидеть мир таким, каков он для других людей. Но это — тайна, ведь Айрос не говорит об этом, да и глаза менять не хочет. Впрочем, ты спросила о другом. Так что — нет, это не Эри, не хочет замечать тех, кто вокруг него, а они. Для окружающих он — Император, Архиепископ или жрец, да даже просто крайне привлекательный юноша, но не Айрос. И в этом я его прекрасно понимаю. Так что… говоря о брачном союзе, я имел ввиду то, что ему пора обзавестись потомством или как минимум — лишиться невинности. — Закончил Зарекс с улыбкой.

— Ну, с его стремлением к совершенству, найти девушку под стать, та еще проблемка. Вот что ты натворил! Я же теперь на него без сочувствия смотреть не смогу, буду видеть несчастного щеночка. — И легонько стукнула его в плечо. — Вы называете его Эри… это какое-то близкое обращение?

Глава 18. Истинное имя

Дракон кивнул и с улыбкой добавил, — это часть его истинного имени. Такое обращение приемлемо между теми, кто … является семьей, между Мастером и его Учеником, иногда так делают возлюбленные, а еще те, кто доверяет друг другу свою жизнь. Истинное имя… Разумные не получают его от кого-то, оно приходит в момент пробуждения Истока или, как в случае с Эри — с рождения. Это имя оказывает на нас влияние, заставляя слушать собеседника, когда это необходимо. А еще говорит о том, насколько мы искренни или серьезны. Но ты не сможешь назвать его так, пока он сам не разрешит. И лучше не пытайся, Исток за такое наказывает. Это не больно, но неприятно, — он снова улыбнулся. — А что до щеночка, я бы согласился, если бы ты имела ввиду щенка дракона.

Я вновь склонилась над тетрадкой, записывая новую информацию, но прервалась, уточнила, — щенки … дракона… Вы так детей называете?

— Нет! Так их называют люди. В зависимости от того, как и с кем мы размножаемся, потомство может именоваться по-разному. Если оба родителя чистокровные, то ребенок с рождения считается полноправным драконом. У него есть Память Крови и право выбора того, кем он будет. Он может расти в любой предпочитаемой им форме, как малыш людей или эльфов, магический зверь или как маленький дракон. А вот, когда один из родителей не относится к нашей расе… начинаются… проблемы. Вначале с тем, чтобы малыш вообще появился на свет. Затем с тем, сколько в нем крови дракона и сможет ли он пробудить наши способности. И, наконец, главная — невозможность изменить собственную внешность до достижения возраста пяти сезонов с момента рождения. А родиться малыш может с аномалиями. И речь не только о хвосте и рогах, могут быть и иные, куда более худшие проявления. Поэтому мои сородичи предпочитают не связывать свою Судьбу и сердце с представителями иных рас. И еще один немаловажный момент — время жизни. Есть лишь несколько видов Разумных, что также как и я, обладают Вечностью и способны передать ее своему потомству. В остальных случаях, даже если дракон разделит отмеренное ему время с тем, кого полюбит, то дети от такого союза этот дар все равно не получат. А пережить смерть потомства для нас очень трудно и болезненно. Но еще хуже для дракона потерять того, кого он полюбил. Такая потеря почти смертельна. Не тем, что он непременно умрет вслед за тем, с кем разделил свою жизнь. Нет, на тело и Вечность смерть любимого не влияет. Но продолжить существовать без своего сердца способны очень немногие. — Достаточно эмоционально поделился Зарекс, нервно подергивая хвостом.

Теперь записи пополнились более объемными заметками. Чтобы не волновать дракона еще больше, спросила, — а почему ты сказал, что согласился бы, чтобы я смотрела на Айроса, как на ребенка?

— Потому что он слишком наивен, для того, кто управляет самой богатой и обширной страной людей. И в какой-то степени, я считаю его собственным ребенком. А так как детям надо помогать, я не против, чтобы ты возложила на себя эти обязанности.

— Оу… А с чем я могу помочь ему? — С непониманием я вытаращилась на дракона.

— Тем, чтобы быть человеком, — улыбаясь, ответил он. — Ты не видишь в нем Императора, и, полагаю, совершенно ничего не знаешь о религии нашего мира, так что ты и Хазаэль видите в нем не Айроса, а Арнэри.

— Ну, если он захочет подружиться, то я не против. — Пожала плечами. А дракон кивнул. Какое-то время мы молчали. Я поглаживала хвост, перебирая гриву пальцами. Когда он расслабленно “разлегся” на коленях, перестав дергаться, решилась задать следующий вопрос. — Зарекс, а найти Мастера сложно?

— Не Мастера трудно найти, а подходящий тебе Исток. — Задумчиво рассматривая одно из отложенных ранее писем, произнес он, а после поднял взгляд, — если захочешь, то обучать тебя магии буду я.

— А это, как с Айросом. Исток врожденный, но он называет тебя Мастером. — Я склонила голову к плечу. Зарекс обреченно вздохнул, но кивнул. Тогда продолжила его “пытать”. — А как узнать, что Исток — правильный?

— Никак. Существуют десятки сотен способов, но ни один из них нельзя назвать верным. Более того, хоть я и развил темный кристалл до шестнадцати пределов, Исток Пустоты мне не подходит. — При этом дракон тепло, но грустно улыбнулся. — Проблема выбора даже не в направлении или варианте искры того или иного Истока, а в требованиях. — Зарекс вздохнул и продолжил. — Когда кристалл получает искру, он начинает… изменяться. Но одного ее наличия — недостаточно. Не камень внутри сердца, а разум должен соответствовать Истоку. Если маг будет делать то, чего от него ждет Исток, то не только огранка кристалла, но и возвышение пределов будут проходить гораздо легче и быстрее, а искра разгораться все ярче. Пустота — Исток, который я использую, проходит по границе боли и уничтожения. Если перестану сражаться забирая жизни, путь не сразу, но она поглотит меня. Хазаэлю с его утратой было гораздо легче, во всяком случае раньше. Предательство Девы Льда глубоко ранило и наполнило душу тьмой, которой все эти сезоны и питалась Пустота. Поэтому он вырос сильным магом, в то время как у себя на родине, не мог достигнуть и четвертого предела. — Дракон улыбнулся. — Как видишь, не все так просто. Но один совет я дать тебе могу. Подумай о том, кто ты, как ты хочешь жить, что чувствовать, запиши это. И мы попробуем найти мага, чей Исток будет отвечать хотя бы половине из того, какой ты хочешь стать.

— Хорошо, — несколько заторможено отозвалась я, — попробую записать. А ты? Если тебе не подходит Пустота, почему не сменишь, как Хазаэль? Ведь, по твоим словам, с неподходящим Истоком он не мог нормально развиваться…

— Верно, я становлюсь сильнее только в бою. Пустота поглощает боль и ужас моих врагов. — При этих словах я уловила грусть, а не кровожадность, как можно было бы предположить. — И да, я желаю сменить ее. Более того, я знаю мага, у которого есть искра, что подошла бы мне. Но… на данный момент… у меня есть обязательства и, пока они не будут выполнены, мне придется продолжать свое сосуществование с этим Истоком. Впрочем, если отбросить в сторону… особенности, Пустоту смело можно назвать одной из двух сильнейших искр. А по разрушительным возможностям она, пожалуй, превосходит их все.

— Оу, понимаю. Знаешь, видя, чем тебе приходится жертвовать ради благополучия своей страны, сомнений в твоем предложении все меньше. И, если мне будет позволено обращаться к тебе за объяснением моментов, которые могут показаться мне … несправедливыми… Я, пожалуй, соглашусь стать твоим вассалом, вне зависимости от того, буду магом или нет. — Широко улыбнулась и, пожав плечами, предложила, — так что, могу немножко потрудиться на благо Империи и приготовить что-нибудь для тебя и охотников… Если, конечно, они вернутся голодными…

Дракон задумался, кивнул и сказал, — суп, салат и свежий напиток из корлинтуса, если не трудно?

— И блины… если конечно на них есть продукты… Я не уверена про соду… что у вас есть такое… Гидрокарбонат натрия, тоже вряд ли тебе что-то скажет.

Зарекс протянул руку к столику и заменил кольца — новое снял с пальца и положил рядом с кулоном, а то, что с одеждой — надел, и слегка пододвинул драгоценности ко мне. — Или тебе нужна особая одежда? — Я отрицательно помотала головой, тогда он продолжил, — в этом кольце не только продукты, но и ингредиенты для зелий и магии. Поэтому, чтобы облегчить себе выбор, представь лавку, ярмарку или базар. И кольцо само оставит перед тобой то, что можно использовать для приготовления пищи, избавив от ингредиентов, прикосновения к которым лучше избегать.

— То есть, я могу просто представить себе свойства, приблизительный вид и структуру, а кольцо предоставит наиболее подходящие?

— Ну, оно попытается. — При этом он кивнул.

— Рецептуру супа и салата я могу использовать… свою, подобрав аналоги, или лучше не экспериментировать? — Продолжила допытываться я.

— Можешь попробовать, но как я понял, наши миры довольно сильно отличаются. Так что не огорчайся, если что-то что тебе покажется привычным, при приготовлении, даст совершенно не тот результат, о котором ты думала.

— Тогда, тебе придется мной руководить, чтобы я смогла приготовить хотя бы суп и салат съедобными. С заваркой корлинтуса, полагаю, проблем не возникнет… Хотя, возможно, и тут есть какие-то тонкости… А блинчики… если получится, то приготовлю, … а нет, так нет. — Дракон согласно кивнул.

Я решительно подошла к столу, и, чтобы освободить руки, надела и подвеску, и кольцо. Причем, оказавшись рядом с сердцем, камень в кулоне не только не стал нагреваться, но вновь и вновь одаривал меня порцией морозного холода. Отмахнувшись от этого ощущения, вспомнила уже изученный урок. Вздохнула, снова отыскала энергию и пропустила сквозь себя, но в этот раз представила себе мясной отдел на рынке. Процесс все еще был непривычен, но не вызывал каких-то проблем. И вскоре я оказалась, где и планировала, точнее почти. Ведь вместо одного отдела, здесь был целиком мясной рынок, причем некакой-нибудь сельский захудалый, а что-то вроде тех, которые посещала раньше в Москве, размером с пару-тройку футбольных полей. Хотя, следовало бы догадаться, ведь хозяин колечка — хищник, судя по тому, с каким удовольствием хлебал кровь. Лишь побродив меж рядами, я поняла, что каждый вид мяса — особенный, и дело было даже не в том, что птица находилась отдельно от животных, просто текстура, размеры, а зачастую и цвет мякоти или кожи разительно отличались от того, к чему привыкла я. Но заблудиться или не найти нужное здесь оказалось невозможным, слишком логично и рационально размещалось в пространстве. Наверное, я бы именно так все и разложила, если бы имела подобные намерения. Туши разделаны, рассортированы и подготовлены к приготовлению. Поймав себя на мысли, что вряд ли все это можно съесть даже за несколько дней, предположила, что здесь мясо не портится, под действием чего-то типа стазиса. Удобно.

Побродив еще немного, решила уточнить, на каком бульоне у них тут суп готовят, вернулась в реальность. Но вопрос задать не успела, так как с громким хлопком в окно влетело что-то синее. Я мгновенно отскочила на несколько шагов, вскрикнув что-то вроде «мамочки». Не думала, что могу так. И лишь пару секунд спустя осознала, что опасности никакой нет. Лишь синяя ящерица с кольцом на лапе зависла перед Зарексом.

— Господи, так и до инфаркта недалеко, — пробубнила я, расслабленно опускаясь на один из стареньких табуретов возле очага.

Дракон же состроил недовольную моську, вздохнул и протянул руку к кольцу на лапе. После чего на столе перед ним оказалась увесистая кипа бумаг, писем и свитков с печатями. Он снова вздохнул и, посмотрев на меня, с извиняющейся улыбкой произнес, — прости, но, похоже, тебе все же придется … поэкспериментировать, так как я вынужден заняться бумагами. Но я буду отвечать на все вопросы и давать советы, если попросишь.

Мне искренне было жаль его, еще от ран не оправился толком, а уже вынужден трудиться. И пусть только головой, но мне ли не знать, как бумажная работа иногда бывает утомительна. Поэтому я старалась как могла не дергать его больше необходимого, отрывая только по самым спорным вопросам. И в начале их было достаточно много. Все-таки приготовить что-то толковое из диковинных продуктов весьма непростое дело. Так что я пошла самым логичным путем в отношении супа, выбрав рецептуру — пюре. Я задействовала всю утварь, что была в комнате и даже пришлось выпрашивать некоторую у дракона. В итоге мне выдали другое кольцо, где хранилось множество всяких котелков, посуды, ножей и походных прибамбасов. Исходя из этого можно было судить, что Зарекс любит путешествовать, и зачастую не по самым людным местам. Или он просто параноик, который готов к любому повороту сюжета. Все свое — ношу с собой! И как показала практика — не зря.

Глава 19. Особенности иномирской кухни

Я научилась пользоваться очагом, регулируя температуру путем перемещения углей или добавления поленьев. Работа закипела. Отваривая и обжаривая в разных емкостях всевозможные продукты, пробовала получившееся, смешивала небольшие порции. И лишь исходя из того, нравился мне результат или нет, формировала основу супа в котелке. Бульон сварила на куске мяса с костью, выбрала его, потому что оно больше всего походило на говядину. В целом осталась довольна, правда, в процессе готовки кость стала отливать розовым, но сама мякоть разварилась хорошо и на вкус оказалась отменной.

Короче с мясом все оказалось просто, чего бы я не сказала о приправах и прочих порошках. Когда я попыталась добиться от кольца отдела со специями, я оказалась в окружении миллиона полочек и баночек, причем взгляд не мог охватить всего. Если просто бродить могло пройти несколько циклов, прежде чем получилось бы найти хоть что-то подходящее. Поэтому я пошла другим путем, теперь ставила перед колечком уже конкретную цель, формулируя наибольшее количество свойств искомого, во главу угла ставя съедобность. В итоге получала один или несколько вариантов, а дальше дело техники. Так я нашла соль, муку, правда, немного желтовато-прозрачного цвета, коричневый сахар, несколько видов масел, горчицу в зернах, уксус с легким фруктовым ароматом, и несколько специй, которые либо были аналогичны земным, либо имели похожий запах, но отличались структурой.

Так что бульон получился ароматный, правда слегка оранжевого оттенка и чуть сладковат, но это даже добавило некоторую пикантность. Эксперименты с овощами проходили весело. Один и тот же вид продуктов я отваривала, обжаривала и тушила. И иногда поражалась результатам. Обычные бесцветные продукты могли почернеть или посинеть, красное становилось малиновым или желтым. Но, такое случалось не так часто. В итоге я получила ароматный и наваристый суп-пюре, терракотового цвета с нежной текстурой, где плавали кусочки отваренного и слегка обжаренного мяса. Когда закончила готовку, утащила котелок в кольцо, предварительно уточнив у дракона, что там суп останется горячим и свежеприготовленным. Салат тоже создавала порциями, смешивая и формируя подходящую структуру. А заправить решила самодельным майонезом. Сложнее всего оказалось с взбиванием, ведь в этом мире не было такого понятия как “блендер”. Но тут помог дракон, хотя казалось, что он полностью погружен в бумаги и особо не обращал на меня внимания. Но, когда я уже измучилась, взбивая желтки с маслом, он предложил помощь и зачаровал венчик, чтобы тот сам выполнял необходимые движения. По факту — сотворил мне миксер. Так что осталось только добавить немного уксуса, соли и специй. Когда заправила салат соус, не удержалась, попробовала и довольно улыбнулась.

Дальше очаг подвергся испытанием блинами. Оказалось, что поддерживать температуру для жарения — тот еще геморрой. В итоге с ними я провозилась дольше всего. Сначала оказалось непросто подобрать структуру теста, то было слишком густым, то наоборот — жидким, так что его получилось в итоге достаточно много. Потом какое-то время у меня жарились комочки или блины подгорали. Но и тут, подобрав правильное масло и его количество в тесте, справилась. Ну и дальше — нудная процедура жарки. В результате, чтобы занять себя еще чем-то, приготовила гренки с порошком с чесночным запахом к супу, и сделала подобие конфитюра из лакстасов, ну и, конечно, заварила корлинтус. Когда тесто, наконец, закончилось, я привела посуду в порядок, распихав все заимствованное обратно в кольцо. Теперь заняться было нечем. Так что какое-то время я посвятила отдыху, совмещенному с рассматриванием дракона. Смогла отметить, что каждый раз, как он откладывал очередное письмо, его взгляд, нет-нет, да и возвращался ко мне. Я же все пыталась понять, что в нем такого … интересного, настолько привлекающего меня. Если брать экзотичную внешность, то тут с красотой Айроса трудно соревноваться. Он вообще вылеплен будто по кальке моего идеала. Но все же я смотрела и смотрела на Зарекса, и получала несомненное удовольствие. В конце концов, я надавала себе мысленных подзатыльников за фантазии, вышедшие за рамки допустимого. Ведь он сказал, что я для него теперь как дочь… Так что надо и вести себя соответственно.

Поэтому я отделила несколько блинчиков, завернув их по типу голубцов, в качестве начинки положила конфитюр. И, подхватив тарелку и чайник с корлинтусом, пошла к погруженному в работу дракону. Он вроде бы не смотрел на меня, но небольшой столик, заваленный стопками бумаг, мгновенно изменился. Теперь на этом месте красовался добротный обеденный стол из темного дерева, украшенный резными завитушками и золотом. Я поставила еду, и, после секундного колебания, зашла за спину дракона, положила руки ему на плечи. Почувствовала, как он немного напрягся, поэтому склонилась и тихо сказала, — расслабься, работа может подождать пару минут. — И стала разминать ему мышцы. Движения были профессиональными и привычными, так как в свое время часто приходилось делать массаж отцу. И спустя продолжительное время Зарекс все-таки расслабился, а потом и вовсе практически замурлыкал от удовольствия. И, когда я в очередной раз зацепилась ногтями за воротник, его камзол и рубашка исчезли. Это позволило делать массаж качественнее, но и добавило смущения. Я старалась отвлечься от ощущений упругого тренированного тела под пальцами, не скатиться в банальные ласки, и просто разминала руки, плечи, спину, шею, основание черепа, голову. Кожа Зарекса изначально была горячей, поэтому я никак не могла определить момент, когда мышцы станут достаточно податливыми для глубоких манипуляций. И в конце концов просто решила действовать, и, возможно, иногда причиняла боль, но, если я хотела получить нужный эффект, это было необходимо. С полчаса измывалась над ним, и, когда почувствовала, что мои руки налились приятной усталостью, начала завершать массаж легкими касаниями подушечками пальцев. Сложнее всего оказалось заставить себя оставить в покое нежные и мягкие волосы, давно заметила, что падкая на такие вещи.

— Попробуй блинчики, только осторожно, там начинка жидковата. Если что, я их ела, и, как видишь, еще жива, так что эксперимент можно считать завершенным и весьма успешным. Единственное, корлинтус, я точно не знаю пропорции, на этот объем положила горстку листьев, где-то с небольшой кулачок, не стала тебя по таким мелочам дергать. Если не так, переделаю. — Я убрала руки, но не спешила выходить из-за спины, чтобы скрыть раскрасневшиеся щеки.

Зарекс сразу вернул на место недостающие элементы одежды, а со стола исчезли бумаги, кроме одного свитка с печатью Империи Миантарион. И только после этого пододвинул к себе тарелку, аристократично отпилил кусочек и съел. Мучимая любопытством, я выбралась из своего укрытия, чтобы узреть довольную улыбку на его лице. Напиток же, напротив, заставил его чуть поморщиться, но чашку он не отодвинул и продолжил пить. А вскоре отметил, — еда приготовлена отменно, а вот с листьями ты явно пожадничала, но пить можно … вполне. Хотя, возможно, людям нравится, когда он такой… некрепкий.

— Учту на будущее. — Он с улыбкой кивнул. А я уселась в кресло, подперла рукой голову и стала наблюдать как он кушает. — Рада, что понравилось. Надеюсь и остальное тоже… Во всяком случае на мой вкус получилось вполне… интересно.

— Скоро узнаем. В горах темнеет довольно рано, а значит и эти двое вскоре должны вернуться. Полагаю, где-то через эрн или два. — Потом дракон перевел взгляд от окна на меня, заставив немного смутиться от этого хищно-изучающего внимания. — Многообразие ингредиентов нашего мира довольно… велико. Надеюсь, кольцо помогло тебе, и ты смогла найти все, что искала. А еще мне интересно, насколько велико различие в готовке между нашими мирами.

— Да, нашла. Кольцо — потрясающая штука, без его помощи мы бы все остались голодными, а я бы все еще бродила между полок и стеллажей со всякими продуктами. В остальном… это трудно сравнивать. Точно могу сказать, что никогда подобной коллекции специй и трав не видела в одном месте. Да и мясо… Не уверена, что определила хотя бы один процент из того, что там есть. Не представляю, сколько животных и птиц вообще можно собрать обратно из того количества… И сколько народу можно этим всем накормить. С своем мире я не принадлежала к элите общества. Возможно, наши правители и имели в закромах что-то подобное, но для меня это удивительно. По поводу различий в готовке… дело практики, по сути: мясо, крупы, корнеплоды… в той или иной степени подобрать аналоги можно. Но вот техника… С одной стороны, магия… это что-то за гранью фантастики. Засияла закорючка, и блендер готов. С другой стороны, очаг… несколько устарел в моем понимании…

Зарекс засмеялся, вызывая у меня приступ смущения. — Ты права, очаг — ужасен, но создать или собрать полноценную плиту, способную регулировать пламя довольно затруднительно. Особенно здесь. Но, если тебе она необходима, можешь заставить мальчишек нанести руны и на эту. Чтобы она стала для тебя если не привычной, то более удобной. — Я помотала головой, все равно уже все готово, зачем нагружать. Но от понимания, что нормальная техника тут тоже есть, на душе стало значительно легче. А внутри появилось предвкушение и желание полюбоваться на местные аналоги. — Что до … закорючек, — с явным сомнением и пренебрежением в голосе произнес он последнее слово, — рунная магия тратит очень много маны. Обычно мы обращаемся к собственному кристаллу и направляем энергию напрямую. Это помогает добиться нужного результата с меньшими затратами. Но в ее использовании есть и свои преимущества, например, для активации руны не обязательно быть магом, достаточно иметь артефакт, содержащий в себе ману. — При этом он посмотрел на кулон на моей груди и добавил, — и знать основы. Другими словами, ей может воспользоваться любой Разумный, которому по силам вообразить и направить ману из артефакта в начертанные руны.

— Опасная штучка. — Я покрутила кулон в руках. — После ужина, верну, от греха…

— У него нет своей воли, без твоего желания это — всего лишь украшение. Но, оно способно помочь тебе … скажем … осмотреть свое наследство, оставленное Девой Льда. — С улыбкой отметил Зарекс.

Я потупилась, а после робко произнесла, — не уверена, что могу этим пользоваться. Вдруг … Хазаэль прав, и она может вернуться… А я тут по ее накоплениям шарюсь. Не хотела бы, чтобы мои вещи трогали…

Дракон, пожимая плечами сказал, — даже, если она когда-нибудь сможет вернуться, то уже не будет иметь прав на все эти вещи, и в этом только ее вина. — Я удивленно распахнула глаза, а он равнодушным тоном пояснил, — Лиария ослушалась главного правила магов. Вместо того, чтобы отправиться за помощью, решила вступить в бой, подвергнув возможной опасности простых смертных. К тому же от нее было куда больше вреда, чем пользы. И не стоит забывать, что это она вызвала меня на дуэль, где, по сути, и была убита. А значит все, что ей принадлежало, теперь мое. — Он хищно улыбнулся, но после устало вздохнул и добавил, — впрочем, мне не нужны ее побрякушки. Так что чтобы она там не хранила, теперь это все — твое. Можешь распоряжаться содержимым колец и артефактами, как тебе будет угодно.

От каждого предложения рот стремился распахнуться, а челюсть — встретиться со столешницей, но я лишь оторопело моргала. И, когда дракон замолчал, мне потребовалось время, чтобы осознать все его слова.

— Спасибо… — Пробормотала я, смущенная откровенно дорогим подарком. Уже успела оценить количество колечек, когда перед готовкой снимала с пальцев все лишнее. Один вид украшений говорил о их дороговизне. А уж если предположить, что в них могло располагаться нечто подобное тому, что увидела в кольцах Зарекса, то было с чего впасть в оторопь. — А вдруг там что-то опасное… — И заметив вопрошающий взгляд, пояснила, — ну, что мне не стоит трогать, но что могу схватить по незнанию и отравиться или взорваться, например…

— Хочешь, чтобы я осмотрел ее артефакты? — Спокойно уточнил он.

— Не настаиваю… просто мне так было бы спокойнее. Кроме того, это может подождать. Я сейчас не особо горю желанием ковыряться в чужих вещах. Буду лазить по мере необходимости, не думаю, что на меня нападет ночная рубашка или тапочки.

Дракон засмеялся. И лукаво добавил, — все может быть.

Я испуганно вскинула голову, заглянула Зарексу в глаза, вспоминая, что он не способен обмануть. И пробормотала, — оу… ладно. Можно поспать и в этой… Она немного коротковата, но не критично. — Вспоминая, в чем спала одетой сама хозяйка этих колечек, моя рубашка показалась… вполне целомудренной.

— Как скажешь. — Произнес он, доедая последний блинчик. После добавил листьев в чайник и вновь подогрел его. А потом на столе передо мной появилось нечто — огромная книженция. Подобные фолианты я видела только в музеях. На черной кожаной обложке значилось «Руны и их сочетание».

— Господи, только не говори, что мне все это надо выучить? … До полуночи … И фасоль от гороха перебрать… — Театрально испугалась я.

Зарекс посмотрел недоумевающе и произнес, — не совсем понимаю, о чем ты. Слишком много непонятных для меня слов. А что до рун… со временем тебе действительно придется их выучить. И желательно все.

— Прости… я постоянно забываю, что меня можно не понимать. Кстати… а почему я вас понимаю и могу читать?

Глава 20. Язык, руны и ошибки имперского масштаба

— Из-за артефакта или нескольких, тех, что все еще на тебе, — ответил дракон.

— А если с меня все снять, то меня никто не поймет? Или скорее я — никого, правильно?

Дракон задумался, — это можно легко проверить. — Произнес он и снял серебристые сережки в виде наконечников стрел, что я до этого не замечала за волосами. И вопросительно посмотрел на меня.

Я как-то растерялась, а после мозг выдал неожиданные строчки:

— Что есть любовь?

Безумье от угара.

Игра с огнём, ведущая к пожару.

Воспламенившееся море слёз,

Раздумье — необдуманности ради,

Смешенье яда и противоядья. *

— Красиво… Вот только… тема довольно болезненная. — Он вымученно улыбнулся и добавил, — твой язык похож на темно-эльфийский. Но произношение… очень непривычное. К тому же некоторые слова больше не используются, но я встречал их в старых книгах. И, если с молодняком и могут возникнуть недопонимания, то представители старшего поколения и дворяне вполне смогут понять твою речь и без артефакта-переводчика.

— Прости, не знаю, почему именно это первым пришло в голову… Я, когда теряюсь, выдаю, порой, очень странную информацию… Не хотела тебя расстроить. А эти темные эльфы так зовутся, потому что они внешне — темнокожие или они по какому-то признаку не светлые? Я просто пытаюсь понять, насколько смогу … сойти за темную эльфийку… — Чуть сморщив нос, спросила я, снимая с себя кольца и подвеску Зарекса. Решив, что это точно не помешает мне перевести ответ, потому что вполне понимала его и без них.

Дракон закусил губу и отвернулся, уже этим говоря — не похожа я на эльфа, но он в своей манере, тщательно подбирая слова, начал объяснения. — Эти эльфы используют… магию крови и жертвоприношения. К тому же они не очень дружелюбно настроены к другим расам. — Вновь повернулся ко мне и посмотрел в глаза, — думаю, ты уже заметила, что в этом мире темным считается то, что не угодно Хрустальным Башням. И при этом оно не обязательно злое по своей природе. Да обычаи эльфов Кастоса довольно… своеобразны и могут даже напугать, но ведь у всего всегда есть причина. — Он улыбнулся. И да, по велению Башен их стали называть и считать темными, но вина лежит отнюдь не на самих эльфах, а на своевольных посланниках. Которые решили, что вправе принести порядки Башни на континент, который в их помощи не нуждается. Насколько мне известно, изначально эти посланники прибыли к эльфам для заключения мира и установления торговых союзов, чтобы впоследствии возвести на континенте новую Башню. И, кажется, их сварили заживо, к сожалению, подробности мне неизвестны. Могу только сказать, что один из моих Старейшин вполне успешно вернулся оттуда целым, а Альтеранион получил нового союзника и торгового партнера. Что до твоего другого вопроса… Нет, ты на них совсем не похожа. Эльфы Кастоса имеют крайне хрупкое телосложение, их кожа и волосы подобны снегу, а глаза — несут в себе оттенки неба в безоблачный цикл. Единственные Разумные, кто более или менее близок к ним по внешности — белые драконы и лунные эльфы.

— Но встретить их практически невозможно… — Пробормотала я и опешила оттого, что произнесла. Откуда у меня эта информация? Опять приветы от Лиарии? Подтверждением послужил удивленный взгляд Зарекса. Он кивнул, вынуждая потупиться, и, чтобы сменить акценты в разговоре, уточнила, — а меня не заподозрят в том, что я тоже совершаю кровавые обряды, если поймут на каком наречии говорю?

— Нет, учитывая сложенные об этих эльфах истории, тебя скорее примут за одну из беглянок и начнут жалеть. Разумные решат, что тебе просто посчастливилось уплыть с Красного континента живой. И даже наличие непривычных, устаревших слов не изменит их мнения, разве что… добавит понимания, что ты служила знати или кому-то близкому к истории.

— Хорошо. — Сказала я и стала стягивать с себя остальные украшения. С любопытством обнаружила, что уши у меня проколоты в нескольких местах, и каждое отверстие занято какой-нибудь сережкой. Только две из них составляли пару, остальные были настолько разными по стилю, что это казалось весьма странным. Я вздохнула и сказала, — вроде все. Для начала скажи что-нибудь на темно-эльфийском.

— Что-нибудь… — После некоторого колебания произнес дракон. Слова-то я поняла, но звучали они… как-будто с французским акцентом. Я не смогла удержаться от смешка, — хорошо, а теперь на привычном тебе языке скажи пару слов.

— Эрфи лонта. — Пожав плечами, отозвался дракон.

— Понятно, что ничего не понятно. Теперь надо найти, какое из этих украшений позволяет мне понимать тебя. Их обязательно надевать или достаточно взять в руки… Блин, я же ответ не пойму…

— Мне хорошо знаком язык темных эльфов. Хотя, полагаю, мое произношение слов на нем крайне скверное. И, если хочешь, я могу сразу указать тебе на нужный артефакт. Но что касается необходимости носить или держать его — это зависит только от того, как этот предмет был зачарован. Так что этот момент ты сможешь определить только проверив.

Я кивнула, а Зарекс провел ладошкой над украшениями, а после указал на неприметную сережку с жемчужиной. Я взяла ее в руки и выжидающе посмотрела на него.

— Энтайя лайос морф… — заговорил он, а я вздохнула и вставила серьгу в одну из дырочек. — … поэтому не стоит огорчаться. — Не меняя интонации, закончил дракон.

— Хороший совет… даже если не понятно его начало. — Я рассмеялась, а он чуть смущенно улыбнулся. — Ладно, не буду отвлекать тебя больше. Меня еще руны ждут.

Нацепила обратно все украшения, не то чтобы я особо в них нуждалась, просто не знала, куда деть. Нашла тетрадь и карандаши, пододвинула к себе талмуд и занялась изучением. Вскоре голова уже пухла от обилия информации. Хоть и подавалось все в очень простом и логичном порядке, все равно через какое-то время начала понимать, что основательно запуталась. Я отодвинула книгу и вчиталась в конспект. Когда несколько раз повторила, уверилась в том, что поняла все верно. Удовлетворенно выдохнула и, закрыв тетрадь, с некоторым удивлением обнаружила, что за окном уже сумерки. Не думала, что руны смогут так занять меня. Переведя взгляд на Зарекса, натолкнулась на его ответный, слегка умилительный. От этого смешалась и потеряла вопрос, который хотела задать. А когда в голове созрел новый, дверь отворилась, заставив меня захлопнуть рот и промолчать.

Дракон сразу посмотрел туда, а я еще какое-то время улавливала перемену и оттенки эмоций на его лице. Пропала мягкость и благодушие, черты будто заострились, брови сдвинулись к переносице, а во взгляде проскользнуло что-то вроде осуждения или разочарования.

Вошедшие парни наоборот выглядели довольными и раскрасневшимися. На какое-то время я зацепилась взглядом за Айроса, а после перевела его на знакомого незнакомца, надеясь уловить какие-то изменения и эмоции. А еще пыталась поймать первый его взгляд на меня. Понять, не ошибся ли в своих суждениях Зарекс, и не опасен ли этот эльф для меня. Хотя, какой из него эльф? Уши обычные — человеческие, а глаза такие же лиловые, как и у меня. Почему-то я не замечала этого раньше, хотя в воспоминаниях Лиария думала о нем, как о эльфе. Надо будет спросить.

— Повеселились? — Холодно и хлестко спросил Зарекс. Мне захотелось сжаться от его тона, а парни лишь недоуменно посмотрели друг на друга. — Тогда объясните мне, что это значит… — Хвост дракона нервно застучал по полу, а к парням полетели два свитка, каждый со своими печатями. И прочитав содержание, реакция их была разной. Айрос был ошарашен, в то время как Хазаэль виновато прикусил губу и отвел взгляд. А мне еще больше захотелось спрятаться. Знаю, каково получать нагоняй, когда рядом посторонние.

— Мастер, я могу все объяснить, — первым заговорил Хазаэль.

— Правда? Попробуй. — Сравнительно мягким тоном, но с заметными язвительными нотками, ответил Зарекс.

— В тот же цикл, когда вы отправились на Эрфайзорен, к нам прибыли послы из Башни Сэзаверик. Они предлагали выгодный контракт, но требовали немедленного решения. Я читал условия сделки, и они были прописаны вполне четко, поэтому согласился. Кстати, Старейшины также поддержали этот договор единогласно. — Несколько взволнованно объяснил он.

— Единогласно, значит… Хазаэль, ты понимаешь, что, по факту, являешься кронпринцем Империи и, в случае моей смерти, станешь ее Императором? — Парень кивнул. А дракон продолжил, — тогда почему ты не думаешь как будущий правитель? Они — Лисмонсы. Если об этом договоре станет известно другим, в Империю хлынет волна магов. И что ты станешь с этим делать? Ты не сможешь обратить их насильно, как не сможешь и уследить за их действиями. Рыцари Смерти сильны, но при таких обстоятельствах им будет не по силам продолжать поддерживать порядок и защиту, которую и я, и ты обещали нашему народу. Как ты собираешься защищать таких, как она? — Кивок в мою сторону. — Обычных смертных.

Хазаэль смотрел на меня без ожидаемой злости или желания избавиться от свидетеля подобной отповеди. Напротив, в лице читалась растерянность и сожаление. Будто я действительно олицетворяла тот народ, перед которым он оказался виноват. Со смирением он ответил, — я вас понял, Мастер. Простите, впредь такого не случится.

— Очень надеюсь. — Кивнул дракон, и перевел взгляд на второго. — А теперь вы… Айрос фон Лоюз… Что вы мне скажете?

В ответ донесся тихий голос, — Моракс, пожалуйста, остановись. Ты же знаешь, это не мой почерк, и я никогда бы не пошел на это. Подобное не только невыгодно Миантариону, но и может разрушить уклад и торговые соглашения Империи.

— Тогда, как ты объяснишь печать? Или хочешь сказать, что твой брат тебя предал? — С ехидной улыбочкой спросил дракон, от которой у меня кровь застыла в жилах, а желание мимикрировать под стеночку стало нестерпимым. Оказывается, он бывает совсем другим.

— Нет, Мейрос не мог. Поэтому, скорее всего, он уже мертв. — Айрос горько вздохнул. — Но в данный момент я все равно уже ничего не могу изменить.

— Почему же? — Заинтересованно уточнил Зарекс.

— Как ты знаешь, моя Империя соседствует с тремя Башнями, ссориться с которыми из-за пустяков слишком опасно. Поэтому я согласился пройти обучение в Академии. Если я вернусь и попытаюсь навести порядок, то не успею к зачислению, а это даст им повод развязать войну.

— Так ты считаешь это пустяком? — Впервые за весь их разговор дракон чуть повысил голос.

— Нет, конечно нет. Я не это имел ввиду. — С жаром ответил Айрос, потупил взгляд, закусил губу и отвернулся.

После этого раздался тяжелый вздох дракона. Какое-то время он постукивал стеклянным наконечником пера по столу, подобно своему Ученику закусив губу. В конце концов недовольно произнес, — входите и закройте уже дверь. — Вновь вздохнул, а потом посмотрел на меня и уже привычно мягко, с улыбкой, обратился, — покорми их, если не трудно. — А сам снова занялся бумагами.

Я подорвалась и, немного нервничая, затараторила, — простите, я сейчас все поставлю. И еще пока не знаю тонкостей этикета, поэтому если что не так, простите.

— Ничего, — мягко и ободряюще улыбнулся Айрос. — Я весьма непривередлив, да и наш кронпринц тоже, — с усмешкой добавил он, под осуждающий взгляд эльфа.

Это немного успокоило меня, но сразу вытащить необходимое из кольца все равно не получилось. Лишь глубоко вздохнув и перестав заморачиваться по поводу их мнения, удалось почувствовать и направить энергию к кольцу. А после достаточно быстро я смогла расставить на столе в принципе немудреные блюда, порционные тарелки, приборы, чашки. Правда, пришлось умыкнуть чайник у Зарекса, но он вроде бы не был против.

— Суп с гренками, салат овощной с майонезом, блинчики с конфитюром к чаю… ой, простите, корлинтусу. — Отчиталась, вытянувшись в струнку рядом со столом.

Айрос улыбнулся, кивнул и сразу приступил к трапезе. А Хазаэль несколько растерянно посмотрел на меня, после на остальных, на что Айрос сказал, — не спрашивай, потом. Он и так на нас злится, так что просто накладывай и ешь. — Повернувшись ко мне, с лучезарной улыбкой добавил, — все очень вкусно.

Буквально просияв от похвалы, я уселась, тоже пододвинула к себе тарелку, налила в нее суп и всыпала немного гренок. Все-таки мыслительная работа способствует голоду. Слопав пару ложек, заметила, как Айрос с некоторым сомнением повторил за мной и добавил себе немного гренок. Зачерпнул, попробовал и, посмаковав, кивнул, насыпав еще. А я поняла, что надо и с блинчиками провернуть разъяснительную деятельность. Так что пододвинула тарелку к себе, завернув в несколько из них начинку, и вернула обратно на центр стола, вновь взявшись за суп.

* У. Шекспир “Ромео и Джульетта”

Глава 21. Обида

Трапеза проходила в молчании, сопровождаемом лишь скрипом пера и иногда звоном посуды от моих неумелых действий. К моему ужасу, парни ни разу даже по тарелке вилкой не царапнули. Я сознательно ела медленно, стараясь исподволь наблюдать за ними. Айрос выглядел грустным и задумчивым, хотя, когда встречался со мной взглядами, всегда дарил ободряющие улыбки. Хазаэль тоже казался задумчивым, но на его лице вина зачастую сменялась решительностью или отрешенностью. В какой-то момент я перевела взгляд на Зарекса и залипла. Он был предельно сосредоточен, казалось, каждое движение выверено, почерк остался неизменным — красивым, четким, ровным. После того, как он закончил писать, приложил к бумаге перстень. Над листом заструился тонкий дымок, и я поняла, откуда в комнате был этот запах. И после этого, творились чудеса. Лист сам скручивался, обвязывался парчовой нитью, концы которой скреплялись сургучом и снова Зарекс прикладывал перстень. И, так как несколько готовых свитков лежали неподалеку, я смогла различить на печати символ — черно-золотой дракон, как и на чернильнице. И усмехнулась, было бы крайне странно узреть там кролика или маргаритку.

— Мне нужна мана для посланников, кто поделится? — Неожиданно для меня заговорил он, глянув на парней.

— Возьмите мою, Мастер. — Тут же с готовностью произнес Хазаэль. Дракон кивнул, принимая предложение и протягивая руку.

— Но ты вымотан. — Возразил Айрос, — и, хотя твоя подходит лучше, у меня сил гораздо больше. — При этом он протянул свою ладонь. Зарекс после легкого колебания все же накрыл ее своей, а затем они сплели пальцы. Левой, свободной рукой, дракон начал выводить руны, и в комнате стали одна за другой появляться черные летучие ящерки, каждой из которых доставался свиток. Они довольно шумно крякали и вылетали в окно, шторка только и успевала хлопать. Когда ящерица с последним письмом отчалила, Зарекс откинулся в кресле, выглядел при этом весьма уставшим и измученным. Айрос тоже побледнел, видимо, маны было потрачено очень много. — Даже если они успеют, потери все равно будут огромны, — виновато произнес он. — Срок в три цикла — это слишком мало, чтобы вывести всю нежить за пределы Империи.

— Верно. И в их гибели я могу винить лишь тебя. — Устало, но беззлобно произнес дракон.

— Прости, я не думал, что он способен убить собственного отца ради власти. — В голосе звучала обида и разочарование.

— Они — люди, Эри. Большинство из вашей расы всегда будет жаждать власти. Тем более те, кто рожден в императорской семье. Тебе стоило расправиться с этой … проблемой еще после первого покушения. Но… ты все же позволил им жить… И теперь, твоя прошлая ошибка и мягкость погубит сотни, а возможно и тысячи жизней. Как среди моего, так и твоего народа. Подумай об этом. — Зарекс попытался улыбнуться, но это ему не удалось.

— Я не стану убивать его или кого бы то ни было, — тихо ответил Айрос.

— Я знаю. Поэтому и не прошу тебя об этом. Но мальчишка должен быть наказан. Он и его потомство должно быть заключено в подземелье, где и сгниет, не увидев больше ни единого луча Сателиса. — Бескомпромиссно и холодно отозвался дракон.

— Если это восстановит отношения между нашими странами, я согласен. — Кивнул Айрос. Я видела, что его покоробила подобная жестокость, но все же он возражать не стал. Это каким авторитетом должен обладать Зарекс, чтобы его так слушались?

— Мастер, а вы знаете, Айрос поймал для вас щенков которуна и шишколобого гнидадафа. Хотите их увидеть? — Как-то излишне радостно предложил Хазаэль.

— Показывай, — со вздохом ответил Зарекс.

И на столе появилось нечто милое и забавное. Пятнисто-мохнатый зверек сидел на попке, шевелил ушками и мявкал. Я расплылась в улыбке, и сама не заметила, как подобралась поближе. И тут же рядом с ним устроился и лениво пожевывал ромашку щенок, больше всего напоминающий шпица.

— Господи, какие они милашки. А их можно потискать?

Хазаэль неуверенно кивнул, и добавил, — осторожно, они не приручены и могут укусить.

Но я уже тянула руку к мяукающему созданию. Приблизившись к нему, замерла, и очень медленно стала приближаться, позволяя обнюхать, и, если ему не хочется, уйти от прикосновения. Дождалась, когда малыш доверчиво ткнулся в ладошку мордочкой, чуть пощекотав ее маленькими бархатистыми рожками. Я же стала почесывать, сначала легонько поглаживала по голове, потом за ушками. И тут со стороны Зарекса донеслось недовольное фырканье. Но повернувшись, я его сначала не увидела, и лишь заметив на спинке кресла кусочек золотистой гривы, догадалась взглянуть на сиденье. Там обнаружился упитанный черный дракончик, свернувшийся клубочком, продолжающий обиженно пофыркивать. Сзади донеслось хихиканье, но у меня тут возникла дилемма. С одной стороны, ластящийся зверек, которого не хотелось отталкивать, ведь его и так забрали у родительницы. С другой, дракон, который явно напрашивался на ласку и требовал внимания. Так что я сделала единственное, что посчитала возможным, а именно подтащила к себе поближе кресло с Зарексом.

— Чеши между крыльев… — Услышала от Айроса, который уже закончил с едой и пил корлинтус. Его улыбка спряталась за чашкой, но я отчетливо расслышала ее в голосе.

Кивнула в ответ, и, скользнув бедром к дракончику в кресло, слегка потеснила животинку. И после переложила его себе на колени. Действовать пришлось одной рукой, да и тельце у него было тяжелое и «текучее». Так что я промучилась какое-то время, а эта зараза даже не подумала помочь мне. Но справилась, хотя крылья вначале сильно мешались, все же изловчилась и стала почесывать и поглаживать по всей спинке, перебирая пальцами гриву. И все же, прислушиваясь к совету, акцент делала на район лопаток. При этом второй рукой продолжала прикасаться к кутенку. Склонившись к дракончику, чмокнула его в нос, и зашептала, — Зар, не будь букой, ты самый очаровательный дракон, которого я когда-либо видела. Но я не могу бросить малыша, он и так остался без мамы, а тут он снова доверился…

Дракон стек с моих коленей, все еще обиженно фыркая, и, клацая коготками по деревянному полу, ушел к Айросу. Я вздохнула, подтянула колени к груди и переключила все внимание на малыша, усадив его на себя. По щекам стекали слезы, зверек слизывал их, но при этом почему-то начал трястись. Сначала я подумала, что ему холодно, но второй зверек, что остался на столе, тоже улегся на пузо и задрожал. И я не знала, что делать, лишь постаралась укрыть котенка в объятиях, нашептывая успокаивающие слова. Второго зверька забрал себе Хазаэль, после чего спросил, — Мастер, зачем вы их пугаете?

— Пусть привыкают, — послышался обиженный и слегка даже злой голос будто прямо в голове. — Или выметаются прочь. Мне все равно. Оставите, будете воспитывать сами.

Я не знала, как реагировать. И пусть пока смогла ограничиться слезами, но уже чувствовала подступающие к горлу рыдания. Ведь по сути, не только обидела дракона, но и отвратила его от чужих подарков. И было совсем непонятно, позволят ли мне заботиться о малыше, или это «оставите» относилось только к его Ученикам… Да и получится ли у меня вырастить котенка, если позволят? Но, наверное, больше всего болело в груди потому, что дракон не понял меня, ну или не захотел принять объяснений. Видимо, как и Айрос, я слишком мягкотелая. Так что даже хорошо, что за нагромождением рук не видно подрагивающих губ.

— Ракс, им просто некуда пойти. Их родители мертвы. Сошлись в бою за территорию. Когда мы пришли самка которуна была еще теплой, но уже не живой. А гнидадаф умер немногим раньше ее. В его мех уже набился снег. — Пояснил Айрос.

— Отпаивать молоком, заботиться и выгуливать, смогут и слуги. А вот научить понимать речь разумных, охотиться и выживать в этом мире, способен или родитель, или дракон. — Добавил эльф.

— Не хочу. — Фыркнуло на границе сознания. А затем вновь послышалось фырканье, но оно уже не проникало в мозг, а донеслось от кресла, где сидел Айрос.

А мне осталось лишь вздохнуть и снова забормотать мелкому, — малыш, хотела бы я чтобы ты меня понял или поняла… мне жаль, что ты остался в одиночестве.

Раздался звук цокающих мелких шажочков, сопровождаемый фырканьем, и я увидела дракончика у очага, свернувшегося на какой-то лохматой шкуре. Айрос встал, и, кажется, собрался подойти, но в голове снова раздалось, — принесли мне еду, а теперь требуете, чтобы я ее вырастил? П-фыр. Вот только попробуйте подойти — откушу руку, а может быть и голову. — При этом хвост дракончика начал нервно постукивать по полу.

— В смысле — еду? — Я непонимающе посмотрела на Айроса.

На что тот сначала молча отвел взгляд, закусил губу и лишь после тяжелого вздоха заговорил, — которун и гнидадаф одни из самых сильных магических зверей, их кровь имеет целебные свойства и могла бы помочь Мастеру в восстановлении поврежденного кристалла Истока. И чем меньше времени прошло со смерти существа, тем целительные свойства их крови выше. Он — дракон, а они едят мясо. Точнее, очень любят его есть… — Словно извиняясь пояснял он.

Я подняла руку, прося остановиться, в голове разрывалось осознание жестокости этого мира. Я не имела права влезать. Зарексу надо восстановиться. А я тут со своим уставом… Да, котенок жутко милый и ласковый, но если его смерть поможет спасти множество людей, я должна согласиться, поэтому, закусив до боли губу, сказала, — если это необходимо, делайте то, что нужно, только я бы предпочла в это время … прогуляться.

Где-то после слова «нужно», в голове, параллельно с моими словами, прозвучало, — раз взялась защищать, так не отступай. Иначе никто в этом мире не будет тебя уважать. А если эта шавка, когда вырастет, откусит тебе что-нибудь, то так даже лучше, больше не будешь такой наивной. — Недовольно профыркал дракончик.

Я встала и, ссадив котенка обратно на стол, подошла к очагу и плюхнулась рядом с Зарексом, не обращая внимания на его рычания, протянула руку и сказала, — кусай. Зачем ждать, когда он вырастет… — Не знаю, чем я руководствовалась, но внутри все болело и жгло от невозможности ничего изменить и чувства вины. И понимала, что заслужила ту боль, что должна послужить наказанием за ослушание и предательство. Дракон издал непонятный звук и поцокал в сторону двери. И когда я уже собралась что-то предпринять, ему дорогу преградил Айрос. — Зарекс, вернись, пожалуйста, тебе нельзя на холод. Я виновата. Я тебя не потревожу больше. — Сдалась, всхлипывая и размазывая слезы по щекам.

— А я — не выпущу. — Голос Айроса был спокоен, но непреклонен.

— Даже в таком состоянии я сильнее тебя. — Буркнул Зарекс.

— Я знаю. Но я сделаю все возможное, чтобы остановить.

— Тогда разберись для меня с той живностью, что вы притащили сюда. — Прозвучал ультиматум.

— Моракс, я не могу убивать, ты знаешь об этом. — С виной в голосе отозвался парень.

— Тогда больше не приближайся ко мне. — Дракончик фыркнул и ушел в дальний угол, где завернулся в шкуру, но все равно дрожал. А Айрос упал в кресло с опустошенным взглядом и сжался, как будто его ударили.

Я в свою очередь тоже не осталась сидеть на полу, прошла к кровати, залезла с ногами и, отодвинув шторку, стала смотреть в темноту. — Простите. Я не знала, что эти животные предназначались в пищу. Вы старались порадовать Учителя, а я все испортила. Не все поняла из ваших разговоров, но… из-за моих капризов он не восстановится вовремя, и могут пострадать люди… точнее нежить. А я не знаю, как теперь все исправить.

— Никак. — Мягко, но при этом довольно спокойно произнес Хазаэль. — Тут нечего исправлять. Мастеру нужно немного времени и все будет, как и всегда. Мы подобрали этих котят, чтобы порадовать его, не особо задумываясь о том, будут ли они съедены или оставлены в живых. Так или иначе в горах без защищающих их родителей они все равно бы погибли. — Он вздохнул, продолжая поглаживать щенка, который теперь мирно сопел на его руке. — Поэтому просто дай Мастеру время. Я не знаю, кто ты, но как мне кажется, ты не совсем понимаешь, что происходит в этом домике. Позволь я объясню. — Я кивнула, и он продолжил. — Мастер пообещал защищать свой народ и соблюдал это обещание более шести с половиной эун, и все это время он никого не подпускал к себе. Пока не встретил нас… Как видишь, мы подвели его, и теперь пострадает много Разумных. Если бы он не был ранен, то возможно, смог бы спасти… да, не всех, но… большинство. Вот только, в данный момент, это невозможно. Поэтому, он расстроен. А эти звери — лишь повод для того чтобы уйти от нас. И то, что я попросил обучить их… Мастер воспринял это, как решение защитить их, вместо того, чтобы помочь ему.

— Спасибо, — тихо проговорила я. Помолчала немного и уточнила, — его можно укрыть или как-то еще согреть?

— Ему не холодно, а больно. Драконы… довольно ранимые представители Разумных. Не уверен, что они сами счастливы от этого, но такова их … природа. — Пожал плечами эльф и свободной рукой потянулся за своей чашкой. — Это трудно объяснить, поэтому, просто поверь мне. Не понимать то, о чем они думают, ошибаться в том, что они чувствуют, решать за них, что для них лучше — это самые частые ошибки, которые совершают Разумные, впервые столкнувшиеся с драконами. Так что забудь о нем на ближайшие несколько эрн, не приближайся, не говори с ним, и дракон сам придет к тебе. — С мягкой улыбкой пояснил Хазаэль, и тише добавил, — ведь им так нравится и необходима ласка.

Глава 22. Чем их кормить?

Я снова кивнула и встала, но лишь чтобы забрать со стола пищащий комочек, и вернулась обратно.Уткнувшись носом в меховой бок, позволила себе излить эмоции беззвучными слезами. Горечь и жалость захлестывали. Я помнила, как болезненно Зарекс отреагировал на предположение, что он не сможет меня защитить. И сейчас сердце сжималось от переживаний, но утешить его не могла. Я и так позволила себе лишнего. Еще жалко было неведомых жителей, которые пострадали от грязных махинаций Башен. Жаль было Айроса, ведь его родня стала одной из сторон заговора. И этих крошек, что волей судьбы, оказались заложниками ситуации. А еще себя, потому что стала свидетелем всех этих обстоятельств и событий, и в какой-то степени всему причиной. Нет, я понимала, что если и винить кого-то, то только чей-то неведомый ум, который провернул грандиозную интригу, сведя случайности в единую точку. И Лиарию, устроившую никому не нужную дуэль. И меня… ведь, если бы моя душа не зацепилась за это тело… тратить силы на его лечение Зарексу бы не пришлось. И все могло бы сейчас быть иначе.

Не знаю, сколько просидела, уткнувшись носом в теплый комочек. Но мысли уже устаканились в голове, а избыток эмоций выплеснулся слезами. Можно сказать, я уже почти успокоилась и пришла к душевному равновесию. После бездействия мне нужно было чем-то заняться, либо малышом, либо… додумать я не успела, в голове прозвучал громкий предупреждающий рык, — не подходи! — И в следующий же момент раздался грохот, вынудивший развернуться. Первое что увидела — Айроса, причем в обычной светлой рубахе и штанах, босиком, подходящего к месту, где уединился дракон. По руке парня стекала кровь, обильно орошая пол, а на стене сбоку от входа появился след, будто от огромного топора, прорубившего практически половину стены. — Прочь! — Снова рык дракона. Хлесткий удар хвостом, и Айрос припал на колено — на бедре появилась внушительная рана.

— Я принес твои сережки. — Явно превозмогая себя, парень поднялся, пошатываясь, сделал еще два шага, опустился рядом и привалился к стене. Он положил что-то блестящее на пол возле шкуры с нахохлившимся драконом, но рассмотреть не выходило из-за большого количества крови, мгновенно натекшей с пораненной руки.

Я с оторопью и ужасом наблюдала за происходящим, до боли прикусив губу, чтобы не вмешаться и вновь не скатиться в истерику. Все настолько выходило за рамки привычного, что казалось кошмарным сном. У меня ведь мелькала мысль, нарушить запрет и подойти… И благо, не поддалась порыву, рассудив, что не имею прав на подобное. Я абсолютно не понимала, что происходит, поэтому замерла испуганным сусликом, боясь не то что пошевелиться, вздохнуть лишний раз. И жестокость этой ситуации пугала ничуть не меньше, чем прогрызающее в душе дыру чувство вины. Чтобы не говорил Хазаэль, всему причиной стала я, и страдают из-за меня другие, а я лишь трясусь и трусливо радуюсь, что не меня калечат. Позорище!

Тем временем, маленькая лапка показалась из-под шкуры, пошлепала по луже, выискивая сережку, а когда нашла, мгновенно юркнула обратно. Айрос положил другую, действо повторилось.

— Твое Боевое Облачение, я убрал с него демоническую кровь и восстановил целостность. Оно в этом кольце. — В лужу плюхнулось очередное украшение. Дракон не изменил поведения и так же воровато забрал его. — Ну, я пойду?

Айрос начал с трудом подниматься, и, неожиданно для меня, лапка снова показалась, но в ее действиях уже не было того проворства и решительности, скорее наоборот… будто дракон колебался, не в состоянии выбрать. Айрос не обращал на нее внимания, медленно встал, опираясь на стену, и развернулся спиной к дракону. Лишь тогда лапка решительно ухватилась за штанину.

— Не … уходи … не оставляй… меня… я… я не хочу быть один. — Голос дракона в голове звучал рвано, надломлено, болезненно и так тихо, почти неразличимо. Будто он до последнего надеялся, что просьбу не услышат… проигнорируют и одновременно отчаянно этого боялся.

Я-то думала, что успокоилась, но слезы вновь покатились по щекам. А вытирать их не спешила, надеясь, что этого никто и не заметит, если не шевелиться и не привлекать внимания.

Айрос тяжело плюхнулся обратно, и, будто не замечая ран, вытянул из шкуры дракончика, прижав его к себе. Тот уткнулся мордочкой ему в грудь, и на рубашке рядом с красными появились еще и черные смоляные разводы. Почти сразу кровь на одежде стала исчезать, а, еще мгновение назад казавшиеся страшными, раны затягивались, покрываясь розовой кожей. Айрос переместился на шкуру, и практически сразу их укутало облако пушистого одеяла.

И в комнате стало тихо, так что я легко смогла услышать облегченный выдох Хазаэля. Вот к нему-то и направила свои стопы. Эльф сидел все в том же кресле, на его руке дрых щенок. Правда, выражение лица было забавным, будто вместо Айроса в углу сидел конченый маньяк. Я быстро утерла слезы, ощутив, как от соли щиплет припухшую губу, и подошла к креслу, склонилась было к парню и резко отпрянула, ощутив запах и зашипев, — че-е-ерт!

Хазаэль слегка развернулся и посмотрел на меня удивленно-осуждающим взглядом. А я лишь покачала головой, прогоняя дурман ванильно-сливочного аромата.

— Боюсь спрашивать… — Тихо поговорила, вместо того, чтобы взорваться возмущениями. Но в голове крутилось что-то вроде: «Это издевательство какое-то, ладно — Айрос, у него какая-то там особенность, но тут-то что? Это меня так от каждого девственника вштыривать будет?»

— Не бойся, и можешь даже не пытаться понижать голос, так как у драконов отменный слух, он в любом случае услышит все, что ты мне скажешь или это секрет от Айроса? — Хазаэль хихикнул, а тот возмущенно вскинул голову.

— Как их кормить? — Обреченно спросила я.

— В зависимости от того, какими ты хочешь их вырастить. — Пожал плечами эльф.

— Я? Это не мои звери… Я не могу решать такие вещи.

— Боюсь, это уже не совсем так. Ты предпочла которуна Мастеру. Теперь жизнь этого зверька полностью в твоих руках. Не думаю, что наш жрец хоть когда-нибудь прикоснется к нему, особенно после случившегося. — Чуть усмехнулся Хазаэль.

— Предпочла? — Непонимающе повторила я, немного ошарашенная услышанным.

— Именно. — Кивнул эльф. Я замолчала, пытаясь переварить это. — Обычно драконы не позволяют себя касаться посторонним, те же, кто получают это право, могут трогать их, гладить, тискать, точно игрушечных зверей. Взамен чешуйчатые надеются, что будут единственными любимчиками. Животная форма… скажем так, она немного влияет на их восприятие окружающего мира. Что делает драконов более… милыми и в тоже время крайне опасными. Ты сама только что видела силу Мастера, и это без магии. Просто взмах когтя… или хвоста.

Я буквально взрывалась возмущениями от подобной несправедливости, но смолчала, опасаясь спровоцировать усугубление конфликта. Тело обдало жаром, сердце готово было выскочить, а в ушах грохотало, так что последние слова Хазаэля слышались, как сквозь вату.

— Друга и защитника. — В конце концов, выдохнула я. Но эльф явно потерялся в разговоре, поэтому пришлось добавить. — Вырастить … из которуна.

Парень кивнул и на столе появилась бутылка с кожаным навершием. Взяв ее, я ощутила теплоту. Кроме того, там оказалась пара листьев, пахнущих свежестью.

— Сначала молоко, потом растения. — Дружелюбно посоветовал Хазаэль.

— Спасибо. — Я забрала листочки, и поспешно удалилась от эльфа, потому что находиться близко и не прикасаться к нему становилось все сложнее. Но спрашивать что-то, особенно зная, что меня тут могут услышать, или признаваться в еще одной слабости, ой, как не хотелось.

Устроившись у стены на кровати, укутавшись одеялом, склонила к зверьку бутылочку. Он сразу завозился и обхватил лапками горлышко. Странный запах то ли от молока, то ли от довольного зверька коснулся ноздрей, слегка щекоча их. Какое-то время которун сладко чмокал, наполняя мое сердце незнакомыми доселе эмоциями. Видимо, не вовремя проснулся дремавший материнский инстинкт. Завершив кормление двумя листочками, которые зверек схрумкал, как заправский кролик, поняла, что устала. Не столько физически, а больше опустошена эмоционально. Так что устроила малыша на подушке, не став возиться с поисками ночной рубашки, просто стянула с себя брюки и, с некоторыми сложностями избавившись от корсета, кинула вещи на угол кровати. Подтянув к себе котенка, задумалась, прислушшиваясь к ласковому тарахтению.

Влажный, горячий воздух и необычные звуки сменяют умиротворяющую тишину. Осматриваюсь. Которуна нигде нет, а я где-то в джунглях. Вокруг буйная растительность: пальмы, орхидеи, папоротники, лианы. Снующие туда-сюда насекомые, птицы и мелкие зверьки. Из общего пейзажа выпадают лишь белые резные колонны, изящные столбики беседок, ажурные перила мостика через речушку и белый мрамор дорожек, расходящихся в стороны от беседки, где я стою. За спиной журчит фонтан: высоченная статуя женщины, из кувшина в руках которой вытекает вода, давая начало той самой речке с кристально чистой водой и золотистыми рыбками. Если бы не эта удушающая жара, возможно, я бы даже смогла оценить по достоинству изящность всей конструкции. Но от духоты не спасают даже легкие зачарованные одежды по местной моде.

Снова это странное чувство. Я одновременно знаю и не знаю: эти чары, это место, названия сотен растений и окружающих существ. В памяти возникает момент, когда я наносила руны на одежду, ощущения, когда напитывала их маной. При этом прекрасно знаю, что никогда этого не делала. Кажется, я снова оказалась в воспоминании.

— Лиа, смотри, я поймал его! — Радостный возглас мальчишки отвлек от раздумий. Перед взором возник комок шерсти с безумными от ужаса глазами. По сути выглядит он мило, похож на откормленного кролика, с большими повислыми ушами и невероятно пушистым длинным хвостом. Флекль — почти сразу узнаю редкую животинку. Держит это находящееся на грани вымирания чудо — эльф с белоснежными волосами и небесно-голубыми глазами. Хазаэль. Очаровательный и забавный, хоть кажется по-детски немного нескладным и тощеватым. И усугубляет это впечатление изодранный, испачканный костюм, царапины на руках и лице. А выражение его глаз, устремленных снизу-вверх, с неподдельным восторгом и гордостью, будто он самолично завалил медвелиса голыми руками, не может не вызвать чувство умиления.

Однако, Лиария только вздыхает. — И что мне с ним сделать? Приготовить и съесть? — с озорными нотками в голосе, спрашивает его.

Парнишка, справившись с очередной попыткой зверька слинять, перехватывает его за уши и прячет за спину, обиженно глянув на меня. — Не надо его убивать, мы так не договаривались. — Эльф разжимает руки, и зверек, шлепнувшись на мрамор, ошалело осматривается и опрометью бросается в ближайшие кусты. А я не могу удержаться от смеха. — Я выполнил условия и поймал его, теперь ты пойдешь со мной смотреть на звезды. — Гордо и бескомпромиссно заявляет мальчик, вырисовывая руны, чтобы привести себя в надлежащий вид. А Лиария снова вздыхает и кивает.

С некоторым сожалением она бросает взгляд на куст, где скрылся зверек, разрушивший такую хорошую отговорку. Что ж, придется идти смотреть на звезды, будь они не ладны, с этим остроухим. Лиария улыбается ему, хотя больше всего ей хочется отправиться спать в прохладу своей комнаты, чем таращиться на разбросанные по небу светящиеся точки. А в голове бились мысли. “И что в этом интересного? Да еще с кем! Ладно бы с тем охотником, вот он — настоящий мужчина, даром, что темный… а этот совсем еще мальчишка. Сколько еще пройдет времени, пока Хазаэль станет достойным представителем мужского племени. Да и станет ли? С его стремлением зарываться в книги, забывая про тренировки, сомневаться в этом не приходится”. Но пойти против воли Мастера она не может, поэтому с натянутой улыбкой идет за ним, вполуха слушая очередную познавательную историю, вдоволь скрашенную магическими теориями.

И вновь меня посетил калейдоскоп событий.

Еще недавно пепельно-белые волосы мальчика теперь отливают желтизной, но это только портит внешность. И без того светлая кожа стала будто серой, а под глазами залегли глубокие тени. Худоба тоже усугубилась. Не виделись всего пару миртранов, а он так изменился. Единственное, что осталось неизменным — блеск в голубых глазах и страсть, с которой он пересказывает один из древних текстов.

Жара. Невыносимо. Лиария сбегает на улицу, там дышать немного легче. Две горничные неподалеку развешивают белье.

— Слышала, младший господин снова лишился сознания, пытаясь повторить заклинание за братом.

— Бедный младший господин, ему не стоило рождаться первым. Тогда бы он смог сам выбрать себе Исток. Я слышала, что Свет Пламени Вечности оставляет на нем волдыри и шрамы. Их, конечно, сразу убирают, но как же ему, наверное, больно. Поэтому к нам и переехал тот симпатичный лекарь.

— Тоже мне. Еще один рот кормить и убирать лишнюю комнату.

— Ты так говоришь, потому что он тебя выгнал, когда ночью к нему пробралась…

В ушах еще звенел язвительный смех девушки, а следующее видение уже захватило внимание.

— Ты ее не достоин. — Кричал прекрасный золотоволосый эльф, преисполненный гордости и какой-то внутренней силы. Тайзаэль. На фоне блеклого брата, он выглядит действительно более ярким и эффектным. Но вот слова, злость, презрение, которыми они были пропитаны, перечеркивали всю его привлекательность. — Она красивая и талантливая, а ты — мусор. Даже хуже, чем мусор, его хоть можно использовать. А ты с самого получения Истока ни одного заклинания произнести нормально не можешь. И как умудрился повысить предел раньше меня? Ты должен был сдохнуть. Жаль, что искра не сожгла твой кристалл. Ты — ошибка. Как жаль, что ее нельзя исправить… пока… О, Лия! — Мальчишка мгновенно меняется в лице, да и тон голоса становится слащаво-медовым. Теперь перед девушкой стоял образец добродушия и очарования. — А я выучил новое боевое заклинание. Хочешь покажу?

Лиария позволяет увести себя, но замечает как крупные слезы стекают по исхудавшему личику Хазаэля. Ей искренне жаль мальчишку. Впервые она задумалась над тем, что в ее семье хоть было бедно и голодно, но подобных разговоров никогда не велось. А братья и сестры поддерживали друг друга даже когда у кого — то что-то не получалось. Пусть брат отморозил пальцы и пришлось отрезать эту руку, его все равно любили и никогда не называли бесполезным или тем более — мусором…

Глава 23. Как сварить кашу с эльфом

Я чихнула и от этого проснулась. Рядом на подушке распластался которун, сминая ее лапками и помахивая пушистым, но мокрым от моих слез, хвостом прямо по носу. Я вытерла рукавом влажные глаза, погладила пузико зверюшки, приподнялась и потянулась. Потом спохватилась, понимая, что одежда на мне мягко говоря не особо плотная, и, помимо воли, сверкаю прелестями. Огляделась, не видел ли кто это позорище.

Айрос спал прямо в том же углу, правда к шкуре и одеялу добавилась еще небольшая подушка. Там же дрых дракон, если судить по золотистой шерстке, выглядывающей из-под одеяла. Хазаэль сидел в кресле возле стола и читал, совершенно не обращая на меня внимания. Перед ним стоял бокал с вином и почти пустая бутылка. Одеваться под одеялом оказалось сложнее, чем раздеваться, и какое-то время я с кряхтением втискивалась в узкие штаны. А вот с корсетом возникли проблемы: не понимала, как его натянуть обратно. Но и без него вылазить из-под одеяла с моими габаритами и тонкой тканью рубашки казалось еще более провокационным, чем голяком.

— Тебе нужна помощь? — Негромко спросил Хазаэль, потянувшись за бокалом, не отрывая взгляда от книги.

А я замерла. Одновременно в голову ворвалось множество мыслей и воспоминаний, будто я смотрела тысячи фильмов сразу. Но это все вытеснили смущение, вопросы и критическое мышление. — Корсет. Поможешь застегнуть? — Прикрыв грудь волосами, выползла из-под одеяла, подхватила этот мудреный элемент одежды, чуть успокоилась, прижав его спереди и развернувшись спиной к парню. Раздался звук закрывающейся книги, шаги, и я ощутила легкое прикосновение к плечу, а корсет начал зашнуровываться и утягиваться. При этом вокруг меня скользила чужая прохладная энергия.

— Скажи, когда будет достаточно. — Спокойно предупредил он.

Я кивнула и в нужный момент сказала, — достаточно, спасибо.

Нити, что утягивали меня, завязались бантиком и юркнули в вырез декольте, повинуясь чужой воле. При этом парень сразу отошел, выполнив работу и снова потеряв ко мне интерес. Я сделала шаг вперед и развернулась, — как думаешь, жареное мясо на завтрак будет уместным? Или лучше что-то полегче?

— Обычно это немного жидкой каши, салат и свежий хлеб. Мясо тоже вполне допустимо, но Мастер редко позволяет есть его по утрам, оно мешает тренировкам. Впрочем, сейчас о них не может быть и речи. Так что да, это хорошее решение, оно поможет восстановить силы. — Ответил эльф, слегка улыбнувшись, впрочем глаз улыбка не затронула.

Кивнула, — а сколько времени есть, прежде чем все проснутся?

— Эрна три, может четыре. Айрос напоил Мастера собственной кровью, так что теперь им обоим нужно время, чтобы восстановиться. — Слегка пожимая плечами, ответил Хазаэль.

— Понятно. А ты голоден? Мне стоит поспешить? Или ориентироваться на более позднее время?

— Готовь для них. Я бы предпочел напиться, но сделать это у меня все равно не выйдет. Исток не позволит дойти до желаемой степени опьянения. — Он улыбнулся, вновь весьма натянуто, и добавил с нотками сожаления в голосе, — а особых видов алкоголя у меня с собой нет.

— Понятно. Ну, тут уж я тебе не помощник. — Немного смущенно пожала плечами. — Но, если понадобится что-то более … осуществимое, скажи.

— Я бы попросил тебя составить мне компанию. — В этот раз улыбка вышла более естественной. — Но понимаю, что просить о таком леди — не лучшая идея.

— О да, и пусть не считаю себя таковой, но стараюсь избегать состояния опьянения. — Сказала я, обходя парня по небольшой дуге, чтобы пробраться к кухне, не ощутив аромата его тела. А уж представив, что могу учудить спьяну, попав под влияние их ауры или еще чего, невольно покачала головой, отгоняя порочные видения.

— Ты сама-то кушать хочешь? — С уже куда более заботливой улыбкой обратился ко мне эльф.

— Не переживай за меня, — тоже улыбнулась, — мне предстоит провести не один эрн за дегустацией разных видов каш, так что наемся еще… И это… на всякий случай… интересуюсь… Если что… ты умеешь лечить … отравление?

Хазаэль отрицательно покачал головой, — из нас троих магия исцеления доступна только Айросу и, возможно, однажды ей сможешь воспользоваться и ты. А что до отравления, с этим я могу помочь, правда немного иначе. — На столе появилась коробочка. — Я — не мой Мастер, и мне совсем не интересна алхимия, но бороться с ядами часть моего существования, как кронпринца. — Эльф чуть виновато улыбнулся, — даже одного травяного шарика из этой коробки будет более чем достаточно, чтобы справиться с воздействием большинства ядов.

— О, отлично. Если мои кулинарные эксперименты закончатся плохо, приду за таблетками.

Он искренне засмеялся, и добавил, — договорились. Они, кстати, безвредные, можешь попробовать, если хочешь, но горькие.

Я скривилась и отрицательно помотала головой, а потом попросила, — поглядывай пожалуйста на которуна, скажешь если он или она проснется… Надо будет покормить … и выгулять, наверно. — Он кивнул и лениво потянулся за книгой.

А я, заглянув в кольцо, познала вселенскую боль, ибо круп и их производных там оказалось бесчисленное множество. Взвыв, раз за разом применяла к кольцу ограничители. Так мне удалось сократить количество мешочков до сотни. Вздохнув, вытащила на столешницу первый из них. И почти сразу услышала топот лапок и ощутила болезненный укус за ногу, и это несмотря на плотную кожу штанов.

— Хазаэль, я искренне надеюсь, что его интересует содержимое этого мешочка, а не моих брюк… — Он поднял взгляд, хихикнул и кивнул. Я зачерпнула немного желтых зерен и опустилась на корточки, подставляя ладошку гнидадафу. С неописуемым восторгом на мордочке, звереныш хрумкал, разбрасывая вокруг слюни и притопывая от нетерпения и удовольствия. — Я ему дала горсточку, этого хватит?

— Можно и больше, это семена цейретии, целебного растения из лесов Аламерии. Оно часто используется в алхимии для создания исцеляющих зелий. В основном, вроде бы корни и стебли, а вот семена … В книгах Мастера, я не встречал о них упоминания. Но, по слухам, они помогают магвирям расти быстрее.

Под взглядом, полным разочарования и отчаяния, я поднялась и насыпав в одну из небольших мисок еще зерен, поставила ее на пол. Хвост гнидадафа заработал, как пропеллер. А взгляд стал таким преданным и влюбленным, будто я — ангел во плоти, не иначе. Я засмеялась и налила еще воды в миску, на всякий случай. А потом пошла отмываться от слюней. Все-таки которун более чистоплотное создание… во всяком случае пока.

— Я так понимаю, люди из этого зерна кашу не едят? — Решила на всякий случай уточнить у эльфа.

— Без понятия. Но, растения очень ценные, полагаю, и семена тоже. Так что, могу предположить, обычные смертные позволить себе подобную кашу вряд ли способны. Разве что купцы и дворяне… — Предположил парень.

— Так. — Задумчиво пробормотала я, — об этом я как-то не подумала. Ведь на обычный завтрак по незнанию могу спустить годовой бюджет какого-нибудь государства… Хазаэль, можно воспользоваться твоими знаниями и попросить вытащить отсюда десять самых распространенных круп для приготовления разных видов каш? — И протянула ему кольцо.

Некоторое время он колебался, но все-таки выполнил просьбу. Я радостно уволокла довольно увесистые мешочки на стол, ближе к очагу. И снова начала свои изыскания. Теперь было проще, сначала просто варила крупы на воде, потом добавляла молока и сливок, меняя пропорции и отмечая вкус и консистенцию, получившиеся по итогу. Снова пригодилась тетрадка, куда я все тщательно записывала, и не раз мысленно поблагодарила Зарекса за особую педантичность. Ведь на каждом мешочке оказалось написано название, время и место сбора. Кроме пропорций, доверяла бумаге все вопросы, которые возникли после вчерашних событий и сна. Изредка поглядывая на Хазаэля, пыталась понять, что меня смущает в воспоминаниях Лиарии и в том, что узнала сама. Айрос рассказывал, что маги могут изменять внешность, и по всему выходило, что передо мной сидел не настоящий Хазаэль. Как минимум он отличался отсутствием длинных ушей, а как максимум — всем. И можно было бы предположить, что это два разных Хазаэля, если бы не этот запах, не изменившийся с детства. Сливочно-ванильный, а уж в совокупности с его холодной магией — истинный пломбир. Я хихикнула над последней мыслью, и, найдя для себя логичное обоснование не состыковкам внешности, приставать с вопросами не стала, не мое это дело. Еще я излила все свое возмущение на ситуацию и дракона, который обиделся, хотя прекрасно знал, что я не из этого мира, и не могу знать всех особенностей его менталитета и физиологии. Да я даже не представляла себе, что он может стать дракончиком. Тем более таким… привередливым и обидчивым, хоть и невероятно милым.

Провозилась пару эрн, может и больше, прежде чем смогла определиться с тем, какую крупу и каким образом хочу приготовить. Решила поспешить, так как со стоном, как после добротной попойки, из-под одеяла в углу выбрался помятый Айрос.

— Вина? — Тут же предложил Хазаэль.

— Катись в Бездну. У меня и так голова раскалывается. — Ответил Айрос, усаживаясь в кресло. При этом попал он туда не с первого раза, настолько сильно его шатало.

— Корлинтус? — Робко предложила я.

— Вот, девушка знает, что нужно предлагать после потери крови. А ты вина-вина, ой, все! — Он буквально растекся по креслу, вновь подложив под спину знакомую подушечку, откинул голову и прикрыл глаза рукой. Я принесла чайник и чашки, на всякий случай две. А еще вытащила из кольца остатки вчерашних блинчиков и некоторые сладости. Я налила в чашку корлинтус, поставив перед ним. Айрос придвинул ее к краю стола, и, вместо того, чтобы поднести к себе, поморщившись, нагнулся к ней. Можно было не сомневаться, что даже такое простое действие отзывалось болью в теле и давалось с трудом.

Я даже поймала себя на мысли предложить подержать чашку, но не решилась, чтобы не подчеркнуть его немощь. Лишь уточнила, — пока не приступила к основной готовке, могу попробовать немного … помочь… не знаю, сработает ли… и не отгрызет ли Зарекс мне руки… Но… если хочешь, могу помассировать плечи. — Немного спутанно произнесла я.

— Если это поможет, я не против. — Мягко, но немного вымученно, улыбнулся он.

Я вымыла руки и вернулась, — могу я … снять с тебя рубашку? — Вспоминая вчерашний косяк, решила уточнить сразу.

Он кивнул. — Конечно, делай что необходимо, я согласен практически на все. — В голосе звучала усталость и, неожиданно, покорность.

Получив карт-бланш, склонилась и стянула рубашку с плеч. При этом по мне так шандарахнул аромат его тела, что я сама чуть не закачалась. Не знаю, как удержалась от того, чтобы не устроиться у него на коленях. Так что буквально за шкирку уволокла свое тело за спинку кресла. Там стало чуточку легче, но лишь до того момента, как руки коснулись кожи. Неожиданно по-девичьи мягкая, но под ней скрывались натренированные упругие мышцы. Вынуждающие прилагать усилия, чтобы добиться нужного результата. Впрочем, если признаться честно, массировала я Айроса в некотором подобии дурмана, и далеко не всегда прикосновения были обоснованными и профессиональными. Но я очень старалась держаться в рамках, даже в глазах темнеть начало от того, что дышала через раз. И все это время парни о чем-то то ли разговаривали, то ли спорили, смысл ускользал, как туман поутру. Когда я закончила и укрыла плечи рубашкой, поспешила сбежать туда, где чувствовала себя наиболее комфортно — к очагу и кастрюлькам.

Вскоре ко мне все также пошатываясь подошел Айрос с пустым чайником, пробормотал «спасибо» и отправился досыпать. При этом весьма небрежно сдвинул недовольно засопевшего дракончика с теплого места и притянул обратно. После чего их дыхание выровнялось, и я с трудом смогла оторвать взгляд от этой безмерно умилительной картины.

Глава 24. История одомашнивания дракона

Тряхнув головой, погрузилась в приготовление завтрака. И, уже когда почти все было готово, от постели раздалось недовольное мявканье. Тут же подорвалась, забралась на кровать и протянула ладошку к моему зверенку. Я опасалась, что которун уже позабыл меня за ночь, но нет. Мелочь проворно сцапала палец и принялась усердно его обсасывать, явно в надежде на молоко, но, понятное дело, безуспешно. Отчего и без того умильная мордочка скуксилась и стала еще забавнее. Я услышала смешки Хазаэля, а когда повернулась к нему, увидела протягиваемую мне бутылку.

Выдав которуну желаемое, устроила его на сгибе локтя, а сама уселась в соседнее с эльфом кресло. Зверек радовал непередаваемыми звуками, от чавканья и причмокивания до куда более неприличных.

— Спасибо. А у тебя этих бутылочек еще много? — С лукавым прищуром поинтересовалась я.

— Это та же, что я давал тебе этой ночью, нового в ней — только порция молока. — Уклончиво отозвался Хазаэль.

— Угу… а молоко … Его у тебя много? — Допытывалась я, ибо самой достать в этой глуши питание для котенка казалось весьма проблематичным.

— Много. — Улыбаясь, с кивком подтвердил он.

— Тогда я с тобой дружу. — Я тоже растянула губы в дружелюбной улыбке.

— Пока не вырастет питомец? — С хитринкой в глазах уточнил Хазаэль.

— Ну, когда он вырастет, тебе уже не с кем будет дружить. Вроде как… он меня слопать должен в итоге… — Отозвалась со вздохом, вспоминая горькие слова Зарекса.

— Не должен, но может. — Уточнил эльф, а после добавил, — будет зависеть от тех связей, что вы установите. Магические звери могут стать друзьями, ездовыми животными, защитниками, даже любовниками или врагами. Которун, к слову, очень сильный магический зверь. Он один из немногих, кто может принимать человеческую форму. Но для этого ему, как и гнидадафу, нужно обучение… — Взглядом он указал на спящего дракона.

— Мать моя женщина! — Ошалело уставилась я на пушистый комочек, который ну никак не тянул ни на ездовое животное, ни на героя-любовника. — Скажи мне, что это самочка… — Умоляющим взглядом уставилась на Хазаэля.

Но он развел руки в стороны. — Это которун, у них нет врожденного пола. Они могли бы, как флирены, магвири или те же драконы, спокойно жить среди Разумных. Но предпочитают уединение и природу, словом, свободу от правил и обязательств.

— Вот и хорошо, вырастет и уйдет обратно в лес: искать себе семью среди своих.

— Чтобы которун смог выжить в лесу, его должен растить не человек. И даже в этом случае он может закончить, как и его мать. — Рассуждал эльф, вновь наполняя бокал.

— Эх, по всем параметрам я ему не подходящий опекун. Лучше бы мне Зарекс сразу руки откусил, когда я к котенку потянулась… Особенно, если бы тогда знала, что за этим последует. — Вздохнула с тяжестью на сердце.

— Тогда ты бы не смогла его воспитывать. А в понимании Мастера, именно этого ты и желала.

— Я просто хотела потискать милашку… и все. Без всяких там опекунств или, как там было, а — предпочтений.

— Значит вы просто неправильно поняли друг друга. — Хазаэль отпил вино и небрежно перевернул страницу.

— Я теперь вообще боюсь проявлять хоть какую-то инициативу. Если … провести аналогию. То теперь я должна взять опекунство еще и над Айросом, и над вон тем мешком крупы. Могу и тебя потискать, чтоб для компании… — Несправедливость и недовольство вчерашней ситуацией все-таки выплеснулись.

Он рассмеялся. — И да, и нет. Когда речь заходит о существах, что не способны сами заботиться о себе, то — да. Выказывание заботы означает желание стать опекуном или хозяином. А вот с Разумными все куда труднее и запутаннее. Маги ищут Учеников или Мастеров. А потому будут только рады вниманию, некоторые из смертных также не откажутся от шанса на сытную жизнь и потому с удовольствием станут твоими любовниками или даже домашней зверушкой. Но все же подавляющее большинство понимает подобные знаки внимания и считают не более чем проявлением дружелюбия или простого интереса к чему-то новому. К сожалению, Мастер к ним не относится, но и винить его за случившееся тоже нельзя. Излишнее внимание и забота испортили его характер. И вина за это лежит на мне и немного на Эри. — Он хмыкнул, явно подумав о чем-то забавном, — знаешь, мы хотели… одомашнить черного дракона. Верили, что так он станет действительно счастливым. Но в итоге Глава Дома Личей вновь оказался прав. Из-за нас Мастеру приходится страдать еще больше. — Эльф тяжело вздохнул и отставил бокал. — Каждое наше ранение, каждая ошибка воспринимаются им, как собственный промах и несостоятельность как Мастера. А ведь у него были другие Ученики, до нас. И много. Но в итоге именно мы все испортили.

— Я, кажется, понимаю… точнее пытаюсь и почти не обижаюсь… Разве что чуть-чуть. — Тоже глубоко вздохнула, опустила глаза и глядя на огонь в очаге негромко добавила, делая особое интонационное усиление на словах “он” и “меня”, - но вот захочет ли он понять меня — вопрос.

— Мастер очень мягкий, особенно для дракона. Уверен, он поймет или хотя бы попытается понять. Вопрос лишь в том, нужно ли тебе его понимание. Ну и немного в том, какие слова ты используешь, чтобы объяснить дракону, что ты чувствуешь. — Развел он руки в стороны, едва не уронив книгу.

— Интересная позиция. Если дракон понял — он — молодец, а не понял, значит я плохо старалась. — Горько усмехнулась я, поднимаясь.

— О нет, это не так. Мастер, он никогда никого не винит в случившемся, кроме себя. Поэтому чтобы ты не сделала, вывести его из равновесия и заставить хотя бы повысить голос, практически невыполнимая задача. Если конечно, ты не начнешь издеваться и высмеивать его Империю и Темную Башню Трайскар. Все остальное легко сойдет тебе с рук. — Парень постарался улыбнуться. — Впрочем, ты уже должна была это понять, ведь он так и не укусил тебя, хотя мог.

А я пошла сдвинуть с жаркого места очага уже готовое блюдо и подкинуть дров. А после, обернувшись, сказала, — возможно, ты прав, но пока мои руки лишь получили милую, но все же… ношу.

— От которой ты вполне можешь отказаться. Тогда зверька просто съедят. — Он пожал плечами.

— Я вчера отказалась. Но в ответ услышала лишь укор. — Не смогла скрыть возмущения в голосе.

— То есть он должен был разорвать и съесть которуна, сидя за столом? — Не менее эмоционально спросил Хазаэль.

— Да, черт побери! Я вчера сама была готова его прирезать… только бы вы все успокоились и Зарексу стало лучше. — Воскликнула я и отвернулась, понимая, что слишком разоткровенничалась. Тихо добавила — Но меня будто не слышали…

— Тогда ты пришла ни к тем магам. — Спокойно и холодно отозвался Хазаэль.

— Я не выбирала.

— Тогда прости нас за то, что мы не убиваем там, где едим. — Равнодушно произнес он.

— Господи… да, о чем ты вообще! Разве я что-то тебе сказала? Нет. Я говорила только за себя. Предпочла бы… — Ухмыльнулась. — Если бы… — Замолчала и отвернулась, загремев сковородками, не желая продолжать этот бесполезный разговор. Не знала, как объяснить, что не хотела ничьей смерти, и лучше бы умерла сама, пережила бы смерть которуна. Лишь бы спасти тех, кто пострадал, о ком говорилось в письмах. А еще… внутри поселилось странное, не подвластное логике ощущение, будто Зарекс и Айрос… моя семья. А Хазаэль, пусть и пах так потрясающе и внешне казался весьма красивым, но подобного родства с ним я не чувствовала. Отвлеклась на самоанализ, поэтому не сразу услышала его следующие слова.

— … зависимости от твоего желания, теперь Мастер будет обучать которуна и гнидадафа. Но он дал тебе возможность стать одному из них родителем и другом. Если бы Мастер все же желал им смерти, то просто запретил бы давать им молоко. Но вместо этого он сказал, чтобы я помог тебе. Вероятно, ты сможешь стать сильным магом, или помогла ему с чем-то иным, раз он так возится с тобой. Но это не значит, что все маги — такие. А уж о высокомерии драконов так и вовсе рассказывают сказки. Всех представителей Разумных с детства запугивают их силой и крутым нравом. Объясняя, что за предательство будут расплачиваться не они, а их близкие. Так учили меня, так учат всех Лисмонсов. Вот только почему-то оба Ученика самого страшного темного мага Крейстрала, вместо того чтобы убить и доставить в кольце, принесли Наставнику двух живых котят. Наверное, это потому что мы — чудовища, которые учились у монстра. — В его голосе отчетливо прозвучала грусть. А, когда он закончил говорить, раздался звук откупоривания бутылки и наливаемой жидкости.

— Я и не считаю вас чудовищами… Да и пофиг мне на эти страшилки, у меня тут все равно никого нет… не было. Я больше испугалась … себя и ответственности. У меня раньше не было детей… Вот представь… тебе понравилась девушка… просто улыбнулась ласково, и ты просто махнул ей рукой, не задумываясь… И тут же появляется ее папаша и говорит, все — женись, обязан, потому что так принято в ее племени. Что ты почувствуешь?

— О, сначала я был счастлив. Бегал за этой девушкой, дарил подарки, рисовал в фантазиях долгое семейное счастье. А потом она уничтожила кулон, сократив мою пусть и довольно долгую жизнь почти вдвое. Так что, даже не знаю. Вероятно, в будущем я просто сделаю вид, что не замечаю ни ее, ни ее отца — никого. Быть может, путь Мастера был верным. Он был один. Зато не знал боли, а что теперь? Самый сильный маг принимает вид игрушки, потому что нуждается в банальной ласке и почесушках, точно брошенный уличный зверек.

Вздохнула и посмотрела на одеяло под которым угадывались очертания спящего Айроса, обнимающего что-то небольшое. Стало искренне жалко дракончика, который привык к другому обращению, а тут я. Закусила губу, но после негромко сказала, — одиночество сладко, когда ты не знаешь обратного. Но вкусив однажды хоть на миг блаженство истинного единения душ, вернуться на исходную точку — нереально. Боль предательства разъедает сердце, разочарование оставляет шрамы, но мы все равно пытаемся найти или возвратить то чувство. Верность дарует силы сдвинуть горы, а любовь — крылья. Так, меня опять куда-то не туда понесло. Прости, я не подумала, когда затронула эту тему.

— Тебе не за что извиняться. Ты же не знала. — Он ободряюще улыбнулся, пожимая плечами, и осушил бокал залпом.

А я закусила губу, чтобы не ляпнуть что-нибудь про того кролика. Но, рассудив немного, резко выдохнула и проговорила, — не совсем… вообще-то знала. Я … видела, как ты притащил Лиарии флекля… Мне снится… ее жизнь… урывками. — Повернулась к нему лицом, оперлась на кухонную столешницу. — И мне чертовски страшно признаваться в этом, но промолчать кажется… неправильным. Не знаю, что там случилось, но, это тело — не мое… а теперь и сознание… частично.

Хрустальный бокал в его руках разлетелся на части. Я ожидала крови на ладони, но так и не увидела. При этом голос Хазаэля прозвучал совершенно спокойно, — вот как, значит Эри говорил о тебе. Мило. — Он вздохнул, начертил в воздухе черно-алые руны. Бокал стал собираться по кусочкам обратно, а пятна вина со стола, одежды и кресла — испарились.

— Да. Я думала ты сразу понял. Мне странно, что ты не задался вопросом откуда я тут взялась и вообще зачем сдалась Императору темных земель… Или Зарекс часто таких вот приблудных недомагов подбирает?

Он кивнул, — подбирает, но не часто. Однако, обычно они себя так с ним не ведут. Да и Мастер не позволяет касаться себя без крайней нужды.

— О, я и тут накосячить успела. — Потерла лоб. — Говорила мама, что импульсивность меня до добра не доведет… Чуяла душа, что переступаю за грань…

— А раз переступила, зачем остановилась. Именно это его и задело. Во всем должно быть постоянство. — Явно подражая манере речи Зарекса, продекламировал Хазаэль.

— В смысле зачем? Послушать тебя, так и до постели два шага остается.

— Ты сократила его имя, а так делают только любовники. И … ты уже спала в его постели. — С ехидной улыбкой произнес он.

— Это не считается…

— Да? А что тогда считается? — С еще более коварной и ехидной улыбкой уточнил эльф.

Глава 25. Магвири и их особенности

— Если бы я знала, что у вас так не принято, то и не стала бы… У нас вот это нормально… — При этих словах Хазаэль поперхнулся вином, и я поняла, насколько двусмысленно это прозвучало, так что поспешила добавить, — сокращать имена для простоты речи. Да, это определенная степень близости и, например, к начальнику так не обращаются. И, да, тут я не права была, просто растерялась в тот момент… сильно.

Только откашлявшись и вернув невозмутимый вид, эльф заговорил, — тогда бери пример с Айроса, он не позволяет себе общаться с тобой на равных, даже когда ему очень плохо. Впрочем, то, что он перестал обращаться к тебе, как к леди, говорит о довольно близком расположении и даже доверии с его стороны. Но все же обращение на «ты»… Видимо до этого еще рано, а может не случится и никогда.

— А я подумала это просто оттого, что я не имею должного статуса по сравнению с Лиарией.

В ответ Хазаэль рассмеялся, — нет, вовсе нет. Эри как раз из тех людей, кто даже к бесправным рабам обращается, как к представителям высокородной знати. А вот право услышать от него обращение на «ты» заслужили очень не многие. Мне повезло — у нас один Мастер.

Я задумалась, вспомнив, что к Лиарии Айрос всегда обращался на “вы”. А я… ему тыкала. Хотя, если вспомнить, он уже пару раз так обращался ко мне. А в остальное время использовал безличные формулировки. Хотя, не удивительно, после того поцелуя, который я к сожалению, не помню… Кашлянула, ощутив приливший к щекам жар, — как-то тут у вас все … немного иначе. Столько разных оттенков и подспудных мотивов. Конечно, было бы странно, если бы миры столь различные могли оказаться одинаковыми. Но все равно… то, что мне кажется обыденным, тут может быть чем угодно… Наверное, даже поводом казнить кого-нибудь без суда и следствия. Не знаю. Пока я только, совершенно того не желая, незаслуженно обидела человека, тьфу ты, дракона. который заботился обо мне. Хотя сам страдал и был ранен. Я просто хотела погладить милого зверька, без задней мысли, а получила его под опеку. А желание помочь, как-то утешить и чуть облегчить состояние, сделав массаж, оказывается вынесло меня за незримую запретную черту, дав повод … чему? — Нахмурилась, и ошарашено уточнила, — это получается Зарекс подумал, что я так бесцеремонно ему в любовницы набиваюсь?

Эльф снова засмеялся, — конечно нет. Мастер — он… скажем так, он немного отличается от обычных Разумных. То развитие отношений, которое кажется приемлемым и правильным для нас, воспринимается им немного … иначе. Он может провести ночь с женщиной или мужчиной просто потому, что так нужно. При этом эти ночные гости останутся им очень довольны. А вот сам Мастер относится к подобному скорее как к работе или необходимости соответствовать статусу и … возможно, самую малость — для удовлетворения потребностей. Пожалуй, единственным исключением является Айрос. Но, если они остаются вдвоем или должны спать вместе, Мастер всегда принимает форму дракона. Ты только посмотри на них, — хихикая, добавил он, — и это — неприступный Император, о ком вздыхают все девы мира, и развратный темный маг, которого боятся, но в чью постель мечтают попасть не меньше, чем к Айросу. И на это у них есть две причины. Первая — драконы, как правило, не убивают тех, с кем провели хотя бы одну ночь, и вторая — они лучшие … партнеры. Ночь с ними забыть невозможно, а превзойти одного из драконов может только… другой.

— Я вообще-то говорила не совсем об этом… но ладно, учту… — Смущенно пожала плечами и поспешила сменить тему, — а твой зверь, он… будет пытаться убить которуна или они смогут не враждовать за территорию, как их родители?

— Если Мастер позволит его оставить, то этому щенку никогда не придется сражаться, не считая войн с демонами и защиты своего хозяина. Можно сказать, ему повезло. — Рассуждал Хазаэль, вновь наполняя свой бокал.

— Что ж, подождем, пока они проснутся и станет окончательно понятно, какая судьба уготована зверятам. Налей, пожалуйста, воды в чайник, мне с одной рукой сложно.

— Хорошо, — ответил он, но вместо ожидаемого действа, я стала свидетелем того, как вода в небольшом водовороте поднялась над бочонком, влетела в чайник и практически мгновенно закипела.

Я хмыкнула идобавила листья в воду, больше не стараясь экономить. Еду спрятала в кольцо, неизвестно, когда эти двое проснутся, а свежее всегда вкуснее. Хотя, возможно с кашами это не особо работало, но укутывать, чтобы сохранить тепло — в данных условиях слишком запарно.

— На данных этапах мне еще что-то нужно знать, чтобы не напортачить?

Он задумался, а маленький щенок, что вертелся все это время под ногами, требуя еду, вместе с листочками какой-то зелени, прикусил Хазаэлю и пальцы. — Ай, — отдернул руку эльф и укоризненно посмотрел на гнидадафа. Зверек плюхнулся на попу, принялся преданно заглядывать в глаза и жалобно поскуливать, вымаливая прощение. Парень вздохнул, высыпал на пол горсть листьев и повернулся ко мне, — в общении с нами трудно совершить ошибку. Просто запомни, что в разговоре с Мастером, нужно постараться избегать фраз о недолюбливании нежити, а также осуждения Империи или Темной Башни. В остальном можешь быть собой. Со старшим братом все еще проще, впрочем, почти все жрецы Сателиса такие… необычные. Большинство Разумных считает их последователями идеалов добра и сострадания, защитниками слабых и обездоленных, поборниками порядка и справедливости. И прочее, и прочее. Для них не существует разницы, в том какому сословию или расе ты принадлежишь. Более того, тебе не обязательно любить или придерживаться тех же идеалов, что и они. Словом, пока ты не вредишь окружающим и, конечно, не отзываешься плохо об их боге, вполне можешь в тайне желать уничтожить мир или поклоняться демонам. Они простят любые твои недостатки и постараются помочь, если могут и видят, что ты нуждаешься в их помощи. Причем сделают это, даже если ты сама не просишь об этом.

Я немного растерянно слушала его ответ и смутилась, когда поняла, что он не совсем правильно понял мой вопрос. Пожевав губу, я все же решила уточнить, — а в отношении зверьков?

— А что с ними? — С непониманием спросил Хазаэль.

— Есть ли то, что я могу случайно сделать неправильно?

— Думаю, где-то с миртран, может немногим дольше, эти двое не будут отличаться от обычных одомашненных животных. А после в них проснется разум. Если Мастер все же захочет учить их, то это произойдет гораздо быстрее. Ну, а после Пробуждения, на твоей руке будет сопеть уже не совсем животное, а вполне разумный малыш, не сильно отличающийся от детей в возрасте трех сезонов. Так происходит из-за того, что в них пробуждается Исток. Теперь я ответил на твой вопрос? — Он дружелюбно улыбнулся.

— Пока — вполне. Есть еще пробелы, так сказать, будущего… но сейчас забивать этим голову не вижу смысла. Я про свое-то будущее смутно понимаю.

— А что с ним не так? — Удивленно спросил эльф.

— Почему не так? Так… Просто… раньше у меня была другая жизнь, устремления, цели, семья… какие уже не особо важно. А здесь… все приходится выбирать заново. И ладно бы… я понимала местные реалии, но — нет. Я могу выбрать мечту, а потом окажется, что она — ничтожна. Потому что в этом мире она преступна, невозможна или есть альтернатива, которая легко достижима, а я на это полжизни потрачу. Например, с той же водой. Мне раньше в голову бы не пришло, что чайник можно наполнить магически. Хотя, может у нас техника уже и на это стала способна, но обычно вода в чайник попадала, только когда туда ее наливаешь ручками. Так что выбраться за рамки привычного и понятного мне мировоззрения крайне трудно.

— Да, Воплотителем ты, скорее всего, не станешь. С Алхимией и Зачарованием, кстати, тоже могут возникнуть трудности. Но вот Рунная и Боевая магия тебе вполне подойдут. Впрочем, всегда можно заняться Трансмутацией или Ритуальной. Правда, эти виды магии очень близко подходят к границе с Черной, а там и до магии Крови и жертвоприношений недалеко. Что может привести к проблемам и недопониманию со жрецами светлых богов. Впрочем, если решишь вырастить, скажем, из мотылька новый подвид которуна — это воспримут… хорошо. О тебе непременно узнают, сможешь получить признание и уважение, главное не увлекайся… слишком сильно и не начинай применять подобную магию на Разумных. Что до проблем с выбором, многие в этом мире хотели бы поменяться с тобой местами, чтобы иметь шанс начать все заново. Не знаю, насколько тебе поможет мой совет, просто пойми, что тебе не стоит спешить. Не нужно пытаться догнать следующий сезон или заходящий за горизонт Сателис. Начни с малого, на данный момент, у тебя есть еда, одежда и покровительство. К тому же, ты неплохо управляешься с артефактом и интересуешься возможностями контроля маны, а значит наверняка захочешь стать магом. Мастер, скорее всего, не даст тебе искру собственного Истока… значит… — Секунд на пять он задумался и, кивнув, продолжил, — … если все же решишь стать магом, тебе будет нужна подходящая для твоего кристалла искра, и найти ее придется самостоятельно. — Он снова себе кивнул, — на ее поиск могут уйти сезоны. Начни составлять для себя небольшой список из того, что нужно сделать в первую очередь, а также из того, чего желает твое сердце. А когда закончишь, я помогу отредактировать его, объясняя возможность или невозможность осуществления задуманного. — Он снова улыбнулся и потянулся за очередной бутылкой с вином, кажется третьей или четвертой.

— Хорошо, попробую. — Я задумалась. В это время молоко в бутылочке закончилось, а зверюшка блаженно заурчала, уткнувшись носом мне в подмышку. Я прошла к креслу и устроилась, вместе с ногами, предварительно стянув с них сапожки. Какое-то время повозилась с которуном, укладывая так, чтобы ему было комфортно и в тоже время мне не мешался. С трудом придвинула к себе увесистую книгу и продолжила изучение рун.

Я успела не так много прочитать, когда мне послышался странный звук. Сначала, не поняла, что это такое. Лишь когда по полу раздалось уже знакомое цоканье, обратила взгляд на потягивающегося дракончика, отклянчившего попку с длиннющим хвостом. Картина была очень умилительной, вызывающей желание улыбнуться, и невольно притягивала взгляд. Несколько неуклюжих шагов, и внезапный сгусток тумана, скрывающий его фигурку, поднялся вверх. Следующий шаг Зарекс сделал уже человеком. Правда, при этом его некогда идеально расчесанные волосы, сейчас были в беспорядке и спутаны.

— С пробуждением, Мастер. — Учтиво кивая, поприветствовал его Хазаэль.

— Посланники возвращались? — Слегка сонным, а оттого более мягким голосом отозвался Зарекс. И, начертив в воздухе руны, стал приводить свой внешний вид в порядок. С пренебрежением снял с кресла подушку Айроса и кинул ее в его сторону. Лишь после этого несколько устало опустился на сиденье.

— Пока нет, но Айрос говорил, что мы все время движемся, так что не удивительно, что даже магическим созданиям трудно найти нас. — С охотой пояснил эльф.

Зарекс кивнул и медленно положил голову на спинку кресла. Мне показалось, что он задремал, поэтому не стала приставать, вернувшись к конспектам. А через несколько минут он поднялся и, попросив разбудить, когда прибудут посланники, снова принял вид дракончика. Процокал к Айросу и, в очередной раз пнув лапой многострадальную подушечку, начал залезать под ворох одеял.

Наблюдая за его забавными манипуляциями по проникновению в тепло, я размышляла, что скорее всего повела себя неучтиво, не поздоровалась и не поинтересовалась его самочувствием. Но стоило быть честной, вряд ли в ближайшее время осмелилась бы на подобные подвиги. Сейчас мне и вовсе хотелось стать прозрачной и незаметной, чтобы не спровоцировать еще что-нибудь случайным обыденным действием. Поэтому с головой погрузилась в изучение рун. Они оказались весьма интересной штукой, на бумаге все выглядело простым и логичным. Так что периодически ловила себя на желании попробовать что-нибудь сотворить, чтобы понять правильно ли все усвоила. Но, хотя там и описывался наиболее безопасный способ использования, задействующий вспомогательные руны защиты, само собой, рисковать не стала. Страшно. Я прислушалась к словам Хазаэля, о том, что не стоит спешить, да и не видела смысла в подобном безрассудстве. Кроме того, у меня скопилось множество вопросов, но задавать не спешила. Ведь и без этого у них проблем выше крыши, а ответы могут найтись далее по тексту. Так что просто выписывала вопросы на отдельный лист в тетради, и дополняла, если находила, ответами. В итоге основную проблему для меня составляли непонятные термины и названия процессов, которые, видимо, здесь известны даже детям, но я лишь предполагала их значение. Сильвинирование, крессирование, клазитация, миотирсина, камбиляция… это лишь некоторые из не менее чем трех десятков непонятных слов.

И все же старательно учила, зубрила и вникала, отвлекаясь только на кормление которуна, так что совершенно потерялась во времени. Поэтому несколько удивилась, когда на лицо упали лучи Сателиса. И, как по будильнику, на меховой шкуре завозился Айрос. Он встал, удерживая на руках тушку посапывающего дракончика, а импровизированная постель за его спиной испарилась. Теперь парень выглядел отдохнувшим, без следа усталости, и в своем бело-золотом одеянии смотрелся воистину божественно. Так что я поспешно опустила взгляд.

— Да осветит Сателис ваш цикл. — Мягко произнес он.

— Доброе утро.

Айрос почему-то отвел взгляд, а Хазаэль хихикнул, поднеся руку к сердцу, чуть наклонив голову, ответил, — как будет освещен им и твой.

А я снова почувствовала себя опростоволосившейся.

Айрос кивнул и уселся в кресло, уложил на коленях дракона и начал золотым гребнем расчесывать ему гриву. Я же снова уткнулась в книгу, хотя уже ничего не изучала, скорее пряталась.

— Раз уж ты встал, может познакомишь нас. А то дева старательно избегает меня и явно опасается. Возможно, именно поэтому я не знаю, как мне стоит к ней обращаться. — С ехидцей произнес Хазаэль.

Глава 26. Ек-ате-ри-на

Мне осталось только еще больше опустить голову.

— Что поделать, быть может это твой Исток пугает ее, не пробовал пойти по пути Мастера и надеть артефакты, сдерживающие его воздействие? — Айрос хмыкнул и добавил, — или ты просто не заслужил права узнать, кто она?

Я возмущенно вскинула взгляд. — Я просто забыла… — Недовольно буркнула в ответ.

— Ну, наконец-то она вынырнула из книги. — Улыбаясь, произнес Хазаэль.

— Кто бы говорил… — Тихо произнес Айрос.

Я прищурилась, но удержалась от колкостей, что заполнили сознание. — Катя меня зовут.

— Интересное сочетание. Насколько мне известно, в нашем мире такого не встречается. — Немного задумчиво произнес эльф.

— А полное имя? Екатерина. — Не сдержавшись, полюбопытствовала я. С детства привыкла к тому, что в окружении по три-пять человек с моим именем, а тут была вероятность, что таких нет во всем мире.

— Отдельные части. В древнем языке есть слова «ате», «рин», «ри», «на» и «а», но точный перевод нужно спрашивать у Мастера. Я встречал лишь их упоминание. «Ате» — воплощение, «рин» — небо или небосвод, «ри» — в значении — ледяное, «на» — ночь, и «а» — как воспевание. — Ответил Хазаэль, а жрец кивнул, соглашаясь.

— Ясно… — Не смогла скрыть разочарования в голосе, — все дороги ведут в Рим. Что ж… подождем, пока он проснется.

— Каким искусством увлекаются люди из другого мира? — Ненавязчиво поинтересовался Айрос.

— Искусством? Ты про творчество? Или что-то другое подразумевается под этим словом? — На всякий случай решила уточнить.

Айрос, судя по всему немного растерялся, так как не ответил сразу, но ему на помощь пришел Хазаэль, — он имеет ввиду мастерство, сотворение предметов. Искусством может называться любое ремесло. Так, умение изготавливать из обычного куска руды великолепные украшения или, используя кусок ткани, сшить прекрасное одеяние, к слову, готовка также относится к отдельному виду искусства.

— Оу… С ходу так просто и не ответить. Думаю, здесь тоже многое зависит от страны, региона и культуры, что определяет основное направление ремесел. В нашем мире в принципе заниматься человек способен, чем угодно. Это может быть, как основной источник дохода, так и развлечение, так сказать — для души. В моем окружении встречала тех, кто занимался: плетением различных декоративных вещиц из веревок, гончарным делом и художественной лепкой, рисованием, написанием стихов и романов, выжиганием по дереву. Но в основном это были непрофессиональные попытки. В целом же в мире есть таланты, перед которыми все преклоняются. Художники, ювелиры, повара, кондитеры, дизайнеры, архитекторы, скульпторы, сейчас еще очень востребованы мастера в области компьютерных технологий. У нас нет магии, все делается либо вручную, так сказать, штучное производство, либо с помощью разнообразных станков, которые создают множество однотипных изделий. Но, если взять среднестатистического жителя нашего мира, то большую часть жизни он проводит на работе, выполняя четко обозначенный ряд действий, ничего толком не производящий. Он, как отдельный орган в теле, без которого оно не будет нормально функционировать, но в то же время, вроде как ни на что особо не влияющий. И в итоге, люди получаются несколько … узкоспециализированными, и не все имеют возможность или желание заниматься чем-то «производящим». Если раньше каждая нормальная девушка, чтобы выйти замуж, обязана была уметь готовить, делать уборку, поддерживать чистоту в доме и воспитывать детей. Сейчас многое поменялось, и все эти услуги можно заказать, были бы деньги. Так что в современном мире основная задача обычного человека — заработать денег, чтобы не делать ничего неприятного, а жить только в свое удовольствие. Но, если речь конкретно про меня, то я в своем мире умела и любила готовить, писать стихи, немного петь и рисовать, и иногда создавала разные интересные предметы интерьера, вроде органайзера-панно для бижутерии или макраме. Как-то так.

— Хорошие певцы получают много монет. Искусство рисования также выгодно, но не так много Разумных желают запечатлеть себя в виде полотна, написанного рукой мастера. В искусстве готовки ни одна раса не способна превзойти драконов. А вот последние примеры мне не очень понятны, — с улыбкой произнес Айрос.

— Ну, смотри, — я расплела косу, быстренько отделила несколько прядей и сделала самые простые плетения макраме. — Вот такое, только из красивых нитей или веревок, все это сплетается разными узорами, что-то вроде вязания на спицах или крючком. Можно делать кашпо — для подвешивания горшков с цветами, браслеты, пояса, абажуры, сумочки, вплоть до мебели, правда там нити нужны прочнее.

— Интересно, в нашем мире такого практически нет. Плетения присутствуют из тонких молодых побегов растений, из металла, паутины и несколько раз я встречал переплетения тканей. Мебель чаще делается из древесного массива, металла или выращивается при помощи магии. Про возможность сделать что-то из нитей я слышу впервые.

— А у вас тут есть что-то вроде патентного права? — С лукавой заинтересованностью уточнила я. — Ну, что-то вроде того, что не позволяет использовать другим твои наработки без внесения определенной таксы… Но, судя по вашим лицам, начинаю сомневаться в существовании подобной практики. Ладно, тогда забудьте, все равно так себе идея. Если будет желание и возможность, сплету что-нибудь эдакое лично для вас.

— Отвечая на первый вопрос, могу сказать, что «нет» — ничего подобного в нашем мире не водится, и у этого есть несколько причин. И одна из них спит у меня на руках, а вторая сидит прямо напротив меня. Я хочу сказать, что в нашем мире спрятать навыки невозможно, так как существует множество рас, с рождения наделенных абсолютной памятью. И, если те же эльфы способны просто запоминать все, что видят или слышат, то драконы заходят дальше — любое новое умение или знание, полученное ими, должно быть доведено до идеала. Они могут потратить сезоны и даже кроники, но успокоятся лишь тогда, когда не просто превзойдут мастера, показавшего им что-то новое. Но создадут собственное ответвление, порой, гораздо более трудноисполнимое. Или и вовсе практически не связанное с первоначальным искусством. — Произнес Айрос.

— Хм, понятно… и тут мы в хвосте… — Театрально вздохнула, — а я уже нафантазировала…

— Не совсем, есть артефакты, позволяющие людям получить совершенную память. Они безопасны, если не считать того, что не все способны помнить так много деталей, и при этом сохранять разум. — Словно извиняясь, возразил он.

— Оу, не думаю, что есть необходимость в таких радикальных штуковинах. Я, конечно, не гений, но выучусь, хоть и медленно.

Айрос кивнул. — Мне было четыре сезона, когда Зарекс взял меня к себе. Для человека это уже слишком много, чтобы стать лучшим. Поэтому, когда передо мной встал подобный выбор, я — согласился. Со временем, Мастер изменил артефакт, теперь он позволяет мне самому решать, что я должен помнить, а что — нет. Но даже так, это очень тяжело. — Жрец улыбнулся и замолчал.

— Не знаю, мне подобного выбора не предлагали… И, если уж в детском возрасте нужен артефакт, чтобы соответствовать. То мне, получается, уже подавно поздно, я по всем фронтам в пролете. Выучу, что смогу, чтобы более-менее соответствовать и не быть обузой, и то — счастье. — Я попыталась пошутить, но улыбка вышла немного грустной.

— Чтобы защититься от демонов одного только знания магии будет недостаточно. Необходимо найти подходящее оружие и обучиться владеть им. А также создать для себя собственное боевое облачение, такое, как это. — Айрос пододвинул мне кольцо, — Оно, хоть и выполнено искусным мастером, но имеет слишком много недостатков. И в зависимости от того, какой будет искра твоего Истока, может и вовсе вместо защиты, подставить тебя под удар.

— Надо, так надо… Хотя, я искренне надеюсь, что мне не придется сражаться с демонами лицом к лицу, а достаточно будет делиться маной с другими, кто это может делать лучше и качественннее… Но, ты прав, готовой надо быть ко всему. Не подумай, я не трусиха, просто … никогда не приходилось выступать в роли нападающего.

— Ты должна научиться сражаться не для нападения, а для защиты. — Сказал Хазаэль, а после добавил, — хотя, если Мастер пожелал тебя опекать, то сможешь жить во дворце и не задумываться о таких явлениях, как открытие Врат. Охраны всегда будет более чем достаточно, чтобы тебя напугали всего лишь звуки появления и последующего уничтожения черной арки. Сытно и тепло, обычно людям большего и не надо.

— Не знаю, Зарекс сказал, что у меня будут учителя, и, думаю, он лучше меня знает, что может понадобиться. Скажет учить, буду грызть гранит, пока зубы не стешутся. Мое дело — впитывать знания, и, возможно, когда разума поднаберусь, смогу уже выбрать что-то по душе… А пока я слишком мало знаю об этом мире, чтобы даже задуматься взбрыкнуть.

— Мало знаний, говоришь… тогда тебе следует поселиться не во дворце, а в библиотеке черной Башни. — Дружелюбно хихикнул, Хазаэль.

— Скорее всего, у меня и не получится миновать это место, хотя, посмотрим. Правда, если судить по толщине ваших книжек, времени на то, чтобы выучить все нужное, может банально не хватить, а мне еще искать кого-то с подходящей искрой… сколько этому телу лет, тьфу ты, сезонов было?

— Шестнадцать, — переглянувшись и, практически в один голос, сказали парни, — и пара миртранов, кажется, — неуверенно добавил Хазаэль.

— А умирают тут люди во сколько? Это если я так и не смогу найти искру.

— По-разному, — со свойственной ему мягкостью, ответил Айрос, — в городах они живут по двадцать пять, в лучшем случае тридцать пять сезонов, а если заняты тяжелым трудом, то немногим больше восемнадцати.

— Тогда все же стоит поторопиться. — Улыбнулась я. — Где записаться на выделение комнаты в библиотеке? — Парни обменялись недоумевающими взглядами, а я махнула рукой, — ребят, расслабьтесь, это шутка. В любом случае, у меня это маленькое чудо на попечении, так что при выборе места жительства это надо учитывать.

— Я могу забрать и воспитать которуна, если хочешь. — Предложил Айрос.

— Э, нет, мне уже за него по шапке досталось, и отдать его я могла ровно до того момента, как он повторно попал ко мне в руки, а теперь все… Теперь это моя ноша, не отдам… — Ответила я, почесав зверька по спинке, но после добавила, — только… если не пойму, что ему со мной хуже… Я не изверг какой, чтобы калечить подобной пародией на привязанность.

— Хорошо, — Айрос кивнул и улыбнулся. — Тогда, если Зарекс все же захочет им перекусить, то можешь сказать, что это мой подарок, и дракону придется отступить. Большим я помочь, увы, не могу. Запасы подходящего молока есть только у Хазаэля.

— Спасибо. Но, надеюсь, что до этого не дойдет. Не думаю, что Зарекс учинит мне испытание на верность в злодейском стиле. Когда позволяют привязаться к какому-то беззащитному существу, а после дают ультиматум — или я, или существо…

— Вообще-то, Мастер — может, — со смешком сказал Хазаэль, получив при этом осуждающий взгляд жреца. — А что? Он вполне способен на такое.

Глава 27. Коварные планы

— Да, вот только остановит твою руку до того, как ты нанесешь удар. — Добавил Айрос. — Для правителей преданность — это роскошь. Которой мы зачастую не обладаем, но которая нужна нам также сильно, как дыхание.

— Для меня это была бы не проверка… — Негромко произнесла я, внутренне содрогаясь от подобной перспективы. Прижала котенка ближе, будто его действительно хотели отобрать. Но в ответ получила лишь недовольное ворчание и болезненный удар лапой.

— Это крайняя мера. За время моей жизни в Альтеранионе Мастер использовал ее лишь единожды. И то человекоподобное не было достаточно верным своему правителю, так как предпочло напасть на него. И это был не правильный выбор. — Грустно отозвался Айрос.

— Хм… смирение и покорность при выполнении приказов тоже не залог верности. Ведь сложно не возненавидеть того, кто поставил тебя перед подобным выбором. Даже если я решу исполнить приказ и до этого не ощущала сомнений, после подобного они наверняка появятся. — Пожала плечами и почесала которуна за ушками.

— У тебя — вероятно. Но представители дворянства почти всегда тайно или открыто ненавидят своих правителей, какими бы хорошими они не были. Ведь, если трон опустеет, им представится шанс самим взойти на него. Так что, это вопрос именно верности, а не любви. — С непередаваемой горечью и болью возразил он.

— Скорее тупости… Неужели кто-то действительно захочет по собственной воле взвалить на себя подобную ношу. В то время, как может спокойно сидеть где-нибудь в замке, попивать вино и трахать все, что движется… Простите за грубость… или просто читать, или рисовать целыми сутками, зная, что находится в полной безопасности?..

Айрос чуть замешкался и согласно кивнул, — я прожил в Альтеранионе почти два кроника, и за это время от Зарекса пытались избавиться буквально всеми доступными способами. За свои проступки они были наказаны, но все же остались в живых. Хотя по меркам любого людского государства, их должны были обезглавить или сжечь заживо. Та проверка, что была на моей памяти, устраивалась против предыдущего Главы Дома Рыцарей Смерти, то есть тех, кто поклялся своей жизнью и существованием защищать своего Императора. Но, как видишь, они предпочли его убить… Если верности нельзя добиться даже от нежити, то чего ожидать от людей.

— Вот теперь мне его совсем жалко… — вздохнула я. Айрос недоумевающе взглянул на меня, а Хазаэль хмыкнул, вновь наполняя бокал вином. — Так мало тех, с кем можно вот так спать, свернувшись калачиком. Постоянно в напряжении, ждать подлости… и, как я успела увидеть, получать ее в огромных количествах. Конечно, жалко…

— Вообще-то вы двое — единственные, с кем Мастер позволяет себе так спать. С тобой, кстати, все понятно. Так как ты не знала, кто он, то у тебя не было причины убивать его, а вот с ним… — Кивок в сторону Айроса, — все гораздо запутаннее.

— Ну, дракончиком он от меня сбежал… Так что… он один — единственный и неповторимый. — Улыбнулась я.

Айрос покачал головой. — Это не так. Думаю, имелось ввиду именно нахождение рядом, а не форма. Насколько я знаю, Зарекс, не засыпает рядом с посторонними, даже если был близок с ними. — При этом он вопросительно посмотрел на Хазаэля, и тот кивнул.

— Вообще-то у него особо выбора-то не было. Он не засыпал, а отключился… Не думаю, что будь у него варианты, мне бы так посчастливилось отличиться.

— Кто знает. — Гоняя вино по бокалу, сказал Хазаэль. Айрос же закончил вычесывать дракона, и убрав гребень, начал слегка поглаживать спящую тушку, от которой стало раздаваться приятное мурчание.

— Простите, если лезу не в свои дела, но … что случилось в его отсутствие? — Закусила губу, — просто я не до конца поняла… что было в тех письмах, которые притащила ящерка? Если это конфиденциальная информация, не настаиваю… — Смущенно пробормотала я.

— Мой племянник убил своего отца, чтобы занять трон, который принадлежит мне. — На его лице проступило выражение крайнего разочарования в человеке. — Но это … семейное. Мастер разозлился из-за другого. Танрос, этот глупый мальчишка разорвал союз между нашей Империей и Альтеранионом, заключив вместо этого альянс со светлыми Башнями, позволяющий Лисмонсам… — Невольно отметила, что в этом слове не звучало привычного пренебрежения и раздражения, а скорее обычное равнодушее, как говорят про явление природы или рутинные дела. — … истребить всю нежить на территории Миантариона, для защиты бедных и несчастных смертных, разумеется… — Теперь в его голосе отчетливо слышался сарказм. — …от страшных монстров, питающихся кровью. Только все забыли, что эти “чудовища” также занимались обучением своей “еды” и помогали ей не только с возделыванием полей и лечением ран, но и закрывали открывающиеся на территории Империи Врата. Словом, этот негодник решил «очистить» страну от «бесполезных» Мастеров и защитников. — С грустной улыбкой закончил Айрос.

Эльф хмыкнул, — ну, у меня не все так страшно. Если опустить подробности, светлые Башни запросили пять магических предметов, созданных задолго до основания Альтераниона как страны, хранящихся в Доме Личей. А также металл и возможность посещения закрытых залов библиотеки. В обмен они будут снабжать Империю кровью, камнями маны и … живым материалом. — При этом Хазаэль скривился, а Айрос посмотрел на него, как на врага народа. После чего кронпринц затараторил, оправдываясь. — Нельзя сказать, что нежить в нашей стране голодает, но все же найти достойную, напитанную силой Истока кровь достаточно трудно. И знаешь, видя, как всего за несколько эрн все раны Мастера затянулись и исчезли, а поврежденный кристалл начал восстанавливаться, понял, почему Старейшины так охотно поддержали это соглашение. И все же … я совершил ошибку… — Он залпом выпил остатки вина в бокале и потянулся за бутылкой.

Какое-то время я молчала, потом все же спросила, — так понимаю, предполагать возможность совпадения этих событий не стоит. И по факту, отсюда ты попадешь в страну, где бушует дворцовый переворот, а ты — в страну с сотнями шпионов и террористов. А все разгребать — ему… И я еще со своими заморочками.

— Хотел бы я сказать, что ты ошибаешься, но, увы, это не так. — Поигрывая вином в бокале и почесывая щенка за ухом, сказал Хазаэль.

— Понятно… Тогда буду сидеть тише воды, ниже травы, все равно вам помочь никак не смогу, а так хоть новых бедствий не навлеку.

— Вообще-то, есть кое-что, что можно сделать и тем самым облегчить существование Зарекса хотя бы на один сезон… дав ему возможность полностью восстановиться… — Задумчиво произнес Айрос, при этом Хазаэль посмотрел на него крайне озадаченно. — Академия.

Эльф тоже задумался.

— А меня, чтобы не отвлекала, тоже отправите учиться? — Уточнила я.

— Если хочешь, — с кивком ответил Айрос. — У меня же просто нет выбора, я связан обязательствами, и потому мне никак не избежать поступления, — с грустью пояснил он. — Я бы хотел вернуться в Миантарион, исправить ошибки, но не могу. Иначе моя родина увязнет в войне, которую не сможет выиграть. И положение Зарекса не лучше моего. Чтобы справиться со Старейшинами ему нужно куда больше сил, чем он имеет в данный момент. Проще говоря, он должен полностью восстановить свой кристалл. Но на это у него может уйти далеко не один миртран, а возможно и сезон. Так что спрятаться в Магической Академии для него, возможно, наилучший вариант…

— И как ты предлагаешь уговорить Мастера отправиться отдохнуть и восстановиться, вместо того, чтобы заниматься Империей? — С заинтересованностью спросил Хазаэль. На что Айрос кивнул в мою сторону.

— Не поняла… — Захлопала глазками. — Я что ли его уговаривать должна?

— Помнится кто-то совсем недавно жаловался, что ничем не может помочь. — Ответил Айрос.

Я открыла рот, потом закрыла, еще какое-то время поизображала рыбку, взвешивая идею. — И как ты себе это представляешь? Вы, самые близкие ему люди, насколько я поняла, не способны подвигнуть его на подобный шаг. А уж меня-то ему зачем слушать? Я его знаю без году неделя… то есть, не знаю совсем… Да и чем его туда заманить можно? Он жил столько, что сам может преподавать в Академии, причем все дисциплины сразу… Нет, я не отказываюсь, просто не вижу вариантов. Не согласится же он, если я ему просто предложу, айда в Академию… Нужно какую-то альтернативу, чтобы он был спокоен за свою страну… Тогда шансы есть, хоть и маленькие…

— А если которун скажет, что хочет пойти погулять, но снаружи холодно и полно опасностей, пойдет ли за ним его хозяйка? — Двусмысленно уточнил Айрос.

— Я не пойду… потому что знаю точно — погибнем оба. Но… кажется, очень хочу в Академию, Айрос, ты меня уговорил, там столько всего интересного… Что кстати?

— Интересного там мало, не считая одного необычного дерева и того, что это — парящие острова. Пожалуй, достаточно занимательной можно назвать разве что их библиотеку. Так что — нет… эта не та причина. А вот желание найти искру в месте, где собирается более трех тысяч магов… К тому же, это — пожалуй, единственный безопасный «лес», в котором можно надежно спрятать повредившее свой Исток «дерево». И это, не считая возможности учиться, пусть и не у лучших Наставников, но вполне себе достойных. — С улыбкой пояснил Айрос.

— Я-то не против, даже если просто меня туда сослать. По поводу искры, это ты хорошо сказал, мне это надо… и учиться тоже… информация позарез нужна. И поверь, даже если меня будут детским сказкам учить, это будет в новинку. Хотя, если память Лиарии решит переселиться в мою голову целиком, возможно, что-то будет скучным и банальным. Пока же я, как слепой котенок. Кстати… а про то что я из другого мира, там лучше, наверное, не распространяться?

— Разумеется, — с кивком ответил он, — обычно мы сталкиваемся с гостями раза так четыре за миртран. И как ты понимаешь, все они — демоны, что приходят к нам через Врата. Поэтому прежде, чем понять, что перед ними живая душа в теле человека, маг скорее всего вначале использует атакующие руны света. А уже после станет разбираться, почему они не сработали так, как должны.

— О, то есть, мне еще повезло, что вы не нарубили меня в капустку… когда я открылась. — Притворно ужаснулась.

— Я мог ранить, но не убить. — С извиняющейся улыбкой произнес Айрос.

— Понятно. Значит надо молчать об этом в тряпочку. А Лиария училась там? Меня не узнают в таком виде или все ее знают только в том обличье? Есть еще что-то что стоит учитывать?

— Это не те вопросы, на которые я могу ответить. Но, насколько мне известно, Дева Льда никогда не проходила обучение в Академии. — Все также виноватым тоном ответил он.

— Ладно, подождем пока Зарекс скажет свое веское слово, а то, может, он меня туда и не пустит. — Пожала я плечами. — А пока у меня тут всего две функции — готовить и читать вон ту книженцию.

— А тебе этого мало? — Немного лукаво спросил Хазаэль.

— Да нет. Готовить я люблю, а книжка написана хорошо, без лишней воды. Просто там столько всего. У меня в голову все сразу не помещается, нужно делать перерывы. — Улыбнулась им.

— Учитывая, что ее написал Зарекс, в этом нет ничего удивительного. — Улыбнулся в ответ Айрос.

— Оу… Вот уж точно … почти идеальный мужчина. Почти… потому что вероятность найти пару, соответствующую ему, близится к нулю. Ведь с обычной девушкой будет просто скучно. Кстати, а почему он до сих пор один, у вас с драконицами напряженка? — Айрос смутился, а Хазаэль прятал смешки за очередным бокалом с вином. Так что поправилась, — точно, ты же говорил, что ему безразличен пол партнера… То есть драконов мало в принципе?

— Драконов, о которых известно миру, осталось и правда довольно мало. А обладателей чистой крови, такой, как у Зарекса и вовсе всего несколько сотен. Впрочем, в одном из лесов Миантариона находится сокрытый под барьером город зеленых драконов. К сожалению, мне неизвестна ни их численность, ни чистота крови, ни глубина познаний в магии и прочих искусствах. Но, как Император, я знаю об их существовании, и о том, что Рассветный лес лучше не трогать. Где-то в горах Джаогена живут белые драконы. На Ботлисе должны были остаться черные, а, возможно, и иные виды. Виласфориус — место обитания красных, на Аланерии и Кастосе видели синих. Тонериль — давняя родина радужных, вероятно, если не они, то их потомки, до сих пор живут там. И, если верить легендам, то под горными хребтами Мендонерро расположен город, построенный из белого мрамора, мифрила, адаманта и чистого золота. В нем, как нетрудно догадаться, правят золотые драконы. Что до партнеров, то не только Зарексу, но и большинству магов действительно не важно будут они с мужчиной или с женщиной. Это объясняется существованием артефактов, способных изменить тело носителя, сделав из мужчины — женщину, и наоборот. С драконами все несколько … запутаннее. Они также могут использовать подобные артефакты, но могут изменяться и без них… Правда … подобное изменение влечет за собой не только смену тела, изменится сам дракон, его личность и имя. — Закончил Айрос, закусив губу и отведя взгляд в сторону.

Глава 28. Невинные интриги

Я слушала, чуть ли не открыв рот. Все это было так… сказочно и невероятно. Даже не нашлась с тем, что спросить… мысли разбрелись. — Как у вас тут интересненько… То есть… чисто гипотетически, я могу связать свою жизнь с женщиной, и никто мне слова не скажет? А как же дети, или артефакт может изменить все, вплоть до генетического кода? — Парни смотрели на меня вроде бы по-разному, но во взглядах сквозило одинаковое непонимание. Поэтому я уточнила, — артефакт меняет организм полностью, позволяя женщине стать полноценным мужчиной, способным дать потомство? — В ответ получила синхронный кивок, что рассмешило меня. — Тогда, мальчики, позвольте нескромный вопрос… Как при таком богатом выборе в своем возрасте вы умудрились сохранить невинность?

Они ожидаемо и так же синхронно смутились и попрятали глаза.

— Простите, видимо, шагнула дальше положенного. Я объяснюсь… мне просто немного странно видеть подобное, ведь для моего мира невинность — это как клеймо, от которого многие, особенно мужчины, стремятся избавиться. И ладно бы это как у нас, пока в постели не окажешься — не узнаешь, да и то не факт. Тут вас выдает одуряющий запах, оповещая каждого о вашем… положении. И вообще вы уже принюхались друг к другу или просто близко не подходите?

— Со мной все просто. — Пожимая плечами, ответил Хазаэль. — В начале я любил девушку, что должна была стать моей женой. И поэтому мне были не нужны другие, а после… у меня не было на это времени. А что до ауры и запаха невинности некоего небезызвестного тебе Императора, от их влияния меня защищает магический барьер. На это тратится довольно много сил, но зато я уверен, что сохраню разум, даже если он или кто-то подобный потеряет контроль, — сказал эльф, получив при этом осуждающий взгляд от Айроса.

После чего тот глянул на меня, закусил губу и потянулся за чайником с корлинтусом, налил в чашку и чуть пригубил, явно давая себе время подобрать правильные слова для ответа. — Я — человек. И ни одно из известных заклинаний не найдет в моей крови примеси иных рас, но с рождения… у меня есть аура, располагающая ко мне Разумных. Она и еще некоторые особенности моего тела, которые я приобрел позднее, защищают меня… Мне нравится его, да и твой запах, я вполне могу их различать, но и только. Кроме своего существования они никак на меня не влияют. — Произнес Айрос. — Что до другой части вопроса. Да у меня никогда не было любовниц, с которыми я бы делил постель. Но невинность… скажем так, у этой … особенности есть свои… преимущества и недостатки. И, хотя, мое тело сохраняет характерный запах, я далеко не невинен. Приведу пример, чтобы было понятнее. Скажем, если надеть изменяющий артефакт на женщину, сделав ее мужчиной, и дать ей разделить постель с другой женщиной. То, сняв артефакт, она все еще будет невинна, как женщина. И в случае повторного надевания артефакта, как мужчина. В отличие от той женщины, с которой она разделит постель, ее невинность будет утрачена навсегда. А возможно, также и то, что она обретет под сердцем дитя. — С извиняющейся улыбкой закончил он, отхлебнув корлинтус.

— Эх, а я-то надеялась вас друг с другом свести и не мучиться больше. — Я хихикнула. Хазаэль поперхнулся вином, а Айрос покачал головой. — Это шутка, если что. Просто, если вдруг заметите, что я буду немножко от вас шарахаться, не обращайте внимания, не хочу оказаться… искусственно очарованной.

В ответ жрец уже привычно для меня закусил губу и спрятал глазки, а Хазаэль хихикнул и протянул мне бутылку с молоком, которун тут же заворочался, учуяв вкусняшку.

— Это не все. — С легким смущением, вновь заговорил Айрос. — У невинности есть еще одна особенность из-за которой маги не спешат ее лишаться. Она дает нам силу в момент своего исчезновения, конечно, для этого нужно сначала пробудить собственный Исток. Впрочем, с высокой вероятностью искра уже будет внутри кристалла, так как перейдет в тело, вместе с проникновением партнера. В зависимости от разницы пределов между невинным магом и тем, кому он решил эту невинность подарить, огранка кристалла может быть усилена многократно без риска для мага, но… это возможно лишь единожды.

— Чем дальше в лес, тем толще партизаны… — После некоторого ступора выдала я. — То есть Лиария рассчитывала найти кого-то сильного, чтобы еще больше усилить свой Исток, поэтому мне досталась не порченная тушка. Тогда чем ей Зарекс не понравился? Ах, да, он — темный. — Я говорила это скорее себе или которуну, который игрался с бутылкой, передними лапами притягивал к себе, а задними пинал.

— Не думаю, что дело в этом. Когда Исток пробужден, то не важно Крайтлисом или Лисмонсом будет партнер, скорее всего проблема была в совместимости их кристаллов. Думаю, Дева Льда просто боялась возможного резонанса и того, к чему он приведет. Зарекс очень красив, а имея еще и связь кристаллов. Лиария бы не смогла отказаться от него. Что для нее означало бы предательство Лисмонсов и того во что она верила. Хотя, зная Зарекса, даже, если бы она сама попросила, его о подобном… он бы отказал.

— Хм… Странная девушка, но ладно, бог с ней. — Пожала плечами, не понимая и не разделяя подобную логику.

— Сателис всегда присматривает за всеми нами. — С кивком и теплой улыбкой подтвердил Айрос. — Возможно, именно поэтому кулон сохранил свою целостность.

Теперь настала моя очередь смущаться и прятать глаза, ведь я имела ввиду совсем другое. От неуклюжих попыток вновь завести разговор меня спас хлопок от столкновения бамбуковой шторки с очередной ящеркой. Серая животина в мгновение ока устроилась на столе возле Айроса. Который докоснулся до кольца на ее лапе и снял его.

— Как ты это сделал? Это ящерица Старейшины, — с крайней степенью удивления в голосе поинтересовался Хазаэль.

— Я действующий хранитель Храма Тайн. Мне доступна для прочтения любая переписка, — с привычной улыбкой ответил Айрос, развернул документ и углубился в чтение, а ящерка медленно истаяла в воздухе. Когда он закончил читать, отложил свиток и сказал, — ничего интересного или важного в нем нет. Хотя должен отдать вашей Старейшине должное. Так рассыпаться в извинениях и комплиментах, не способны даже все мои дворяне вместе взятые.

— А зачем нужны Старейшины, это типа советников? — Решила уточнить непонятный термин.

— Их можно так назвать, — задумчиво кивнул Хазаэль. — Пятеро из них — это Главы темных Башен. Но управляют они ими, потому как Мастер занят и не может делать этого сам. Еще десять — Главы Домов или, правильнее будет сказать, каст нежити. А вместе этот милый Совет Пятнадцати можно сравнить разве что с логовом ядовитых змей. Впрочем, обычно они действительно помогают Мастеру, забирая на себя большую часть работы.

— Понятно… то есть, просто так этот серпентарий не разгонишь. А назначать кого-то в Старейшины нельзя?

— Смотря, что ты имеешь ввиду. — Отозвался эльф.

Уточнила, — Старейшиной становится Глава Дома или Башни. А просто так тех, кто не имеет какой-то власти, Старейшиной не сделаешь. Даже если он будет отвечать всем параметрам по уровню знаний и надежности?

— С чего ты это взяла? — Удивленно спросил Хазаэль.

— Ну, я так поняла.

— У нас два Императора. Это Зарекс и Андромалиус. Была еще Императрица, но … скажем так, она исчезла. Не мертва, но найти ее никто не может. — С какой-то неуверенностью сказал он, а дальше говорил уже твердо и даже, можно сказать — заученно. — Власть Императора опирается на Совет Пятнадцати, в который входят наиболее уважаемые Старейшины Альтераниона. Они управляют вверенными им Башнями и Домами, обеспечивая наибольший контроль и безопасность, но настоящей власти в их руках нет. К тому же их в любой момент могут сместить, как Император, так и решение большинства в Совете. Помимо Совета Пятнадцати, каждый миртран Император созывает общее собрание всех Старейшин. В нем принимают участие не только представители Домов и Башен, но и Старейшины городов, лучшие Мастера искусств и дворяне. Но это не значит, что простые граждане не могут попасть туда. Прийти и высказать свои идеи и предложения может любой желающий. В основном новые законы и будущий курс развития Империи закладывается именно там. — Объяснил Хазаэль.

— Понятно… Но как тогда получилось, что они единодушно выступили за это соглашение, их подкупили или они просто играют против тебя? — С недоумением посмотрела на него.

— В момент отсутствия Императоров решение должны принимать кронпринц иСовет Пятнадцати, как я уже говорил, они высказали свое полное согласие. Что касается твоего предположения, у меня нет на него ответа. Я отправил личных Рыцарей Смерти выяснять причину внезапного сговора, но пойти против Старейшин в тот момент для меня было слишком рискованно. Я не так силен, как Мастер, и не имею такой же власти, как минимум потому, что я бывший Лисмонс. Что еще, по-твоему, я мог или должен был сделать? Воспротивиться и умереть? Если бы меня не стало, они все равно бы приняли его. — Пожимая плечами, спросил Хазаэль. — Тоже думаешь, что я совершил ошибку, решив, что моя жизнь дороже, чем открытие границ?

— Я вообще не про тебя, решил и решил. Мы говорили про письмо и Старейшин. Мне интересна мотивация именно этих людей, что так искусно пытаются вылизать… оправдаться перед Императором. И еще хочу понять устройство страны, где мне предложили поддержку и покровительство, взамен вассальной клятвы.

— Оу, так передо мной будущая леди Альтераниона, — с улыбкой и мягко произнес Айрос.

— Должно быть… Я согласилась, но мне еще многому необходимо научиться. Леди надо еще стать. Пока я только кухарка и немножко массажистка. — Так же с улыбкой ответила я. — Поэтому и интересуюсь всеми этими штуками: политикой и интригами. Понимаю, что на вершине власти ставки куда выше. Вот и пытаюсь сообразить, откуда растут ноги. Пока уловила только, что нельзя доверять никому, кроме Зарекса, ну и вас… И только при личном общении… А письма читаются какими-то Тайными Хранителями, а печать еще не значит, что писал тот, чей герб выдавлен на сургуче.

Айрос дружелюбно рассмеялся. — Не стоит переживать об этом, на весь мир я такой один. Позже этот дар перейдет к моему наследнику, как перешел ко мне от отца. Миантарион не просто так стала самой богатой Империей Крейстрала. В нашем Храме Тайн находится очень много предметов, которые миру лучше больше не видеть никогда. Тоже касается писем и, собственно, самих тайн. Но, это верно, что герб и автор письма могут различаться, как и текст. Одни глаза увидят лишь стихи, другие — тайное послание, с подробным указанием действий. Кстати, автор этого письма, довольно миловидная женщина. Ей, правда, уже гораздо больше чем четыре сейфителя, но время не оставляет следов на нежити. Так вот, леди Фаранс, является Старейшиной Трайскар, и помимо извинений. Она очень четко пишет о том, что как и у Хазаэля, у нее просто не было выбора. Точнее был, она могла умереть, но предпочла выжить, хотя говорить такое о нежити, не очень верно. В любом случае, эта женщина готова сдать Императору всех заговорщиков, и молит его лишь о праве продолжить служить Альтераниону. Пусть даже ей придется стать для этого обычной крестьянкой, работающей на полях.

— Будет интересно послушать Зарекса, когда он решит ее судьбу. И понять, почему он поступил так, а не иначе… Если, конечно, возникнет такая возможность. — Почесав кончик носа, выдала я свои размышления.

— Фаранс стара и мудра… Хотя говорить такое о женщине, да и о мужчине без его присутствия, в нашем мире не очень-то и принято. К тому же она верна своему Императору и стране, чего стоит только завуалированный список имен, спрятанный между строк из сладкой лести, так что, зная Зарекса … он ее не тронет. Во-первых, потому что очень трудно найти достойную замену, а во-вторых, только она способна, играя по правилам, изменять их под себя. Письмо пришло с запозданием, но, возможно, в этом виноват посланник. Кстати, Хазаэль, она защищает тебя. Написала, что ты милый мальчик, которому не оставили выбора. — Айрос улыбнулся, а эльф слегка зашипел.

— Интересная женщина. — Вздохнула, отмечая, что с этой особой стоит держать себя настороже.

— А еще умная и красивая. Я бы на ней даже женился, если бы она не была нежитью. — Хихикнул Айрос.

— Понятно, не подошла по одному из пунктов. Ничего, найдешь еще… это Хазаэлю трудно будет. — С легкой иронией сказала я. А в душе заклокотало недовольство и кольнула… зависть? Хотя почему-то это было больше похоже на ревность. Чур меня!

Глава 29. Запахи и ассоциации

— Почему? — Слегка закусив губу, уточнил Айрос.

— Ну, ты — милашка, а он хмурится постоянно, всем своим видом говорит, отстаньте от меня, а то укушу. Он только со щенком ведет себя иначе.

— Не только. — Тепло улыбнулся жрец.

— А, значит это только нам не повезло. — Театрально вздохнула и занялась почесыванием которуна.

— А вас не смущает мое присутствие? — Беззлобно ухмыльнулся Хазаэль.

— Разумеется — нет, к тому же я довольно хорошо тебя знаю. — Возразил Айрос, на что эльф только хмыкнул. — Но это так. Тебе не нравится находиться здесь, но вовсе не из-за нас. Да, ты сказал, что, благодаря барьеру, запахи не влияют на тебя, но это далеко не значит, что ты их не чувствуешь. Пусть и не сильно, но ты должен ощущать аромат духов Девы Льда, пропитавший комнату. Я, конечно, убрал ее боевое облачение в кольцо. Но, несмотря на магию, этот стойкий запах совсем не спешит покидать домик. А еще здесь есть она, — последовал легкий кивок в мою сторону. — Да, эта девушка не Лиария, но тело, в котором находится ее душа, пахнет также. А этот запах должен быть знаком тебе с детства. — Чуть улыбнулся Айрос, отхлебнул корлинтус, — это не считая проблем в Империи и твоей извечной недоверчивости к Разумным. Вот и выходит, что щенок, которун и маленький дракон — единственные, кто вызывают теплые чувства, с кем ты можешь быть собой. — Завершил он с едва различимой грустью.

— Простите… Если бы я могла выбирать, постаралась бы занять другое тело. Не обремененное такой глубокой историей и не вызывающее столько ассоциаций. Если вам будет легче, можете побрызгать меня другими духами, чтоб никого не смущать.

— Могу подарить те, что нравились моей матери, если это приемлемо. — Мягко предложил Айрос.

В голове возникла сцена с коронации и надменная блондинка, что пыталась убить сына. Странно, что он до сих пор хранит духи той женщины. Так что с опаской уточнила, — а это не будет вызывать ассоциаций уже у тебя? Мне в принципе не так важно, чем пахнуть, главное, чтобы вам было комфортно.

— Если бы они мне не нравились, то зачем бы я стал носить их с собой? — С улыбкой вопросом на вопрос ответил Айрос, отвел взгляд в сторону очага, подкинув туда магией несколько поленьев, и только после с неизменной улыбкой продолжил, — на самом деле их аромат напоминает мне о тепле и доме. А еще он сладкий и горький, как любовь семьи, которую я мог видеть и ощущать лишь в своих снах. Так что, нет, я вовсе не против, чтобы они вытеснили запах духов Девы Льда.

Возможно, если бы не тот сон, не смогла бы уловить всю гамму переживаний, что вкладывал парень в эти простые слова. Но сейчас сердце щемило от жалости. И как можно было не любить этого ребенка? Он же … воплощение тепла, предусмотрительности и заботы. Захотелось протянуть руки и потискать, как недавно которуна, укрыть, защитить, поделиться нежностью и … любовью. Так, отставить! Да что за мысли лезут в голову? Можно подумать, ему нужна моя жалость и лю… Ведь, если судить по снам, Айроса всегда окружают писанные красавицы. Тряхнула головой и вновь взглянула на парня. Он протягивал мне красивый хрустальный флакон. Я несколько секунд любовалась искусностью исполнения и лишь после откупорила. Нанесла всего каплю, разделив между кожей за ушками и запястьями. И закрыла глаза, пытаясь проникнуться ароматом. Он действительно оказался теплым и невероятно красивым. Оттенки запахов игрались, сплетаясь в причудливую гамму ассоциаций. Тяжелые древесные смешивались с легкими воздушными, цветочными, начиная от сладковатого колокольчика, нежного жасмина и бархатистой розы, заканчивая все игривыми нотками цитрусов и мускуса.

— Похоже на цветочную поляну посреди леса, и кажется, все это растет как раз в твоей Империи. — Сказал Хазаэль, а я вместе с этим открыла глаза.

— Именно так. — С особой улыбкой кивнул Айрос. — Императрицу Миантариона, за ее красоту, считали лесной нимфой, она была слишком прекрасна для человека.

— О, я читал о том, как Харос пошел войной на соседей… Империю Беклакс, чтобы получить их принцессу и сделать своей супругой. Хотя многие склоняются к мысли, что основной причиной была все же не красота младшей дочери Квиана, а желание присоединить его земли. Сделав эту маленькую, но гордую страну всего лишь еще одним из герцогств Миантариона. — Улыбаясь в ответ, произнес Хазаэль.

В этот момент в комнату, с характерным хлопком о шторку, влетела очередная ящерка, в этот раз черного цвета. Айрос вновь повторил трюк с кольцом и прочтением свитка. Но на этот раз улыбка почти сразу пропала, он мгновенно стал серьезным. После прочтения, тяжело вздохнул, и, отложив свиток, стал слегка трепать дракончика по гриве.

— Ракс… тебе нужно проснуться. — На что получил недовольное пофыркивание. — Ракс, это важно.

— Закрой глаза, — сказал Хазаэль, смотря на меня, а я не посмела не повиноваться.

— Эри… — Грудной голос с хрипотцой коснулся слуха, а по нутру побежали восхищенные мурашки. После раздался грохот падения и шуршание чешуек по полу. Искушение открыть глаза и посмотреть что там такое творится, казалось почти осязаемым. Голос Зарекса… возбуждал, заставлял трепетать сердце… да и остальные чувствительные части тела тоже. Соски начали болезненно впиваться в ткань рубашки, стянутой корсетом.

— Ракс, остановись, мы не одни и … прилетел вестник … с новостями из Миантариона. — С придыханием произнес Айрос. А по стенам моей решимости расползлись трещины.

— Хорошо… — Снова раздался чарующий глубокий голос. А я лишь крепче зажмурилась, избавляя себя от соблазна подсмотреть за происходящим. Дальше раздался тяжелый вздох и скрип мебели по полу. — Какое из них? — Донеслось уже привычным голосом Зарекса.

— То, что ближе к очагу. — Все еще не восстановив привычное спокойствие в голосе, ответил Айрос.

Шаги, шелест бумаги, снова шаги, скрип дерева и нервное тихое постукивание хвоста по полу.

— Кажется, можно открывать, — немного неуверенно произнес Хазаэль. Я распахнула один глаз, потом второй, но ничего необычного не заметила. Пока не повернула голову. Там босиком и в расхристанной рубашке на кухонном столе сидел Зарекс. Он внимательно читал текст на свитке, повернув его к огню, так что его лицо оказалось в тени. Но легко можно было рассмотреть ореол взъерошенных волос и блики пламени, играющие на коже и чешуйках хвоста. Я залипла взглядом.

Закончив читать, он кинул свиток в огонь, и бумага стала сгорать, но как-то слишком медленно. Я закусила губу, чтобы сдержать любопытство.

— Ты же понимаешь, что я убью его? — Констатировал Зарекс.

— Я понимаю, что даже, если спрячу Танроса в катакомбах главного храма Сателиса под защитой всех жрецов Миантариона. После твоего обещания он вряд ли проживет дольше сезона, в лучшем случае двух. Честно говоря, мне больше жаль охрану, что погибнет, жертвуя собой, чтобы защитить господина, чем убийцу собственного отца. — С грустью произнес Айрос.

— Хорошо, — уже гораздо мягче и теплее произнес Зарекс. — А что во втором? Или оно не для меня?

— Прочитай. — Улыбнулся Айрос. А дракон лишь вздохнул и прошлепал за вторым письмом, недовольно подметая хвостом пол. И на время углубился в чтение, периодически хмыкая при этом и иногда восхищенно изгибая бровь. — Накажешь ее? — С заинтересованностью спросил жрец, а я еще больше навострила ушки.

— За что? — Немного удивленно спросил Зарекс. — Кто, кроме нее в здравом рассудке полезет в самое сердце заговора, попытается совратить его глав, чтобы вертеть ими, как захочет, при помощи одной лишь юбки. О нет, я не могу наказать ее, даже если бы и хотел. Так что мне остается лишь восхищаться женской хитростью Фаранс и ее находчивостью.

— Хочешь сказать… — Неуверенно произнес Айрос.

— Да, — кивнул дракон, — скорее всего к закату. Интересно, что это будет на этот раз? Жаль не увижу.

Айрос выглядел задумчивым и несколько ошалелым, а я ничегошеньки не понимала. Лишь только обратила внимание, что он удерживал руку возле шеи, по которой медленно стекала капелька крови.

— Мастер, я могу оставить себе этого щенка? — Дружелюбно поинтересовался Хазаэль, разряжая тишину.

— Хочешь вырастить себе жену? — Немного коварно и чарующе поинтересовался Зарекс. От этих слов эльф несколько растерялся, а дракон пояснил, — этот щенок — это девочка.

— А которун? — Робко подала голос я.

— Запах говорит мне о том, что это существо еще не определилось, кем хочет быть. Но это нормально, оно еще слишком маленькое, чтобы сделать подобный выбор.

— Простите, если не к месту, но… не желаете ли вы покушать? — Смущаясь уточнила я.

Зарекс кивнул, и я начала вытаскивать на стол приготовленное.

— Не знаю, кто что любит, поэтому тут каша с мясом, каша без мяса, на молоке, и мясо без каши, — улыбнулась. — Есть еще два вида салата — овощной и фруктовый… ну или точнее соленый и сладкий, а что там что, не знаю. Ну и корлинтус. Хазаэль напитками себя сам обеспечивает, так что, говорите, если что-то надо еще.

Я уселась обратно в кресло, стараясь не таращиться на частично раздетого парня. Стала накладывать себе кашу на молоке и несколько ложек сладкого салата. — Приятного аппетита.

Поблагодарив, остальные тоже уселись и потянулись к еде. Хазаэль пошел по стандарту. После небольших размышлений взял мясо, овощной салат и неизменный бокал с вином. Айрос выбрал кашу с мясом и салат, а вот Зарекс удивил, намешав жареное мясо со сладкой кашей. И стал уписывать это вместе с фруктовым салатом. Глядя на него, я тоже стащила небольшой кусок жаркого, и опасливо попробовала, но осталась весьма удовлетворена вкусом. Правда, кашу добавить к странному дуэту так и не рискнула. Когда все немного насытились, началась неспешная беседа.

— Как твой кристалл? — Поинтересовался Айрос.

— Плохо, — немного недовольно произнес Зарекс, а после вздохнул и продолжил под испытующим взглядом жреца. — Ядро и искра — целы, а вот грани разлетелись в пыль. Собрать их в единое целое крайне трудно и на это потребуется гораздо больше времени, чем я думал.

— М-м-м… это значит, что я сильнее, чем мой Мастер, — игриво произнес Хазаэль.

— Поверь, мой возомнивший себя непобедимым героем младший брат, даже я проиграю Зарексу в открытом столкновении. Хотя, я гораздо сильнее и опытней тебя. — В той же беззаботной манере ответил Айрос.

— Но твои силы превосходят его почти вдвое, — немного недоверчиво и с легким прищуром сказал эльф.

— Что ж, видимо, ты все еще очень многого не знаешь о своем Мастере. — С некоторым лукавством произнес жрец.

— Вы что, уже поели? А то я могу устроить вам тренировку в снегу, пока будет завариваться корлинтус. Вас двое, а я ослаблен, это будет … почти честно. — Пообещал дракон.

— Но он заварен, и листьев я не пожалела… в этот раз… — Немного потупилась я, чем заработала чуть осуждающий взгляд Зарекса. — Айрос, а в Академию с которунами пускают?

— Разумеется, — кивнул он, и осуждающий взгляд тут же переместился на него. — Зверинец взять с собой, конечно, не получится, но пять или шесть магических зверей — вполне. — Взгляд дракона стал и вовсе возмущенным, но жрец бесстрастно продолжил, — это объясняется тем, что некоторым магам они нужны в качестве дополнительного источника маны.

— Ты что, решил похитить мою подопечную? — Протягивая руки к чайнику, чтобы потом налить содержимое в чашку, поинтересовался Зарекс.

— Не совсем. Я собирался похитить тебя и твою подопечную. — Тепло улыбаясь ответил Айрос.

Дракон задумался и за это время неспешно выхлебал корлинтус и налил еще. — Не думаю, что ректор будет рад видеть меня среди поступающих. К тому же… это лишит одного из магов права учиться там. — Размышлял он, взвешивая неожиданное для него предложение.

— Но ты всегда можешь стать Наставником, — улыбаясь, предложил Айрос.

— Тогда места лишится другой маг, для которого обучение подрастающего поколения может быть единственным возможным способом заработка. — Все также легко парировал Зарекс.

— А тебе нельзя притвориться маленьким драконом и проехать туда вместе с которуном и щенком? — Смущаясь и покусывая губу, уточнила я, но после поймала подбадривающую улыбку Айроса, и, чуть сбившись, добавила. — Простите, если это глупость или оскорбительно… я просто хотела уточнить вероятность… а не пыталась задеть или обидеть.

— Магические звери… могут попасть в Академию вместе с магом, с хозяином-магом, — немного недовольно уточнил Зарекс.

— Э-э-э, а как определяется, что у зверя есть хозяин?

— По наличию ошейника или печати договора. — Прихлебывая корлинтус, ответил дракон. Понятнее не стало, так что я продолжила таращиться на него с самым недоумевающим видом, на который была способна. Вздохнув и отставив чашку, он продолжил, — ошейник и управляющее кольцо. К такому способу контроля прибегают маги, которые слишком слабы для договора с магвирями. Либо те, кто желает использовать зверей в качестве источника магической силы или оружия. Такие отношения редко строятся на чем-то большем, чем ненависть, зависть или желание ощутить превосходство над кем-то, кто сильнее тебя. Это мало чем отличается от рабства. Впрочем, если снять с такого зверя ошейник, он вновь обретает свободу и вполне может разодрать своего бывшего хозяина на мелкие куски. — Лекторским тоном пояснял дракон, а следующая фраза прозвучала со вздохом. — Печать договора это … не каждый магвирь готов к ней. Такая связь… она глубже, чище и основана на доверии. Ее можно сравнить со связью между Мастером и Учеником. Но в отличие от последней, разорвать ее без последствий для одного из заключивших — невозможно, — улыбнулся он, вновь потянувшись за своей чашкой.

Глава 30. Печать договора

— Хм… Как у вас все тут не просто… А что, если использовать фальшивый ошейник? — Предложила первую пришедшую в голову мысль.

— Обучение в Академии без приглашения — дорогое удовольствие. А вступительные задания бывают довольно трудными, не в исполнении, а для понимания магвирями. Именно из-за этого некоторые звери позволяли “пленить” себя, чтобы иметь возможность учиться. По началу Академия закрывала на это глаза, но впоследствии магвири стали немного… наглее. И подобный способ проникновения был закрыт. На входе в Академию установлена арка, пройти через которую может либо ученик, получивший кольцо, либо зверь, связанный с ним. Если связь не настоящая, магвирь не сможет пройти: прозрачная арка будет для него стеной, — миролюбиво пояснил Зарекс.

— Жаль, что я не магвирь… — Вздохнула, прикидывая новую мысль.

— Почему? — Доброжелательно, но немного удивленно спросил дракон, наконец занявшийся своим внешним видом.

— Потому что тогда ты бы мог поступить в Академию за меня, все равно мне туда надо… знания в голове сами не появятся. И так ты не займешь место иного студента, а я бы на время побыла твоей комнатной собачкой в красивом рабском ошейнике. А когда бы ты поправился, я вновь стала собой. — Пожала плечами.

Дракон засмеялся, а парни с удивлением посмотрели на Мастера. — Будь я иным Разумным, а не драконом, связанным обязательством перед Памятью Крови говорить только правду, и подобный способ был бы вполне осуществим. Но Ученики называют свое имя, а я не могу представиться твоим.

— Ну… у меня имени тут считай и нет. Я уже не та, кем была на своей планете, но и не ваша Лиария… Не понятно кто… — Слегка закусила губу. — Ладно, раз за Ученика тебя выдать не удастся, может в качестве преподавателя? Можно же договориться с каким-нибудь магом, заплатить ему, и так сказать, отправить в отпуск на сезон и занять его место?

— Это тоже довольно затруднительно. Даже, если кто-то и согласится, нам это не поможет. Списки Наставников составляются за миртран до начала нового сезона. И, если делать замену не через ректора, то придется принять облик этого Наставника и назваться его именем. А, как я уже сказал, для меня это невыполнимое условие. — С легкой грустью объяснил Зарекс.

— У-у-у, тогда самый фантастический вариант. Договориться с каким-нибудь эксцентричным магом, который по собственной прихоти “захочет” устроить благотворительный курс для “особенных” Учеников, которых выберет сам. Желательно, чтобы он не часто появлялся на публике и его откровенно побаивались, чтобы не задавали лишних вопросов. У нас любой ректор бы с руками оторвал такую возможность… А в начале приказать обращаться к себе, например… Наисветлейший магистр… — Парни захихикали, сбивая с мысли, но дракон слушал очень внимательно, так что я успела поймать ее за хвост, — или Светило магической науки, абсурдный титул, но не имя, тогда проблем же быть не должно? — Замолчала и потупила взгляд, понимая, что скорее всего мои идеи кажутся излишне наивными.

Но Зарекс неожиданно кивнул и с ноткой неуверенности сказал, — в целом идея неплоха, вторая ее часть мне нравится и может быть осуществлена. Проблема в первой. Чтобы войти в Академию нужно назвать имя. — Он чуть закусил губу и отхлебнул из чашки, представляя собой холеное совершенство в раздумьях.

— Ну, это значит, что в первый раз должен зайти настоящий, а после ты… или там каждый раз проверяют?

— Никто не проверяет, просто, чтобы войти в Академию, нужно пройти сквозь арку. А я вовсе не уверен, что она пропустит меня с чужим кольцом. — Чуть расстроенным тоном пояснил он.

— Это не Академия, а какая-то тюрьма наоборот. — Возмутилась я.

— Так и есть. — Охотно согласился дракон.

— А вы что хихикаете, предложили бы что-то, — немного обиженно скосила взгляд на жреца и эльфа. — Потому что все, что осталось в моей голове — либо отказаться от этой идеи, либо предложить одному Императору нацепить рабский ошейник на другого. Что наверняка повлечет за собой международный скандал и мое… головоотсечение за длинный язык и чрезмерную дерзость. — Сказала я и отобрала у Хазаэля бокал, осушив его содержимое залпом.

Когда же я осмелилось вновь посмотреть на них, на меня никто особо не обращал внимания. Они глядели друг на друга и не торопились отсечь мне голову. Разве что эльф недовольно косился на пустой бокал в моей руке, материализуя и наливая себе еще один.

Айрос вздохнул и сказал, — я не могу надеть на него ошейник, это плохо закончится… для нас обоих.

— Согласен, — с неуверенным кивком отозвался дракон.

— Тогда не представляю, что еще предложить. Жаль конечно, видимо, придется Айросу одному со мной там нянчиться. — Вздохнула я, протягивая бокал к Хазаэлю за новой порцией вина. Разговор неожиданно оказался весьма напряженным, и алкоголь был весьма уместным в данной ситуации.

— Моракс, — мягко, но уверенно начал Айрос, — ты позволишь мне заключить контракт с тобой? — Дракон хищно сощурился, но промолчал. — Я знаю о рисках и понимаю, что прошу слишком многого, равно, как и то, что еще до конца моей жизни, он будет расторгнут, а я останусь один. — Он улыбнулся, но как-то грустно.

— Ты — человек, а вы — люди, имеете свойство умирать. Однажды я уже предложил тебе Вечность, но ты отверг ее из-за долга перед своей страной. И в данный момент он все еще тяготит тебя, так почему? — В голосе Зарекса сквозило непонимание и какое-то сомнение.

Я видела, что происходит что-то важное, поэтому стремилась слиться с обстановкой и дышать через раз. В идеале, вообще хотелось спрятаться и заткнуть уши, потому что подобная информация о сильных мира сего еще никому не шла на пользу.

— Что, если я скажу, что могу получить Вечность самостоятельно? А не как чей-то дар или благословение… — Айрос улыбнулся, и в этот раз улыбка вышла необычной — с изрядной долей лукавства.

— То я повторю свои слова — для человека это невозможно. Если ты обретешь Вечность, то перестанешь быть одним из них. А согласно традициям твоей страны, ключ от Храма Тайн должен перейти к твоему смертному преемнику, как и право быть Императором Миантариона. — Голос Зарекса был спокойным, в то время как взгляд — испытующим и острым.

— Согласен, я перестану быть человеком, но меня это не пугает. — В голосе Айроса чувствовалась непререкаемая уверенность. А вот в последующих словах ощущалось сомнение. — Возможно, я стану немного другим и, со временем, перестану быть похожим на себя прежнего. Но скажи мне, изменит ли это что-то для тебя?

— Для меня — нет. — Дракон ответил все также спокойно, но теперь прищур исчез, словно интерес был утрачен. В следующей фразе и вовсе сквозило осуждение, — но этим ты сломаешь все, что строил, все то, чего добивался. Скажи же мне, Арнэри, Вечность, она действительно этого стоит?

— Возможно. Я еще не решил. — Айрос слегка стушевался, но уверенно продолжил, — в данный момент это не так важно. Моракс, ты примешь меня?

Дракон вздохнул, покачал головой, отодвинул чашку и поднялся, на ходу бросив, — Хазаэль, наложи барьер на девушку и на себя.

Эльф с явным удивлением на лице начал вычерчивать руны в воздухе. После того, как черные руны угасли, мое тело будто погрузилось в прохладную воду. Я зябко поежилась и притянула которуна поближе, греясь о теплое пузо. Хазаэль тоже взял щенка на руки.

— Можете посмотреть, если хотите. — Дружелюбно произнес Зарекс и поманил Айроса за собой на улицу, — идем.

Мы гуськом, как завороженные, двинулись следом за ним. Переступив порог я зависла — открывающаяся картина поражала воображение. Раньше из окна я могла рассмотреть только два лунных шарика. Но сейчас, когда ничто не закрывало обзор, увидела пять разноцветных сфер. Причем одна из них была поистине колоссальных размеров, закрывая своим боком больше двух третей неба. Бело-голубая с разводами, она напоминала Землю, как ее фоткают члены экипажа МКС. Только крупнее, раз так в десять. Остальные луны на фоне этой громадины выглядели… игрушечными. Когда я смогла немного отойти от шока, поняла, что по всем известны мне законам астрофизики, нас давно уже должно было раздавить притяжением. А следующую мысль вежливым покашливанием оборвал Хазаэль, которому я загородила проход на улицу. Пришлось сделать два шага вперед, пропуская парня, походя накинувшего мне на плечи плащ. Осмотрелась и немного подофигела, поскольку за пару мгновений окружающее пространство изменилось — все скрылось за облаками пара. Лишь когда Зарекс отошел на несколько метров и остановился, я смогла рассмотреть проплешины в снегу. Будто лава капала сверху, прожигая все до земли. В самой большой из таких рытвин стоял хрупкий по телосложению юноша, слегка сгорбленный и прижимающий руку к животу, где у него была рана. Он развернулся к нам лицом, глубоко вздохнул и опустил подбородок к груди. Резко склонившись на одно колено, коснулся земли руками, вокруг него закружился снежный буран, скрывая небеса. И когда пурга улеглась, на том самом месте стоял дракон. Точнее, один из когтей дракона. Остальная же громадная туша возвышалась над нами, наверное, как добротная девятиэтажка, а может и того выше. Голову пришлось задрать кверху так, что с непривычки заболела шея. Отвернув морду, дракон выдохнул и растопил снег. Потоки воды устремились вниз, обнажая землю. А после улегся на пузо, подложив лапу под голову, а вторую вытянув чуть вперед. И тут же коготь проткнул ее насквозь. Закапала черная кровь, но до земли не стекала, подлетая и образуя руны. А в голове зазвучал голос, почти такой же, что заставил трепетать меня при его пробуждении. — Я наследник и носитель имени Румиус аль Мокруарн признаю Арнэри своим хозяином.

— Погоди, мы не об этом договаривались. — Испуганно воскликнул Айрос. В ответ на звериной морде появился лишь устрашающий оскал.

— Поздно. Давай уже сюда свою кровь. Человек. — Издевательски профырчало на краю сознания.

— Моракс, ты… — Вздохнул Айрос, и, достав кинжал, так же проткнул ладонь. И его кровь тоже полетела к черным рунам. Два потока слились, образуя невероятные узоры, а после разделились и направились к этим двоим. На лбу у дракона засветился причудливый символ, который сполз по морде куда-то в район пуза. Айрос остался без видимых изменений, но болезненно зашипел и рухнул на одно колено, а одеяние на спине пропиталось кровью.

— Хорошо. — Устало произнес Зарекс, и вновь окутавшись дымкой, обратился снова мелким дракончиком. — А теперь спать. — Айрос с трудом поднялся и отправился за свернувшимся на влажной земле комочком.

— Мастер очень сильный магический зверь. Можно сказать, Айрос еще легко отделался. Если хочешь, чтобы которун стал твоим спутником, лучше не тяни с этим. — Произнес несколько самодовольно Хазаэль.

— Но … он же маленький даже чтобы решить какого он пола, а вдруг ему не захочется со мной контракт заключать. — Ответила почему-то шепотом.

Эльф рассмеялся. — Ты для него как родитель. Он непременно захочет заключить его. И будет защищать тебя до последнего вздоха. Но — да, где-то с миртран подождать все же придется.

— И, может удастся найти подходящую искру к тому моменту, а то ему достанется совсем никчемная хозяйка.

— Не думаю, что для него это будет важно. Кстати, несмотря на то, что на этот договор Мастер потратил практически все свои силы, он — счастлив. — Хихикнул Хазаэль.

— Откуда ты знаешь?

— Он — мой Мастер, тот, кто подарил мне искру, я всегда знаю, что он чувствует. — Улыбаясь ответил эльф.

— Хм, понятно… — Я повернулась к Айросу, который как раз подходил к нам, прижимая к себе тушку дракончика, и уточнила, — тебе нужно что-нибудь?

— Да, — кивнул он в ответ. — Для начала нужно прогреть домик. И, если не боитесь испачкаться в крови, не откажусь от помощи… со спиной. — Улыбнулся парень. — К сожалению, раны от договора невозможно излечить магией. Так что придется использовать вполне привычные простым людям методы. — После этих слов он тяжело прочапал мимо нас, а я предпочла вернуться в помещение, и следом за мной затворил дверь Хазаэль.

— Хорошо, я помогу. Но, меня нужно будет направлять. — Ответила, подходя к очагу и подбрасывая несколько поленьев. Айрос уселся на какое-то подобие табурета, и одежда с верхней части тела исчезла, явив кровящую рану в виде громадного клейма или татуировки. И я не знаю, что больше поражало — изящность изгибов и линий в рисунке или боль, что должна была сопровождать подобный вид нанесения. Глядя на изувеченную спину, сердце содрогалось от жалости. — С чего начать?

Глава 31. Лечение и алкоголь

— С этой… — Посоветовал Хазаэль, поставив на стол пузырек и проявляя стопку с белыми платочками. — Эту мазь сделал Мастер, она остановит кровь. А уже после можно будет промывать и нанести что-то еще.

— Можно подушечками пальцев или тканью лучше? — Спросила я, скидывая на кресло плащ и тщательно промывая руки.

— Смотри сама, но предупреждаю, она сильно жжется. — Хихикнул эльф.

— Не до ожогов или отслоения кожи? — Закусив губу, с сомнением уточнила я.

— Не знаю. До этого момента мне просто было не на ком опробовать ее. — Улыбаясь произнес Хазаэль, а после добавил, — у меня обычно не бывает столь серьезных ранений, не поддающихся исцелению магией.

Поколебавшись, все же опрокинула на палец лекарство. Ощутила, как будто незримое пламя вгрызается в кожу, прожигая до костей. Подавив вскрик, потянулась к тряпицам, смочила одну из них и стала, спускаясь по спине вниз, промакивать кровавые линии, стараясь как можно меньше тревожить раны. Мазь и правда оказывала чудодейственный эффект, она будто прижигала и сращивала кожу, «съедая» выступившую кровь. Но раны покрывали всю спину, поэтому процедура оказалась весьма продолжительной. Парни все это время что-то обсуждали, советовали друг другу, спорили, но я старалась не отвлекаться. Ведь на деле все оказалось сложнее, чем представлялось. Я бы могла сказать, что слышала и улавливала суть их разговора, но соврала бы. По сознанию так шандарахнул манящий запах невинности, что большую часть процедуры я провела в блаженном дурмане. Который, впрочем, удавалось на время развеять. Когда внимание ускользало окончательно, движения становились неаккуратными, я вновь и вновь обжигала пальцы мазью. Но не останавливалась, хотя слезы застилали взор и заполняли ноздри влагой. Боль стала благом и защитой. Правда, на правой руке практически не осталось неповрежденных участков. А еще, когда кровь была “съедена”, я смогла рассмотреть рисунок и оценить его в совокупности с рельефной стройной спиной юноши. Оценила, облизнулась, запомнила и спрятала в уголок сознания. — С этим все. Что дальше? — Спросила, закупоривая пузырек и отставляя его в сторону.

Айрос отводил взгляд и молчал, а вот Хазаэль осуждающе посмотрел и ответил, — Лучше бы ты все же использовала лопатку. Ладно, уже не важно. Промывать тут практически нечего, — и задумчиво добавил, — хотя, может, и стоит. А после нанеси этот исцеляющий крем и перебинтуй. — С каждым словом на столе появлялись новые предметы: серебряная емкость с водой, банка со светлой пастой и несколько рулонов бинтов.

Так же — тряпицей, стараясь не прикасаться свыше необходимого, чтобы не содрать запекшиеся раны, смыла остатки крови. — Крем насколько плотной массой? Посмотри, пожалуйста, так? — Обратилась я к эльфу, зачерпнула немного пальцем и слегка мазнула по бурой линии. При этом покраснение на ране сразу стало пропадать. Болезненные ощущения и на моей коже утихли, а жирный блеск от мази исчезал практически мгновенно, впитываясь.

— Можно и так, — с кивком ответил он, — тут все зависит больше от жадности, чем от необходимости. Серебристую траву трудно достать. Но, сколько бы ты не нанесла, ничего из этого не будет лишним. Это растение обладает редким свойством — храниться внутри нас. Некоторые считают его разумным. А добавка из арумио убирает ощущение боли. Если скормить человеку хотя бы пару листочков, его можно будет резать по живому. При этом тот ничего не будет чувствовать, кроме легкой щекотки от стекающей крови. — С маниакальным блеском в глазах, делился эльф, вызвав у меня холодок и мурашки по спине.

— Вот только арумио вызывает привыкание. — Добавил Айрос.

— Ну, знаешь, жизнь тоже вызывает привыкание. Не зря все маги так стремятся ее продлить… — С издевкой в голосе парировал Хазаэль.

— Ладно, вы тут болтайте, а я пока делом займусь. Меня уже и так за чай жадиной обозвали, так что за эту мазь сам будешь расплачиваться, мое дело — нанести. — Спина под пальцами завибрировала, и прозвучало лишь слово «хорошо», а я продолжила прорисовывать пальцем каждый изгиб рисунка. Понять, где крем уже подействовал было легко, потому как цвет линий менялся, теряя свою насыщенность и воспаленность по краям. Я даже язык чуть высунула от усердия, почему-то чувствуя себя соавтором какого-то шедевра.

Я так сосредоточилась на процедуре, что мгновенно почувствовала изменение температуры кожи. Испугалась, вдруг у Айроса началась лихорадка, но уже следующее прикосновение опровергло подобную мысль. Через какое-то время смогла сделать однозначный вывод — у него часть позвоночника либо была укреплена металлическими пластинами, либо вовсе отдельные косточки заменялись полноценным протезом. Хотя… точнее не протезом, а модификацией. При местном уровне магической медицины, скорее всего, эта конструкция служила для упрочнения скелета. Ведь Айрос, хоть и жрец Сателиса, но в первую очередь отважный воин. Я прекрасно помнила тот бой. Возможно, подобные ухищрения используют все люди, чтобы соответствовать драконам и прочим древним расам. А, если вспомнить, что он не убивал даже демонов, нагрузка на организм должна быть колоссальная. Еще раз провела пальцем от лопаток до ткани брюк. При этом Айрос чуть вздрогнул, а я быстро сместилась к очередному витку рисунка. Шрамов не было видно, но вдоль всего позвоночника ощущался жар и покалывание магической энергии. А кожа казалась белее и будто слегка поблескивала изнутри. Зная любовь местных к магическим камням, можно предположить, что их, наверняка, тоже использовали. Чтобы не вызвать вопросы, постаралась в дальнейшем не акцентировать внимание на особенностях анатомии парня. В силу своих возможностей. Крайне сложно было игнорировать красивое тело, нежную кожу без единого прыщика, литые мышцы и все это окутанное таким манящим запахом. Надеюсь, слюнями ничего не заляпала.

Когда закончила, размазала остатки крема по рукам, чтобы полностью излечиться. После шустро переплела растрепавшуюся за время лечения косу и перекинула ее назад. Осталось только перебинтовать Айроса. Вот тут началась самая тяжкая часть. Нужно было нанести ткань так, чтобы она не болталась и в тоже время не перетягивала слишком сильно. — Пожалуйста, разведи руки в стороны, чтобы мне было удобнее. — Попросила я и, когда парень послушался, предварительно переложив дракончика поуютнее на коленях, начала процедуру. Во время нее приходилось практически обнимать его, перекатывая моток бинта по телу. А это оказалось для меня очень … волнующим. Усилием воли приходилось заставлять себя отстраняться после очередного витка, а не поддаваться желанию прижаться щекой или даже губами к теплой коже. В голове уже давно случился кавардак и завертелся калейдоскоп эротических фантазий. Что удержало от их реализации, сама не знала, но, когда последний лоскут бинтов был закреплен, крайне поспешно отошла к очагу. Под предлогом — помыть руки, на самом деле хотелось просто вдохнуть воздух без лишних запахов и соблазнов. А еще хотелось спрятать от обозрения пылающие щеки. — Надеюсь, нормально получилось, я давно не занималась подобным. Прости, если что не так. — Сказала я, не поворачиваясь к парням, стала наливать в чайник воды. Предполагая, что они не откажутся от корлинтуса. Хотя самой хотелось выпить что-нибудь покрепче.

Со стороны Айроса раздалось шуршание одежды, после — шаги и легкое шипение. — Нет, нет, все замечательно. Благодарю. — Приглушенным голосом ответил он.

— Может лучше ляжешь? Постель все еще разобрана и выглядит более мягкой, чем кресло. — Спросил Хазаэль.

— Уступлю ее девушке. Все же она заботится о нас. И, как и некоторые, скорее всего провела всю ночь без сна, а мне и шкура крокля сгодится. — Улыбаясь, ответил Айрос.

— Вот не надо. Я поспала и не чувствую особой усталости. Поэтому, если тебе там будет удобнее, то лучше ложись. Поверь, я все равно не усну, зная, что кто-то измученный ютится на полу. Поэтому, либо туда ляжешь ты, либо она останется пуста. — Пожала плечами я.

— Либо я останусь в кресле и буду спать прямо в нем. — Все так же улыбаясь, произнес он.

— Как хочешь… Если тебе удобнее тут…

Раздался громкий вздох. — Хорошо, — недовольным тоном, напоминая капризничающего дракончика, сдался Айрос. После избавился от обуви, пошатываясь, прошествовал к постели и улегся вместе с драконом. Который несколько увеличился в объемах и прижался к парню плотнее. А после магия укутала их одеялом и практически сразу дыхание Айроса стало таким глубоким и тихим, что почти не угадывалось за посапыванием Зарекса.

Не сговариваясь, мы с Хазаэлем не стали нарушать тишину, а занялись чтением. Правда, ему пришлось прерваться на кормление гнидадафа. А я в какой-то момент, устав от поглощения весьма насыщенной информации, потянулась, и вновь экспроприировала бокал эльфа, отлив в свой немного вина, потому что его бутылка опустела. И какое-то время неспешно смаковала, ловя себя на мысли, что не против была бы реализовать то, к чему тщетно стремился Хазаэль. Хотелось думать и не думать одновременно. С одной стороны, следовало перелопатить произошедшее за день и разложить по полочкам, но и искать причины плохого настроения, что внезапно подкралось и навалилось на плечи, было чревато. Так что я, откинувшись в кресле, согнула одну ногу в колене и подтянула к груди, устроила на нем руку с наполненным больше чем наполовину бокалом, стала ловить им отсветы от очага, и постаралась выбросить все из головы. А когда поняла, что это невозможно, обратилась к эльфу с вопросом, — а в какой момент которун признал меня частью своей семьи?

— Магические звери не отличаются добротой к незнакомцам, более того, они крайне недоверчивы. Так что, если один из них уснул рядом с тобой, можешь считать, что ты была им признана. Более того, тебе выказано доверие, как члену семьи. — С легкой неуверенностью в голосе, ответил он.

— Хм… понятно. Значит теперь я в этом мире точно не одинока. — Улыбнулась и пригубила вина.

— Можно сказать и так, — рассмеявшись сказал эльф, а после продолжил, — только которун считает, что это он твой защитник, а не наоборот.

— Ну, пока он защищает меня только от лишнего употребления молока… — Подумала и уточнила, — хотя, не только… еще, чтобы не захлебнуться от нежности… Он такой милашка.

Которун поднял мордочку и с важностью произнес «мрау».

— Похоже он с тобой согласен, — снова засмеявшись, ответил эльф. А я почесала животинку за ушком и по спинке. Он вытянулся по мне и лениво начал постукивать по коленке кончиком хвоста.

Я снова отпила из бокала, — знаешь, когда-то в студенческие годы задавалась вопросом, на что влияет алкоголь: на организм или характер? Был у меня … друг, который в обычной жизни — тихоня, рот не откроет, но как выпьет — завзятый ловелас. Сколько раз он зарекался пить, потому что каждый раз просыпался у совершенно разных женщин, не всегда даже симпатичных. Второй друг после определенного количества выпитого норовил влезть в драку, соседка по комнате — отрубалась выпив банку пива, а лучшую подругу алкоголь отправлял на поиски приключений на свою аппетитную задницу. И вот у меня есть шанс проверить… изменится ли моя реакция на выпивку из-за смены тела. Если да, то значит все дело в воздействии на организм, а вот если нет…

— Вино снимает с нас рамки, оковы, если угодно. Словом то, что мы не делаем в обычное время, боясь показаться недостаточно хорошими, правильными или благопристойными. Впрочем, есть и те, на кого вино или нечто более крепкое, попросту не действует. И я говорю не о магии, что защищает меня, а о внутреннем состоянии. Я так и не напился, но как видишь, стал чуть более открытым. Хотя, возможно, мне не следовало этого делать. — Вновь улыбнулся Хазаэль.

— Ты про что? То есть сейчас ты ведешь себя … необычно? Прости, я тебя не так много знаю, и мне все кажется естественным. — Пожала плечами и чуть склонила голову в ожидании ответа.

Он кивнул и добавил, — я кронпринц Империи нежити, поэтому не должен быть мягким и открытым. Альтеранион — воинственное государство, стоящее на страже этого мира и защищающее его от демонов, насколько это в наших силах, — и улыбнулся.

— Хм, ладно, я никому не расскажу,как ты миловался со щенком. — Хихикнула, — понимаю, даже самый крепкий меч, если постоянно находится под напряжением, рано или поздно сломается. Если я мешаюсь твоему расслаблению, и хочется… не знаю, закинуть ноги на стол или что-то эдакое… Скажи, я глазки закрою или уйду на кухню что-нибудь изобретать. Пользуйся возможностью отдохнуть, пока Айрос и твой Мастер спят, никто не будет язвить, а я так… мимокрокодил.

— Боюсь, на него ты не похожа. Они более зубастые и злые, а ты довольно милая. — Хихикнул в ответ эльф, подложил под спину подушку, наподобие той, что была прежде у Айроса, только больше и явно мягче. После сменил одежду, избавился от обуви и закинул ноги на противоположное кресло. Щенок сначала недовольно тявкнул, но вскоре, пыхтя, забрался, распластался сверху и по-пластунски перебрался, как по мостику, Хазаэлю на живот.

— Похоже, нас придавило мимимишностью. — Хихикнула я и после озадаченного взгляда парня, пришлось пояснять. — У нас много заимствований из других языков. Сначала появилось «мимими», — при этом я постаралась изобразить восторженный взгляд анимешной школьницы, — что у подростков означало высшую степень милоты, аж до мурашек. А потом уже это слово приобрело более свободное употребление и вариации. Мы с Зарексом проводили эксперимент, и мой родной язык больше всего соответствует древнему темноэльфийскому. Еще бы понять, как так вышло, кто и кого научил… хе-хе. Но на других языках моего мира я не пробовала говорить. Хотя, буду честна сносно знаю только русский, но несколько песен и общих фраз могу изобразить… Вот… еще одно дело к нему появилось.

— Мастер любит такое, — с кивком подтвердил Хазаэль. — Мне больше интересна история, особенно до основания Хрустальных Башен, так как сохранившиеся сведения порой противоречат друг другу. А смириться с тем, что истина где-то посередине, мне кажется неправильным. — Он потянулся, чтобы налить себе корлинтус, вызвав недовольство своей мелкой подопечной.

— А есть она, эта истина? Она же всегда субъективна. Я помню историю читала, мол преподаватель на лекции поднял книгу и спросил у студентов, какого она цвета. Все в один голос твердили, что она синяя, а он утверждал, что она — красная. В итоге, повернул к ним ее другой стороной и там обложка оказалась красной. Но это так — философия. Жаль, я тебе в этом вопросе не толковый собеседник. Я свою-то земную историю знаю поверхностно… Да и то… ее столько раз переписывали, что там черт ногу сломит. Историю пишут победители, так что… узнать, что реально произошло, можно только вернувшись в прошлое на машине времени. Но жаль, что она есть только в фантазиях писателей и режиссеров. — Вздохнула и отпила еще вина.

— Вернуться в прошлое — возможно. И для подобного существует несколько путей, в зависимости от желания мага. Его можно увидеть, или попытаться изменить, если ты был частью этого. В первом случае, всей совместной силы Мастера и Айроса будет достаточно, чтобы менее, чем на эрн, увидеть, что было, скажем здесь, восемь-девять эун назад. Со вторым все печальнее… Не знаю почему и откуда, но маги верят в то, что время — это река, объединяющая все миры. Чтобы оказаться в прошлом, достаточно «проплыть» против ее течения в желаемое время. Вот только цена за погружение в воду — наша жизнь, точнее ее остаток. И чем дольше маг будет находиться в реке, тем больше сезонов он потеряет. Так что есть вероятность попросту не доплыть туда, куда хочется. — Вновь улыбнулся парень.

— И какую истину ты так стремишься узнать, что должна сделать тебя счастливым?

Глава 32. Нетрезвые откровения

— Почему богиня Седьмой луны выбрала меня своим жрецом? — Грустно ответил Хазаэль.

— Ничего себе запросики… А прямо ее спросить нельзя? Или это тут так не работает?

— Я спрашивал, но она не ответила, — распечатывая новую бутылку, отозвался эльф.

— А что ты обязан делать, как ее жрец? — С любопытством поинтересовалась я.

— Я не знаю, — пожимая плечами, начал свой ответ Хазаэль, — никогда не интересовался своими обязанностями. Да и, если честно, мне все равно, чего она там хочет. Это было ее решение, а не мое. И эта стерва не удосужилась уточнить, хочу ли я той Судьбы, что она уготовила для меня или же нет. Поэтому и мне нет дела до ее желаний или правил.

— А договориться с ней и передать полномочия кому-то другому нельзя? Я, конечно сомневаюсь, что ты не пробовал, но все же… — Эльф отрицательно покачал головой. — Наверное, мне остается только посочувствовать. — Он улыбнулся, а я продолжила, — действительно, когда тебя принуждают к чему-то помимо воли… это гадко. И теперь я разделяю твои сомнения. Богиня, которая отдает пост своего жреца че… эльфу, который не относится к этому с должным уважением. И в каком-то смысле марает ее лицо своим отношением. А она все равно не дает ему анафему. Подозрительно. А эта богиня как-то сможет повлиять на тебя? Заставить сделать что-то?

— Слишком много вопросов. — Немного недовольно произнес он, отпивая новую порцию вина, в этот раз — белого, слегка розоватого. — Задавай по одному.

— У нее есть какая-то власть над тобой?

— Власть? Нет. Скорее — влияние. Но даже так сделать из меня послушную куклу без моего на то желания, она не способна. — Улыбнулся Хазаэль.

— Что есть это влияние? — Пыталась докопаться до сути проблемы.

— Мои сны. Я стараюсь изматывать себя, чтобы вовсе их не видеть, из-за того, что она может проникать в них. А еще моя аура, хочу я того или нет, но иные жрецы и боги знают, кому я принадлежу и должен служить. И даже мана Пустоты время от времени приобретает … оттенки. Я не могу этого объяснить. — Грустно улыбнулся он.

— Хм… то есть это — своего рода договор, который заключили с тобой в одностороннем порядке, без указания четких условий расторжения, кроме того, что только она сама может это сделать? — Подытожила полученную информацию.

— Можно сказать и так. А теперь давай оставим разговор об этой крайне мерзкой богине, мне он не нравится. Я вообще не люблю вспоминать о ней. Знал бы как, давно бы убил бы ее и предал забвению, чтобы эта тварь не возродилась. Но, если тебе интересно и ты хочешь поговорить или узнать о богах, то тебе к нему. — Кивок в сторону Айроса.

— Ладно, как скажешь. — Прикусив губу, замолчала я, потянулась к блокноту и сделала очередную запись. — Можешь выбрать тему, которая тебе будет приятна или помолчать… Меня это не раздражает.

— Как мы выяснили, история тебе не особо интересна, а магию ты только начинаешь осваивать. Остается военное искусство, но оно обычно девушкам не нравится. О, подожди, я знаю — Внезапно оживился Хазаэль, — сладости. Девушки любят сладкое, а я люблю его собирать, можно сказать, коллекционирую, как мой Мастер — наряды и элементы одежды.

— Что ж… вынуждена разочаровать… я не любитель сладкого. Ем иногда и когда оно не приторное. Но больше уважаю мясо, рыбу и остро-соленые закуски. Хотя готовить в свое время приходилось разное… Но на Крейстрале мой опыт не всегда можно реализовать. — Развела руки в стороны, едва не пролив вино.

— Музыка? — Чуть менее уверенно предложил эльф.

— Не думаю… Я не сильна в нотной грамоте, хотя слух есть… был в прошлом теле, а тут не знаю, не пробовала что-то спеть. А на инструментах играть не умею от слова совсем.

— Может тогда попробуешь предложить тему для обсуждения сама? — Он подпер голову согнутой рукой, опершись на подлокотник кресла.

— Единственное, что приходит в голову… юриспруденция… — Почти сразу сообразила, что вряд ли тут есть это слово, поэтому поспешила разъяснить, — то есть совокупность прав и обязанностей, применимо к моей ситуации. Прости, если это выглядит эгоистичным… Кто я сейчас для мира с правовой точки зрения?

— Пока твой Исток погашен — обычная смертная, вольна идти, куда пожелаешь, делать, что пожелаешь, пока не пересекаешь границы государств, законы которых ограничивают свободу перемещения и/или действий. Таких, как ты — миллионы, а возможно и миллиарды. Наш мир очень большой, и сосчитать всех живущих в нем практически невозможно. Впрочем, конкретно в твоем случае, все немного иначе, в основном из-за желания Мастера опекать тебя. Можно сказать, лишь оно одно приравнивает тебя к жительнице Альтераниона, что на темном континенте даст тебе ряд преимуществ. — Загибая пальцы, перечислял Хазаэль, — включая работу, место для проживания, пропитание, защиту, возможность обучения и что-то там еще… Если же ты принесешь клятву верности, как дворянка, то получишь соответствующие будущему титулу … добавки. В которые непременно будут входить права на владение землей, первоначальная прислуга, замок или поместье, а также необходимость управления подконтрольными городами. Основной работой дворян считается приумножение собственных богатств и благоустройство владений, дабы живущим на них существам и Разумным все или почти все нравилось. Ну как, я ответил на твой вопрос? — С интересом уточнил он.

— Не совсем… — Стушевалась я, потому как спрашивала не об этом. — Ты ответил на часть, касающуюся более обширных подразделов. А более узкое, для мира я — кто? Дух? Человек? Личность? Существо? Лиария или я? Документы, какие-то договоры или долги, что были у нее, я обязана их исполнять? Я в этом ключе интересуюсь.

— Если отправишься в Ледяную Башню и примешь ученичество у Арсуан, то — да, ты будешь Лиарией. Во всех остальных случаях все, что имела она, не имеет к тебе никакого отношения. А артефакты, что надеты на тебя, принадлежат Мастеру. — Отпил он большой глоток вина.

— Это хорошо… Кстати, украшения — мои, Зарекс мне их подарил. — Хазаэль при этом вздернул одну бровь, но ничего не сказал. — А к Арсуан я точно не пойду. У меня не так много воспоминаний о ней, но все что есть — бррр… — Передернула плечами и тоже пригубила из бокала.

— Вот только Лиария предпочла остаться с ней во льдах, а не пойти вместе со мной. — Глухо произнес он.

— Когда любишь, пойдешь за ним босиком по битым стеклам… — Так же глухо и вникуда ответила я, — а потом оказывается, что это никому и не нужно было… — Залпом допила вино и потянулась к которуну.

— Я понимаю, о чем ты… вот только этот дар дается не всем. И предыдущая хозяйка твоего тела, если и была способна на подобное, то только в собственных мечтах. — Хмыкнул Хазаэль, подливая мне вина.

Какое-то время стояла тишина, лишь потрескивание поленьев в очаге и посапывание живности разгоняло ее. — Но куда больнее, понимать, что способен… но не с тобой… — Произнесла я, погружаясь в картины минувшей жизни на Земле, до боли закусила губу и, тряхнув головой, добавила, — ладно… это дела прошлого. Что у тебя, что у меня впереди еще много времени… и возможностей стать счастливыми.

— Ты права, — кивнул парень. — Вот только… желания пробовать и сил, чтобы вновь поверить, пока не наблюдается. — Под конец фразы он стал грустным и задумчивым. — Но и Мастер тоже прав: если будешь отгораживаться от остальных стеной, сможешь жить спокойно и сосредотачивать свои силы на чем-то действительно важном. — Он ненадолго замолчал, а после продолжил с немного иной интонацией. — Я знаю о том, что у Зарекса есть память о его семье, любимой жене и сыне, которых убили Лисмонсы. В каком-то смысле, эта боль куда глубже, чем чья-то неразделенная любовь. Так что постарайся не касаться этой темы в разговоре с ним. — Улыбнулся и подмигнул эльф.

— Оу. Буду знать, спасибо. А по поводу стены… возможно и так… Если тебе за этой стеной хорошо, то и смысла вылезать оттуда нет. Ведь не от собственного совершенства мы ищем того, с кем могли бы разделить боль и радость… Чаще всего это — необходимость… а иначе — медленное угасание в одиночестве.

— Проблема в другом, я не могу возвести ее. Для моей расы отгородиться от мира — это как добровольно… отсечь часть себя, которая и делает меня мной. Так что остается лишь завидовать искусству драконов жить, не замечая ни перемен, ни хаоса, творящегося вокруг. — Хмыкнул он.

— Драконам можно во многом позавидовать… Хотя бы взять эту шикарную кисточку на хвосте… Но … не замечать происходящего… даже звучит грустно. — По щеке скатилась непрошенная слезинка, которую тут же смахнула и фыркнула, — а ты — странный. Говоришь одно, делаешь другое, а по факту нуждаешься в третьем. Я понимаю, что предательство любимой некогда девушки плюс паранойя из-за твоего статуса и положения, сделали свое дело…

Он засмеялся и отрицательно покачал головой, — это вина не девушки или статуса. Все мое существование является чем-то неправильным, начиная с того, что у эльфов не рождаются двойни, так как один ребенок поглощает второго. И заканчивая тем, что тот, кто по своей природе должен защищать мир и привносить в него новое, стал обладателем Истока разрушения. Что жаждет лишь одного — Пустоты, а значит смерти всему, что существует. — С несколько бесшабашной улыбкой ответил Хазаэль.

— Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно… это цитата из одного произведения моего мира. Тебя зажгли… значит кому-то это нужно, ты просто не нашел еще кому. — Потянулась я.

Неожиданно эльф рассмеялся, но как-то невесело, — о, я знаю кому, и даже знаю зачем. Я рожден жрецом с одной единственной целью — убить Зарекса Фир`Альтераниона. Так я спасу этот мир от темного Императора, согласно пророчеству жриц богини Судеб. Но вот незадача, это предсказание не понравилось одному небезызвестному тебе черному дракону. Который пришел к моему отцу с вполне четкими требованиями и соответствующим предложением: жизнь старшего сына или разрушение Серебряного Королевства и Хрустальной Башни Архайон. На что папочка, естественно, предпочел убить меня. Вот только способ, который для этого выбрал бывший Глава Башни, а по совместительству мой отец, не понравился Зарексу еще больше. И Мастер спас меня, перебив не только Старейшин, которых послали убить приемника, но и всех случайных свидетелей. Столько смертей, и из-за чего? Точнее, из-за кого? Прославленный, храбрый и мужественный правитель Серебряного Королевства не сумел найти в себе достаточно смелости, чтобы придушить одного маленького эльфа своими собственными руками. И вот, вместо того, чтобы стать карающим клинком света, я сижу здесь перед тобой, как кронпринц темной Империи. Можно сказать, я изменил свою Судьбу на противоположную, — при этом Хазаэль улыбнулся и допил вино в бокале.

— Н-да, хорошенько тебя жизнь потрепала. Единственный кому ты мог бы довериться, получается не может довериться тебе, потому что есть какое-то там пророчество. Оно, кстати, как, прям конкретное, или есть вариативность, или возможность его… неистинности? Хотя, о чем я… если дракон поверил… Уж, он-то бы наверняка все перепроверил… или нет… Просто превентивные меры? Прости, опять много вопросов. — Протороторила я, а в конце фразы виновато опустила голову.

— Я не знаю ответов. Да и, наверное, не хочу знать, как и затрагивать эту тему в разговорах с Мастером. Он вырастил меня и, в каком-то смысле, любил даже больше, чем родители. А младших братьев и сестер мне заменил Эри. — Он глянул на спящего Айроса с особой теплотой, — во всяком случае, их забота никогда не казалась мне фальшивой, в отличие от моей эльфийской семьи, где все было подчинено строгому соответствию статусу и титулам.

— Бедняжка… — Пробормотала, хлюпнув носом, — о, а вот и реакция на алкоголь подъехала. Это хорошо, что меня которуном придавило, а то бы я к тебе с утешительными обнимашками полезла. И не важно, что ты уже давно не ребенок и они тебе уже не нужны. Кстати… есть вероятность, что могу резко заснуть, так что не обижайся, если что.

— Хорошо, — тепло улыбаясь, кивнул он. — Но особо жалеть меня не стоит, все же у меня есть заменивший отца Мастер и слишком правильный старший брат. Кстати, для него мы тоже куда более близки, чем вся императорская семья Миантариона. — Со смешком добавил Хазаэль.

— Это заметно… даже немного завидно. — Вздохнула и улыбнулась, — но, теперь у меня есть которун, у тебя тоже есть гнидадаф, из которой вполне можно вырастить себе еще одного члена семьи.

— Если она, конечно, согласится. Всегда остается вероятность, что ей больше приглянется кто-то из них, чем я. — Дружелюбно предположил он.

— У них есть с кем обниматься, а своя рубашка ближе к телу. Ты только улыбайся ей почаще, делись своими заботами и радостями… А мы — женщины такие, тянемся к теплу и ласке. Доверие и ощущение себя кем-то особенным, важным, необходимым… Не знаю, как для других, но для меня это, наверное, идеал отношений.

Глава 33. Разговоры о любви

— Вот как… А, хотя, наверное, так и есть. Эри рассказывал про что-то подобное после возвращения от Старейшины. Вроде бы не так уж много и нужно. Но тогда почему Мастер до сих пор один? — Хазаэль глотнул вина. — М-м-м, я понял. Девушки просто боятся ответственности. Это ведь так страшно: нести чьи-то тайны, знать, что ты — чье-то самое уязвимое место, хоть и даешь ему силы идти вперед. А ты? Тебя это не пугает? — задумчиво спросил парень.

— Не особо. Не в этом ключе. Отношения с кем-то … не важно семья это или кандидат в спутники жизни, они всегда пугают… Это всегда риск. Предательство, пренебрежение, измены, ложь, безразличие, вот что можно получить от тех, кого считал родным и близким. Равно как и безусловное принятие, благодарность, поддержку, любовь… — Эльф чуть склонил голову на бок, внимательно вслушиваясь в слова. — Вот только никто не даст гарантии, что, подпуская кого-то ближе, ты получишь ягоды и конфеты, а не кинжал в спину. Правда, всегда можно спрятаться под хрустальным куполом, в безопасности, без тревог, страхов, чужих аур, ароматов, эмоций и чувств. Только чем это будет отличаться от… смерти? Вечный покой, пустота, статичность… откуда брать радость, счастье, желание жить, творить, двигаться вперед? Ради чего тогда вообще существовать? Так что лучше я триста раз ошибусь, падая и обдирая колени на пути поиска счастья, чем останусь одиноким совершенством. — Я брезгливо передернула плечами и искривила губы в усмешке. — Как говорится, волков бояться — в лес не ходить. А что до уязвимостей… если покопаться, они есть у любого существа. И вообще, это вам, облеченным властью, трудно довериться, у вас долг и ответственность за плечами. А мы — простые смертные, нас миллионы… может быть миллиарды… Кому мы нужны, такие блеклые и посредственные? Да, милашка? — Я потискала и потерлась носом о недовольно заворчавшего которуна.

Эльф хмыкнул и поставил на стол вазочку со сладостями. — Угощайся. Забавно получается, те, кто нам подходят по статусу, чаще всего просто невыносимы. Хотя считают себя едва ли не идеальными созданиями во всем мире и обижаются, когда мы говорим им обратное. А блеклые посредственности дополняют, дарят желанное умиротворение и счастье, но всегда сбегают, как только узнают, с кем они. Я не понимаю, как я должен узнать, подходит ли мне Разумный или нет? Должен ли я снова попробовать довериться? Если да, то насколько? Еще один кулон мне не создать. — Он улыбнулся, схрумкал что-то из вазочки, подумал и поставил на стол мясную нарезку.

— Ну, некоторые … экземпляры, особенно считающие себя совершенством, могут идти лесом. Им и так хорошо … самим с собой, зачем ты им нужен? — Я ободряюще улыбнулась, — но в целом… ты прав, найти нужного человека зачастую слишком сложно. Что до кулона… и прочих драгоценностей и подарков… они не важны. Важно… говорить шепотом, чтобы не разбудить, когда дорогой человек спит; отдать самый вкусный кусок мяса любимому; ринуться в бой, защищая свой дом и детей. Любовь складывается из мелочей… и она не требует, она — отдает. Ее можно вырастить, как дерево… из взаимной легкой симпатии, уважения или дружбы, а можно влюбленность и восхищение разбить вдребезги. Но пока не попробуешь — не узнаешь. А, если в какой-то момент поймешь, что на жизнь смотрите… схоже, то это уже хорошая основа для отношений. Ведь нет ничего хуже, чем когда один смотрит на звезды, а второй считает камни под ногами. Правда… даже в лучших отношениях иногда дороги со временем расходятся. Но, обычно, такое расставание не причиняет боли, лишь легкую грусть. Можно даже остаться хорошими друзьями, понимая, что теперь вы делите мир и постель уже с другими. — Слегка пожала плечами я.

— Рассуждаешь, как драконы. Если бы не отсутствие Вечности, я бы сказал, что ты очень подходишь Мастеру. Во всяком случае, говоришь, прямо как он, разве что глаза не отводишь. — Хазаэль рассмеялся.

— Ну, видимо, переобщалась, — ответила я смешком. — Но, прошу, не смешивай, божий дар с яичницей. Просто… в нас, наверное, говорит опыт. Ты обжегся, и не раз, и даже не по своей воле, и теперь дуешь на воду. А в том, чтобы просто дружить, общаться, напиваться вместе… прости, забыла, что ты опьянеть не можешь… творить глупости, веселиться, забираться на водонапорные башни и просто пить чай с лимоном, нет ничего опасного. Ведь никто не требует от тебя взваливать на свою половинку все проблемы этого мира. Иногда достаточно того, что к кому-то можно прийти, уткнуться носом в грудь и в молчании спрятаться от всего мира, от всех невзгод и проблем. Хотя… может тебе нужна партнерша, что встанет рядом в бою, прикроет спину или залечит раны. Или та, кто будет читать тебе книги, расчесывать пальцами волосы, пока ты лежишь рядом, и помогать разгребаться с письмами и интригами. Я не знаю, каждому — свое. Начни с малого, и… думаю, все же стоит разобраться с тем пророчеством… это странно, что вы не обсудили это. Возможно, вдвоем, а то и втроем, вы смогли бы решить проблему, которую каждый решает в одиночку.

— Мы не пытаемся решить эту проблему, потому что не видим, ну, или, если тебе так угодно, не желаем видеть ее. К тому же, она не совсем наша, если я не выполню предсказание, пострадают обе богини, одну обвинят во лжи, а вторая в принципе будет считаться бесполезной. Так зачем мне вообще волноваться о тех, чья Судьба мне безразлична. — Он улыбнулся и продолжил, — что до девушки или юноши… я бы попробовал, но мне мешают вопросы доверия и титул. В каком-то смысле, я столкнулся с той же проблемой, что преследует Айроса. Я прихожу в безымянную деревню, знакомлюсь с приглянувшейся мне девушкой. Мы общаемся. Это продолжается несколько миртранов. Я предлагаю перейти к более близкому общению, так сказать, открыть секреты… и после этого теряю ее. С юношами происходит тоже самое. Я понимаю, они боятся не меня, но того, что их ждет, если они останутся рядом. И все же… — В этот раз улыбка вышла грустной.

— Для меня это странно. Хотя, возможно, я пока слишком наивна и не вижу всего уровня … неприятностей, что может прилипнуть к твоей избраннице. Но… блин, это все равно как-то трусливо. А как же по стеклам за любимым? А как же доверие тебе, что ты рыцарь в сияющих доспехах и спасешь ее от всего на свете? Прости, это я утрирую… Хотя, если посудить, в какой-то степени, могу понять эту селянку… Ведь трудно поверить, что ты, обычная — как все, можешь соответствовать не абы кому, а целому принцу. Рискнуть и провалиться, испытав стыд и насмешки тех, кто родился с титулом, это действительно требует изрядную долю решимости. И… этот щенок, если вырастет среди интриг и дворцовой кутерьмы, может тоже предпочесть стать свободным бардом, а не задыхаться среди знати. Остается только молиться Сателису, чтобы он устроил вашу встречу с нужной девушкой… или юношей.

В этот момент он чуть вздрогнул и внимательно всмотрелся в прорезь окна, где еще розовелись отблески заходящего Сателиса. И выглядел при этом крайне взволнованным и встревоженным моими словами. Так, что даже привстал, из-за чего щенок скатился на кресло и недовольно тявкнул.

— Ты чего? — Недоуменно уставилась на него и чуть крепче прижала к себе которуна.

— В нашем мире нельзя просто так называть имена богов. Если они услышат тебя, то могут заключить договор, по которому в обмен на веру, ты получишь исполнение своего желания. А они — власть над тобой и теми, кому ты что-либо пожелала, упомянув, одного из них. В частности, Сателис отвечает на просьбы, — тяжело и обреченно вздохнул, а после добавил, — примерно вот так. — В этот момент комната залилась неожиданно ярким розовым закатным светом. А Хазаэль плюхнулся в кресло, и вид его был весьма красноречив.

— Прости… — Тихо прошептала я и прижала ладонь к губам, — я не знала, прости, пожалуйста.

— Я понимаю, и не виню тебя, — кивнул он в ответ, пытаясь изобразить улыбку. — Это только наша вина, тебя никто не предупреждал о возможных последствиях. За что теперь и поплатимся… Впрочем, на драконов боги все равно влиять не могут, так что хотя бы Мастер в безопасности. — Теперь улыбка стала более теплой.

— А какая опасность грозит нам? Мне казалось, что Сателис хороший…

— Хороший? Ну… наверное. Во всяком случае он гораздо лучше, чем другие. Вроде бы добрый и справедливый, а большинство его служителей равняются на Айроса, которого считают едва ли ни живым воплощением божества. Так что по нему ты вполне можешь представить каков бог и лучшие из его жрецов. И все же… — Хазаэль хмыкнул, — мой брат до сих пор одинок, а ведь он едва ли не старше, чем Дева Льда и я, вместе взятые.

— Тогда надо было и Айросу девушку заказывать, чтоб разом… Хотя подожди, они разве с Зарексом не вместе?

— Нет. — Улыбнулся он. — Насколько мне известно, эти двое несколько раз разыгрывали из себя влюбленную парочку. Но на самом деле все обстоит именно так, как ты видишь. Они спят рядом, защищают друг друга и мастерски продолжают возводить и укреплять все больше разделяющую их стену. А на приемах так и вовсе от них веет холодом по отношению друг к другу. Так что, если они и влюблены, то это крайне странная любовь.

— А мне показалось этот договор как раз и стал показателем той близости. Создал некую особую связь, что крепче и сильнее какой-то там обычной влюбленности… — С толикой удивления предположила я.

— И да, и нет, — кивнул Хазаэль, — у этого договора есть и обратная сторона. Теперь, чтобы между ними ни происходило, они, не раздумывая, будут спихивать на него и на связь, что он им дает. Словом, договор только укрепит стену между ними, а не наоборот. К тому же, твое желание… благодаря ему Сателис сможет повлиять на Айроса. И, скажем, заставить его увидеть во мне что-то новое, чего он не замечал прежде, а, возможно, и кого-то большего, чем младшего брата. — Он снова хихикнул и потянулся за очередной порцией вина и мясной вкусняшкой.

— О, так мои коварные мечты по избавлению вас от манящих запахов могут найти божественную поддержку… Миленько, — театрально потерла ладошками и захихикала. — Но, если серьезно, то не вижу в этом чего-то ненормального. Точнее… мне пока трудно привыкнуть к … эм… сексуальной биполярности этого мира, но я про другое. Знаешь, иногда самые крепкие пары и строились на моей памяти после таких вот «шуточек». Были у нас двое коллег, которым практически одновременно «дружески» шепнули, что они друг другу нравятся, хотя изначально это было не так. И вот они уже смотрят друг на друга чаще, ловят неловкие взгляды друг друга, а вскоре она уже в декрет уходила. И в последний день, проведенный в той реальности, они все еще являли собой образцовое семейство. А ты уверен, что тебя Айрос ни капельки не привлекает?

Глава 34. Поцелуи с жрецом богини невинности

Хазаэль не спешил с ответом, задумался, посмотрел на кучку одеял, и после сказал, — нет. — Он замолк, глядя на постель, где преспокойно себе дрых предмет нашего разговора, но и я не торопилась сбивать эльфа с мыслей. — Даже, будь он девушкой … у нас слишком много разногласий и крайне мало общего. Скорее он раздражает меня, особенно его… следование правилам и порядку. — При этих словах парень слегка поморщился. — Если бы мне давали выбор, то я бы предпочел Мастера, но опирался бы не на привлекательность, хотя должен признать, что, как дракон, он очень красив, а на соответствие и рассудительность. К тому же… я… он… мы… — тяжелый вздох, — … мы говорили с Раксом об этом. Не самый легкий разговор. И дело даже не в предсказании. Все… трудно, запутанно. Я не могу объяснить, это не те знания, которыми можно делиться. Я — кронпринц Альтераниона, и этого мне достаточно. Не знаю и не могу сказать, что случится, когда у Императора появятся кровные наследники, но пока его единственный ребенок и наследник — я. Моракс любит и оберегает меня гораздо больше, чем родной отец. И, думаю, просить его о большем, я просто не имею права. — Он хмыкнул и уже в привычном тоне добавил, — а еще с ним очень легко, весело и интересно. И порой мне кажется, что Мастер знает ответ на любой вопрос, о чем бы я его не спрашивал. Ну, а что до этих магвирей, они еще слишком маленькие, так что остаешься ты. — Со смешком добавил эльф.

— Э, я заказывала встречу, а мы с тобой встретились еще до этого… так что, с юридической точки зрения, контракт не выполнен. И Айроса с Зарексом мы тоже вычеркиваем, один тебе не по нутру, на другого чары божественные не работают. Да и знакомы вы уже слишком давно, за это время могли бы уже и … перетрахаться, если б хотели.

— Пере… что? — С непониманием уточнил Хазаэль.

— М-м-м… Избавиться от вашего запаха невинности самым радикальным и приятным способом. — Решила я смягчить сорвавшуюся с языка грубость.

— Оу. Это, конечно, возможно, но не в случае с Мастером. Сколько я его знаю, он ни разу не был … вдохновителем в подобном вопросе. Но, думаю, если бы я или Айрос сами попросили дракона сделать с нами это, он бы расстроился, но не отказал. Хотя…

— Ну да, помню, секс — как работа. Так, а про контракт, что я так неожиданно заключила с богом… Звучит донельзя странно, но все же… Теперь, Сателис, дабы выполнить его, может влиять на ситуацию так, чтобы я вас познакомила, так что ли? Или что-то не понимаю. Там звучала формулировка, что ты должен встретить нужную девушку… Но ведь ни сроков, ни условий, ни каким боком к этой встрече должна относиться я, там сказано не было… Так что я в полной растерянности.

— Проблема как раз в том, что я “должен встретить” нужную. А для этого достаточно закрыть глаза и открыть их вновь, по этой причине нельзя исключать ни тебя, ни их. А уж как божество, далекое от чувств Разумных, понимает слово “нужную”… мне и вовсе не известно. Но, поверь, если ты расскажешь о случившемся Айросу, он будет явно не в восторге. Хотя то, что ты заключила договор с его богом спрятать от жреца все равно не выйдет. — Улыбнулся он.

— И как мне понять, что контракт исполнен? Снова фонариком посветят? — Спросила я, но Хазаэль лишь развел руки в стороны. — Ууу, лапки так и чешутся потревожить Айроса, и выпытать у него все. Уж он-то точно должен знать подробности про действия своего бога. Но, пока я пьяна еще не настолько, чтобы совершить подобную бестактность и глупость.

— Я бы не назвал это глупостью, но все же Эри… не нужно будить его. — Эльф оценивающе посмотрел в сторону спящих. — Если его не разбудил даже зенит Сателиса, наполняющий жрецов света силой, благодатью и еще чем-то там… То могу заверить, что отдых братцу действительно необходим. Да и дракона, заключившего договор, тоже лучше лишний раз не трогать. В этом они не отличаются от других магвирей. Впрочем, эти наглые чешуйчатые всегда находят способ и возможность посопеть лишний эрн, а то и целый цикл. Но и будить их довольно опасно, а без веской причины так и вовсе лучше не стоит. Они не злятся, просто немного не в себе, теряются в том, кто они и где находятся. При этом к ним не сразу возвращается контроль. Ты же слышала голос Мастера, хорошо, что при этом не поймала взгляд. А уж про ауру я вообще молчу, такой дракон, как он, с легкостью способен подчинить своей воле и желаниям практически любого. Ну, знаешь, — играя вином в бокале, делился особенностями расы Хазаэль, — они делают из нас марионеток, желающих принадлежать им, любым удобным хозяину образом. И чем старше представитель чешуйчатых, тем его аура сильнее. — В словах чувствовалась горечь, давая понять, что знает он об этом не понаслышке. Парень глотнул вина и потянулся за бутылкой.

— Именно это я и имела ввиду под словом «глупость», правда думала, что при попытках разбудить Айроса, мне просто что-нибудь нужное отгрызут.

— О нет. Мастер не кусается, может разве что хвостом ударить… или лапой, но ей тоже пользуется очень редко — когти ядовиты. А вот за укусами замечен ранее не был. Чего нельзя сказать про вот это пушистое чудовище на твоих ногах, оно вполне может. — Смеясь произнес Хазаэль.

— Не слушай его, сам он — пушистое чудовище, ты же у меня хорошенький и не будешь кусаться… ну меня, как минимум… — Просюсюкала я с которуном, а после подняла взгляд на эльфа. — Наверное, надо его покормить, а то и правда может покуситься на что-нибудь ценное. Я к своему новому телу почти привыкла, правда не во всех местах. — Захихикала я, а он задумался, посмотрел на окно, что-то явно подсчитывая в голове, а после протянул бутылку с молоком. Какое-то время в комнате все заглушало довольное чавканье зверюшки, а я лишь попивала вино, а после спросила. — Кстати, а если тебя убить, ты перестанешь быть жрецом?

— То есть ты предлагаешь мне стать нежитью? Это потому что у меня все равно нет девушки? — Коварно улыбнулся он. — Или я тебе уже настолько надоел, что ты ищешь возможность от меня избавиться?

— Нет, я имею ввиду, например, придушить так, чтобы сердце на несколько секунд остановилось, и ты умер, а после реанимировать… или этот номер не пройдет? — Я потеснила которуна и налила себе еще вина, а еще вычеркнула строчку из блокнота. — А при чем тут нежить и девушка, или нежити секс не доступен?

— В нашем мире можно быть или живым, или мертвым, чтобы не значило это твое «реанимировать». У нас нет слова «секс», поэтому я не знаю, что именно ты имела ввиду. Но скажу, что нежить, сколько бы ни пробовала, не способна завести потомство.

— А Лиария жива или мертва? — Парировала, несколько недовольная, что очередная идея не сработала. — А реанимация подразумевает непрямой массаж сердца и насыщение легких углекислым газом. У вас так утопающих не спасают?

Судя по обескураженному виду эльфа, стало очевидно, что он так меня и не понял. Я тяжело вздохнула, но все же услышала его ответ, — раз артефакт, созданный ею все еще цел, значит — жива. Что до способов спасения… не знаю, возможно. Только я слишком привык полагаться на магию.

— А если жива, не сможет ли она или ее семья потребовать это тело назад, а меня отправить обратно или вообще в никуда?

— М-м-м, нет, у нее нет такого права. Что до семьи… они вроде бы дворяне, но это с ее слов, ни на одном из приемов я их не видел. И уж конечно у них нет права требовать чего-либо у Альтераниона. А вот Арсуан… она, возможно, захочет и даже попытается вернуть себе свою Наследницу. Если, конечно, узнает, что это ты. Но все, что в тебе хоть немного напоминало Деву Льда было успешно устранено духами Императрицы Миантариона.

— Бррр, — поежилась, вспоминая коварную Наставницу и роковую мамочку Айроса, а после некоторого раздумья, нахмурилась и задумчиво посмотрела на Хазаэля, — ладно, о чем мы там говорили?

— Ты предлагала убить меня, чтобы я перестал быть жрецом. — С улыбкой напомнил эльф.

— Не-не, я тебя задушить не смогу, силенок не хватит. Да и прикасаться к тебе мне никак нельзя… Вместо того, чтобы убить, скорее зацелую… Хотя, тоже был бы вариант… если бы оно сработало. Но откачивать пришлось бы двоих. Прости, больше ничего толкового подсказать не могу… вот такая я бесполезная. — Развела руки в стороны, чуть не сбив бутылку.

— Целуй, если так хочется. — Улыбаясь, разрешил Хазаэль.

— Не-е, я к мальчикам первая не пристаю. Да и не интересно так… Если уж целоваться, то от души. А то получается просто обманка… как и с Айросом… бли-и-ин. — Я схватилась за голову, — он же сказал, что наших обнимашек хватит только на пару дней. Надеюсь, после заключения договора, его сил хватит и он проснется в состоянии контролировать воздействие своей… особенности.

— То есть, тебе хочется, но начать должен я. — Улыбка эльфа стала лукавой, а я немного зависла от постановки вопроса.

— Выглядит так, будто я совращаю священника… ой… — Я тряхнула головой и допила остатки вина, отставляя бокал. — С этим надо завязывать. А тебе отвечу… разрешаю поцеловать, если сам этого захочешь…

Парень хмыкнул, допил вино, ссадил гнидадафа в кресло, и как-то очень быстро оказался рядом, опускаясь на одно колено, после чего спросил, заглядывая в глаза, — уверена?

Я слегка отпрянула от неожиданности, не думала, что он захочет этого именно сейчас. Но после легкого колебания все же кивнула, слово надо держать. Мозг сигнализировал, что это все совсем не на трезвую голову, и не стоит… Но кровь уже бежала по организму, вперемешку с алкоголем, требуя авантюрных поступков, а ванильный запах подкрадывался, лишая возможности думать рационально.

Его дыхание скользнуло по губам, потом последовало робкое прикосновение, которое сначала переросло в нежный ласкающий поцелуй, постепенно углубился и стал весьма наглым и требовательным. Кажется, я сама притянула его ближе, обнимая за плечи и запуская пальцы в волосы. В себя пришла от боли проникающих в ногу острейших коготков которуна. Мгновенно отстранилась и зашипела.

— Видимо я его прижала, увлекшись, — произнесла я, слегка сбившись с дыхания, опуская взгляд, потирая пораненное место и почесывая нервничающую животинку.

— Нет, — качая головой, ответил улыбающийся Хазаэль, — это — ревность.

— О, еще молоко не обсохло, а уже права свои предъявляешь! Ты сначала вырасти, а потом уже поговорим, кому и что ты будешь запрещать, хорошо? А будешь вредничать, отправлю спать к дракону. — Ткнула пальцем в носик которуна, а после не удержалась и чмокнула в макушку. В ответ мне досталось ворчание, но отступать от своего я не планировала, если позволить сразу вольности, сядет на плечи и лапки свесит.

— Снаружи уже стало холодно, а ты не маг, так что я позволю себе вольность. — Он коснулся плеча, по телу пробежалась легкая прохлада, и в голове немного прояснилось. А также я вновь ощутила чистоту, но поблагодарить не успела, потому что мой рот вновь пленили чужие губы. Он не удерживал меня, и, наверное, я могла бы освободиться, но на тот момент этого не хотелось. Где-то на задворках сознания ворочались мысли, что это все химия и не по-настоящему, но почему-то казалось правильным. Будто я отдаю ему то, что задолжала бывшая владелица моего тела, а он получает, в свою очередь, освобождение, убирая наконец на полку давно прочитанную книгу. Да и целоваться он умел и явно наслаждался происходящим. Его рука соскользнула на спину, притягивая меня ближе. А я вновь запуталась в его волосах и сливочно-ванильном запахе. На какой-то миг испугалась, что все зайдет слишком далеко, но он не позволял себе ничего лишнего. И я расслабилась, просто погрузившись в негу наслаждения моментом. Время текло и переливалось, наполненное ласками и нежностью. А еще пофыркиванием недовольного которуна, который, впрочем, внял разуму и не причинял мне боли, но старательно втискивался между нашими телами. Я отстранилась первой, размыкая поцелуй, но не объятия.

— Для того, кто так благоухает невинностью, ты слишком хорошо целуешься. — Выдохнула я и погладила его по щеке.

— Это плохо? — Тепло и как-то бесшабашно улыбаясь, спросил Хазаэль.

— Скорее неожиданно. Уж точно не для жреца покровительницы непорочности. — Хихикнула я, заработав укоризненный взгляд.

— Избавиться от невинности не трудно, просто пока она мне не мешает. К тому же когда пойму, что мне не стать сильнее, то просто обменяю ее на новый предел. Хотя, может случиться и так, что ее заберет девушка, которая не подарит мне взамен ничего, связанного с магией, и в тоже время, этот дар будет куда дороже. — Улыбка снова обрела хищные черты.

Сердце сбилось с ритма и ускорило бег. Эмоции заметались по невероятной амплитуде. Этот намек напугал меня, ведь я не воспринимала этот поцелуй как что-то особенное и важное. Но все же подтянулась к нему, чмокнув в нос, переместилась на щеку, заговорила, перемежая слова нежными прикосновениями, но и избегая губ. — Не спеши… и не думай… просто… наслаждайся… десертом. — И сама следовала этому же совету, просто позволяя себе заполнить застарелую рану в душе и поделиться тем, чем так несправедливо обделила его судьба — теплом и нежностью. Он также целовал и ласкал меня, но не переходил незримых границ, во всяком случае, не дальше того, чего я сама бы хотела.

Глава 35. Видение под сафилином

А потом все кончилось, реальность растворилась в темноте, и преобразилась в знакомую уже ледяную комнату. Но в этот раз я ощущаю холод, что покусывает щеки и руки, в принципе все, что не укутывает белая меховая шубка. С раздражением прокручиваю браслет, который придется носить не известно сколько сезонов. Ненавижу этот артефакт, но выжить в жарком климате с моим Истоком без него будет проблематично. Зацепилась за страницу дорогущего справочника, порвала, но раскаяния не почувствовала. Все равно, Наставница не скоро узнает, а может и вовсе избавит меня от своих извечных нотаций. Делаю вздох, разглаживая страницу и возвращая ей первозданный вид. Ведь не книга виновата… а уж во сколько золота и камней она мне обошлась и вспомнить страшно. Впрочем, эти затраты окупились с лихвой. Это ведь не просто обычный справочник, магический артефакт, которому больше всего подходит определение: смешения энциклопедии, гербария и иллюзорных проекций с приложением наиболее распространенных рецептов. Каждое растение там рассматривается очень подробно. Начиная от географии произрастания и истории открытия, заканчивая кулинарными и алхимическими свойствами. Все это сопровождается зарисовками, приложением в виде его засушенных частей и полноценной иллюзии, разворачивающейся в пространстве при вливании достаточного количества маны. Я прочла уже не одну книгу из этого цикла, и эта — далеко не последняя. Сейчас занимаюсь изучением Бенджармо, так что без подобного помощника не обойтись. Открываю на странице с точным изображение лакстасов, давно мечтала попробовать их, поэтому узнала сразу — белые шарики с изысканным вкусом и ароматом цитрусовых. Но странно, я помню свежесть мандарина на языке, будто пробовала их, и в тоже время ощущаю что-то иное — чувство новизны и заинтересованности, словно никогда не сталкивалась с подобным. С какой-то фанатичной жадностью вчитываюсь в строчки.

“Основной областью произрастания этого травянистого растения считается Бенджармо, центральная его часть. На момент написания книги вся эта территория принадлежит ИмперииМиантарион. В пищу употребляются в основном плоды, но листья и корни тоже съедобны. Широко применяется в кулинарии, виноделии, для создания красителей, отдушек в парфюмерии и косметике. В алхимии ягоды чаще всего используется в качестве подсластителя, листья и стебли ценятся своими кровоостанавливающими свойствами, а корень также обладает и слабым обезболивающим эффектом…”

И на этом приобщение к знаниям прервали стуком в дверь. Вошла моя младшая сестра и походя пробормотала, — Лиа, ой, Лиария, — я с трудом сдержала раздражение, неужели так трудно запомнить имя, бестолочь. Но пигалица даже не заметила вздернутую бровь и продолжала, как ни в чем ни бывало, — госпожа Наставница зовет те… вас к себе, кажется, все готово к вашему отправлению в Серебряное Королевство.

Делаю глубокий вздох и с некоторым сожалением прячу книгу в кольцо: не успела, а должна была прочитать ее всю до отбытия. Поднимаюсь, и, демонстративно равнодушно кивнув, иду вслед за Михисой. Впрочем, теперь она носит совсем другое имя — Эфия. Я запомнила, а она до сих пор кличет меня, как в детстве. О чем вообще думает, ведь никто, кроме Наставницы, не должен знать о нашем родстве. Хотя, ей-то что… это мне потом объясняй, почему какая-то прислужница называет наследницу Ледяной Башни по короткому имени. И зачем вообще Арсуан притащила ее сюда? В душе вспыхивает едва потухшее пламя недовольства, потому что сестра оказалась в Башне просто так… Мне же пришлось выгрызать это место, выдирать с кровью из чужих пастей, отказываясь от столького… Перед взором на миг возник образ черного дракона, но я тут же стерла эту картину. Мне пришлось убивать, совершенствоваться, проводить циклы в медитации, поднимать предел за пределом, опасаться слухов, интриг, каверз и при этом всем сохранять невинность… А ее просто пригласили, также учат, и Мастером ее стала Арсуан, хотя Эфия — шлюха та еще, да и кругов всего ничего, с трудом преодолела третий. Она ничем не заслужила подобного отношения и положения, но, как всегда, получила самое лучшее ни за что. И, если уж пригласили ее, так пусть она бы и отправлялась к этому сосунку, который ей хотя бы по возрасту подходит. А мне придется терпеть его детские выходки, и стараться за маской влюбленности спрятать искреннее пренебрежение. Да, я ожидала этого приглашения, и давно готовилась, не только собрала все необходимые вещи, но даже свыклась с мыслью, что в ближайшее время мне придется покинуть Башню и отправиться порталом к будущему мужу. Но зачем вообще этот непонятный брак со светлой Башней, у нас и так замечательные отношения? Лучше бы отдали меня в темную… там и Глава подходит мне, да и союз с Трайскар куда более перспективный.

Но вот я иду по до боли знакомым коридорам Башни, гордо вскинув голову и расправив плечи. Улыбаюсь встречным, не проявляя и толики бушующих внутри страстей, поворачиваю в очередном коридоре и внезапно оказываюсь в бальной зале, которой точно нет на территории Лайриоль.

Приходит понимание — это один из дворцов Миантариона, во всяком случае наряды и убранство говорят именно об этом. На мне дорогущее тяжелое платье нежно кремового оттенка, что так выгодно подчеркивает образ хрупкой аристократки, а артефакты и драгоценности только делают акцент на мой статус и, пусть и не совсем естественную, красоту. Музыка стихает, очередной безликий хозяин вечера, очевидно — барон из смертных, что-то вещает о грядущем фейерверке и еще какой-то ерунде, но заинтересовывает меня отнюдь не это. А недавно взошедший на престол Император Айрос, в своем неизменном белом одеянии воровато ухвативший за руку Зарекса и потащивший его куда-то вглубь замка. Что общего может быть у этого Дитя Света с общепризнанным чудовищем? И знаю, что следует остаться на месте и продолжать создавать образ идеальной леди, но ноги сами несут вслед за ними. Не стала скрывать ухмылку: все же не удалось Арсуан заморозить мое излишне любопытное сердце. Скрыться от посторонних взглядов и найти уединившихся Императоров оказалось непросто, но оно того, демоны их раздери, стоило. Я так и замираю, спрятавшись за стволом разлапистой тирмы с недозрелыми плодами, наблюдая весьма пикантную сцену. Залитый лучами заходящего Сателиса парк, и в тени одного из раскидистых деревьев, фигура в белом весьма собственнически прижимает к стволу сафилина черного дракона, утянув его в поцелуй. Зарекс не сопротивляется и охотно отвечает, но, видимо, уловив мое присутствие, чуть отталкивает Айроса и томно шепчет, — Эри, остановись, если нас увидят, будут проблемы. — Ни разу не слышала чтобы в его голосе звучали такие нотки. Внутри скрутило все от ревности и возбуждения.

— Мне все равно, я так устал от них, от всеобщего внимания и холода. Позволь мне остаться здесь, с тобой, или сними все эти проклятые артефакты, пусть они испугаются тебя и разбегутся. — Дракон при этих словах Айроса слегка закусывает губу, отводит взгляд и выглядит непривычно растерянным. — Ракс, прошу, только один вечер.

Доносится тяжелый вздох Зарекса. Он кивает и его внешность покрывается туманом, а когда тот рассеивается, там уже стоит хрупкая дева-дракон. И она оказывается воистину прекрасной. Впрочем, ее внешность снова начинает меняться, приобретая чуждые черты — светлые волосы, более резкие линии лица, дворянские одеяния Миантариона, и лишь подведенные золотом глаза почти не изменились, разве что янтарная радужка также приобрела оттенок океана. И эта девушка, хоть и казалась идеальной, все равно терялась на фоне истинной внешности дракона.

— Один вечер, — нежный хрустальный голос касается слуха, — и только из-за произошедшего…

Айрос вместо ответа целует ее, еще теснее прижав к дереву, а после и вовсе заваливает на траву.

Я была ошарашена и взбешена происходящим, будто у меня отобрали мое… Причем не знала кого из них хотелось присвоить больше. Если бы догадывалась, что этот святоша может быть таким… Но кроме этого под ложечкой засосало от ощущения опасности, глядя как ласки этой парочки становятся все жарче и откровеннее. Ведь, если они пойдут до конца, Айрос получит еще один предел. Выплеснется очень много силы, а значит пострадать могут многие. Хотя… нет, с его Истоком скорее полстраны получит исцеление от всего, чего только можно представить. И все же, по-хорошему, мне следует уйти. Но продолжаю стоять, вцепившись в веер онемевшими пальцами, и смотреть, как кто-то поедает сливки, на которые я облизывалась уже так давно.

В сумеречное небо взлетели первые фейерверки, неподалеку различаю тяжелые шаги подвыпившего человека.

— Эри… вот ты где … оу. — Персиваль, пошатываясь, пристраивается на перилах, бесцеремонно рассматривая парочку. — А она хорошенькая. Поделишься? — Глаза Айроса сверкнули, а на лице возникло такое выражение, что я на миг засомневалась в том, не ошиблись ли маги, называя чудовищем именно черного дракона. Даже демоны не пугали меня так, как взгляд этого жреца Света. — Воу-воу, не смотри так на меня, а то мне уже становится страшно, я же просто пошутил. — При этих словах привычная дурашливость герцога исчезла без следа. — Тебя ищут, может, пойдем смотреть фейерверки?

Айрос некоторое время молчал, а после тряхнул головой и уже с привычной мягкостью ответил, — хорошо, идем. — Легко поднялся сам и помог девушке, при этом весьма церемонно и крайне корректно. Отточенным движением привел их внешний вид в идеальный порядок, но руку Зарекса так и не выпустил. И они ушли, а я никак не могла оторвать взгляд от фигурки девушки, что так искусно, но при этом естественно двигалась. В этой походке был эталон воспитанности и аристократизма. А я столько учила эти движения, тренировалась перед зеркалом, и в итоге посчитала просто невозможным воспроизвести это так… не наигранно и естественно.

В руках хрустнул веер, обидно, дорогой артефакт. Хотя все равно — подарок, можно выпросить еще. В сад влетела толпа размалеванных девиц, обсуждающих невероятное — девушку Айроса, которой никакая другая в подметки не годится. Это заставляет сжать зубы и пройти, вздернув голову и разрезав эту безвкусно разодетую толпу. Я гордо ухожу, оставляя за спиной яркие цветные вспышки. Открываю портал и слышу восхищенные вздохи позади. Мир погружается в темноту и тишину, которую нарушает лишь треск поленьев, а после приходит ощущение тепла и звук шуршания пера по пергаменту.

Глава 36. Нежась в чужих объятиях и тайнах

Я с трудом разлепила один глаз. Настроение было поганым, да и голова гудела, как после попойки. Хотя, почему как… Мир — новый, а похмелье ощущалось так же. Не отрывая щеки от подушки, осмотрелась, подмечая, что за окном уже утро. Зарекс в человеческом облике что-то вырисовывал на бумаге. А Хазаэль все еще пил, но в этот раз всего лишь корлинтус.

Явно поняв, что я проснулась, по одеялу, как по батуту, запрыгали гнидадаф и которун. Вздрогнула и широко распахнула глаза, ощутив, как кончик моего уха пощекотало чужое горячее дыхание. Впрочем, испугаться особо не успела, уже поворачиваясь, поняла, что рядом спал Айрос.

Что? А я как тут оказалась? Это чем закончился предыдущий вечер, что проснулась в постели не с тем, с кем пила? И до какой кондиции я дошла, раз забралась под бок к Айросу… и дракону? Сама? А мы точно только спали? Руки невольно потянулись к груди, я с удовлетворением ощутила ткань рубашки. Окончательное успокоение пришло вместе с горьковато-цитрусовым ароматом невинности, исходящим от обнимающего меня парня. А жаль… Что? Нет! Не думать о таком! И не представлять, как тело извивается под ласками трех пар рук. Не представлять, я сказала! И вообще это не я, это сон виноват! Но тело уже отреагировало, а кружево трусиков намокло. О, они на мне, это не могло не радовать.

Айрос тоже будто что-то почувствовал, заворочался, притягивая меня ближе и зарываясь носом в волосы. Да что ж такое! Хорошо хоть, не проснулся. Не хватало еще и перед ним краснеть… за такое близкое соседство. Подумает еще чего…

Пока пыталась собрать мысли в кучку, зверята совсем расшалились. Так что пришлось успокаивать их, чтобы они не разбудили парня. Почесав одного за ушком, другого — по пузику, получила умилительно сопящие и мурлыкающие комочки. Которые явно решили, что из меня очень-даже ничего себе подушка и уютно устроились по бокам. Так что выбраться, не потревожив их, не могла, даже если бы пожелала. Хотя, выползать из-под теплого одеяла я пока не планировала. Корсет лежал в кресле возле постели, и прежде, чем предстать пред очи парней, стоило его хотя бы натянуть. Да и штанишки тоже. Именно поэтому я оставалась под одеялом… И уж точно не потому, что так нравился запах, окружавший и будто согревающий меня. А о том, что обнималась с практически посторонним человеком, старалась не думать.

— Доброе утро, — немного хрипловатым голосом произнесла я и улыбнулась. — Хазаэль, мне кажется или у тебя корлинтус скоро из ушей полезет. Вы сильно голодные? Или мне можно еще немножко поваляться?

— Да осветит Сателис твой цикл, — улыбнувшись, ответил дракон. — И… я не голоден.

— Скорее всего ты проснулась из-за меня. Прости, если разбудил. — Чуть улыбнувшись, извинился эльф. Только тут я заметила легкий блеск капелек и снежинок на волосах, а еще румянец на его щеках. Предположила, что это из-за мороза, но то, как он отводил взгляд в сторону, намекало на совсем иное. Мы же вчера только целовались. Правда ведь? Блин, не буду больше пить! Пока я занималась самобичеванием, Хазаэль переключил внимание на Зарекса. — Мастер, я взъерошил снег и запутал следы еще больше, как вы и просили. Но… это все равно не поможет, если нас будет искать Старейшина. А… и да, в ближайший эрн вся моя еда это… — Он демонстративно поднял чашку и немного недовольным тоном добавил, — … корлинтус и эликсир восстановления.

— Хорошо, — кивнул дракон, продолжая писать очередное послание. Замершее перо несколько раз стукнуло о чернильницу. — М-м-м, нет. Не думаю, что он станет тратить силы и ману на такую мелочь… У него просто нет для этого причин. — Его голос изменился, будто пытался спародировать кого-то. — Искать взрослого дракона, зачем? Артефакты целы и больше не дрожат, а значит — Император выжил. Как сможет, так и вернется. Что вообще с ним могли сделать девчонка, Врата и жалкая горстка демонов?

Эльф хихикнул, — хорошо, что он вас не слышит.

Дракон лишь фыркнул и отмахнулся. А я, хоть и пыталась обуздать любопытство, оно все же победило. И с губ сорвался вопрос, — а кто он? Что может так… бесцеремонно отзываться о своем Императоре?

На лице Зарекса в противовес вышесказанному возникла теплая улыбка, отчего хищные черты смягчились. — Сарлокс, он… Глава Дома Личей и… мой Наставник.

— А-а-а, — задумчиво протянула я, — тогда понятно. И теперь это звучит уже совсем иначе. Получается, он тебе настолько доверяет, чтобы не переживать?

— Доверяет? — Крайне неуверенно повторил дракон и затих, погрузившись в размышления, нервно постукивая хвостом по полу. Молчание длилось достаточно долго. При этом на лице Зарекса попеременно менялись эмоции, он то хмурился, то прикусывал губу, то потряхивал головой, будто отметая варианты. Но постепенно черты смягчались, и все чаще появлялась теплая улыбка. Отчего оторвать взгляд от него оказалось просто нереально. — Возможно, ты права… — В конце концов отозвался дракон, отмирая и обмакивая перо в чернила. — И все же, я должен спросить его о причинах.

Он принялся спешно что-то записывать. Я же отметила, что его хвост успокоился, обвившись вокруг кресла, лениво помахивая кисточкой. В душе разлилось что-то теплое и нежное. Вроде бы ничего особенного не произошло, но Зарекс не постеснялся предстать передо мной таким растерянным и не прятал эмоции. Будто действительно уже считал меня частью своей … семьи. Сердце радостно екнуло. Блин, какой же он красивый! Прикусила губу. Это странно, я без зазрения совести нежилась в объятиях одного парня, а сама любовалась другим. Хотя, если вспомнить сон… Тут еще не понятно кто кому и с кем изменяет. Кажется, драконы, когда меняют ипостась на женскую становятся немного иной личностью. Может, Айросу нравится именно та драконица? Еще бы такие глаза, такая походка — само совершенство.

— Что-то не так? — Прервал мои размышления голос Зарекса.

Вздрогнула, осознав, что уже пару минут как пялилась, выискивая в нем черты той прекрасной хвостатой брюнетки. — Нет, все так, — поспешно ответила и опустила глаза, заливаясь краской. Ну почему я не могла скрыть свой интерес? Неужели … хотела, чтобы он заметил?

— Очередное воспоминание обо мне? — Бархатным голосом с легким придыханием и хищной улыбкой уточнил дракон.

— Да, — выдохнула я, испытывая внутренний трепет. Подняла взгляд на парня, но смутившись, поспешно отвела его в сторону. Внезапно обнаружила, что в комнате мы не одни. Точно, Хазаэль… Вот же … жук, притих и не отсвечивает, мимикрируя под спинку кресла. И чего он так на меня уставился, будто узрел чудо-юдо. Я опять что-то натворила?

— М-м-м, полагаю, она вновь видела во мне чудовище? — Засмеявшись, уточнил Зарекс, перестав царапать пергамент пером.

Я вздрогнула и поспешила заверить, — нет-нет… в этот раз ты выступал скорее в роли … умыкнутого аппетитного кусочка тортика.

Хазаэль рассмеялся и поперхнулся, разбрызгивая корлинтус и тут же убирая разводы под укоризненным взглядом дракона, что смутило меня еще больше.

— Оу. — Выдал Зарекс, и в этом звуке смешались удивление, озадаченность и толика сомнения. Он оставил перо на чернильнице и, откинув волосы, положил подбородок на согнутую руку. И одарил меня очень горячим, искушающим и любопытным взглядом. — Расскажешь подробности? Или это то, чем нельзя делиться?

Пожав плечами, я сдалась и процитировала, стараясь передать все интонации голоса герцога Деальвуа, — а она хорошенькая. Поделишься? Воу-воу, не смотри так на меня, а то мне уже становится страшно, я же просто пошутил. Тебя ищут, может, пойдем смотреть фейерверки?

Зарекс ошарашенно замер, закусил губу и отвел взгляд. После медленно выдохнул и, с озадаченным и немного смущенным видом, откинулся на спинку кресла. Таким я его еще не видела.

— Мастер? — Немного взволнованно спросил Хазаэль. В ответ раздалось только невнятно-вопросительное “м-м-м”. — Что-то случилось?

— И да, и нет, — дракон вздохнул, — Дева Льда узнала одну … тайну… — На этом слове я и сама закусила губу, ведь теперь тоже была в курсе. — Если бы она рассказала об увиденном Арсуан… — Он прикрыл веки и снова вздохнул. — Лиария могла использовать это против меня, но не стала. Похоже, я ей все же должен… — Зарекс тряхнул головой и с минуту молчал, слегка постукивая хвостом по полу. В какой-то момент пушистая кисточка замерла, а дракон посмотрел на меня, улыбнулся и спросил, явно переводя тему. — И что же, та девушка, о которой спрашивали в твоем сне, она хорошенькая?

— Очень. Лиария даже веер сломала от осознания собственной неполноценности. А эта сексуально-изящная походка… так вкусно. Даже я бы залипла на ее месте… Хотя всегда считала, что больше по мальчикам… — Не удержалась от смешка.

— М-м-м, веер? Белый с орнаментом из цветочных лоз? — Я кивнула. — Что ж, теперь понятно, почему я больше не видел его в руках у Девы Льда. Жаль. — Все также улыбаясь, произнес парень.

— Ну, она тоже расстроилась. В этих снах я не просто вижу, но чувствую все, как она: запахи, вкус, эмоции. И, могу сказать, удивлена, что тогда пострадал только веер. Это внешне она строит из себя ледышку, ой! — Хихикнула, поняв, что невольно скаламбурила, и оттого очень эмоционально продолжила, — … а внутри — вулкан! Я бы не смогла так искусно притворяться и сдерживаться.

— О, она тоже… не смогла. В следующий цикл после того вечера произошло нечто… о чем Ледяная Принцесса, вероятнее всего, пожалела. Во всяком случае, отношения между нами стали… совсем другими. — Меланхолично произнес дракон. — Когда в следующий раз решишь поспать, подумай об этом. И, возможно, если я правильно понимаю, как работает связь между вами, то ты увидишь именно это воспоминание. — И улыбнулся так искушающе-предвкушающе, что сомнений не возникло, там меня ждет нечто весьма пикантное. А еще осознала — подобного сна мне не избежать. Не думать о желтой обезьяне… именно так этот принцип и сработает.

Я вскинула на него испуганно-обреченный взгляд и легонько застонала, уткнувшись носом в одеяло. — Ты и вправду хочешь, чтобы я увидела столь … личные вещи? — Улыбка дракона изменилась и стала хищно-коварной. — Это же не наблюдать со стороны, а практически принимать непосредственное участие… — Робко пробормотала, а парень лишь пожал плечами. Но фантазия уже замешала дикий коктейль из вчерашних пьяняще-пьяных поцелуев и увиденного во сне, явив картины одна другой краше. Где Зарекс склоняется, касается легко, а после уже жадно, одаривает поцелуями и ласками. На подобные видения тело отреагировало почти мгновенно, губы начало покалывать, соски стали неприятно царапаться о ткань, а по бедрам пробежались будоражащие мурашки. — … вроде как на поцелуи с тобой напрашиваюсь, ой! — Кинула взгляд на хихикающего Хазаэля, а после посмотрела в глаза дракона. Зрачки щелочки которых расширились и стали почти нормального для человека вида. Неужели он понял, что со мной творится? Осознание этого заставило кровь бежать еще быстрее, обжигая щеки. Не удержалась и потерлась бедрами друг о друга, чтобы немного снять напряжение. Рука, что и так обнимала меня, дернулась и властно прижала вплотную к телу весьма себе возбужденного и разгоряченного Айроса. Ладонь на этом не остановилась и устроилась аккурат на груди, легонько сжав ее. А после случился поцелуй в шею. Который заставил меня выгнуться в спине и весьма чувственно застонать. Я торопливо закрыла рот рукой, а на ушко прошептали «не пущу, ты останешься со мной». Зарекс засмеялся, Хазаэль вообще будто не замечал творящегося безобразия, а я совершенно растерялась. Слегка повернулась, стараясь не отвлекаться на искусные облапывания, проговорила, — Айрос, проснись, мне, конечно, приятно и все такое, но не думаю, что это по адресу.

— Он не может, — мягко, с привычными наставническими нотками, ответил Зарекс и потянулся за чайником с корлинтусом. При этом я не могла не отметить почти мгновенные изменения в его настроении. То он дьявольски искушает, то отстраняется с холодным выражением лица. Хотя, я бы наверное тоже перестала обращать внимание на девушку, которая на твоих глазах стонет и извивается в руках другого. — Более того, он не слышит тебя и не почувствует, даже, если ты попытаешься убить его. — На губах дракона появилась дружелюбная улыбка, возможно, вызванная моим скривившимся от этого абсурдного предположения личиком. — Я наложил на него чары сна. Это очень сильное заклинание, оно помогает магу восстановиться, но … лишает чувства опасности и возможности проснуться самостоятельно. Эти чары… они согревают и дарят ощущения подобные тем, которые Разумные испытывают в детстве на руках у заботливых родителей или в объятьях тех, кого они любят.

— Я, конечно, искренне рада за него, но лично меня подобное положение … смущает. Не люблю брать то, что мне не принадлежит. Не желаешь поменяться местами?

— Желаю, но не стану, — с кивком и улыбаясь, согласился дракон, весело поигрывая хвостом, — вначале мне нужно ознакомится с документами, которые доставил посланник. Возможно, позже, если он все еще будет спать. — А потом чуть серьезней добавил, — Айрос потратил очень много маны, чтобы спрятать нас. — При этом хвост замер и улегся обвившись кольцом вокруг кресла, — и даже не смотря на то, что он любимый жрец Сателиса, за три цикла Эри вряд ли смог восстановить хотя бы половину от своих сил. Признаю, заключить с ним договор — было далеко не лучшим моим решением. Но будь мы уже в Вендарро, и я не уверен, что предложил бы или согласился на нечто подобное. — Зарекс тяжело вздохнул. — Союз с магвирем крайне сильно ранит тело и душу мага, особенно с таким… как я. Из-за поврежденного кристалла для меня наш договор тоже не прошел без следа и все же, это нельзя даже сравнить с тем, через что проходит Айрос. — На лице дракона появилась улыбка, а голос снова стал заботливо-мягким. — Поэтому он, даже если сам не хочет этого, будет спать под моими целебными чарами, пока не восстановится еще два, а лучше три эрна.

Я попыталась вывернуться из жарких объятий, но сделала только хуже, потому что оказалась и вовсе частично придавлена телом Айроса, который продолжил свою эротическую экспедицию по моим самым чувственным местам. В голове помутилось от противоречивых желаний, но стыд и ощущение какого-то насилия пока побеждали. Только вот кто тут кого насиловал — тот еще вопрос. Изгибаясь от очередной ласки, с трудом подавляя стон, выдохнула, — Хазаэль, а ты не хочешь помочь девушке?

— А разве девушка нуждается в помощи? — С ехидной улыбкой уточнил тот.

— То есть по-твоему все нормально и ничего необычного не происходит?

— Ну, ты же сама хотела … поваляться, и, насколько я могу судить, именно этим и занимается старший брат: валяет тебя по постели. — Ответил эльф, бесстыже скользя взглядом по нашим переплетенным телам. То есть вчера он целовал меня, а сегодня не только не противится, но будто поощряет этот публичный беспредел. Это только у них в семье подобное распространено или весь мир немного того?

А на ушко сладостно прошептали «не уходи, Айян», вызывая мурашки и вопросы. Кто такая эта Айян? Или что? Не так много слов мой переводчик оставляет в первозданном виде, чаще подобное происходит с именами, но тот же “корлинтус”… Впрочем, не мое это дело, не стоит еще глубже погружаться в пучину императорских тайн и желаний.

Глава 37. Раны эльфа и секреты дракона

Дракон повернулся к Хазаэлю, и спокойно поинтересовался, — кстати, как твоя рука?

— Лучше, но меч держать еще не могу. — С наигранной улыбкой ответил эльф.

— Покажи. — Это прозвучало непривычно требовательно.

Хазаэль вздохнул, подошел к дракону, а после развоплотил верхнюю часть одежды и изменился. Кардинально. Он стал выше, крупнее, глаза оказались светло голубыми. Кроме того, наконец, я увидела то, что меня так долго смущало — длинные уши. Но больше всего удивили волосы, которые сначала изменились на длинные белоснежные, а спустя пару секунд вновь стали черными. Мне было стыдно, но не могла не облизнуть взглядом атлетическую фигуру сногсшибательно красивого эльфа, с приятными глазу холмиками мышц. Я сглотнула и задалась только одним вопросом, Лиария там в своей башне совсем башкой двинулась, чтоб по доброй воле отказаться от … такого? Я залипла, изучая столь мужественный рельеф тела, из головы на тот момент вылетело абсолютно все, даже действия Айроса стали фоном. Хазаэль стоял ко мне боком, что позволило рассмотреть тонкую длинную рану, начинающуюся от изгиба плеча и спускающуюся практически до кисти. При этом выглядела она жутко — почерневшие края, и расходящиеся от нее по сосудам темные жгуты какой-то гадости.

— Действительно лучше, — согласился Зарекс. — Когда Айрос проснется, я попрошу его исцелить твою руку. Все же с силой Света Сателиса, это будет гораздо быстрее.

— Как скажете, Мастер, но разумно ли показывать Императору Миантариона мой истинный облик?

— Ну, если ты хочешь терпеть боль от раны еще три-четыре миртрана… то можешь сохранить свой секрет. Впрочем, он и так знает, кто ты, разве что никогда не видел представителей твоей расы без артефактов изменяющих внешность.

А я замерла, понимая, что все, писец котенку… Ладно еще сны Лиарии, мелкие секретики и слабости дракончика, но я же не слепая и видела истинную внешность Хазаэля, хотя ее от остальных, даже от названного брата, прячут. Да что там видела, я ее о-о-очень хорошо рассмотрела. Столько знать о сильных мира сего… Вот я влипла!

Повисла тишина, дракон поставил на стол мисочку, отрастил коготь, и начал с противным звуком соскребать черные ошметки с раны. Хазаэль даже не поморщился, или, возможно, ему и не было больно при этом. Делая надрезы, дракон вычищал черную жижу, так что темная паутинка постепенно уменьшалась, оставляя после себя воспаленную ткань. В какой-то момент, эльф зашипел, видимо, Зарекс все же задел чувствительный нерв.

— Прости, — слегка вздрогнув, мгновенно извинился он. — В некоторых местах края уже почти срослись, возможно, я ошибся и полное исцеление, без использования магии займет немногим более миртрана. И все же это очень долго, — он улыбнулся и начал промывать рану. — Зато ты больше не будешь кидаться на демонических генералов. — Дракон выглядел, как заботливый отец, помогающий справиться с фингалом под глазом своему сыну-подростку, хотя если сравнить их по телосложению, эльф казался куда мощнее и выше. Когда Зарекс стал наносить мазь, я наконец-то смогла вернуться в реальность. Айрос спокойно сопел мне в шею, уже не притискивал так плотно и не делал попыток продолжить или усугубить ситуацию. Хотя, закрадывались у меня сомнения, что стоит только начать вставать, как снова окажусь спеленатой объятиями. А следующая мысль увела куда-то далеко, ведь несмотря на то, что логически подразумевалось, что чем больше секретов я узнаю, тем меньше шансов у меня выбраться из этого домика живой… во избежание, так сказать. Но все же… это не столько пугало, сколько льстило и рождало желание довериться в ответ. И это чувство казалось иррациональным и пугало куда сильнее, но не доверять словам этого обидчивого дракона я не могла, не получалось и все тут! Видимо, это тоже навязано моему сознанию предыдущей владелицей этого тела. И, получается, Зарекс и остальные ошибались в отношении Лиарии и мотивации ее поступков.

Тем временем, дракон закончил с мазью, а по руке, посуде и близлежащим поверхностям прокатилось голубое пламя. После миска исчезла, появились бинты и ворох листьев, которые накладывались поверх раны, прежде чем этот участок был обмотан. — Позерак… — проговорила я, всплывшее в сознании название, а также основные свойства — вытягивание гноя и всяких токсических штук, включая демонический яд.

— М-м, верно, — мягко произнес дракон, не отрываясь от ювелирного наложения бинтов. — Удивлен, что Лиария знала о нем. Лисмонсы не используют это растение, да и им нет нужды в этом. Среди них много таких, как Айрос, не с Истоком Сателиса, конечно же, но вполне способных исцелять. Правда, иногда их «исцеление» убивает, но это уже мелочи.

— Как так? — Недоуменно посмотрела я на дракона, чуть дернувшись от щекотки скользнувшей по шее прядки чужих волос.

Зарекс ненадолго подзавис, явно обдумывая ответ. Улыбнулся и, красуясь, ловко прокатил по руке местный мандарин и хвостом метнул мне прямо в руки. А после, как ни в чем ни бывало, начал закреплять повязку. И это грозный Император, которого так страшатся Светлые Башни, ну-ну. Хихикнула, но стала внимательно вслушиваться в его слова. — Как? Зависит от случая, обстоятельств и… ответа, который ты хочешь услышать. Новый, неизученный яд, с которым Башни прежде не сталкивались, невнимательность или отсутствие достаточного количества знаний и опыта у целителя, реже — слишком слабая искра или кристалл. Также не стоит забывать о возможном желании убить соперника под предлогом помощи. Так что как видишь, жить в этом мире довольно опасно. — Хвост замер, а взгляд дракона переместился на меня, вынуждая что-то сказать.

— Опасно жить в любом мире, даже в самом идеальном. А этому, по вашим рассказам, далеко до подобного определения. И еще… знаешь, только сейчас поняла, что тебе очень повезло, что тогда я заметила твою рану уже после твоего пробуждения. А то вполне могла бы полезть со своей “помощью” и добила… Бр-р-р, даже подумать страшно. Теперь одной фобией стало боль… Ох… — Обжигающее кожу дыхание у основания шеи и тесные объятия заставили резко выдохнуть и потерять мысль. Какой же Айрос дьявольски соблазнительный и ласковый. Мур-Мур. Смешок со стороны эльфа и улыбка дракона заставили залиться краской и попытаться отпрянуть. Ага! Так мне и позволили. Руки парня не просто притянули меня обратно, но еще и притиснули так тесно и горячо, что это стало крайне неприличным. Которуна тоже потеснили, и он с недовольным мявканьем пребрался к гнидадафу. Я же ощутила как мне в попку упирается недвусмысленная твердость. И я была искренне рада, что на нем оставались штаны, потому как мои кружевные трусики вряд ли могли послужить хорошей защитой… Интересно, а если потереться, он продолжит? И до какой степени… Черт, о чем я вообще думала! Бесстыжая! Надо замереть, отвлечься. Первое, что пришло в голову, — о чем мы там говорили? Ах, да, мир, маги, опасности. Я услышала и не питаю иллюзий, меня ждет непростое испытание. А любая ошибка может повлечь за собой смерть, причем, не только мою. Понимаю, что времяпрепровождение здесь, это как … курорт, тихая гавань. Эдакая передышка перед возвращением. А потом придется играть в интеллектуальные игры, прячась за масками и ждать подвоха отовсюду.

— Кому как, — улыбнулся дракон и кивнул в сторону заваленного свитками, письмами и бумагами стола, а его хвост вновь вернулся к “подметанию”. Видимо, мой ответ не только оказался правильным, но и порадовал Зарекса.

— Я предлагала поменяться. Ты сам отказался. — Провокационно потягиваясь и прижимаясь к спящему парню, констатировала я, получая новую порцию ласк.

— А, то есть тебе бы хотелось перевязывать эльфа вместо меня? — Чуть дернув хвостом, уточнил он, а хищная улыбка и расширившиеся зрачки более чем красноречиво говорили, что вызов принят.

“Что я творю?”, мозг еще пытался приструнить расшалившуюся меня, но язык уже озвучивал следующий вопрос, — а чем он хуже Айроса? Его-то я перевязала… хотя, явно не так профессионально, но все же.

Драконий хвост замер, а его хозяин с сомнением и удивлением посмотрел на Хазаэля, но тот только кивнул. — А чем занимался ты? — Явно специально затягивая бинт сильнее и заставляя эльфа зашипеть, поинтересовался Зарекс.

— Старался ей не мешать, дал вашу мазь и создавал видимость попытки напиться. Все равно я бесполезен, с артефактом трудно отслеживать состояние раны. Что, если бы яд попал и на Айроса? — С самой невинной моськой отнекивался эльф чарующе нежным голосом.

Дракон чуть дернулся, вздохнул и ослабил бинты, завершая перевязку, и недовольным тоном поинтересовался, — тогда что вы делали на охоте?

— Собирали травы, нашли несколько самоцветов, набрали местной воды и стали свидетелями результата разборок родителей этих двоих. — Лучезарно улыбнувшись, кивнул Хазаэль в сторону двух мягких комочков у моих ног, после вновь посмотрев на своего Мастера.

Зарекс сначала завороженно уставился на него, после вздрогнул и перевел взгляд на огонь, — то есть отдыхали, как могли?

— Нет, еще мы поймали несколько рыбин и мелких зверьков, а также забрали туши родителей этих двоих. Из которуна, кстати, получится знатная шуба, а мехом гнидадафа можно застелить вашу постель, Мастер. — Искушая и провоцируя, перечислял эльф, явно наслаждаясь получаемым эффектом.

Отпустив руку Хазаэля, дракон помог тому устроиться в кресло и накрыл тонким, но явно теплым одеяльцем, вручил чашку с горячим корлинтусом, и на грани слышимости произнес, — не делай так больше. — После вернулся к столу, убрал все лишнее и продолжил писать, нервно подергивая хвостом.

Я вновь ощутила себя свидетелем чего-то … запретного, хотя вроде ничего особенного и не произошло. Что-то ускользало от восприятия. Возможно, пообщавшись с ними смогла бы понять больше, но не хотела привлекать к себе внимание, задавая, скорее всего, бестактные вопросы. Поэтому решила сменить тему, — тебе бы толкового секретаря завести, а то все сам… Хотя… — Я посмотрела на спящего парня, — вспоминая твои слова о доверии и произошедшем с родней Айроса…

— Его убьют, — смачивая перо в чернильнице, ответил дракон. По интонации стало понятно, что это факт, проверенный на опыте, а, возможно, и не раз.

— Хорошо, тогда свою помощь предлагать не буду. Хотя… Думаю и за половину того, чему я стала невольной свидетельницей, меня захотят изловить и долго-долго пытать, — в притворном ужасе прикрыла рот рукой, но в конце не выдержала и улыбнулась. — Так что можно и попробовать.

Зарекс и его хвост замерли. Дракон несколько мгновений молчал, открывая и закрывая рот в явной попытке подобрать правильный ответ. В какой-то момент парень вздохнул, закусил губу и отвел взгляд, — Даже если тебе этого и правда хочется… помогать мне, это не так просто. — После чего он отложил перо, а рядом со мной приземлился один из свитков. С энтузиазмом взялась за него, но почти сразу сникла. Закорючки на пергаменте казались чуждыми и никак не хотели складываться во что-то осмысленное. — Дай ей кольцо.

Хазаэль тут же кивнул, а на одеяло упал золотистый кругляшок. Стоило мне нацепить его, текст в свитке не изменился, но в голове будто прибавилось знаний, какая закорючка что означает. Я пробежалась по тексту раз, потом второй, уже более внимательно и, хотя смысл предложений стал мне понятен, казалось что за этим всем должно было что-то скрываться. Иначе какой смысл писать столько слов и витиеватых предложений, когда все можно было свести буквально к паре словосочетаний: “Я не знаю зачем ты так сделал, но верю тебе, хотя и не понимаю, почему не предупредил”. Ни имен, ни указаний, ни каких-то прочих деталей не увидела, так что вернула пергамент, признавая свое поражение. — Да, прости, это глупо с моей стороны предлагать такое, когда в голове знаний об этом мире едва ли наберется чайная ложка, а там еще интриги, двойные смыслы, шифры, тайные послания.

Дракон рассмеялся, но по доброму, без издевки, и покачал головой. А хвост начал энергично и, вроде как, радостно выписывать восьмерки на полу. — Я не это имел ввиду, когда дал тебе возможность прочитать послание для Главы Дома Личей. — На губах вновь возникла теплая улыбка, — хотя многое бы отдал, чтобы увидеть лицо Сарлокса в тот момент, когда он поймет, что оно написано карандашом, а не чернилами. — Зарекс снова рассмеялся.

— Ну, если очень хочешь, могу переписать. И еще пару бабочек подрисовать, чтобы смягчить ситуацию. — Хихикнула я, вызвав смех еще и у Хазаэля, который перестал строить из себя величественную статую.

— Да он голову за такое послание откусит. Это же дракон, а для них правила — это все. — Смеясь произнес эльф, но осекся, наткнувшись на укоризненный взгляд Мастера.

— Ладно, ладно, сдаюсь. Никаких бабочек, скелетиков и зомби на письмах, да и почерк у меня по сравнению с твоим — как курица лапой… Но я научусь… и может тогда появится повод быть к тебе ближе почаще… А не только когда начнутся проблемы с … вверенными на мое попечение землями. — Пробормотала я, смущаясь от двусмысленности фразы. — В смысле… с тобой рядом как-то безопаснее…

— Это не совсем так, — тихо и с грустью произнес Зарекс, а хвост перестал беситься и степенно обвился вокруг ножки кресла, — пока мы здесь — да, рядом с нами тебе ничего не угрожает. Но, когда покинем это место, все… изменится. Не наше отношение к тебе, во всяком случае — не мое, — дракон ободряюще улыбнулся, — а мира, что окружает нас. Я и Айрос — правители своих стран, таких, как мы не ждет спокойная жизнь, если не демоны, пришедшие из Врат, то наемные убийцы, отравленная пища и интриги тех, кого мы по ошибке приняли за своих союзников. И, если ты будешь рядом, то, чтобы сделать больно нам, они могут причинить вред тебе.

При этом он магией забрал из моих рук свиток и начал его скручивать. — Х-м, и все же, я так понимаю, отсюда мне лучше выйти, связанной вассальной клятвой… дабы иметь полное право прятаться за твоей спиной, в случае чего…

— Так и есть. — Снова кивнул дракон. — Однако, ты в праве выбрать Императора, которому будешь служить.

— Не вижу принципиальной разницы, не в смысле мне все равно, скорее… Я наблюдаю ваш тандем и целеустремленность… как бы в одну сторону, не знаю, как иначе сказать. Кроме того, Айрос ничего подобного не предлагал, но и не это главное. Я как-то в голове уже смирилась и признала тебя … Императором, звучит как-то пафосно. Короче, меня не пугает перспектива подчинения тебе, я тебе доверяю. В принципе вам обоим… — Глянула на эльфа и поправилась, — …троим.

— В таком случае, тебе стоит узнать еще одну тайну Альтераниона, если все же хочешь выбрать меня. — Слегка хмыкнул дракон.

— Мастер! — Воскликнул всполошившийся эльф.

— Все в порядке, уже не важно кого она выберет. Буду ли это я или Айрос. В любом случае она уже увидела нас… — Тяжелый вздох. Зарекс замолк закусил губу и отвернулся, а хвост стал нервно подрагивать. — Если ты все же выберешь меня… Даже не смотря на мое обещание, я не всегда смогу быть рядом, чтобы защищать тебя. Не потому что не хочу, и тем более не потому, что отказываюсь от обещания, просто для меня это — невозможно. И дело не в нехватке времени, желания или сил. Просто… — Еще один вздох. — Примерно раз в пять сезонов я засыпаю, уступая место своему… Создателю. Миру он известен как второй Император темного континента, Мастер Камней — Лорд Андромалиус, истинный хозяин Истока Пустоты. И, как ты понимаешь… — Дракон замок, затем помотал головой и продолжил. — У нас разные души, воспоминания и взгляды на мир, и то, как и куда должна двигаться Империя, поэтому скрыть это все равно бы не вышло. Когда засыпает одна душа, телом управляет другая. Так что когда наступит следующие время пробуждения Создателя, я — исчезну где-то на десять-пятнадцать миртранов. В это время этим телом и Альтеранионом будет распоряжаться он.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Оглавление

Глава 1. Пробуждение

Глава 2. Хвост?

Глава 3. Сон об охотнике

Глава 4. Сон о Зарексе

Глава 5. Признания

Глава 6. Правда о Лиарии

Глава 7. Размышления над спящим драконом и знакомство с Айросом

Глава 8. Неловкие ситуации

Глава 9. Отражения

Глава 10. Сказки Крейстрала

Глава 11. Знакомство Лиарии и Айроса

Глава 12. Неприступный герой

Глава 13. Откровения Императора

Глава 14. Предложение

Глава 15. Черные маги

Глава 16. Моя первая магия

Глава 17. Особенности одежды и Эри

Глава 18. Истинное имя

Глава 19. Особенности иномирской кухни

Глава 20. Язык, руны и ошибки имперского масштаба

Глава 21. Обида

Глава 22. Чем их кормить?

Глава 23. Как сварить кашу с эльфом

Глава 24. История одомашнивания дракона

Глава 25. Магвири и их особенности

Глава 26. Ек-ате-ри-на

Глава 27. Коварные планы

Глава 28. Невинные интриги

Глава 29. Запахи и ассоциации

Глава 30. Печать договора

Глава 31. Лечение и алкоголь

Глава 32. Нетрезвые откровения

Глава 33. Разговоры о любви

Глава 34. Поцелуи с жрецом богини невинности

Глава 35. Видение под сафилином

Глава 36. Нежась в чужих объятиях и тайнах

Глава 37. Раны эльфа и секреты дракона