Единение [Даниил Филатов] (fb2) читать онлайн

Даниил Филатов Единение

Глава 1. День Объединения

Небо над землями Организации сегодня было светлее, чем когда- либо: несмотря на идущие за границей боевые действия наступил день, который повсеместно считается одним из ключевых праздников в стране, и этот день — День Объединения, тот самый момент, когда страны давным- давно вместе встали перед лицом врага и на основе общих интересов подписали договор о вступлении в ОПЗМ, став единым целым под началом Организации Поддержания Земель Мира и лично генерального директора Константина Титова.

С тех пор этот день стал красным в календаре и что бы ни случалось, его всегда отмечали с размахом, массовыми гуляниями и торжеством со свойственной Организации скромностью.

Множество предприятий закрывались на выходной, кто- то работал сокращенно, но только не государственные учреждения. Со времен первого подписания договора сохранилась одна традиция: директор начиная с этого дня объезжал все Центральные управления сектора, где каждый регион вновь подписывал предоставляемый им договор, подтверждая свою лояльность. А кроме того, за весь год, это была единственная возможность внести какие- либо коррективы в свое положение будь то дополнительные привилегии или даже территории. Как правило, все оставалось как есть.

И тем не менее Титов всегда готовился к переговорам, просматривал договор несколько раз, до того созванивался с главами регионов, ознакамливался с их предложениями, желаниями и просьбами и к своему визиту уже был готов ко всему.

Не в этот раз.

Константин сидел в кабинете, как обычно, работая за компьютером, проверяя военные сводки, а кроме того региональную ситуацию, но былая сосредоточенность его покинула, а потому вопросы подготовки ко Дню Объединения он поручил решить своим отделам экономического и социально- демографического информирования и лично заместителю.

Такой подход его совершенно не устраивал, он всегда брал на себя личную ответственность за любое важное для страны мероприятие, но в этот раз оказался просто не готов.

Провал с Нильсоном и Тиль отразился на нем сильнее, чем можно было ожидать, и хотя с тех пор прошло уже достаточно времени, директор никак не мог вернуть себе былую собранность. А все почему? Этот вопрос он задавал себе раз за разом, но никак не мог ответить полностью.

— Почему я не могу с этим справиться? — спросил он вслух сам себя.

— Разрешите уточнить? — спросил один из альфа- гвардейцев, находящихся ближе всего к нему — в левом углу кабинета.

— Я не вам, — небрежно отмахнулся директор, — дежурьте дальше.

Черт возьми, иногда хотелось побыть полностью одному, но пренебрегать собственной безопасностью не стоило. Момент, когда повстанцы ответят ему за содеянное, обязательно придет. Нужно быть глупцом, чтобы не ожидать удара, в конце концов, урон был сильным.

Директор снова развернул сводку с театра военных действий: захваченные территории пока удается удерживать и хотя Рэйнсберг, Мальборо, Вестпорт и прилегающая к ним местность остается оккупированной, среди местного населения стали находиться те, кто начинал принимать правильные решения и лояльно относиться к Организации. И пускай бои не прекращаются, куда как более важно завладеть умами населения, чем землей, ведь когда на защиту солдат поднимется и народ — земля станет окончательно принадлежать ОПЗМ.

А потому вместе с подкреплением лучше отправить некоторые предложения комендантам по проведению социальной политики на подконтрольных территориях.

Директор нажал кнопку интеркома.

— Павел, зайди ко мне. Кое- что обсудим, — произнес Константин и отключился прежде, чем человек на другом конце успел что- либо ответить.

Зазвонил телефон.

— Генеральный директор! — ответил Титов сразу же, — да, приеду по графику. Нет, сначала будет Африканский сектор, затем Австралийский, после чего Восточноазиатский. Что значит, вы предположили? Зачем вы сначала предположили, что- то сделали, а затем звоните мне спросить как правильно? Скорректируйте карту, маршруты и ЛИЧНО оповестите об этом начальника моей охраны, если что- то к сроку не будет готово, вы ответите, ясно? Отлично. Я сам проверю.

Титов положил трубку.

Не прошло и минуты, как снова раздался звонок, но в этот раз уже — смартфон. Кто звонит по личному? Он взглянул на экран, увидел незнакомый номер. Подозрительно.

— Альфа- 34! — обратился он к гвардейцу, — обмен ключами шифрования. Отследи звонок.

— Есть! — гвардеец взял из руки директора смартфон, задержал на нем взгляд, синхронизируя с интерфейсом костюма, затем вернул, — отвечайте. Отслеживаю.

— Алло, — ответил Константин. Поначалу он не узнал собеседника по голосу.

— Господин! Это Матеуш Ковальчик! Прошу прощения за беспокойство, это вопрос, который не терпит отлагательств, и вы сами сказали, что в таком случае я могу звонить вам по личному, я долго откладывал, но…

— Ковальчик, узнал, — жестом директор показал гвардейцу, чтобы тот продолжал отслеживать, — что за вопрос?

— Уже на месяц задерживается поставка сырья в наш филиал ОПЗМ в Польше. У меня скоро встанет завод.

— А, это тот момент…, — Титов протер глаза, глянул на солдата, тот медленно покачал головой.

— Да! Понимаете, канал поставок пришлось сменить, мы скорректировали цены, проинформировали отдел логистики, все должно было идти из Минска, но затем мой экономический отдел обнаружил, что из Смоленска везти дешевле, они готовы предоставить локомотив, а не фуры, как это делает Минск, таким образом экономия выходит больше девятнадцати процентов, что на наши обороты, позволю себе заметить…

— Матеуш, короче!

— Минск останавливает наши локомотивы на границе с регионом! Обвиняют нас в нарушении контракта, хотя это была предварительная договоренность, мои юристы все согласовали.

— Областной управитель что? — рубил Титов, бросая взгляд на телохранителя.

— Польская область. Город Люблин. Улица Победителей. Похоже, чисто, — отрапортовал гвардеец.

Титов кивнул. Ковальчик что- то говорил, часть фразы директор не услышал.

— Повторите, — приказал Титов.

В этот момент в дверь постучали.

— Войдите! — убирая телефон от уха крикнул генеральный директор. Массивная черная дверь открылась, на пороге застыл молодой мужчина в сером деловом костюме- тройке с тонким планшетом в руках.

Жестом Константин пригласил Павла сесть, сам указал на смартфон.

В этот момент зазвонил стационарный телефон.

— Я отвечу, — подмигнул Павел, — зам генерального! А пошел бы ты… Ладно, шучу, что там? Ага…

Титов отвлекся и с помощью Дара заглянул в мысли Павла, чтобы незримо следить за ходом и его разговора.

— …не может ничего поделать. Говорит, нарушение контракта, так и есть, — продолжал Матеуш из смартфона.

Титов теперь уже внимательно слушал и тот и этот разговор. Павел в принципе справлялся, эту ситуацию можно отпустить и полностью сконцентрироваться на личном звонке. Он переключился на Ковальчика, выслушал все аргументы и доводы, вник в ситуацию, отдал необходимые распоряжения, однако пока своей рукой ничего не делал, предоставляя лишь направления деятельности, давая возможность управляющему филиалом самому разобраться и только если и в данном случае ничего не получится — звонить снова. И уже тогда директор вмешается.

Он убрал смартфон в карман пиджака. В этот же момент Павел повесил трубку. Наконец они пожали руки. Мужчина задержал рукопожатие на несколько мгновений дольше, чем следовало, после чего крепко обнял Титова. Тот сначала сильно напрягся, но вырываться не стал.

Такую вольность могли позволить себе только несколько самых близких генеральному директору людей, и Павел Изотов был одним из таких. Возможно, самым близким, ведь он приходился Титову младшим братом. Пусть и родители у них были разными, а Константин поздно появился в семье Павла, за столько лет они сильно сблизились.

— К чему такие сантименты? — все же с небольшим раздражением бросил Титов.

— Подумал, что тебе сейчас непросто, — ответил, поправляя очки, Павел.

— И почему же?

— Я же в курсе тех событий с Брайером, хоть и был в отъезде. Насколько могу тебя знать, ты пытался получить нечто большее, чем просто сильный союзник и одаренный, — братья сели в кресла друг напротив друга, Павел расстегнул пиджак, — а когда все пошло прахом…

— Ты слишком много воображаешь, — махнул рукой Константин. Маску безупречной уверенности стоило сохранять если не перед семьей, то хотя бы перед своими людьми, которые сейчас стояли здесь с ними и слушали разговор.

— Да? Хорошо. Оставьте- ка нас, ребятки, — приказал Изотов гвардейцам.

Все как один повернули голову на Константина. Тот подождал несколько секунд, глядя на Павла, затем кивнул.

— Дверь запрете, — произнес он, когда последний из солдат вышел из кабинета.

— Ну все. Теперь выдохни, — улыбнулся Павел.

— Чего ты пытаешься от меня добиться?

— Ты последнее время сам не свой, еще и организацию праздника на меня скинул, что тебе вообще несвойственно. И ты думал, я оставлю это без внимания?

— Надеялся…, — Титов потер глаза.

— Знаешь, в чем твоя проблема?

— Пожалуйста, брат, просвети.

— Ты окружаешь себя доверенными людьми, которым совсем не спешишь открываться, держишь все в себе за семью стальными замками и несешь на плечах груз тысячи скал, а когда тебя действительно что- то начинает беспокоить, то подолгу не можешь справиться, потому что слишком занят, и самокопанию уделяется минута- две в день из всего графика, — с полной уверенностью произнес Изотов.

Не в бровь, а в глаз, — подумал Титов, — и возразить нечего.

— Ага! Молчишь! Я знал, что прав, — улыбнулся мужчина, положил на стол планшет, — поэтому сначала переговорим, потом дела.

— Чай принесите, — связался директор по интеркому с секретарем, — чайник. И меня не беспокоить.

— Как скажете, господин, — ответила девушка.

— Я бы еще телефон отключил, — добавил Павел.

— Ну да, конечно.

Заместитель только посмеялся в ответ.

— Так что? Расскажешь, в чем причина твоих проблем? — спросил мужчина, поправляя очки.

— Я пошел на поводу у своих чувств, опрометчиво решил, что смогу вернуть друга, но вместо этого утратил контроль над ситуацией и потерпел поражение. А после этого почувствовал лишь одиночество, — на одном дыхании произнес Титов.

— Ого, — Павел изумленно помолчал несколько мгновений, — прямо так сразу? Я думал, придется немного тебя к этому подвести.

— Время дорого, — Титов в подтверждение своих слов глянул на часы, — к тому же…, — он резко замолчал, когда в кабинет постучали.

Директор нажал кнопку под столом, размыкая замок, к ним вошла девушка в сером пиджаке, она аккуратно поставила поднос с двумя чашками на блюдцах и прозрачным чайником, полным горячего только что заваренного черного листового чая, затем аккуратно положила две десертные ложки и по сашету с сахаром к каждой чашке. Все эти действия были произведены с максимальной тишиной и незаметностью, чтобы не тревожить собравшихся. Также тихо как пришла — секретарь удалилась.

— Я давно все сформулировал, не хотел терять лицо перед подчиненными, — продолжил Константин, когда они с братом вновь остались одни.

— Понимаю. А знаешь, в чем была твоя ошибка?

Титов уже услышал мысли Павла, но ему хотелось, чтобы он это произнес.

— Ты так смотришь, — продолжал Изотов, — громко думаю, да?

Директор кивнул.

— А я все- таки скажу. Проблема в том, что ты пытался заставить быть твоим другом, а мы, твои настоящие друзья…целый я, — Павел снова усмехнулся, а Константин недоуменно поднял бровь, — ладно- ладно, есть еще Олег. Ну и Адам, да. Так вот, мы все в тебя верим искренне, ты честно убедил нас в правоте своих взглядов. А кому- то может быть нравишься как человек.

— Тебе что ли?

— Я твой брат, — покачал головой Павел, — у меня выбора нет.

— Пошел к черту, — ответил Титов.

— Уже сижу у него, — парировал Павел.

ОПЗМовцы замолчали на мгновение, сверля друг друга взглядом. Первым не сдержался Павел, он звонко засмеялся, сняв очки. Константин лишь улыбнулся, выдавив пару смешков, но ему стало немного легче, атмосфера разрядилась, мрак немного отступил. Он мог быть точно уверен, что не один. Всегда был, просто нужно себе об этом напоминать.

Изотов встал с кресла, подошел к столику и разлил чай, подав одну из чашек брату. Титов сначала вдохнул свежий запах трав и мяты и только после этого сделал глоток.

— А вообще, тебе бы сходить на свидание, — выпалил Павел.

— Ты сам- то понял, что сказал и кому? — отмахнулся Константин, наслаждаясь чаем. Он повернулся в кресле к панорамному окну. В столице только середина дня, пик активности, солнце ярко освещало небоскребы, изредка скрываясь за пролетающими мимо облаками, только затем, чтобы выйти вновь.

— С Дакотой не получилось, и что теперь, дать обет безбрачия? — не унимался Павел.

— У меня нет на это времени. Поэтому с Дакотой и не получилось, — ответил Титов разворачиваясь и ставя пустую чашку на стол.

— Тебе нужна та, кто примет твой жесткий график, надо искать из своих, а не на стороне, чтобы пожила тут, понимала, что к чему и не было этих глупых диалогов, относилась с пониманием.

— Павел, любая женщина в ОПЗМ не будет со мной искренна, — Титов снова посмотрел на часы. В принципе, на разговор он мог выделить еще десять минут, не более.

— Долг зовет? — поинтересовался заместитель.

— Да, жесткий распорядок, надо немного потренироваться.

— Так я могу бежать по дорожке и языком мести, ты ж меня знаешь. Пойдем.

— Лучше, пока мы здесь, подготовь развитие социального направления в оккупированных регионах.

Павел взял со стола планшет, надел очки, провел пальцем по экрану, затем стал активно записывать.

— Размещать беженцев сейчас негде, поэтому лучше бы показать им, что стоит остаться дома, но под нашей защитой, — продолжал ставить задачи Титов.

— На самом деле у меня есть очень перспективный проект, скажем так, школ для таких людей, — ответил Павел не поднимая головы от планшета.

— Поподробнее.

— Отправлю тебе на почту, за несколько минут точно не успеем все разложить.

— Хорошо.

— Так, записал. К какому сроку представить?

— Следующий конвой с подкреплением будет через неделю. Очень советую добавить к нему депешу.

— Ровно через не- де- лю, — после каждого слога Павел стучал по клавишам в планшете, — ну все, есть такое. Хотя я не волшебник, тут скорее будут предложения, чем полноценные мероприятия.

— Не забудь про свой проект, — директор снова нажал на кнопку, размыкая замок, — войдите! — крикнул он солдатам, оба защитника уже через две секунды были в кабинете, — я в спортзал, один со мной.

— Да- да, конечно. Кстати раз ты уже второй раз говоришь…

— Потом, Павел, — отрезал Константин, — не хочу на ходу.

Втроем они зашли в лифт Куба, Титов нажал кнопку нужного этажа. Изредка кабина останавливалась, раскрывая двери, но никто не решался ехать вместе с генеральным директором, лишь встретившись с ним взглядом, люди произносили негромкое «Здравствуйте» и оставались в молчании до тех пор, пока створки лифта не закрывались.

Спортивный комплекс находился посередине массивного строения в центре столицы также именуемого Кубом и занимал целый этаж, будучи разделенным на две секции: для служащих и для местного гарнизона десятой роты альфа- гвардии. Обстановка в обеих секциях отличалась мало, разве что у гвардейцев было больше тренажеров на разные группы мышц и куда более крупные веса. И конечно работал администратор, предлагавший спортивное питание и воду совершенно бесплатно.

Лифт и вход в спорткомплекс отделял короткий коридор, заканчивающийся двумя прозрачными дверями надежно закрытыми на магнитный замок. В углу дверного проема размещалась черная камера. Титов подошел к двери, приложил карточку к считывателю, ввел свой личный цифровой код и после щелчка прошел внутрь, пуская за собой гостей. За дверью сразу же начиналась раздевалка: множество серых шкафчиков размещались вдоль однотонного темно- синего помещения, в котором ярко светили флуорисцентные лампы, на стенах размещались плакаты атлетов страны с их цитатами. Мужчины и женщины спортивного телосложения смотрели с глянца на других людей, подстегивая их мотивацию к саморазвитию. Правее от входа находилась еще одна дверь, ведущая в женскую секцию раздевалки, а прямо до конца был размещен вход в душевые.

Титов проследовал к своему шкафчику, по пути здороваясь с переодевающимися служащими. Некоторые, бывшие в достаточно высоком чине, жали протянутую им руку. Кто был поскромнее, лишь осторожно кивали.

— Качнешься? — обратился Павел к гвардейцу.

— Не сегодня, Павел Сергеевич. Дежурю, — ответил тот через динамики шлема.

— Значит за тебя буду тягать, — ответил Изотов, открывая свой шкафчик.

— Столько не поднимете, — усмехнулся гвардеец.

— Наглый у тебя солдат, — обратился Павел к брату, — надо бы ему перевод оформить, — мужчина ехидно подмигнул.

— Денежный, — ответил Титов, — в качестве премии за добросовестное исполнение.

Титов надел красные спортивные шорты, черную футболку, затянул белые кроссовки, оставив костюм покоиться в шкафчике. Павел предпочел свой темно- зеленый облегающий тренировочный костюм, однако очки все же пришлось снять.

Выйдя в тренировочную зону Константин махнул рукой гвардейцу, тот остался у входа. Однако спустя несколько мгновений сделал пару шагов в сторону администратора. Должно быть, у них завязался разговор.

— Ушел от разговора, думаешь? — спросил Изотов, выгибая спину.

— Ты о чем? — уточнил Титов, разминая локти.

— Насчет свидания.

— Отвяжись, — Константин хрустнул шеей, затем стал разогревать икры.

— Я тебе серьезно говорю, нужно переключиться. А вообще, — он поспешил за братом, идущим в сторону площадки единоборств, — всегда рядом. Даже я не всегда, а она вот будет. Придешь ты домой, а она ждет, тут как тут. Ну и постель согреет, — он подмигнул.

— Мне это не нужно.

— Как не нужно? Тебе сорока еще нет.

— Я не…, — директор встал перед тренировочным манекеном, представляющим из себя антропоморфное сочленение подушек со шлемом на голове. Сделав глубокий вдох, а затем выдох он начал медленно отрабатывать движения, — я не это имел в виду. Мне не нужно, чтобы кто- то ждал меня дома, — очередной мягкий удар последовал за этими словами.

— Ты же сказал, что тебе одиноко, — Павел тем временем предпочел взять гантели. Он подтащил скамейку поближе к манекену и сел рядом, принявшись тренироваться.

— Я сказал, что почувствовал одиночество. Это не то же самое. Скорее как наваждение, может быть вроде тоски, — снова мягкий удар в шею.

— Ну, — не унимался Павел.

— Как я живу меня устраивает, — резкая пара ударов по плечевому поясу.

— Мне кажется, ты так только думаешь, — Павел с выдохом бросил немаленькую гантелю, — просто не пробовал иначе. Тепла не хватает.

— Может мне просто побить тебя, чтобы стало легче? — с вызовом произнес Титов.

— Ну попробуй! — усмехнулся Павел, они оба вышли на татами, — последний шанс передумать.

— Да ты проиграешь до того как я тебя ударю, — ответил Титов.

Изотов погрозил пальцем.

Константин выдохнул, еще раз размял суставы, присел несколько раз, сжал и разжал кулаки.

— Суставы еще не скрипят? — ехидно поинтересовался Павел.

— Ты знаешь, на самом деле…

— Господин, вас к телефону, — тренировку прервал голос подошедшего администратора. Мужчина в фиолетовом поло протягивал беспроводной стационарный телефон.

— Унижение брата откладывается, — ответил Изотов.

— Ловлю на слове, — Константин взял трубку, — генеральный. Да, все по графику. Да. Нет. Нет. Не нужно. Хорошо. Да, так и сделайте, — он вернул телефон обратно.

— Кто? — решил уточнить Изотов.

— МИД, насчет завтрашней поездки, уточняли насчет специалистов со мной в дорогу.

— Кстати, куда поедешь?

Титов огляделся по сторонам: администратор уже удалился, остальные присутствующие были увлечены тренировками, к тому же в зале играла музыка, в мыслях присутствующих генеральный директор также не заметил ничего подозрительного. И все же ответил он сознанию Павла.

— Африканский сектор, на юг.

— Ты слишком перестраховываешься, — беспечно подумал Изотов, — тут все свои.

— Лучше не рисковать, — продолжал «говорить» Титов, — мой маршрут известен ограниченному количеству самых надежных людей.

— Мне неизвестен…

— Будет, как только я улечу, и ты останешься за меня, — сгладил угол Константин, — несмотря на то, что вылет уже завтра — подготовка еще идет, слишком много нюансов.

— Что ж, хорошо. Продолжим?

— Можно, — ответил директор уже вслух.

Они вновь встали друг напротив друга.

— Айкидо, — сказал Титов. По старой традиции оба бойца называли свои стили, чтобы отдать дань уважения школе, к которой принадлежали.

— Вин Чунь, — ответил Изотов, выставляя вперед руки ладонями вперед.

— Серьезно? — поднял бровь директор, — и где ты этого набрался?

— У меня есть тренер прямиком из Китая, живет тут в пригороде. Отличный парень.

— Допустим, — Титов приготовился, затем пошел на Павла.

Первый удар тот мягко отбил, ответив легким хлопком тыльной стороной ладони в грудь. ОПЗМовцы долго обменивались атаками, но никто не мог взять верх, наконец- таки Изотов попался в захват, Константин повалил его на землю, зажав ногами в замок пояс, а правую руку стал оттягивать назад.

— Проси пощады! — требовал Константин.

— Я потерплю…, — хрипел Павел. Он напряг руку, вывернул и смог освободиться, перекрутился в ногах Титова и уже прижал того к полу, оказавшись в выигрышной позиции ответил шквалом ударов в районе лица, но они лишь начинались тяжело и быстро, оканчиваясь лишь легкими толчками. Брат не стремился сделать больно.

Титов поймал одну из его рук, сжал, повалил в сторону, встал на ноги, сделал шаг назад.

Павел перехватил инициативу, в два легких шага оказался перед Константином, нанес удар, Титов ушел в сторону, пропустил следующий, третий ему удалось поймать, перенеся энергию противника он мощно бросил его на землю.

Изотов как волчок крутнулся на земле, выбивая землю из- под ног Титова и снова предпринял серию энергичных ударов, пришедшихся на торс, шею и лицо.

— Проси пощады! — крикнул Павел без устали нанося удары.

Титов едва успевал отбивать, не говоря уже о том, чтобы ответить. Каким- то чудом (противник сыграл в поддавки?) ему удалось увернуться от очередного удара, пришедшегося в мягкое покрытие татами, перехватить руку и снова взять Павла в захват, надавить.

— Боже, это точно тренировка?! — вскрикнул Изотов, Константин его тут же отпустил.

— Перестарался. Не хотел, — произнес он, вставая на ноги.

— Не хотел он…, — на лице ОПЗМовца отразилась гримаса боли, он стал прокручивать плечевой сустав, а затем резко ринулся вперед, — повелся!

Изотов сбил брата с ног жестким ударом двух ладоней, Константин так приложился об пол, что потерял дыхание.

— Это тебе не игры. Все жестко, — сказал Павел, протягивая руку.

— Сойдемся на ничьей, — хмуро ответил Титов, вставая.

— Да сейчас тебе, — улыбнулся Изотов.

— Потом с тобой разберусь, младший, — Константин похлопал брата по плечу, — достойный стиль. Научишь потом.

— А то. Техника мягкой ладони.

— Я заметил. Очень мягко уронил меня на землю, — в груди еще неприятно болело. Но не более того.

Константин подошел к стойке администратора, взял воды и вернулся к тренировке, отрабатывая остальные приемы на манекене. Павел тоже устал и стал менее разговорчивым. Его стремление помочь похвально, Константин понял, что не зря обратился к брату и жалел, что не сделал этого раньше.

Вскоре часы на руке запищали, возвещая о конце тренировки.

— Пора, — отметил Титов.

— Отлично, куда теперь?

— Вернись к работе, — Константин вместе с братом вернулся в раздевалку, достал белое полотенце из шкафчика и набросил себе на плечо.

— А ты что?

— Потренирую Дар, — ответил директор, уходя в душевую и закрывая дверь.

Ему не хотелось, чтобы кто- либо из близких присутствовал на тренировке Дара, ведь в связи с его спецификой Константин раскрывал себя… с не самой лучше стороны. О негативных последствиях ухода Нильсона и Тиль можно говорить сколько угодно, но вместе с тем Титов стал сильнее, этого отрицать нельзя, а потому за тренировки следует взяться с утроенным усердием, чтобы как можно скорее полностью постичь новые грани своих способностей.

С этими мыслями он спустился в медицинский блок, где для него уже заранее освободили целое крыло. Белые двери закрылись за ним на замки, позади них уже стояла охрана. При входе в палату, где находился объект тренировки, дежурила медицинская бригада, медсестра как раз раскрыла кейс первой помощи вместе с фельдшером, проверяя наличие препаратов. Вторая девушка в белом подкатила мобильный дефибриллятор.

Фельдшер спросила у генерального директора, как он себя чувствует, на что он на ходу бросил: «Нормально» и тут же вошел в палату. По телу прошла легкая дрожь, которая лишь иногда посещала его, она обозначала нетерпение и исследовательский азарт.

Как только дверь палаты за ОПЗМовцем закрылась, он сконцентрировал свое внимание на мужчине, сидящем на смотровом кресле перед ним: это был обычный человек, вряд ли выделявшийся бы в толпе граждан, встреться они при других обстоятельствах, средних лет, худощавый. Он был одет в серый мешковатый комбинезон заключенного трудового лагеря с шестизначным номером на груди. Мужчина тут же увидел Константина и смотрел только на него безотрывно. В серо- голубых глазах читался страх вместе с отчаянием, но на миг в них блеснула надежда. Она бы задержалась подольше, не стягивай его конечности плотные кожаные ремни. Мужчина понимал, что едва ли ему суждено выйти отсюда.

— Осужденный шесть- четыре- три- один- пять- семь, — начал Константин, тут же проникая в мысли объекта, — вы знаете, почему вы здесь?

— Мне обещали помилование, — отрешенно ответил он. Если осужденный на что- то и надеялся, то надежда эта была слабой, призрачной. Но все же была.

Константин ухватился за эту мысль, глубже проник в сознание объекта, небольшая разминка перед настоящей тренировкой. Мужчина действительно хотел получить помилование и думал, что это возможно, хотя и всячески подавлял эти настроения в себе.

— Вы получите то, что вам обещали, если все пройдет хорошо, — Титов взял металлический стул и сел напротив объекта, взгляд мужчины сместился, — за что отбываете наказание?

— Убийство. Двойное, — тяжело проговорил осужденный. Картины тут же вспыли в его мозгу, но были калейдоскопом образов и отголосками ощущений. Константин снова взял все в свои руки, заставил воспоминания выйти наружу во всей красе, — моей семьи… Жена и сын.

— Продолжайте. Почему вы это сделали? — ужасные картины представали перед мысленным взором генерального директора, но за свою жизнь ему доводилось видеть и похуже. И делать.

— Я точно не знаю, — отвечал мужчина, по его щекам катились слезы, — это было на эмоциях, выдался тяжелый день на работе. Они…они все тяжелые, как каторга. С женой отношения были и без того натянутые, я вернулся, а она все говорила и говорила, попрекала меня чем- то, какими- то жуткими мелочами! — осужденный злился, Титов хорошо ощутил это. И вместе с тем в его мыслях чувствовалось глубокое раскаяние, — но я не хотел, — добавил мужчина в подтверждение ожиданий Константина.

— Вы же не скажете, что это вышло случайно, — твердо произнес генеральный директор.

— Нет, это моя вина. Целиком и полностью, — осужденный заплакал, — сын просто попал под горячую руку.

— Почему не расстреляли?

— Я…герой войны, участвовал в антитеррористической кампании, даже медалью наградили.

— Горько, что вы так низко пали. Разминка окончена, — Титов встал со стула, расстегнул один из ремней.

Освободившейся рукой мужчина тут же вытер слезы, однако это было неожиданно для него самого, мысли говорили, что он не отдавал себе этой команды. Осужденный высвободился, встал рядом с креслом, глядя на Константина испуганными глазами, а тот продолжал управлять им, словно марионеткой, оставляя остаточное сознание на поверхности.

«Это слишком легко, пройденный этап, — подумал Титов, — нужно идти дальше». Он сделал усилие, после чего окружение померкло, чтобы возникнуть вновь. Константин увидел самого себя, стоящего напротив. Все вокруг было покрыто легкой дымкой, как будто во сне.

— Что такое? — послышался голос где- то позади сознания, — как такое возможно?

— Пожалуйста, помолчите. Я сосредотачиваюсь, — ответил Титов. После этих слов он полностью подавил сознание осужденного, заменив его своим, и захватил тело. Но движения давались с трудом, он чувствовал себя годовалым ребенком, который только учится ходить, глаза слипались, в голове становилось тяжело.

Он сделал несколько неуверенных шагов к себе самому. Не мог утверждать точно, но заметил, как дрожит. Взгляд основной оболочки остекленел, из носа потекла кровь. Нужно выходить. И срочно.

Тут же его вытолкнуло из сознания человека и неведомой силой зашвырнуло в собственное тело. Полученные воспоминания ураганом ворвались в ум Константина, тот едва удержался на ногах и все же в последний момент не смог. Он начал падать и едва успел схватиться за стул, чтобы удержать равновесие и не рухнуть плашмя. Позади генеральный директор услышал, как открылась дверь палаты, но жестом прогнал медицинских работников. Держась за спинку стула, ОПЗМовец встал на ноги. Голова кружилась.

Мужчина стал приходить в чувство, он вновь боязливо огляделся по сторонам, а затем взгляд его замер на Титове. Резким движением он отбежал в угол.

— Не подходи! — крикнул осужденный, — я отказываюсь! Верните меня в лагерь!

— Боюсь, это уже невозможно, — спокойно ответил Константин.

— Я перестал быть собой, это так…ужасно. Что произошло?

— И вправду. Что? Расскажите мне, что вы почувствовали?

— Холод, — неожиданно для себя ответил осужденный, — а затем наступило состояние, похожее на сон, но в то же время я перестал себя ощущать, никак не мог проснуться, ничего не видел и не слышал, только урывками.

— Хм, — ОПЗМовец потер подбородок, — нужно будет это учесть при следующих тренировках, — он бросил взгляд на часы. Похоже, время в очередной раз против него, — остался последний аспект, самый сложный, прошу вас мне помочь. Не сопротивляйтесь, я освобожу вас от влияния.

Он сделал несколько шагов к объекту, голова все еще кружилась. Он крепко взял его за голову.

— Я избавлю вас от ваших грехов и сделаю полноценным членом общества, — с вызовом самому себе проговорил Титов.

— Я не хочу…

— Ваше мнение меня совершенно не интересует, — он надавил сильнее: ментально и физически, стал изменять сознание, как сделал когда- то с Тиль, только в этот раз постарался учесть ошибки.

Минуты тянулись мучительно, генеральный директор будто смотрел очень долгий фильм, который приходилось постоянно останавливать, чтобы скорректировать некоторые сцены. Жизнь абсолютно незнакомого ему человека раскрылась перед ним во всех подробностях, и он тонким пером вносил правки. Когда все было кончено, он отошел в сторону. Из носа хлынула кровь, давление серьезно поднялось, пульс стал опасным. Но хуже всего было другое: взгляд испытуемого застыл, лицо исказилось в ужасной гримасе, ни толики блаженства и надежды, которую так старался дать ему Титов.

Осужденный лишь тихо мычал. Остатки сил Константин потратил на то, чтобы заглянуть в его мысли, но там его ждала лишь пустота.

Теперь в палату ворвались медики, они стали оказывать Константину помощь, утерли кровь, поднесли дыхательную маску, тут же поставили капельницу, а он был слишком слаб, чтобы отдавать распоряжения.

— Не получилось, — тяжело дыша сказал генеральный директор, — добейте его, а затем…, — он сделал глубокий вдох, переполз на раскрытые носилки, — сожгите тело.

В этот раз он быстро встал на ноги, отлежался в медблоке полтора часа под капельницей и уже готов был вернуться к работе, несмотря на назначения врачей. ОПЗМовец снова посмотрел на часы: дел полно, а еще нужно проверить конвой.

Он слез с кушетки, но неожиданно для себя вновь потерял равновесие, чуть не упав на пол. Медики помогли ему подняться.

— Нормально! Нормально. Отойдите, — он вывернулся из рук медбратьев, поправил галстук, — спасибо, — сняв пиджак с вешалки, он покинул медблок.

Он вернулся в свой кабинет как раз в момент смены караула, четверо гвардейцев при виде его повернулись и синхронно вскинули кулаки в приветствии. Генеральный директор ответил им тем же и сел в кресло. В висках все еще стучало, стоит признаться, он не до конца пришел в себя и не отказался бы полежать еще час- другой. Но едва ли мог себе такое позволить.

— Кто со мой завтра полетит? — обратился он к охране.

— Альфа- 10 и Альфа- 11, — ответил солдат.

— А вы…

— Не мы, господин. Охрану рейса назначил лично Два нуля.

— Хорошо, — кивнул Константин и потер глаза. Почему так тяжело?

«Тебе нужно переключиться», — вспомнил он слова Павла.

Нет времени. Нет возможности. Слишком многое нужно сделать.

Оставшийся день прошел как в тумане, он отправился на назначенные встречи, принимая людей в конференц- зале этажом ниже, чтобы сменить обстановку, кабинет стал на него давить. ОПЗМовец все никак не мог оправиться от тренировки, сознание все еще было накрыто тонкой пеленой. Поздним вечером Константин снова увиделся с Павлом, отдал ему необходимые распоряжения и передал дела. Вылет назначен на десять утра, это значит, что уже около восьми нужно будет выезжать из Куба в аэропорт. Именно с этого часа Павел станет генеральным директором до тех пор, пока Константин не вернется.

Попрощавшись с братом, Титов отправился к себе, надеясь как можно скорее заснуть. Он приложил ключ- карту к считывателю, открыл дверь и включил в квартире свет.

Генеральный директор не был единственным, кто жил прямо в Кубе, жилое пространство на специально выделенном для этого этаже с ним делили несколько министров и военачальников, но таких все же можно было бы пересчитать по пальцам двух рук, остальные предпочитали жилье в столице.

Квартира Константина была относительно скромной: небольшая прихожая с обувницей, где он тут же поместил туфли, тут же шкаф для верхней одежды. Кухня и гостиная были совмещены. Скромный кухонный гарнитур красного- черного цвета из искусственного дерева хранил в себе минимальное количество столовых приборов — всего на две персоны, и те использовались тогда, когда первый комплект оказывался в посудомойке, ведь гостей у генерального директора не бывало. Чаще всего работала кофеварка, которая была тут одной из редких вещей премиум- качества, но большее предпочтение Константин отдавал чаю, просто иногда возникало желание или взбодриться или насладиться вкусом свежесваренного кофе. В то же время чай кофеварка делала отличный, механизмы позволяли и это.

Пройдя мимо широкого кремового дивана, Титов завернул в спальню, остановив свой взгляд на кровати. Как никогда захотелось просто упасть на нее, не раздеваясь. И все же он не позволил себе такого, сняв костюм и устроив его на вешалке. Из того же шкафа- купе, куда отправился костюм, Титов вытащил черный махровый халат, надел его, запахнул, легко завязав пояс.

Прикрыл глаза. Выдохнул.

Выйдя из спальни, он проследовал в ванную комнату, щелкнул выключателем. Свет десятка вкрученных в потолок маленьких светильников сильно ударил в глаза, да так, что Титов выругался. Должно быть, все еще последствия тренировки. Он нащупал кран, открыл воду, умылся. Привыкнув к свету ОПЗМовец зашел в душевую кабину, включил поток с потолка и долго стоял под горячими струями, пока все пространство не заполонил пар. Вода жгла кожу, но Константин не обращал на это внимания, ему хотелось смыть всю тяжесть с себя.

Где- то вдалеке зазвонил телефон.

— Да чтоб тебя черти взяли…, — процедил сквозь зубы Константин, повернул краны, наскоро вытерся, накинул халат и пошел на звук.

Но прежде чем он успел снять трубку, звонок прекратился. ОПЗМовец нажал кнопку, чтобы перезвонить последнему абоненту.

— Титов! — рявкнул генеральный директор. На той стороне держали паузу. Должно быть, от неожиданности.

Он подождал еще несколько секунд.

— Говорите же, — уже более спокойно произнес ОПЗМовец.

— Группа сопровождения отобрана и готова, господин, — неуверенно произнес женский голос на другой стороне, — мы будем ждать вас у входа ровно в восемь ноль- ноль.

— Спасибо, — ответил директор, — моя охрана оповещена?

Снова пауза. Видимо, девушка уточняла вопрос.

— Да, все подготовлено согласно плану начальника охраны.

— Принял. Кстати, кто говорит?

Трубку тут же повесили.

Константин только пожал плечами, странная какая- то. Но не до вежливости ему было сейчас. Заперев дверь, он включил сигнализацию и лег в кровать, глаза закрылись тут же.

Утром, встав за полчаса, он наскоро умылся, выбрился, надел свежий костюм, на всякий случай проверив кевларовую подкладку, взял со стола чашку с чаем, сделал глоток. Он уже был готов, осталось только надеть туфли, но на часах оставалось еще десять минут. Пяти хватит, чтобы выпить чаю. Однако умиротворение генерального директора нарушил поток голосов в его голове, сначала тихий, едва уловимый, но с каждой секундой все более навязчивый. Появившиеся чужие мысли содержали вопросы по охране и сопровождению, переплетаясь с некоторыми вольностями, однако Титов безошибочно узнал своих гвардейцев.

Это подтвердил гулкий стук сапог за дверью, еще через секунду раздался стук. Константин выдохнул, сделал еще несколько глотков и вылил половину чашки в раковину. Поправив бордовый галстук, он вышел в коридор навстречу охране. С ними он проследовал ко входу, где его ожидала еще одна группа людей, стоявших на одной линии перед черным автомобилем.

Всего в группе было пять человек, троих из них он знал лично, неплохие специалисты МИД, с которыми периодически приходилось работать, занимали свои места уже несколько лет и нареканий не вызывали, но были и новые лица — парень и девушка. Парень держал спину прямо, носил обычный строгий деловой костюм с черным галстуком, а в руках плотно сжимал планшет. Девушка также предпочла брючный черный костюм без галстука, но стояла чуть ссутулившись и в отличие от остальных — отвела взгляд, будто надеялась, что ее не заметят.

Главный в группе, один из старших специалистов, поспешил поприветствовать директора и пожал ему руку.

— Думаю, все должно пройти гладко, — сказал генеральный директор, — вы уже собрали данные по предложениям Секторов?

— Конечно, господин! Работа проведена, вам останется только подписать договора, Сектора особо предложений не выдвигали. Есть кое- какие мелочи, конечно, — без запинки проговорил старший.

Титов кивнул.

— Начальник центрального управления Восточноазиатским чрезвычайным сектором выражал обеспокоенность разрозненностью субъектов и хотел предложить объединить некоторые в один для упрощенного управления, — негромко произнесла девушка так, что это едва было слышно.

— Не сейчас, Беккер! — сделал замечание старший.

— Нет- нет, пусть говорит, — Титов сделал шаг вперед и оказался перед девушкой, — почему вы поспешили сделать на этом акцент?

— Старший дипломатический сотрудник Павлов сказал, что есть мелочи, но объединение субъектов в один — не мелочь, особенно с учетом того, что ВАЧС представляет собой островную и полуостровную группу, — ответила она.

Титов неодобрительно глянул на Павлова. Тот заволновался.

— Господин, этот вопрос решится в кратчайшие сроки, я не думаю, что найдутся те, кто не желает объединиться. Это же не выход из состава сектора.

— Повнимательнее, Павлов, — произнес Константин, кивнув девушке, — проконтролируете этот вопрос,…

— Беккер, — ответил за нее Павлов, — дипломатический сотрудник Анна Беккер.

— Анна, как прибудем в ВАЧС, этот момент на вас, доклад лично мне, — произнес Титов, проходя мимо группы дипломатов и черного автомобиля, направляясь к парковке.

— Господин, Беккер здесь для мелких вопросов, едва ли у нее хватит опыта…

— Вы сомневаетесь в моих указаниях, Павлов?

— Нет. Конечно нет! — Павлов похолодел, в его мыслях отчетливо читался испуг.

— Если ваш человек считает вопрос важным, вы должны обратить на это внимание. А если я что- то поручаю ВАШИМ людям — проконтролировать исполнение. Ясно?

— Да, господин, — старший дипломатический сотрудник метнул короткий неодобрительный взгляд на Беккер, в его мыслях отразилось раздражение и зарождающая неприязнь.

«Боже, зачем я открыла рот?» — с горечью подумала Анна.

Константин спустился на подземную парковку, где его уже ждал массивный джип СГБ и такой же — для сопровождения. Он сел в салон, кивнув водителю, а затем обратился к гвардейцам.

— Следуйте за вертолетом! Встретимся в аэропорту.

Солдат в латах кивнул и вместе с товарищем поспешил прочь с паркинга, а тем временем первая цель — личный автомобиль Титова, но с группой дипломатов направился по маршруту в аэропорт. Чуть позже с площадки на крыше Куба взлетел вертолет, сопровождаемый гвардейцами — еще одна ложная цель. И только через пять минут после этого другим маршрутом отправилось два полицейских джипа с полностью тонированными стеклами.

Стоит отдать должное начальнику охраны, к вопросу безопасности передвижения генерального директора он подошел ответственно. Черный автомобиль в центре города должен был встретить еще и конвой СГБ, привлекая к нему максимальное внимание, в то время как не слишком приметные джипы встроились в общий поток машин спокойно везли Титова к самолету.

Однако благодаря всем принятым мерам безопасности Константин опоздал на рейс. Его машина выехала на взлетную полосу последней, но самолет был уже полностью готов к вылету, а опоздание вышло не слишком сильным — всего пять минут. Титов быстро поднялся по трапу, занял свое место, пристегнул ремни, бегло оглядел находящихся с ним в салоне дипломатов и убедившись, что никого лишнегонет, дал указание взлетать.

Глава 2. Первый шаг

Самолёт отличался ненавязчивым комфортом — лаконичным, без излишеств. Окна — чуть больше, чем в обычных пассажирских авиалайнерах; удобные кожаные кресла, размещенные по два, чтобы никто не чувствовал себя стесненно, да раскладывающиеся столики, также не бросающиеся в глаза роскошью.

Константин проводил перелет в одиночестве — его кресло расположилось в стороне от остальных и было отделено перегородкой. Напротив пустовало еще одно, приготовленное для переговоров, но никто из спутников не отважился составить компанию генеральному директору.

Пожалуй, это было даже на руку. Разложив приготовленный компьютер, Титов еще раз ознакомился с основными донесениями ВАЧС за последние два года. Пока эта Беккер будет собирать информацию о текущем положении дел, ему стоит изучить прошлое Сектора поподробнее. А если найдется время, то и самому вникнуть в этот вопрос.

Конечно же, Константин доверял своим людям — но лишь истинно своим, проверенным временем. Что же до этой девушки…

Титов поймал себя на том, что перевел взгляд с жидкокристаллического экрана на пробел в перегородке. Через щель он наблюдал нескольких дипломатов, занятых негромкой (чтобы не потревожить покой директора) беседой.

Беккер, как и утром, разместилась чуть поодаль от остальных. Видно её было плохо, но даже по очертаниям Константин прекрасно видел, как сотрудник лихорадочно листает статьи в одном планшете и, кажется, параллельно делает пометки в другом.

Словно почувствовав его взгляд, девушка беспокойно сменила позу в кресле. Но даже это беспокойство не заставило её оторваться от занятия.

Титов мысленно усмехнулся: пожалуй, тяжело найти такого жителя ОПЗМ, который, получив от генерального директора прямое указание, не бросит все силы на его выполнение.

Но мысленным взором Константин отметил, что помимо беспокойства и страха в разуме Беккер эшелонами носились и другие мысли: не столько даже желание в зачатке разрешить проблемный вопрос с разрозненностью ВАЧС, сколько именно разобраться в этой ситуации — досконально, разложить её на атомы, чтобы пристально рассмотреть каждый из них.

Достойно похвалы, мелькнула мысль у Титова. Разберётся — стоит предложить её начальству рассмотреть кандидатуру на повышение.

Константин вернулся к донесениям. Удивительно, но ни единого подтверждения словам Беккер он не обнаружил: никогда прежде объединение субъектов Сектора не обсуждалось. И ни о какой «разрозненности» должностные лица тоже не заявляли.

Пока очевидных вариантов два: либо Беккер элементарно ошиблась и что- то неверно истолковала на одной из деловых встреч…

Либо же чье- то беспокойство скрывают уже от него. А такое без внимания оставить нельзя.

За работой время пролетело быстро, и вскоре за окном уже начал простираться Африканский континент. Один из проблемных детей Организации, Сектор стремительно переставал таким быть: неиссякаемым потоком сюда лилось финансирование, превращая когда- то неблагоприятные для жизни территории в полноценную часть ОПЗМ.

Транспорт пересек с севера на юг почти весь материк, начав снижение только над самим Йоханнесбургом. Показались и тут же скрылись из виду военные самолеты: звено истребителей конвоировало первое лицо державы в течение всего перелета.

Самолет начал поворачивать, ложась при этом на правый борт.

Константин мог, словно на ладони, наблюдать весь город. Ряды высоток, большая часть из которых, насколько было известно Титову, увидели свет совсем недавно.

К слову, давно уже не приходилось лично бывать здесь, признал лидер державы. Может, имеет смысл вместе с праздником провести и проверку?

Наконец, они мягко коснулись посадочной полосы, и Константин, ощутив под ногами землю, почувствовал себя лучше.

Представители Сектора встретили делегацию с ожидаемым почетом. Начиная с самого вестибюля аэропорта интерьер говорил об идущем в Организации празднике. Впрочем, плакаты с радостными поздравительными надписями уже не особо цепляли взор Титова: на них он насмотрелся еще в Москве.

Через несколько секунд после того как прибывшие ступили на землю, с мерным гулом реактивных двигателей рядом приземлилась личная охрана генерального директора. Взглянув на них, он ощутил спокойствие и теперь уже был полностью готов к любым делам.

Начальник Центрального управления Сектора решил лично возглавить группу, оказавшую прием генеральному директору. Невысокий, крепкого телосложения чернокожий мужчина, чье лицо озарила искренняя улыбка, с готовностью пожал протянутую Титовым руку, после чего поздоровался с другими дипломатами.

— Юрий Королёв, — раз за разом представлялся он. Имя резко контрастировало с внешностью ОПЗМовца и смотрелось на фоне бейджей его коллег совершенно неуместно.

Павлова Начальник Центрального управления встретил, как старого друга: мысленным взором Константин быстро убедился, что старший сотрудник уже не раз бывал здесь, и наладил хорошие отношения со многими должностными лицами.

Беккер стояла позади остальных: уверенность начальника оставила девушку в тени. Не нужно было читать мысли, чтобы отметить дискомфорт, который она испытывала. Отчасти Титов даже понимал Беккер: обмен любезностями мало занимал его.

И потому появилось желание поскорее его закончить, благо это было вполне под силу:

— Уточните нашу программу, — коротко обронил Константин, мигом обратив на себя внимание.

— Конечно, — быстро согласился политик, — согласитесь сперва на небольшую обзорную экскурсию? Официальная часть только вечером.

— Да, — Титов кивнул. Поняв его настрой, Королёв без лишних слов предложил пройти к парковке, где несколько автомобилей уже дожидались гостей.

Краем глаза генеральный директор обратил внимание, как Беккер, стараясь оставаться незаметной, оттащила в сторону Павлова и начала что- то спрашивать вполголоса.

Любопытство слегка разогнало скуку. Константин, не в силах расслышать переговоры, бегло пробежался по мыслям обоих сотрудников.

«Куда она собралась? Человеку дают шанс поработать с первыми лицами Организации, а она пытается сбежать», — негодовал старший сотрудник.

«Если он сейчас меня не отпустит, то как я буду звонить в ВАЧС? На глазах у Титова? Слышал ведь, что он мне лично отдал распоряжение. Что ж так не везет».

— Что- то не так? — негромко спросил Константин, повернув голову к дипломатам. Те, словно застигнутые за чем- то постыдным, быстро обернулись.

«Так, на умалчивании я уже попался. Лучше больше не рисковать», — тут же мелькнула мысль у старшего сотрудника.

— Сотрудник Беккер хочет отпроситься по рабочему вопросу, господин, — ответил он, чуть скривив губы, — невзирая на серьезность нашего визита.

— Полагаю, это связано с моим распоряжением? — одним уточняющим вопросом Титов загнал собеседника в неловкое положение. Тот постарался найти выход:

— Возможно. Полагаю, что для выполнения отдельных распоряжений стоит искать отдельное время.

— Я думаю, мы сможем справиться без вашей сотрудницы какое- то время, — рассудил директор, оборвав размышления Павлова.

В какофонии мыслей окружающих он с удовлетворением отметил благодарность Беккер, уже приготовившуюся то ли звонить кому- то, то ли ехать на встречу для получения информации о ВАЧС.

Детали были Константину не особенно интересны, да и обстановка не располагала к размышлениям: Королёв, не пытаясь что- то сказать или поторопить лидера ОПЗМ, одним лишь своим взглядом выражал нетерпение и желание поскорее продемонстрировать подготовку заглавного города Сектора к пришедшему празднику. Да и сама погода — совершенно типичное для Южной Африки палящее солнце при почти полном отсутствии ветра — постоянно подгоняла: костюм с кевларовой подкладкой не тяготил привыкшего к этому весу Константина, но и не пропускал воздух, отчего Титов чувствовал себя, словно запертым в духовке. Мысли генерального директора, так и не нашедшие покой, сейчас оказались в полной гармонии с внешним его состоянием.

Тем временем Королёв, наконец, пригласил гостей начать программу, и уже спустя считанные минуты Титов забыл про спешащую куда- то Беккер. От извинений Павлова, который в чем- то стыдился чересчур бойкой подчиненной, Титов и вовсе отмахнулся. Сейчас его внимание было направлено на цель визита. Желание поскорее покончить с мероприятием и перейти к следующему Константин в себе подавил: такие позывы ни к чему хорошему бы не привели.

А уж способность директора справляться не столько с кризисными, экстремальными ситуациями, сколько с монотонными и однообразными один из его друзей высокопарно называл вторым Даром.

Начальник Центрального управления не стал тянуть. Посадив всю делегацию в бронированные автомобили, спрятав их от жары снаружи. Королёв велел начинать движение.

Титов без особого интереса провожал взором городские кварталы, украшенные к празднику. Такие детали больше заинтересовали бы Павла, чем его. Генеральный директор работал иначе: мысленно он сканировал обстановку в головах ОПЗМовцев, вернее, ближайших из них. Огромный город был тысячеголосым организмом, к мыслям которого осторожно прикоснулся Константин. Положение его, впрочем, вполне удовлетворило: подавляющее большинство прохожих занимали та же самая подготовка к Дню Объединения, любопытство (что за кортеж сейчас рассекает проспект?) да в какой- то степени беспокойство о будущем.

Проведя короткий объезд Йоханнесбурга, начальник администрации взял курс на ресторан. В ходе «экскурсии» он сохранял молчание, лишь изредка кратко называя тот или иной объект, проплывавший за окном: Королёв был опытным политиком, и знал, что Титов не слишком любит полные энтузиазма речи и рассказы о положении дел, предпочитая на всё взглянуть собственными глазами.

Обед также прошел спокойно. Константина то и дело отвлекал внимательный взгляд Павлова: старший сотрудник в каждое мгновение ожидал реакции генерального директора на всё происходящее, чтобы тем или иным образом отреагировать. Да где- то в его мыслях притаилось негодование на Беккер, почти самовольно сбежавшую с мероприятия и, хуже того, поставившую своего начальника в неудобное положение. Конечно, подобная мелочность чем- то даже забавляла.

Ловить на себе взгляды подчиненных во время еды было далеко не самым интересным занятием, и когда Королёв, наконец, пригласил гостей на главную часть праздника, Титов выдохнул с облегчением.

— Если у кого- либо из присутствующих есть предложения по внесению корректив в Договор, — произнес Константин, окинув взглядом конференц- зал, — прошу внести их.

Повисло молчание. Королёв, сидящий ближе всех, даже не пошевелился, застыв, словно статуя. Остальные политики также предпочли сохранить тишину: даже их мысли не содержали ничего противоречащего укладу Организации.

— В таком случае, — подытожил Титов, — закрепим и упрочим наше совместное будущее, ратифицировав Договор еще раз. Прошу,

По последнему слову присутствующие поднялись со своих мест и по одному подошли подписать символический лист с Договором, лежащий на столе в центре зала.

Начальник Центрального управления замкнул цепь: оставив жирную подпись, он отошел в сторону, и уже генеральный директор, неспешно подошедший к столу, закрепил документ личным росчерком. После этого состоялся обмен рукопожатиями с политиками, запечатленный на десятки фотокамер, и, наконец, заседание завершилось.

Ночевка должна была состояться в Африке: каждому Сектору отводились сутки, а потому сам праздник обещал затянуться почти на неделю.

Разместившись в гостинице, Титов переключился на работу в привычном ему режиме: воспользовался предоставленным компьютером и принялся изучать донесения от заместителя. Изотов был одним из тех немногих людей, от кого Константин не требовал подробных отчетов, и донесения сводились больше к информационной сводке за день. Павел же продолжал работать, не ожидая корректур от генерального директора.

Когда с главными вопросами было покончено, на глаза неожиданно попался проект социального устройства для беженцев, о котором они говорили с заместителем вчера. С любопытством Константин изучил программу, предложенную Изотовым. Интеграция в ОПЗМовское общество вчерашних повстанцев? Интересно…

Увы, если говорить здраво, вряд ли такой исход будет возможен. Тут Титов не отказывался от слов, которые сказал брату.

Поздно вечером в размеренный гул мыслей обитателей гостиницы ворвался новый голос, торопливый и обеспокоенный. Это вернулась Беккер, успевшая за день провести шесть конференций с главами субъектов ВАЧС. Константин с усмешкой осознал, что даже рядовой дипломатический сотрудник успела сделать больше, чем он.

Он раскинул свой Дар, как паутину, на все этажи гостиницы, которая как раз и была одной из новых высоток, немного напрягшись, он постарался выделить, где примерно находится девушка и та оказалась, всего на пару этажей ниже.

Вопрос возможной разрозненности его земель крайне волновал Титова, к тому же сон не шел, кондиционеры едва справлялись с африканской жарой, а окна распахивать Титов не решился, несмотря на патрулирующую охрану.

Он встал с постели, надел рубашку, брюки и туфли, перед уходом посмотрел на пиджак, постоял несколько секунд, размышляя. Нет, пожалуй, можно обойтись.

Генеральный директор вышел из номера и проследовал к лифту, затем вновь обратился к мыслям девушки, доставая из них номер этажа и комнаты. Через несколько секунд он уже стоял перед дверью, осторожно постучал.

«Кто это может быть в такой час?» — донеслись беспокойные мысли. Директор не слышал шагов, однако дверь слегка дрогнула, когда человеческая фигура прижалась к ней с той стороны.

— Кто там? — напряженно спросила девушка.

— Генеральный директор.

«Вот черт! Что ему надо? Я же вообще не готова ни к чему. Зачем приходить ночью, он что, ненормальный?» — вихрем пронесся мысленный голос Беккер в голове Титова.

— Одну секунду! — крикнула она, отдаляясь от двери, послышалось, как девушка перебирает какие- то вещи.

Он стоял перед дверью, задумавшись о том, что не стоило самому идти, нужно было набрать номер заместителя и поручить утром ему как следует разобраться с этим, чтобы к приезду делегации все уже было готово. Почему этого было не сделать?

Константину показалось, что он сам хочет сделать все.

Дверь резко раскрылась.

Перед ним стояла невысокая девушка, каштановые волосы которой были слегка небрежно сложены в хвост. Она надела свой брючный костюм, который, тем не менее, был смят, и скрыть этого не удалось. В голубых глазах смешались все возможные негативные чувства, а тяжелое дыхание и учащенный пульс дополняли картину.

— Чем обязана вашему визиту, господин? — собрав все силы спокойно спросила девушка.

— Как продвигается вопрос с ВАЧС?

— Я сегодня связывалась с заместителями управителей областей, мы обсуждали вопросы по объединению субъектов.

— Вы? Обычный дипломатический сотрудник смогла поговорить с заместителем управителя области? — с неподдельным удивлением спросил Титов, — и что вы сказали, чтобы на вас обратили внимание?

«Очень грубо так говорить, — подумала Анна, — думает, ему все можно, но маленькие люди тоже люди».

— Не думал вас оскорбить, — неожиданно для нее ответил Титов, — просто удивлен профессионализмом. Так что вы сказали?

— Правду, — пожала плечами Анна, — что на этот вопрос обратит внимание лично генеральный директор, и я работаю по его поручению.

— Вот как, — он оперся на дверной проем, — может быть, я войду? Обсуждать такие вопросы на пороге не слишком удобно.

— А! Да! — смятение в глазах быстро сменилось легкой стесненностью, и она быстро отошла в сторону, дав пройти.

Номер Беккер едва отличался от его собственного, потому как в гостиницах, как и везде, все делалось по стандарту.

— Может, хотите кофе? — спросила Беккер.

— Да, — кивнул Титов, проходя к окну. Жара его убивала, он наверняка вспотел, — холодный. Настолько, насколько возможно.

Беккер стала суетиться на кухне, а Титов пока достал телефон и вернулся к сводкам о прошлом Сектора. И почему этот вопрос не упоминается ни в одном отчете? А сколько Дней объединения он провел лично, все проходило как всегда. Возник только сейчас? Об осложнении обстановки на фронте ему также не докладывали. Что- то не так.

— Ваш кофе, — вырвал его из мыслей тихий голос Беккер.

Он не глядя на нее взял из рук стакан, прохлада была приятной. Титов сделал глоток: резкая горечь ударила по вкусовым рецепторам, и директор поморщился.

«Я что- то сделала не так…» — испуганно подумала Беккер.

— Похоже, что кофе сейчас некстати, — он проглотил первую и единственную порцию и поставил стакан на стол, — вернемся к делам.

Он повернула к девушке, ожидая продолжения диалога, но та молчала, тупо глядя на него. Должно быть все еще переживала насчет кофе. Он был на голову выше нее и наверняка смотрелся относительно грозно.

— Продолжайте рассказывать, как прошел созвон, — почти что по слогам проговорил Титов.

— А! В общем- то, управители выразили искреннюю заинтересованность и обрадовались, что вы наконец- то решили обратить внимание на этот вопрос.

— Что? — поднял бровь Титов.

«Опять я что- то не то сказала! Как же мне подбирать слова правильно» — вновь пронеслись тревожные мысли в голове Беккер.

Если она не успокоится, от нее не будет никакого толка.

— Успокойтесь, — сказал Титов, применив Дар.

Девушка моментально перешла под его влияние, ему тут же открылись все ее мысли, словно книга. Всё сознание лежало перед ним как на ладони, ожидая вмешательства. Он видел картины детства и юности, но не слишком влезал в это, ему нужно было лишь прибавить ей самообладания.

Беккер стояла, стеклянными глазами смотря на Константина, он велел ей сесть на стул на кухне, затем выпустил из- под мысленного контроля. Однако девушка все еще оставалась в прострации.

— Эй! Дипломатический сотрудник Беккер! — Титов щелкнул пальцами перед ее глазами.

— Я, наверное, задумалась…, — отстраненным голосом проговорила девушка, — простите. Вы что- то спросили?

— Я попросил вас успокоиться. Продолжайте докладывать.

— Главы областей отметили, что неоднократно посылали запросы в вашу администрацию, но приходил ответ, что создается комиссия, прорабатываются вопросы, а теперь вы наконец- то лично занялись этим вопросом.

Запросы? Комиссия? Он ничего об этом не знает. Как такое возможно? Завтра нужно будет сделать звонок в свою администрацию, решить этот вопрос. Похоже или кто- то некомпетентен, или кто- то скрывает от него информацию намеренно.

— Северная и Южная Корея давно хотят стать единой областью, уже все подготовлено в вопросах экономики и, что более важно, военного обеспечения, ими налажены коридоры с Японией и Россией, а обстановка на границе с Востоком Армии Освобождения относительно напряженная, потому они давно действуют сообща. Необходимость Центральному Управлению Сектора отдавать отдельные распоряжения каждой области просто отпадает, — девушка говорила спокойно и даже увлеченно, — я просмотрела их показатели за последние два года, — она отошла, затем подала директору планшет, — многие отрасли завязаны на взаимную работу двух областей, что стало нормой, и это эффективно!

— Управитель может быть только один, — отметил Титов, — этот вопрос вы обговорили?

— Слегка коснулись, — стушевалась девушка, — управители сказали, что к вашему визиту представят кандидатуры, и уже по вашему решению будет назначен управитель Объединенной Кореи.

— Так. Дальше.

— Лаос, Вьетнам, Камбоджа и Тайланд также не видят смысла в такой административной нагрузке. Можно сказать, близкое несчастье здорово объединило жителей братских народов. Повторюсь, их очень удивляет, что до сегодня этот вопрос не был обработан.

— Меня тоже, Беккер. Меня тоже.

«Наверняка даже не помнит моего имени» — раздраженно подумала девушка.

— Вот что, Анна, хорошая работа, продолжайте в том же духе. Полный отчет по взаимным успехам регионов, также сделаете запрос в Генеральный штаб сектора для военной сводки. Мне завтра некогда будет этим заниматься, — он достал смартфон, — дайте мне свой телефон.

— Три,…

— Нет, устройство.

Девушка смущенно достала из внутреннего кармана пиджака смартфон и протянула его директору. Тот синхронизировал их устройства, отправил свой электронный код подтверждения.

— Вот, — он вернул ей смартфон, — когда будете делать запросы, появится моя электронная подпись, чтобы не быть голословной. С этого дня работаем вместе.

— Господин, я думаю, нужно сообщить это Павлову, его опыт…

— Не нужно! — прервал ее Титов. Он подумал, что обстоятельства требуют, чтобы как можно меньше людей знали об этом. Хотя Павлов и в курсе общей ситуации, — с этого дня вы подчиняетесь только мне, можете смело игнорировать все указания Павлова, если потребуется, я и его успокою. Все возможное время уделяйте этому вопросу.

— Как прикажете, — кивнула девушка.

— Вылет завтра в десять. Не опаздывайте. Полетите в моем отсеке.

Вернувшись в свой номер Константин едва мог уснуть, неожиданно вскрывшаяся проблема, масштаб которой был ему неизвестен сильно взволновала его и хотя время было позднее, директор решил, что действовать нужно сразу же и позвонил заместителю.

— Алло…, — ответил сонный голос Павла.

— Это срочно. Запоминай, а лучше — запиши!

— Ого, у тебя такой голос, — послышалось шуршание простыней, мужчина вставал с постели, — так, слушаю, готов.

— Еще раз через администрацию проверь все запросы со стороны ВАЧС, ищи упоминания о слиянии областей, смотри во всех ведомствах, лучше лично, привлекай только тех людей, которым доверяешь.

— Что случилось?

— По какой- то причине до меня не доходят запросы из чрезвычайного сектора, либо это какая- то бюрократическая ошибка, либо кто- то делает это намеренно, я не выношу, когда в моей державе от меня что- то скрывают, поэтому хочу разобраться, — Константин чувствовал, что вспотел сильнее и, похоже, дело не в жаре.

— Хм, может быть какой- то клерк решил, что такие мелочи тебя недостойны, — расслабленно ответил Павел.

— Объединение областей для взаимного укрепления военной мощи — далеко не мелочи…

— Ладно- ладно, осади. Я все сделаю. Еще что- то?

— Да, — Титов понизил голос, — тайно начни расследование в отношении старшего дипломатического сотрудника Павлова и его коллег: Борисенко, Смита, Варгера и…, — он сделал паузу. Стоит ли проверять Беккер? Ведь она сама обратила внимание на эту проблему. И в то же время это могла бы быть запутанная схема, быть может в сговоре пошло что- то не так, и она захотела избавиться от Павлова, чтобы занять его место.

Титов усмехнулся, у него здорово разыгралась паранойя. Мысленно отчитав себя он все же произнес:

— И Беккер. Полное досье мне. Проверить адреса, телефоны, почту, друзей, родных, квартиры, машины, но все тихо. Свяжись с главным комиссаром ВКН¹, работайте во взаимодействии.

— Понял. Тогда и ты там осторожнее, раз все серьезно.

— Надеюсь, у меня просто паранойя.

— Если так, то мы наконец- то упрячем тебя в психбольницу, я сяду в кресло и больше проблем в государстве не будет.

Константин усмехнулся. Брат, как всегда, снял напряжение.

— Спасибо, — не теряя улыбки ответил Титов и повесил трубку.

Теперь заснуть ему было легче. Вернувшись в кровать, он вновь стал слушать мысли обитателей гостиницы, но то и дело среди привычного гула выделял мысли той девушки.

«Что делать? Я к такому не готова», — негромко думала она.

Очередной день начался спокойно, они вовремя сели в самолет и вылетели минута в минуту. Соответствие графика всегда успокаивало Константина. Беккер сразу же проследовала за его перегородку и устроилась в том самом кресле, которое до того пустовало. На этот раз ее костюм был хорошо отглажен, волосы аккуратно расчесаны и распущены, а на переносице устроились тонкие прямоугольные очки. Однако темные круги под глазами свидетельствовали о том, что девушка провела тяжелую ночь. Она долго не поднимала взгляда, активно работая с двумя планшетами и почти ничего не говорила.

Константин также работал за своим компьютером, изредка заглядывая в мысли дипломатического сотрудника. Анна была полностью поглощена заданием и не давала себе и тени возможности подумать о чем- то стороннем. И все же непроизвольно у нее проскакивали желания выпить воды и поесть, однако она не стремилась их озвучить.

— Вы чего- нибудь хотите? — спросил Константин больше из вежливости. И все же не хватало, чтобы она тут упала в обморок из- за бессонной ночи и обезвоживания. В целом Анна сейчас создавала впечатление слабого и болезненного человека. Очень хрупкого.

— Нет! — выпалила она, бегло подняв взгляд, затем тут же опустила его обратно в планшет.

«Я всю ночь провела, готовясь к этой поездке и наглаживая чертов костюм. Я хотела бы сейчас просто лечь в кровать и лежать в ней пять тысяч лет», — подумала девушка между тем.

Константин усмехнулся, чем снова привлек ее внимание.

— Я вас хорошо понимаю, — кивнул он мыслям Беккер, — сам бы сейчас не отказался день или два полежать дома.

— Как вы…

— Большой и долгий опыт работы с людьми, назовем это так. Давайте сделаем перерыв, от десяти минут ничего не развалится, тем более, я отдал соответствующие распоряжения, другие сотрудники тоже включились в работу, — он нажал кнопку на мониторе, и тот погас.

Анна нехотя отложила планшет на столик рядом с креслом.

Константин встал со своего места, девушка хотела было последовать за ним, но он попросил ее остаться, а сам прошел в салон, где находились остальные дипломаты. ОПЗМовцы тут же прервали беседу, сосредоточив взгляды на нем, но директор лишь махнул рукой, он проследовал в дальний конец салона, открыл маленький холодильник и достал две упаковки с обедом и две бутылки воды.

«Да что там у них делается?» — обеспокоенно подумал старший дипломатический сотрудник Павлов.

«Все ясно…», — пронеслись мысли другого старшего сотрудника.

— Вам заняться нечем, кроме как пялиться на начальство? — раздраженно спросил Титов, и присутствующие тут же похолодели. В дальнем конце салона вздрогнула стюардесса.

— Да мы…просто…

— Готовьтесь к встрече в Австралии, Павлов.

— Да, господин.

Мысли присутствующих тут же обрубились.

Константин вернулся в свою часть самолета и встретил точно такой же взгляд Анны, какой был сейчас у остальных дипломатов. Она чуть ли не перестала дышать.

Он поставил перед ней упаковку и бутылку воды, сел в кресло и разместил свою порцию. Открывая пластиковую коробку, Титов изредка посматривал на девушку, она не притрагивалась к пище. Директор разложил маленькую пластиковую вилку и наколол кусок картофеля, после чего полноценно приступил к трапезе. Только после этого Анна стала открывать свой обед.

— Приходилось бывать в Австралийском секторе? — спросил Константин, сворачивая крышку с бутылки воды.

— Да, пару раз, я как раз обеспечивала переговоры между главами областных филиалов ОПЗМ.

— Вот как. И каким образом?

— В основном общее сопровождение, консультации да мелкие поручения, — стушевалась девушка.

«Обеспечивала. Ну ты и сказала, он наверняка подумал, что что- то важное», — говорили мысли девушки.

— Работа ассистента довольно важна, Анна. Даже мне бывает нужна помощь в мелочах, ведь если я буду отвлекаться еще и на них — у меня не останется времени на основное дело.

— И все же вы не попросили принести еду, а сходили за ней сами, — отметила девушка.

— Верно, — кивнул Константин, — что- то я предпочитаю делать сам, если есть для этого возможность. Не стоит опускаться до пустого барства и заставлять людей делать за тебя все. Прошу вас во второй раз и, надеюсь, в последний, успокойтесь. Вы нужны мне собранной.

— Как скажете, — выдохнула она. И все же ни на мгновение не расслабилась.

Титов посмотрел на часы. Время есть. И очень много. Перелет в другой конец света даже на его самолете займет не меньше девяти часов. И все же не стоит долго сидеть без дела.

— Как давно вы в министерстве? — эту информацию Титов надеялся узнать из досье, которое ему пришлет Павел, но в случае чего устную и письменную информацию можно сравнить.

— Два года.

— А до того?

— Работала еще три в представительстве в Германии, устроилась по направлению после университета.

— То есть вы уже пять лет в деле и все еще не старший сотрудник? Как вы считаете, почему?

Анна чуть не подавилась водой.

— Я…я плохо общаюсь с людьми. Больше слушаю, а это не слишком хорошее качество для дипломата, — ответила она с тоской.

— Вот как, — Титов заметил, как левая верхняя губа девушки чуть подрагивала каждый раз, когда она говорила.

— Но работать в столице это уже результат, которого достигают немногие, — поспешила оправдаться она, — тем более оказаться…здесь, — она окинула взглядом салон, — можно сказать мне и без того сильно повезло.

— Везение тут ни при чем, вы привлекли мое внимание своим вниманием к деталям и даже бесстрашием, если не сказать иначе. Павлова парализует, как только я смотрю на него, он и слово лишнее боится сказать, лишь бы не побеспокоить меня. А вы сразу же обратили внимание на проблему, когда я о ней спросил. И что в итоге? Вскрылись очень важные детали.

Девушка впервые за долгое время просияла, но лишь на мгновение. Она не позволила себе слишком открыто выражать чувства.

— Кстати об этом, обратите внимание, я сделала запросы, как вы сказали, — Анна встала с кресла и подала директору планшет. Принимая его из ее рук, он почувствовал легкий запах цветочного парфюма, — в Корее сформирована первая объединенная национальная военная бригада, которая действует на границе с Китаем и контролируется Национальным штабом. Как можно заметить из сводки, — она тонким пальцем аккуратно прокрутила документ на экране, — эффективность впечатляет, а оттока новобранцев не наблюдается.

— Еще один шаг на пути к слиянию областей, о котором я не знал, — кивнул директор возвращая планшет, — хорошо, продолжаем с этим работать. К прибытию в Австралию приготовьте больше данных, хотя мне уже становится все очевидным. Почти.

— Хорошо.

— На всякий случай, во время пребывания в Австралии держитесь ко мне поближе. Мало ли что, — Константин начинал сомневаться, что девушка в чем- то замешана, ее мысли были чисты уже на протяжении длительного времени. И все же лучше проверить.

— Вы думаете, может произойти что- то опасное? — Анна тут же напряглась.

— Не думаю. По крайней мере пока мы не посетим ВАЧС. Боитесь?

— Ну…да. Да, если честно.

— Отлично. Только глупцы ничего не боятся.

Громадный, гудящий, словно улей, аэропорт Канберры каждый раз вызывал у Константина чувство удовлетворения: столица Сектора получила широкое развитие относительно недавно, и налаживание сообщения между континентами Титов держал на личном контроле.

Еще при снижении самолёта комплекс, с высоты напоминающий громадную многолучевую звезду, выглядел внушительно. Сейчас же, когда делегация двигалась под широкими сводами терминала номер семь, предназначенного для особо важных гостей, это впечатление лишь усилилось.

На почтительном расстоянии сновали десятки людей в серых костюмах и форменных кителях государственных служащих. После громкого скандала, отгремевшего в Секторе в прошлом году, сектор стал объектом множества проверок столичных министерств и в том числе администрации генерального директора.

И потому государственный праздник для местных властей был омрачен постоянными проверками, окончательно отбиться от которых новому лидеру Сектора не удалось.

Но даже занятые работой ОПЗМовцы то и дело замирали, оглядываясь на новых гостей: чеканный металлический шаг охраны генерального директора приковывал внимание людей.

Роли дипломатических сотрудников переменились: Павлов теперь шел в хвосте делегации, испытывая чувство вины после краткого общения с Титовым в самолёте, и теперь он старался не попадаться Константину на глаза. Анна же, напротив, почувствовав одобрение лидера державы, держалась рядом с ним. В голове девушки один за другим строились и рушились планы дальнейших действий, но они пока имели настолько общий характер, что Титов не стал углубляться.

Встречная делегация Сектора по сравнению с Африканской выглядела скудной: бегло пройдясь по мыслям политиков, Титов узнал, что многие сейчас заняты непосредственными обязанностями, а празднику уделено не такое большое внимание.

Мужчина, стоявший во главе пяти или шести представителей администрации, внешне почти ничем не выделялся: аккуратный, вежливый и охваченный волнением не меньше, чем Анна сутки назад. С генеральным директором Организации он впервые встретился лично.

— Рад приветствовать вас, — проговорил ОПЗМовец осторожно, — и поздравить с нашим общим праздником. Как прошел перелет?

Вопрос был уместен: хотя благодаря его личному самолету добраться удалось относительно быстро, разница во времени добавила семь часов сверху. И здесь еще только занималось раннее утро.

— Не стоит беспокойства, — спокойно ответил Константин, — как у вас обстановка?

Стоит отдать должное начальнику управления, тот держался с достоинством, и, несмотря на волнение, оставался хладнокровным. Однако даже его последний вопрос едва не выбил из колеи. Слишком многое могло подразумеваться за несколькими простыми словами.

И из вариантов ответов мужчина выбрал единственно правильный для человека в его положении: пустился в безликую статистику, прямо подав Титову информацию об изменениях в жизни Сектора. А уже она порадовала Константина куда больше, чем какое- нибудь «всё в порядке».

— Неплохое начало, — директор без лишних эмоций похвалил подчиненного, — надеюсь, вы будете следовать намеченным курсом и дальше.

— Что по нашим мероприятиям? — негромко поинтересовался начальник управления.

Титов привык вставать очень рано: обстановка совершенно не влияла на его состояние. Как правило, к шести он уже был на ногах, свеж и бодр. Сейчас по местному времени на часах было немного раньше, но директор словно бы и не заметил разницы, адаптировался к условиям.

Чего, видимо, нельзя было сказать о большинстве его сопровождающих. Дипломатические сотрудники, идущие рядом по циклопическому терминалу аэропорта, еще не пришли в себя после резкой смены времени с позднего вечера на раннее утро. Анна же, которая все еще держалась поближе к Константину, изо всех сил старалась придать себе «живой» вид: в самолете она заснула позже всех, посвятив вечер изучению истории субъектов ВАЧС.

Титов поймал себя на мысли, что ей было бы неплохо отдохнуть. Логично, тут же подумал он: уставший работник — неэффективный работник.

Генеральный директор заметил, что политик, задавший вопрос, все еще терпеливо ждет ответа.

— Я полагаю, стоит спланировать заседание на вечер. А нам, в свою очередь, прийти в себя на новом месте. Вылет в Японию назначим на завтра. Точное время сообщу отдельно.

Начальник управления молча кивал, уже пытаясь мысленно спрогнозировать дальнейшие действия. Константин, прислушавшись к собственным ощущениям и мыслям своих сопровождающих, решил чуть направить его:

— Прямо сейчас разместимся. Раньше обеда не стоит ничего предпринимать. Все будут готовы к… — он взглянул на громадные часы, висящие над выходом из терминала, — часу дня?

Участники делегации поспешили согласиться. С несвойственным облегчением Константин услышал мысленную благодарность Анны, которая едва скрывала общую усталость. Заторможенные от переработки последних дней мысли девушки сейчас вращались вокруг добытой за время долгого перелета информации, но погружаться в детали Титов не стал. Пока что. Сейчас в голове Беккер царил сумбур, а более грамотно изложить всё она сможет после того, как немного отдохнет.

— Вас понял. Крыло гостиничного комплекса уже готово. Прошу за мной, — своими лаконичными фразами без лишней болтовни политик сразу заслужил расположение генерального директора: человек не пытался выслужиться, а следовал своему протоколу.

Делегацию посадили в комфортный вагон цвета морской волны: прямо от терминала отправлялся экспресс в жилую зону как раз для гостей столицы. Начальник управления проследил взглядом за двумя гвардейцами, оставшимися на перроне: телохранители генерального директора должны были сопровождать состав по воздуху.

Титов пропустил подчиненных вперед, и оставшись с Анной, негромко напомнил:

— Мне кажется, у вас для меня есть много информации. Но сейчас сделайте одолжение, отдохните. Качественный отдых — тоже важная часть рабочего процесса, поверьте.

В свой тон Константин постарался вложить как можно больше тепла: в противном случае девушка бы снова испугалась, как было с ней практически всегда.

Генеральный директор с усмешкой поймал себя на какой- то несвойственной заботе.

— Хорошо, я поняла, — согласилась Беккер, — вам будет удобно обсудить все в обед?

Анна отозвалась с готовностью: желание выспаться сейчас в ней было сильнее всех опасений.

— Да. Я сообщу, где и во сколько, — ответил он наконец.

До самого прибытия в гостиницу директор девушку не беспокоил: устроившись с удобством у окна, он с интересом отметил, что беседы с Беккер, пусть и о работе, смогли разбавить долгий перелет в Канберру. Дипломатический сотрудник оказалась приятным собеседником, даже несмотря на полную неготовность расслабиться в его обществе.

После того, как поезд добрался до пункта назначения, начальник управления поспешил отпроситься по своим делам, и Титов не стал препятствовать. Сам же он, едва добравшись до собственного номера, решил проверить почту: и действительно, Павел уже прислал запрошенные досье на дипломатических сотрудников.

Смит, Борисенко, Варгер, Павлов… конечно, тут ничего подозрительного специальные люди не нашли. Кандидатуры для участия в делегации были тщательно рассмотрены и отобраны еще задолго до вылета.

Беккер… он вновь вернулся к этой фамилии. Вполне здравый интерес, сказал себе директор: нужно же хорошо знать, с кем ты работаешь — особенно напрямую.

Конечно, в досье Анны тоже не содержалось чего- то, могущего испортить репутацию девушки. С её отцом Константин однажды даже пересекался лично: на открытии автомобильной фабрики Генриха Беккера. Тот был крупным производителем техники и до настоящего времени снабжал европейскую часть Организации автомобилями. Достойный человек.

Наконец, Титов оторвался от текста. Теперь он знал о ней все, что можно было знать, соотнеся информацию как с тем, что девушка сама ему сказала, так и с тем, что он увидел, коснувшись ее сознания. Многое теперь в поведении Анны стало ему ясно.

Мельком взглянув на часы, Константин словно испытал пропущенный через тело разряд тока. Обещанный обед начался десять минут назад, а он до сих пор сидел, провалившись в прошлое и настоящее Анны Беккер.

Чуть поспешнее, чем следовало бы, директор направился в обеденный зал, сопровождаемый двумя закованными в доспехи людьми.

Все дипломаты уже были здесь — включая Беккер, которая, к удовольствию Константина, все- таки успела отдохнуть и набраться сил. Девушка привела в порядок прическу и в очередной раз отгладила свой костюм. Вкупе с выспавшимся, здоровым видом это производило приятное впечатление.

— Приятного аппетита, — буднично произнес директор, — как насчет здесь и сейчас? Я ведь собирался назначить время и место.

— Да, конечно. Мне есть, что вам рассказать, — впервые Анна позволила себе робкую полуулыбку. Которая тут же исчезла, когда к ним, несколько бесцеремонно, подсел начальник управления.

— Господин, прошу прощения, есть важный разговор.

— Вам не хватило времени в аэропорту? — с раздражением ответил Титов.

— Все стало известно пару часов назад.

— Говорите, — что это могло быть? Очередная проблема, требующая его решений?

— Новое здание Главного управления СГБ готово к открытию, официально оно завтра, но я решил, что пока вы здесь — стоит попросить вас об участии. Это поднимет репутацию сектора.

«И, может быть, избавит от стольких проверок…», — с горечью добавил начальник управления в мыслях.

— Нам удастся совместить это мероприятие и подписание договора?

— Да. Сдвинем подписание на девятнадцать часов. Открытие в таком случае будет назначено на, — он бросил взгляд на часы, — семнадцать ноль- ноль. Вы успеете?

— Главное, чтобы вы успели.

Начальник управления кивнул и молча удалился, но вопреки собранному виду в мыслях его читалась радость.

Это открытие было совершенно не к месту. Послеобеденное время до вечера он планировал посвятить разбору ситуации в ВАЧС, а так осталось всего три часа.

— Анна, — обратился он к девушке. Та не спускала с него взгляда все время диалога с начальником управления, — похоже, мне снова будет нужна ваша помощь.

— И в чем же? — спросила она с ноткой напряжения.

— Вы не могли бы больше разузнать об СГБ Канберры? О должностных лицах и истории, чтобы я включил это в свою речь.

— Речь вам также подготовить? — спросила она автоматически, делая пометки в планшете.

— Нет, — отрезал генеральный директор, — вы мне не секретарь. Каждый должен заниматься своим делом. Речь я подготовлю сам.

— Может быть, я все же смогу помочь? — осторожно спросила Анна.

— Каким образом?

— Я уже второй раз присутствую при вашем разговоре с начальником управления, мне кажется, вам нужно учесть некоторые особенности местной жизни при построении речи, — с каждым словом ее голос становился все тише, Константин едва слышал, что она говорит.

— Анна, если вы хотите дать мне совет, давайте его погромче, я вас не слышу.

— Я не хочу давать совет! — испуганно произнесла она, — я просто хочу помочь… Вам лучше известно, как…

— Все ясно, — произнес он и встал из- за стола, — для нас обед окончен, через пять минут жду вас в конференц- зале.

Анна похолодела.

Но все же в назначенное время была в указанном месте. Конференц- залгостиницы не поражал размахом и роскошью наполнения, напротив, был очень скромен, даже мебель создавалась из искусственного дерева, но чему местные уделили острое внимание — кресла. Их удобство и мягкость поражали с первого раза, такого комфорта генеральный директор не испытывал с тех пор как покинул свой кабинет, где все ему было привычно и приятно.

Анна, как всегда, пришла в смятении, а в голове ее снова бушевал ураган тревожности, но как только она закрыла дверь, генеральный директор произнес:

— Вот теперь, когда мы одни, можете дать мне все советы, какие считаете нужным.

— Я подумала…

— Я знаю, что вы подумали. Поймите правильно, поправлять меня на глазах у подчиненных — вредно для репутации. И хотя в ОПЗМ ей придают не такое большое значение, как, скажем, у наших европейских соседей, авторитет поддерживать крайне важно. Но я всегда стремлюсь принимать дельные советы.

— Вы общаетесь слишком надменно, в Австралии это признак дурного тона, — похоже, Анна решила рубить с плеча, что будто бы признак чрезмерного волнения. Она остановилась на секунду, потом поняла, что дороги назад нет, — деловые отношения сектора строятся на взаимном сотрудничестве, вертикальность здесь не такая жесткая.

Константин молчал, что побудило ее продолжать. И чем больше Анна углублялась в деловые отношения принятые в Секторе, тем с большим жаром и интересом рассказывала об этом, не забывая подчеркивать мелкие детали вроде комфортного расстояния между людьми. Это внимание к мелочам заставило Титов проникнуться к девушке уважением, кроме того, за внешней робостью и пугливостью скрывался большой специалист своего дела, которого, к сожалению, не успевали разглядеть. В ее образе существенно прибавилось энергии, осанка стала почти идеально прямой, а жестикуляция более активной, делая короткие отступления, Беккер улыбалась

— А речь начните с впечатлений о Секторе, важно будет упомянуть спорт, — закончила она, наконец, свой рассказ.

— Как это будет связано с открытием нового здания Центрального управления СГБ?

— Не напрямую, но я услышала, что начальник управления хочет вернуть утраченную репутацию Сектора, а если вы покажете, что заинтересованы в его культуре и жителях, это поможет. А еще можно сделать небольшой подарок на открытие. Здесь тоже так принято, но только небольшой, — она тут же опустила взгляд в свой планшет.

— Неужели уже выбираете?

— Я вам не секретарь, — позволила себе долю ехидства девушка.

— Возможно, вам стоит сменить должность в таком случае, — он встал с кресла, — я узнал много нового, — директор встретился взглядом с Анной, — вы молодец, что не побоялись.

— Спасибо, — скромно ответила девушка.

— Сопроводите меня на открытии, чтобы я не ошибся в традициях? Будем держать зрительный контакт.

— Да…, — Анна начала разрываться между множеством противоречий, тут же порожденных этой фразой. Ей хотелось продолжить работу по линии ВАЧС, и в то же время игнорировать указания генерального директора она не могла. И тут же пыталась понять, указание это или просьба.

— Это просьба, — Титов помог ей сделать выбор, — если у вас есть другие дела, я смогу справиться сам.

— Я буду очень рада вам помочь, — это фраза прозвучала теплее, чем оба рассчитывали. На несколько мгновений повисла пауза.

— Хорошо, — прервал тишину директор, — в таком случае я отправлюсь готовиться.

Оставшиеся два часа Константин посвятил подготовке к мероприятию: вместе с телохранителями выверил маршрут, связался с СГБ, попросил организовать оцепление и выставить дозор, после чего набросал речь, принял душ и переоделся.

Без лишних напоминаний Анна уже ждала его у машины. Неизменный серийный черный бронированный автомобиль, кузов которого был выполнен в деловом стиле, от Сектора к Сектору встречал генерального директора, предлагая ему комфорт и безопасность.

В дороге девушка еще раз кратко напомнила важные культурные особенности общения в Австралии. В этот раз она говорила чуть более напористо, что уже переводило совет в категорию указаний, но Константин не придал этому значения, ведь оба они преследовали одну цель — сделать все правильно.

Автомобиль остановился, водитель вышел и открыл дверь, выпуская из салона генерального директора. За беседой он совсем не заметил нового здания Главного управления СГБ и только сейчас смог рассмотреть его: штаб- квартира не была слишком высокой, едва достигая четверти от небоскребов Канберры, однако его монументальность заставляла испытывать гордость: толстые стены, плотные окна, а кроме того, множество антенн, спутниковых тарелок и камер говорили о том, что здесь настоящая крепость, и пока она стоит — жители Сектора могут спать спокойно.

Директор прошел по дороге к сооруженной сцене, где уже находились приглашенные должностные лица. По данным, собранным Анной, на мероприятии, помимо главы Сектора, должен был присутствовать еще и сам начальник СГБ Сектора, а также руководители отделов.

Перед самой сценой выстроились все сотрудники: рядовые в темно- синей форме с красной окантовкой и форменных фуражках, спецназ в кепках и камуфляже того же оттенка, сотрудники внутренней безопасности в черных кителях, следователи и гражданский персонал, который тоже старался соблюдать единую линию строя. Заметив генерального директора, все тут же повернули к нему головы, сопровождая его движение.

Граждане тоже присутствовали на мероприятии, однако находились в пяти шагах от строя за ограждением и кордоном из сотрудников СГБ. Для журналистов выделили отдельное место правее сцены, однако вокруг нее уже летали дроны с камерами, подбирая лучший ракурс.

Не слишком торопясь, Константин поднялся на сцену, изредка поглядывая на Анну, стараясь не привлекать к ее персоне слишком много внимания. Девушка же и сама предпочла оставаться незаметной: поднявшись, она отошла в угол за местами руководителей отделов.

Вспоминая ее наставления, генеральный директор пожал руку начальнику СГБ Сектора, притом не слишком приближаясь к нему, сдержанно кивнул главе Сектора, после чего также поприветствовал руководителей отделов. Сделав шаг к трибуне, он включил микрофон.

— Уважаемые сотрудники Службы Гражданской Безопасности, а также граждане Сектора! Я прибыл сюда по случаю празднования Дня Объединения и был принят крайне тепло и радушно, а потому не стал отказывать начальнику центрального управления в просьбе провести открытие нового здания штаб- квартиры Главного управления СГБ. Это очень важный момент не только для самой службы, но и для граждан, поскольку именно их покой и безопасность вам, — он посмотрел на выстроенных сотрудников, — предстоит защищать. И глядя на это здание, я вижу крепость, крепкую и надежную, как решимость собравшихся здесь блюстителей правопорядка, и именно это здание, — он рукой указал на штаб- квартиру, — будет лицом Австралии: непоколебимость, честность, взаимные выручка и упорство. Все качества народа воплотились в камне, стекле и железе. Я не только с гордостью открываю новую штаб- квартиру, но и хочу преподнести главе управления этот скромный подарок, — генеральный директор взял из рук Анны маленькую черную коробку и отдал начальнику управления. Внутри находились посеребренные карманные часы с гербом СГБ. Вещь не слишком дорогая, но куда как важнее смысл.

ОПЗМовец это сразу понял, сдержанно поблагодарил Титова и пообещал оправдать ожидания, после чего все сотрудники встали по стойке «смирно», и двери штаб- квартиры автоматически открылись.

На этом мероприятие не завершилось: сначала выступили начальники отделов, а после официальной части вышли вооруженные винтовками бойцы спецназа и произвели троекратный залп в воздух. Событие было лаконичным и сдержанным, после аплодисментов граждан все стали расходиться по рабочим местам.

Директор еще раз поблагодарил должностных лиц и поспешил к своему автомобилю, надеясь не только успеть к подписанию, но и уделить немного времени ВАЧС.

Анна уже ждала его внутри. Должно быть, после всех речей она сразу же вернулась в машину, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

— Как выступил? — спросил Титов, садясь и пристегивая ремень.

— Хорошо, — кивнула девушка, — очень важный акцент на характере народа. Я думаю, все впечатлены.

— А вы?

— Я? — переспросила она, — я не склонна удивляться таким вещам, вы сделали ровно то, что от вас ожидалось.

— Вот как.

— Не сочтите за оскорбление!

— Нет, совсем напротив, — Константин почувствовал что- то особенное, но лишь на полмгновения, словно его сознания кто- то коснулся нежной рукой, он ощутил смятение, — думаю, на церемонии подписания вы мне не нужны. Хорошо отдохните и подготовьтесь к завтрашнему перелету.

— Мои сведения по ВАЧС…мы их обсудим?

— Да, — коротко ответил Титов, — в самолете будет достаточно времени.

— Как скажете.

Девушка стала держаться более уверенно, отметил он про себя. Это хорошо, преодолев лишнюю робость и тревогу, ей легче будет докопаться до правды. Хотя уже завтра они окажутся в Японии, где уже полностью погрузятся в проблему.

После подписания Титов вернулся в свой номер, налил себе чаю и сел за стол в кухонной зоне. Он попытался ухватиться за то ощущение, которое посетило его в автомобиле, оно было кратким, но как будто бы давно забытым, не до конца новым, но утраченным.

Константин сделал глоток горячего напитка, закрыл глаза, сосредоточился. Сознания всех и каждого были для него открытой книгой, но свое собственное порой подкидывало загадки. Например, как сейчас.

Пальцы сами набрали номер.

— Слушаю, — ответили с другой стороны.

— У меня проблема. Я не знаю, что делать.

Глава 3. То, что скрыто

Тишина затянулась. Павел не произносил ни слова. Константину же хватило единственного раза, и во второй эти слова никак не хотели вырываться наружу.

— Сперва думал, что послышалось, — наконец пришел в себя заместитель, — что в принципе могло случиться, что тебе нужна моя… да чья угодно помощь?

— Скажем так, — произнес директор, — после нашего разговора произошел кое- какой сдвиг в его направлении.

Как и ожидал Титов, на какой- то миг Изотов задумался, прокручивая в голове все темы последних разговоров. И как Константин надеялся, из множества тем он быстро понял, о чем речь.

— Можно чуть подробнее? — лаконично уточнил Павел, стараясь сохранять спокойный голос. Но даже через линию телефонной связи генеральный директор слышал нотки азарта в тоне собеседника.

Константин в привычных ему деталях рассказал брату о событиях последних дней, так же привычно стараясь скрыть собственные ощущения. Однако того подобный рассказ не удовлетворил: Изотов продолжал добавлять вопросы об Анне Беккер и обо всех «особенностях», которые испытал Титов.

— Интересно. В прошлый раз ты со мной не советовался, — заметил он как бы между делом.

— В прошлый раз всё было как- то стихийно. Нерационально, я бы сказал. Думаю, сейчас стоит подойти более обдуманно. Либо же, может, сделать шаг назад.

Павел задумался на несколько мгновений, которые со стороны Константина показались сильно затянутыми. И, наконец, ответил:

— Ну, последнего я тебе точно не посоветую. Пока не вижу никаких проблем делать все постепенно. Будете в Японии — пригласи сходить куда- нибудь на чашку чая. Что- то для обсуждения поищите, кроме работы.

— Говоришь какие- то общие вещи, — усмехнулся Титов, не ослабляя внимания ни на мгновение.

— Ну конечно, — ответная усмешка проскользнула через телефонную связь, — а подумай, следуешь ли ты этим общим вещам. Дай угадаю, о чем ты спрашивал. История её карьеры, её успехи сейчас, твоя задача по ВАЧС, еще какие- нибудь дела… всё назвал?

— Ладно, ладно, — почему- то разговор казался на редкость забавным, — но там на месте у меня запланировано много рабочих моментов.

— Поторопи самолет. Я знаю, что вы летаете не на крейсерских ходах. Пару часов сэкономить можно. Их и потратите на совместный ужин. А плотный график совсем не пострадает. Как- то так.

— Что ж, давай попробую поступить по- твоему, — проговорил Титов, — спасибо за совет.

— Держи в курсе, — прозвучал ответ, — мне уже любопытно, что будет дальше.

Ночь пролетела в одно мгновение. Это свойство Константин выработал в себе еще в молодости: даже перед самым непростым днём он мог заснуть совершенно спокойно. Если, конечно, этот самый день не требовал подготовки допоздна.

Совет Павла попал в цель. Титов переговорил с пилотом, и уже вскоре получил доклад о готовности долететь до Токио на два часа быстрее. Это его вполне удовлетворило.

Когда Канберра осталась позади, генеральный директор мысленно настроился на встречу с ВАЧС и его проблемными вопросами лицом к лицу.

И не только с Сектором.

В полете Константин пригласил Анну в отделенную перегородкой часть самолета. Девушка устроилась в одном из кресел с планшетом — избавляясь от своего привычного стеснения, она словно становилась другим человеком. Взгляд Беккер блестел нескрываемым интересом, она тихо проговаривала про себя какие- то выдержки из текста.

— Анна, — Титов поднял взгляд, и собеседница ответила тем же. Брови её чуть приподнялись, выражая легкое удивление. Сейчас директору показалось, что девушка делала так каждый раз, когда к ней неожиданно обращались (однако раньше он просто этого не замечал).

С внутренней улыбкой Константин заметил, что даже прислушавшись к нему, Беккер осторожно прокручивает страницу: что- то в тексте настолько заинтересовало её, что девушка не могла оторваться.

— Знаете, в Токио у нас будет два свободных часа, прежде чем нырнем во всё это. Я бы предложил ненадолго переключиться и посидеть где- то в спокойной атмосфере.

Повисла тишина. Палец Анны завис над клавиатурой. Сама она тоже застыла в одном положении, будто кто- то нажал на кнопку паузы.

— Я ведь правильно вас поняла? — переспросила девушка. На её лице смешалась целая буря эмоций. Удивление, легкий испуг, заинтересованность: всё разом. Та же самая буря бушевала сейчас и в мыслях Анны.

— Правильно, — услышала она в ответ, — мне было бы интересно узнать вас получше. Если вы не против, — добавил директор непривычное для себя завершение фразы.

Беккер почти полминуты смотрела на него непроницаемым взглядом. Но потом на её лице появилась улыбка:

— Почему бы и нет. Качественный отдых — важная часть рабочего процесса? — девушка легко улыбнулась.

— Подловили, — кивнул Титов, — значит, соберемся, когда долетим. Приходилось уже бывать в Японии?

— Всего один раз, и очень бегло. Ничего толком и не видела.

— Тогда всему своё время, — тут усмехнулся уже Константин, — а пока не будем отвлекаться. Еще шесть часов лететь.

Он вновь переключил внимание на свой компьютер. Здесь как раз обновился служебный почтовый ящик: Начальник администрации Генерального директора прислал очередной еженедельный отчет. Должность эта была «плавающей»: ни один человек, занимающий её, еще не продержался дольше четырех месяцев. К тому, кто систематизировал деятельность начальников по разным направлениям и отвечал лично перед верховным лидером, он предъявлял соответствующие требования.

Так и сейчас. Многие пункты в отчете были туманны: будто Константину не хотели докучать «лишними» цифрами. Либо просто боялись освещать что- то слишком детально.

Генеральный директор выделил ярко- желтым добрую четверть документа и отправил его обратно, оценив перед этим разницу во времени и поставив напоследок резолюцию: «Разобраться до 17.00». Пусть разгребают свои письма.

Отчет, хоть и носил общий характер, растянулся на пару десятков листов, и чтение с попутным выделением проблемных пунктов заняло у Константина почти половину времени полета.

Анна за всё это время не произнесла ни единого слова. В разуме девушки царило смятение. Прямо сейчас она уже считала себя, согласившуюся на личную встречу, легкомысленной дурой, которая сперва выпалила что- то, а уже потом как следует подумала. Поэтому вопрос «А стоило ли?» был основным, который занимал Беккер.

Погода благоволила делегации на протяжении всего праздника, и сейчас ничего не изменилось. А потому в ясном небе очертания мегаполиса были видны в окно издалека. Токио являлся вторым крупнейшим городом Организации, и бесконечные ряды стройных высоток стали уже привычной его визитной карточкой.

Самолет медленно делал круг, постепенно приближаясь к одному из местных аэропортов. Константин даже при свете дня видел множество праздничных баннеров на небоскребах, пробегающих скоростной строкой по широким цифровым экранам. Конечно, прочитать надписи он не смог, но яркие цвета бросались в глаза.

Предложение Павла сбывалось почти с минутной точностью: самолет замер в пункте назначения ровно на два часа раньше изначально запланированного срока.

— Господин, говорит командир корабля. Мы прибыли в Токио, — сообщил по трансляции голос пилота, добавив несколько слов о погоде за окном. Константин с удовлетворением поднялся со своего места и направился к выходу, одним этим действием пригласив остальных следовать за ним.

Всего два человека из делегации встретили высокопоставленных гостей. Первый заместитель начальника ЦУС и лично управитель города вежливо поприветствовали Титова, прибывшего раньше времени коротким поклоном, он ответил тем же. Заместитель извинился за отсутствие своего начальника и попросил уточнить регламент на ближайшее время.

— Понадобится пара часов, чтобы освоиться на новом месте, — произнес директор, — в остальном график останется неизменным. Пока что можете считать, что нас здесь нет, — он позволил себе полуулыбку.

— В гостиницу сейчас не поедете? — тут же уточнил управитель, на что Константин покачал головой:

— Только багаж, — ответил он. Титов знал о том, насколько жители Японии дорожат временем и сколь важно для них заранее знать весь порядок действий, чтобы даже эти два часа не ушли впустую. Такое отношение генеральный директор очень ценил, а потому постарался сразу прояснить все до мелочей, после чего обратился уже к своей делегации:

— Павлов, организуйте размещение. Возможно, нам придется задержаться здесь на два- три дня.

— Могу уточнить, с какой целью? — тут же отозвался дипломат. «Два дня? Что у него за планы?» — бурлили мысли в голове сотрудника.

— Я сообщу отдельно, — Константин нахмурился. Говорить о возможном заговоре в присутствии местных было бы как минимум опрометчиво, пусть и не нашлось в их сознании ничего подозрительного.

Из жителей ВАЧС по- настоящему проверенным человеком Титова был разве что Джин- Хо Ён — начальник ЦУС. Зная его, генеральный директор и бровью не повел, услышав об отсутствии политика на встрече гостей.

— У меня спланирована еще одна встреча, — продолжил Константин, — сопроводите нашу делегацию, я присоединюсь позже. Беккер, вы понадобитесь мне здесь.

Последнее он добавил бесстрастным голосом, заведомо отсекая любые вопросы Павлова, даже мысленные.

— Да, господин, — Анна тенью скользнула ближе к нему, проскочив между массивными фигурами телохранителей.

Без лишних слов Титов направился к выходу из аэропорта. Здесь он ловил на себе гораздо меньше внимания местных жителей, чем в других местах: настрой местных жителей был больше направлен на работу, чем на созерцание высокопоставленного гостя.

С неоновых вывесок на делегацию смотрело молодое лицо Императора Японии. С наследником династии Константин лично знаком еще не был. И пусть нынче в руках монарха не осталось полноты власти, Титову все же непривычно было чувствовать себя здесь словно вторым по значимости человеком.

И все же остаться незамеченным у человека, сопровождаемого двумя людьми в броне, не получалось. Тут и там проскальзывали любопытные взгляды; благо, он заранее проложил маршрут, и добираться было недолго.

От аэропорта к пристроившемуся рядом торговому комплексу вёл стеклянный пешеходный мост на уровне третьего этажа. Константин во время перехода не забывал с интересом изучать мысли людей, попадающихся навстречу. Отметил с удовольствием: даже несмотря на продолжающийся праздник, посетителей в развлекательном центре было не так уж много.

Анна, идущая рядом, явно чувствовала себя не в своей тарелке: это было практически написано у девушки на лице. Всё любопытство окружающих, что доставалось Константину, частично попадало и на неё, и пару раз Титов даже поймал Беккер на желании забежать в ближайший павильон, скрывшись от глаз ОПЗМовцев.

— Такое волнение не способствует доверительной атмосфере, — заметил директор, постарались сделать тон непринужденным, — вам, как человеку публичному, стоило бы уже давно привыкнуть к общему вниманию.

— Не в этом дело, — покачала головой девушка, уклоняясь от прямого ответа.

— Думаю, и в этом тоже. Не переживайте, мы почти на месте.

Анна, конечно же, «не переживать» не могла. Но стоило им подойти к ресторану, беспокойство девушки немного улеглось.

Заведение, тщательно выбранное Константином, не отличалось роскошью. Не могло похвастаться белыми скатертями и беспощадным светом ламп. К тому же, большой зал был разделен перегородками на несколько частей поменьше. И администратор с улыбкой проводила гостей в самую скромную секцию. Один из гвардейцев остался у входа в ресторан, второй занял дальний угол заведения, откуда отлично просматривался весь зал.

— Теперь вам спокойнее? — Константин улыбнулся, протянув девушке меню. Сам он для начала заказал только чайник чая, выбрав один из любимых вкусов.

— Немного, — ответила Анна. Девушка сидела в зажатой позе, положив одну руку на другую. В этой части зала, отделенной перегородками, кроме них никого не было, и это, конечно, её немного успокоило. Однако Беккер уперла взгляд в стол, лишь изредка поднимая глаза и сталкиваясь взглядом с генеральным директором.

— Как так получилось, что за годы работы дипломатическим сотрудником не удалось толком побывать в Японии? — спросил он, надеясь разговорить девушку.

— Я не знаю, — девушка пожала плечами. Одна рука её поправила воротник рубашки и тут же вернулась в исходное положение, — я не стремилась к посещению какой- то конкретной страны. Даже в Европейской части нашего Сектора есть чем заняться. Я старалась сперва разобраться во всех областях, соседних с Германией.

— А как же Австралия? — тут же уточнил Титов.

— Случайность, — Беккер на мгновение робко улыбнулась, после чего опять стала серьезной, — я же говорила, что ничем серьезным там не занималась.

Вновь повисла тишина, которую нарушил официант, поставивший между ними поднос с чайником и двумя пиалами. Над носиком поднимался пар, а приятный аромат чайных листьев быстро сделал обстановку более уютной.

— И как первое впечатление? — Константин предпринял новую попытку разговорить собеседницу.

— Смешанное, — честно ответила девушка, — я читала, что в Японии у всех на первом месте дело и работа, но не успела рассмотреть это вживую. Сейчас понимаю, что это выглядит как- то холодно.

— Это отлично вписывается в нынешнее время, к сожалению.

Константин поднял чайник и аккуратно наполнил сперва пиалу Анны, потом и свою. Аромат чая стал в разы сильнее. И затягивать с дегустацией совершенно не хотелось.

— Конечно, вписывается, — согласилась Беккер, — но во время праздника?

— Праздник ведь нужен не только для отдыха и гуляний, — Титов покачал головой и пригубил горячего напитка. Приятное тепло разлилось по телу, в то время как сам вкус отдавал легким холодком — наверно, добавили листья мяты.

— День Объединения — это в первую очередь возможность показать: мы — единый организм! — продолжал он, — и в этом он свою роль выполняет. И поэтому меня так заинтересовало ваше сообщение насчет…

Константин прервал реплику и улыбнулся:

— Прошу прощения. Знаете, я во многом разделяю японский менталитет. Работа не всегда приносит удовольствие, согласен, но она должна быть сделана. Так и на душе становится легче, и словно силы дополнительные появляются.

— Я думаю, нужно стремиться к тому, чтобы работа все- таки не была в тягость, — осторожно заметила девушка, сделав глоток напитка, — мне вот нравится моя работа — в основном.

На последних словах Анна не выдержала и улыбнулась. В её памяти пронеслись несколько курьезных воспоминаний.

— Поэтому и отдыхать от неё не хочется, — закончила дипломат мысль. Константин с удовлетворением отметил, что в глазах девушки, наконец, зажегся интерес к беседе.

— Так получается, наше времяпрепровождение вам в тягость? — намеренно слишком серьезно спросил Константин.

— Нет! — испуганно ответила девушка, тут же поставила пиалу, — я очень польщена тем, что вы меня пригласили.

Дверь к доверительному общению так же легко закрылась, как и приоткрылась, — с досадой про себя отметил Титов. Она все еще его побаивается. Оно и понятно, тяжело перестроить менталитет и укрепленную его же стараниями дисциплину.

Именно поэтому он в свое время так открылся отношениям с Дакотой: человеку со стороны было куда легче вести с ним общение, проявляя лишь уважение, а не благоговение, как сейчас.

Перебороть заложенное им же… Не глупо ли?

— О чем вы задумались? — спросила Анна.

— Простите, иногда ухожу в себя, — он снова остановился и подумал, не стоит ли сменить тактику, — вы будете смущены, если скажу, что о вас?

— Немного…, — осторожно ответила она, — а что именно заставляет вас задуматься?

— Между нами стена, которая мешает непринужденному общению — мой авторитет, мне кажется, что с моей стороны было бы глупо разрушать то, что я сам же и строил много лет.

— И как же нам поступить в этой ситуации? Мне нелегко смотреть на вас как на обычного человека, — она улыбнулась, — а почему вам хочется непринужденно общаться со мной? — девушка сделала еще один глоток чая.

Титов посмотрел на нее. Кажется, что- то начинало получаться. Или нет, и это ведет к тупику. По крайней мере, не узнаешь, пока не попробуешь. Он отпил чая.

— Это сложно уместить в двух словах и едва ли кажется уместным для первой непринужденной беседы.

— Уже второй, мне кажется. Я как- то угощала вас паршивым кофе.

— Он был просто ужасен, — Константин тут же расслабился.

— Разрешите, я скажу вам честно?

— Только этого от вас и жду.

— Меня пугает то, что такой человек, как вы, вообще может проявлять интерес к такой как я, за мной нет никаких особых успехов и достижений, даже среди делегации я ничем не выделяюсь и случайно обратила на себя внимание, и то принеся всем неудобства.

— Вам не стоит так себя недооценивать. Окружающим хорошо видно, как вы сами к себе относитесь, возможно в этом и причина отсутствия успеха на поле публичных выступлений. У вас много положительных качеств, благодаря которым я вас и выделил.

“Скажи, каких”, — подумал, Константин. Но промолчал.

— Спасибо, — коротко ответила девушка.

Дверь снова начинала закрываться. В этот раз Титов не мог позволить этого, все только начало получаться.

— Расскажите о себе. Побольше, — предпринял новую попытку он.

— Вы же и так все знаете, — неожиданно ответила она.

— В каком смысле? — узнала о его Даре? Едва ли такое возможно, но жизнь полна неожиданностей.

— Я застенчивая, а не глупая, — ответила девушка, — на фоне, — Анна понизила голос, — при возможности заговора вы едва ли позволили быть рядом с собой человеку, о котором не узнали бы все.

— Так и есть, — кивнул генеральный директор, признавая поражение.

— Поэтому можно пропустить все эти разговоры об учебе и родственниках, которые обычно происходят при…первой неформальной беседе.

— Она не первая, так что все правильно.

— Верно. Может быть уже вы расскажете о себе? Я о вас совсем ничего не знаю. Разве только то, что говорят официальные источники.

Вопрос застал Константина врасплох. Конечно, подобного следовало ожидать, но неужели так скоро? К тому же он просто не знал, с чего начать.

— Хотя кое- что я успела подметить по ходу наших бесед, — продолжила Анна на его счастье.

— Что же?

— Вы мало с кем общаетесь непринужденно, часто лишь раздаете указания и ставите задачи, что заставляет думать, что жизнь и должность для вас одно и то же. Вы требовательны к себе и к окружающим, но более к себе. Постоянно стараетесь быть в курсе всего, потому что это ваша ответственность и именно поэтому тот факт, что что- то вышло из вашего поля зрения — выбивает вас из колеи. Вы не боитесь подпускать к себе, просто людей, достойных этого, очень мало, близкие люди — доверенные люди. Но не все доверенные — близкие. Это пока все, что мне удалось понять.

— Не в бровь, а в глаз, — отметил Титов.

— Господин! — позвал его один из альфа- гвардейцев, — в вашу сторону направляются два мужчины в военной форме.

Что за непредвиденные визиты?

— Остановите их, я никого не жду, — Константин тут же подключил Дар. И прежде чем что- либо успело случиться, он услышал мысли.

«Пусть меня тут же расстреляют, но молчать я не стану! Я все ему выскажу, все, что накипело за эти годы!»

В следующую секунду ширма сдвинулась, Титов резко поднялся с места. Перед ним стоял мужчина в офицерской форме ОПЗМ в чине полковника. Седовласый, короткостриженный, японец смотрел на генерального директора глазами налитыми кровью. Титов мельком посмотрел на пояс, кобура была пуста, а значит вооруженного нападения можно не ожидать. И все же…

— Я наконец- то привлек ваше внимание! — выкрикнул ОПЗМовец, — столько времени прошло, столько пустых запросов и столько формальных ответов! Я заставлю вас обратить внимание на наши проблемы… Весь…мой…полк! Весь мой полк погиб на границе из- за того, что указания должны были пройти пять региональных штабов, из- за того, что Сектор так широк. Не хватило каких- то пяти минут. Пять минут! — кричал полковник, — и три сотни из пяти не вернутся домой. Это заставит вас заняться нашими проблемами или нет?! Или для вас триста ОПЗМовцев лишь строчка в отчете о боевых потерях?! Я заставлю, — он выхватил пистолет из- за пояса, но приставил к своей голове, — вас обратить внимание, даже если это будет стоить мне жизни!

— Опустите пистолет, — спокойно произнес Константин.

Захваченный его Даром полковник тут же выполнил приказ. Взгляд его остекленел, рука сама убрала оружие в кобуру. Секунду спустя ворвались гвардейцы, схватив мужчину.

— Что вас задержало?! — взорвался Константин, — он успел мне целую речь прочитать и выхватить оружие!

— Началась паника, господин. Толпа…

— Жалкие оправдания, недостойные элитных солдат и моей личной охраны! — сердце учащенно билось. Его взволновал не только разрушенный момент, но и обострение проблемы, которой он надеялся заняться много позже. Что это? Крик о помощи или спланированная акция?

Следом за гвардейцами вбежал второй мужчина, его чин был на две ступени ниже. Майор посмотрел сначала на задержанного, потом на генерального директора и тут же упал на колени.

— Господин! Прошу прощения за поведение полковника Хаябусы! Не наказывайте его, как его подчиненный, я почту за честь принять ваш гнев! Полковник глубоко расстроен потерями вверенных ему людей и не понимает, что творит! Нижайше прошу прощения!

Похоже, что неформальная беседа откладывается. Титов посмотрел на Анну: девушка с испугом, но в то же время и с интересом наблюдала за происходящим.

— Нужно с этим разобраться, — произнес Константин, обращаясь к ней, — похоже, подписание придется отложить. Как и наш разговор.

— Я все понимаю, — переводя дыхание ответила девушка, — позволите вам помочь?

Титов кивнул.

Гвардейцы вывели полковника и сопровождавшего его майора, передали их прибывшим на место сотрудникам СГБ. Константин же решил дождаться своего автомобиля.

— Капитан, — обратился он к старшему сотруднику СГБ, — я хочу лично побеседовать с полковником и майором. Как только пройдут все формальности, сообщите мне. До официального допроса следователем, вам ясно?

— Да, господин!

После этих слов подъехал его черный седан, Константин пропустил Анну вперед, после чего сел сам, захлопнув дверь.

— В гостиницу, — сказал Константин, и машина тронулась с места, — разместимся, — обратился он уже к Анне, — после чего я отправлюсь на допрос. Вы пока продолжайте работать, разузнайте, что об этом человеке известно официально.

— Как прикажете.

— Можете так мне не отвечать, — махнул рукой Титов, — вот вам еще один факт обо мне: почти всегда я в опасности.

Прибыв в отель, Титов какое- то время еще приходил в себя. Нет, чувство страха его не охватило, скорее, усилилось то самое желание разобраться. Что за человек этот полковник? Что толкнуло его на такой поступок? И кто этому виной: он сам или кто- то со стороны?

Ответы на эти вопросы находились в голове ОПЗМовца, а потому генеральный директор с нетерпением ждал звонка из СГБ.

Он не распаковал чемодан, толком не осматривал номер, лишь попросил поселить его в национальном, тогда как остальные гости предпочли европейские варианты.

Константин не мог найти себе места, лишь изредка посматривал на экран мобильного телефона. В голове среди всех тревог о работе и долге мелькнула на миг мысль. Он остановился посреди гостиной и ухватился за нее, пока не пропала.

С Анной получилось неудобно. Что теперь делать?

Не факт, что он отпугнул от себя девушку. Ситуация была из ряда вон, но в то же время нельзя сказать, что возможность вернуться к непринужденной беседе исчезла. Дверь не закрылась, Константин знал это, не было нужды даже читать ее мысли.

Его размышления прервал осторожный стук в дверь. Кто это? Кто- то из своих, иначе остановили бы гвардейцы. Хотя если брать в расчет случившееся в ресторане…

Титов использовал Дар, открывая для себя мысли того, кто стоял за дверью.

«Наверное, зря пришла, решит, что навязываюсь. Или вообще хочет отдохнуть. Нужно показать какие- то данные, чтобы назвать это причиной. Точно! Мы так и не обсудили то, что я собрала по региону. Хотя теперь важно ли это?»

Константин стоял у двери, слушая ее голос в своей голове. Она не так много говорила в жизни, но пока она не знает о его способностях, можно позволить себе эти моменты.

В дверь снова постучали. Медлить нельзя, иначе уйдет. Титов открыл дверь.

Анна предстала перед ним совсем в другом облике: более неформальном, можно даже сказать домашнем. Девушка надела свободную футболку темно- голубого цвета и джинсы, волосы распустила, теперь он видел, что они спадают ниже плеч, а на ногах она носила теплые домашние тапочки с логотипом гостиницы: мицудомоэ, символом, напоминающим заостренный диск, знаком силы. Она тихо вошла, Константин закрыл за ней дверь. Воцарилось молчание, он не решался вновь заглянуть в ее мысли.

— Я пришла показать вам новые данные по региону.

— Готов выслушать, разумеется.

Константин поспешил убрать с футона свой чемодан в шкаф, после чего они устроились за столиком в кухне, Анна поставила планшет. Однако стол был слишком мал, чтобы комфортно смотреть на изображение, сидя друг на против друга, тогда девушке пришлось сесть рядом. Она попыталась соблюсти дистанцию, но этого не вышло из- за особенности конструкции, а потому между ними было всего каких- то десять сантиметров.

Константин почувствовал человеческое тепло, и его снова посетило то ощущение, но теперь, оно задержалось дольше. Однако он все же старался придерживаться сдержанности и постепенности.

И все- таки решил отбросить никому не нужные формальности.

— Зачем вы на самом деле пришли? — спросил он серьезно.

— Я хотела убедиться, что с вами все в порядке, — не став отпираться, ответила девушка, — вы были очень взволнованы случившимся, но уже на пороге я решила, что зря пришла.

— Лишь на мгновение утратил самообладание, заметив некомпетентность моих людей. Надеюсь, это не разрушило мой непоколебимый образ в ваших глазах, — Титов попытался улыбнуться.

— Нет, но…могу я еще кое о чем спросить?

— Да.

— Тот человек намеревался покончить с собой у вас на глазах, но тут же бросил пистолет, как только вы ему это приказали. Настолько ли велик ваш авторитет, чтобы он настолько быстро отказался от своих намерений? Я была уверена, в его глазах непоколебимая решимость пожертвовать собой ради успеха какого- то дела. И тут он так быстро сдался. Но в то же время, я ощутила что- то похожее на то чувство, когда вы в Африке попросили меня успокоиться, как будто холод в голове. Даже нет, в сознании. Меня как бы окунули в ледяную воду, но в этот раз всего на мгновение.

Должно быть перестарался, подумал Константин. Хаябуса и вправду застал его врасплох, а потому, наверное, когда отправлял мысленную команду — послал ее не только ему. Но Анна физически не могла ее выполнить, а потому Дар лишь коснулся сознания девушки. Однако теперь нужно как- то это объяснить. Может быть когда- нибудь он и расскажет ей все о Дарах. Но точно не сейчас.

— В последний момент он понял, что не сможет, так бывает, если собираешься расстаться с жизнью. Страх накрывает волной в самое неподходящее время, — спокойно ответил Титов.

— Хм, если вы так считаете, — произнесла Анна, но по ней было видно, что ее не убедили.

— Подписание пришлось перенести на завтра. Чтобы не волновать общественность, нужно уложиться в рамки празднования Дня объединения. Однако после этого мы задержимся на день или, может, два.

— Вы снова хотите меня куда- то пригласить?

Анна обладала удивительной способностью в самый важный момент бить точно в цель, разрушая все этические барьеры. И этому сложно было противостоять.

— Да, я бы хотел, чтобы мы посетили…, — его слова прервал телефонный звонок. Константин встал из- за стола, вытащил из пиджака смартфон и ответил.

Звонил тот самый капитан СГБ.

— Господин, как вы и приказывали, полковник Хаябуса готов к допросу.

— Хорошо. Я буду у вас через полчаса, — произнося это, Титов посмотрел на Анну и почувствовал досаду.

Девушка все так же сидела на полу за столом, пролистывая отчет в планшете.

— Мы обязательно найдем время на ваш отчет.

— И на ваше приглашение, — улыбнулась она, забирая устройство со стола.

— Точно, — сдержанно ответил он.

Девушка вышла из номера, и лишь спустя несколько секунд Титов понял, что сопровождает ее взглядом. На его счастье, Беккер не обернулась даже когда зашла в лифт. Генеральный директор очень пожалел, что упустил этот момент домашнего уюта, ведь в следующий раз Анна вновь предстанет перед ним в деловом наряде. Смена обстановки никогда не была ему по душе, а атмосфера не располагала к спокойствию и отдыху, но все же он был рад тому, что одиночество отступило ненадолго.

Генеральный директор отправил сообщение водителю, и через пять минут машина была готова. Минуя все светофоры и рассекая плотный дорожный трафик, Константин оказался в управлении СГБ западной части района Синдзюку.

Здесь управление, в отличие от австралийского, не напоминало крепость: совсем наоборот, в деловом центре города оно едва ли выделялось среди стеклянных небоскребов, разве что вмещало в себя меньше десяти этажей и если бы не скромная вывеска в углу из подсвеченных синим иероглифов и герба службы, определить его принадлежность было бы невозможно.

Откуда- то со стены соседнего здания на Титова вновь смотрело лицо Императора. Похоже, тот пользовался огромной популярностью среди граждан.

Не успел Константин выйти из машины, как его встретил целый отряд патрульных. Мужчины в привычной уже синей форме тут же сделали короткий поклон.

— Капитан службы гражданской безопасности Татибана Мусаси! — отчеканил мужчина во главе строя, — буду сопровождать вас в управлении и отвечать за вашу безопасность.

Приземлившиеся через мгновение гвардейцы переглянулись. Кто знает, может быть под забралами их шлемов отражалось недоумение.

— Благодарю, капитан, — директор проследовал вперед, один из сотрудников открыл ему двери.

Весь первый этаж занимал вестибюль, в одной половине, отгороженной лентой со столбами принимали обращения граждан, в другой — сконцентрировались сотрудники управления, принимая вызовы и обрабатывая доклады. В целом атмосфера была очень шумной, а если бы Константин попытался прочесть мысли присутствующих, непременно бы заработал мигрень до конца дня. Однако вся эта суета показывала, что все работает и не останавливается, а во время празднования, как он и говорил, люди трудятся еще усерднее. Особенно те, что обеспечивают порядок.

Лифт управления был скромен, а потому кроме Титова и капитана в нем никто не поместился.

— Хаябуса что- нибудь говорил? — обратился директор к сотруднику СГБ.

— Нет, господин. Мы не начинали допрос, как вы приказали.

— Хорошо, — хмуро бросил он в ответ, уже настраиваясь на предстоящий допрос, пока лифт неспешно полз вверх, — я побеседую с полковником, пока не беспокойте нас.

Мусаси хотел что- то ответить, но в итоге промолчал, уступая Титову дорогу в открывшийся коридор.

Во втором этаже размещалось две допросные и брифинговый зал. Все, как и полагалось, было выполнено в минималистичном стиле. Пол покрыт ковролином, под потолком висели неяркие люминисцентные лампы, а две идентичные допросные комнаты скрывались от любопытных глаз тонированными стеклами.

«Хотя бы не стыдно», — удовлетворенно подумал капитан, обводя коридор взглядом, куда более внимательным, чем генеральный директор.

Но Константина куда больше интересовала цель визита, а не окружение. Наконец, Татибана остановился у второй допросной. До генерального директора донеслись — сперва слабо, но потом все более явственно — мысли Хаябусы с той стороны двери.

Лишь одного взгляда Титова хватило капитану, чтобы он приложил карту к электронному замку, а сам сделал шаг назад, не собираясь следовать за генеральным директором.

— Если понадобится какая- то помощь, я буду здесь, господин, — заверил сотрудник.

Где- то вдалеке уже слышались тяжелые шаги телохранителей Константина.

— Моим людям тоже передайте, чтобы оставались снаружи, — произнес Константин, на что Татибана отреагировал простым кивком.

Титов открыл разблокированную картой дверь и вошел внутрь, преодолев последнюю преграду между ним и теперь уже арестованнымполковником.

Последний сидел на простом металлическом стуле и сверлил вошедшего взглядом. Мысли Хаябусы почти кипели, но директор не спешил изучать их.

Принцип прост: сперва послушать, что арестованный скажет сам, а уже потом начать изучать его мысли. Так сложится еще и понимание, что он за человек.

— Добрый день, полковник, — спокойным тоном начал Константин.

Мечущийся взгляд ОПЗМовца бегло изучил комнату: искал оружие? Безрезультатно.

— Вы собирались всё высказать, если я не ошибаюсь? — сухо произнес генеральный директор, — и как сейчас ощущения? Неужели, стало легче на душе? Сомневаюсь.

Хаябуса молчал, злобно нахмурившись. Не нужно было владеть телепатией, чтобы осознать: никакого раскаяния в душе ОПЗМовца не предвиделось.

— Попробую еще раз, с другой стороны, — сейчас Константин не чувствовал в себе привычной выдержки. Необязательно одиночное выступление этого офицера как- то связано с его подозрениями о том, что в ВАЧС зреет некий заговор. Совершенно необязательно. Но даже такое совпадение настораживало.

— Как вы меня нашли в том ресторане? — вопрос был задан напрямую. Об этом директор размышлял еще в дороге. Даже если предположить, что его переход с бронированной охраной от аэропорта до торгового центра привлек внимание всех, кто находился рядом, то даже в этом случае не примечательно ли, что именно там оказался человек, жаждущий лично высказать недовольство владыке Организации?

Хаябуса упрямо молчал. На его лбу напряженно пульсировала вена, а по лбу катилась одинокая капля пота, но мужчина до сих пор не произнес ни слова, лишь изредка потирал руки, звякая цепями наручников.

— Вы определенно меня ждали, так? — продолжал Титов, — почему? Кто дал такую информацию?

Полковник молчал. Он поднял голову, и их взгляды скрестились:

«Злишься? Беспокоишься?» — проскользнула в нем легкая насмешка, — «О наших проблемах или о своей шкуре?»

Константин сжал зубы:

— Мне некогда играть в эти игры, — процедил он, окончательно теряя терпение. Видно, привычный подход здесь неприменим.

Дар, словно копье, врезался в память полковника, и все его мысли легли перед Титовым, как раскрытая книга. Константин позволил себе заглянуть еще глубже, ощутить все от первого лица, чтобы полнее понять этого человека.

Вот он вернулся во главе уцелевших остатков своего полка в расположение армии. Выжившие стали героями, которые несмотря ни на что и на огромные потери выполнили стратегически важную задачу, а потому направились на прием к самому императору Японии, но разве это могло погасить боль утраты?

Какой военачальник смирился бы с потерей большей части своих людей — достойных и преданных идеалам Организации солдат, которые не смогли вернуться домой из- за каких- то бюрократических затруднений?

Никакой.

И на том самом приёме офицер не выдержал. Забыв на мгновение обо всем, выплеснул то, что лежало на душе. Уже готовый ответить по всей строгости, он неожиданно получил понимание. Сам наследник правящей династии обратил внимание на страдания военачальника.

Услышав историю Хаябусы, император признал, сколь трудна передача указаний через множество инстанций в огромном Секторе. Но заметил: лишь одно лицо во всей державе может решать подобные вопросы. То самое, которое вот- вот прилетит для подписания Договора.

И это самое лицо вынырнуло из водоворота воспоминаний полковника. Константин сделал глубокий вдох и пришел в себя.

Значит, все тяготы, выпавшие на долю этого полководца, уже дошли до императора. Можно сказать, что именно он и направил Хаябусу навстречу генеральному директору. Осознанно или нет? Конечно, этого не знал ни Титов, ни полковник, сейчас непонимающе осматривающийся по сторонам.

— Что это было? — первые слова, которые вырвались у ОПЗМовца за время визита посетителя.

Но теперь уже Константин предпочел сохранить молчание. Не обращая внимания на оклики военачальника, директор покинул комнату.

— Мы закончили, — сообщил он молчаливому Татибане, который терпеливо ждал в коридоре.

— С ним по всей строгости? — уточнил капитан, — или же выяснилось что- то смягчающее?

Последний вопрос вырвался у сотрудника неожиданно даже для него самого. Татибана тут же осекся, будто стиснутые челюсти могли заставить слова исчезнуть, раствориться в воздухе.

— С ним по справедливости, — спокойно ответил Титов, — лишь то, что положено.

— Я понял, господин, — поспешил согласиться капитан.

Константин не стал тянуть. Сперва он собирался направиться сразу в императорский дворец, но чуть погодя решил заехать к главе ЦУС. Было бы глупо бросаться от одного угла к другому, не разобравшись в ситуации как следует. А Джин- Хо мог бы ввести в курс дела полнее, чем сухие сводки в сети.

Сопровождаемый гвардейцами, генеральный директор добрался до автомобиля и указал пункт назначения водителю.

— Господин, — неожиданно сообщил тот, — я тут посмотрел. Улицы забиты. Я бы посоветовал вам добраться от Управления по воздуху. Мы просто не протолкнемся!

Титов поднял взгляд и убедился в правоте мужчины. За время его визита проспекты в самом деле успели наводниться автомобилями.

Конец рабочего дня. Город, живущий по строгому режиму, подчинялся регламенту со скрупулезной точностью.

— Согласен. Выдвигайтесь к ЦУС, оттуда поедем с вами.

— Понял, — коротко кивнул водитель, начав медленно разворачивать автомобиль.

Титов же выбрался на крышу Управления СГБ, где по приказанию услышавшего разговор капитана уже готовился ко взлету служебный вертолет.

Отлично. Так получится даже быстрее. Закрыв дверь в изолированную от шума винтов кабину, Константин набрал номер Джин- Хо и предупредил о своем визите.

Центральное управление сектора находилось на противоположном конце города в районе Кото и было отделено от острова несколькими разводными мостами и представляло собой скорее плавучую крепость, чем привычное глазу обывателя здание. Оно было размером с порт крупного города (которым когда- то и было это место) и включало в себя несколько подсистем, которые соединялись множеством переходов, собираясь в лабиринт, однако лишь на первый взгляд. Сотрудники управления и частые его гости легко ориентировались в указателях и точно знали дорогу в нужный отдел, а при необходимости — путь к эвакуации.

Титов вновь нашел замечание водителя дельным, с высоты полета он видел как управление вновь отстыковывалось от острова, воды Токийского залива бурлили, поднимались переборки, выплескивая лишние потоки, комплекс начинал медленно продвигаться в сторону.

— Патрульный вертолет СГБ, приказываю вам выйти на связь! Вы находитесь в воздушной зоне Центрального Управления Сектора, ваш маршрут патрулирования не пролегает в этом районе, — донесся резкий голос оператора в наушниках у Константина. Тот опустил микрофон, жестом приказав пилоту ничего не делать.

— Говорит генеральный директор, код подтверждения один- четыре- восемь- ноль- ноль- один- девять.

— Код принят, — ответил оператор уже спокойнее, с нотками растерянности.

— Прошу разрешения на посадку для встречи с начальником управления. Он знает.

В ответ лишь тишина, но Титов знал, его запрос уже обработан и к его исполнению принимаются меры.

— Ваша посадочная площадка — номер четыре. Господин Ён вас встретит, — произнес оператор и тут же отключился.

Вертолет медленно стал снижаться, нужная площадка тут же подсветилась. По всему комплексу гуляли ветра, от которых вся кабина дрожала, на мгновение Константину показалось, что пилоту тяжело было управлять машиной, но лишь на одно мгновение. Они стали снижаться, а из открывшихся ворот, ведущих к площадке вышла небольшая группа во главе которой стоял чуть ссутулившийся мужчина.

Вертолет СГБ приземлился на выделенную желтыми огнями площадку, винты подняли еще больший ветер, растрепав волосы и взметнув пиджаки небольшой делегации. Титов вышел только после полной остановки воздушного судна, и как только нога его ступила на землю тут же погасли сигнальные огни и включились прожекторы.

Джин- Хо Ён, невысокий мужчина с длинными седыми волосами, проживший уже больше полувека стоял в окружении своих людей, опираясь на толстую металлическую трость с медным круглым наконечником. Колени его чуть подкашивались, а походка, когда он направился к Константину, чтобы его поприветствовать, казалась чуть аляповатой, но все это не было результатом возраста, а травмы — мужчина за всю свою долгую службу в Вооруженных Силах Организации стер коленные суставы, место которых теперь занимали протезы.

Титов не стал заставлять Ёна делать лишние шаги и пошел к нему навстречу, остановившись друг напротив друга руководители поклонились, а затем пожали руки.

— Как я рад вашему визиту, господин, — проговорил начальник управления по- корейски чуть тараторя, — хотя вы попали как раз под испытание ходовых двигателей.

— Эта радость взаимна, — с некоторый тяжестью ответил Константин, — хотя повод у меня приехал довольно мрачный.

— Вам тяжело? — спросил мужчина, слегка улыбнувшись, — я достаточно прожил в Токио, чтобы спокойно говорить по- японски.

— Нет нужды, — Константин тут же использовал Дар, чтобы получить знания о языке напрямую от носителя. Хоть он и практиковался, но времени в совершенстве освоить все диалекты многонациональной ОПЗМ не было физически, пришлось немного позаимствовать мастерства у присутствующих. К счастью, Джин- Хо также сопровождали корейцы, — я привыкну в процессе нашего общения.

— Уже гораздо лучше, — как- то подобострастно ответил начальник управления, — простите мне мою дерзость, господин. Я скучаю по дому, но редко там бываю. И таким образом создаю для себя частичку атмосферы родины.

— Я все понимаю, — холод уже понемногу начинал одолевать Константина. Его костюм защищал от пуль, но не от низких температур. Кроме всего прочего, вечернее небо сделалось пасмурным и мелкая морось накрыла всех.

«Внимание! Комплекс набирает ходовую скорость. Просьба весь персонал покинуть внешний периметр! — прозвучал механический женский голос. На счастье генерального директора, — внимание! Комплекс набирает ходовую скорость. Просьба весь персонал покинуть внешний периметр!»

— Прошу, следуйте за мной, — Джин- Хо поковылял в сторону ворот, сопровождавшие его лица даже не представились, что несколько насторожило Титова, но когда рядом с ним приземлились его телохранители, ему стало несколько спокойнее.

Когда массивные металлические двери закрылись за ОПЗМовцами они проследовали вглубь комплекса, пересекая казармы местного гарнизона. Солдаты отрывались от своих повседневных занятий: тренировок, учебы и даже трапезы, вытягивались в полный рост и вскидывали кулаки, сопровождая группу все также во главе с начальником управления, который, несмотря на все затруднения показывал приличную скорость. Константину пришлось поднажать, чтобы успеть за ним и поравняться.

— Я вновь прошу прощения за все это, — он описал тростью полукруг, призванный охватить помещение, — как только пришел сигнал о вашем прибытии я как раз находился здесь на проверке и рассудил, что ближе всего будет встретить вас на площадке неподалеку. Уверяю, вскоре мы окажемся в более привычной вам деловой части управления.

— Я не испытываю дискомфорта, — ответил Титов. Сейчас его интересовал только вопрос, который он собирался обсудить, — господин Ён, я должен с вами обсудить нечто важное и лучше бы без посторонних. Это можно устроить?

— Конечно же! — с готовностью ответил ОПЗМовец. Миновав казармы они снова оказались в лифте, куда более массивном, чем тот, что был в управлении СГБ, вся группа без труда поместилась в нем. Створки схлопнулись, кабину чуть качнуло, начала набираться скорость.

Спустя всего несколько минут перед ними открылась другая часть Управления, должно быть, центральная, где и проводил основную массу своего времени Джин- Хо. Она представляла собой многоэтажное здание со множеством открытых остекленных офисов и кабинетов, выстроенных строго и однообразно, а потому сложно было отличить, принадлежало ли рабочее место обычному сотруднику или руководителю.

Делегация покинула лифт, прошла по короткому коридору мимо нескольких открытых рабочих пространств, свернув к кабинетам. Константин приметил небольшие черные камеры в углах.

Всего через несколько шагов навстречу всем идущим вышло двое человек в идентичных латах как те, что носили телохранители генерального директора. Альфа- гвардейцы обменялись взглядами между собой. Вновь появившиеся подняли бронированные забрала, показывая лица сквозь стекла шлемов, затем спешно вскинули кулаки в приветствии.

Джин- Хо дважды стукнул тростью по кафелю, двое мужчин его сопровождавших сначала открыли дверь в один из кабинетов, после чего поклонились и оставили их. Сначала в помещение вошли солдаты, бегло осмотрев окружающую обстановку, и только после короткого кивка одного из защитников Джин- Хо, начальник управления позволил генеральному директору и себе зайти.

Гвардейцы закрыли дверь, послышался щелчок магнитного замка, после чего разместились по углам.

— Теперь мы в полностью защищенной атмосфере, — резюмировал Джин- Хо, глядя на черное широкое кресло, — я могу присесть? Ноги устали.

— Да, — коротко ответил генеральный директор. Весь этот переход и чехарда с персоналом несколько утомили его, он чувствовал, что время уходит.

Он сел на диван напротив начальника управления. Джин- Хо тут же поставил на небольшой журнальный столик черный чайник и две пиалы, разлив по ним зеленый чай. Приятный аромат трав наполнил комнату.

После первого глотка Константин коротко изложил начальнику управления свои опасения и ту информацию, которую удалось выяснить к текущему моменту, упустив во всем этом роль Анны. Эта информация была ни к чему Джин- Хо.

Мужчина изменился в лице, с него исчезла степенность, сначала сменившись негодованием, а позже — печалью. Именно маска печали застыла на лице ОПЗМовца.

— Господин, я очень сожалею, но я действительно находился в описанной вами ситуации, «сверху» мне отвечали, что ваше внимание привлечено и работа ведется, а потому я даже не смел…, — он сделал глоток чая, — но если дело действительно обстоит так, как вы сказали, и это заговор — мне следует тут же подать в отставку за то, что пропустил такое.

— В этом нет нужды, куда как лучше объединить усилия в борьбе с проблемой.

Джин- Хо кивнул.

— Вы упомянули, что Император дал некоторые наводящие указания Хаябусе относительно вас и того, как нужно поступить. Сожалею, но я давно не общался с Его величеством. Молодой наследник покойного Великого Императора Кандзи пока еще не слишком интересуется политикой, предпочитая ей социальную сферу жизни государства. Я слышал, ваш заместитель ведет с ним активную переписку, ему даже случалось гостить во дворце.

Интересный факт, подумал Константин, может пригодиться в будущем.

— Кроме того меня искренне удивляет поведение полковника Хаябусы. Он выдающийся пехотный военачальник и мой боевой товарищ, мы не раз и не два участвовали с ним во многих битвах, еще пока я служил в ракетных войсках Сектора. Чтобы довести его до такого беспамятства и дерзости нужно надавить на больные точки, неужели Его величество так и поступил? — Джин- Хо легким движением сдул пар, поднимавшийся от пиалы и отпил чая, замолчал, смакуя его несколько секунд, а затем продолжил, — интересно, зачем Императору привлекать к себе внимание таким образом?

— Император не думал быть обнаруженным. Я склоняюсь к тому, что он надеялся остаться неузнанным, поскольку полковник намеревался покончить с собой, но я его остановил, — Константин заметил, как на лице Джин- Хо появилась гримаса неприязни.

— Вот дурак…, — зло проговорил начальник управления, — предстань он передо мной… Он жив, господин?

— Да, его накажут, но справедливо.

Джин- Хо удовлетворенно и с благодарностью кивнул.

— Он хороший человек и очень предан Организации.

— Я это увидел, но вместе с тем его поведение и поведение молодого Императора внушает мне определенные опасения. Может быть это и не является плодом заговора, а всего лишь совпадением, но я не верю в случайности, господин Ён.

— Думаю, нам вместе следует нанести Его величеству визит. Нашу безопасность в случае непредвиденных обстоятельств обеспечит моя рота альфа- гвардии, — Джин- Хо кивнул в сторону телохранителей напротив двери, — мне очень интересна сложившаяся ситуация, но я уверен, что возникло недопонимание. Что же касается затерявшихся обращений областей, я дам поручение своему заместителю отследить цепочку движения этих запросов.

— Попросите его поработать с моим специалистом, — Константин отправил Джин- Хо сообщением номер Анны.

Мужчина кивнул.

— Отправимся, как только закончатся все тесты, — после этих слов здание загудело и загрохотало.

— Что это? — чуть плотнее чем следовало бы сжал подлокотник Константин.

— Внутренние шумы. Охлаждение, турбины и прочее. Мы работаем над полной изоляцией, — Джин- Хо улыбнулся и чуть пристукнул тростью по полу, — а пока, может быть, я помогу вам побольше узнать о нашем Императоре?

Конец тестов был не так далек, как Константин себе представлял, между тем Джин- Хо, продолжая угощать своего гостя вкуснейшим чаем делился своими наблюдениями об императорской персоне.

Константин хорошо знал отца нынешнего Императора: Кииоши Кандзи, после прихода Организации к власти генеральный директор проявил почтение к семье правителя и не стал как- либо оспаривать его статус в стране. Тем более, что Кииоши показал себя человеком весьма предусмотрительным, старательным и дисциплинированным. И пусть управление Сектором осуществляло Центральное управление, Император старался всячески способствовать благотворной политике ОПЗМ, чем завоевал уважение Титова. Они виделись настолько часто, насколько это позволял график.

Теперь же наследник покойного Императора вел другой курс, хотя и пока что никак не противоречащий намерениям Организации. Тем не менее, следовало также расспросить Павла о его «друге по переписке».

Джин- Хо добавил, что Ичиро был единственным ребенком в семье, а кроме того очень рано унаследовал престол — до своего совершеннолетия, а потому все время полагался на советников, хоть и рос довольно смышленым юношей, очень тяготеющим к народу.

Константин вспомнил, что во время своего прибытия в Токио видел лицо Императора почти повсюду: от плакатов до новостных роликов, транслируемых экранами на зданиях. В народе его очень любили. Выделился Ичиро своей широкой социальной политикой: продолжал уравнивание доходов и положения населения, не позволяя многим главам крупных промышленных объединений (дзайбатсу) слишком выходить за рамки дозволенного и заставляя их куда больше внимания уделять рядовым сотрудникам. Кроме того, он очень много вкладывал в инфраструктуру областей и развитие отдаленных регионов, а кроме того часто оказывал помощь беженцам из приграничных к мятежному Востоку территорий.

Что же касается непосредственно личности, то Джин- Хо заметил, что помимо официальных мероприятий, Ичиро почти не покидает своего дворца, всех принимает там, а кроме Павла, ни о каких его близких и друзьях неизвестно. С тех пор, как его отец умер от раковой опухоли, от матери молодой человек отдалился, она с тех пор редко бывала во дворце и жила неподалеку в Токио в районе Сетагайя- ку, у нее была небольшая усадьба.

Так что в целом можно сказать, что Император человек относительно замкнутый. Джин- Хо и его люди видели его лишь в компании советников, которых у него было не меньше десятка, бывшая свита покойного Кииоши вместе с наследством перекочевала к Ичиро.

— Дельные советы — это всегда хорошо, — задумчиво проговорил Константин, — если только они не преследуют тебя ежечасно. Как вы думаете, сильно ли Император зависим от своих советников?

— Это мне неизвестно, господин, — с досадой ответил Джин- Хо, постукивая пальцем по наконечнику трости.

— Мне лучше многих известно, что в окружении могут оказаться ненадежные люди, поэтому нам стоит быть начеку.

— Соглашусь с вами.

После этих слов шум стих, платформа тем временем пристыковалась к причалу, но уже на другой стороне острова. Титов тут же встал с кресла.

— Если я верно угадал ваши намерения, то напомню, что приличия обязывают предупредить Его Величество о нашем визите, — поспешил сказать начальник управления.

— Господин Ён, мы не знаем, кто наш враг и как он связан с Императором, а потому лучше не делать таких опрометчивых шагов.

— Как, например, двум главным лицам явиться в предполагаемое логово противника одновременно? — ехидно улыбнулся мужчина.

— Нас защитят ваши люди, — ответил Константин, — в своих я начинаю немного сомневаться. Кроме того, если Император имеет какие- либо злые намерения, он не сможет их от меня скрыть. Как думаете, не слишком поздно для визита? — Титов взглянул на часы, они показывали семь. Для него еще вполне рабочее время. А что же насчет других?

— Думаю, Император нас не ждет, — осторожно ответил Ён.

— Это и хорошо. Сделаем вот как, вместе с телохранителями отправляйтесь по воздуху первым и все подготовьте, оцените обстановку. Я тем временем доберусь на машине.

— Как прикажете, господин, — кивнул начальник управления.

Константин покинул плавучую крепость, предварительно сообщив водителю, где его нужно встретить. Между тем, погода и не думала улучшаться: мелкий сумеречный дождь превратился в настоящий ливень, а зонта генеральный директор не взял. Прежде чем окончательно промокнуть до последней кевларовой нити, он успел сесть в машину.

— Едем в императорский дворец, — приказал Титов и достал смартфон.

— Если не ошибаюсь, у тебя уже поздний вечер. Интересно! — восторженно ответил Павел по телефону, — чем могу? Неужели, успехи на любовном фронте?

— С этим придется подождать, открылись новые детали по возможному заговору в ВАЧС. Я узнал, что в этом замешан Император.

— Ичиро? — искренне удивился заместитель, — каким образом?

— Пока не знаю, что- то мне подсказывает, что он не зачинщик, но об этом я узнаю после личного визита. Ты можешь рассказать о нем что- то полезное? К слову, ты не упоминал о том, что он твой хороший знакомый.

— Ты не спрашивал, к тому же мы в основном переписываемся, у нас во многом схожи взгляды, хотя Император еще молод и много что максимализирует. Но парень славный и толковый.

— Понятно, все о нем хорошо отзываются. Это и настораживает.

— Ты сам не привык к хорошему отношению и в других тебе это не нравится.

— Сейчас не до этого. Я встречусь с Императором, прочту его мысли, а если все пойдет хорошо, то и мысли советников, тут все и станет ясно. Сразу же возьму их под контроль, а как только раскроется суть заговора…решу, что делать, — Константин заметил, что для него конечная цель остается скрытой. Что это? Попытка свержения строя? Привлечение внимания директора с целью от него избавиться? Что, если враг предугадал его шаги, и дворец является капканом? Опрометчиво ехать туда, пусть даже под защитой альфа- гвардии.

В то же время это может оказаться домыслами, а пока его люди добудут информацию — пройдет время, и далеко не факт, что она окажется достоверной. Тогда как люди, не знающие о его Даре, совершенно не пытаются скрывать свои мысли.

Что же лучше? Опасный, но верный путь или же спокойный, но сомнительный? Константин предпочел не выбирать, вместо этого он решил сделать так, чтобы опасный путь перестал быть таковым.

— Я бы не советовал тебе туда лезть, но ты сам знаешь, как лучше.

— Спасибо, — ответил Константин.

Он собирался было отключиться, но почему- то решил, что Павел сделает это сам. Однако спустя даже несколько секунд в трубке слышалось дыхание сводного брата.

— Ты еще на связи? — поинтересовался Титов.

— Конечно. Я не уйду, пока не услышу, как все прошло с Анной.

Константин кратко пересказал события обеда и уже третьей неформальной беседы с девушкой. Событий набралось всего на две минуты.

— Какой прогресс! — воскликнул Павел радостно.

— Твой сарказм сейчас неуместен и порядком раздражает.

— Ни доли сарказма. Ты наконец- то стал вести себя, как нормальный человек. Да, пусть сначала вам помешал камикадзе, а потом работа, но контакт налажен, я точно это знаю. И ты должен знать.

— Сомневаюсь.

— Не стоит. Продолжай в том же духе, не останавливайся. Так, э- э- э, вторая линия по работе. Наша беседа закончена?

— Да, пожалуй.

— Отлично. Счастливо.

Заместитель повесил трубку. Титов еще какое- то время держал смартфон в руках, думая, не позвонить ли Анне. А зачем? Он хотел уточнить, что удалось узнать о Хаябусе, чтобы дополнить свои данные, однако глубже погружаясь в эти мысли, Константин начинал осознавать, что это мелочи, и на самом деле ему просто хотелось услышать ее голос.

Глава 4. Его Величество

Константин так и не решился набрать номер и просто отправился ко дворцу. К его приезду с ним тут же связался один из бойцов альфа- роты начальника управления и сообщил, что периметр оцеплен. И действительно, на зданиях вокруг можно было заметить силуэты в броне. Несколько гвардейцев пересекли мост, ведущий ко входу, и заняли позиции там.

Императорский дворец был поистине монументальной постройкой: возведенный больше сотни лет назад, он до сих пор имел прекрасный вид без единого отпечатка старины. Архитектура сохраняла дань традициям, бережно сочетая классические черты японского стиля с современными необходимостями. Машина с ним пересекла деревянный мост, провозя генерального директора через Внешние сады, усаженные прекрасными и редкими породами деревьев с раскидистыми кронами.

Автомобиль остановился, Константин открыл дверь и ступил на асфальтовую дорожку. Телохранители вели его к самому зданию дворца через цветущие и благоухающие кустарники, разноцветно украшающие подходы ко двору Императора. Он чувствовал себя неуместным посреди всей этой красоты, однако не позволял яркому фасаду сбить себя с толку.

Рота Джин- Хо рассредоточилась по всей площади комплекса, также оцепив здания Императорского управления и храм. Все это больше походило на захват, чем на визит вежливости. И о негативной или хотя бы просто недоуменной реакции монаршей персоны свидетельствовало то, что сам Император Ичиро Кандзи стоял у входа в свою резиденцию, окруженный свитой из приближенных. Мужчины стояли на улице под дождем в кимоно и сандалиях, прикрытые зонтами, услужливо предоставленными прислугой и охраной.

На фоне высоких закованных в броню защитников генерального директора (и начальника управления) охрана императора, предпочитавшая строгие классические деловые костюмы с галстуками, выглядела не впечатляюще. Однако Титов снова не позволил себе никого недооценивать, мысленно приказав трем сопровождавшим его альфа- гвардейцам быть начеку.

Император Ичиро предстал перед ним в богато расшитом шелковом кимоно, украшенном узорами императорской семьи и подвязанным плотным золоченым поясом. Лицо молодого человека, несмотря на обстановку, было свежим и бодрым, а взгляд изучал окружение.

Подле него, выделяющийся на фоне свиты, стоял Джин- Хо. Мужчина тут же обернулся к генеральному директору вместе со всеми, а за мгновение до того беседовал с Императором, покорно склонив голову.

Константин оказался наконец перед монаршей персоной и прежде всяких слов сделал короткий поклон. Император не стал показывать характер и поступил также.

В мыслях собравшихся царил полный хаос, советники не понимали, что происходит, и испытывали дискомфорт от дождя и холода. В этом вихре напряжения выделялось всего два сознания: Джин- Хо и Ичиро. И если первый изначально следовал по указанию главы Организации, и беспокоиться ему было не о чем, то спокойствие второго внушало некоторое уважение.

«Нужно принять его как положено, несмотря на поздний час и внезапность визита», — думал молодой Император.

— Приветствую, Ваше Величество, — коротко произнес Константин.

— Господин директор, — кивнул Император, — почту за честь показать вам дворец, — он тут же повернулся и свита его мгновенно расступилась.

Император дождался, пока генеральный директор поравняется с ним, после чего неспешно пошел по ступеням к главному входу во дворец. Молодой человек был на голову ниже Константина, однако держался гордо, показывая свой статус, который ОПЗМовец пообещал признавать.

— Могу я поинтересоваться, чем вызван ваш визит и все эти…, — молодой человек обвел рукой окружение, — меры предосторожности?

— Конечно. Я прибыл выяснить обстоятельства инцидента с полковником Хаябусой. Не так давно я стал объектом его, скажем так, акта самовыражения. И после короткого допроса мне удалось выяснить, что его порыв в той или иной мере был направлен вами.

Они медленно шли по ступеням, приближаясь к золоченым воротам. Император не спешил с ответом, но Титов не ждал от него слов, мысли говорили вместо самого Ичиро.

«Полковник предпринял очень рискованный шаг и привлек совершенно ненужное внимание, — думал молодой Император, — теперь мне придется за это ответить».

Неожиданно Ичиро остановился, повернувшись к Константину. Они стояли перед самым входом во дворец. Молодой человек низко поклонился, после чего произнес:

— Прошу прощения, господин директор. Пусть полковник неверно истолковал мои слова, но произнес их я, а потому должен держать перед вами за них ответ.

Титов положил руку на императорское плечо, заставив одного из советников вздрогнуть, как бы невзначай коснувшись большим пальцем виска Ичиро, получая возможность для более глубокого анализа его мыслей.

Все остальные в этот же момент замерли. Трюк очень затратный, но в то же время эффективный. Для них пройдет не больше мгновения, а кроме того, воспоминания даже об этом миге сотрутся из головы всех присутствующих, пусть и в небольшом радиусе.

После этого останется только не упасть в обморок. Но он же не зря тренировался.

Вместе с Ичиро он перенесся в тот момент, на церемонию награждения и чествования героев Организации. Закрепив блестящий остроконечный орден на груди полковника Император Кандзи сделал поклон и произнес, что гордится им. Момент прошел будто бы на ускоренной перемотке. Все быстро перенеслись в широкий обеденный зал, куда пригласили лишь высшее командование и отличившихся офицеров. И как обычно, горячительные напитки вместе с адреналином сделали свое дело: вместо тоста полковник Хаябуса неожиданно произнес.

— Ваше Императорское Величество, — говорил он сильно сжимая кулаки, — я не могу спокойно праздновать, не могу наслаждаться победой, потому что она далась мне так дорого и так глупо, — он мигом опустошил свой маленький стакан, — указания из Штаба Сектора задержались, проходя через несколько областей из- за того, что они разрознены. Мы потеряли пять минут. Всего пять минут и три сотни жизней. Я не могу праздновать, — тут же полковник с силой бросил стакан на пол, и тот разлетелся на маленькие осколки.

Старшие офицеры тут же вскочили со своих мест, но Император не двигался, его взгляд, которым видел и Константин, замер на Хаябусе.

— Ваше Величество, думаю, стоит обратить внимание на убитого горем человека, а не карать его, — произнес в правое ухо неизвестный голос.

Кто это? Повернись?

Но воспоминания было лишь фильмом, в сценарий которого невозможно внести изменения. Очевидно, что кто- то из советников подсказал Ичиро, как действовать, потому что он сам был поражен и первые несколько мгновений не знал, что ответить. Император и сам не планировал сначала никого наказывать, им двигало желание хотя бы понять, в чем причина и о какой такой разрозненности говорит Хаябуса.

— Господин Хаябуса, я требую, чтобы вы успокоились и более не вели себя подобным образом в присутствии Императора, — произнес Ичиро, поднимаясь со своего места.

Полковник медленно сел на колени, не глядя ему в глаза.

— Однако я хочу разделить вашу боль и помочь в сложившейся ситуации настолько, насколько это возможно.

— Скоро День Объединения, — произнес все тот же голос, — нас уже оповестили о визите генерального директора. Он состоится послезавтра.

Император чуть повернулся в сторону советника, но его взгляд выделил лишь темно- синий край пиджака.

— Вам следует обратиться с этим вопросом напрямую к генеральному директору, — произнес Ичиро, а полковник тут же оживился, — добавьте при этом, что действуете от моего имени.

Справа от Императора кто- то обреченно вздохнул.

Повисла тревожная пауза. Гости больше не притрагивались к еде и напиткам, кто- то изредка посматривал на Хаябусу, не решившегося поднять взгляда.

— Господин Хаябуса прав, — прервал молчание Император, — мы люди Организации и нам не следует громко праздновать победу. Куда как правильнее будет почтить подвиг его людей. При том сдержанно скорбя об их ушедших жизнях. Поднимем последний бокал, а потом прекратим ужин. За героев.

— За героев! — один за другим проследовали возгласы офицеров.

Император кивнул, после чего все гости как один поднялись со своих мест и стали расходиться. Мимо Ичиро прошел тот самый мужчина в синем костюме, он направился к Хаябусе, однако Императору вновь не удалось разглядеть его, ведь Кандзи отвлек беседой другой советник. Не оставалось сомнений, что эта персона как- либо причастна если не к заговору, то уж точно к поведению Хаябусы. Однако степень вовлеченности Императора в это еще предстоит выяснить.

Константин снова вернулся в реальность. Он почувствовал, как выросло давление, все перед глазами закружилось, большого труда стоило удержаться на ногах. А остальные, как он и предполагал, шли как ни в чем не бывало.

— Вы больны, господин? — поинтересовался Император.

— Нет, Ваше Величество, все в порядке, — борясь с подступающей тошнотой ответил Титов.

Они наконец- то проследовали во дворец. Здание насчитывало всего два этажа, однако компенсировало это широтой. Внутри было не меньше восьми залов, укрытых крышей и соединенных между собой прямоугольными коридорами. Убранство, как и полагалось Императорскому дворцу, было богатым и изысканным, стены украшались дорогими породами деревьев, скорее всего, из тех, что росли в саду, а кроме того — шелковыми занавесями. В тронном зале, что первым встречал гостей, не было ничего, кроме чистейшего узорчатого мраморного пола, резного трона с невысокой спинкой и обитого черной тканью, а также внушительных размеров золотой люстры, висящей под потолком и наполняющей зал теплым светом. Шаги Императора и его свиты, а также генерального директора и его охраны гулким эхом отдавались в стенах тронного зала.

Ичиро не позволил себе опережать генерального директора и не занял трона. Более того, он свернул в один из тех прямоугольных коридоров, проводя всех в другой зал, где в центре находился длинный деревянный стол со множеством стульев, а кроме того на стенах — портреты всей императорской семьи от самых древних эпох и до нынешних дней. Кандзи позволил генеральному директору занять место во главе стола, а сам сел по его правую руку, после чего свита заняла свои места, а охрана разместилась по периметру зала.

— Как я уже говорил, — произнес Ичиро, — я прошу прощения за действия полковника и хочу как- то искупить вину перед вами.

«Сравняют ли гвардейцы дворец с землей, если я скажу что- то не то?» — подумал Император.

«Хотя думаю, такого генеральный директор себе не позволит», — добавил он после небольшой паузы.

— Ваше Величество, — Константин положил руки на стол и сцепил их в замок, — дерзость этого инцидента меня волнует сейчас меньше всего. Как вам уже стало известно, все больше людей обращает внимание на разрозненность Восточноазиатского чрезвычайного сектора, что в условиях его постоянной военной опасности просто недопустимо. Но мне следует эту реакцию и внимание контролировать. Чтобы враг не узнал о наших проблемах, а потому так открыто заявлять об этом — опрометчиво. Кроме того, меня интересует ваше мнение по данному вопросу.

— Господин, я сожалею, но политика и бюрократия не являются моими сильными сторонами, а познания в военном деле — поверхностны. Я могу лишь сказать, что Япония, являясь административным центром Сектора, представляет собой наиболее развитый регион, а кроме того — благодаря выгодному расположению, является островком безопасности для многих беженцев, исходя из чего я бы сказал, что нужно укрепить ведущие позиции нашей области, расположив здесь и генеральный штаб Сектора, подчинив все войска нам, как и регионы следовало бы объединять не друг с другом, а в сторону Японии.

— Интересно, — проговорил генеральный директор, глядя в глаза Императору, — вам известно, почему я не стремлюсь стягивать все на одну единственную область?

— Полагаю, из опасений ее излишнего укрепления. Но я лишь предполагаю, — Ичиро говорил совершенно спокойно, словно уже не боясь навлечь гнев Титова.

— Все верно. Централизация является медалью, у которой две стороны. С одной, вроде бы Центральное управление действует с одного направления, организуя единый поток, и все каналы проходят через Японию, в то же время, если упразднить все региональные штабы в пользу вашего региона, остальные окажутся в невыгодном положении, полагаясь только на вас, а потому если вдруг в регионе станут действовать, скажем так, скрытые недружественные силы, им не составит труда нанести Сектору непоправимый ущерб путем захвата всего лишь одной области. Тогда как объединение регионов между собой создаст возможности для выхода из подобной ситуации, однако мы не нарушаем принципа унитарности, и все решения будет принимать Центральное управление Сектора, находящееся в Японии.

— Япония могла бы играть большую роль в судьбе Сектора, чем просто пристанище для здания Центрального управления. Мы — самый развитый регион.

— Джин- Хо? — генеральный директор перевел взгляд на начальника управления, тот сидел молча, лишь изредка постукивая тростью.

— Управитель Японии не выражал подобных мыслей мне. Похоже, что его устраивает нынешнее положение региона.

— Это лишь мое мнение, господин. Вы его спросили, а я счел уместным выразить свои мысли относительно судьбы Японии именно в момент празднования Дня Объединения, — внес ясность Император.

Мог ли Ичиро спланировать заговор, чтобы укрепить позицию Японии на фоне разрозненности остальных областей? Вполне возможно, но зачем? Император давно лишен власти еще до перехода страны под управление ОПЗМ, всем распоряжается управитель и начальник ЦУС. Какой в этом резон для Ичиро? Кроме того, остался еще один нерешенный вопрос.

— Последнее дело, и я вас покину, — Константин еще раз обратился к мысленному образу одного из советников Императора, но тот едва ли блистал деталями: синий деловой костюм, средний рост, черные, уложенные назад волосы, — кем является один из ваших приближенных, который носит синий костюм?

Послышались осторожные обсуждения остальных советников. Как выяснилось из их мыслей, синий был достаточно распространен в местной среде, и надевать костюм такого цвета доводилось едва ли не каждому из них.

— Он обычно занимает место по правую руку от вас, — Константин понимал, как мало деталей давал для опознания, но приходилось довольствоваться тем, что есть.

После этих слов Император удивился, не скрывая своих эмоций. Откуда генеральный директор мог знать такие подробности? Однако не стал слишком долго занимать себя подобными размышлениями и сосредоточился на ответе на заданный вопрос.

— Должно быть, вы говорите о Танаке. Танаке Годжо, — произнес Император.

Присутствующие зашевелились, но не более того. Похоже, что названного человека среди них не было. Так где же он?

— Он отправился к семье в Осаку, — ответил на мысленный вопрос Константина Ичиро, — его мать уже стара и больна, он изредка посещает ее, чтобы убедиться, что за ней ухаживают должным образом.

«Он мне не поверил», — подумал тут же Император.

— Хорошо, — неожиданно легко, даже для самого себя, ответил Титов.

Похоже, что здесь больше нет смысла задерживаться, причастность Императора к заговору остается невыясненной, но добытой информации более чем достаточно, чтобы приставить к нему наблюдение, а кроме того — послать людей за Танакой.

Он встал из- за стола, после чего его примеру последовали и все остальные.

— Надеюсь, между нами нет нерешенных проблем, господин? — спросил Император после этого.

— Ничего такого. Полковник уже ответил за свои действия, что касается всего остального — я разобрался, — Константин кивнул Джин- Хо, и они, сопровождаемые солдатами, последовали к выходу.

Никто не решился их проводить.

— Отправить кого- то за Танакой? — тут же поинтересовался начальник управления, как только они покинули дворец, оказавшись на ступенях. Дождь, наконец, прекратился, взору политиков предстало чистое освещенное искусственным светом ночное небо.

— И как можно скорее, пока до него не дошла весть о том, что его ищут, — ответил Константин.

— Мысли Императора показались мне немного дерзкими, — продолжал Джин- Хо, неторопливо идя по ступеням вслед за генеральным директором.

— В чем- то обвинять его еще рано, он неопытен, может быть, просто не так подобрал слова.

Константин спустился до машины, водитель открыл ему дверь.

— Танаку лично ко мне, но не будем устраивать встречу в гостинице. Лучше снова в управлении СГБ, там безопасно, — сказал Титов, садясь на место и закрывая дверь, — господин Ён, — произнес он через опущенное ветровое стекло, — будьте бдительны.

— Как прикажете, господин, — ответил мужчина с легкой улыбкой.

Наконец- то, сегодняшний день можно считать законченным. Константин уже думал о том, как устроится в кровати, а до того расслабит себя чашкой горячего чая. Он редко позволял себе подобные мысли, однако близость очередного заговора вкупе со всеми трудностями проведения Дня Объединения серьезно увеличили напряжение. Кроме того, Дар он применял чаще и сильнее, чем за все время до того, это тоже накладывало отпечаток. Усталость копилась, в какой- то момент рискуя переполнить чашу.

Поднявшись в свойномер, он разделся, принял душ и лег на футон. Сон пришел сам собой.

Тонкая протяжная трель телефонного звонка резко пробилась сквозь тишину, заставив генерального директора резко открыть глаза. Он сел на кровати, пытаясь прийти в себя и первое мгновение даже не понимал, что происходит. ОПЗМовец бросил взгляд на часы, висящие над входной дверью, красные цифры показывали два часа ночи. Между тем телефон и не думал смолкать. Кто бы это мог быть? Джин- Хо так скоро добился прогресса по Танаке? Или же кто- то из Москвы забыл о разнице во времени?

Титов вылез из постели, подошел к шкафу и достал из пиджака смартфон. Звонил неизвестный номер. И код региона тоже был каким- то странным.

— Алло?

Ответа не последовало.

— Кто звонит? — переспросил Константин.

— Не сближайся с ней. Лучше будь один, — произнес знакомый голос.

О ком вообще речь? Спустя секунду Титов понял. Какой- то бред.

— Кто вы? — он пошел к двери, чтобы выйти наружу и приказать гвардейцу отследить звонок, но в темноте никак не мог нащупать ручку.

— Ты сам прекрасно знаешь. Оно того не стоит, — продолжал говорить абонент.

Константин бросил попытки нащупать дверную ручку, потянулся к выключателю, но и его на привычном месте не оказалось. Между тем темнота словно начинала сгущаться, из вида пропала и постель. Тогда он все понял.

— Будут меня еще мучить кошмары, — проговорил он сам себе, зажмурился…

Открыл глаза Константин уже в реальности. Часы показывали два- тридцать ночи, сердце билось ровно. Проклятые нервы. Хотя, так он хотя бы понял, какая проблема в его подсознании оставалась нерешенной, поэтому в каком- то смысле сон можно считать положительным.

Его волновало, что он так и не решился поговорить с Анной после того как их прервали. Дважды. Не до конца было понятно, что именно она испытывает после таких бесед. Контакт вроде бы наладился, но в то же время напряжение все еще висело в воздухе.

И главный вопрос, а чего хочет он сам? Как быстро нужно продвигаться? А самое главное, каким образом? И к чему все это должно вести? Поддаваться эмоциям и действовать на их основе Константин не привык, к тому же был уже печальный опыт, но все же в этот раз конечной цели он будто бы не осознавал, она витала в воздухе, но никак не могла оформиться в его голове.

Ему импонировала Анна Беккер, но что именно за этим скрывается? Казалось бы, все так просто. И в то же время — не слишком. Возможно именно поэтому он сам себе говорил, что лучше быть одному, не забивать голову лишним и сосредоточится на исполнении долга, а личной жизнью заняться потом, когда будет возможность и найдется подходящее время.

Но шаг уже сделан, а отступать было не в правилах генерального директора.

Он усмехнулся. Борьба с заговором в ВАЧС казалась ему сейчас гораздо проще, чем вектор развития отношений с Анной. Все потому, что с подобным Титов уже сталкивался в прошлом, а что же касалось личной жизни — она всегда уходила на второй план, а потому необходимых навыков генеральный директор не приобрел.

Константин несколько минут лежал с открытыми глазами, пытаясь заснуть, а затем вышел из номера, жестом остановив телохранителя, намеревавшегося последовать за ним. В сложившихся условиях — риск, но он не хотел привлекать лишнего внимания, а чтобы оставаться начеку — стал прослушивать мысли обитателей гостиницы.

Ночью во сне мозговая активность людей замедлялась, не больше одной- двух фраз проскакивало в сознании ОПЗМовца. Он шел неизвестной ему дорогой, но к известной цели, в мыслях Анны Титов узнал расположение ее номера.

К его удивлению, с другой стороны двери донеслись оживленные мысли девушки: она не спала и увлеченно работала, готовясь к завтрашнему мероприятию по подписанию договора.

Титов замер перед дверью, думая, какие лучше подобрать слова и как себя подать, но в какой- то момент решил просто действовать. Он постучал.

Удивленная девушка не открыла сразу, сначала спросив, кто там.

— Это я, откройте, — негромко проговорил Титов.

Анна тут же медленно открыла дверь. Она была одета в серую пижаму с шортами, завязала волосы в пучок, а на ногах все также носила те самые гостиничные тапочки.

— Не будете против прогулки по ночному Токио?

Какое- то мгновение девушка выглядела так, будто её только что разбудили — резким рывком выдернули из сладкой дремы, чтобы окунуть в какую- то совершенно новую среду.

Однако это мгновение быстро закончилось.

— Наверно, мне нужно собраться, — Анна сдержанно улыбнулась, — вы готовы столько ждать?

Титов кивнул. Спонтанные решения никогда не были его сильной стороной, однако сейчас обстоятельства будто сами подтолкнули к подобному предложению.

— Да, готов. После рабочего дня, как правило, никуда не спешу, — подытожил он. Почему- то показалось, что девушка ждала другого ответа — или хотя бы звучащего иначе.

— Тогда разбавлю ожидание, — Анна исчезла на миг, а появившись, пригласила гостя на кухню, где его уже ожидала чашка зеленого чая, над которой поднимался пар.

Во многом это был бросок наудачу, так непривычный генеральному директору. И тем приятнее было теперь сидеть, ожидая, пока девушка переоденется и сообщит, что она готова к прогулке. Появившееся время Константин обратил в пользу и несколькими движениями сенсора арендовал стоящий неподалеку от гостиницы автомобиль. Использовать служебный и привлекать лишнее внимание ему не хотелось, и взять напрокат что- то постороннее показалось директору идеальным вариантом.

Беккер появилась довольно быстро. Почему- то Титов ожидал от неё делового костюма, и увидев на девушке куртку, которую уже можно было бы назвать неформальной, удивился.

— Можем идти, если не утомила вас ожиданием, — произнесла Анна слегка неуверенно и замерла, будто чего- то ожидая.

— Вы быстро реагируете, — отметил Константин, поднимаясь со стула. Он сполоснул чашку и вышел. Девушка быстрым движением взяла с полки небольшую шляпу и довершила образ.

Только сейчас директор понял: наверно, она ждала какого- то комплимента. Но сейчас, видимо, уже было поздно?

— Куда пойдем? Подозреваю, у вас готов подробный маршрут, — Анна прищурилась, — но завтра, точнее, сегодня, насыщенный день, поэтому я бы все- таки попросила не тратить на прогулку весь остаток ночи.

— Вообще- то, плана у меня еще нет, — признал Константин, — но можно попробовать сымпровизировать.

— Я вас не узнаю, — сдержанно ответила девушка, — в прошлый раз, кажется, контролировался каждый метр.

— И я заметил, что это не совсем правильно, — Титов просто озвучил собственные мысли, но запоздало осознал, насколько в прямолинейно они прозвучали.

Пока они спускались, полноценную беседу так и не удалось завязать. Где- то в глубине сознания мужчина на себя сердился: почему найти пару общих тем, кроме работы, настолько сложно?

Наконец, впереди показалась парковка. Машина напрокат, того же радикально- черного цвета, стояла тут одиноко: все личные автомобили спрятались под землей, эта же ждала своих временных владельцев.

Константин вновь коснулся пальцами экрана, вводя нужный код подтверждения, и двери с щелчком разблокировались. Электроника пискнула, и короткий приглашающий сигнал возвестил о том, что транспорт готов.

Анна не произнесла ни слова, что вновь заставило Титова нахмуриться. Однако краем глаза он, осматривая состояние автомобиля, отметил, как зажегся взгляд девушки.

Какая- то запоздалая мысль пришла в голову, и директор обошел машину справа, чтобы открыть дверь спутнице. Выдохнул с облегчением: на этот раз правила этикета посетили его разум вовремя.

— Спасибо, — она забралась в салон — наверно, очень поспешно, и Константин сперва подумал, что так Анна пытается скрыться от его попыток завязать диалог. Однако вновь перехватив её взор, ОПЗМовец понял: дело в другом.

В знаниях Константина зиял пробел. Он периодически садился за руль служебного автомобиля, чтобы не терять навыков — мало ли, какая ситуация могла бы сложиться. Однако представление о марках машин, их классе и стоимости Титов имел самое поверхностное. И теперь, оценив поведение девушки, мужчина понял, что с моделью им повезло.

Широкая сенсорная панель со множеством настроек приветственно засветилась, чуть разгоняя темноту салона. Директор чуть замешкался в поисках органов управления на ощупь, и Анна пришла на помощь: тремя касаниями девушка включила иллюминацию, осветив автомобиль синим неоном.

— Вы разбираетесь? — Константин еще раз предпринял попытку развеять не только полумрак, но и повисшую тишину, и девушка неожиданно оживилась:

— Можно сказать и так. У папы же фабрика в Германии. В детстве, когда с ним оставалась, часто там и гуляла.

Анна говорила быстро, будто заранее ждала этого вопроса. Но внимание все еще было приковано к панели управления. И без Дара Титов понимал: девушка до сих пор испытывала неловкость. Теперь же безмолвная электроника словно сгладила острые углы, став третьим, нейтральным персонажем.

— Только это не нашей сборки, — продолжала Беккер, — потому и удивилась. Вы выбирали что- то необычное?

Взял ближайший вариант, чтобы не промокнуть по дороге, мелькнула мысль, озвучивать которую Константин не стал.

— Сесть не в служебную машину — уже необычно для меня, — произнес он вместо этого, — я думаю, здесь все- таки будут в приоритете местные модели, а не немецкие.

Последнее он добавил в надежде поддержать диалог. Девушка же повернула голову и неожиданно улыбнулась:

— Это как раз Германия, — сообщила она, — кажется, автолюбитель вы не с большой буквы.

— Раскрыли, — усмехнулся Титов. Замечание вовсе не было уколом — напротив, оно словно сделало трещину в барьере между ними.

Он парой касаний завел машину, и та отозвалась низким рычанием. Пальцы коснулись кожаной оплетки рулевого колеса, и тут же стало спокойнее. Анна попала в точку — автолюбителем директор никогда себя не считал, однако сейчас в контакте с техникой почувствовал себя увереннее, чем с живым человеком.

Здесь он точно знал, что делать, и транспорт никаких сюрпризов точно не готовит.

— Я пока облегчу задачу, если вы не против, — пассажир пристегнулась и продолжила манипуляции с сенсорным экраном, на котором уже засветилась карта города, — что нам нужно?

— Сегодня меня больше интересует путь, чем цель, — признался Константин, начиная выезжать с парковки, — если хотите, можете меня удивить.

— Но я совсем тут ничего не знаю, — растерянно произнесла Анна, — хотя, — тонкие женские пальцы отстучали на панели маршрут.

— Прекрасно, поехали, — Титов сильнее надавил на педаль газа.

Улицы ночного города проплывали мимо них. Токио был одним из немногих городов, где комендантский час был смещен до полуночи в угоду работоспособности как предприятий, так и сферы развлечений. И все же жить слишком развязно жителям чрезвычайного сектора было не позволено: все закрывалось в полночь. Развлечения точно.

К своему приятному удивлению Константин заметил, как вектор маршрута продолжал тянуться мимо одного из самых оживленных районов в такое время — Сибуи. В каком- то смысле жаль, он почему- то подумал, что молодой девушке придется по вкусу поход по магазинам или же необычный поздний ужин в национальном кафе. Но нет.

Постепенно огни начинали затухать, высокие торговые центры сменились сначала офисными зданиями, после чего они начали становиться все более приземистыми и темными. Город засыпал.

— Вы позволите узнать, куда мы едем? — спросил Константин спустя около двадцати минут поездки.

— Вас же интересует путь, — с улыбкой ответила девушка.

— Это безусловно так, но я хотел бы хоть немного подготовиться к пункту назначения. Мне многое известно об этой стране, вдруг я смогу вас чем- то удивить.

— Мы вроде как спонтанно себя ведем сегодня, — продолжала рубить фактами Анна.

— А вы очень внимательно слушаете, — признал свою неправоту генеральный директор.

Дорога была свободной, это хорошо. Обычно трафик довольно плотный, а потому Титов чувствовал бы себя немного неуверенно, но пустая дорога его расслабляла. Заставляла думать, что кроме них тут никого нет. И отчасти это было так.

Пока на горизонте не показались красно- синие огни.

— Черт, — выдохнул Титов.

— Я не взяла документы! — схватилась за голову девушка, активно проверяя кармана, — вот же…, — она встретилась глазами с Константином и сдержала какой- то порыв, — как я могла быть такой дурой? После комендантского часа не взять документы?

— Ничего, я сейчас все решу, — сказал директор, прижимаясь к обочине.

Патрульный автомобиль СГБ встал позади их, преграждая путь к отступлению. Свет в салоне зажегся, дверь открылась. Мужчина в темно- синей форме ступил на асфальт и деловито направился в сторону Константина.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы пользовались своим положением и…

Договорить она не успела. Офицер уже стоял перед водительской дверью. К счастью, стекло было тонированным. К счастью для него.

Константин нажал на кнопку, открывая себя сотруднику правопорядка.

— Сержант Митараши Гондзо, ваши…документы…, — лицо мужчины вытянулось.

— Да, конечно, — Константин протянул пластиковую карточку.

Сотрудник СГБ взял ее из рук, отсканировал браслетом. Долго всматривался в досье, затем бесцеремонно переводил взгляд.

— Недействительно? — поднял бровь Титов.

— Нет, господин! — он тут же вернул карточку, — спасибо! Счастливого пути!

— Вы не проверите документы у моего пассажира?

— Нет, уверен, у нее все в порядке. Не смею вас задерживать!

— Так не пойдет, — покачал головой генеральный директор, — Анна, дайте ему документы.

— У…у меня их нет, — растерянно произнесла девушка.

— Закон един для всех. У нее нет документов и разрешения на право нахождения на улице после комендантского часа. Что в этом случае положено, товарищ сержант?

— Вы…вы должны будете проследовать со мной для задержания. И до положенного времени нахождения на территории района будете в камере предварительного содержания, после чего оплатите штраф, — с большой грустью отвечал Гондзо.

Повисла пауза. Никто не знал, что нужно делать.

«Он что, даст меня арестовать?» — неожиданно подумала Анна.

— Верно, — кивнул Титов, — к счастью, — он достал из внутреннего кармана пиджака другую карточку. Белую, перечеркнутую красной линией и с гербовой печатью администрации генерального директора, — у меня есть право давать такое разрешение. Что касается документов — выпишите штраф. Будет знать, как не брать с собой опознавательную карту, да?

— Д- да…, — сотрудник СГБ взял из рук Константина правительственный пропуск, стал что- то нажимать в браслете, — разрешение оформлено. Штраф…выписан, оплатить…

— В личном кабинете Единой Государственной Информационной Системы. Спасибо за службу, товарищ сержант.

— Служу Организации! — он вскинул кулак и замер.

Константин поднял ветровое стекло и поехал дальше. И снова молчание.

— Я оплачу ваш штраф, — улыбнулся Титов.

Анна неожиданно рассмеялась.

— Ничего себе. Знаете, я на секунду подумала…, — он замолчала, давясь эмоциями. Ее смех был заливистым и изредка прерывался, но почему- то сейчас он показался ему самым приятным звуком на свете, — что вы дадите меня арестовать.

— Нет, что вы, — смех чуть не заразил Константина. Но он позволил себе лишь полуулыбку, — но я не пользуюсь положением, чтобы избегать ответственности. У меня были документы, у вас нет. Не брать с собой идентификационную карту в период действия комендантского часа — нарушение закона, который я утверждал. Это штраф. А что касается разрешения — все было в правовых рамках.

— А если бы он попытался меня задержать? — спросила она вдруг серьезно.

Константин сначала не хотел отвечать на этот вопрос. Но затем все же решился.

— Я бы поехал с вами в машине СГБ. Тоже опыт. Уверен, вы на них не ездили.

Девушка ответила ему улыбкой.

Константин посмотрел вокруг. Район показался ему знакомым. Он бросил взгляд на навигатор, до конца пути чуть меньше половины, но все еще прилично. Но нет ничего такого в том, чтобы спросить.

— Вы не будете против, если мы сделаем остановку?

— Ничего, все мы люди, — как- то беспечно ответила девушка, а затем вдруг осознала, что и кому сказала, — ой, простите. Это прозвучало вульгарно, я забылась.

— Успокойтесь. Момент испорчен, конечно, — он улыбнулся, — но может быть пора перейти на «ты»? Раз у нас уже приняты такие шутки.

— Я…не думаю, что…хорошо, — собрав все силы ответила Беккер.

— Хорошо. Я хочу показать тебе один музей. Постоянно в него езжу, как приходится бывать в Токио. Любимое место, очень памятное.

— Он же закрыт.

— Мы что- то придумаем.

Машина свернула с главной дороги на небольшую улочку, ведущую к четырехэтажному остекленному зданию без каких- либо опознавательных знаков. И только подобравшись поближе стала заметна металлическая табличка с названием: «Тайто- дэн», ниже располагались часы работы.

Константин вышел на улицу, в этот раз сразу же открыл девушке дверь и даже подал руку, после чего заблокировал машину и направился к крыльцу. Он поднял взгляд прямо в объектив камеры, затем нажал на кнопку интеркома.

— Здесь не только музей. Есть еще пара офисов и кое- каких выставок, — пояснял Титов.

— Оно все равно закрыто, — ответила Анна, — на часах половина четвертого. Через час- два рассвет.

— Ничего.

— Решил воспользоваться своим положением?

— Всего лишь спросить разрешения.

Дверь открыл охранник.

— Что вам нужно? — резко спросил он, — комплекс закрыт, не видите, что ли?! — такое чувство, будто его оторвали от любимого занятия. Или разбудили.

Титов на этот раз не стал являть себя настоящего, как было с полицейским, решил провернуть небольшой трюк. И в глазах охранника предстал молодым человеком спортивной куртке.

— Я прошу прощения, господин, у меня разрядился телефон, а мне срочно нужно позвонить маме и сказать, что мы с девушкой сильно- сильно задержались на прогулке, — он протянул охраннику смартфон в знак доказательства, — у вас есть зарядка?

Охранник недоверчиво посмотрел на него. Титов старался выглядеть как можно более растерянным. Но у Анны это удавалось лучше него, потому что она и правда не понимала, что происходит.

— Ладно, пацан, заходи. Но быстро.

— Благодарю, господин! — поклонился Титов, — сердечно благодарю.

Вместе с Анной они зашли в здание. Константин якобы для образа взял ее за руку. Почувствовал тепло и нежность женской кожи он чуть было не утратил контроль и собранность, которые были важны в управлении Даром. Но охранник ничего не заметил. Украдкой Титов повернулся к Анне и приложил палец к губам.

Охранник провел их к своему рабочему месту, представлявшему собой закуток с компьютером, стационарным телефоном, распределительным щитом на стене и Бог знает какими еще коробками и сейфами, должно быть, необходимыми для работы.

Титов подключил смартфон к проводу и стал ждать.

— Тут, говорят, есть музей Эдо, — сказал Титов как бы невзначай.

— Ага, — коротко ответил охранник, — но там телефоны не заряжают.

— Слушайте, моя девушка живет в Германии, редко приезжает меня навестить, а тут такая возможность! Мы всего одним глазом.

— Сказано же, нет, — отрезал охранник, — я вас и так против правил впустил. Заряжайте телефон и проваливайте, у меня скоро смена.

— Так тем более. Что вам стоит? Молодежь должна больше интересоваться культурой своей области, а вы, получается, стоите на пути просвещения. Нехорошо как- то.

Охранник лишь фыркнул.

Константин наклонился к нему поближе.

— Ну вы же тоже когда- то были молодым и ветреным. Дайте произвести впечатление. Всего пять минут.

Мужчина посмотрел сначала на него, затем на Анну, с интересом изучающую плакаты с краткими описаниями представленных в здании выставок.

— Пять минут, парень. Не больше, — он открыл один из шкафчиков, достал ключ- карту.

— Идем, Аня, — позвал Титов и снова взял ее за руку.

Втроем они прошли к одному из залов, охранник приложил карточку, затем ввел цифровой код, и дверь открылась, представляя вниманию вошедших внушительную выставку с экспонатами Японии эпохи Эдо. Множество образчиков древней культуры предстали перед взорами посетителей.

— Пять минут. И я слежу по камере, — сказал мужчина, закрывая дверь.

— Да, господин. Спасибо, господин, — поклонился Титов.

— Как…ты? Что вообще произошло? — наконец- то позволила себе излить поток накопившихся вопросов девушка.

— Можно это пока останется моим секретом? Я умею убеждать, если нужно. И умею не привлекать внимание, если захочу, — он прошел в зал, — идем, у нас всего пять минут. Думаю, этого хватит всего на один экспонат. Мой любимый. Знаете, чем интересна эпоха Эдо?

— Угадаю, — Аня чуть прищурилась, — переход от междоусобиц к контролируемой стране.

— Ого, — только и ответил Титов, — не уверен теперь, что смогу вам что- то рассказать.

— Мы же теперь на «ты».

— Точно, — виновато улыбнулся Титов, — сам забыл. Хотя на людях лучше нам…

— Сохранять дистанцию, согласна, — она подошла к нему ближе.

— Скажи, — начал он, — что нам мешает? Тебе было бы легче, если бы я был не я? — на мгновение перед взором Анны он предстал в том же виде, что и перед охранником.

На его счастье девушка покачала головой. И взяла его за руку.

— Я смогу сделать шаг, просто нужно время. Знай, что я испытываю почти то же самое.

У Константина не нашлось слов, чтобы ответить. Он испытывал лишь тепло.

Почему- то она не стала расспрашивать, хотя любопытство буквально застыло в воздухе. Пускай спишет на какой- нибудь гипноз, подумал Титов. И отчасти даже будет права.

Сейчас Анна словно начала стесняться своих последних слов. Девушка теперь, пусть и торопливо, рассматривала окружающие их экспонаты — сперва как будто для того, чтобы сделать перерыв в беседах о личном, но довольно быстро во взгляде зажегся интерес.

Самого Константина и уговаривать не пришлось: музею он симпатизировал, и даже за прошедший год был здесь не единожды. Но если прежде каждое посещение генеральным директором исторических экспозиций становилось большим событием, и лидера ОПЗМ встречали и сопровождали если не должностные лица ЦУС, то, несомненно, директор музея и историограф, готовый ответить на любые вопросы — которых чаще всего набиралось немало. Собственно, в разговорах со специалистами Константин и приобрел едва ли не половину своих знаний.

Сейчас же на пять минут в роли специалиста выступил он сам — а слушателем девушка оказалась прекрасным. Тихая, незаметная, словно тень, она быстрым шагом следовала за Титовым и с интересом рассматривала почти каждый элемент экспозиции.

Директор же сопровождал интерактивные надписи рядом с экспонатами собственными лаконичными комментариями, все еще находясь в погоне за интересом Анны. В то же время мужчина с удовольствием погрузился во впечатления и собственные воспоминания, на какое- то время сделав паузу в предыдущей беседе.

Охранник, если он действительно наблюдал за поздними посетителями через сеть камер, спустя четыре из пяти минут не стал вмешиваться или торопить. Может, просто забыл, увлекся своими делами. А может, отметив неподдельное любопытство «молодежи», одобрил его.

— Тот самый переломный момент, — произнес наконец Титов, указав девушке на заключенный в стекло указ, листы которого пожелтели от времени, но бережная реставрация не дала иероглифам выцвести, — отсюда пошла Реставрация Мэйдзи. Конечно, переход к новому строю затянулся на двадцать лет. Но в то же время — отсталая страна превратилась в одну из ведущих держав мира! Успех? Несомненно.

Анна ответила не сразу. Она словно подбирала слова, понимая, как много этот экспонат значил для Константина.

— Теперь я вижу, откуда ты многое почерпнул, — произнесла девушка в итоге, посмотрев собеседнику прямо в глаза. Тот мягко кивнул, не отрывая взгляда от текста, в который раз вчитываясь.

— Молодые люди, — донесся голос по трансляции музея, — ваши пять минут уже превратились в восемь. Не нужно злоупотреблять добротой.

— Уже уходим! — крикнул Константин, не уверенный, что кто- то его услышит, — в общем, это все, что я хотел показать.

— Спасибо, — Анна ответила неожиданно очень серьезным тоном, — мне приятно было узнать о тебе еще чуть больше.

Они все тем же быстрым шагом двинулись к выходу. Титов успел по дороге указать еще на пару экспонатов, мимо которых гости пронеслись на пути сюда.

— Благодарю вас, господин! — крикнул он охраннику, стоило поравняться с ним. ОПЗМовец ответил неопределенным жестом: ступайте, мол, по своим делам. На ходу Титов захватил телефон и про себя подумал: «Было бы очень глупо вот так просто забыть свой смартфон в музее».

Ночь уже перевалила за середину, и утро неумолимо приближалось. Константин начал ощущать, как отсутствие полноценного сна дает о себе знать. Однако девушке подобное, кажется, было совершенно чуждо: Анна совершенно не показывала признаков усталости, хотя, в отличие от Титова, не ложилась этой ночью ни на час.

На улице тьма уже медленно редела: подступал новый день. Еще пара часов, и местный режим комендантского часа позволит начать движение на работу.

— Предлагаю разворачиваться, — Анна, видимо, заметила в нем первые признаки усталости, — сегодня важное мероприятие.

— Думал, мы только начали, — с легким азартом ответил Константин, — в таком случае, как насчет закончить все еще одним чаепитием? Сомневаюсь, что этой ночью останется время на отдых.

Девушка улыбнулась его словам, будто найдя в них какую- то двусмысленность:

— Если уже что- то открыто, я не против, — согласилась она.

— Да, здесь рядом есть одно подходящее заведение, — Титов напряг память, вспоминая свои визиты в музей. Обычно из- за плотного графика он редко заходил в такие места, но яркая вывеска каждый раз обращала на себя внимание директора.

Они оказались на пороге здания, когда Титов уже несколько рассеянным взглядом заметил проезжающий мимо автомобиль СГБ. Схватив Анну за руку он нырнул за стену, инерция довольно грубо прижала девушку к его груди. Константин вчитался в мысли патрульных. Машина очень некстати остановилась, из нее вышел сотрудник СГБ, который подошел к стоящему у обочины автомобилю Константина.

«Такая хорошая машина и не знать простые правила», — донеслись до генерального директора мысли защитника порядка.

Спустя несколько секунд патруль уехал. Титов выдохнул и тут же осознал, что не только излишне крепко прижимает девушку к себе, так еще и держит ее за талию.

— Все произошло резко, я не хотел…, — запоздало стал оправдываться он.

— Я поняла, — зарделась Анна, — еще одна беседа с сотрудниками СГБ была бы некстати.

— Да, ты права.

Вернувшись к автомобилю, они осмотрели его. Интересно, что искал тот патруль и что нашел. Приглядевшись к лобовому стеклу Титов увидел красный стикер на нем с гербом СГБ, достал телефон, сосканировал предупреждающий знак, а затем рассмеялся.

— Что такое? — спросила Анна, когда он сел обратно в водительское кресло рядом с ней.

— Мне выписали штраф за парковку, — едва сдерживался Константин. Эту ночь он точно запомнит надолго.

Девушка широко улыбнулась.

— Два штрафа всего за одну ночь? А ты хулиган, никогда бы не подумала.

Константин пожал плечами и завел двигатель.

Машина вновь двинулись с места. Потребовалось проехать всего несколько зданий и повернуть на следующем перекрестке.

«Большой город», — неброское название могло бы остаться незамеченным, не будь заведение единственным открытым в этот ранний час.

— Я не готов поручиться за качество, — признался Титов, — но полагаю, раз они до сих пор не закрылись…

— Спонтанность, — с улыбкой напомнила девушка, — пошли.

Директор остановил машину, в этот раз соблюдая все правила парковки, и первым выбрался на улицу. Легкую усталость он гнал прочь.

Обычно мужчина трезво оценивал необходимость сна: даже если работы оказывается много, он никогда не позволял себе сидеть всю ночь. Лучше делегировать часть обязанностей, чем из- за одних дел встретить другие не выспавшимся и с ослабленным вниманием.

Однако сейчас, когда организм, привыкший к строгому соблюдению распорядка, и сейчас и без того с неприязнью относящийся к постоянным сменам часовых поясов, попытался напомнить Титову о необходимости отдыха, тот отнесся с непривычной нерациональностью.

Константин зашел в заведение и придержал дверь перед Анной. Быстро обежал взглядом меню. Здесь, помимо национальных напитков, предлагали и общепринятые виды чая и кофе.

Посетителей же видно не было. Кафе рассчитывало на ранних работников, однако в дни праздника их все же оказалось значительно меньше.

— Доброе утро, — приветливо отозвался парень за стойкой, — могу помочь с выбором? Вы…

Он осекся, встретившись взглядом с генеральным директором. Пару секунд японец просто молчал, пытаясь найти подтверждение в собственных воспоминаниях.

— Черный чай, пожалуйста, без добавок — слова Титова привели его в чувства, — а для девушки…

— Черный с тапиокой, — быстро вставила Анна, — пожалуйста, — добавила она, смутившись.

— А вы… — парень все никак не мог выдавить из себя еще пару слов, — да. Простите, мне ведь не кажется?

— Не кажется, — Константин отреагировал спокойно. В общем, примерно такой реакции он и ожидал, — сколько с нас?

— Всё за наш счёт! — человек за кассой не растерялся. Парой движений по сенсору он отправил заказ в очередь, — ваш визит — большая честь для нас, господин!

— Назовите сумму, — уже потребовал Титов. С подобным он уже сталкивался не раз, и иногда любезность персонала превышала все рамки.

— Так… — парень быстро сообразил, что настаивать не нужно, — сто восемьдесят.

С электронным писком прошла оплата, и Константин, поблагодарив, отошел к ближайшему столику.

— Наверно, все это сильно мешает в простой жизни, — слова девушки должны были звучать весело, однако самому директору показались серьезными.

— У меня, по большому счету, очень немного «простой» жизни, — признался он, — а вот к этому пришлось привыкать.

— Думаю, не столкнувшись лично, понять будет непросто, — Анна словно рассуждала вслух.

«Скоро, надеюсь, придется тебе столкнуться и понять», — мысль появилась в сознании и заставила мужчину улыбнуться, однако озвучивать её Константин все же не стал.

— Ваш чай! — донесся голос из- за стойки. Не дожидаясь ответа, парень сам поставил заказ на поднос и сделал несколько шагов к Титову.

Директор бережно принял собственный стакан и большой пластиковый стакан девушки. Сделал пару небольших глотков на пробу и удовлетворенно оценил:

— Чай у вас вкусный, спасибо.

Анна вставила в собственный стакан длинную широкую трубочку и попробовала сладкий напиток. Чуть улыбнулась и поблагодарила — в первую очередь, директора.

На пару минут они сделали паузу, наслаждаясь утренним чаем. За стеклянным — во всю стену — окном стремительно светлело. Новый день уже вступал в свои права.

В кофейню начали заходить другие посетители, и Константин вновь накинул «маскировку». Сейчас ему не хотелось лишнего внимания.

— Всегда любила, — девушка подняла уже опустевший стакан, — но он же, кажется, не японский?

Титов покачал головой:

— Они вообще добавили в меню все, что могли, — мужчина чуть улыбнулся, допивая собственный чай, — мне кажется, пора.

Сказав последнее, директор запоздало осознал, что стоило дать возможность Анне выбрать, когда собираться. Теперь же получилось, что он начал торопить девушку к выходу.

Но та и не заметила подобного промаха.

— Согласна. Скоро собираться, а нужно еще привести себя в порядок. Спасибо за прогулку.

Они уже направлялись к терпеливо ожидающей машине.

— Было бы, за что, — качнул головой мужчина, — рад, что оставил положительные впечатления.

Он почувствовал очередной прилив тепла и свободной рукой взял за руку Анну. Та ответила взаимностью, и на какое- то мгновение их взгляды пересеклись.

Глава 5. Расплата

Зарю он встретил уже у себя в номере. До мероприятия оставалось всего несколько часов. Константин спешно принял душ, надел свежую рубашку, повязал галстук. Стоя перед зеркалом неожиданно для себя он широко зевнул.

Лучше с ночными прогулками не частить.

Однако эта стоила сегодняшней усталости. Он наконец- то почувствовал, что достиг определенного успеха, а все сомнения если не рассеялись, то уж точно ушли на второй план.

Выпив перед выходом чашку крепкого черного кофе для бодрости генеральный директор, вновь сопровождаемый своей охраной, направился к выходу.

Внизу его уже ожидала дипломатическая делегация и автомобиль. Теперь с водителем. Титов на ходу кивнул собравшимся, на мгновение задержав взгляд на Анне. Та держалась более уверенно, чем когда они покидали Москву и теперь ее осанка говорила: «Я такой же равноправный член этой делегации, как и остальные». Титов был этому рад. Он сел в машину, дверь закрылась.

Сопровождаемый тремя джипами СГБ он направился прямиком в управление области. Высокое здание было видно невооруженным взглядом почти из каждого района и представляло собой две соединенные массивным каркасом башни. Фасад левой был украшен гербом Организации, а второй — Японии.

Кортеж генерального директора рассекал поток машин, сверху его сопровождали гвардейцы и даже вертолет. Благодаря всему этому поездка не затянулась надолго. За всеми прогулками Константин не успел забыть, что находится в центре заговора, масштабы которого еще не оценены, а конечная цель — не определена, а потому держался настороже. Однако сейчас он в безопасности.

По крайней мере в это хотелось верить.

Машины заехали на подземную парковку, первыми транспорт покинули сотрудники СГБ, тут же рассредоточившись по этажу. Последний из них, снова тот самый капитан Татибана, вызвал лифт.

Константин осторожно, одними глазами, смотрел по сторонам, дополнительно прислушиваясь к мыслям обитателей. Держать себя в таком напряжении после бессонной ночи было нелегко, но он старался не ослаблять бдительности.

«Захочет ли он встретиться снова? Япония — последняя остановка», — неожиданно прорезался голос Анны среди всех мыслей, и Титов заострил на нем внимание.

Но не успел что- либо предпринять, двери лифта открылись, и директор зашел внутрь. Подъем был долгим, но не утомительным, поскольку миновав пару подземных этажей, их взору предстало все великолепие японской столицы с высоты птичьего полета. Город жил, жил и процветал несмотря на нахождение в составе Чрезвычайного сектора, а празднование Дня Объединения хоть и подходило к концу, добавляло серым зданиям днем больше красок.

Лифт остановился, кабину чуть тряхнуло, Константин взялся за поручни. Двери не спешили открываться. Павлов нажал на цифровой панели кнопку принудительного открытия, но ничего не произошло.

С другой стороны рядом с кабиной завис один из гвардейцев, он осмотрел кабину.

— Застряли, — произнес он по радиосети, — да, проведите диагностику, я слежу.

Через мгновение к нему добавился второй.

— Кабина лифта застряла. Визуальный контакт есть, наблюдаем за обстановкой. В башне сказали, сейчас все починят, — сказал один из них другому.

Небольшой форс- мажор. Казалось бы, мелочь, но тревога Титова усилилась. Он пытался всмотреться в небо, в город, во все, за что мог зацепиться взгляд. Сейчас они как на ладони. Случись что — успеет ли стража?

— Да к черту, ничего они не сделают, — резко произнес один из солдат и рванул в сторону на реактивной тяге.

— Миша, погоди! — окрикнул его второй, но было поздно. Гвардеец скрылся за фасадом второй башни.

Послышался треск рессоров и скрип троса. Еще через секунду где- то разбилось стекло. Делегаты вздрогнули.

За створками лифта грохотали шаги, а затем металл дверей стал выгибаться, створки раздвинулись, сквозь них прошла рука в металлической перчатке, затем вторая. С гулким скрипом они стали раздвигать двери и вскоре те сдались.

— Прошу на выход, — произнес гвардеец.

Делегация вместе с Константином поспешила покинуть кабину лифта. Оказавшись в коридоре на одном из этажей они приковали к себе недоуменные взгляды служащих. Титов повернулся, посмотрев на лифт, который и не думал возвращать функциональность.

— Сядем на другой, — предложил Павлов.

— Нет, — отрезал Титов, — поднимемся по лестнице. Не хочу рисковать. Хорошая работа, боец.

Гвардеец кивнул в ответ, после чего все прошли к лестницам и стали подниматься дальше — впереди было еще пять этажей.

Оказавшись, наконец, перед залом собраний генеральный директор распахнул двери. Внутри его уже ждал Джин- Хо, оживленно споривший о чем- то с областным управителем. Услышав прибывших политики тут же прекратили разговор и поклонились.

— Господин! — прежде остальных начал разговор управитель, — я приношу извинения, произошел сбой в электронике комплекса, мы уже устранили эту неполадку.

— Долго делали, — позволил себе вставить слово гвардеец, тут же поймав на себе недовольный взгляд мужчины, однако ответить что- то в присутствии генерального директора тот не решился.

— У меня вчера был долгий день, — начал Константин, потирая глаза, — поэтому давайте пропустим все любезности, извинения и приступим к делам. Жаль, что момент слегка омрачился, но это жизнь.

— Как прикажете, господин, — кивнул управитель, — однако позволю себе сказать, что меня попросили не начинать до прибытия еще одного гостя.

— Кого мы ждем? — спросил Константин, устраиваясь в кресле.

— Его Величество Императора, — тут же ответил Джин- Хо.

— Интересно. Прежде Император не посещал такие мероприятия, — насторожился Константин.

«Усилить бдительность, — отправил он мысленную команду гвардейцу, — вызови Альфа- 43 как можно скорее».

Тот едва заметно кивнул и отошел к двери. Через несколько секунд в зал вошел второй страж, они принялись осматривать периметр, затем встали у окон.

— Пока мы ждем, прошу, располагайтесь. Могу я в знак уважения предложить гостям чай или кофе? — поспешил любезничать управитель.

— Не нужно такого, — покачал головой Константин, хотя слукавил, от еще одной чашки кофе он бы не отказался. Но ему хотелось поскорее разделаться с делами — чувство крайне непривычное. Однако он понимал, что после подписания его ждет как минимум встреча с Танакой, а как максимум — еще ряд мероприятий расследования.

Император не заставил себя ждать. Сопровождаемый уже знакомой Титову и Джин- Хо свитой молодой монарх вошел в зал, поприветствовав всех собравшихся. Он, подобно всем остальным, предпочел строгий деловой костюм без узоров и украшений и если не знать о его статусе — вполне мог бы сойти за рядового служащего.

Молодой человек занял место правее генерального директора, после чего все наконец- то сели.

Титов сделал глубокий вдох и поднялся со своего места.

— Буду краток. День Объединения — важнейший праздник в Организации, он напоминает нам о том моменте, когда страны, презрев все разногласия и излишние амбиции, — его взгляд задержался на миг на Императоре, — приняли решение объединиться, чтобы выступить против общих врагов и стать лучше. И эта цель отчасти достигнута, на сегодняшний день мы лучше, чем были десять лет назад. Во многом благодаря вам. И в знак уважения к вам, нашим гражданам, я спрошу, есть ли у кого- либо желание внести какие- либо правки в договор?

Все молчали. Константин выждал минуту, после чего, достав ручку из нагрудного кармана, расписался в лежащей перед ним бумажной стопке. После него свои росписи оставили сначала начальник управления, а потом — областной управитель. Они пожали руки.

— Долгих лет единства, — произнес управитель.

— Долгих лет единства, — кивнул генеральный директор.

— Если позволите, господин, — Император поднялся со своего места.

Титов кивнул.

— Императорская семья лишилась официальной власти много лет назад, но тем не менее в глазах не только политических элит, но и народа оставалась любима и почитаема. Так было до ОПЗМ и я рад, что эта традиция сохранилась. Как Генеральный директор уважает Императора, таково же ответное уважение, а потому я хочу в знак признательности и единства наших помыслов преподнести вам, — он взял из рук одного из своих подчиненных черный футляр, украшенный ликом Они, широко раскрывшим пасть. Император протянул его Константину. Внутри лежали искусно выполненная катана с ножнами антрацитового цвета с красными прожилками, а ближе к гарде была выгравирована не только печать мастера, сделавшего клинок, но и маска демона. В том же футляре чуть ниже лежал вакадзияси в том же стиле, — этот скромный дар.

Константин с почтением принял меч из рук Императора, достал его, после чего вложил в ножны.

— Пусть он всегда будет в ножнах, — ответил генеральный директор с поклоном.

— Пусть, — ответил с улыбкой Император и поклонился в ответ.

Где- то вдалеке послышался взрыв, а через несколько секунд здание содрогнулось.

— Что такое? — удивился Джин- Хо.

Резко погас свет, после чего тут же заработало аварийное освещение, комнату залило красным.

— Выйдите на связь с Мусаси! — скомандовал генеральный директор своим солдатам.

— Помехи, господин.

— Черт, — процедил Титов, — уходим.

— Один- четыре, — сказал один из гвардейцев другому, тот кивнул.

— Вызываю вертолет. Будем эвакуироваться отсюда, внизу может быть небезопасно, — произнес он.

Второй страж распахнул дверь, вышел в коридор.

— Чисто! — раздался крик ОПЗМовца.

Стало тихо, слышалась работа вентиляционной системы, мерный гул вентиляторов, который спустя секунду стих, но лишь на мгновение, затем винты закрутились вновь.

Константин вдруг почувствовал себя так, будто его ощущения затупились. Знакомо. Слишком знакомо. Нет…

— Они пустили газ, — проговорил с тревогой генеральный директор.

Гвардеец тут же снял с пояса и разложил маску- фильтр, подавая ее Константину, но тот покачал головой. Уже слишком поздно. И все же надел ее, решив перестраховаться.

— Джин- Хо! — крикнул он, — газ!

Мужчина закрыл лицорукавом пиджака. Едва ли это могло помочь. Второй гвардеец кинул ему фильтр, он надел маску, однако остальные оказались уязвимы.

Константин осторожно подошел к окну, посмотрел вниз. Едва ли что- то можно было разглядеть с двадцать второго этажа, но ему все же удалось заметить, как в самом низу тянулся черный дым. Похоже, взорвали парковку. Как раз где находились сотрудники СГБ.

Приглядевшись получше он заметил, как к зданию стали стягиваться машины.

Раздался еще один взрыв. В этот раз совсем рядом. За взрывом последовал стук пулеметов. Тем временем в зал влетели две дымовые гранаты, распространяя смог.

Гвардеец сделал шаг вперед, закрывая собой генерального директора. В плотном дыму было невозможно что- то разглядеть невооруженным глазом, но сканеры шлема давали солдату преимущество. И он смог заметить опасность.

Толчок усиленных сервомоторами рук оказался весьма ощутимым, Константин ударился о стену. Казалось, что- то хрустнуло, но это лучшая участь, поскольку прямо в гвардейца влетела граната. Снова грохнул взрыв.

Константин машинально закрылся пиджаком от осколков. Но несколько все же врезались в тыльную сторону ладони, обжигая кожу. Кто- то вскрикнул, не то от боли, не то от страха. Титов открыл глаза, в плотной стене дыма все еще было невозможно что- то разглядеть. Тело гвардейца лежало на полу рядом с раскрошившимся окном и пока не двигалось.

Константин встал на ноги, голова закружилась, рука заболела еще сильнее, с нее капала кровь, при попытке сделать глубокий вдох — сдавило ребра. Он подавился воздухом, смешанным с дымом.

— Аня! — закричал он, — Аня, где ты?!

— Я здесь! — ответил голос девушки где- то справа.

Константин пошел вперед, но не успел сделать и трех шагов, как его ударили по лицу с такой силой, что он упал снова. Тут же добавили ногой в живот, что отдалось в сломанные ребра. Титов застонал от боли.

В зал вошло несколько человек в боевой экипировке и противогазах, они держали всех присутствующих на прицеле своих автоматов. У двух были гранатометы. Те самые, что расправились с гвардейцами.

И все же не совсем. Тот боец, что лежал у окна сел, выставив руку вперед. Очередь из пулемета срезала нескольких врагов, остальные успели разбежаться по сторонам.

Те, что с гранатометами пригнулись, а затем легли.

Гвардеец рванулся вперед, на ходу выдвигая клинок из перчатки, тут же насадил одного из бойцов противника на лезвие, второй выпустил очередь из автомата, но броня, хоть и была повреждена гранатой — смогла выдержать, и тогда ОПЗМовец ударом смял ему голову. Этой же рукой он продолжил стрелять.

Снаружи стали слышны винты вертолета. Константин повернулся и увидел огни в пелене. Тот самый вертолет сопровождения СГБ сейчас завис напротив их этажа.

— Ближе не подойдет! — крикнул оперативник СГБ из салона, — прыгайте! Я поймаю!

Первым подбежал Павлов. Он помог Титову подняться, после чего побежал к вертолету и довольно легко перемахнул не слишком большое расстояние. Константин замешкался, уходя в сторону от очереди противника. Он перекатился по битому стеклу в сторону и оказался далеко от вертолета. Тем временем гвардеец продолжал схватку, но враги все прибывали.

В дверях появились еще четыре фигуры, на пол упало больше дымовых гранат.

Уже второй член делегации прыгнул в вертолет, за ним последовал член свиты Императора, однако Ичиро потерялся в дыму. Константин его не видел.

— Джин- Хо! Выводи Императора! И Анну! Вертолет у окна!

— Понял! — крикнул откуда- то начальник управления, — Ваше Величество, прошу со мной.

Титов и сам было побежал к вертолету, но прежде чем он успел достичь края окна с земли в хвост воздушного судна прилетела ракета, взрывая задний винт. Машину тут же закрутило. На их счастье она полетела не на этаж, а в сторону. Несколько людей выпали вниз, их крик смешался с грохотом взрыва.

Титова снова отбросило назад взрывной волной. Он понял, что провалился в окно, однако за секунду до свободного падения ОПЗМовец схватился за чью- то руку.

— Держу…, — закряхтел Джин- Хо.

Титов чуть подтянулся, затем схватился за край окна. Джин- Хо вместе с Ичиро помогли ему залезть.

Все уже было кончено. Альфа- гвардеец в развороченной очередным взрывом броне лежал на земле уже точно мертвый. Автоматчики держали всех присутствующих на прицеле, а дым понемногу начинал рассеиваться, уходя в окно и решетку вентиляции.

Константин поднял руки вверх, но врагам этого было мало. Один из бойцов со всей силы ударил его прикладом в живот, а затем, когда тот упал, сапогом по лицу. Титов резко ответил кулаком в пах, встал и нанес удар с разворота ногой.

Товарищам боевика это сразу не понравилось. Очередь прошла рядом с Титовым, тот замер. Двое солдат схватили его, а тот, что упал от удара, стал щедро отводить душу, осыпая генерального директора ударами. В какой- то момент Титов перестал что- то чувствовать и видеть.

— Хватит! — приказал голос издалека.

В зал в сопровождении еще трех боевиков вошел мужчина в синем костюме, Константин едва мог его разглядеть.

— Даже посмотреть мне в лицо не можешь, — продолжал вошедший, — впрочем, плевать. Меня зовут…

— Танака Гондзо, — тяжело проговорил Титов, чувствуя, как его рот полон крови, которая еще и капала с уголка нижней губы, полностью разбитой.

— Да, забыл. Вы же посылали за мной, чтобы поговорить. Давайте поговорим.

— Мне выбили пару зубов…, — уже чуть не шептал Константин.

Танака рассмеялся.

— Танака! — раздраженно крикнул Император, — что это все значит? Что ты творишь?!

— Господин, — Танака поклонился, — нижайше прошу прощения, что вам приходится не только за этим наблюдать, но и быть частью. Как только все закончится, я приму от вас наказание за свою дерзость.

— Твоя дерзость должна закончиться здесь и сейчас! — приказал Император.

— Нет, — ответил мужчина, — вот уже больше десяти лет Япония страдает. Она начала страдать с самого своего вступления в Организацию, очередной раз утратив независимость. Но нам обещали, что мы объединимся перед общим злом ради мира, стабильности и спокойствия. А что мы получили? Войну. Войну все новую и новую. Сначала террористы, затем мятежники, затем повстанцы. Сколько будет это продолжаться?! Генеральный директор использует нас как ресурс, чтобы удовлетворять свои амбиции. Мы не воюем за свой дом, за свой народ. Мы сражаемся с его врагами.

— Что ты несешь…, — проговорил Константин, — повстанцы угрожают нам…всем…

— Это далеко не так, и вам это известно. Строго говоря, единственная угроза здесь вы. И жертвой станете тоже только вы.

— Скажи это погибшим служащим СГБ, подонок! — крикнул Джин- Хо.

— Мы говорили им сложить оружие и уйти! Они отказались. Значит выбрали сторону. Сторону врага свободной Японии! — Танака пальцем указал на Титова.

Взгляд начинал проясняться, но из- за пелены боли Константин ничего не мог сделать. К тому же утратил Дар. Неужели это конец?

— Тупой ублюдок! — со злостью крикнул Константин, — мои люди размажут тебя и твой мятежный сброд! Умру я или нет.

— А которые люди действительно ваши? — усмехнулся Танака, — кто знает?

Константин держался в сознании только из- за боли. Парадокс, она держала его на границе бытия, и из- за нее же он чуть не пропадал в темноте. Тем временем бойцы усадили генерального директора на один из чудом оставшихся целым стульев, привязав хомутами.

— Я точно знаю, кто мой сторонник, — продолжил говорить Гондзо, — их много, но они сейчас взаперти. И поэтому я прошу вас сделать что- то хорошее напоследок — прикажите отпустить заключенных лагеря номер девятьсот десять.

Девятьсот десятый лагерь находился в Японии на острове Идзуо, он не был выдающимся среди остальных лагерей ВАЧС, а заключенные там люди занимались обслуживанием и очисткой вышедшей из строя добывающей техники. Почему именно там?

— Ты же не думаешь, что я просто соглашусь? — спросил Титов.

— Рассчитывал на этот ответ, — после этого Танака поднял с пола черные ножны, резко вытащил из них клинок, после чего приблизился к генеральному директору.

Быть убитым собственным мечом — иронично, — подумал он.

Ловким и в то же время сильным ударом заговорщик отсек Титову указательный палец на правой руке. Новая вспышка боли на фоне остальной сначала показалась незначительной, но с каждой секундой нарастала, и в какой- то момент директор во всей мере ощутил потерю. Он стиснул зубы, но не позволил себе закричать.

— Грубо, — процедил он.

— Зато действенно, — мужчина бросил взгляд на замерших в ужасе Танаку, Джин- Хо…и Анну, — пять тысяч заключенных и всего один звонок. Неужели не хотите облегчить душу перед встречей с Богом?

— Тебе лучше просто убить меня, тогда ты, может быть, выиграешь время, пока мои люди будут в смятении. А пока ты лишь даешь подкреплению возможность меня спасти.

Танака кивнул.

— Верно. Мне тогда стоит поторопиться, не так ли? — взмах меча, и Титов лишился еще двух пальцев.

Новый ураган боли захлестнул его, между тем кровь залила пол. В этот раз Константин едва сдержался, и все же не смог полностью подавить крик, сдавленным отголоском вырвавшийся из его горла.

— Господи…, — дернувшись на стуле проговорил ОПЗМовец.

— Немедленно прекрати это! — крикнул Император, но Танака лишь коротко посмотрел на него.

— Вы поймете позже, господин, — ответил он, — у меня мало времени! — крикнул он уже Константину, — а у вас выбор — уйти спокойно или в дикой агонии. Меня устроят оба варианта, — еще два удара оставили Титова без пальцев на правой руке.

— Твою же мать! — выругался Константин, содрогаясь от боли. Не видящими глазами он смотрел, как с клинка капает кровь. Его кровь.

— Один звонок! — продолжал Танака, но ОПЗМовец его почти не слышал, он перевел взгляд за спину заговорщика, сознание сконцентрировалось на Анне, девушка стояла в оцепенении, лицо покраснело, а по щекам катились слезы.

Она потеряла коллег, не знает, выберется ли живой. А сейчас лишится еще и… Кто он ей, кстати?

Этот вопрос заставил Титов задуматься, но прежде чем какой- либо ответ успел прийти ему в голову Танака разрезал хомут, сковывающий правую руку. Боевики закатали рукав пиджака. Директор, если и хотел бы сопротивляться — никак не мог этого сделать. И тогда клинок рассек его руку, отделяя ее от тела.

Константин закричал от невыносимой боли. Его кровь брызнула ему на лицо, залила ноги, тело. Несколько секунд мучений для него складывались в часы и, наконец, он потерял сознание.

Но перед тем как уйти услышал:

— Не надо! Я все сделаю!

Голос принадлежал Джин- Хо.

Сознание утопало в кровавом потоке, показывая Константину обрывочные образы и картины, а еще он чувствовал невероятный жар. Единственное, что ОПЗМовец понимал, хотя и отдаленно, что раз ему плохо и больно — он еще жив. Но что творится за пределами забытья — тайна, покрытая мраком.

Собрав оставшиеся силы Константин попытался сконцентрироваться на Анне, чтобы его последние часы, а может и минуты, а может и секунды были наполнены теплотой, пусть и иллюзорной. До конца Титов не понимал ее чувств, но сейчас — хотел верить, что она ощущает именно то, что ему нужно. Даже необходимо.

И если поначалу он ощущал себя в бурном потоке, то теперь — будто бы плыл по горячему течению, глядя в расплывчатое кровавое небо. И вдруг все ощущения пропали.

Он открыл глаза, увидел лицо Джин- Хо. Мужчина разрезал хомуты тем самым мечом. Звук пришел не сразу, спустя секунду он ворвался смешанной какофонией взрывов, криков и выстрелов.

— Уходим, уходим скорее, — проговорил Джин- Хо, подхватывая Константина.

Генеральный директор оперся на него, но затем вспомнил про трость.

— Вы двое! — крикнул начальник управления куда- то в сторону.

Тут же стоять стало значительно легче, чьи- то руки подняли его как куклу. В шее отдался легкий укол.

— Противошоковое. Обезболивающее, — донесся знакомый металлический голос.

— Я понесу, а ты прикрывай.

Титова снова куда- то понесли, затем кожи коснулся теплый ветер, а переговорный зал стал отдаляться. ОПЗМовец летел вниз. Вернее, сначала полетел вниз, а потом — вперед, навстречу центру Токио.

— Аня…, — прошептал он.

Тот, кто его нес резко дернулся в сторону, уходя от проносящейся мимо ракеты, снова застучал пулемет.

— Террористов слишком много, в воздухе мы уязвимы! — услышал генеральный директор.

— Садимся, грузим его в броневик.

И снова гравитация потянула тело генерального директора вниз. Он то уходил, то возвращался в реальный мир, пытался пошевелить рукой.

— Осторожно! Осторожно! — крикнул кто- то прямо над ухом, — клади его на скамью.

Титов почувствовал как ему под голову кладут что- то. Кажется, свернутая куртка, молния цеплялась за волосы.

— Закрывай, едем!

Дневной свет тут же угас, все залил более теплый — свет ламп. Между тем Константин снова куда- то двигался. Рычал двигатель, тело слегка трясло из- за неровностей дороги, а взрывы глушила обшивка.

— Господи боже! Да у него руки нет.

— Заткнись, он же слышит! Глаза открыты!

— Он дышит вообще?

Два пальца коснулись шеи Константина, нащупывая пульс.

— Живой.

— Поменяй жгут, не знаю, сколько он так лежал. Лучше перестраховаться.

Правая рука горела, но вдруг что- то произошло, она сначала будто бы онемела, после чего похолодела, а потом загорелась снова, в сто раз сильнее, чем до этого. Константин закричал.

— Кровь хлещет!

— Накладывай жгут, дегенерат! Быстрее, пока он кровью не истек.

Окружение сотряслось.

— Черт тебя дери! Веди ровнее!

— Я пытаюсь, по нам стреляют!

— Он теряет сознание!

Константина стали бить по щекам.

— Затягивай жгут! Анальгетик! Противошоковое, быстрее! Да быстрее же ты! Не спите. Только не отключитесь, мы почти приехали.

Но Константин не послушал. И снова провалился в темноту.

— Раз! Два! Три! Берем! — он чувствовал, что его снова переносят.

— Вторая положительная. Два литра.

— Ребра сломаны, сотрясение мозга…

И снова тишина, темнота, горячая река.

— Раствор внутривенно. Готовьте инструменты, будем оперировать.

Руку обожгло каленым железом, пальцы сжались. А разжать он не мог.

— Совместимость хорошая. Синхронизируйте.

— Глаз отек, не открывается.

— Глаз мы спасем, давайте сначала закончим с рукой.

Раздалось жужжание, похожее на сверло. Острый наконечник будто бы проник в кость. Константин резко открыл глаза, увидел яркую лампу, лица в медицинских масках, их руки по локоть в крови. Затем увидел как острое сверло вонзалось ему в правую руку, пробивая кость. И закричал.

— Припадок, — спокойно констатировал один из врачей, — успокоительное — куб.

Сильные руки схватили Титова, прижали к койке.

— Готовлю канал, — продолжал врач, — уложите его спать.

И снова тьма.

Константин в очередной раз проснулся, только уже совсем один. Он лежал на больничной койке, подключенный к монитору и капельнице с мутно- серым раствором. Его челюсть была забинтована, также тугие повязки ощущались на ребрах. В голове шумело, дыхание было прерывистым, предметы окружения едва вырисовывались. Титов запоздало понял, что не видит одним глазом.

Вспомнив самое последние событие он тут же посмотрел на правую руку. Это был не сон — на ее месте теперь находился антрацитовый протез с красными полосами вдоль конструкции. Внутренняя поверхность ладони была обтянута тканью, кисть как будто отделялась от остального небольшим просветом, не закрытым пластиной, с внешней стороны локтя виднелись пучки проводов, напоминавшие мышцы. Каждое движение сочленений отдавалось легкими щелчками.

Если учесть ситуацию — легко отделался. Мог и умереть, — подумал Константин.

Спустя секунду в палату медленно вошел Джин- Хо, мужчина держал в руках смартфон, в котором свободной от трости рукой пролистывал что- то. Оторвав взгляд от экрана он заметил, что Титов в сознании и позволил себе слегка улыбнуться.

— А- а- а, вы пришли в себя. Какая радость. Надеюсь, на этот раз надолго, — он сделал еще два шага к койке Константина, постукивая по кафельному полу тростью.

— В каком смысле? — спросил генеральный директор, стараясь не размыкать челюсть. Он догадывался, что это может быть чревато.

— Вы несколько раз просыпались, но до этого как- то неосознанно. Бредили несколько минут, а потом опять отключались, — мужчина подтянул к себе стул и сел на него, а смартфон убрал в карман пиджака.

— Да ну?

— Да, в основном что- то бессвязно бормотали. Иногда проскальзывало что- то осознанное. Но, пусть это останется между вами и врачом.

Константин заглянул в мысли начальника управления. Спросонья это удалось ему не сразу и потребовало больше сил, чем обычно, но любопытство пересилило здравый смысл, и тогда генеральный директор узнал, что начальник управления уже беседовал с врачами и знал, что Константин в пылу бреда постоянно задавал один и тот же вопрос: «Где Анна?».

Эту тему и правда не хотелось поднимать с начальником управления. В то же время, кому как ни ему знать ответ?

— И где же она? — спросил Титов.

Джин- Хо не скрыл удивления, однако потом лицо его разгладилось. Должно быть списал все на природные способности интеллекта Титова.

— В моем кабинете. Приходит в себя. И если позволите, сейчас не самое лучшее время для встречи. Девушка вряд ли готова встречать вас в таком виде. Бедняжке пришлось столько пережить. Это мы с вами видели войну, а обычным людям это в тягость. Особенно в первый раз.

Константин кивнул.

— Предвосхищая ваш следующий вопрос: обстановка не из лучших. Хоть нам и удалось не только сбежать, но и оперативно отшвартовать штаб ЦУС — Токио взят в кольцо силами так называемого Национального фронта освобождения Японии. Как вы поняли — организации Танаки. И хотя мы запросили подкрепление из других областей, а местный гарнизон показывает себя хорошо — недооценивать противника не стоит, поскольку нам до сих пор неизвестно, сколько ячеек Фронта находится в Японии. А кроме того…, — он покачал головой, — их стало как минимум на пять тысяч больше.

— Лагерь девятьсот десять…

— Да, видя вашу боль я потерял самообладание и позволил себе лично отдать эти распоряжения. Заключенных выпустили, Танака оказался любезен, не убивая вас до тех пор, пока не убедился, что его требования выполнены. К счастью после этого подоспели мои телохранители.

— А что с…, — Константин поморщился от боли. Он случайно приоткрыл рот, задавая очередной вопрос.

— Сбежал. Пока. Но его ищут и найдут, даже ведущиеся боевые действия не помешают…

Здание содрогнулось. Джин- Хо встал со своего стула.

— Тревога! Тревога! Тревога! Вооруженное нападение на здание Центрального управления сектора. Всему гарнизону — в ружье! В ружье! В ружье! — сообщил неживой голос из динамика.

В коридоре больничного крыла послышался энергичный топот ног, затем активные переговоры. Множественные взрывы вновь и вновь сотрясали здание.

В палату Константина вбежал мужчина в белом халате, он объявил, что проводится всеобщая эвакуация, и первым делом выводят больных, которые идут на поправку. Титов откинул одеяло, слез с кушетки. Новая рука все еще ощущалась непривычно, а место среза периодически жгло, но он освоится.

Босые ноги коснулись пола.

— Доберемся до административного крыла, там вас переоденем, — произнес Джин- Хо и опираясь на трость встал со стула.

— Вы успеете? — поинтересовался Константин, выглядывая в коридор.

— Есть еще немного сил, — улыбнулся мужчина.

Титов сопровождаемый врачом вписался в поток, который следовал к лифтам. Завидев его, люди поначалу не расступались, должно быть, не узнав генерального директора в повязках. К счастью, людей было не так много, можно сказать, Титов был самым «тяжелым» из больных, хотя стоит отдать должное сотрудникам ЦУС, даже заболевали они не отрываясь от производства. Четыре имеющихся лифта быстро сократили количество людей в коридоре. Пришлось немного подождать начальника управления, который показывал необычную прыть для своей травмы, должно быть, играл накал ситуации.

— Меня беспокоит, что я не знаю, как разворачивается ситуация, я зашел к вам без телефона, — сказал ОПЗМовец, стоя спиной к генеральному директору и глядя на створки лифта.

— Судя по тому, что врага не остановило даже то, что штаб успел отшвартоваться, ситуация весьма серьезная.

— Хотелось бы конкретики, от этого зависят мои дальнейшие действия по отношению к вам, — прежний саркастический тон мужчины исчез, сейчас он полностью сосредоточился на текущем положении дел.

Здание снова содрогнулось, кабина лифта замерла, свет погас.

— Никогда больше не поеду на лифте, — покачал головой Титов.

— Сейчас включится резервный источник.

Снаружи заскрипел трос, кабина дернулась вниз, затем тут же замерла.

— Да к черту, — Титов огляделся по сторонам, обнаружил вверху люк. Не без усилий поднявшись, опираясь на поручни он ударил протезом по нему. Металл отозвался гулким скрипом, но не поддался. Еще удар. И еще. Наконец- таки крышка отлетела, Титов вылез, затем помог подняться Джин- Хо.

На их счастье лифт немного не доехал до этажа. Был ли он нужным — вопрос уже другой.

— Хватайтесь с другой стороны, — скомандовал Константин.

Начальник управления отложил трость, взялся за створку и потянул на себя. Первым усилием, пусть и совместным, ничего сделать не удалось.

— Тяни! — напирал генеральный директор. Створки нехотя поддались.

— Эй! — закричал Джин- Хо, пытаясь перекричать треск тревожного оповещения, — кто- нибудь!

Руки Константина задрожали. Он напрягся изо всех сил, и даже стиснул зубы, что отдалось новой вспышкой боли в челюсти.

— Мы здесь! — закричали они на этот раз вместе.

И их услышали. Несколько людей из пробегавших мимо помогли разжать двери и выбраться ОПЗМовцам. Но до административного крыла они еще не добрались, а оказались в центре планирования. Однако, по заверениям начальника управления, до пункта назначения — рукой подать.

Генеральный директор слышал в мыслях Джин- Хо негодование, он был обеспокоен не только судьбой своих подопечных и возможными жертвами, но и собственной беспомощностью и, что было для него хуже — абсолютным отсутствием владения обстановкой.

Из- за постоянных взрывов, к счастью, происходивших снаружи, все стоящее на столах посыпалось на пол, Константин, проходя через офисы оббегал разбитые фоторамки, расколотые кружки, старался не споткнуться об провода. Единственным положительным во всем этом было то, что босые ноги ступали по чуть теплому ковролину, хотя после длительного соприкосновения с холодным металлом кабины лифта, ступни утратили часть чувствительности. Джин- Хо снова привел их к лифту, но директор покачал головой. В широком коридоре они замерли перед панорамным окном, на которое медленно опускалась, кажется, заклинившая створка блокировки. Константин успел увидеть как в небе сражались истребители и более мелкие фигуры, выпускавшие небольшие снаряды.

— Объявлена эвакуация. Это не учебная тревога! Объявлена эвакуация! Это не учебная тревога! — вещал из громкоговорителей неживой женский голос.

— Еще два этажа по лестнице, — сказал начальник управления, открывая дверь рядом с лифтом.

— Идем, — ответил Константин, глядя как звено самолетов один за одним превращает мелкие цели в единожды зажигающиеся вспышки.

Он и сам, подобно Джин- Хо, совершенно не знал, что делать и какие шаги предпринять. Если и эвакуироваться, то куда? Но что более важно (он на мгновение поймал себя на мысли, что действительно отдает этому первый приоритет), где сейчас находятся выжившие члены его делегации? Со времени пробуждения спросить об этом не удавалось, а теперь, Титов успел задуматься о судьбе своих людей. И одного конкретного человека.

Но Константин рассудил, что сейчас неподходящий момент для расспросов, лучше, наконец, добраться до административного крыла, оценить обстановку, а потом уже действовать.

Джин- Хо начинал уставать, он останавливался через каждые четыре- пять ступенек, поглаживая колени, чуть зажмуривался, опираясь на трость. Константин и представить не мог, какая сильная боль его мучила, однако мужчина вел себя стоически и даже мысли его не выдавали жалости к себе, лишь тревогу за судьбу подчиненных.

— Объявлена эваку…, — сообщение вдруг резко прервалось, и это заставило Константина насторожиться. До этого момента повторяющаяся какофония будто бы успокаивала, все работает, а значит есть еще надежда, теперь, когда система оповещения смолкла, это могло означать, что ситуация стала хуже.

Джин- Хо остановился после первого преодоленного этажа (из двух), попытался отдышаться. Константин спустился на половину лестничного пролета к нему.

— Вы как? Держитесь? — он положил руку ему на плечо.

— Да…, — тяжело дыша ответил мужчина, — нормально, — в противовес словам его лицо покраснело, а на шее стала видна пульсирующая вена.

— Сделаем секундную передышку, — Константин проверил дверь запасного выхода, находящегося на пролете, та не была заперта, тогда он ударом протеза сломал считыватель карт, заблокировав ее.

После потери руки у него, можно сказать, даже добавились некоторые преимущества.

Джин- Хо оперся на стену, его дыхание постепенно выравнивалось.

— Я едва ли могу теперь занимать свою должность, — начал он, — пропустив такой заговор, организованный и столь…многочисленный, — ОПЗМовец покачал головой, — их военной мощи хватило не только на оцепление Токио, но и на нападение на штаб- квартиру, — мужчина сжал кулаки.

— Вы опять уходите в крайности. Что вы МОГЛИ сделать сейчас уже не важно. Важно то, что МОЖЕТЕ сделать сейчас. Сегодня выживем, искать виноватых будем завтра, — спокойно проговорил Константин.

ОПЗМовец безжизненно кивнул. Его мораль стремилась к нулю.

В дверь с грохотом кто- то врезался, заставив Константина отшатнуться. С другой стороны загомонила толпа. Титов прислушался к их мыслям. Штурмовая группа уже зачищает этажи.

— Скорее, Джин, уходим.

Начальник управления поднялся на ноги и уже было побежал по лестнице, но неожиданно дверь с шумным хлопком распахнулась, отбрасывая ОПЗМовца вниз. Мужчина кубарем покатился по пролету и с силой врезался в стену.

Константин едва успел среагировать и вжался в стену. Тут же вперед вышел один из боевиков, в той же экипировке, что и те, что были с Танакой, а потому в их принадлежности сомневаться не приходилось.

Титов моментально взял его под контроль, заставил развернуться к товарищам и открыть беспорядочный огонь. Количества противников генеральный директор не знал, а при попытке вслушаться в их мысли наряду с поддержанием ментального контроля, разыгралась мигрень, должно быть, сказались полученные травмы.

Последовало несколько вскриков в ответ на мысли, после чего беспорядочные шаги, а потом все стихло. Марионетка Титова продолжала стрелять, отбрасывая впустую выпущенные магазины, пока ему не ответили точечным огнем, и после этого через мгновение их ментальная связь оборвалась.

В этот раз Титов вслушался в мысли присутствующих, их оказалось не меньше четверых. Он вновь взял их под контроль, после чего на мгновение реальность расплылась, а в мозг вонзились тысячи мелких игл. Генеральный директор был не в самом лучшем состоянии, а потому вместо длительного контроля следовало отдать предпочтение одной единственной команде, но об обстановке за стеной он не знал, а потому решил не рисковать.

Поток мыслей за стеной остался лишь один, и тот быстро погас. Константин спустился к Джин- Хо, который пытался прийти в себя после неудачного падения. ОПЗМовец ощупал затылок, но и без этого багровый след оставленный на стене давал понять, что он получил травму.

Константин помог подняться начальнику управления, довел его до запасного выхода, передал одному из подконтрольных боевиков.

— Господин…это же…как? — тяжело проговорил мужчина.

— Не думайте об этом сейчас. Идти осталось совсем немного.

Преодолев еще один этаж они оказались перед такой же дверью. Титов дал начальнику управления приложить свой пропуск. Прежде чем самому войти в открывшуюся дверь Титов пустил вперед двух марионеток. Раздалось два выстрела, боевики погибли.

Константин снова просканировал обстановку Даром, оказалось, что на рубеже стоят свои.

— Свои! — крикнул Титов на японском.

В ответ — молчание.

— Я генеральный директор! Со мной начальник управления! — повторил попытку Константин, в этот раз изъясняясь на корейском.

— Входите. Но без резких движений.

Константин снова воспользовался захваченным боевиком, однако, выстрелов не последовало, ведь он нес на себе начальника управления.

Титов вышел следом, подняв руки.

Солдаты, сидящие за собранными из офисных столов укрытиями опустили оружие, встали в полный рост и вскинули кулаки. Они бросили беглый взгляд на тела убитых террористов, но у Константина не было никакого желания объяснять, каким образом они здесь оказались. Вместо этого он жестом приказал оказать помощь Джин- Хо.

Врачей в административном секторе не оказалось, но местные солдаты стали оказывать начальнику управления посильную помощь. Зал с аккуратно составленными до того столами со множеством компьютеров сейчас пребывал в полном хаосе, ведь мебель использовали теперь для защиты, компьютеры погасли, несколько мониторов были пробиты пулями. Но главный экран, передающий сводки со всего сектора работал в полную силу, немногие оставшиеся на своих местах операторы просматривали камеры, хотя теперь их больше интересовал Токио. Полномочия по остальным областям делегировались местным управлениям.

— Кто здесь главный? — спросил Титов так, чтобы все услышали.

Ответом ему послужило молчание.

— Кто руководит вашей деятельностью? — задал он еще один вопрос.

— Мы действуем согласно протоколам, — ответил один из операторов. На этом этаже руководителей нет.

— Ясно, — Константин потер глаза, — значит с этой секунды я здесь главный. Быстро мне план здания ЦУС, изображение с камер, нужно понять, какие этажи заняты противником. Вы, — он ткнул пальцем на одного из бойцов, — заблокируйте дверь. Это единственный вход?

— Никак нет, есть еще…

— Позаботьтесь и об этом, выставьте охрану.

— Есть! — солдат побежал вглубь зала.

Между тем на главный монитор, занимавший почти всю трехметровую стену вывели карту здания, чуть правее разместились изображения с камер. Константин всматривался в десятки сменявших друг друга кадров: офисы, казармы, внешний периметр, медблок, даже столовая. Он пытался все сопоставить в голове, сформировать какой- то план.

— Где мои люди? — спросил он, делая шаг вперед, чтобы лучше видеть изображения, затем сел за одно из свободных мест за компьютером.

— Какие? — спросил кто- то из операторов.

— Делегация, которая прибыла со мной, их сюда привозили? — он хотел назвать конкретное имя, но решил этого не делать. Предвзятость сейчас не к лицу. Мысленно Титов укорил себя за это, но сейчас в нем было слишком много эмоций, чтобы так просто им противостоять.

— Выясняю…

— Выясняй быстрее, — он поднял взгляд на главный экран: боевики заходили с моря на небольших катерах и квадроциклах. Гвардейцы не успевали быть везде, их зачастую связывал воздушный бой, однако остальной гарнизон решительно вступал в бой.

Масштаб вторжения поражал, такая огромная сила не могла быть собрана настолько быстро, а значит, все подготавливалось много лет, все те пустые недошедшие обращения — были ли они первыми весточками готовящегося вооруженного восстания? А он и проглядел.

— Что с эвакуацией персонала? — Константин попытался отвлечь себя от тревожных мыслей. Что толку сожалеть о том, что было НЕ сделано?

— Нижний уровень комплекса содержит убежище, туда и направляется весь эвакуируемый персонал.

— Это что- то типа бункера…? — Константин ощутил смутное дежавю, нападение на главное здание, эвакуация в бункер. Это не могло закончиться хорошо.

— Да, господин.

— Нет. То есть…, — он замолчал, вглядываясь в изображения внешнего периметра. Боевики только пребывали, они тянулись по морю, — начальника гарнизона мне на связь быстро!

Операторы застучали по клавишам, на экран монитора Константина вывелось сообщение об исходящем звонке.

— Драненко! Кому там…, — застучал автомат, — кому там неймется?!

— Генеральный директор, Константин Титов.

— Господин… Начальник гарнизона Центрального управления сектором подполковник…

— Да- да, — отмахнулся Титов, — что у нас по обстановке снаружи?

— По сообщениям террористы атакуют с севера, также пробита брешь в восточной части комплекса, оттуда они…, — он отвлекся, сделав несколько выстрелов, — вы — оттащите раненых! Вы — займите их позицию! — отдал указания он сражавшимся солдатам, — оттуда они проникают в комплекс. Я отправил две группы заделать брешь, но они не вернулись.

— Похоже, что все идет к тому, чтобы потерять комплекс.

— Никак нет! Мы отобьемся, — громко заявил подполковник Драненко.

— Бросьте пустой героизм. Нужно вывести людей.

— Хм, в таком случае я организую…

Раздался очередной взрыв, и здание снова содрогнулось, связь оборвалась. Константин бросил взгляд на схему. Сообщалось, что взрыв произошел на нижних уровнях. Как раз недалеко от убежища.

— Пробита внешняя обшивка! На нижние уровни проникает вода.

Константин похолодел. Именно там и находились люди.

— Подключите насосы! И прикажите отправить туда спасательную группу! Восстановите связь с подполковником Драненко.

Гремели все новые и новые взрывы. Похоже, что террористы не надеялись захватить штаб- квартиру управления, а хотели добиться ее полного уничтожения. Пусть получают, что хотят. Нужно отступить и перегруппироваться.

— Связи нет, господин!

— Свяжите меня хоть с кем- нибудь, у кого есть оружие, — Титов старался оставаться невозмутимым, хотя в голове у него бушевала буря. Но люди не должны этого видеть, для них он должен быть стойким.

Он почувствовал, как по коже бегут мурашки и вспомнил, что все это время сидел в больничной сорочке. Пока настраивали связь Титов осмотрелся в поисках одежды. Но глупо было ожидать, что где- то в зале управления висел костюм, и тогда Константин подошел к одному из мертвых боевиков. Хорошо, что тот был поражен в голову.

Переодевшись Константин на всякий случай надел бронежилет и поплотнее затянул шнурки на тактических ботинках, которые оказались малы, но в нынешней ситуации приходилось довольствоваться тем, что есть.

— Сработала пожарная тревога в столовой! — сообщил один из операторов.

— И что?

— Согласно остальным датчикам, там нет пожара, значит кто- то пытается привлечь внимание.

— Выведите изображение с камер! — Титов подошел ближе к одному из операторов.

На главном экране появилась раскладка камер в столовой. Большая часть из них работала. Перед одной из них стояла девушка, она активно размахивала руками. За ее спиной находилось несколько человек, некоторые также активно пытались привлечь к себе внимание, остальные лишь боязливо ждали какого- либо результата.

Это же…

— Анна! — не сдержал себя Константин, — там есть громкоговоритель? Телефон? Хоть что- то.

— Нет, господин, — помотал головой оператор.

— Черт! Покажи мне по карте, как отсюда добраться до столовой.

Маршрут был довольно непростым, если не использовать местный лифт. Ему придется пересечь административное крыло, после чего спуститься через казармы вниз, пересечь их и снова вниз по эвакуационной лестнице. Ему? Неужели он готов пойти сам?

Нет. Это просто глупо.

Константин сжал кулаки, в его голове логика боролась с чувствами.

— Что там по связи с солдатами? — стискивая зубы спросил он.

Оператор вжал голову в плечи, ничего не ответив. Видимо, пока положительных результатов добиться не удалось.

— Это Аки, шестая рота альфа- гвардии, слушаю! — пробилось сквозь треск помех.

— Говорит генеральный директор. Доложите обстановку!

— Ведем бой на внешнем периметре, активность воздушных сил снижается, поэтому смогли заняться кораблями, — он замолчал на несколько секунд, затем раздался слабый свист и взрыв. Должно быть, выпустил ручную ракету.

— Сколько вас осталось?

— Около шестидесяти, — Аки выпустил длинную пулеметную очередь, — уходи в сторону, Дэндзи! — он снова замолчал, — пятьдесят девять. Похоже, что враги перестали штурмовать здание, они закладывают все больше и больше зарядов, а потом разбегаются как тараканы.

— Господин, еще две пробоины на нижнем уровне, часть насосов выведена из строя! — доложил оператор.

— Сообщите по общей системе оповещения, чтобы не эвакуировались в убежище. Аки, назначаю вас главным, организуйте остатки роты. Выделите взвод на защиту периметра, остальными силами организуйте вывод людей. В здании оставаться нельзя, оно идет ко дну, — Константин периферическим зрением следил за обстановкой в столовой. Анна все еще была там.

— Как прикажете.

— Постоянно находитесь на связи. И…прикажите людям отправиться в столовую, там есть выжившие.

— Есть!

— Оператор, какие есть способы покинуть ЦУС?

— Вертолеты уничтожены, по земле нельзя. Остаются только шлюпки и эвакуационные плоты.

— Собираемся. Бойцы, открывайте двери! — приказал Титов, вытаскивая из кобуры пистолет, — продиктуй мне частоту гвардейца.

Оператор назвал цифры, после чего встал с кресла.

— Аки, прием, — Титов зажал кнопку на уцелевшей рации боевика.

— Слышу вас.

— Мы направляемся к шлюпкам, ведите людей туда, прикажите людям на периметре уничтожать катера противника.

— Есть!

Один из солдат помог Джин- Хо подняться. В общем и целом Константин сейчас располагал тремя боеспособными людьми. И десятком потенциальных жертв.

Дверь раскрылась, они побежали по коридору. Одна из партий спасательных шлюпок находилась на два уровня ниже, ближе к машинному отделению.

Солдаты шли впереди двойкой, Титов держался поближе к людям, по пути считывая мысли всех, кто был жив. Боевики находились в противоположной стороне, это хорошо.

ОПЗМовцы остановились у двери к лестнице, Титов приложил свою карточку, пропустил вперед сначала их, затем пошел сам, после чего посыпал персонал. В пустом коридоре гулкие шаги отдавались громким эхом.

Они спустились к машинному отделению. Снова дверь раскрылась, под ноги полилась вода. Минуя множество установок, труб и датчиков Константин чувствовал, как уровень воды рос, добравшись до нужной двери, он понял, что жидкости уже по щиколотку. В грохоте двигателей стали наблюдаться сбои. Титов бросил взгляд на рубку управления в данном конце зала. Там было пусто.

С первого раза считыватель не сработал. Не сработал и со второго.

— Ломаем, — решил Титов.

Бойцы принялись ногами выбивать дверь. Удар. Удар. Удар. Петли заскрипели.

— Аки, прием, — Константин оглядывался по сторонам, хотя держал ментальную обстановку под контролем.

— На связи.

— Что там со столовой?

— Людей нашли, выводим. Идем к шлюпкам.

Константин выдохнул с облегчением. Наконец дверь слетела с петель.

В этот момент раздался взрыв прямо в машинном отделении. Двигатели разлетелись на куски, трубы прорвало, ударил пар, полилась охлаждающая жидкость и топливо, перемешиваясь с морской водой. Константин едва успел лечь, куски металла разлетелись во все стороны. Кто- то закричал. Титов заметил, как один из служащих держался за плечо. Его белоснежная рубашка стремительно намокала и окрашивалась в красный. Послышался всплеск, еще кто- то упал замертво в воду.

По помещению распространялся огонь. Топливо в воде загорелось.

— Бежим скорее! — крикнул один из солдат.

Началась паника. Люди расталкивая друг друга побежали на лестницу, падали. Кто- то толкнул бойца, державшего Джин- Хо, тот чуть не упал на землю.

— Всем немедленно успокоиться! — крикнул Константин, используя Дар. Люди мигом замерли.

Нет времени на панику и слабости. Придется взять все в свои руки. Служащие молча выстроились цепью и последовали за солдатами.

Они побежали по лестнице, под ногами лилась вода. А вот и нужна дверь, окрашенная в красный с белой надписью иероглифами. За ней оказалось оранжевое помещение с тремя небольшими лодками по форме напоминавшими колбы.

Один из бойцов подошел к консоли, запуская процедуру подготовки к запуску. Под шлюпками стали открываться люки. Люди организованно стали заходить внутрь.

Еще один взрыв сотряс здание, все качнулось, один из тросов державших шлюпку оборвался, она улетела в раскрытый люк.

Титов заглянул в ту, которая заполнялась. Все места оказались заняты.

По его мысленной команде двое человек встали и вышли.

— Боец, вместе с начальником управления отправляйтесь на этой. Моя следующая, — приказал генеральный директор.

Как только нужные люди заняли места, шлюпка отстыковалась и упала в воду.

Титов через люк залез внутрь второй (и последней) шлюпки, оказавшись перед консолью. Штурвала не оказалось, похоже только конкретная программа курса. Что ж.

Как только боец закрыл люк, Титов нажал на кнопку, тросы отстегнулись. Секунда свободного падения, а потом с внешней стороны раздался громкий всплеск. Заработали винты, шлюпка направилась по освещенному тоннелю, лампы которого начинали мерцать, а затем гасли одна за одной. Набрав полную скорость лодка вылетела за пределы штаб- квартиры ЦУС.

Константин смотрел в иллюминаторы, ожидая преследования, но катера взрывались, а те, что оставались — отступали. Шлюпка пересекала токийский залив, ее потряхивало, но шли ровно намеченным курсом.

Выполнив свою программу она причалила к берегу. Константин открыл люк, в глаза ударило солнце. Титов выбрался на сушу, осмотрелся. Он не понимал до конца, где находится. Точно на другой стороне залива.

Он обернулся, чтобы проверить, как идет эвакуация. По всей береговой линии постепенно причаливали одна за одной другие шлюпки, а в воздухе показались знакомые силуэты в латах. Он махнул рукой, несколько гвардейцев приземлились перед ним.

— Где командир Аки?

Бойцы переглянулись, затем провели переговоры по внутренней связи, после чего повелигенерального директора за собой.

— Окажите помощь пострадавшим, остальным создать оборонительный периметр, мне неизвестно об активности врага в этом районе, — общался с одним из солдат альфа- гвардеец. Это и был Аки, — господин! — он вскинул кулак.

— Те люди из столовой. Где они?

— А…, — он опешил, — я не знаю. Я их не сопровождал. Этим занимались Сэйдо и Ногохара…, — Аки поймал на себе недовольный взгляд генерального директора, — Сэйдо, прием. Ногохара! — после этого Аки включился в переговоры.

Оказалось, что эти люди не успели на шлюпки, им пришлось воспользоваться плотом, который сейчас находился на подходе к берегу. Константин подбежал к водной глади, вглядываясь в пылающую морскую пустоту. Здание ЦУС уходило под воду, тонули обломки вражеских кораблей и самолетов. Тела. Но все это сейчас его не интересовало. Ему нужен был тот плот.

Вдалеке показался оранжевый силуэт, сопровождаемый двумя гвардейцами. Не было никаких сомнений, это он.

Несколько минут превратились для Константина в вечность, как только плот причалил, он с трудом поборол в себе порыв кинуться к нему, отталкивая всех на своем пути.

Солдаты помогали людям выбраться. Один. Другой. Это не те, кто нужен. Не те. Наконец последней вышла девушка, ее лицо было перемазано кровью, волосы подпалены, одна из туфель пропала. Анна дрожала и не сразу среагировала, когда солдат подал ей руку.

И тут девушка встретилась взглядом с Константином. В ее мыслях он услышал, как она хочет броситься к нему, но оба они, едва сдерживаясь, спокойно пошли навстречу друг другу.

— Рад, что ты смогла выбраться, — он взял ее за руку.

— И я рада, — она с тревогой посмотрела на металлические пальцы, переплетенные с ее собственными.

Он чувствовал, что Анна хочет его обнять и девушка, что и без Дара было ясно, думала о том же, но они старались держаться, лишь сдержанно улыбались друг другу, после чего повернулись в сторону залива.

Они оба смотрели на горящий и тонущий остов штаб- квартиры Центрального управления сектора, каждый погруженный в свои тревожные мысли.

Глава 6. Путь домой

Она все держала его руку. В этот момент он бездействовал. Столько жертв потерь, а сложившаяся ситуация требовала срочного вмешательства или хотя бы внимания, а он стоял вместе с Анной, глядя на залив, следя за тем, как погружается в морскую пучину бывшая штаб- квартира ЦУС, пуская по воде волны одну за одной, и хотел, чтобы эта минута длилась вечно.

«Это так неправильно», — думал, генеральный директор про себя желая зациклить этот момент навсегда. Миг полнейшего поражения, но сейчас все отходило на второй план, ведь ему хотелось, чтобы она сжимала его руку так сильно, до тех пор, пока не закончится все время мира, он почти не чувствовал боли, хотя правильнее сказать, она сошла на нет. Да и руки Анны почти не чувствовал, тактильные сенсоры протеза были минимальны, но Константин знал, что ее пальцы крепко его держат, а их ладони соприкасаются.

Однако безмятежность Константина оказалась нарушена, в воздухе, стал слышен вой сирен, над головами выживших завис вертолет.

«Ну, наконец- то», подумал Титов. С побережья к ним стали стягиваться машины: в основном это были прямоугольные джипы СГБ, но среди колонны нашлось место и скорой помощи. Многим здесь она могла понадобиться, люди ведомые окриками военных подходили к остановившейся колонне. Анна и Константин не спешили, благо, оставалась еще пара мгновений, прежде чем на него обратят внимание.

Они прошли.

— Господин, могу сопроводить вас к врачу? — спросил один из военных.

Титов, бросил взгляд на Анну, девушка кивнула. Она справится сама.

Константина проводили к белому угловатому микроавтобусу с красным крестом на корпусе. На краю у раскрытых задних дверей сидел мужчина, фельдшер, надев синие латексные перчатки, стягивала ему рану на лбу пластырем: из нее все еще сочилась кровь. Кроме того, мужчине на правую руку уже была наложена шина. Изможденное полное боли лицо говорило, что он едва держится, но, увидев Титова японец приободрился, встал на ноги, вскинул кулак. Медик тоже заторопилась, бегло заклеивая раны, попутно давая рекомендации. Больной старался как можно скорее уйти, но фельдшер его задерживала, расширяя рекомендации. Наконец, настал черед генерального директора, тот сел на место предыдущего пациента, ему без лишних слов стали снимать повязки.

— Правым глазом не вижу — произнес Константин.

Фельдшер достала из кармана фонарик, посветила сначала в один глаз, потом во второй.

— Реакция есть, так что зрение со временем восстановится. Еще жалобы?

Ему сменили повязки и дали щедрую порцию обезболивающего, сделали все, что могли. Для восстановления требовался отдых, а лучше — здоровый сон. Ни того, ни другого директор себе позволить не мог. Он поблагодарил фельдшеров и предоставил время другим людям обратиться за помощью. Его физическое состояние сейчас идеально гармонировало с психологическим, что было на данный момент единственным стабильным элементом во всем происходящем.

Константин посмотрел на Анну, девушка общалась с сотрудниками, подбадривала их как могла, и сама старалась держаться. В таком случае нет, не единственным.

— Тебе стоит обратиться к врачу — сказал Титов, дождавшись, пока Анна не останется одна.

— Я в порядке, пара царапин и совсем не легкий испуг, — она нервно усмехнулась, взгляд стал рассеянным, — совсем неплохо, учитывая ситуацию с дипломатами, — Беккер стала поглаживать темную прядь волос.

К выпавшим на ее долю несчастьям добавилась еще и то, что она — единственный оставшийся в живых член дипломатической делегации.

"Я просто хочу уехать и забыть это все", — думала девушка. Константин понимал.

— Нам нужно перегруппироваться, — из- за спины директора, проговорил Джин- Хо, медики уже поставили его на ноги, хотя ему и не удалось, отделался царапинами и испугом. Оставшись без трости, мужчина стоял на чуть согнутых коленях, которые изредка дрожали.

— Согласен, — кивнул Константин, — кроме того, не помешает развернуть резервное ЦУС, а что более важно, — Константин на несколько секунд прислушался к мыслям снующих сотрудников штаб- квартиры, — дать им понять, что не все еще потеряно.

Джин- Хо кивнул.

— Я поговорил с начальником колонны, здесь неподалеку есть наша база, откуда нас и заметили. Террористы туда пока еще не добрались, поэтому временно можем разместиться там.

— Организуйте людей, распределите их по машинам, нас не так много, это сейчас на руку.

— Как прикажете, господин, — Джин- Хо тут же принялся руководить рассадкой персонала.

— Доберемся до базы и поговорим, — обратился Титов уже к Анне.

Ей нужен был перерыв, ему тоже.

База, находящаяся в районе Мидори, отвечала за снабжение военных объектов восточной части Токио, а потому располагала внушительным автопарком и ресурсами, которые сейчас активно поставлялись гарнизону, сражавшемуся с мятежниками. Как ожидалось, связь глушилась, оставляя рабочими лишь короткие волны, а потому полными данными о враге никто не располагал, колонны отправлялись на выезд почти вслепую. Перед тем как обмен информацией прекратился, городские власти запросили поддержку в организации помощи пострадавшим. Граждане находились в своих домах, но бывали редкие бедствующие, как Константин и его люди, им и отправлялись на выручку такие колонны, опять же, надеясь на удачу.

Все это генеральный директор узнал из доклада командующего базы по прибытии. Новое ЦУС, развернули тут же, в штабе. Нашли столы, стулья и даже свободные мониторы, однако условия размещения остались стесненными, проектировка здания не была рассчитана на дополнительных людей, но выход нашли, и все заработало, хотя люди оставались оторваны от внешнего мира.

Константин так долго занимался множеством организационных вопросов, что освободился только к обеду. За это время он нигде не видел Анну, хотя посетил все уголки базы. Тогда он решил прийти в себя, немного отдохнуть, а после попытаться найти ее. Отправлять людей не хотелось, это могло создать неправильное впечатление. К тому же, он хотел найти девушку сам.

Константин вновь пропустил через себя потоки мыслей всех обитателей базы, накатившая волна едва не сбила его с ног. Он удивился тому, что оказался не готов к такому напору. Среди мелких и больших надежд, горя, скорби и тревог Одаренный попытался найти нужные мысли и наконец смог это сделать. Титов шел на ее голос, как на маяк в темноте, не замечая ничего вокруг и почти не разбирая дороги. Константин понимал, верить можно сколько угодно, но силы его оставляли. Это последнее дело на сегодня, потом отдых. Если ничего не изменится.

Голос мыслей Анны привел его на один из многочисленных складов, которыми располагала база. Широкое прямоугольное здание не оборудовалась окнами и закрывалось на большую металлическую дверь, которая сейчас была приоткрыта. Внутри его встретили бесконечные ряды закрытых стеллажей с кодовыми замками, на каждой двери крепилась соответствующая бирка, в высоту, они тянулись до второго, а может быть, и третьего этажа. Помещение было залито белым светом люминесцентных ламп, а холодный голый бетонный пол заставлял шаги отдаваться эхом. И все же его не слышали. Константин понял это, услышав женский смех, тот самый, который ни с чем нельзя было спутать.

В конце складского помещения стоял стол темно — коричневого цвета, на котором находился монитор, развернутый к черному обитому стулу, которой сейчас пустовал. Как оказалось, позади него было еще одно помещение, маленькая подсобка, где горел тусклый свет. Оттуда и доносился смех.

Константин осторожно заглянул за дверь и увидел, как она в компании женщины, одетой в серый китель ОПЗМ без погон Анна один за одним примеряет комплекты униформы. Должно быть смех вызывало то, что на ее маленький рост не находилась нужных размеров. Титов смотрел, как она стягивает длинные штаны, увидел темно — фиолетовое белье, тут же понял, что следовало бы отвернуться, но сделал это на несколько секунд позже того, как в голову пришло осознание. На мгновение его взгляд встретился со взглядом Анны, на лице девушки прочитался испуг, ее собеседница тут же закрыла дверь.

Повисло молчание, которое затем прервалось какой — то суетой.

"Что за…? — подумала Анна, — мне даже нечего надеть. Как он вообще там оказался?"

"Кто это такой? — добавились мысли работницы склада, — она даже не очень сильно испугалась, наверное, знает его. И все равно заглядывать нехорошо".

Дверь, наконец, открылась, и Анна вышла к нему смущенная. Молчание стало еще более неловким. Работница склада, высокая ладная девушка с длинными черными волосами и восточными чертами лица, вышла следом и сначала не поняла, кто перед ней. И правда, весь в синяках, швах и закрытым глазом Титов был сам на себя не похож. Однако уже в следующие несколько секунд осознание пришло, и девушка замерла.

— Оставьте нас ненадолго, — сказал Константин, но девушка не шелохнулась. Парализована страхом?

— Извините, — осторожно сказала она, — я не могу покинуть склад.

— Ничего, — вмешалась Анна, — мы сами уйдем, спасибо за…одежду, — она поспешила вперед, Константин последовал за ней.

Когда массивная дверь захлопнулась за ними, девушка выдохнула.

— Я не хотел и ничего не видел, — солгал Константин.

— Ничего, это случайность, — она снова на секунду замолчала, — я хотела…

— Поговорить?

— Да — кивнула девушка, — но не здесь. У тебя есть кабинет или вроде того?

— Выделили небольшой угол.

Командир базы сразу же предоставил генеральному директору свой кабинет, а он не стал спорить. Константин уже привычно для себя, опустился в кресло, а девушка устроилась напротив. Она почти не пострадала при нападении, всего лишь мелкий шов на лбу выделялся на чистом лице.

— Перед тем как мы отправились на подписание, я навела справки о свите Императора, — начала Анна как ни в чем не бывало, — и как оказалось, не зря: Гондзо Танака…

— Ты об этом хочешь поговорить? — прервал ее Константин.

— Да, а что?

— Вроде бы ничего, но столько всего произошло, и я подумал, что было бы неплохо что- то друг другу сказать.

— Да, много всего случилось, именно поэтому я хочу поговорить о деле, потому что…, — она запнулась, как будто забыла свою реплику, — потому что если остановиться, это все раздавит меня. То, что я видела, было ужасно. Как твои пальцы, а затем рука…, — она утерла слезы сдерживаясь, — я испугалась. Не потому, что лидера моей державы сейчас порубят на куски, а человека. Уверена, ты знаешь, если остановиться, боль придет. Поэтому да, я бы хотела поговорить о деле. У тебя другие планы?

— Когда я был близок к смерти, я думал о тебе. Это все, что я хотел сказать, — произнес Константин, обдумав сложившуюся ситуацию.

Девушка встала со стула, подошла к нему прикрыв глаза, легко поцеловала в уголок губ, он ощутил слабый аромат ее помады. Они смотрели друг на друга еще несколько секунд.

— Теперь можно и о делах, — произнес Титов.

— Да, — с каким- то даже облегчением ответила Анна и села обратно на место, — как я уже говорила, я превентивно разузнала о Танаке.

— И вот мы здесь, — проговорил Титов.

— И знаешь, — не обратив внимания на его слова, продолжила девушка, — начинал хорошо, служил еще при прежнем Императоре, общался с нынешним, был человеком деятельным, и в тоже время скромным, беды ничто не предвещало, — она снова замолчала.

— Что- то вроде драматической паузы?

— Нет, мне сложно без планшета, не помню все точно, но главное я запомнила: его дети погибли на войне.

— Несчастный случай?

— Нет, три его сына были солдатами армии, служили в ВАЧС и не вернулись. Каждый в свое время. Я многого боюсь и не всем еще овладела, но стала дипломатом, во многом из- за таких историй. Война рушит жизни, и иногда бывают, — она обвела рукой окружение, — последствия.

— Он не один такой, многие люди теряют близких, но они не становятся террористами.

— Я не оправдываю его, только осуждаю войну и насилие в целом.

— Чтобы выбраться живыми, нам придется прибегнуть к насилию. И поверь, после всего, — Константин посмотрел на протез, — я не настроен на переговоры.

— Я понимаю.

Константин решил, что сейчас неуместно продавливать свою точку зрения, ведь их отношения неожиданно продвинулись, лучше сосредоточиться на том, как покинуть Токио, ведь пока они здесь — их будут искать.

— Нужно уезжать, и как можно скорее, а как будем дома, сможем принять меры.

— Я бы поговорила с семьями коллег, они должны знать.

Анна как могла, прятала свои эмоции, но они то и дело возникали на ее лице, а в мыслях царила полная неразбериха.

— Сосредоточимся сейчас на эвакуации, люди Джин- Хо проведут разведку, разработаем план.

Девушка кивала, почти не слушая, она все больше уходила в себя.

— Ты молодец, хорошо справляешься, — сказал генеральный директор, — я хотел бы отдохнуть, но есть еще несколько дел, которые требуют моего вмешательства, и твоя помощь мне пригодится, — он встал с кресла, после чего неожиданно, даже для себя, широко зевнул.

— Нет, — она положила руку ему на плечо, — я знаю, что тебе действительно сейчас нужно, Анна вернулась к столу, нажала на кнопку интеркома.

— Дежурный, — ответили оттуда.

— Распорядитесь принести сюда койку и свежее белье для генерального директора.

— Не думаю, что стоит, — запротестовал было Титов.

— Стоит, — твердо сказала Анна, — изможденные и уставшие, мы далеко не уедем.

— Где ты будешь? Я должен знать.

— Пообедаю и тоже найду себе место, — легко улыбнулась девушка, она вышла из кабинета.

Через пять минут принесли кровать, тут же заправили ее. Оказавшись в постели Константин буквально растворился в прохладе свежего белья, он расслабился, боль его не накрыла, и быстро пришел сон.

Он раскрыл глаза, вокруг была непроглядная тьма, а в голове неясное смятение, причем не его собственное. Неужели снова кошмар? Титов всмотрелся в темноту, сквозь нее. Складывались черты кабинета командира базы, все хорошо, это реальность. Константин вдруг почувствовал чье- то присутствие, бросил взгляд на дверь, она была закрыта, окон в кабинете не было, когда глаза привыкли к темноте Константин увидел небольшую фигуру в кресле, он осторожно вылез из постели, подобрался ближе и заметил, что незваный гость спит, подложив руки под голову на его столе. При ближайшем рассмотрении у силуэта стали проглядываться знакомые черты.

— Аня, — Константин аккуратно толкнул девушку, та медленно подняла голову, — что ты тут делаешь?

— А? — сонным голосом переспросила девушка.

— Что ты тут делаешь?

— Я решила, что тебе со мной безопаснее, ну, то есть мне с тобой.

Константин улыбнулся, но в темноте этого было не видно.

— Аня?

— Да?

— Если я сейчас поцелую тебя, ты будешь против?

— Нет, не буду.

Он коснулся рукой ее щеки, девушка чуть отпрянула, почувствовав холод металла, но затем сжала его ладонь и подалась вперед. Тревога и смятение в его голове усилились, но Титов не стал обращать внимание, он осторожно коснулся губ девушки своими, но поцелуй не вышел полноценным, в дверь с силой постучали.

— Господин! Проснитесь! Тревога!

Константин отвлекся и подключился к мысленному потоку обитателей базы. И правда, нападение. Подтверждая его выводы, зазвучала сирена, Титов включил свет, стал быстро одеваться, после чего распахнулись двери кабинета, директора уже ждали четверо гвардейцев.

— Скорее! Господин Ён приказал вывести вас.

— Где он сам?

— В центре управления, руководит обороной. Прошу, господин, скорее.

Титов подал Анне руку, и вместе они побежали на улицу. Ночное небо рассекали вспышки, на земле рвались снаряды, по базе сновали люди в черном. Гвардейцы, тут же открыли огонь, Анна и Константин прятались за спинами бронированных солдат, они отступали к автопарку, где уже стоял серый бронеавтомобиль, водитель открыл дверь, девушка залезла первой, директор за ней следом. Завизжали шины, автомобиль сорвался с места, гвардейцы сопровождали их по воздуху, но враг тоже не дремал: в погоню устремились три черных универсала с крупными ударными бамперами. К счастью преследование длилось недолго, точными залпами ракет защитники избавились от врагов.

— Постарайтесь скрыться в городе, — проговорил один из гвардейцев по рации, — мы пока отходим, чтобы не привлекать внимание, конец связи.

Машина вывернула на главную магистраль и встроилась в поток. Константин оглядывался по сторонам, вроде бы никто их не преследовал.

— Разведке удалось узнать, что из города есть единственный путь — поезд в Осаку, боевики захватили вокзал, но сообщение разрушать не стали. Им вы и выберетесь, — проговорил водитель, поворачивая по указателю.

Главный вокзал Токио всегда был местом оживленным и людным, ведь железнодорожные пути связывали столицу области почти со всем островом, но сейчас оживление стихло, людей стало куда меньше, повсюду находились бойцы в черной форме и с нашивками Национального фронта освобождения. Они заняли большую часть путей, перевозя по ним свои подкрепления и ресурсы, и единственным рабочим маршрутом для горожан осталась Осака.

Похоже, Танака оказался крайне сентиментальным и не смог использовать маршрут в город, где жила его мать в целях революции, однако о мотивах террориста Титов уже не задумывался. Это ему предстояло решить в столице. Сейчас все мысли были сосредоточены на том, как выбраться.

Войти оказалось легко, применив Дар Титов вместе с Анной и сопровождающим их водителем избежали проверки документов. Сказывался недосып, все пережитое навалилось на его плечи, генеральный директор не смог использовать свои силы, чтобы замаскироваться, осталось надеяться на глубокий капюшон, выданной ему толстовки, темные очки и медицинскую маску.

— Ты плохо выглядишь, — сказала Анна, глядя на него.

— Нормально, — выдавил Константин, хотя ощутил, как виски сдавливает, а к горлу подступила тошнота.

— Я сама куплю билеты, — девушка поправила прическу и пошла сквозь толпу к электронному киоску.

Она изредка посматривала по сторонам, кроме того была одета в военную форму без знаков различия. Константин боялся, что это может привлечь внимание и не ошибся: с дальнего конца зала в сторону киосков уже шли два боевика. Титов тут же уловил их мысленные сигналы и приказал забыть о своих подозрениях. Бойцы застыли на месте, после чего пошли назад к постам, о чем- то переговариваясь. Константин почувствовал, как голову сдавило, он в последний момент успел наклониться и снять маску, его вытошнило на покрытый мозаичной пленкой пол. Когда он ел последний раз вообще? Взгляд слегка помутнел, но ОПЗМовец успел заметить перекошенные от отвращения лица прохожих.

— Все нормально? — перед ним склонился мужчина.

— Нормально, у моего друга грипп, — влез в разговор водитель, — не подходите близко, извините.

Мужчина с недоумением отошел, а в этот момент вернулась Анна, держа в руке три пластиковых карточки, увидев на полу лужу, она спросила, что случилось.

— Ничего, я просто немного тебе помог, — ответил Константин, делая глубокий вдох и пытаясь прийти в себя, — когда поезд?

— Через полчаса, — ответила девушка, собираясь сесть рядом.

— Нет, — мотнул головой Константин, вставая, — мы идем на платформу, мне нужно на воздух.

В сопровождении генеральный директор вышел на перрон, уличная прохлада немного привела его в чувство. Около электропоездов собрались бойцы Национального фронта, к счастью, они были заняты разгрузкой и не следили за пассажирами. Между тем электронное табло сообщило, что поезд в Осаку подходит ко второй платформе. Из- за поворота, за которым раскинулся осажденный Токио, стали видны огни локомотива, три коротких гудка стали знаком к прибытию. Константин, вместе с остальными, смешавшись с толпой, стал подходить к вагонам. Он буквально упал в кресло и прислонился лбом к холодному окну, кажется, у него начинался жар, а правая рука нестерпимо зудела, он отодвинул рукав и увидел, как место крепления покраснело и пошло пятнами. Началось отторжение, от этого были специальные таблетки, их принимали первое время после установки протеза, но в суматохе Константину их не выдали, а теперь уже поздно. В медицине Титов не разбирался но верил в то, что раз его самочувствие ухудшается не так быстро — шанс еще есть. Ему не терпелось добраться до Осаки теперь сильнее чем прежде.

— Ты просто ужасно выглядишь. Что происходит? — шепотом спросила Анна, садясь рядом.

— Отторжение протеза. Ничего, просто небольшой жар, но, думаю, лучше будет зайти больницу. Сколько ехать?

— Если б я знала, телефона с собой нет, а если бы был, интернета нет.

— Я думаю, они глушат только Токио, за границей города, связь есть. На всякий случай, — он взял ее руку, достал ручку из кармана, — позвони по этому номеру, скажи, что от меня назови место, где мы будем находиться, помощь пришлют, — Константин написал номер на запястье Анны.

— Мне не нравится твое "на всякий случай".

— Знаю, знаю, — Титов повернулся к окну, прикрыл глаза. Поезд, наконец, тронулся.

Ему снились нечеткие образы, никак не связанные между собой, он то сжимался от холода, то ворочался от жара, кто- то прижал его к себе. Константин почувствовал сердцебиение, потом легкий аромат духов, женские руки прижали его голову. Сердцебиение вдруг участилось, что- то не так.

— Они здесь, террористы, зашли на станции, кажется, ищут нас, — шепотом со страхом проговорила Анна.

Константин открыл глаза, осторожно посмотрел назад: двое в черной экипировке с автоматами шли по салону, бесцеремонно хватая пассажиров, и сличая с фотографией в руках одного из них.

— Сейчас медленно встаем и идем в сторону уборной, — Константин стал подниматься, Анна с силой сжала его руку, — не бойся, — краем глаза он заметил, как водитель засунул руку за пазуху, доставая пистолет.

Титов развернулся в сторону дверей, ведущих в соседний вагон, направился было к тамбуру, но резко замер, на него шли еще двое.

— Эй, ты! — крикнули сзади, — а ну сел!

Вступать в схватку нельзя, нужно все сделать быстро, главное — не потерять сознание.

— Бежим к локомотиву! — крикнул Титов, используя Дар. Повинуясь его мысленной команде, первый боевик выхватил нож, проткнул второму горло, после чего застрелился.

Пассажиры закричали, началась давка, но все побежали в хвост поезда. Титов не мог тратить силы, на них.

Прозвучала автоматная очередь, водитель оттолкнул его в последний момент, а сам скрылся за кресло. Пули пробили обшивку, взметнулся наполнитель, три осторожных выстрела в ответ не дали результата. Константин ударился ребрами о ручку кресла, упал на колени, повернул голову назад и увидел, как Анна лежала на полу, закрыв голову руками.

— Ползи ко мне, — крикнул он ей, и девушка начала было, но новая автоматная очередь заставила ее прижаться к земле. Константин сосредоточился, вычисляя мысли стрелка, на пол упало тело, второго добил водитель.

Генеральный директор поднялся на ноги помог Анне встать, они побежали к локомотиву и столкнулись в тамбуре с еще одним боевиком. Константин схватился за цевье автомата, уводя его в сторону, затем подсечкой уронил врага, они сцепились. ОПЗМовец поднял голову, спереди бежали еще трое. Времени не было. Удар! Еще удар! Сильнее! Металл протеза сошелся с кальцием костей. Череп бойца хрустнул. Снова очередь, короткий крик боли, сопровождавший их водитель упал выронив пистолет. Константин успел приказать одному из противников покончить с собой, но второй резко ударил его прикладом. ОПЗМовец чуть не потерял сознание, но успел схватить автомат и выстрелил наугад вперед совсем забыв об Анне. Пуля вошла в жилет боевика, тот упал, Титов развернул дуло ко второму, выстрелил ему в упор в голову. Первого спас жилет, он выхватил нож и накинулся на Константина, вонзая лезвие ему в плечо, директор вскрикнул от боли, схватился протезом за клинок, стиснув зубы, он держал нож, глядя в налитые кровью глаза террориста. Выстрел. Боевик осел.

Дрожащими руками Анна держала пистолет впереди себя. Террорист хрипел на полу, решив не рисковать Константин добил его из автомата.

Забрав у девушки пистолет, он обнял ее за плечи и повел вперед, где уже виднелся локомотив. Сзади просвистело еще несколько пуль, ОПЗМовец с кинулся к дверям, нажал блокировку, створки захлопнулись. После пары безуспешных ударов прикладами боевики стали расстреливать стеклянные двери. Бегом преодолев последний вагон полный замерших пассажиров Константин и Анна оказались в кабине машиниста.

— Что там творится?! — выкрикнул мужчина.

— Не твое дело, веди, — Титов, посмотрел на приборную панель, — как отстыковать вагоны?

— Там же люди, — запротестовал помощник машиниста, — на такой скорости…

Константину не хотелось ничего обсуждать, он приказал с помощью Дара. Мужчина нажал кнопку, разжались запоры, и вагоны стали удаляться. Сработали стопоры, хвост поезда начал снижать скорость. Избавившись от преследователей Константин выдохнул с облегчением и сел на пол. Из плеча текла кровь, голову терзала мигрень, протез горел и чесался так, что хотелось его вырвать.

Анна не растерялась, сорвала со стены аптечку, расстегнула толстовку, обнажила края раны, после чего щедро вылила на нее антисептик. Константин вскрикнул, стукнул протезом по полу.

— Тише, тише, — проговорила Анна, — все будет хорошо.

— Ты это мне или себе?

— Нам, — девушка наклеила широкий пластырь на рану, затем села рядом.

Поезд снижал скорость. Почти прибыли.

Грохот снарядов и взрывы оставались позади, кажется, крупный прибрежный город был безмятежен, а может быть — уже захвачен. Константин удивлялся тому, сколь организованы и подготовлен оказались мятежники и не было никаких сомнений в том, что это восстание зрело уже несколько лет, а кроме того — активно спонсировалось их главным врагом. Под носом у генерального директора. Все эти раны и потери — справедливая цена за слепоту и недальновидность. И теперь все, что ему остается — попытаться выбраться живым из Сектора и уже будучи на своей территории — попытаться подготовить ответ.

Единственное, что, пожалуй, можно назвать лучом света: нет никаких оснований полагать, что не отвлекайся он на попытки сблизится с девушкой — заметил бы больше. Совсем напротив, Анна сыграла почти что ключевую роль в раскрытии заговора и за это, он был ей благодарен. Кроме того, если бы не она — не факт, что Константин сейчас дотянул бы до Осаки. ОПЗМовец чувствовал как сворачивается кровь на ране, он едва держал себя на плаву, стараясь не расплыться среди разнообразных болевых ощущений и почти не отдавал отчет своим действиям и мыслям. Но сейчас не время уходить.

Опершись на приборную панель он поднялся на ноги и взглянул в лобовое стекло локомотива: вокзал Осаки был уже в зоне видимости. Нет никаких сомнений, что там, как и в Токио, дежурят боевики, а потому следует подготовиться.

Анна придерживала его, помогала идти. Титов хотел было отказаться, девушка и без того была очень хрупкой, но в последний момент подумал, что сейчас не повредит даже минимальная поддержка.

Поезд заходил на станцию, уличное солнце скрылось, вокруг все потемнело, когда локомотив оказался в тоннеле, вспыхнули фонари, спереди кабины включились фары. Тоннель быстро кончился и перед их взорами предстала огромная четырехполосная станция, укрытая скошенной на бок крышей. Ее освещало множество огней — под потолком и на земле, яркими цветами горели широкоэкранные электронные табло с расписаниями рейсов, но все чаще напротив них высвечивалась надпись «отменен» или более туманная — «отложен». Локомотив подходил к третьему пути, краем глаза Константин заметил уже знакомых бойцов в черном.

Он собрал все оставшиеся силы, чтобы вложить их в применение Дара. В сущности, нужно пройти не так много — всего лишь поймать такси и добраться до больницы, там еще немного воспользоваться своими силами, совсем немного передохнуть и дождаться помощи. По сравнению с тем, что они уже преодолели — сущая мелочь.

«Продолжай подбадривать себя», — подумал тут же ОПЗМовец.

Послышались удивленные возгласы по ту сторону дверей. Локомотив замер.

— Они сейчас войдут и схватят нас, что делать? — Анна спрашивала обеспокоенно, но не слишком. Значит, доверяла ему и его действиям.

— Просто иди за мной, — тяжело ответил Константин.

Двери раскрылись, и в ту же секунду он использовал Дар на всю мощь. Боевики, прохожие, полицейские, военные, да все, абсолютно их не замечали. Он вел Анну вперед, а она помогала ему вести, они шли по указателям, разводя перед собой толпу. Каждый человек сторонился их сам того не понимая. Константин ощущал, как миллионы огней крупного вокзала постепенно гаснут, боль в его голове усилилась настолько, что из ощущения превратилась в состояние, но он решил, что так даже лучше и проще переносить. Вопрос только во времени.

— Нам нужно такси, — полушепотом говорил Титов, — и в больницу, — он уже почти провисал на плече Анны. Девушка остановилась, сгибаясь под его тяжестью, но все же продолжила идти.

— Ты только держись, — говорила она, оглядываясь по сторонам, все еще не в силах поверить в происходящее.

Они прошли сквозь рамку металлодетектора на входе, вызвав тревогу, сотрудники охраны изумленно рассматривали устройство, проводили перенастройку, пытаясь понять, что именно случилось, и какой объект миновал их сенсор. Но это уже было не важно, вокзал остался позади, Константин и Анна вышли в ночную Осаку.

Сразу стало видно, что в городе не было так уж спокойно: несколько домов на одной из главных улиц были повреждены, на дороге остались брошенные автомобили гражданских и уничтоженные броневики СГБ и военных. Рекламные транспаранты и информационные экраны погасли, где- то вдалеке слышалась сирена, а из общественное системы оповещения звучало объявление: «Граждане Осаки! Оставайтесь в своих домах и ждите эвакуации. Не вступайте самостоятельно в переговоры с террористами. Повторяю: не вступайте самостоятельно в переговоры с террористами».

Похоже, в таких условиях на общественный транспорт рассчитывать не приходилось. Анна и Константин посмотрели по сторонам, улица была пустынной, ни одного пешехода, а машины проносились на высокой скорости, стараясь как можно скорее достичь места назначения, минуя возможную опасность.

— Думаю, придется идти пешком, — Анна продолжала изучать окружающую обстановку в надежде найти транспорт.

— Не уверен, что дойду, — Константин еще поддерживал свое влияние на окружающих, хотя их, спасибо осаде, стало значительно меньше, а потому считал оставшиеся силы по крупицам, — сейчас попробую что- то придумать, — он расширил влияние на район, вычислил ближайшего водителя и приказал ему затормозить.

Из- за угла показалась серая потертая машина, которая резко замерла перед ними, мужчина за рулем открыл дверь. Константин почувствовал, что теряет сознание. Похоже, все. Анна как могла положила его на заднее сидение.

— Продержись еще немного, — растерянно произнесла она, — мы доедем.

— Нет…, дальше сама…, — Константин отключился.

Как же так? Она смотрела на потерявшего сознание Титова и не могла поверить, что это могло случиться. Теперь она не только сама по себе, но еще и с грузом ответственности. Анна запаниковала. Дыхание перехватило, сердце учащенно забилась. Она просто сидела на переднем сидении автомобиля, не зная, что предпринять.

— Вы кто? — изумленно произнес водитель, видимо, очнувшись после использования способностей Константина.

— Вы же сами согласились отвезти нас в больницу. Я махнула вам, сказала, что мой друг ранен, нам нужна помощь. Вы сказали, что как раз туда едете, — Анна и сама звучала растерянно, но старалась выглядеть убедительной.

— Я не помню такого. Ни в какую больницу я вас не повезу, для этого есть военные и СГБ. Немедленно вылезайте, я должен спешить! — водитель пристально смотрел ей в глаза.

— Не могу, мой друг без сознания и рассчитывает на меня, — она взяла небольшую паузу, — и на вас. Он истекает кровью и без медицинской помощи скорее всего погибнет. Сможете ли вы жить с такой ношей?

— Я…

— Мы все сейчас в опасности и должны помогать друг другу, не самое лучшее время для эгоизма. Куда вы так спешите?

— Да какое вам вообще дело?!

— Чтобы понимать, чего вы стоите.

Мужчина замолчал и заметно напрягся. В нем виделись метания. Это хорошо. Анна не знала, сколько у них времени и есть ли оно вообще.

— Всего лишь одна остановка или грех на всю жизнь. Ну? Вы вообще ОПЗМовец?

— Ладно! — он захлопнул дверь и надавил на газ.

Девушка едва успела пристегнуться, но дискомфорт в поездке был уже не так важен, главное, ей удалось добиться желаемого результата. Только бы добраться вовремя.

Глупо было отрицать, что возможная гибель Константина сейчас не виделась ей как падение символа, смерть лидера народа. Нет, это было личным, от того становилось страшнее. Еще страшнее от того, что он покинул ее в самый ответственный момент.

Девушка сжала поручень.

Он сделал все, что мог, теперь ее очередь. Она посмотрела на запястье, где был написан номер: цифры уже начали стираться. Несколько раз прочитав его, Анна запомнила последовательность.

Водитель гнал, что было сил, выжимая из машины все и не считаясь с правилами дорожного движения, он лавировал между другими автомобилями, пока, наконец, не встал в поток, движение замедлилось, а потом и вовсе сошло на нет.

— Вот! Центральный госпиталь Осаки. Остальное мне не по пути, — он выглянул в окно, цепь машин тянулась еще на несколько сотен метров вперед, — вылезайте!

Напряжение рисковало перерасти в безумие, а потому в этот раз Анна решила не рисковать. Она отстегнула ремень безопасности, открыла заднюю дверь и стала вытаскивать Константина. В несколько приемов и истратив все силы уже на этом моменте она взвалила тяжелое тело себе на плечо и начала волочь его в сторону госпиталя. Полкилометра сейчас казались ей непреодолимой дистанцией, а генеральный директора, пусть и был спортивного телосложение, для ее сил весил запредельно.

Сделав пять шагов она привалилась на ближайший автомобиль, тяжело дыша. В салоне нервно задергались, открылась дверь. Девушка вздрогнула.

— Вы что делаете?! — возмущенно произнес мужчина в желтой кофте, недоуменно глядя на нее.

— Он ранен, — переводя дыхание сказала Анна, — прошу, помогите дотащить до госпиталя, одной мне не справиться.

— Черт, — мужчина провел рукой по черным волосам, посмотрел вперед — в конец потока, затем перевел взгляд на Константина, — а чего он в маске и очках?

— Заболел, на вокзале возник приступ кашля прямо рядом с…, — она не хотела говорить слово «террорист», мало ли, какие настроения сейчас в народе, — бойцом Фронта. И тот его сильно избил.

— Что они творят, — покачал головой ОПЗМовец, затем недовольно посмотрел на машину и снова на тело, — ну, хорошо, давайте, — он взвалил Титова на себя и пошел вслед за Анной.

С помощью добраться до госпиталя удалось гораздо быстрее, но впереди оставалось еще одно испытание: четыре пары дверей, две рассчитанные на вход, а две на выход сейчас были распахнуты и все равно не могли вместить толпу страждущих. Поток пациентов не прекращался, было много раненых и больных, медикам бригады скорой помощи приходилось проталкиваться, из- за гомона люди не слышали их крики и просьбы расступиться, а может быть даже не хотели слышать.

Анна остановилась в нерешительности, не зная, как преодолеть такую живую стену. Оглядевшись по сторонам она увидела отъезжающую бригаду скорой помощи, быстро подбежала к ней и едва успела схватить за зеленую куртку фельдшера, собиравшегося закрыть задние двери.

— Эй! — медик два раза стукнул по корпусу, чтобы машина остановилась, та едва успела набрать ход, — что у вас?

— У меня раненый, пожалуйста, доставьте его в палату.

— Девушка, здесь каждый второй ранен, мы спешим на вызов, — он открыл ящик, бросил ей моток бинтов и пластиковую бутылку, — обеззаразьте рану и наложите повязку, — вырвавшись из хватки он закрыл дверь, и машина уехала.

Анна крепко сжала бинт и хотела было закричать, выпуская накопившуюся злость на саму себя, на эту поездку. На бессилие.

Вернувшись к Константину она раскрыла толстовку, проверила повязку. Бинт намок, но кровь остановилась. С помощью ОПЗМовца наложив новую, она села на землю, думая, что делать дальше.

Она присмотрелась к другим стоящим неподалеку каретам скорой помощи. Как оказалось, одна из них была не заперта: открытый настежь кузов как будто приглашал к осмотру. Осторожно подойдя ближе девушка убедилась, что рядом никого нет. Внутри на кушетке лежала небрежно брошенная зеленая куртка фельдшера и кепка с красным крестом. Анна обернулась назад, чтобы на сто процентов убедиться, что никто ее не видит, затем надела куртку и кепку, залезла в салон, нашла носилки, развернула их и подбежала к Константину.

— Кладите его, — расстелив на земле тканевые носилки и затянув ремни девушка приготовилась, — поднимаем, — неимоверное усилие и…понесли.

Они побежали к центральному входу.

— Расступитесь! Скорая помощь! — как можно громче кричала девушка.

На ее окрик оборачивались, изредка некоторые люди помогали отодвинуть остальных, через несколько метров со стороны госпиталя появились две медсестры, отгоняя толпу, они помогли переложить Титова на кушетку.

— Спасибо! — крикнула Анна доброму самаритянину, оказавшему помощь в доставке Титова. Если бы он только знал, КОГО помог нести. Но Анна не могла рисковать, кто знает, где глаза и уши у террористов.

— Что с ним? — медсестра принялась расстегивать толстовку, — рану вижу. Ножевое. Повязка свежая, чистая. Только что наложили?

Анна кивнула.

Испорченная одежда полетела в сторону стоявшей в коридоре урны, медсестры везли кушетку по коридору.

— Свободных палат нет, пусть пока побудет в коридоре, — женщина приложила тыльную сторону запястья ко лбу Титова, — лихорадка, — сделала шаг в сторону к белому столику, на котором были разложены медицинские препараты, тут же поставила капельницу, — отторжение, — сказала она, берясь за протез, — позови хирурга, — обратилась она к своей коллеге, та тут же умчалась, — не знаю, насколько все плохо, — говорила медсестра уже Анне, — но постараемся помочь. Откуда поступил вызов?

— Что?

— Вы его откуда взяли? Куда ездили?

Девушка запоздало поняла, что выглядит сейчас как фельдшер скорой. Она растерялась, не знала, что ответить. Между тем медсестра изучающе смотрела на нее.

— Чего молчите?

— Да я как- то не запомнила…

— Ясно. Ладно, — женщина сняла очки прежде чем Беккер успела ей помешать. Сначала не поверила, потом стянула маску, — боже! Это же…

— Тише! Пожалуйста, тише! Он в опасности, его нужно отсюда увезти, но никому не говорите…, — Анна крепко сжала руку медсестры.

— Так, тогда, — она прошлась вдоль коридора по палатам, заглядывая в каждую. Задержавшись в одной немного дольше, женщина спустя несколько секунд вышла и помогла завезти Константина туда. Внутри уже находилось четыре человека с ранами разной степени тяжести, но все они были без сознания, — это что- то вроде второй реанимации, здесь не будет свидетелей, пусть останется, — она собиралась было уйти, но Анна крепко взяла ее за край белой сорочки.

— Я прошу вас никому не говорить, — она пристально посмотрела на нее.

— Конечно. Но врач все равно увидит.

— Пусть так, это необходимо. Но больше — никому.

Женщина кивнула и вышла из палаты.

Анна с облегчением выдохнула. Но это еще не все. Вспомнив о просьбе Константина, она выбежала в коридор, стала искать телефон. В приемном покое все было занято, но должны же быть и на этажах. Оббежав помещения рядом с палатой Беккер к своему разочарованию не нашла ничего нужного. Тогда она решила посмотреть этажом выше. Закрыв дверь палаты девушка так быстро как только могла понеслась по лестнице.

Второй этаж занимала лаборатория, и там тоже царила неразбериха, все лаборанты были заняты с приборами, носили пробирки с кровью и другими жидкостями, кричали, переговариваясь, чуть не сталкивались на проходе: шумели центрифуги и компьютерные сервера.

Анна металась по всему этажу в поисках телефона и нашлаодин — прямо в исследовательском помещении. Надеясь на эффект неожиданности она раскрыла стеклянную дверь, взяла со стола телефонную трубку и стала набирать номер. Лаборанты почти не обращали на нее внимания, лишь изредка требовали не мешать и не стоять на пути, но помешать ей никто не пытался.

Пошли гудки. Связь не глушится!

— Алло! Кто говорит? — ответили там.

— Меня зовут Анна Беккер, мне этот номер дал Константин.

— Где вы?! — сразу же спросил мужчина, — что там происходит?! Он не выходит на связь, мне говорят, что Токио захвачен…

— Послушайте, это действительно так, но мы смогли вырваться из Токио и сейчас находимся в центральном госпитале Осаки. Константин ранен, но жив, однако я точно не знаю, что с ним. Вы можете прислать помощь? — она сильно сжимала трубку. Секунды, на которые замолчал человек с той стороны показались ей вечностью.

— Да, да, могу. Мы вытащим вас, но нужно время. Вам угрожает опасность?

— Наверное нет…

— Оставайтесь в госпитале и ждите, за вами придут, я свяжусь с нашими людьми. Ни при каких обстоятельствах не покидайте свое место, вам ясно?

— Да. Да, все ясно.

— Вы молодец, Анна. Брат не ошибся. Держитесь, — он повесил трубку.

Кто это вообще был? Анна положила телефон на место и быстро спустилась в палату. Рядом с Константином уже стоял врач, он делал какие- то пометки в планшете.

— Нужна операция, — заявил он, — из- за того, что вовремя не был назначен прием лекарств, этот протез уже не приживется. Чтобы спасти как можно больше живых тканей нужно его удалить. Увозим.

— Постойте! — крикнула Анна.

— Вы кто вообще? Фельдшер, у вас работы нет что ли? — возмутился врач.

Девушка тут же скинула куртку и кепку на пол.

— Я не работаю в скорой помощи. Я его…, — она запнулась, подбирая слово, — представитель.

— Вот как, — потер подбородок врач, — тогда послушайте, каждую секунду отмирает живая ткань руки, если мы не отрежем протез, то можно будет остаться без конечности совсем. Вы даете свое согласие как ПРЕДСТАВИТЕЛЬ?

Она посмотрела на Константина. Сейчас его увезут в операционную, а затем — неизвестно что. И даже она, со своими скромными силами, не сможет за ним присмотреть. Но в то же время нельзя оставлять его мучиться.

— Хорошо, — кивнула девушка, и кушетку тут же увезли. Ей осталось только ждать обещанной помощи и надеяться на лучшее.

Он открыл глаза, все захлестнуло белое свечение. Титов закрылся было ладонью, но подняв правую руку обнаружил на ее месте перемотанную культю. Резко подскочив от неожиданности на кровати он заставил сидящую рядом Анну вздрогнуть. Константин несколько секунд осматривал остатки конечности и только потом вспомнил. Все.

— Так тебе удалось, — сказал он, глядя на девушку, — мы в больнице.

— Да, — улыбаясь и сдерживая слезы сказала она, — сама не верю.

— Ты дозвонилась? Павел ответил?

— Да, он обещал прислать помощь, но с тех пор прошло не меньше двух часов. Не знаю, удалось ли.

Константин встал с кровати, голова закружилась, и он чуть не потерял равновесие, но все же сумел удержаться на ногах. Все, хватит падать. Его одежда, пусть она и была в негодном состоянии, аккуратно сложенная лежала на стуле. Приведя себя в относительный порядок он был готов. Вопрос только в том, к чему?

Прежде всего Константин крепко обнял Анну, он давно не был никому так благодарен. Наверное, потому, что очень редко его жизнь оказывалась в смертельно опасности, а сам он не мог предпринять ничего. И в миг его полнейшей беспомощности она не только не опустила руки, но и добилась своего. Если у него и оставались какие- то сомнения — они тут же рассеялись.

— Спасибо, — произнес он.

Девушка ничего не ответила, лишь глубже зарываясь в его объятия.

Титов отпустил ее, подошел к окну, чтобы взглянуть на пейзаж. Столица области осталась далеко, бесконечно далеко, но вид потерянного города, улиц, увенчанных знаменами врага — все еще стоял перед его глазами, напоминая о поражении, об ошибках. Он вышел из омута воспоминаний, когда периферическим зрением увидел несколько черных машин, резко вылетевших из потока, тянущегося к госпиталю, прямо на тротуар. Они остановились перед самым входом, на улицу вышло несколько человек с оружием и направилось внутрь.

— Кто меня видел? — Константин открыл дверь и заглянул в коридор. Пока никого не было. Нужно уходить. Но куда? Придется решить по пути.

— Одна медсестра и врач, но…и все, — Анна начала думать, что вовсе не спасла его, а наоборот — подвела.

— Ясно, они же меня и выдадут, как только бойцы потребуют, — Константин взял ее за руку, они вышли в коридор.

Слишком много людей, а он слишком слаб. Стать для них невидимым — не получится. Значит придется пробиваться. Как в поезде.

ОПЗМовцы пошли к пожарной лестнице, но дверь не поддалась. Ключ- карта находилась на посту медсестры. Трех ударов ногой не хватило для того, чтобы выбить замок. Быстрыми шагами Титов направился к медсестрам, он остановился у стола, отнимая у женщины из рук телефонную трубку.

— Ключи от запасного. Живо!

Девушка обомлела, но поспешила выполнить его приказ. Получив ключ Титов бегом направился к запасному выходу. Левой рукой перебирать связку было мучительно неудобно, он ее даже выронил, но тут снова на помощь пришла Анна, выйдя на улицу они оказались перед автопарком скорой помощи. Водителей среди них не оказалось. Все бы ничего, но вокруг тоже никого. Придется искать другой путь.

И тут Константин услышал щелчок автоматного затвора.

— Стоять на месте, руки вверх!

Прямо перед его лицом стоял боец Народного фронта. Прежде чем Константин успел среагировать его окружили. Не раздумывая он приказал всем им тут же покончить с собой, раздалось несколько синхронных выстрелов, и тела упали на землю. Кроме одного.

Что? Почему не сработало?

Испуганный боевик открыл огонь, Константин едва успел отпрыгнуть за скорую помощь, но расстояние было слишком коротким, чтобы обеспечить длительную передышку. Он уже подготовился для передачи следующей команды, как вдруг за его спиной открылась темно- фиолетовая бездна.

Ну наконец- то.

Террорист вышел на линию огня, но в этот момент Константин уже заходил в зияющую пустоту, до того отправив туда Анну. Портал закрылся, госпиталь остался далеко позади.

— Неожиданно. Крайне неожиданно! — воскликнул юноша в белом дорогом костюме и перчатках.

— Адам, — не сдержал улыбки Константин, — рад тебя видеть.

Кажется, они оказались у него в кабинете. Оно и к лучшему, ведь в личных покоях могло быть что- то, что смутило бы гостью. Хотя сейчас это самое меньше из зол. Анна не могла поверить в произошедшее, но в то же время уже почти не удивлялась, за последние несколько дней ей довелось много чего увидеть.

— У меня столько вопросов, но…, — лорд Легионов окинул прибывших взглядом, — может сначала горячая ванна и чистая одежда?

— Было бы кстати, — согласился Константин.

— Могу и с этим помочь, — юноша кивнул в сторону культи.

— Нет, — Титов нервно потер бинты, — не стоит. Будет мне платой за ошибки.

— Как знаешь, — пожал плечами лорд, — он вышел за дверь, крикнул слуг, уже через несколько секунд за ними пришли две горничные.

Анна ушла первой, Константин чуть задержался. Воспользовавшись заминкой лорд решил поинтересоваться.

— А кто эта молодая особа?

— Это мой ассистент.

— Вот как, — поднял бровь Адам, — неплохих ассистентов нанимают. Хотя, генеральному все самое лучшее, — он еще несколько секунд смотрел вслед удаляющейся Анне, — ну да хватит. Что бы тебе не довелось пережить — все закончилось. Отдыхай и набирайся сил.

Константин с большим удовольствием принял душ, оделся в предоставленный черный костюм с красным галстуком и даже успел сделать перерыв на чай. Горничная сообщила, что как только он будет готов, лорд ждет его в своем кабинете.

— Что с моей сотрудницей? — поинтересовался генеральный директор.

— Она отдыхает в покоях прислуги. Позвать?

— Нет. Условия приличные? Мне известно, как могут обращаться прислугой здесь. Ей многое довелось пережить.

— Милорд сказал, что все сотрудники генерального директора — наши гости. Но леди Беккер отказалась от предоставленной ей комнаты и решила отдыхать у прислуги, — совершенно спокойно ответила горничная.

— Хорошо. Тогда идем к лорду на поклон.

Через несколько минут генеральный директор оказался в кабинете лорда. Адам сидел в предвкушении историй о событиях, предшествующих появлению Константина здесь. Этому свидетельствовал разлитый по стаканам виски.

— И снова не откажусь, — Титов залпом осушил свой стакан, попросил повторить и сделал то же со вторым. По организму разлилось тепло, приятный резкий привкус расслабил.

— Ого. Да что там случилось? На далее как два часа назад мне звонит взволнованный Павел, говорит, ты в опасности, все плохо и находишься ты в главном госпитале города Осака. Нет времени ничего объяснять, твоей жизни угрожает опасность. И кладет трубку! — лорд всплеснул руками, — и что я должен думать?

Константин в ответ рассказал ему обо всех событиях, случившихся с ним за последнюю неделю. Опустил он только подробности о своих отношениях с Анной Беккер. Для этого еще придет время.

Адам слушал не перебивая, лишь изредка делал мелкие глотки из стакана. На его лице смешались удовлетворение и досада. Наверняка удовлетворен он был тем, что спас друга из лап смерти, а раздосадован тем, что пропустил такие яркие приключения. «Ох, будь я там. Все повернулось бы совсем иначе», — скажет он непременно, если продлить разговор.

— И вот я оказался здесь, — завершил рассказ Титов.

— Ох, будь я там! Все повернулось бы совсем иначе! Совсем, — Адам похлопал Титова по плечу, — ну мы этим мятежникам покажем. Могу отправить полк прямо в Токио! Вот сейчас. Один звонок, самый лучший полк прямо из столицы — туда. Как идея? Ну и сам пойду, конечно.

— Спасибо, — сдержанно ответил Константин, и тут же заметил, как азарт в глазах лорда погас, — мы должны сами с этим разобраться. Тебе ли не знать — если государство само не в состоянии подавить мятеж, значит мятежники пытаются свергнуть слабое государство, — Титов сделал еще щедрый глоток и поставил стакан, — не принимай как неблагодарность за твою помощь.

— Да нет- нет, что ты? Я понимаю. Но если вдруг…что!

Константин кивнул. Адам встал с места и протянул руку, но затем опомнился.

— И с этим в первую очередь разберись. Неудобно же, — лорд снова по- дружески похлопал генерального директора по плечу.

— Я могу попросить нас отправить домой?

— Да, конечно. Думаю, времени прошло уже достаточно, — он пошел к двери, чтобы позвать прислугу.

— Я уже отдал необходимые распоряжения, — опередил его Константин.

— А, забываю, что ты так можешь, — улыбнулся Адам.

Через несколько минут в кабинет пришла Анна. Девушку было не узнать, ее лицо посвежело, длинные волосы расчесали и заплели в хвост и даже нанесли легкий макияж. Испорченный военный китель ОПЗМ наверняка был уничтожен, заменили его темно- голубым женским деловым костюмом и туфлями. Если бы не глаза, из которых не так просто было удалить усталость и отблеск всех пережитых потрясений — Константин решил бы, что она только что из дома.

— Теперь гораздо лучше, — проговорил Адам, — вы чудесно выглядите, э- э- э…

— Анна. Анна Беккер.

— Вы чудесно выглядите, Анна. Рад знакомству, пусть и скоротечному. А вы надолго у господина директора?

— Что?

— Он сказал, что вы его ассистент, они обычно часто меняются. Вы надолго? Хотелось бы как- нибудь встретиться еще.

— Может быть мы уже пойдем? — вмешался в разговор Константин.

— Что такого? Я просто общаюсь с девушкой. Посмотри. Посмотри, сколько ей довелось пережить, я по глазам вижу. Глаза у вас, кстати, как два озера в свете полной луны, отмечу.

Анна абсолютно растерялась и не знала, что отвечать.

— Как придем в себя, обязательно посетим, — Константин снова попытался намекнуть на необходимость покинуть это место.

— Ловлю на слове, — лорд выставил руку вперед, снова разверзлась бездна.

Анна нехотя зашла первой. Константин пошел следом за ней, однако прежде чем окунуться в темноту, генеральный директор услышал рядом со своим ухом голос Адама: «Присмотрись. Она очень даже ничего».

Спустя мгновение Константин и Анна оказались в его кабинете прямо перед Павлом. Мужчина вскочил из- за стола, бросился к Титову, но увидев Анну — не спешил предпринимать ничего лишнего.

— Слава Богу! — он так разволновался, что даже оставил очки на столе, — очень приятно, Павел Изотов, — бросил заместитель взгляд на девушку.

— Я…, — начала говорить Анна.

— Я знаю, наслышан, — с улыбкой произнес мужчина.

— Так, думаю, на сегодня достаточно, — отрезал Константин. Ему тяжело было видеть, как на девушку сваливается стресс, связанный с новыми скоротечными знакомствами, — Анна, езжай домой, отдохни сколько нужно. Я распоряжусь. Затем позвоню, — он подошел к своему столу, нажал кнопку интеркома, — машину ко входу.

Он вернулся к ней, они какое- то время стояли друг напротив друга. В окружении заместителя, охраны, камер. Между ними будто бы опять возникла стена делового этикета, но Константин знал теперь, что если она и есть — то тонкая и почти незаметная, и когда они останутся один на один — рухнет в тот же миг.

— Спасибо, — сказал Титов, глядя ей в глаза.

— И те…и вам, — сдержанно ответила Анна.

Они постояли еще несколько секунд, после чего девушка покинула кабинет.

— Сейчас не будем о ней? — спросил из- за спины Павел.

— Думаю, не стоит.

— Но чувствуешь себя лучше?

— Да. Давно так хорошо себя не чувствовал.

Эпилог. Обещания

День Объединения давно миновал, а его последствия еще долго будут занимать время Константина. Ему даже пришлось взять работу с собой. Мужчина усмехнулся. Как будто до того было иначе. Он просматривал карты и отчеты, сидя за столом, дополнял кое- какие сведения о мятеже, которые ему, пусть и мельком, удалось узнать после воздействия на сознание террористов. Все это было мелкими штрихами в большом плане по освобождению Японии.

Все равно есть время, пока он ждет. Так почему бы не провести его с пользой? Константин глянул на часы, было без пяти девять. Они условились на без десяти. Хотя, наверное, девушке позволительно задержаться на пять минут.

В зале послышались шаги. Титов точно знал, кто это был, поскольку сегодня ресторан закрыли на спецобслуживание и кроме него, персонала и…нее — никого здесь не должно было быть.

Анна подошла к его столику в компании официанта. Служащий отодвинул стул, позволяя девушке сесть. На ней было надето темно- голубое платье с рукавами, недавно присланный подарок от тайного поклонника, в комплекте к которому шли сапфировые серьги. И пусть Константин был против роскоши, мысленно поблагодарил Адама, ведь все это ей безумно шло. Но самым главным украшением девушки была ее улыбка, чистая, полная радости. В ее глазах наконец- то не читалось бесконечной усталости, сошел на нет отпечаток страданий.

Девушка положила на стол маленький черный клатч.

— Как я смотрюсь? Мне вчера прислали это платье, я даже не знаю от кого. Сначала подумала, что от тебя, но затем решила, что если так, то я плохо тебя знаю.

— Нет, это от Адама. Ты, похоже, ему понравилась. Или он просто хочет быть вежливым. Или он заметил, что ты понравилась мне, — Константин пожал плечами, — иной раз угадать трудно. Но смотрится отлично.

— Спасибо. Я думаю, выйду на работу уже в понедельник, — она отпила из заблаговременно поставленного на стол бокала с красным вином, — предстоит много всего сделать. Я вызвалась организовать поминки, к слову, — она чуть помрачнела.

— Похвально, что проявляешь инициативу.

— Да, стараюсь что- то делать, не стоять в стороне. Теперь верю, что могу. Кто знает, вдруг меня заметит начальство, — она подмигнула.

— Уже заметило.

— Как у тебя? Если это не секретно, конечно.

— Ты знаешь, пожалуй, секретно. Мне до сих пор неясно, какая роль у Армии Освобождения во всем этом, а их люди могут быть везде. Да и к тому же, зачем омрачать вечер? Я разберусь, Ань. Мы вернем себе то, что наше по праву, — он тоже сделал аккуратный глоток.

— Мне бы хотелось поучаствовать. Если вдруг, дело дойдет до переговоров.

— Если вдруг дойдет, обещаю, я приглашу тебя как старшего в делегации.

— Так ты хотел поговорить, или мы собрались просто так? — девушка осмотрела интерьер.

Ресторан был не самым шикарным, довольно обычным. Константину просто нравился здешний зал, довольно просторный, со множеством мест, когда остаешься в таком в одиночестве, максимум, с кем- то вдвоем, чувствуешь прилив умиротворения.

— Я просто хотел побыть с тобой. Считаешь, перебор закрыть для этого ресторан?

— Немного, но, мне тоже хотелось побыть наедине, но при этом куда- то сходить. Я не люблю скопления людей, — она взяла его за руку, — так что все хорошо. Новый? — Анна обратила внимание на перчатку.

— Да, — Титов чуть одернул правую руку. Он почти привык к новому протезу, хотя изредка возникало ощущение, будто его живая рука сдавливается креплениями, но врачи сказали, что фантомный эффект со временем пройдет.

— Ты ей что- нибудь чувствуешь?

— Да, там все настроено как надо, так что нет проблем.

— Замечательно, — она замолчала.

Наконец подошли официанты, наверное, до того не хотели прерывать разговор. Быстро получив заказ — служащие удалились.

Константин все смотрел на Анну, даже рискуя ее смутить. Теперь, когда все потрясения остались позади, нужно совершенно нормально, как в обычной жизни оказывать девушке знаки внимания. Но он не знал, какие. А может быть, уже всего было достаточно.

— Может быть, у нас получится повторить ночную прогулку? — сказала она вдруг.

— Сегодня — вряд ли, — тут же ответил Константин, вспоминая, сколько всего назначено на следующий день, — но я найду время.

— Обещаешь?

— Обещаю. У нас будет достаточно времени.

— А как это — встречаться с генеральным директором?

— Нелегко, мне кажется, — усмехнулся Титов, — постоянные звонки, смена планов на отдых. Позднее возвращение домой.

— Значит мне нужно устроиться к тебе поближе, чтобы видеться чаще?

— Похоже на то. Но у нас продвигать по знакомству не принято, так что, как заработаешь так заработаешь.

— Кажется эти отношения начинают терять для меня интерес, — девушка в шутку собиралась встать из- за стола, — прошу лишь повторить ту поездку. Мне даже не так важно место, важен сам смысл.

— Даю тебе слово. Это не последний наш вечер.

Примечания

1

Внутренний комиссариат надзора — особая служба, которая занимается преступлениями в сфере угрозы государственному строю: измена, мятеж, терроризм и т. д. Также противодействуют подрывной деятельности вражеских спецслужб на территории государства.

(обратно)

Оглавление

  Глава 1. День Объединения

  Глава 2. Первый шаг

  Глава 3. То, что скрыто

  Глава 4. Его Величество

  Глава 5. Расплата

  Глава 6. Путь домой

  Эпилог. Обещания

*** Примечания ***